Осторожно! Дверь!

      — Увидишь, теме, я бог в этом блюде, и ты, как только его попробуешь, язык проглотишь! — выпендривался белобрысый у плоской сковороды, на которой, шипя, поджаривался дырявый в центре ломоть хлеба. Саске только скептически дёргал бровью, принюхивался да цокал языком, подпирая подбородок за покоцанным столом в покоцанной кухне покоцанного общежития.       Наруто покосился на скептически скривившегося Саске, закатил глаза и разбил яйцо, пачкая пальцы прозрачным белком и выливая содержимое прямо по центру ломтя. Несколько мгновенно побелевших капель вытекли за поджарившиеся края хлеба, шипя и стреляя маслом во все стороны.       Это был один из тех немногих дней, когда не просто у Саске, а даже у Наруто выдался выходной, и неозвученное предложение о том, что можно было бы провести его вместе, удовлетворило, в общем-то, обоих.       Взгляд скользнул по надменному лицу, черным прядям, которые отросли за то время, что Наруто здесь жил, и теперь торчали во все стороны на затылке. Встретившись взглядом с самим Саске, он легко улыбнулся и тут же отвернулся к сковороде. Это смущало. То, что от одного лишь взгляда на Саске улыбка сама собой рождалась на лице, действительно смущало, и Наруто вечно отводил взгляд в тот же миг, когда она появлялась, совершенно не замечая, как и сейчас, ответной улыбки на бледном лице. Она была едва заметной, лишь уголки губ поползли вверх, но у не блещущего эмоциями Саске это прослеживалось особенно четко. Сам Учиха особо не обижался. Будь у него возможность или чуть больше желания ее скрыть, он бы не светил такой редкой эмоцией, однако Наруто делал все за него.       Пальцы зарылись в черные пряди на висках. Как ни крути, а Саске все равно не выспался, но за ту неделю после их прогулки в парке они проводили время вместе лишь во время утренних и вечерних прогулок в парке с щенком, и то у Наруто не всегда получалось, так что… Так что так тоже нормально, и именно поэтому на намекающее «У меня завтра выходной» вчера утром Саске и сам отказался от дополнительной смены на этот день.       Покосившись на пыхтящего над сковородкой Наруто, Саске поднял скучающий взгляд к потолку. Особо ничего в их отношениях, вообще-то, не изменилось. Вернее, в их взаимодействии. То, что было тем утром, то, что чувствовал сам Саске к Наруто и что чувствовал от него в ответ, до сих пор прослеживалось, он продолжал это ощущать, оно висело, звенело в воздухе вместе со смехом болтающего Наруто и лающего питомца, однако они общались как и прежде, и ничего нового не появилось. Саске не был опытен в чем-то подобном, однако он думал, что отношения — это что-то более яркое и насыщенное. Тем же макаром даже щенок больше походил на его партнёра. Кстати, стоило бы уже подобрать ему кличку.       — Как назовем-то его в итоге? — негромко заметил Саске одновременно с зашипевшей сковородкой от шлепнувшегося хлеба с яйцом другой стороной. Наруто прикрыл свой шедевр кулинарного искусства крышкой и задумчиво замычал.       — Назвать, говоришь. Да он и на пёселя неплохо отзывается. Гляди, — и Наруто, повернувшись в сторону комнаты Саске, рявкнул, — Пёсель, ко мне!       С громким топотом спустя секунду у ног вертелся щенок, прыгающий с мячиком в зубах, и Саске зашипел.       — Не смей приучать его к этой кличке, добе!       — Не, а что плохого? Здорово же, и звучит.       — Твоя башка пустая зазвучит, когда я по ней тресну! У него должна быть нормальная кличка, а не «пёсель», — скривившись, спародировал тон белобрысого Саске, вызывая возмущенный возглас в ответ.       — Да чего ты вертишься? Сам и назови, раз не нравится.       Саске сдался и уронил голову на сложенные на столе руки. Кто-то удивлен? Разве что немного. Наруто не поумнел ни на грамм. Болтает не думая и тупит на каждом шагу. Даже злиться на него сил не было, только в груди что-то заскрежетало, будто ногтями по стеклу. Саске же действительно хотел подобрать кличку вместе с Наруто, подобрать что-то хорошее, а не такую нелепую чушь, а этот даже думать об этом не думает.       — Ты что, обиделся? — по плечу потрепали, и Саске ещё больше сгорбился, полностью пряча лицо в сгибе локтя, — Ну Саске, перестань. Ладно, давай так, я сегодня к вечеру подберу пару вариантов и тебе озвучу, а его величество король обидок и оскорблений Саске великий выберет то, что ему понравится больше всего, идёт?       — Почему бы не сейчас?       — Ну-у, — Наруто тут же замялся, и от вздернувшего голову Саске стало совсем не по себе, а потому он снова отвернулся к сковородке, понимая, что если увидит его взгляд после того, что скажет, противопоставить будет нечего, — Ирука сегодня в городе. Ну, мой опекун, я говорил о нем. Мы давно не виделись, на самом деле, и я хотел с ним прогуляться.       Готовый бутерброд шлепнулся на тарелку. Наруто успел сыпануть сверху натёртый сыр и уложить сверху кусочек ветчины, даже зеленью украсить и кинуть готовиться следующий, но за все это время со стороны Саске не прозвучало ни единого слова, и каждая секунда тишины гремела в ушах вместе с учащенным сердцебиением. Слушать это было невозможно. Он понимал, что расстроит этим Саске или разозлит, все же, они толком не проводили время вместе, хотя уже… Кажется…       Мысли о том, что они пара, спутывали все остальные, и Наруто не мог найти точного определения их отношениям. Да, они вроде как должны были перейти на новый уровень, но это совершенно не обговаривалось, и потому оставалось совершенно не понятным, что нужно делать. Стоило ли поговорить об этом? Или продолжать вести себя как раньше? Что сам Саске думает об этом? Сначала не было времени обсуждать, а теперь не находилось слов, и в итоге он просто выбрал второй вариант, а Саске особо не возражал, и вроде бы все хорошо, но Наруто все равно чувствовал… Чувствовал это недовольство, висящее в воздухе, потоками несущееся в его сторону. Что же ему делать в таком случае?       