Слова

Сычен выходит из аудитории самым последним, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Каждый день одно и тоже. Те же преподаватели, те же лица студентов, те же стены, та же обыденность. В жизни Дун Сычена ничего не меняется. Не меняется вот уже долгих и болезненных полгода, с тех пор, как он увидел последнюю запись на своей груди. "И я тебя люблю" Сычен устал. Каждую ночь, выглядывая из-под одеяла он смотрит подолгу в окно, иногда считая еле видные звезды. И много думает, желает. Желает лишь одного, чтобы Юта снова был здесь. Парню не хватает аккуратных боязливых объятий, ведь он никогда не любил это, а Юта действовал по принципу "хочется и колется". Не хватает еле ощутимых поцелуев в макушку, когда японец узнавал, что очередные зачеты и экзамены Сычена закрыты на хорошо. Не хватает той ласки и любви, которые Юта всегда отдавал до последнего, ни капли не жалея для него. Сычену так чертовски не хватает Накамото Юты. Доен с китайцем больше не разговаривает - не хочет видеть и слышать. И Сычен его понимает. Он сам себе противен. Судьба подарила ему родственную душу, дала того, кого не может быть у многих людей, которые страдают всю жизнь. И парень потерял его по своей же дурости. Боже, как бы были злы сейчас многие "пустые" люди. Сычен прячет неожиданно мокрые глаза под челкой и, стараясь ни с кем не пересекаться и не разговаривать, бежит к выходу. Лишь бы не видеть многих истинных, что каждые перемены встречаются в заполненных людьми коридорах. Потому что смотреть невыносимо. Только вот врожденная неуклюжесть, которую так тщательно прятал Сычен, играет свою роль. Долговязые ноги путаются, а не вовремя выскочившая плитка керамической лестницы и вовсе не дает нормально дойти. Перед глазами Сычена проносится вся жизнь. И только сейчас он понимает, что жизнью его была родственная душа. Глаза снова начинают слезиться, а в горле застревает противный ком. - Эй, парень, ты в порядке? У Сычена точно галлюцинации на почве депрессии, ибо как можно объяснить, что этот голос так подозрительно знаком? И принадлежит он точно не кому попало. - Все хорошо... - Ну что ты врешь мне? Дурачок, ты себе все ладони ободрал. "дурачок" Горит яростным пламенем плече. Сычен это чувствует. - Юта?! У Юты глаза с два блюдца, а губы приоткрываются в немом удивлении. Не верит. Возможно, и не узнает. Сычена разрывает изнутри. Одна его часть требует забрать то, что принадлежит ему, поглотить полностью и никому не отдавать, потому что и так были врозь слишком долго. Но другая шепчет, что сейчас все по-другому. Он никто Юте, даже если является его истинным. Люди вокруг с интересом на них косятся, а многие и вовсе порываются подойти, ведь Накамото Юта, душа многих компаний, неожиданно вернулся. Японец думает недолго - торопливо приподнимает парня за локоть, чуть смущенно извиняется и уже хочет скрыться от всех ненужных глаз, как Сычен все же зовет его. Набрался смелости. А еще отчаяние захлестывает с головой - может потерять во второй раз. И уже точно навсегда. - Ты так и уйдешь? Юта останавливается. Молчит. Не знает, что говорить, да и нужно ли, ведь столько времени утекло. - И ничего не скажешь мне? - Сычен хочет остановить свой поток слов, но не может, понимая, что сейчас он на грани. Просто не сможет остановиться, - не скажешь какая я сволочь, мразь, проебавшая собственного родного человека?! У младшего уже истерика - слезы не может сдержать так же, как и надрывного голоса. Удивительно, как один человек может вызвать такой шквал эмоций всего за несколько минут. Дрожь ощутимо проходит по худощавому телу, но Юта пока еще не думает поворачиваться. - Глупый, - шепчет он так, чтобы Сычен его услышал. Но более того, он чувствует это на влажной щеке, - зачем тебе это? - Пусть лучше будет твоя ненависть ко мне, - отвечает Сычен, недолго думая. И почти ломается, - чем твое равнодушие. "Но мое безразличие, бывшее полгода назад, все равно ничто не искупит." Юта запрокидывает голову, пытаясь сдержать предательские слезы. Перерыв закончился, занятия возобновились, и любопытных людей почти не осталось в коридоре. Хоть это радует. Старший оборачивается всем корпусом, внимательно разглядывая чужое, такое же мокрое от слез, лицо. И улыбается. Улыбается так, как несколько месяцев назад - тепло и открыто, нежно и... влюбленно. - Какой же ты идиот. "идиот" Лопатка Сычена приятно зудится. - Я никогда не смогу ненавидеть тебя. И Сычен все понимает. И не может не улыбнуться в ответ.