Узнав мои желания: золотая рыбка сдохла, фея сломала палочку, Хоттабыч побрился, а падающая звезда взяла и исполнила!

— Чертёнок, а ты не хочешь рассказать мне, почему я просыпаюсь не там, где заснул? — А вы помните, где заснули? — с сомнением спросила я. — Нет. Но я помню, что не в моём кабинете! — мне кажется, или у него в голосе проскочили истеричные нотки? Не буду издеваться над чело… Лисом-оборотнем. — Понимаете в чём вся соль, кэп, заснули вы в поместье Кучики и я решила уберечь вас от моральной порки Кучики старшего… Ну, на какой-то промежуток времени точно. Гин открыл (!) глаза, недоверчиво посмотрел на меня, увидел мои правдивые, спокойные глаза и выдал то, от чего я подавилась печенькой: — Хикари-чан, а ты сладкое любишь? Я осторожно проглотила печенюшку, запила чаем, выпрямилась и с опаской ответила: — Люблю. — А чего бы тебе хотелось? — как-то неуверенно задал вопрос капитан. Но, несмотря на его тон, я клянусь, я бы подавилась, если бы у меня было что-то во рту. Капитану я не могу не ответить, поэтому задумалась я серьёзно. Ну, я бы, наверное, не отказалась от «Наполеона»… Хотя не думаю, что он тут есть… — Знаете, у вас тут сигареты не водятся, а есть ли у вас пирожное «Наполеон»? — Не слышал… — задумчиво ответил Ичимару. Жаль… А если?.. Хотя не сейчас. Ну может у них есть сырные тортики? — Сырные торты есть? — Пусть будут! — Вроде есть. — протянул Ичимару — Его хочешь? — Хочу! — чёртова женская сущность! Открылась дверь, но на вошедшего я внимание не обратила, а зря… — Кира — произнёс ласковый голос моего капитана Меня примерно таким тоном бабушка звала… (От Автора: ага, когда ты где-то провинилась или нашкодила… Или у тебя с воспоминаниями что-то.) Из-за этого я резко перевела взгляд на Гина. Капитан не заметил этого действия и продолжил говорить: — Работа на тебе, у меня есть очень важное дело. (От Автора: ага, скинул работу на бедного лейтенанта, а сам сладости жрать идёшь! Очень важное дело, вот все они такие… Скинули на подчинённых бумажки, а сами пошли чем-нибудь «важным» заниматься.) — перевёл взгляд на меня и весело начал — Чертёнок, — увидел мой пустой взгляд и напряжённо закончил — ты чего? — видимо хотел сказать идти, но… — Просто… Кое-что вспомнила… — Что-то важное? — серьёзно спросил Ичимару. И как-то само собой вырвалось: — Нет… Это просто очень больно… И зачем я это сказала, сейчас только расплакаться не хватало. (От Автора: мда, что-то развезло нашу девочку, что ж такое то?). — Чертёнок! Поднимайся, пошли в кондитерскую! (Которая на самом деле кафе-кандитерская) — приказным тоном сказал капитан-оборотень и пошёл на выход. Я поплелась за ним, надеясь, что настроение поднимется. И правда, откуда они могут знать моё имя, (От Автора: ну да, зампакто не болтливые… И Ямомото тоже тот ещё молчун…)я думаю… Надеюсь, что в пьяном угаре не выложила никому своё имя. Оказывается, наш отряд тоже немало разрушает. Пока шли, капитан Ичимару раздавал приказы о том, кому и что нужно восстанавливать, попутно издеваясь над несчастными подчинёнными. Причём ему абсолютно неважно, провинившиеся это офицеры или посыльные рядовые. (От Автора: ну да, если здание раздробил рядовой, то виноват всё равно офицер, он ведь не уследил за своим подчинённым. Моя логика шикарна 🤦). До кондитерской дошли без происшествий. А сейчас… — Что случилось? Вам не нравится? — беспокоился кондитер. Спросите, почему же он решил, что мне не нравится? Всё просто. Я сижу с чайной ложечкой во рту и лью слёзы. Я отрицательно мотнула головой и зачерпнув ещё немного сладости в ложечку, вымолвила: — Очень вкусно… — Так чего же вы плачете? — облегчённо вопросил хозяин заведения. Я опять мотнула головой и продолжила с улыбкой уплетать кусочек тортика. Когда я, всё ещё плача, доедала второй кусочек, капитан Ичимару не выдержал и грозно сказал: — Чертёнок, прекрати лить крокодильи слёзы, а то отберу торт! — угроза не возымела эффекта и солёные капельки (От Автора: это не капельки это ручьи!) продолжили скатываться по моим щекам. — И запрещу есть сладкое! И с капитаном Кучики видеться запрещу! — последнюю угрозу он произнёс лишь заметив, что предыдущие не произвели впечатления. И что странно… Лить слёзы я тут же перестала… И спина ещё сильнее выпрямилась, и брови нахмурились. Впринципе подобное поведение нормально для Гина и этому никто не удивился, а вот тем, что случилось дальше, были удивлены все… — Ты действительно считаешь, что можешь запретить Хикари видеться со мной? — раздался холодный голос со стороны входа-выхода. И все посмотрели на капитана шестого отряда (если что, Гин своей улыбочкой всех распугал и в кафе-кандитерской только Кира, он сам и кондитер, ну, а теперь ещё и Бьякуя.). — Она не посмеет нарушить моего приказа. (От Автора: ну-ну, не посмеет, как же, плохо ты её знаешь…) — уверенно заявил Ичимару. — Я в этом сильно сомневаюсь, но даже если и так, мне ты не можешь запретить с ней видеться, а я не собираюсь ограничивать себя в прихотях, желаниях или общении. Знаете, все нормальные люди решили бы свалить от греха подальше, а я… Бьякуя посмотрел на меня и не тем ледяным взглядом коим одаривал всех окружающих (Рукии повезло немного больше, но это не точно), а тем которым он смотрел на меня, тогда, когда я временно находилась в его поместье, я даже больше скажу — в его глазах черти отплясывали чечётку! Но похоже кроме меня этого никто не заметил. — Гин, Хикари тебе доверили дабы вытащить из дипрессии, а ты её сначало до слёз доводишь, а потом на свидания водишь. — и тон такой, вроде и отстранённо-холодный, но я точно слышу издёвку. И, то ли капитан в последнее время был весь на нервах, то ли наоборот слишком расслабился, но эта, можно сказать, детская провокация вывела его из себя, а на моём лице начала расцветать улыбка, которую пока заметил, похоже, только Кучики, так как взгляд обладателя сего заведения быстро метался от одного капитана к другому, а Гин подскочил и на меня вообще не глядел. — Я до свидания до слёз её не доводил! — от его шипения мне кажется, где-то подавился Орочимару. А он вообще понял, что сейчас брякнул? — То есть, ты сначала повёл свою подопечную на свидание, а затем довёл до слёз и начал угрожать, тем что запретишь есть сладкое и видеться со мной? — продолжал поднимать мне настроение капитан шестого отряда. О! Придумала, Солнышко, моё личное черноволосое солнышко. Ну, а что? Улыбается он только мне. И пока я задумалась, капитаны уже решили «выйти, поговорить», как иногда называют драки. Так! Стоп! Кто украл моего капитана?! Мой капитан не купился бы на подобное! Он бы остался спокойным и выдал бы такую ответочку, что заебёшься отбиваться! Где мой лис-оборотень? Где капитан Ичимару, знаменитый своей вечной лыбой и непробиваемым спокойствием?! Я вскочила и выбежала из заведения, узнавать, где мой капитан, кинув напоследок кондитеру что-то типа: — За счёт капитана третьего отряда! И первым, что я сделала, это нашла Гина. Просто у них уже небольшая драка… Нашла и решила проверить капитана на мозговых паразитов, я просто прыгнула ему на спину и обхватила руками и ногами, а затем громко спросила: — Так, я не поняла, а где капитан третьего отряда?! И мне влетело локтем в бок. Я стерпела и продолжила: — Где рассудительный, спокойный и язвительный лис-оборотень под личиной капитана третьего отряда по имени Ичимару Гин с вечной лыбой до ушей?! — орала я ему на ухо. Уж не знаю, что на него нашло, но его реакция… Он резко приложился спиной об стену, а на спине я, а сил он не жалел… В итоге стена рассыпалась, мои конечности ослабли и я грохнулась на землю. Перед глазами всё плыло и я почувствовала как что-то тёплое стекает по затылку, приложила руку. Что-то липкое, подняла руку над глазами, приподняла голову и увидела свою окровавленную ладонь, а на заднем плане обеспокоенного или даже испуганного Бьякую, и потеряла сознание.

