Слова

«красивый» Где-то на лопатке. Хонджун чувствует легкую щекотку на спине, такую, словно кто-то кожи самыми кончиками пальцев касается. Мягко, успокаивающе, говоря «я рядом.» К зеркалу Хонджун давно не подходит — знает, что ничего не увидит. Он вообще ничего не видит, кроме мутных огромных пятен, которые раньше пугали жуть как, а сейчас привык. Не знает Хонджун какие слова на его теле появляются, пока не услышит их. Но одно он знает точно — он любим. Ощущения его никогда не подводят. — Все хорошо, Джун-и? — ласково спрашивает Сонхва, ставя поднос с обедом перед другом. Хонджун по детской далекой привычке смотрит туда, где должно быть красивенькое лицо Сонхва, но, как обычно, видит абсолютно ничего. Старший наверное действительно очень привлекателен и мил, ведь Хонджун помнит его таким. Улыбка до ушей, искрящиеся весельем и детской непосредственностью глаза, теплые ладони, обладающие редкой нежностью для мужчины. А потом случилась авария и весь мир с точностью до наоборот перевернулся. Было страшно и больно, но Сонхва все время был рядом. Это было неизменным. — На спине похоже снова, — хихикает Хонджун, чувствуя на своей руке чужую, все такую же теплую ладонь. И сжимает ее в ответ крепче. Хонджун не видит, но знает, что Сонхва точно приподнимет уголочки пухлых губ. — Не удивительно. Ведь ты и правда красивый. Золото мое, — целует в кончик носа, — счастье, — в левый прикрытый глаз, — солнышко мое, — последние два поцелуя приходят на правый глаз и открытый лоб. «золото мое» Все это происходит на людях, в оживленном кафе, но даже на это вообще все равно. «счастье» Сонхва всегда было все равно на всех. «солнышко мое» И Хонджуну тоже, к тому же ему выпала такая честь — не видеть этот потихоньку гниющий мир. Об одном только он жалеет. Не может рассмотреть все записи на своем теле, оставленные любимым человеком. И не может заглянуть в родные глаза этого же человека. Только от этого плохо и больно. — Я люблю тебя, — выпаливает Хонджун и открывает глаза. И снова ничего. Зато изящной каллиграфией на кисти чужой руки выводятся заветные слова. И большего им не нужно.