Харассмент в сине-голубых тонах

КОНСТАНТИН. То, что произошло сегодня, в голове не укладывается. Вызвал он меня к себе, усадил за стол, сам сел рядом и начал. Такое сказал, что у меня волосы зашевелились. Я действительно почувствовал. Начал он издалека. — Константин Сергеевич, я знаю, что вы после моего очередного повышения рассчитываете занять моё кресло, — и смотрит на меня. — Да, — говорю, — это так. Думаю, ничего предосудительного в этом нет. Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, — а сам рассуждаю, могло ли моё желание занять его место после его ухода задеть его. Да, кажется, нет. Каким образом? Я ведь не пытаюсь сместить его. Он уйдёт на повышение. Кресло будет свободно. И его займёт достойный. — Конечно, конечно, совершенно с вами согласен. — кивает он. — Да только вы ведь знаете, чтобы стать руководителем компании, вы должны хорошо себя зарекомендовать? — Да, разумеется, — отвечаю, — в этом я проблемы не вижу. Я уверен в своём профессионализме. — Константин Сергеевич, вы должны хорошо зарекомендовать себя передо мной, — как-то вкрадчиво объясняет он мне. Странно. Мутно что-то. Что за игру он ведёт? Нет, я понимаю, любой руководитель ожидает лояльности от сотрудников, а от своего зама тем более. Но что он имеет в виду? От рядовых сотрудников обычно требуют в качестве доказательства лояльности быть соглядатаем, сообщать обо всём — проще говоря, стучать. Чего он ожидает от меня? Вести с ним дела нечистые? Отмывать деньги? А что? Это как раз вполне вероятно. В случае прокола я остаюсь виноватым и отправляюсь в места не столь отдалённые. Тогда уже точно никакого повышения мне не светит. Нет, такой вариант мне не подходит. Это слишком большой риск и перевешивает все потенциальные выгоды. — Я смею надеяться, что мы с вами сработаемся, — я вежливо улыбаюсь. Так, вот сейчас надо быть очень осторожным. Чтобы, как говорится, и пешку съесть, и в дамки сесть, и не промахнуться. Сейчас он озвучит, чего хочет, какую аферу предлагает. Надо очень аккуратно лавировать. — О, я в этом не сомневаюсь, Константин Сергеевич! — он откидывается в кресле. — Относительно работы, — он выделяет это слово, — обязательно сработаемся! Но, — многозначительная пауза с поднятой бровью, сейчас будет озвучено, на какие нечистые дела он хочет меня сподвигнуть, готовься, Константин Сергеевич, — мне этого мало. Он смотрит на меня лукаво немного, с интересом, словно любуется произведённым эффектом. Но мы тоже не лыком шиты. Я сижу с совершенно невозмутимой физиономией: ну, ну, давай, рожай скорей, чем меня удивишь, послушаю. — Я весь внимание, — вежливо говорю. — Я хочу, чтобы вы, Константин Сергеевич, были со мной ласковы. Я едва не рассмеялся. Усилием воли удержал лицо. Интересно, как это ласковы? Как странно звучит. Двусмысленно. Можно понять, как хочешь. Интересно. Если мужик мужику говорит, что хочет, чтобы тот был ласков, то что он имеет в виду? Что хочет этим сказать? Если женщине такое говорят, то это понятно. А если мужчине? Неужели… Да нет, не может быть! С такой рожей вряд ли. Тогда что? Он не заставил меня долго мучиться сомнениями. — Вы меня понимаете, Константин Сергеевич? — и опять это лукавое выражение на лице, словно издевается над дурачком. — Боюсь, что нет, Вячеслав Александрович, — я честно сказал. К чему ходить вокруг да около, пусть говорит прямо. Я не ясновидящий, мыслей читать не умею. Я просто хороший аналитик. Но анализ тоже даёт сбой, если ситуация не поддаётся логике. — Ладно, не буду вас больше мучить, — он улыбнулся. Ну, думаю, давай уже, хватит околичностей. — Когда женщине мужчина предлагает быть с ним ласковой, — он словно мои недавние мысли озвучивает, — то сомнений в смысле его слов не возникает. Верно? Я киваю согласно. — А когда мужчина предлагает мужчине быть с ним ласковым, — да он будто мои мысли считал, — то что он хочет этим сказать? — опять эта поднятая бровь и тон «играю, как кошка с мышкой». — Не знаю, Вячеслав Александрович, из меня плохая гадалка, — отвечаю. — А хочет сказать он этим, милейший Константин Сергеевич, ровно то же самое. — Припечатал так припечатал. Я сидел в ступоре. Не понял, он что, хочет, чтобы я завёл с ним интрижку? Он что, из «этих»? Никогда бы не подумал! Вот не было печали! — Вижу, теперь вы всё поняли, Константин Сергеевич! — смеётся. А мне вот совсем не смешно. Чего, чего, а такого никак не ожидал. Ожидал чего угодно, подставы по работе, слив информации, отмывание капитала, даже какие-то частные дела вне работы, но не такое! В голове не укладывается! Вот в чём причина его странного поведения, всех этих объятий, прикосновений, тискания. Нормальные мужики так себя не ведут. Какой нормальный мужик будет чуть ли не лицом к лицу тереться, как он это делал? Я, конечно, разумный человек и не задаюсь глупым вопросом, почему я. Я объективно оцениваю свою внешность, знаю, что красивый. Ещё мой школьный друг Вася говорил мне: «Да за твой еблет смазливый бабы что хочешь сделают». Но до сих пор мою красоту как раз