Осторожно! Дверь!

      Этот день был просто омерзителен. И тому было несколько причин.       Сначала Шикамару так подумал из-за утренней перепалки с матерью — незначительной, на самом деле, кому вообще нужно обращать на такое внимание. Однако выслушивать с утра пораньше, как он оброс и что похож с этими патлами на металлиста — то ещё занятие за завтраком. Ну похож, и что? Может, он мечтал стать рок-звездой и на глазах публики ломать гитару за сто тысяч. Вполне возможно, он бы не обратил на эти комментарии никакого внимания, как и делал всегда, но настроение было совершенно не то, и в итоге он даже не смог доесть завтрак.       Потом Шикамару так подумал из-за того, что промок. Очередные нотации о внешнем виде так взбесили, что при спешных сборах он забыл зонт, хотя дождь накрапывал ещё с ночи. По итогу им с Наруто пришлось тесниться под одним, и Шикамару принял отважное решение отдать большую часть места под зонтом его полноправному владельцу, отчего собственное плечо и правая нога вымокли. Не трагично, но тоже неприятно.       Потом он так подумал потому, что с ними в это утро не было Чоджи. В такую погоду его родители не стали отпускать сына ехать на автобусе и решили довезти на авто. Чоджи предлагал подхватить Шикамару, но тот не хотел оставлять Наруто идти в одиночку, учитывая его нынешнее положение, и вот он итог — ткань липнет к коже, в ботинке хлюпает, настроение скачет. Хотелось скорее попасть в школу и переобуться.       Дойдя до крыльца, он скорее юркнул в раздевалку, пока Наруто, возмущённо крикнувший что-то о предателе-Шикамару, остался складывать зонт сушиться в отведенный угол. Там уже стояли другие, а Шикамару помчался к своему шкафчику.       Да, просто омерзительный день.       Он смотрел на дверцу своей ячейки и понимал, что все предыдущие моменты были полнейшей ерундой. Сердце билось где-то в глотке, и давно знакомый ком вновь не давал сделать даже вздох. Весь его шкафчик, в котором некоторые учебники и завалявшаяся пара носков, был изрисован черным маркером, а когда Шикамару открыл дверцу подрагивающими руками, ему на ноги тут же посыпалась куча кнопок, под которыми лежала бумажка с коротким сообщением. «ДОВЫЕБЫВАЕШЬСЯ, ВЫПЕНДРЁЖНИК»       — Шикамару, что тако.... сраная жизнь, это че такое?! — заголосил Наруто, увидев эту картину, пока шокированный одноклассник не мог отвести взгляд от кучи, рассыпанной по полу. Несколько кнопок лежали на его мокрых ботинках, пока дрожащие руки сжимали записку под шокированным взглядом Наруто.       Это был ранний час — Наруто и Шикамару приходили намного раньше начала уроков, чтобы не столкнуться с проблемной четверкой, потому свидетелей в коридорах оказалось мало, но любой, кто замечал двух школьников, молча пялящихся на что-то, кидали заинтересованные взгляды и оборачивались, проходя мимо. Шикамару этого не видел. Он не видел даже записки в руках, на которую смотрел пустым взглядом. Он лишь едва слышно проговорил:       — Наруто, не открывай свой шкафчик.       — Блин, у меня же там...       — Я сказал не открывай! — заорал вдруг юноша, грохнув дверцей своего шкафчика, но, увидев шокированный взгляд Наруто, вдохнул поглубже и проговорил уже спокойнее, — подожди здесь, я в туалет схожу.       Наруто смотрел вслед своему однокласснику, стремительно уносящемуся дальше по коридору, и не мог унять боли в груди от накатывающего чувства вины.       Открыв дверцу своей ячейки, он увидел все то же, что видел всегда. Его вещи остались совершенно не тронутыми.       Вода лилась, утекала в сток, пока Шикамару продолжал яростно плескать ее себе на лицо и шею в попытке остудить кожу, но жар не покидал тело, взволнованное осознанием, что все заходит с каждым днём все дальше и дальше. Не сказать, что Шикамару такого не ожидал — он знал, что на сопротивление отреагируют, знал, что все будет очень серьезно, но он оказался к этому не готов. Не головой. Не готов он был психологически. Привыкший всегда быть в стороне, окруженный крепким панцирем от внешних проблем, который поощряли родители, пусть и вечно занятые, но обеспечившие Шикамару спокойную, сытую жизнь; поощрял его мозг, достаточно быстро соображающий, чтобы не париться над уроками; поощрял единственный друг, заменявший для Шикамару всех, кто в перспективе мог бы оказаться для него таким же значимым. Шикамару все эти годы рос так далеко от проблем, что, столкнувшись, совершенно не представлял, как вынести это нарастающее капля за каплей давление.       Шикамару с мокрым лицом тут же выпрямился, и вода струйками стекла вниз по шее, промочив ворот рубашки. Нужно собраться. Нужно успокоиться и подумать на холодную голову! Это временно, это все кончится, они с Наруто уже начали. Все кончится совсем скоро!       