***
С крыши открывался просто потрясающий вид на вечерний Нокфелл: еще томящееся в сумерках темно-синее небо окрашивалось крохотными звездами, кромка густого леса очертила город черными елями, а горящие огни улиц освещали дома и дороги, кажущиеся с высоты игрушечными. Еле ощутимый ветерок ласково касался лица. И болтать ногами над этой маленькой пропастью казалось самым подходящим времяпровождением на свете. Особенно, когда наконец-то щелкнули застежки протеза. — Ты слишком весела для той, кто сбежал с главного мероприятия года. Эрика подставила ладони и чуть откинула голову назад. Сал аккуратно прислонил гитару к одной из труб, повесил протез на чехол и подошел к девушке, тоже сев на край. — Его значимость слишком преувеличена, — весело фыркнула девушка. — Но рада я не этому. — И чему же? — поинтересовался Салли. — Ну, во-первых, я очень рада, что платье черное… — отозвалась Эрика, поерзав на месте. — А во-вторых, мне уже написал Энди и спросил твой номер. Если бы Сал стоял — уже точно бы свалился с крыши. — Что?.. о, нет. Не вздумай, — притворно возмутился парень. А внутри что-то завозилось. — Я была ревнивой девушкой и не сдала тебя, — доверительно продолжила Эрика. — А вдруг они тебя уведут? Сал не выдержал и прыснул. — Разве только пока их гитарист не поправится. — Ну… кто знает. Я сказала, что передам тебе благодарность. Захочешь — сам им напишешь, — пожала плечами Эрика. Она качнула ногой в кроссовке, забирая короткие волосы за ухо. — Ты видел, как они на тебя смотрели, когда ты играл? — вдруг тише произнесла она. Сал запрокинул лицо к небу. — Я думаю, это временная снисходительность. У всех просто хорошее настроение. Уверен, к сентябрю всё вернется на круги своя. — Боже, на что я надеялась? — проворчала Эрика, закатив глаза. Они немного помолчали. Городской воздух, несмотря на выхлопные газы мчащихся по тротуарам машин, вдыхался как-то особенно легко. Вдруг музыка внизу усилилась, став слышной даже на крыше — должно быть кто-то распахнул окна, потому что в зале стало жарко. А вот просидев несколько минут без движения Эрике стало зябко. — Кстати, — заметив это, вдруг поднялся на ноги Салли. Он куда-то отошел, а потом вернулся с каким-то свертком, перевязанным красной лентой. — Что это? — удивилась девушка. Сверток был достаточно большой, но легкий. — Я бы сказал подарок, но скорее исправляю свои косяки. Не справившись с любопытством, Эрика развязала бант и вскрыла упаковку. — Это же… — Слышал, ты решила вернуться в капитаны. Ну и, эм… подумал, что она будет тебе нужна, — смущенно почесал щеку Фишер. Эрика развернула красно-белую курточку-бомбер с эмблемой нокфеллской чирлидер-команды и своими инициалами на спине. Курточка была абсолютно новой и явно из более дорогих материалов, чем выдавались колледжем, а вышивка была точно сделана под заказ. И она точно не шла в сравнение с той, что была безнадежно испачкана синей краской для волос. — Салли… — растерянно выдавила Эрика. Это же сколько он потратил времени и денег на такую вещь? — Ну, а это на случай, если бейсбол тебе понравился больше, — в добавок хмыкнул парень и вытащил из-за спины биту… также перевязанную красным бантиком. В свете ироничных событий ранее — это выглядело просто тончайшим подъебом. Эрика секунды три молча смотрела на биту, а потом ее снесло. Она хохотала до слез под улыбку бессовестного Салли-Кромсали чуть ли не катаясь по крыше. Просмеявшись, она крепко-крепко обняла Сала, взъерошив его голубые волосы на затылке. — Ну всё, теперь ты обязан со мной потанцевать, — она стащила Салли с краю, утянув его ближе к центру крыши. — А как же свобода выбора? — не стал сопротивляться парень. — Ты подарил мне веский аргумент согласия, — Эрика закинула руки на плечи Сала. — Какой кошмар, с кем я связался… — протянул Фишер. — Про танцевать я не шутил, кстати. — Открою тебе секрет: никто внизу тоже не умеет. Все просто пытаются веселиться и не отдавить друг другу ноги. Эрика ласково подцепила растрепавшуюся голубую челку и провела кончиками пальцев по контуру лица юноши, открывая его. Сал машинально пытается отвернуться, но ладонь девушки не