Эльфийские истории

Под подошвой снова хлюпнуло. Моррис поспешно отдернул ногу, чтобы не промочить сапог насквозь. Впереди резко полыхнуло пламенем. — Флэйм, давай полегче! — окликнул он. — Это все же болото. — Да катилось бы оно в Бездну, — выругалась эльфийка, идущая впереди. — Я уже всю мазь от этих тварей извела. По-моему, они к ней привыкли. Она стояла, сердито сложив руки на груди, и дожидалась отставшего коллегу. Вокруг эльфийки тонким коконом кружил огонь, сжигая назойливых насекомых. Она огляделась и вздохнула. Между ножек гигантских грибов царил синий сумрак, расцвеченный огоньками светляков и другой местной живности. По правую руку обманчиво гладким зеркалом раскинулась топь с редкими островками грибниц. Они шли вдоль ее берега уже час, с тех пор, как в третий раз выбрели на него из грибного леса. Флэймель сказала, что так они хоть куда-то да придут, вместо того чтобы еще полдня шляться среди грибов кругами. Глупой идеей было ехать на крылобегах в такую дыру. Им ведь предлагали спороскатов… Хотя скат, наверное, тоже б перепугался, когда здоровенный мирмидон вышел на них, потрясая копьем. Флэймель, не задумываясь, превратила его в живой факел. Вспыхнула мошкара — или какая-то пыльца, или газ… Словом, случился целый фейерверк. Птица в поводу вырвалась и сбежала. Моррис схватил коллегу за руку и тоже пустился бежать, зная, что сейчас у них будет целое полчище друзей спаленного нажьего часового. — Давай просто отойдем от воды… Они снова углубились в лес, держась в виду берега. Идти здесь было сложнее, ноги цеплялись за корешки и таящиеся в папоротниках рытвины. Моррис опять отстал. Флэймель временами останавливалась, давая ему возможность нагнать, но потом вновь уходила далеко вперед. Наконец, она скомандовала привал. — Покажи ногу. — Да там все терпимо пока, — отмахнулся Моррис, с облегчением опускаясь прямо на влажную землю. — И что, будешь терпеть, пока не отвалится? — спросила Флэймель язвительно и сама принялась заворачивать ему штанину. Присвистнула. — Все вы, мужики, одинаковые… Моррис скосил глаза. Темные волдыри виднелись из-под края повязки. А с утра ожог от прикосновения сухопутной медузы казался совсем пустячным. Флэймель развернула аптечку и принялась за работу. Сняла старую повязку, заново промыла место укуса. Голень жгло. Флэймель ругалась. Наконец, она отбросила в сердцах аптечку и открыла другой подсумок. — Флэйм… — слабо возразил Моррис. — Это же образцы… — Шмабразцы, — огрызнулась эльфийка, высыпая кисейницу. — Поганок я еще наберу. А начальник экспедиции у меня один. Она мяла мерцающие белые шляпки на выдранном из плаща лоскуте, прямо руками, в рабочих непроницаемых перчатках. Затем вымачивала в кашице бинты для компресса. — Кисейница убивает все местные токсины… — бормотала эльфийка, убеждая, кажется, больше себя. — Могут быть легкие галлюцинации… Побочный эффект… Моррис откинулся спиной на грибную ножку толщиной с добрый дубовый ствол. Воняла чудотворная кисейница как толпа немытых троллей. «Надо запатентовать в качестве средства дополнительной маскировки», — легкомысленно решил он и улыбнулся. Флэймель, закончив перевязку, заворачивала перчатки в другой клок плаща. Затем она убрала аптечку и, достав себе самокрутку, присела рядом. Вдалеке над болотом проплыл долгоног, переливаясь лимонно-желтыми огоньками. Мерцали зеленым и фиолетовым гигантские мухи, звенела мелкая мошкара. — Лягушек не хватает, — сказала Флэймель, выпуская струю ароматного дыма. Моррис не любил, когда она курила, но сейчас это, по крайней мере, отгоняло гнус. — Наверное, — согласился он и запрокинул голову. — Зато смотри, сколько огней. Как маленькая вселенная… Флэйм покосилась на него, прикидывая, не начались ли галлюцинации, но Моррис указал вверх. Огни пульсировали под шляпкой гриба: целой россыпью, разбегаясь от толстой ножки. Оранжевые наросты притухали и разгорались, и казалось, что гриб дышит. Мимо проплыло тающее облачко дыма: Флэймель пристроила голову у него на плече. Где-то звонко квакнула лягушка. — Слушай, Флэйм… — задумчиво сказал Моррис, рассматривая грибные огни. — Если мы выберемся отсюда живыми, я сделаю тебе предложение. — Вот так вот? — усмехнулась она. — А как насчет ухаживаний, подарков, поцелуев в полуночном саду? — Тебе же не пятнадцать лет… И даже не пятьдесят, — улыбнулся Моррис. — Но… Я соберу ездового голема в качестве свадебного подарка, хочешь? — Сойдет, — кивнула Флэймель. — Только предложение делай сейчас. — Почему? — Потому что еще через пару часов у меня кончатся сигареты и терпение, я разноюсь, и ты передумаешь. Моррис рассмеялся, снова раздалось кваканье, а Флэймель неожиданно напряглась. — Что ты? Сейчас, я сформулирую поторжественнее… — В Зангартопи жабы не водятся. — А?.. Флэймель вскочила, бросая под ноги сигарету. — Сиди здесь… Эй! — закричала она, срываясь в сторону звука. — Я из исследователей! Мы заблудились, не стреляйте!.. Эльфийка быстро исчезла между грибов в густом сумраке, ее голос затих, а Моррису только и оставалось сидеть, подобрав поврежденную ногу, и судорожно сжимать в руке боевой жезл. Наконец, с той же стороны появилось два приближающихся силуэта. Флэймель возвращалась с троллем из Забра’джин. — Поднимайся, нас выведут к цивилизации, — она деловито подхватила аптечку и подала руку Моррису. — Будем считать, что предложение ты уже сделал. — И что ты мне ответила? — он заглянул ей в глаза, задержав пальцы на локте. — Что согласна.