Трясущиеся руки сжали край раковины, пока Шикамару, как мантру, повторял один и тот же приказ, и в этот момент дверь в туалет открылась. Он дернулся, но спокойно выдохнул, увидев, что это Наруто.       — Ты как? — непривычно тихо спросил тот, подходя ближе, и от Шикамару не скрылась отстраненность в голосе, которую он часто замечал поначалу, когда они впервые пошли домой вместе, например. Сейчас она была вперемешку с беспокойством и какой-то обреченностью, и Шикамару с еще большим нажимом приказал себе прийти, наконец, в себя, чтобы не быть таким перед другом. Он не должен вызывать чувство вины в том, кто и без того пронес на себе слишком много.       — Я убрал кнопки и записку. Над маркером придется поработать, но я потом принесу растворитель, — тихо проговорил Наруто, включая воду в соседней раковине и принимаясь споласкивать руки. Вода с них стекала розовая. Брови Шикамару поползли вверх.       — Ты руками кнопки убирал, что ли? — хватая чужую руку, воскликнул Шикамару, убеждаясь в том, что кровь ему не показалась. Едва заметные ранки обсыпали кожу ладоней, и на них крохотными капельками собиралась кровь. Наруто попытался улыбнуться, отбирая руку.       — Хотел поскорее избавиться от этого зрелища, — он отвел взгляд, и Шикамару, тяжело вздохнув, стер скопившуюся на шее влагу. Наруто отвлек его, поэтому даже дышать стало легче. Еще несколько раз глубоко вздохнув, Шикамару дернул того за собой.       — Пойдем в класс, а то уроки скоро начнутся.       Неожиданно Наруто взглянул на Шикамару из-под лба, пугая схожестью со взглядом, который тот видел в самый первый день.       — Нет, Шикамару. Пойдешь ты. А потом я. И мы не будем общаться.       — Ты чего несешь, — тут же начал закипать Шикамару, едва ли отошедший от первого шока, но эмоции все еще были нестабильны, и контроль держать удавалось из рук вон плохо. Он даже понял смысл фразы не сразу — настолько бредово это звучало.       — Ты не догоняешь?! — как и всегда, моментально взорвался Наруто, — с тобой все это происходит из-за меня! Если бы ты не заступился за меня, если бы не начал со мной общаться, они бы не тронули тебя!       — Но они бы продолжали делать это с тобой!       — А я привык!!! — заорал Наруто не своим голос, заставляя Шикамару нервно сглотнуть. Таким разъяренным он не видел Наруто даже во время той драки, и эта необъятная, зверская злость давила, вызывая непривычное волнение. Шикамару и представить не мог, что Наруто может быть настолько взбешенным, и тот, заметив, как переменился в лице одноклассник, продолжил чуть тише, — я привык, понимаешь? Для меня это привычная атмосфера. Да, я все еще злюсь на такие вещи — кто бы не злился? Но я привык, — взгляд Наруто вдруг стал невыносимо грустным, — я могу это вынести. Но ты не заслужил такого...       — Как и ты, Наруто!       — Может быть! — не дал себя прервать подросток, — может быть и так, но ты этого не заслужил тем более. Все, что ты сделал — заступился за меня, и я охренеть как рад, что ты это сделал. Но вот с этим мы уже не справимся, понимаешь? Сегодня они напихали кнопки тебе в шкафчик, а завтра закинут лезвия за шиворот! А послезавтра что? И все, что буду делать я — смотреть на это и ждать, когда наш план сработает? Это дерьмо собачье, Шикамару, и тебе нужно перестать вести себя так, словно оставшийся год учебы для тебя не важен, - Наруто вдруг едва заметно, с пониманием, улыбнулся, заставляя Шикамару поджать губы, пока сам он слушал то, что говорит Наруто, и не мог поверить в сказанное, - Я вижу, как тебе важно спокойствие. Поэтому тебе нужно вернуться в прежнее русло.       — Дерьмо собачье — твои слова! Наруто! — пытался хоть как-то отбиться Шикамару, искал слова и хотел остановить друга, который уже обошел его по широкой дуге и направился к выходу из туалета, напоследок бросив лишь короткое:       — Сегодня я досижу, а дома обсужу с Ирукой вопрос о переводе.       Обернувшись в след уже вышедшему однокласснику, Шикамару искал чертовы аргументы, которых у него всегда было полно, но сейчас не находил. Он смотрел на захлопнувшуюся дверь и думал, что можно было бы сказать, чтобы тот остановился, но ничего не приходило в голову. Потому что Наруто был прав абсолютно во всем. Шикамару было страшно, и в тот момент, когда кнопки посыпались ему на ноги, пугая не своим видом, а фактом, что эти ребята не успокоятся, он мечтал о своей прежней спокойной жизни внутри панциря.       В окружении белых раковин и писсуаров, слушая дождь, бьющий по стеклу и с каждой секундой усиливающийся, Шикамару думал, что впервые проиграл.       