дает это сделать. Фишер выдыхает смиренно и чуть обреченно, но привычку прятаться заставляет пойти к черту. Это всё еще не просто для него. Но и не напоминает ужасную пытку, потому что он верит девушке, стоящей перед ним. Ты очень красивый, Сал… Эрика не говорит этого вслух. Она говорит это прикосновениями. Звонким смехом, кончиками пальцев на старых шрамах и дыханием на его губах. Голубые волосы смешиваются с белыми, музыка разносится в ночи. Сал помнит про «не отдавить ноги», но удержаться не может и кружит Эрику вокруг себя. Девушка счастливо хохочет, а ее глаза сверкают еще ярче, чем звезды в небе. Где-то возле выхода забавно ожидают своих хозяев электрогитара и новенькая бита, перевязанная красным бантиком. — Я же говорил. Ничего он ей не сделает… — тихо буркнул Рой, которого обеспокоенная Андреа таки вытащила за странной парочкой. Дверь на крышу была приоткрыта, но так как в коридорах не горел свет, они остались незамеченными. Флетчер не стал задерживаться. Дав Льюис убедиться что никто никого не убивает и не собирается, он безразлично оглядел Фишера и Томпсон и сразу же пошел обратно в зал. Андреа почувствовала стыд и смущение. Она и сама не понимала, почему так испугалась, когда увидела, что Салли-Кромсали потащил Эрику на крышу. Может быть, блондинка до сих пор помнила тот день, когда пропавшая Эрика постучалась в дверь ее дома. Но, наверное, и правда нет во вселенной чистых оттенков. Есть очень противоречивые смешанные цвета. Так и люди — возможно ли рассуждать о том, плохой человек или хороший только в пределах общепринятых законов? Особенно, когда вестники правосудия и сами их не соблюдают. Вряд ли еще существуют те, чьи сердца легче пера — и это нормально. Андреа уже собралась отвести взгляд, когда Салливан Фишер ее заметил. Эрика стояла спиной и не могла ее видеть, а вот парень... На крыше темно, но все-таки недостаточно, чтобы до Льюис вдруг не дошло, что на лице Салли-Кромсали нет его жуткой маски. Зато есть шрамы. Эрика говорила про них. Но Андреа не думала, что даже нечаянно когда-нибудь увидит это сама. Фишер сперва растерялся. А потом вдруг неуверенно махнул рукой в приветственном жесте и чуть улыбнулся. Именно в этот момент Андреа вдруг поняла, чем же так зацепил этот парень ее лучшую подругу. Все знали только Салли-Кромсали — владельца стремного протеза и жуткой запутанной истории, нелюдимого парня с последней парты, чье безразличное фальшивое лицо отталкивает равнодушием поломанного манекена. А Эрика знала Сала Фишера. Когда Эрика обмолвилась об этом странном различии, Льюис не поняла. Это ведь один и тот же человек — какая разница? Блондинка коротко кивнула парню и поспешила уйти. Теперь она поняла. Главное — они были счастливы друг с другом. Что касается остального — касается только них двоих, и никого больше.***
Пятью часами позже Льюис торчит в гостях у Томпсон, смиренно выполняя роль громоотвода от отца Эрики. Учебный год официально закончился, выпускной подошел к концу, все были довольны. Старые обиды тихонько забывались. Андреа уже и не помнила, когда была у Эрики в гостях — поэтому вспомнить девичьи посиделки с конфетами, поп-корном и коллекцией чаев было — словно вернуться в счастливое детство. Миссис Томпсон великодушно закрыла глаза и уши на шум и запретила мужу вызывать дочь на ковер. На то был грамотный расчёт Эрики вернуться домой и переждать бурю, а не нагнетать Армагеддон, уехав после выпускного к Салу, хотя очень хотелось. Всё было хорошо. Ключевое слово: было. Безмятежный вечер и хаханьки с Рошель и Андреа заканчиваются для Эрики ровно в полночь, когда на телефон ей вдруг приходит одно сообщение от Салли: «Вызови полицию вмой дом ейчас НЕ ЗВОНИ МНЕ»***