Второй бутерброд лег на тарелку, и Наруто повернулся к Саске, продолжающему молчать. Рука дернулась, едва не выронив их завтрак, и Наруто не мог понять, почему — то ли от такого прямого взгляда, то ли от того, что в нем не было ничего. Ни злости, ни грусти, сталью блестящие глаза, глядящие прямо, выбивающие все из головы.       — Ты чего? Саске промолчал, медленно моргнул и отвернулся. Наруто вел себя совершенно как ни в чем не бывало, добиваться от него чуткости или хоть малого понимания чужих чувств — все равно что заставить безногую собаку победить кросс. Он просто делал то, что лезет в голову, и винить его в этом бессмысленно.       Саске сглотнул обиду, буравя стену, и хотел бы не злиться, не обижаться и мысленно не требовать хоть немного думать о нем тоже, но отгонял от себя подобные мысли. Все равно ни за что не скажет этого. Потому что выпрашивать чужое внимание — больше, чем унижение, и унижаться перед Наруто он не станет ни при каких обстоятельствах.       — Ничего. Ты кормить меня там собирался вроде.       «И больше ничего не сказал», — заметил мысленно Наруто, прикусывая губу изнутри, и вновь улыбнулся, расслабляясь. Значит, для Саске это не имеет особого значения и можно особо не париться.       Чувство вины отступило, и Наруто постарался особо не заморачиваться, пока ел, однако равнодушие Саске, все же, задевало. Осознание, что они так и остались хорошими приятелями, не вязалось с событиями, произошедшими недавно, но Наруто ни за что не станет выбивать из него что-либо. Возможно, оно и к лучшему. Он ведь и сам не успокоил то, что бурлит внутри и мешает думать, стоит появиться Саске на горизонте. Как в таком неадеквате вообще что-то строить? Пережевывая свой бутерброд, Наруто даже не чувствовал вкуса от атаковавших голову мыслей. Взгляд снова скользнул по лицу Учихи. Спокойный, ничего необычного. Наруто нравилось смотреть на него, когда тот чем-то отвлечен, и ловить какие-то детали, хотя, казалось бы, уже все высмотрел, однако каждый раз удавалось выхватить что-то новое, хоть в последнее время тот словно чувствовал чужой взгляд и тут же обращал его на Наруто, вынуждая отводить. Потому что стоило посмотрел глаза в глаза, как сразу всплывал Саске, который был совсем близко в утреннем парке. Это распирающее и порхающее внутри проходит вообще?       — Ладно, — выдохнул Саске, поднимая взгляд на Наруто, — язык я не проглотил, но вышло неплохо.       Наруто тут же торжествующе брякнул что-то веселое, едва различимое из-за забитого рта, и Саске уж было начал ворчать, когда Наруто его перебил, поднимаясь из-за стола:       — Тогда ты обязан также попробовать и мои гренки.       — Гренки? Дожуй, черт, — все же выпалил Саске, и Наруто расхохотался, кидая на сковороду вырезанный мякиш из кусков хлеба. А потом посыпал сверху солью, игнорируя дернувшуюся вверх бровь Саске.       — Это…       — Полный…       — Провал…       — Зато я все же проглотил язык…       —?       — От того, насколько это пиздец. Какого черта, Наруто?       Двое нависали над тарелкой с надкусанными поджаренными ломтями хлеба. Маслянистые пласты поблескивали коричневатым, едва ли заметным, и это должно было быть вкусно, но в итоге…       Наруто выпил ещё один стакан воды. С этим блюдом он никогда не ошибался, потому что это, черт возьми, единственное, что у него хорошо получалось! Соль всегда гармонировала с поджаренным хлебом и была дополнением, так необходимым, и можно было запросто обожраться, а теперь от количества соли их невозможно взять в рот. Саске после одного укуса минут пять над раковиной плевался.       — Не знаю, как так вышло. Может, выкинуть? — потерянно пробубнил Наруто и тут же вскрикнул от прилетевшей оплеухи.       — Только попробуй! Не позволю переводить продукты!       — Да это ж всего лишь два куска хлеба!       — Приготовь из них что-нибудь! Например, салат, или…       — Пёсель, хочешь жрать?! Ай!       Хлопок ладони о белобрысый затылок.       — Не смей травить моего пса и называть его так, дебилище!       Наруто загнанно зарычал и вновь принялся буравить взглядом два ни в чем не повинных куска хлеба. Те насмешливо блестели в лучах весеннего солнца, и так и манили надкусить их снова и напрочь отравиться. Даже солнечные зайчики обходили ядерные гренки стороной, и веселая песнь птичек должна была сопровождать этот завтрак, однако…       Наруто перевел озарённый взгляд на окно и птичек, летающих за ним. Опасливо оглянулся на Саске, который принялся намывать сковородку. Итак, идея, куда деть этот хлеб, была найдена, теперь нужно осуществить ее и не получить по морде за перевод продуктов. Это стелс миссия ранга А!       — Эх, жарковато! Надо бы открыть окно, — как можно беззаботнее проговорил Наруто и распахнул окно, тут же вдыхая свежий запах. Теплый ветер трепал домашнюю футболку в образовавшемся сквозняке, и юноша, закрывая собой обзор, пустил в полет два куска хлеба.       Миссия выполнена, птички шикуют.       — А провал твой где? — строго спросил Саске, когда в раковину перед ним была уложена пустая тарелка.       — Съел? — весело проговорил Наруто и пожал плечами. Саске некоторое время смотрел на улыбающегося придурка, думавшего, что он ничего не заметит, а потом мазнул пеной тому от уха до шеи.       Щенок, до этого резвившийся в комнате с резиновой игрушкой в виде курицы, прибежал с нею в зубах и наблюдал за тем, как два парня обливали друг друга текущей водой из-под крана. Несколько капель приземлились на его черную шерсть, а счётчик продолжал крутиться, оповещала о количестве растраченной воды под звонкий смех и возгласы.       