и замечали только дамы. Уж чем-чем, но женским вниманием я обделён не был. Женщины, даже если видят кольцо, всё равно считают возможным строить глазки, кокетничать. Но чтобы мужики — нет, никогда такого не было! Может, мне просто везло до сих пор? — Мы взрослые люди, — смех затих, улыбка пропала, максимально серьёзный деловой человек, да только говорить будет этот деловой человек не о делах вовсе, точнее, о делах, но о постельных, — не будем танцевать балет, а сразу перейдём к сути, — да уж, чего там. Он сделал совершенно непроницаемое, железобетонное лицо, будто на переговорах, и продолжил жёстким тоном, словно речь идёт о переделе собственности: — Константин Сергеевич, я хочу, чтобы вы стали моим любовником, — вот тебе, бабушка, и Юрьев день, дождался снега на голову. И смотрит мне в глаза. Я жду, чего ещё скажет интересного. — Что скажете? — это он мне. — В противном случае? — В противном случае повышения не будет, — отрезал он. — Можете даже не сомневаться, — да я понял, не сомневаюсь даже. — Я понял, — отвечаю. — Ну, так что? — А то, что я женатый семейный человек, да и, в конце концов, мужчина с гетеросексуальной ориентацией, роли не играет? — Никакой абсолютно. Это ваши проблемы. Ваш брак, семья, ориентация — ваши проблемы, не мои. — Куда исчезли лукавство, игривый тон? Передо мной жёсткий, деловой человек. — И каковы ваши условия, Вячеслав Александрович? — спрашиваю. А куда деваться? Человек загоняет в угол, надо хотя бы выторговать что-то. — Условия просты, Константин Сергеевич. Вы становитесь моим любовником. Я всячески поддерживаю вас в ваших карьерных устремлениях, чтобы вы с гарантией заняли кресло руководителя после моего повышения через полтора года. Потом, будучи на должности заместителя в головной компании, я забираю вас к себе, и, соответственно, через три года мы едем возглавлять один из крупнейших филиалов в Европе. Либо Гамбург, либо Мадрид. — Вы — руководитель, я — заместитель? — Верно, но потом у меня свои планы, а вы остаётесь на должности руководителя филиала. — Таким образом, через пять лет я возглавляю наш европейский филиал? — Да, именно так, Константин Сергеевич, вы хорошо умеете считать, — ни тени улыбки. — А теперь перейдём к частностям. Мы встречаемся в моей квартире, как минимум три раза в неделю. Подчёркиваю: как минимум, чтобы потом не возникало недоразумений. Встречаемся после окончания рабочего дня. Один выходной вы остаётесь у меня ночевать. Чтобы с утра можно было не спешить, поваляться в постели, — тут подобие улыбки промелькнуло у него. — Это можно варьировать. Например, в пятницу после работы остаётесь со мной, либо приезжаете в субботу и, соответственно, остаётесь на ночь. — А столь интенсивные занятия сексом не навредят моему здоровью с непривычки? — мне действительно было интересно. — Я не собираюсь эксплуатировать ваше тело, я не беру вас в сексуальное рабство. В конце концов, я буду максимально осторожен и нежен, ведь я заинтересован, чтобы мой любовник был здоров и бодр. — И всегда готов к соитию? — я не удержался. Он посмотрел с некоторой укоризной. — Константин Сергеевич, я беру вас не как секс-машину, не как робота для сексуальных утех. Мне нужен, нет, не так, вы мне нужны, именно вы, как любовник. Понимаете? Любовник не только для секса. Любовник — это не бесплатная проститутка для твоего личного безраздельного пользования. Может быть, я в этом покажусь вам несколько старомодным, но я хочу, чтобы мы были парой. Да, я знаю, что вы женатый мужчина, именно поэтому я не требую переехать ко мне. Но встречаться мы должны, как пара. Понимаете? Душевное единение тоже должно присутствовать. Не только позанимались сексом и разбежались. Мы должны стать парой, один в которой женат на женщине. Это может показаться сложным, но только на первый взгляд. Я буду хорошим любовником, внимательным, нежным, и хорошим партнёром. От вас требуется соответствовать. Первое время вам будет, возможно, непривычно, не совсем комфортно, но я сделаю всё, чтобы поддержать вас. Что касается, скажем так, технического оснащения, то всё за мой счёт. Вам не нужно будет беспокоиться об этом. Смазки, мази, свечи, презервативы, кремы, лекарства, если понадобятся вам, — это полностью моя забота. От вас требуется лишь подготовиться — вы понимаете, о чём я — либо дома, если вы оттуда приезжаете ко мне, либо у меня. Ну и, конечно, вы должны сами решить проблему с вашей супругой, семьёй, чтобы нам ничего не мешало проводить время вместе. Он замолчал и смотрел на меня. — Вы уже продумали и предусмотрели всё, — что ещё я мог сказать. — Константин Сергеевич, я понимаю, вам, как мужчине-гетеросексуалу, сложно сразу принять такое. Но должен признать, удар держите хорошо. Я даю вам три дня на размышления, раздумья и анализ. Через три дня утром вы приходите ко мне в кабинет, садитесь в это же кресло и говорите свой ответ. Да — да, нет — нет. Полумер я не терплю. — Я всё понял. Могу быть свободным? — Да, Константин Сергеевич, не смею вас более задерживать.