Когда Сал распрощался с Эрикой у ее дома со словами «до завтра», он сразу же отправился на Северное Авеню. Последний автобус вот-вот отчалит. Запах бензина и старые скрипучие дверцы захлопнулись, перенося его с оживленных радостных улиц в заброшенную пустошь. Сал бездумно вышел на конечной остановке, не глядя по сторонам — этот жуткий пейзаж стал его домом. И останется еще очень долго. Юноша смирился и привык. Это всё еще лучше, чем быть тем же бездомным или заключенным. «Становлюсь безнадежным оптимистом. Забавно…», — подумал он. Подсвечивая фонариком на телефоне, Сал отпер дверь и уже вошел в прихожую, начав стягивать кеды, когда нутром почуял, что что-то в доме не так. Неправильно. Не то. Нехорошо. Это чувство полоснуло по затылку так резко, что по коже на руках прошли мурашки. Сал так и замер, занеся ногу за ногу, чтобы привычным наступанием на пятку снять обувь. В чем дело? Фишер огляделся. Гостиная, как гостиная: телевизор, столик, диван, елочка. Что не так? Ну, темно… ну так почти ночь на улице, а свет выключен. Можно просто включить свет, разве нет? Что-то подсказывало Салли, прямо-таки орало, что этого делать нельзя ни в коем случае. Что же? Сал не понимал. Не видел. Но чувствовал. Медленно опустив гитару, юноша сделал тихий шаг вперед, не став запирать входную дверь. Половицы скрипнули. Фишер мельком отвлекся на это, досадливо сморщившись. Потом снова огляделся. Все было нормально. Да и что тут может быть не так? Грабители? В такой-то дряхлый дом? Это вряд ли… уж телик бы хоть сперли, если уж на то пошло. Погодите, а разве окно было открыто? Сал подошел к развевающимся занавескам и резко ударил тыльной стороной ладони, открывая угол. Никого. Окно открыто, но ни возле, ни за — ни души. Если это гости другого плана, то еще можно объяснить, но Сал уже давно их не видел. Да и здесь? Сейчас? От призраков всегда веет холодом… могильной землей и сыростью, здесь же… «Я просто параноик», — подумал Фишер, не найдя ничего сверхъестественного в пределах видимости. Он вернулся в прихожую, мотая головой. Запер дверь, выкинул ключи на полку, включил свет и обернулся. И с ужасом увидел что на кухне кто-то сидит. В этот раз реакция не заставила себя ждать — Салли ударил по второму выключателю быстрее мысли. — Привет, Салли, — улыбнулся непрошенный посетитель. Пальцы, оставшиеся на выключателе, дрогнули. Это был Тодд. Первую секунду Салливану кажется, что это обман зрения. Он видит нечто, что когда-то помнил улыбчивым кучерявым мальчишкой в больших круглых очках: вытянувшийся худой парень с обросшими до плеч спутанными волосами грязно-рыжего цвета в изодранной больничной пижаме. Его руки, покоящиеся на столе, выглядят так, словно он голыми пальцами ковырял сырую землю. В области груди пятна, и некоторые из них нехорошего багрового цвета. Темная щетина скрывает странно-двигающуюся челюсть. И только россыпь рыжих веснушек на всю лицо накладывает связь на два образа с перерывом в почти четыре года. Это точно был Тодд, и Сал сильно преувеличил бы, если бы сказал, что рад его видеть.***
Сал оценивает ситуацию с трудом, но оценивает и не в свою пользу. Он знает, где должен был быть Тодд Моррисон. В психиатрической лечебнице. Но точно не здесь, нет-нет-нет. Как, черт возьми?.. Надо что-то ответить. Отреагировать. «Не делай резких движений», — зачем-то сам себе приказывает Фишер в голове. — Привет, Тодд. — Давно не виделись, — еще шире улыбается Моррисон, что с интонацией пятнадцатилетнего мальчишки в его состоянии смотрится жутко до усрачки. — Давненько, — медленно соглашается Фишер, оставаясь на месте и не делая никаких взмахов конечностями. Он быстро осмотрел бывшего одноклассника. Больничная форма, грязь, кровь — сложить один плюс один не догадается только полный идиот. Тодд Моррисон очевидно сбежал из психиатрической лечебницы. И, судя по последнему пункту на его одежде — не факт, что без жертв. А еще Тодд вырос. Сал и одним видящим глазом предположил, что Моррисон сейчас выше его минимум на голову. Раньше Тодд был не особо сильнее Салли, но спустя четыре года последний не рискнул бы утверждать, что это так и осталось. Проверять Сал желанием тоже не горел. А предположить, что сбежавший из психушки бывший сосед пришел с миром — как-то не вписывается даже в его самые оптимистичные прогнозы. В заднем кармане лежал телефон. Если удастся отвлечь Тодда, то он успеет позвать на помощь. Пока же надо узнать, что привело в его дом тщательно разрушенное прошлое и не спровоцировать новых жертв. Сал почувствовал, как его изучают. — Ты