*** Немного от третьего лица.

Испуганный Бьякуя понял, что с Гином действительно что-то не так. И не смотря на свои эмоции он решил что Ичимару следует обезвредить, но желательно не ранить. Пока Капитан шестого отряда отвлёкся Гин успел выхватить зампакто и, как бешеный зверь, накинуться на брюнета, хаотично размахивая коротким лезвием. Бьякуя успевал уворачиваться и так же подмечал странности. Несмотря на необдуманные движения, скорость и сила, с которой клинок рассекал воздух, была невероятной. Дальнейшее растянулось на восемнадцать минут, которые Кучики перенёс тяжело. Итог: Кучики весь в неглубоких царапинах и с одной глубокой раной в правой ладони, насквозь, его капитанское хаори безнадёжно испорчено и теперь им только мыть полы, а Ичимару связан, нет не бакудо, а обычной верёвкой, которую принёс Ренджи, проходящий мимо во время недо-боя. Бакудо странным образом на него не действовало, а вот верёвка в самый раз, он будто потерял рассудок. Приказав Абараю взять капитана третьего отряда и идти за ним, Бьякуя бережно взял Хикари на руки и ломанулся в четвёртый отряд, благо он как раз по дороге к двеннадцатому. Нет, он не собирался оставлять её там, он лишь хотел что бы её немного подлечили пока он будет сдавать Гина для обследования Маюри. Унохано была удивлена состоянию Хикари, но заверила что жить она будет, неделька покоя и как новенькая. Это заявление помогло Бьякуе и он уже более спокойный, дождался своего лейтенанта, не поспевающего за ним, забрал Ичимару и отправил разгребать бумаги. Маюри подарочку был не рад… Или рад… Но важно не это, важно то что он был в ахуе от того, что ему рассказал Кучики. Нет, ну серьёзно, внезапно потерявший рассудок Гин с резко возросшими физическими показателями и абсолютной неуязвимостью к бакудо. Оставив капитана третьего отряда на Куроцучи Маюри, Бьякуя отправился за Хикари. Унохано очень не хотела отдавать брюнетку, но под напором капитана Кучики сдалась. Бьякуя же, выслушав отнюдь не краткую инструкцию по её питанию, распорядку дня, действиях в непредвиденных ситуациях и приёме лекарств, отправился с девушкой на руках, пакетом медикаментов и тяжёлыми мыслями о надвигающихся опасностях в своё поместье. И только там вспомнил про свою раненую ладонь… И как ему только до сих пор об этом не напомнили?