Эльфийские истории

Лане гадко. До одури. До тошноты. На подъеме Смертоносного они отступили. Она не знает, как это было, и кто отдал приказ. Кто-то разумнее ее. Она знает только, как взрывается болью сломанная ключица, как ноет длинный шрам на боку. Ее оттуда вынесли. Кого-то — нет. Это болело сильнее шрамов. До сих пор болит. — Самоволка есть самоволка, — качает головой лорд Кровогнев. — Пятнадцать из семнадцати, — повторяет капитан Аленжон. — Выше самых смелых ожиданий. — Ее там вообще быть не должно было. — Тогда бы не вернулся никто, — отрезает Солнечный Клинок. — Она нарушила приказ. Прикрывалась именем Ордена перед Кирин-Тором. Завербовалась в армию орков. Служила под началом рыцаря смерти… — перечисляет Кровогнев, зачем-то поднимая ее рекомендательное письмо, сохраненное капитаном. — …сражалась доблестно и самоотверженно… Лорд Соланар вздыхает. — Надо было тише уходить, Салтерил. Она поднимает на него мрачный взгляд. — Но можно же как-то избежать трибунала… — предлагает старший инструктор Баки, поводя широкими плечами. — На Кель’Данасе творился бардак. Предположим, ее не посвятили… — Нет. Сидящие за столом-подковой мужчины оборачиваются на нее. Лана цедит сквозь зубы: — Я штурмовала Солнечный Колодец. Это моя победа. Ее вы у меня не отнимете. Следует заминка. — После Кель’Данаса, — говорит Кровогнев ровно. — После Кель’Данаса, не согласившись с политикой высшего командования, ты официально сняла табард. И никакого трибунала. Лане хочется с апломбом сорвать с себя накидку с гербом и швырнуть им под ноги. Но ее феникс сгорел под Ангратаром. — Я обязуюсь возместить Ордену утерянную экипировку в течение полугода, — она смотрит заместителю верховной леди в глаза. — Дайте бумагу. — Могу я хотя бы выплатить ее долг? — просит Аленжон хмуро. — Я и так благодарна, капитан, — Лана качает головой и склоняется над поданным листом. Пишет: когда, что и сколько — с подсказок казначея. «Оружие наградное», — поправляет Кровогнев, и она вычеркивает меч. Ставит размашистую подпись. — Инцидент считаю исчерпанным. Можешь быть свободна… Эллана Салтерил. Она по привычке отдает честь. Разворачивается и выходит. Гулкие коридоры штаб-квартиры провожают ее навязчивым эхом. В груди бьется что-то горячее. Вот твоя награда, ветеран Нордскола. Лана не по возрасту желчно усмехается. Синий тюль прощально мажет по лицу. Она выходит на залитую солнцем площадь Странников. Вот твоя награда.​ ​