Весь день прошел так, как и должен был пройти: Шикамару отвечал на уроках, ловил восторги учителей, Наруто тоже рассказывал свой материал, который усердно готовил все эти дни. Все шло как обычно за исключением одной простой вещи — Шикамару с Наруто не перебросились за весь день ни словом, ни взглядом. Одноклассники, моментально уловившие изменения, стали к нему подтягиваться, обращаясь с вопросами по предмету или типичными «как дела». Они своими спинами, окружая и болтая что-то на ухо, разделяли его с Наруто, словно специально строили между ними стену, и Шикамару пытался поймать его взгляд, заглядывая в просветы между локтей. Словно еще хотел убедить себя, что был прав, пока над головой звучали голоса. Подумать только — за месяц дружбы с Наруто он забыл о том, каково было до всего этого, и сейчас словно со стороны видел свою прежнюю жизнь. Такая заманчивая своим спокойствием ранее, теперь она оставляла послевкусие тухлятины.       Шикамару уронил голову на сложенные руки, пока над головой все еще звучали голоса.       На следующий день Наруто не появился в школе, и Шикамару, обеспокоенно посмотревший на его пустое место, услышал то, что не слышал весь этот месяц, пока они общались.       — Сегодня его нет, заметили?       Он стиснул зубы. Снова? Это снова повторится?       — Интересно, чего это он?       — А чего это ты о нем переживаешь?       — Да не, просто он вроде не такой уж и долбанутый, вот и интересно, с чего прогуливает.       — Кстати, да. К тому же, вы слышали, как его Сакон назвал? Приютский отброс.       — Ого. Выходит, он детдомовец? Тогда ясно, чего он такой нервный.       — Ага. Даже жалко.       Сжавшиеся в кулаки руки тут же расслабились, и Шикамару вдруг едва заметно улыбнулся, обдумывая то, что услышал. Неужели? Получилось. Все получилось! Его план сработал, и уже пошел обратный эффект! Наруто незачем переводиться!       Торжество от собственной правоты и осознание, что Наруто не придется уходить, вызвало легкий мандраж. У них все получилось, черт побери!       Едва дотерпев до конца занятий, он спешно собрался и пулей вылетел из класса, ловя удивленные взгляды в спину. Нужно прийти к Наруто и рассказать!       — Эй, Нара! — знакомый даже слишком хорошо голос пригвоздил к земле. Сердце забилось сильнее, а ладони вспотели. Он медленно повернулся в ту сторону, откуда донесся голос.       В закутке, недоступном для глаз, если не присматриваться, явно был кто-то, и Шикамару знал, кто. Кидомару, голос которого звучал почти дружелюбно, весело проговорил:       — К своему парню скачешь? Что-то его сегодня не было, уж не захворал ли.       — Это тебя не касается, — стараясь звучать безразлично, бросил Шикамару и хотел уже идти дальше, высматривая, есть ли вокруг люди. Немного, но есть, это отлично.       — И что ты только нашел в этом еблане, — раздался другой, не менее знакомый голос, — Я не против разных видов любви — каждый со своей ебанцой, но Наруто — это же полнейший пиздец. Не думаешь?       Под пальцами скрипнул оттянутый ворот рубашки. Руки тряслись от злости и страха, а Шикамару, игнорируя все, кроме чистой ненависти за сказанное, зашипел прямо в искривленное злобой лицо Сакона.       — Даже тысяча таких отбросов, как ты, не стоят одного Наруто.       Последним после этого он увидел багровые с фиолетовым оттенком губы, искривленные в улыбке.       Удар в живот выбил весь воздух, заставляя выпустить ткань из рук и непроизвольно согнуться пополам. Перед глазами мелькали носки собственных кед. В ушах отчетливо стучало, словно отбойным молотком, пока ощущение, что ему хотят выдрать скальп с макушки, заставляло царапать руку того, кто тянул. Протащив за волосы кряхтящего подростка, Джиробо со всей силы ткнул его лбом в стену, вырывая крик.       — Не бей ему морду, конченный, следы же останутся, потом вопросы будут, — раздался женский голос где-то над головой сползшего по стене Шикамару.       — Девушкам не следовало бы так выражаться, — пробасил чей-то голос.       — Нахуй иди.       За волосы вновь потянули, вынуждая откинуть голову, и Шикамару, стиснув зубы, заглянул в глаза радостному Сакону.       — Бляха, я так давно мечтал это сделать, что даже не знаю, с чего начать. Как на счет твоего рта, клоун? — и с хохотом Сакон размахнулся. Удар по губам не был сильнее унижения, которое можно испытать от такого жеста, и Шикамару с ненавистью смотрел на Сакона, который продолжал, — у тебя очень длинный язык и очень плохие знания о нас.       — Блин, он реально верил, что мы проверим в эту хероту про Хидана, — весело проговорила девушка, и от этих слов брови Шикамару поползли вверх. От ощущения стыда к горлу подступила тошнота.       — Ага. Особенно если учесть, что Хидана перевели месяц назад, — хохотнул где-то сбоку Кидомару.       — Итак, давайте подумаем, что дальше, — Сакон поднялся и задумчивым взглядом обвел сжавшегося подростка, — Что же дальше... Может, сердце, сукин ты сын?! — Шикамару сдавленно вскрикнул от прилетевшего удара по ребрам, — мечты должны сбываться.       Следующий удар ботинком прилетел по руке, прикрывшей уже ударенную часть, и Шикамару сквозь зубы вскрикнул снова, зажмурившись. Сакон сплюнул и уже занес ногу, чтобы продолжить, когда его отпихнул Кидомару.       — Не перебарщивай. Если не придет в школу потом, нам реально хана, — после чего, схватив Шикамару за волосы и потянув его голову назад, прямо в лицо, глядя в помутневшие глаза, он прошипел, — в общем, тебе это как урок. Прекращай выебываться, а то уже повсюду все только о тебе да о тебе разговаривают. Ой, посмотрите, какой Шикамару умный, ой, посмотрите, он просто гений. Реально бесит, знаешь ли. И детдомовца своего прекращай опекать. Клоун.       После этого Кидомару отпихнул парня от себя.       Слыша звук удаляющихся шагов, Шикамару, все это время сидящий на коленях, прижался щекой к холодной стене и закрыл глаза. С усиливающейся тошнотой он думал о том, что слышал в классе, и том, что сказали ему сейчас. В ушах звенели слова Наруто, услышанные в окружении писсуаров, и собственные недавние мысли о том, что они справились. И правда. Клоун.       Тикали настенные часы. Из кружки с чаем поднимался едва заметный пар, пока щёлкала под ладонью мышка. Наруто сидел у компьютера и листал результаты поиска по запросу школ его района. Найдя наиболее подходящий вариант по заголовку, он кликнул на ссылку.       Разговор с Ирукой по вопросу перевода был действительно долгим. Приходилось юлить и недоговаривать, и по итогу опекун попросил Наруто сначала посмотреть список доступных для перевода школ и подумать еще немного. Как итог, у Наруто уже была парочка вариантов, а подумал обо всем он уже достаточно хорошо, чтобы быть уверенным в своем решении. Шикамару слишком хороший человек, чтобы подвергаться травле, и Наруто, может, не очень умен сам по себе, но достаточно умен, чтобы понимать, в чем причина. Думать больше не о чем. Через неделю как раз начнутся экзамены, если повезёт, можно будет их сдавать уже в новой школе и, может быть, зажить спокойно. В конце концов, Шикамару отлично натаскал его за этот месяц занятий, а если в новой школе он скроет, что Ирука ему приходится опекуном, то и драк возникнуть не должно.       Наруто подпер рукой подбородок и сдул с носа пылинку, хмуро глядя на экран. Обидно, конечно же, все так бросать, но вариантов не остается. Шикамару говорил, что таких, как Кидомару со своей командой ублюдков, достаточно в любой школе, но эта уж точно себя исчерпала, как и Наруто — свой лимит терпения. Вынести то, что ненавидят его, он сможет, но вынести, когда это происходит по отношению к другу — самому первому в жизни — и при этом не делать ничего — это уже не в его силах.       Звонок в дверь отвлек от навязчивых мыслей, не дававших покоя и днём, и ночью. Он прислушался к шагам Ируки, открывающего дверь, и невидящим взглядом вперился в текст на экране. Нужно продолжать поиски.       — Шикамару?! Что с тобой?! — имя одноклассника, сказанное с нескрываемым испугом, заставил Наруто, едва ли не роняя стул, подняться из-за стола и пронестись в коридор, чтобы увидеть...       Глаза Наруто неверяще распахнулись.       Из груди вырвался не то скулеж, не то стон при одном лишь взгляде на Шикамару, едва держащегося на ногах, в съехавшей рубашке и молча пялящегося на пол, пока Ирука, придерживая его за плечи, пытался допытаться, что произошло. Подбежав к ним на ватных ногах, Наруто, с трудом сдерживая панику, едва не закричал:       — Что с ним? Ирука, что с ним?!       Он приподнял лицо друга, пока того держал опекун, и увидел все то же, что и всегда, спокойное выражение, и лишь глаза были плотно закрыты, пока из груди парня с каждой секундой все быстрее вырывались короткие вздохи.       — Я... Сесть... — с трудом прошептал он, дрожа всем телом. Едва услышав с трудом произнесенную просьбу, Наруто попытался перехватить юношу под рукой, но как только он коснулся левой стороны ребер, Шикамару вдруг вскрикнул, выгибаясь в спине, и осел на пол, выпущенный ослабевшими руками. Его колотило все сильнее, и Наруто чувствовал, как сам начинает трястись.       — Да какого хера, — прошептал он, глядя на такого Шикамару. В ушах начинало шуметь от накатывающей паники.       — Наруто, принеси мне пакет, а потом иди в свою комнату. Быстро, — непривычно строго проговорил Ирука. Он присел напротив дрожащего подростка и осторожно приподнял его лицо, пытаясь понять, верна ли его догадка. Брови Наруто в ответ на просьбу нахмурились.       — Что ты несешь...       — Наруто, пожалуйста, — с нажимом на последнем слове проговорил Ирука, — принеси мне пакет и иди в свою комнату. С Шикамару скоро все будет хорошо, если ты это сделаешь.       Услышав это, Наруто тут же метнулся на кухню и уже спустя несколько секунд принес даже несколько пакетов, после чего унесся прочь. Едва закрыв дверь, он припал к ней ухом в попытке услышать, что говорит опекун.       — Шикамару. Шикамару, ты слышишь меня? — настойчиво позвал Ирука, осторожно хлопнув по щекам юношу, и внимательно наблюдал за ним в ожидании кивка. Короткие выдохи с шумом вырывались из приоткрытых губ. Ирука почувствовал, как к его ладони, держащей лицо подростка, скатилась капелька пота. Он мягко продолжил.       — Шикамару, я здесь. Я понимаю, ты растерян, но это скоро пройдет. Сейчас тебе нужно дышать. Дыши вместе со мной, глубоко, — дождавшись, когда Шикамару вновь кивнет, он глубоко вдохнул носом, и медленно выпустил воздух через рот, все это время неотрывно следя за выполнением от юноши.       Шикамару, которого все с той же силой колотило в его руках, попытался сделать то же самое, но на выдохе из груди вырвался кашель, и от резкого движения тот вновь схватился за левую сторону груди.       — Все хорошо, не переживай. Давай еще раз. Вдох, — Ирука вновь с шумом втянул воздух, — и выдох, — с тихим «ха-а-а» он выпустил его, ожидая того же от Шикамару, который в этот раз сделал вдох чуть глубже, чем до этого, и попытался медленно выдохнуть. Каждый раз, попеременно кашляя, он дышал все глубже, и в какой-то момент Ирука проговорил:       — Отлично. Ты отлично справляешься Шикамару. Продолжай дышать и заодно скажи, тошнит ли тебя.       Шикамару кивнул головой, с шумом втягивая воздух, и Ирука осторожно вложил в его руку, сжатую в кулак, пакет.       — Сейчас ты должен дышать в пакет, и на случай, если стошнит, то можешь прямо туда же. Не переживай, это скоро кончится, просто продолжай. Вот так, прикрой пакетом нос и рот и продолжай, как мы с тобой делали — глубоко вдыхаешь и медленно выдыхаешь. Давай, я здесь.       Следующие минуты Наруто слушал, как два человека шумно втягивали воздух и выпускали его из груди. Ни один из них не проронил ни слова, но Наруто неустанно слушал, неосознанно повторяя за ними. Под напором выпускаемого воздуха пакет в руках Шикамару шуршал, и в какой-то момент, ослабевший от недостатка кислорода, он, уже с более ровным дыханием, но все еще дрожащий, опустил вниз руку.       — Душно, — негромко проговорил он, глядя на Ируку уже более осознанно. Тот понимающе кивнул, не отводя взгляда от подростка.       — Наруто, принеси нам воду и открой все окна, — даже не сомневаясь в том, что Наруто слушает за дверью, Ирука негромко позвал его, и парень тут же рванул выполнять. Он едва ли обращал внимание на то, что сам был не в лучшем состоянии, и, трясясь от волнения, разлил по пути в коридор едва ли не половину стакана       — Спасибо, — мягко проговорил Ирука. Он осторожно поднес стакан к сухим губам подростка напротив и мягко попросил, — пей очень аккуратно. Давай, тихонько, Шикамару, не спеши.       Зубы подростка стучали о стекло, пока он, судорожно дыша и иногда давясь, пил, и, убирая от его лица стакан, Ирука осторожно стер влагу с его подбородка.       — Спасибо, — шепнул Шикамару, постепенно успокаиваясь. Он, шумно вздохнув, откинул голову назад и зажмурился.       Ирука внимательно следил за ним и не видел больше поводов для волнения. Он не знал, сколько времени прошло — пять минут или час — но это точно сработало, и совсем скоро Шикамару полностью отойдет от произошедшего.       Все то, что Ирука видел сейчас, он переживал сам неоднократно в подростковом возрасте. Паническая атака может случаться периодически, но переживаешь ее всегда как в первый раз. Однако свидетелем подобного он еще не бывал, отчего сейчас чувствовал себя, пожалуй, не лучше самого Шикамару. И это при том, что Ирука взрослый мужчина. Сложно ли догадаться, что испытывает Наруто, который сейчас носится по квартире и открывает один за другим все окна? Уже подул прохладный ветер, вызванный сквозняком, взметнув выбившиеся пряди на лице Шикамару. Тот облегчённо вздохнул, чувствуя прохладу, пока Ирука не сводил с него глаз.       — Я могу спросить тебя, что случилось? — мягко спросил он. Шикамару какое-то время молчал, продолжая жмуриться.       — Пусть сначала подойдёт Наруто. Нужно ему кое-что сказать, — наконец, ответил он абсолютно ровным тоном, и если бы не тяжелое дыхание, которое, кажется, не желало приходить в норму, Ирука подумал бы, что ему все случившееся раньше показалось. Он кивнул в ответ на сказанное.       — Я открыл все окна! — проголосил Наруто, подбегая к сидящим в коридоре. Сам он был при этом бледен, отчего даже шрамы на щеках на фоне этой бледности казались темнее. Взгляд судорожно обводил то одного, то другого сидящего в коридоре, словно не знал, на чем остановиться. И тяжёлое то ли от беготни, то ли от паники дыхание с шумом вырывалось из груди.       — Хорошо, — Ирука поднялся и осторожно взял руки подростка в свои. Холодные, как лед, и взмокшие ладони. Как бы у него тоже паническая атака не случилась. Ирука, осторожно сжимая их, мягко, но при этом настойчиво проговорил, — Наруто, пожалуйста, вдохни поглубже. Давай, вместе со мной, — Ирука втянул воздух, и Наруто повторил, тут же судорожно выдыхая, — беспокоиться не о чем. У Шикамару случилась паническая атака, но сейчас все прошло. Такое иногда случается. Ему нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Пожалуйста, ты тоже постарайся успокоиться.       Нижняя губа Наруто задрожала, и в его глазах появилось столько облегчения вперемешку с болью, что Ирука поспешил его крепко обнять. Он понимал, как ему грустно и страшно, и поэтому поспешил отодвинуть свои эмоции и вопросы. Ребенок, за которого он взял ответственность, нуждался сейчас в его поддержке сильнее всего на свете.       — Как я могу успокоиться, Ирука, — прошептал Наруто, жмурясь и судорожно дыша. Слез не было, но весь он так сильно трясся, что Ирука перехватил его сильнее. Дрожащие пальцы хватались за футболку, пока он сам гладил юношу по спине и просто слушал, — как я могу успокоиться, когда снова все испортил?       — Ты ничего не испортил, Наруто, — раздался голос снизу, и Ирука, все ещё держа Наруто, дернувшегося на голос друга, обернулся к сидящему Шикамару, — наш план сработал.       Глаза Наруто вдруг в ярости сузились, а все его тело напряглось. Ирука поспешил его сжать сильнее.       — Наруто, не нужно, — выпалил он, но Наруто уже вырвался и, придвинувшись к Шикамару, со всей силы ударил по стене над его головой. Шикамару только вздрогнул, но продолжил смотреть в его глаза. Еще один удар. Ирука непонимающе смотрел то на одного, то на другого, в то время как Наруто заорал.       — Это так-то твой план сработал?! Ты приходишь ко мне грязный и в совершенном неадеквате, и говоришь, что это был твой ебаный план?! Ты этого добивался? Этого?! — он ударил снова, оставляя на стене кровавый след от разбитых костяшек, пока Шикамару продолжал спокойно наблюдать за ним.       — Мне кто-нибудь из вас объяснит, о чем вы говорите? — раздался строгий голос Ируки, и Наруто тут же обернулся к нему и развел руки, широко улыбнувшись. Мужчина нахмурился, пытаясь вспомнить, видел ли когда-нибудь Наруто в таком состоянии. В голову ничего не приходило.       — Если ты думал, что я вдруг стал душой компании и завел кучу друзьяшек, то облом — Шикамару единственный мой друг, и мы оба изгои. А знаешь, благодаря кому он стал таким? Мне, — судорожно дыша, он ткнул себе в грудь, продолжая жутко, от уха до уха улыбаться, — мне, понимаешь? Мы думали, что сможем справиться сами, что решим сами, но гляди, что вышло? И все из-за меня, прикинь? Все! Снова! Из-за меня! — без тени улыбки вдруг прокричал последнее Наруто, а потом повернулся к Шикамару, опустившему взгляд в пол, — снимай рубашку.       — Нет, Наруто...       — Снимай свою ебаную рубашку, герой! — заорал Наруто и, сам садясь перед Шикамару, принялся сдирать с него рубашку, пока тот отпихивал его от себя руками. Ирука, все еще шокированный новостью, тут же метнулся к двум подросткам и попытался оттащить Наруто, но тот, крепко схватив рубашку за низ, задрал ее вверх, и они с Ирукой вдруг застыли.       Наруто неверяще смотрел на огромный, практически на всю площадь ребер, багровый синяк, в то время как Ирука пытался подобрать хоть какие-то слова, чтобы успокоить Наруто, который готов был взорваться в любую секунду. Это уже выходило за какие-либо рамки.       Шикамару же, видя, как замешкались эти двое, поспешил прикрыться и встал, не отводя взгляд от Наруто.       — Извини. Я говорил тебе не лезть в драку, но сам же не сдержался, — негромко проговорил он, и Наруто в ответ на это тонко заскулил.       — Да ты надо мной прикалываешься, — тихо проговорил он, а в следующее мгновение, цепляясь за стены и пиная обувь, унесся на кухню. Ирука хотел пойти за ним, но услышал грохот вперемешку с криком.       — Вот блять, — негромко проговорил он себе под нос, понимая, что теперь, скорее всего, полетит посуда. Сам Ирука никогда не был свидетелем таких сцен, но слышал от воспитателей, как однажды он что-то подобное сотворил. Что ж, в таком случае лучше туда не лезть — Наруто успокоится, как только закончит громить их кухню.       Послышался звон убиваемой об стену посуды. Ладно, все равно он хотел купить другую.       Ирука посмотрел на Шикамару и жестом позвал его за собой. Пока Наруто дает выход скопившемуся напряжению и злости, нужно разобраться, что, в конце концов, произошло.       Шикамару бросил взгляд в сторону кухни, откуда доносились крики вперемешку с рыданиями и грохотом чего-то усердно ломаемого. Он смотрел и думал, что хотел совсем не этого.       — Шикамару, скажи, пожалуйста, то, что сказал Наруто, правда? — не стал ходить вокруг да около Ирука и спросил сразу же, как только они вошли в спальню.       — Если очень грубо и очень коротко — да, — не стал юлить Шикамару, стоя прямо и не отводя взгляд. Врать нет смысла, а говоря подобную правду он не испытывал волнения. Сейчас, когда приступ прошел, он чувствовал себя до необычайного пустым. У него не было сил что-то выдумывать, ровно как и желания. Ирука понимающе кивнул.       — А если негрубо и некоротко?       Шикамару пожал плечами и начал рассказывать. О том, как видел драку Наруто с самого начала, и о том, как сам сначала не был уверен, что с ним можно поладить. Он рассказывал, как за его спиной говорили гадости, и как сам Шикамару чувствовал себя от этого гаже. О том, как заступился за него на уроке и как они начали дружить, но это вызвало недовольство у тех, с кем Наруто подрался. По мере того, как Шикамару описывал, что те делали в дальнейшем, вид мужчины становился все мрачнее и мрачнее.       — А потом они начали нас выслеживать. Хотя сейчас я понимаю, что выслеживали они только меня, — проговорил Шикамару, на этом моменте отводя взгляд куда-то в сторону, а глаза Ируки удивленно распахнулись, — они боялись его, чтобы повторять произошедшее в начале учебного года. И меня возненавидели заодно. Наруто сразу понял, что и как, и принял решение перевестись, и я бы согласился с этим. Но сегодня я услышал, как за его спиной снова говорили.       — Гадости?       — Нет. Они сказали, что вовсе он не псих. И что... Понимают его поведение.       — Так значит, ты изначально пришел, потому что хотел рассказать об этом Наруто? — уточнил Ирука, все это время ковырявший собственный ноготь. Горечь вперемешку с виной бурлили в нем от одного осознания, что Наруто не говорил ему обо всем этом и делал вид, что все в порядке. Даже спустя два года такой долгой работы в их отношениях оставались серьезные пробелы. Ирука с самого начала знал, чем чревата опека над таким взрослым и сложным ребенком, но никогда не жалел о своем решение. Однако сейчас он не был уверен, заслуживает ли сам такого, как Наруто.       Он сжал переносицу двумя пальцами, позволяя в данный момент такой максимум своим эмоциям. Он не настолько жалок, чтобы начинать самобичевание перед подростком, которому в сто крат хуже, хоть он и успешно это скрывает.       — И да, и нет, — замялся Шикамару. Под вопросительным взглядом Ируки он немного помолчал, обдумывая свой ответ, а потом негромко продолжил, — поначалу я и правда шел к вам, чтобы попросить Наруто не переводиться. А потом... Дома все равно никого нет.       Ирука тяжело выдохнул, зачесывая выбившиеся пряди назад. Что ж, ситуация выходит очевидно непростая, но решаемая. Травля — это та вещь, которую сложно доказать или донести до тех, кто выше. И еще сложнее, если это пытаются сказать дети. Взрослые, как то часто бывает, слишком глухи к тем, кто сильнее всего нуждается в них. Неудивительно, что Наруто и Шикамару начали действовать сами — будь Ирука в подростковом возрасте в таком же положении, сделал бы также.       — Я понял тебя, Шикамару, — Ирука подбадривающе улыбнулся ему и осторожно коснулся его плеча, — на данный момент нам с тобой нужно сходить в травмпункт и зарегистрировать побои. И я понимаю, что ты, скорее всего, не хочешь беспокоить своих родителей, но их нужно поставить в известность. Сделаем мы это уже после, договорились? — получив кивок от Шикамару, мужчина осторожно потянул его за собой на кухню, — в таком случае пойдем сначала к Наруто. Я думаю, вам нужно поговорить.       Шикамару кивнул снова, чувствуя, как забытое чувство волнения возвращается к нему. Он не знал, в каком состоянии сейчас его друг, и не был уверен, что готов видеть, но пошел следом.       