Саске стучал подошвой ботинок по сухому асфальту и щурился от яркого солнца, то и дело одергивая поводок с сошедшим с ума щенком от обилия людей вокруг, ведь это такой шанс с кем-то пообщаться на своем собачьем. Из груди вырвался тяжёлый вздох, а взгляд скользнул на торпедой крутящийся черный хвостик. Уголки губ дернулись вверх. Он с каждым днём всё больше напоминал ему Наруто — такой же контактный, дружелюбный и активный, если б шерсть была светлая — точная копия. Саске даже просыпался теперь ни свет, ни заря из-за щенка, а не из-за Наруто, и видел в этом некий знак, и, возможно, именно поэтому возникали проблемы с поиском клички. Он хотел бы что-то оригинальное и точно напоминающее соседа, но куда этому белобрысому понять. Можно было бы назвать его просто Наруто, но Саске едва не вышел в окно от одной лишь этой идеи.       Пальцы сжали ремешок поводка. Эта передружба-недоотношения вызывали столько сомнений и мыслей, что Саске начинало подташнивать. Он не привык говорить о том, что ему нужно. Обычно либо молчал, либо избегал то, что приносило неудобства, и это всегда работало, однако когда это касается кого-то вроде Наруто, это дохлый номер, потому что молчать невозможно, избегать не вариант, а Наруто пока ещё не научился читать мысли и совершенно точно не научится ни в этой, ни в следующей жизни. Он из того типа людей, которых нужно ткнуть носом, а не мягко подводить к чему-то. Абсолютно противоположный метод взаимодействия. Его Саске ненавидел.       — Тише-тише, сейчас пойдем, — ворчал Саске, усмиряюще дергая поводок одной рукой и другой вытаскивая телефон возле подъезда многоэтажного дома, но домофон тут же запиликал, и со стороны тяжёлой двери приближались тихие шаги и стук об асфальт.       — Здравствуй, Саске, — раздался мягкий голос. Юноша, давно привыкший к тому, что последует далее, обернулся и с неразличимым выражением лица взглянул на брата. И в его глаза, скрытые за слегка затемненными очками, едва видящие хоть что-то кроме силуэтов. Едва видящие уже около десяти лет.       — Привет, Итачи.       Сай сжимал ручки кресла, пока катил его по асфальту в парке. Сегодня они гуляли не там, где обычно, а недалеко от больницы, в которой проходил плановый прием у лечащего доктора, но он не различал толком дороги, обдумывая сказанное не так давно. Чувство вины кипело раскаленной смолой и оседало внутри тяжёлым и вязким, плещущимся при каждом шаге. В итоге юноша грузно уселся на лавочку и развернул коляску к себе лицом, однако на бесстрастное лицо сидящего смотреть не спешил — казалось, от одного лишь взгляда накопившееся в эту же секунду выплеснется горячим из глаз. Осознание того, каким же гребанным идиотом он был, давило на спину, и он горбился все сильнее, пока голова не упала на ладони.       — Шин, все ведь будет хорошо, да?       Он зашарил по костлявым коленям, прикрытым пледом, и, наткнувшись на ладони брата, сжал их. Едва теплые, лишь в самом центре, а значит, живой. И это главное. Даже если спустя столько лет, если пациент все ещё не реабилитировался, то шансов теперь слишком мало, разве что надеяться на молодость и собственное стремление к жизни. Однако если за семь лет никаких продвижений — ни к лучшему, ни к худшему, то…       Рука дернулась, и юноша сжал чужие пальцы ещё сильнее.       Если бы он тогда не похоронил его заживо, не потерял всякую надежду вместе со всем, что любил, если бы рядом был кто-то, кто сразу же вразумил и поддержал. Такой, как Шин или… Наруто. Это Наруто ему дал веру, позволил посмотреть на все иначе, и Сай не надеялся, что все будет гладко — прежде всего, в этом он сам же и был виноват, однако теперь кидаться из надежды в отчаяние оказалось снова больно. Страх потерять накатывал волнами во время прилива, и дрожь разрасталась, растекалась по всему телу. На что он надеялся, берясь за дело так поздно? На чудо? Чудес не бывает, но Наруто словно показал его. Простой фразой показал. Лишаться этого чуда не хотелось, но слова доктора ее усердно выдирали из рук Сая. Да, в реабилитационном центре, в котором Шин был после того случая около двух лет, хорошо сделали свою работу, и можно было снова его отправить туда, чтобы брату оказывали квалифицированную помощь, однако доктор настоял, что на нынешнем этапе пациенту легче в знакомой обстановке. Но знакомая обстановка не помогала ни на йоту, ни разу за эти годы!       Пальцы скользнули между чужих пальцев и переплелись с ними, сжали, и Сай слегка качнул руками, словно встряхивая самого себя. Оставался вариант забрать Шина от Торуны, который обеспечивал брата всем, к себе, но как удастся после этого работать и ухаживать за ним одновременно?       Сай поглаживал бледную кожу на внешней стороне ладони, когда внезапно недалеко раздался знакомый лай, и, поднявшись с места, он обернулся на него. Взгляд наткнулся на приближающееся пятно, приобретающее очертания знакомого черного щенка.       — Мелкий, ты чего тут забыл? — Весело проговорил Сай, присаживаясь перед щенком на корточки и принимаясь трепать ему уши. Подобное удавалось редко, так как чаще всего малыш был вместе с Саске, однако изредка его удавалось выловить и поиграть. Щенок вывернулся из-под ладоней Сая и под его удивленный взгляд начал тыкаться носом в ногу Шина и тянуть того за ткань джинс.       — Что это ты…       — Простите, надеюсь, он Вам не помешал? — раздался знакомый голос над головой, и Сай обернулся, лицом к лицу встречая Итачи Учиху — старшего брата Саске. Его лицо с мягким выражением, слегка извиняющимся, изменилось на более серьезное, стоило Саю заговорить.       — Не ожидал встретить вас здесь.       Сай не мог сказать, что чувствует конкретно к этим двум, особенно к Итачи. В целом, он даже не мог сказать, что ненавидит Учих. Он просто считал их виноватыми. И этого было достаточно, это оправдывало его тон и взгляд, то, как Сай вел себя и как будто бы отгораживал Шина от Итачи, встав между ними.       — А я не ожидал, что ты станешь говорить со мной после всего того, что произошло между нашими семьями.       — Судите по себе, Учиха-сан?       Пальцы Итачи едва заметно дёрнулись, сильнее сжимая трость. Сай взглянул на нее ещё раз, не совсем понимая, почему Итачи вообще с ней. Он производил впечатление человека, который ни в чем подобном не нуждается, Сай прекрасно помнил это ощущение ещё с юношества, когда мельком видел на каких-либо встречах или званных вечерах Итачи рядом с его отцом, и не только острая осанка с нечитаемым лицом выдавали его внутреннюю силу. Стоя рядом с ним, или просто глядя на него можно было почувствовать — Итачи знал каждый последующий свой шаг, просчитывал шаги других наперед и держал все под контролем. При других обстоятельствах Сай хотел бы с ним познакомиться ближе, получить его расположение, но не после всего пережитого и тем более не сейчас. Если пёсель здесь, значит, и Саске недалеко. Не хотелось сталкиваться с ним именно сейчас. Не рядом с Шином.       — Как бы то ни было, мозг жив и активен, — зазвенел в голове голос доктора, — Он все понимает, и то, что реабилитация настолько затянулась, может быть связано и с некоторыми психологическими факторами. Вам стоит отгородить его от каких-либо негативных событий и больше быть рядом. Конечно же, терапия с физиотерапевтом также не должна прекращаться. Я не могу гарантировать, что он хотя бы на пятьдесят процентов вернётся в прежнее состояние, и с каждым годом процент этого будет уменьшаться, однако атрофия мышц недопустима при любых обстоятельствах.       Щенок, передними лапами опираясь о худые ноги, прикрытые пледом, вылизывал ладони, сложенные на коленях Шина. Сай сжал челюсти в немой злости, не замечая ничего.       — Ни в коем случае. Что бы ни сделали наши семьи и какие бы отношения между ними ни были, мое мнение о клане Шимура останется тем же, что и во времена сотрудничества.       — Нам пора, — спешно оборвал Сай и, схватившись за ручки коляски, едва ли не переходя на бег покатил ее по асфальту в противоположную сторону, игнорируя скулеж за спиной. Мелкие камни и пыль скрипели под колесами и подошвой ботинок, но Саю казалось, что скрипит и трещит все внутри, каждое воспоминание и каждый момент, прожитый сразу после предательства Учих.       Бледная рука соскользнула с колена, и пальцы, до этого вылизанные добродушным щенком, дёрнулись, сжавшись в слабый кулак в тут же расслабившись, оставляя этот жест незамеченным.       Весна тепло проходилась по лицу ветром и грела лучами, а Сай чувствовал все тот же промозглый холод, словно он вернулся обратно в зиму семь лет назад. Даже Наруто, как бы ни понимал, не сможет вытащить из него то, что было пережито.       Вода в пластиковой бутылке булькала, ударялась о стенки и растекалась по темной поверхности, и стук подошвы об асфальт в ушах сливался с этим плеском. Итачи не было на том месте, где Саске его оставил, как и мелкого с ним, и пусть старший давно живёт со своим диагнозом, пусть и без прогулок с Саске часто бывает на улице, и его зрение ему абсолютно не мешает, однако Саске сейчас здесь, а Итачи обещал подождать.       Саске никогда не чувствовал себя лучше Итачи, ответственнее… Старше, раз на то пошло, даже если учесть, что тот давно слеп, однако тревога каждый раз располагалась внутри гудящим и колющим, если Итачи исчезал из поля зрения во время их встреч. Этого не бывало, когда Саске находился на работе или дома, потому что он знал, он был уверен — Итачи отлично справляется со всем и умудряется заботиться о родителях, что вызвало в Саске чувство вины, однако от этого он предпочитал отмахиваться, отдавая значимую часть своего дохода на лекарства. Это помогало маме не работать, но не утешало отца, слегшего с сердцем, и вряд ли делало его лучше в глазах брата, на которого Саске оставил самое важное. Просто если он останется среди них больше, чем на несколько часов, он сломается. Потому что родители и отец, чье здоровье держится лишь на его упрямстве, прямое напоминание того, что произошло и что может случиться с каждым при определенном стечении обстоятельств. Нет, уж лучше он будет пахать и терпеть Сая по соседству, нежели начнет жить со своей семьёй.       Черноволосая макушка брата мелькнула на противоположном конце небольшого парка, и Саске помчался прямиком к ней, улавливая так же то, как скоро к нему стал приближаться и питомец, тяфкая и волоча за собой поводок. Неугомонный. Перед глазами мелькнула улыбающаяся рожа Наруто, и Саске фыркнул, отгоняя от себя крупицы обиды, оставшиеся где-то в районе печёнки.       Достаточно далеко, метрах в пятидесяти, мелькнуло что-то синее, непривычно яркое в этом зеленеющем парке, и Саске замедлил шаг, переводя взгляд на парня в коляске с отросшими синими волосами. И в этот самый момент Саске и сам не совсем был уверен в своём зрении, так как, подняв взгляд выше, уловил знакомые черты. Короткие, черные волосы, облепившие черепушку и знакомая куртка. Он шел по параллельной дорожке, отгороженной кустами, но Саске уловил знакомые черты Сая и мог поклясться, что это он, однако этот парень в коляске…       — Саске! — голос Итачи прозвучал совсем рядом, и Саске дёрнулся, замечая рядом с собой брата. Он так долго смотрел на Сая, что не заметил, как приблизился брат? Хотя скорее это сам Итачи, который не изменял своим привычкам, в том числе и быстрой ходьбе.       — Куда ты сбежал? Тебе стоило ждать там, — недовольно проговорил Саске, подхватывая поводок и слегка потянув его, чтоб щенок был рядом и угомонился. Кажется, скоро придется потратиться на кинолога.       — Мелкий побежал к одному знакомому, а я пошел догонять, — просто ответил Итачи, и раздражение от беспечности брата заскрежетало, как песок между зубов, противно отзываясь.       — Я бы и сам догнал, — рявкнул Саске, вызывая на лице Итачи лёгкую улыбку.       — То, что я слепой, не значит, что я беспомощен. Мне это совсем не мешает.       — Ты не слепой. Зрение отсутствует на восемьдесят процентов и…       — Саске, — прервал Итачи, и тот стиснул зубы. Потому что Итачи скажет то, что знает и сам Саске, но никогда не скажет это ему в лицо, — это и есть слепота. Запись в моей карточке и ежемесячное пособие по инвалидности того же мнения. Не будь ребенком. Это все равно, что утверждать, что у нашего отца просто покалывает сердце.       Из груди вырвался полурык-полувздох. Вот оно, снова. Итачи — самый близкий для него человек, и все же он — неизменная напоминалка, что-то вроде будильника, возвращающего к той части его жизни, где отец пережил инфаркт и на грани следующего. Удар в свежую рану.       — Как он там? — тише и спокойнее спросил Саске, бездумно двинувшись по дорожке парка.       — Тебе стоило бы самому зайти и посмотреть. Он недоволен тем, что ты заходишь так редко.       — Я звоню почти каждый день.       — Звонков недостаточно, отото, ты должен понимать. Хотя мне ясно и так, почему ты избегаешь встреч.       Вдоль тротуара едва заметно пробивалась трава, а на некоторых деревьях, раскинувших ветки в разные стороны, уже планировали распуститься свежие листья. Весна во всей красе, только Саске ее совсем не чувствовал.       Пальцы сжались на ремешке поводка. Конечно, Итачи понимал даже при том, что сам бы не поступил так.       — Мы душим тебя. Ты и так отказался от колледжа, чтобы пойти работать и обеспечить матери спокойный отдых и время на уход за отцом. Я понимаю, тебе и так тяжело и не хочется лишний раз видеть то, во что превратились те, кто тебя наставлял…       — Я никогда так не думал!       — Не ври мне. Может, я сам слепой, только со зрением я не потерял здравый смысл. Я просто знаю и понимаю тебя, однако им это не объяснишь, потому что они твои родители. Пойми это, пожалуйста.       Голос брата был мягок, как и всегда. Говоря резкие вещи, он старался делать интонацию как можно добрее, как всегда делал только с ним, чтобы не ранить сильно правдой, в которой сам Саске не любил себе признаваться. Он всегда чувствовал этот кокон заботы от старшего брата, но сейчас она не спасла от холода ответственности и чувства вины, потому что он понимал — он нужен родителям, они хотят видеть его чаще, но Саске не мог, честно не мог заставить себя чаще слушать жалобы отца на здоровье и выдержать полные вины и горечи речи матери о том, на что они обрекли младшего сына. Своими извинениями: озвученными от матери, проглоченными с очередной микстурой гордого отца, льющимися в мягком голосе старающегося не доставлять проблем брата — они хотели его сделать к себе ближе, а тем самым только сильнее отталкивали, и Саске не мог переступить свой эгоизм, чтобы вытерпеть подобное чаще двух раз в неделю.       — Сегодня я не могу. Если честно, мне уже стоило бы идти. Может, уже припёрся этот… — последнее вырвалось тихо и случайно, но Итачи уже было не остановить.       — Этот? — голос брата стал живее, и Саске осекся. Он планировал сообщить Итачи о Наруто, но не так скоро и не при таких обстоятельствах. Хотя бы тогда, когда (или если) между ними все прояснится.       — Так… Просто сосед.       — Уверен, что «просто»?       Проницательно. Саске недовольно вздохнул, осознавая, что его неосторожность будет стоить дополнительных нервов, если Итачи вздумается умничать и заниматься нравоучениями.       — Не имею желания обсуждать это, — попробовал он отмахнуться.       — Твой старший брат настолько бесполезен, что ты даже личную жизнь не хочешь с ним обсуждать? — то, насколько понимающе проговорил это Итачи заставило сжать от злости кулаки.       — Да не в этом дело! — и спокойнее Саске добавил, тут же теряя всю ярость, — нет никакой личной жизни. Мы даже не встречаемся. Я вообще не знаю, в каких мы отношениях.       Брови Итачи поползли вверх, и он повернул голову к брату так, словно мог его видеть, отчего тот поежился и отвернулся, под стук палки вышагивая по тротуару.       Не привыкший часто трепаться о чем-то личном Саске каждый раз чувствовал себя в подобные моменты так, будто говорит лишнего, но сейчас сожалений о сказанном не было. Кому, как не Итачи, о таком рассказать?       — А у этого человека спросить ты не пробовал?       — Я же не идиот спрашивать о таком.       — О, — прозвучало удивлённо и с некоторым осознанием, — а ты, оказывается, не такой умный, как я надеялся.       Саске вскинул подбородок, тут же упираясь взглядом в спокойное лицо брата с одним лишь приподнятым уголком губ. В непонимании Саске приподнял бровь, и Итачи, словно читая его мысли, продолжил:       — Ты вообще в курсе, что отношения между двумя людьми строятся и поддерживаются обоими? Не бывает такого, что отношения между двумя, но каждый делает что-то по отдельности и только то, что он хочет. Двое должны разговаривать и понимать, что у них за отношения и что каждому в них нужно вкладывать, чтобы партнёр чувствовал себя комфортно. А судя по тому, что ты задаешься вопросом о том, какие у вас отношения, они определенно есть. Просто поговори с ним.       — Это… Непросто, — пробурчал юноша, чем вызвал мягкий смех старшего брата, и он, без лишних движений и поисков, положил ладонь тому на макушку и потрепал черновые волосы, отчего Саске дёрнулся, однако рука осталась на месте.       — Тогда эти отношения обречены, — Итачи пожал плечами, легко проговорив подобную фразу, а Саске будто в диафрагму вогнали огромный штырь, мешающий дышать. Обречены? Их же ещё нет. А хочет ли он, чтобы то, что даже не началось, уже кончилось?       В голове мелькнул мокрый Наруто на кухне этим утром. Его ладони, спешно набирающие воду, а потом кидающие ее в сторону Саске, попадая прямо в глаз. И смех, наполняющий весь этаж и все внутри теплотой.       