Моя вечность

      Господи, какой же он прекрасный, особенно вблизи. Почему, когда он находится так близко, моё чувство самосохранения напрочь отмирает? Если раньше Я не понимал, как так человек может быть настолько красивым, то теперь прекрасно понимаю, что красота ему дана его природой, его нечеловеческой сущностью. Такая красота не может быть у простого смертного, это просто нереально. Или, может быть, это какой-то вампирский магнетизм? Не знаю, но рядом с ним Я теряюсь, мысли все разбегаются прочь.       Директор ушёл наверх. Немного посидев, Я встал и пошёл за ним.       Эти дома были все однотипные, видимо, строились по одному плану независимо от того, какой ранг персонала в них будет жить. Поднявшись на второй этаж, Я тихонько заглянул в приоткрытую дверь. Джонхён стоял ко мне спиной у кровати, выбирая, какую рубашку ему надеть. Мой взгляд тут же упал на его оголённую спину. На ней действительно не было никакого следа от выстрела, словно в него и не стреляли вовсе.       — Тебе не говорили, что подглядывать - это плохо? — Не поворачиваясь ко мне он выбрал рубашку. Я закусил губу, чувствуя, как на меня стала накатывать волна смущения. Он же не человек, он слышит каждый мой вдох. Наивно было полагать, что если Я пройду на носочках, то он не узнает об этом.       — Простите, директор…       — Зайди.       Стоя ко мне всё так же спиной, он держал перекинутую через руку рубашку.       Потоптавшись в дверях Я прошёл к нему.       — Видишь? Ничего нет. — Он дёрнул плечом, как бы намекая мне рассмотреть его спину.       — Это удивительно… — Подняв запястье, Я едва ощутимо коснулся пальцами того места, куда попала пуля. Директор дёрнулся, от чего Я тут же убрал руку. — Простите…       Его кожа была тёплой, нежной и мягкой, совсем как у человека.       — Ничего. — Быстро надев рубашку, он повернулся ко мне. В голосе послышались нотки смущения. — Просто, уже довольно давно никто ко мне не прикасался.       Повисла неловкая пауза. Это он сейчас так что, пытается со мной флиртовать?..       Застегнув рубашку, он хмыкнул.       — Я очень давно не испытывал человеческих эмоций. Не пугайся. — Он попытался улыбнуться, но эта улыбка выглядела такой натянутой. — Это Я должен бояться с непривычки.       — Простите, просто Вы очень красивый. — Мои глаза расширились от того, что Я только что сболтнул. Закрыв рот ладонью Я испуганно посмотрел на директора. Какого чёрта Я несу при нём?       — Правда? — Джонхён лишь легко рассмеялся, обойдя меня. — Никогда не считал себя красивым.       Господи, как неловко-то.       — А вот ты весьма красивый для человека.       Ещё более неловко!       — На месте Минхёна Я бы тоже приметил тебя.       — Но не приметили же. — Снова затыкаю рот руками. Какого чёрта мои мысли превращаются в слова?       — А ты бы этого хотел?       Чувствую спиной, что он стоит слишком близко. Господи, Господи, Господи, пожалуйста, отойди!       Зажмурившись, собираюсь духом ответить ему.       — Да. — Жмурясь сильнее, мотаю головой. — В смысле, нет. В смысле, мне было бы приятно, если бы Вы обратили на меня внимание, но Вы там, а Я тут, мы живём в разных мирах и всё такое… — Тараторю так быстро, что сам не успеваю понять, что говорю. Джонхён сначала молчит, а затем начинает смеяться, отойдя от меня.       — Я могу сделать так, что любой окажется в моём мире, потому что деньги — это вода, они приходят и уходят. Я могу любому дать их, а вот как он ими распорядится, удержится в этом мире или вернётся в свой, зависит уже от самого человека.       Странно, но после его слов это наваждение, которое словно заставляло меня говорить всё, что думаю, будто бы спало. Открыв глаза, Я постоял пару секунд и попялился на кровать, после чего развернулся к нему.       — Директор, можно вопрос?       — Конечно.       — Сейчас Вы… ничего не делали?..       Он чуть свёл брови, наклонив голову вбок.       — Что ты имеешь в виду?       — Просто… — чувствую, как опять щёки наливаются румянцем от таких тем и признаний, — просто Я говорил так, словно говорил вовсе не Я. Вернее, говорил Я, но Я не хотел этого говорить. Это словн…       — Я кое-что проверил. И это действует на тебе. Прости, больше не буду.       Я замолчал, глядя на него. Как мне на всё это реагировать? Как нормальный человек вообще может спокойно слушать такое и соглашаться?       —Да, лучше не надо… — Единственное, что Я смог придумать в ответ. — Директор, сколько лет господину Хвану?       — Двести с чем-то, Я точно не знаю. — Обойдя меня, он взял вторую рубашку с кровати и пошёл к шкафу с вещами.       — Значит, Вам…       — Нет, мне не двести лет.       — А сколько?..       — Я не настолько… старый, как Минхён. Мой год рождения 1946.       — 1946?..       Я задумался, отсчитывая назад числа.       — Получается, Вам сейчас… 73 года?       — Получается, что да. — Повесив футболку, Джонхён садится на кровать, подняв взгляд на меня. — А что, не походит?       Я немного растерялся от такого очевидного вопроса.       — Всем бы так в 73 года выглядеть, как Вы. — Буркнув, Я отвёл от него взгляд. — Когда мы приступим к нашему плану мести?       — Плану?       — Я хочу, чтобы господин Хван за всё ответил.       — А, ты об этом.       Мне не терпелось поскорее отомстить Минхёну за смерть Арона. Если он думает, что ему это сойдёт с рук, то он сильно ошибается. Арон был мне дорогим человеком и просто так всё оставлять Я не был намерен. Минхён ответит за его смерть.       — На самом деле Минхёну за многое нужно ответить, не только за то, что он сделал с твоим другом.       — Он сделал Вам тоже что-то плохое?       Лицо директора изменилось. Во взгляде снова появилась какая-то отчуждённость вперемешку с холодом.       — Он сделал то, что не должен был делать ни при каких обстоятельствах.       Что произошло между ними, раз директор так не любит господина Хвана? Хотя, не удивительно, с его-то методами заводить друзей. Вдруг он тоже пытался убить директора? Или соблазнил его против воли?       — Директор, а что стало…ну… с телом Арона?..       — О нём позаботился Донхо. — Поднявшись с кровати, он пошёл из комнаты. — Пойдём назад.       Я чувствовал, как он меняется при разговоре о Минхёне, но никак не мог понять, что же такого случилось, что он не может говорить о нём спокойно. Если Минхён живёт в его отеле, но при этом директор не может нормально говорить о нём — как это называется? Как это понять?       Вздохнув, направляюсь за ним.       — Директор, если мы хотим отомстить Хван Минхёну, то Вы должны мне рассказать о том, как можно убить вампира.       В ответ Я услышал лишь хмыканье.