Наруто сидел в окружении обломков деревянной табуретки и осколков посуды, обнимая колени и уткнувшись в них лицом. С костяшек пальцев тонкой струйкой текла кровь. Шикамару смотрел на эту картину и не знал, был ли вообще шанс избежать чего-то подобного. Что, если бы они выбрали другой вариант? Тогда костяшки его друга остались бы целы? Сожаления сдавливало грудную клетку, и Шикамару, не взирая на осколки на полу, осторожно подошёл к однокласснику. Ирука под предлогом поиска веника тихо вышел. Сам же Нара распинал крупные осколки рядом и медленно сел, рукой тут же хватаясь за левую сторону груди. Наруто головы не поднимал.       — Как ты? — едва слышно спросил он.       — Нормально. Не так уж и сильно мне досталось.       — Я не хотел этого.       — Я знаю. Тебе не в чем себя винить.       Плечи Наруто дернулись.       — А кого мне тогда винить? Тебя?       — Можешь и меня, — Наруто на этих словах сжался, — я и сам себя виню. Но факт остается фактом — одноклассники не ненавидят тебя.       — О чем ты вообще говоришь? — раздражение вперемешку с усталостью звучало в хриплом от криков голосе Наруто, который продолжал сидеть в той же позе.       — Услышал сегодня, как они о тебе болтали. И не звучало ни одного оскорбления, — Шикамару пожал плечами, — Думаю, это классно.       — Ты думаешь, это мне поможет сейчас? — Наруто поднял, наконец, голову и посмотрел на сидящего рядом покрасневшими глазами. Его лицо заметно опухло, и Шикамару отвел взгляд, не желая видеть это выражение. Он привык к злому взгляду, он был рад видеть его смеющимся или улыбающимся, даже нытье выдерживал с лёгкостью, но не что-то подобное. Чужие слезы всегда воспринимались Шикамару острее собственной боли.       — А что тебе поможет? — негромко спросил он.       — Блять, Нара, — обессиленно прохрипел Наруто, откидывая голову назад, — ты меня поражаешь. Тебя игнорировал весь класс, напихали кнопок, изрисовали шкафчик, подсунули записку с оскорблением, а в конце концов ещё и избили! Ты реально думаешь, что мне есть дело до этих никому не сдавшихся одноклассников? Да срать я хотел на них, понимаешь? Мне абсолютно поебать, что они обо мне думают, когда я вижу своего первого за всю жизнь друга в истерике со сломанными ребрами. Я собственными руками хочу сломать каждую кость в теле этих шакалов, понимаешь?! Дай мне возможность набить их лица, и я стану сраным счастливчиком, но сейчас прости, я не могу порадоваться тому, что эти никому не нужные одноклассники удосужились увидеть во мне человека спустя три месяца после моего перевода в эту школу! Я не могу радоваться, когда по моей вине мой друг страдает!       Закончив, Наруто обессиленно уронил голову обратно на колени и тяжело задышал, пока сидящий с ним рядом подросток не шевелился и смотрел на стену напротив.       Он слушал Наруто. Слушал, а слышал собственные мысли из уст другого человека и сжимал кулаки до побеления, пока внешне оставался совершенно спокойным.       Наруто не был его первым другом. Наруто не стал бы для Шикамару важнее его семьи или Чоджи, с которым они с самого детства, но когда Шикамару пришел в себя в том закутке и почувствовал подступающую панику, он не думал о том, что должен с этим пойти к Чоджи или позвонить маме. Он пошел к Наруто, и лишь бог знает, как дошел в таком состоянии в принципе.       Наруто не был первым другом Шикамару, но он стал им очень быстро. Своей искренностью в отношении других и легкостью, которая будет видна любому, кто просто открывает сердце. Он оказался до ненормального верен тем, кого любит, и нужно ли что-то еще, чтобы ценить такого человека? Мог ли Шикамару не беспокоиться о нем и не делать все это для него, когда сам Наруто мучается ровно такими же чувствами?       — Я знал, что так и будет, Наруто, — наконец, поговорил он после недолгого молчания, — но ни разу за все время не пожалел о том, что стал твоим другом. Я не винил и не виню тебя ни в чем, поэтому ты тоже перестань. В том, что меня поколотили, виноваты те, кто это сделал, а не ты. И учитывая то, что случилось, последствия будут очень серьезными для них. Давай думать об этом, потому что мои ребра заживут, а вот их репутация — нет.       Наруто сжался еще сильнее, слушая, и какое-то время молчал. Даже показалось, что он уснул прямо так, и подобный расклад нравился Шикамару сильнее любых других вариантов развития событий. В конце концов, сон всегда был лучшим лекарством. По крайней мере, для самого Шикамару.       — Мне повезло, что я перевелся именно в этот класс, — в конце концов, проговорил Наруто и повернул голову к другу.       Шикамару улыбнулся, видя улыбку на лице Наруто.       В конце концов, он тоже был рад.