Саске замотал головой. Нет, определенно он этого не хотел. Объяснений найти не удавалось даже в самых краях сознания, но он мог сказать это с точностью в миллион процентов.       Итачи прав. Ничего не удастся узнать, если не спросить и не поговорить с Наруто, тот ведь только такой подход воспринимает, и если Саске не хочет оставаться на одном месте, то нужно действовать, даже если методы непривычны и не очень приятны.       Да, это действительно непросто. С каждым диалогом и встречей Саске сам для себя открывает что-то новое, стоило лишь взглянуть на Наруто или заметить улыбку. Рассказать ему самому об этом было невыполнимой задачей. Опыт общения с людьми за последние годы говорил о том, что стоит держать все в себе, в то время как опыт общения конкретно с Наруто говорил лишь о том, что этот примет. Он терпел выходки Саске, грубость, оскорбления и его молчаливое общество. Глупые вопросы вроде «что ты чувствуешь» и «какие у нас отношения» точно должен принять, однако даже в мыслях их задавать было попросту стрёмно. Может, выпить перед этим?       — Главное — не пить, иначе можно сболтнуть лишнего, — напутственно пробурчал Итачи, вызывая в Саске нервную икоту. Чертов экстрасенс, все-то он знает! Выражение лица Итачи приобрело дымку мудрости и наставленческого пафоса, отчего Саске, всплеснув руками, недовольно выдохнул единственное, что пришло в голову:       — В задницу вас всех!       Щенок, резво гонявший сухую ветку по асфальту, обернулся на мягкий смех Итачи и в поддержку ему звонко тяфкнул.       Под тонкий свитшот пробирался пусть и весенний, но все ещё прохладный вечерний ветер, а Саске все также затруднялся ответить — дрожит он от холода, хоть и не замёрз, или от волнения. Чем лучше прослеживался подъезд за ещё голыми ветками, тем сильнее к горлу подступала тошнота, хотя в съеденном сегодня он был полностью уверен. Значит, волнение.       Возле самого подъезда Саске остановился и, оперевшись о стену рядом с дверью (на безопасном расстоянии) вытащил из кармана пачку.       — Черт, — проскрежетал зубами и все же выудил одну, однако стоило ему сделать затяжку, как дверь распахнулась, являя миру белобрысого в неизменной парке, отчего Саске тут же подавился горьким дымом, привлекая кашлем к себе внимание.       — Саске? Тебя где носило-то?! — тут же полетели сверху вопросы, и нотки обвинения и тревоги заставили от удивления закашлялся ещё сильнее. Этому ли динамо задавать подобные вопросы? Держать в себе эту мысль Саске не стал.       — А тебе интересно? Почему не гуляешь с отцом? — удивленно уточнил он.       Лицо Наруто пораженно вытянулось, а следующую секунду глаза превратились в две сверкающие яростью щелочки, и до ушей Саске донесся, кажется, взрыв. Видимо, у Наруто терпение лопнуло. Не то, что бы его было много.       — Ты чего нахрен несёшь, Учиха?! — руки активно вычерчивали в воздухе непонятные формы, а Саске, глядя на бешеного соседа, чувствовал одновременно со злостью что-то приятное. Чувство, когда на тебя не все равно.       Тлела зажатая пальцами сигарета, и едкий запах жженного табака и бумаги лезли прямо в глаза, вынуждая щуриться. Наруто продолжал что-то верещать, а Саске, глядя прямо в синие глаза напротив, глубоко затянулся и, не чувствуя от этого привычного головокружения, тут же выпустил дым прямо в лицо шокировано замолкнувшему от этого жеста блондину. У того то ли закоротило систему, то ли он набирал разгон для новой атаки, и, не дожидаясь повторного захода, Саске тут же спокойно вставил:       — Напомни, зачем ты на улицу выходил?       Лицо напротив повторно вытянулось. Кажется, все же все закоротило. Его даже стало немного жаль.       — Я… Хавчик кончился… Хотел взять. И тебя поискать, — уже тише добавил последнее Наруто, растерянно отводя взгляд, и Саске на это только усмехнулся, чувствуя, как контроль над ситуацией возвращается. Сунув поводок в руки растерянному соседу, брюнет некоторое время держал его руку в своей и напоследок бросил:       — Заведи щенка, а в магазин я сам сбегаю. Потом вместе поедим, — после чего быстрым шагом удалился, а Наруто смотрел в удаляющуюся спину и не мог вспомнить, почему вообще кричал на Саске. На Саске, который на прощание широко ему улыбнулся.       Сердце сделало радостное «бдынь» и почти остановилось.       — Хренов Учиха, — выдохнул Наруто без тени злости. Запиликал домофон, впуская вымотанного щенка и Наруто в подъезд.       Саске быстро шел, отмечая, как вновь отдаляется подъезд. Ветер все также забирался под свитшот, а он сам чувствовал, как его колотит. Контроль над ситуацией вновь потерялся, стоило подумать о том, что с Наруто ему предстоит разговор, но его поведение наталкивало на мысли, что разговор-то и не нужен. Он так рьяно хотел что-то доказать, и судя по тому, что перед этим брякнул Саске, спешил опровергнуть его слова, но в силу некоторых особенностей и нулевых способностей диктора, сделал это своеобразно. То есть, никак. Просто кидался оскорблениями, но Саске было достаточно, однако сейчас понимал, что вряд ли смог бы так удачно улизнуть в иных обстоятельствах, ведь корма у питомца ещё полно, однако идей о том, как лучше сформулировать свои слова, снова ни одной, и пришлось идти в отступление. Взмыленный Наруто, вылетевший из подъезда, чтобы найти его, выбил из головы все мысли и слова.       Бегая взглядом по пачкам с изображением милых щенят и котят, Саске выхватил привычную ему и рванул к кассе. Да, как бы Наруто себя не вел, нужно все равно все разъяснить. Они спокойно поговорят, Наруто все поймет и будет душкой. Ну, и Саске тоже им будет, если Наруто все поймет.       Саске кивнул сам себе, глядя на стенд с жвачками и леденцами возле кассы. Все будет хорошо.       Наруто завел щенка на их этаж, закрыл дверь и прошлепал к душевой, оставляя за собой и своим спутником цепочки грязных следов воды и песка. Пока он мыл лапы вертящемуся, как червяк, щенку, протестующе при этом скулящему и иногда лающему, за спиной прошмыгнула тень, и, выйдя на кухню, к которой прилегал душ, Наруто увидел Сая, спокойно помешивающего содержимое кастрюли. Судя по запаху и белому пару, слегка окутывающему бледную ладонь соседа, то был суп. Снова.       — Еще не сварилось?       — Уже скоро. Угостить? — предложил Сай и мягко улыбнулся соседу, который на это предложение покачал головой. В последнее время улыбка Сая казалась более искренней, хоть и появлялась теперь в разы реже, и Наруто до сих пор не мог понять, что было лучше, — Привет, приятель. Ещё раз, — уже глядя вниз проговорил Сай и, отставив половник, сел на табурет, после чего подозвал щенка к себе, который, под протестующий возглас не успевшего вытереть ему лапы сухой тряпкой Наруто, тут же побежал, слегка заваливаясь на бок и оставляя после себя мокрые следы. Наруто сдаваться не привык, а потому принялся вытирать лапы непослушному питомцу прямо так, пока его уши трепал сосед, и сама жертва не знала, что делать — избежать мучительной тряпки, но при этом потерять эту добрую ласку, или перетерпеть. От двойственных ощущений щенок ерзал, как ненормальный, и Наруто только устало что-то рявкал.       — Сложный малый? — улыбнулся Сай, наблюдая за тем, как Наруто убрал тряпку под раковину.       — Ага, такой вертлявый и шумный, — Наруто приземлился на стул напротив.       — Прямо как ты.       — Саске тоже так говорит, — пробормотал Наруто, вспоминая подобие причины, почему Учиха взял к себе мелкого. По сути, нормальных объяснений от него он не услышал, как и того, где тот был весь день. Сам-то Наруто достаточно скоро освободился, гулял с Ирукой не больше трёх часов, и надеялся, что остаток дня сможет провести с Учихой, но в итоге просто тупил в интернете, посидел с закадычной троицей соседей, на кухне, выводя их из себя загруженным выражением лица и постоянными взглядами в окно, да поболтал по скайпу с Шикамару. Начинало темнеть, а Саске все не было. В какой-то момент он уже подумал, что случилось что-то, и побежал искать, и чего вы хотите? Саске просто стоял и травил себя возле подъезда.       Раздражение и чувство вины смешались, и Наруто устало уронил голову на ладонь. Ему ли винить Саске? Сам хотел с ним сегодня побыть, а сам...       — Ты сказал, что видел его уже сегодня, — вдруг вспомнил Наруто, чувствуя, как молчание растягивается. Не со всеми людьми оно может быть комфортным, и, к сожалению, Сай не был в их числе.       — Да, гулял с Шином и встретил одного… Человека, — замялся сосед, и Наруто настороженно поерзал. Странный тон.       — Что ещё за человек?       — Старший брат Саске. Итачи.       Было ощущение, что удар пришелся напрямую по органам, преодолевая преграду в виде плоти и костей, которые и являлись щитом. Может, удар пришелся изнутри? Старший брат Саске, и Наруто ничего о нем не знал. Как не знал многого о самом Саске.       Наруто почувствовал себя беспросветным идиотом. Не то, что бы это происходило редко, но все же. Они жили по соседству практически три месяца, весь последний месяц проводили непонятные посиделки, а потом Наруто потратил время впустую на свои побеги, когда мог в это время узнать о жизни Саске больше. О самом Саске больше. Как в таких обстоятельствах можно вообще думать о том, что у них отношения, если он не знал о нем элементарного?       — На самом деле, этот бандит напоминает ещё братца-Шина. Он был таким же шумным и не любил, когда ему указывают, но при этом он понимал, где нужно прислушаться. Прямо как он. И как ты, — Сай прервал поток горьких мыслей мягким тоном и заботливо потрепал чёрное ухо щенка, но тот вывернулся и драпанул по коридору. Звук цоканья когтями по линолеуму отзывался по этажу вместе с топотом казалось бы маленького щенка.       — Он станет снова таким, не переживай, — Наруто ободряюще потрепал Сая по плечу, но тот лишь грустно улыбнулся.       — Я уже ни в чем не уверен.       Рука Наруто застыла на чужом плече, а сам юноша смотрел на задумчивого Сая, который наблюдал за мелькающим щенком, и странная тоска пробивалась под одежду, как ветер. Такое он чувствовал лишь в тот день, когда они впервые затронули эту тему, и нет, Наруто, не ждал, что у Сая после этого все пойдет в гору. Честно сказать, он вообще не знал нюансов той болезни, что была у его брата — даже диагноз он забыл — но одного взгляда на Сая хватит, чтобы понять, что это приносит страдания не только тому, кто пережил подобное, как Шин, но и близким. Это тяжело. Тяжело терять того, кого знал так долго, и видеть лишь оболочку, являющуюся насмешкой из прошлого.       — Неужели без шансов?       — В его случае — мало. Врачи советуют ещё обратиться к психиатру. Не знаю, поможет ли, но я знаю, — Сай взглянул прямо в глаза Наруто, и тот с удивлением отметил для себя то, каким взгляд стал уверенным, — Шин не будет один ни при каких обстоятельствах.       Блондин широко улыбнулся, и шрамы на щеках вновь расползались, слегка смялись и поползли вверх, напоминая теперь бледные лучи. Что ж, раз он не теряет надежду, то все не так уж плохо.       Цоканье когтей по ламинату и грохот кидаемых в разные стороны тапок заглушил щелчок открывшейся двери и звук тихих шагов.       — А знаешь. Может, назвать мелкого Шин? Ему бы подошло! Нужно будет обязательно…       — И что вы тут делаете? — из-за спины повеяло морозом, и Наруто подумал, что они забыли закрыть форточку, однако в этот же момент пришло осознание. А: он сидел лицом к форточке, и дуть она должна была на лицо, соответственно. Б: на улице близился конец марта, и пусть было грязно, но уже теплело. В: морозом веяло от тона, которым были сказаны эти слова. И говорил голос, до ужаса знакомый.       Наруто подскочил, как застигнутый на измене любовник, и с нехорошей тошнотой отметил мрачный взгляд, какой он не видел, кажется, никогда. Судя по подрагивающим бровям, из-под которых смотрел бледный Саске, он был… Не в настроении, мягко говоря.       — А мы с Наруто подобрали кличку щенку. Ты же за неделю не успел это сделать, — раздался голос Сая, и Наруто при всем уважении к правдолюбивому соседу хотел выкинуть его в окно. У самого Сая, как и всегда, даже помыслов оскорбить не было — обычная привычка говорить правду и совсем слегка привычка говорить ее слишком много именно Саске. Если б только он знал, что именно сейчас этого делать не стоило. В подтверждение Наруто застонал, а Саске перевел острый взгляд на Сая, прищурившись, посмотрел тому прямо в глаза и, едва заметно кивнув, словно что-то решил, развернулся и двинулся к комнате, больше не проронив ни слова. Послышался звук открываемой двери, и Наруто, обернувшись к Саю, всплеснул руками, а потом быстрым шагом направился за Учихой.       Дёрнул на себя дверь. Заперта. Внутри по крупицам собирался холод. В последнее время Саске редко запирался, потому что знал, что Наруто мог прийти.       — Саске, открой дверь, — позвал юноша. Замок тут же щёлкнул, и блондин ожидал, что Саске откроет дверь сам, чтобы отправить его подальше и тут же захлопнуть обратно, однако та также глухо чернела перед глазами и безвкусно изгибалась резьба. Наруто дёрнул ручку на себя, готовясь к… Чему? Он ничего такого не делал, однако, судя по реакции Саске, что-то все же случилось.       — Саске? Ты в порядке? — осторожно позвал Наруто, прикрыв за собой дверь. Тот с невозмутимым лицом снял верхнюю одежду, начисто игнорируя присутствие ещё кого-то, подхватил щенка, забежавшего за ним, насыпал в миску сухих гранул в виде разноцветных косточек, налил в миску воды, после чего одним лишь взглядом отогнал Наруто от двери, к которой тот словно прилип спиной, и вышел. До ушей Наруто со стороны кухни донеслось какое-то бормотание, после чего Саске вновь вошёл, забрал миски и вынес. Наруто с непониманием следил за блужданиями юноши, который в очередной раз зашёл и теперь повернул замок двери. Щелчок прозвучал как выстрел ружья. Теперь деру дать не удастся, только если в окно.       — Итак, — задал ритм Наруто, выдавив из себя единственное, что было в опустевшей голове. Ему это не нравилось, абсолютно не нравилось.       — Дети в его возрасте впитывают всю информацию, как губка, и я не хотел бы, чтобы он слышал то, что я сейчас тебе выскажу, потому поручил его твоему обожаемому Саю, раз он такой умный, — холодно проговорил Саске и облокотился поясницей о подоконник.       — Он не мой… Стоп, чего? Ты что несёшь?       — Я? Говорю то, что вижу. Вижу я лишь то, что ты в край долбанулся, Узумаки, и я сейчас реально в размышлениях, что делать — просто отметелить тебя или выкинуть к чертям собачьим и нахрен никогда даже слова в твою сторону не бросать.       — Да что я сделал?! — взорвался Наруто. Весьма ожидаемо, отметил для себя Саске, и, будто они две пороховые бочки, тесно прижатые друг к другу, взорвался следом.       — Ты хоть немного думаешь своей башкой, или она дана тебе, чтобы в нее опрокидывать пиво и говорить бред?! Ты забываешься, если думаешь, что я буду все спускать на тормоза, придурок!       Светлые волосы мелькнули перед носом, и Саске не успел подумать, когда их обладатель успел приблизиться так быстро, но в следующий миг удар затылком о пластиковое окно слегка выбило из головы в целом все мысли. Тряхнув Саске за плечи, Наруто грохнул его о стекло ещё разок и, злобно глядя в глаза, прорычал:       — А теперь повтори все то говно, которое вырвалось из твоего рта, и я разобью его тебе.       — Это я должен его тебе разбивать, — Саске отпихнул Наруто от себя и с шипением коснулся ноющего затылка, — Какого черта вы с Саем сидите как гребанные голубки и подбираете мелкому кличку?! А?!       — Ты же сам говорил, чтоб я подобрал варианты!       — Подобрал варианты и мне их сказал, чтобы мы вместе обсудили, а не выбирать кличку вместе с ебучим Саем! С Саем! Боже, — Саске вдруг метнулся к окну и распахнул его, вдыхая отрезвляющую свежесть. В голове шумело, словно его кидало на волнах и, кажется, разбивало о рифы безграничной тупости человека, стоящего позади. Наруто ничего, совершенно ничего не понимал, и у Саске не было сил, не было слов, чтобы донести. От одной лишь потребности повышать голос усталость скапливалась со скоростью геометрической прогрессии, а злость, обида и ревность вытягивали из него остатки. Как объяснить все то, что внутри, если Наруто открыт со всеми и, судя по тому, что он увидел на кухне, даже немного не выделяет Саске, в то время как сам Учиха… Сам Учиха был круглым придурком, раз думал, что для Наруто хоть что-то значит. Даже незначительное желание подобрать кличку он отбросил, не понимая, как это важно для самого Саске.       — Саске, — донёсся неуверенный голос позади, но тот уже в следующую секунду выталкивал его владельца за дверь, обжигаясь о непонимающий взгляд и игнорируя протестующие возгласы.       Наруто пялился на закрывшуюся с грохотом дверь, пока внутри все орало и кричало от ярости. Он хотел бы выломать ее, он хотел бы забраться в окно и как следует пнуть того, кто отгородился, не объяснив ничего, куском дерева, но вместе этого заорал:       — Прежде, чем требовать от меня понять, скажи, что тебе нужно, придурок! — он со всей силы пнул дверь, ставшую определяющей точкой их отношений, и в грохоте закрывающейся двери уже в его собственную комнату потонул звук разбитого стекла.       Саске пялился на осколки бокала, запущенного в стену, и не мог ничем заглушить шум в ушах и ярость.       — А куда пёселя? — в пустоту задал свой вопрос Сай, наблюдая за этой мини-драмой, и в тон ему щенок тяфкнул. Юноша мягко улыбнулся и продолжил игру. Пустая миска лежала у ног. Выдалась славная возможность побыть с малышом вдвоем, и Сай ее упускать не хотел.