неплохо устроился, — тем временем отметил Тодд, спустя очень внимательную паузу. Стоять истуканом и дальше показалось Салли опасным. Он решил сделать вид, что ничуть не удивлен старому другу и вести себя максимально спокойно. — А, это… подсобили после… всего. Лучше, чем ничего, — показательно спокойно кашлянул Сал, осторожно начал снимать куртку, пытаясь незаметно вытащить телефон. — В отсутствии соседей есть свои плюсы. — Да уж, с соседями нам никогда не везло, — хмыкнул Моррисон, продолжая жадно пялиться перед собой. Сал нервно оценил отсылку, пряча телефон в ладони. Ему удалось зажать боковые клавиши громкости и отключить звук. — Ты что, боишься меня, Фишер? — вдруг спросил гость. Сал замер. — С чего ты взял? — Ты не подходишь ко мне. «Ну и что я должен здесь ответить?» — нервно скрипнул зубами парень, однако, вынужден был сбросить куртку до конца и пройти в кухню. — Немного растерялся. Не ждал гостей так поздно. — Прости. Согласен, час не лучший, — будто бы даже искренне извинился Тодд. — Чаю? — рискнул оказать гостеприимство Салли. Тодд резко расхохотался, отчего по спине пробежались маленькие разряды ожидания чего-то плохого. — Ты всегда забавно шутил. У тебя такая особая ирония. Не сразу поймешь. Сал не понял, где тут шутка, но смех нервно поддержал. Не следует размышлять о местонахождении ножа в его положении, но ноги невольно шагнули к шкафам. Сделав вид, что наливает воду, Салли чуть отвернулся, продолжая краем целого глаза следить за Моррисоном. Пока вода шумела, Фишеру удалось набрать Эрике смс. Теперь осталось самое кошмарное: ждать. — Так… что тебя привело ко мне? — невзначай поинтересовался владелец дома. Грязные ногти одноклассника напряглись поверх стола. Тодд прекратил улыбаться глазами, хотя его рот в щетине продолжал скалиться. Выглядело жутко. — Он вернулся, Салли. — Кто? — не понял тот. — Не делай вид, что поглупел. Ты знаешь, о чем я. — Прости, но я правда не… — Этот Красноглазый ублюдок! — вдруг зарычал Тодд. — Он вернулся, ты понимаешь?! Салли вздрогнул, мигом забыв про чай и все остальное. Он выставил ладони перед собой в успокаивающем жесте. «Так. Тодд не в себе. Просто держаться. Как с такими разговаривать? Как разговаривали со мной, когда думали, что я спятил?» С опаской, Салли. И тебя это жутко раздражало. Разве не помнишь? Вот же черт. Возможно, ему стоит осторожно успокоить сбежавшего пациента, тогда тот не взорвется? Невольно глянув на пятна крови, Салли мирно откашлялся. В существовании мистического Дьявола он давно не верил. Проблема в том, что Моррисон был явно иного мнения. — Он точно здесь, в Нокфелле. — Ты уверен? — Уверен ли я?! Я видел его! Он приходил ко мне! Они все говорят, что это неправда и его не существует, но тогда кто это был?! Кто издевался надо мной все эти месяцы?! — Может, тебе приснилось? «Вот это я зря сказал», — мгновенно прикусил язык парень за протезом. Тодд вперил в него злобный взгляд, мигом утеряв дружелюбие. — Приснилось? — вкрадчиво уточнил парень. — Мне?! Сал… ты что, заодно с Ними?! «С какими еще «ними»?» — Тодд, погоди, не… Моррисон медленно выпрямился. Сал начал пятиться. — Я так и знал. Ты — предатель! — Что?! — опешил Фишер. — Да о чем ты говоришь?! Тодд, послушай! Давай успокоимся, ладно? Я верю, что ты кого-то видел, но… — Заткнись, Сал, — зарычал Тодд, багровея и приподнимаясь. — Я до последнего думал, уж кто кто, но не ты… это ведь ты нас всех втянул. Из-за тебя я туда провалился и он залез в мою голову! Родители от меня отвернулись, упекли в эту чертову психушку! Даже Нил!.. — Тодд зажмурился, будто ему стало очень больно, а потом вскинул голову. Глаза его налились яростью. — Никто мне не верил! Я схожу с ума, находясь там, а они пичкают меня какой-то дрянью без остановки и пытаются убедить, что все это бред! Но ты же их видел, Фишер! Ты же видел Демона, почему ты сейчас это отрицаешь?! — Погоди, Тодд. Я не… — Лжец! Спас свою шкуру и доволен?! А ведь это ты всех убил! Почему ты свободен, а я в клетке?! — заорал парень и рывком толкнул стол. Сал бросился в сторону. Он отчаянно не хотел вредить своему, пусть и спятившему, но другу, поэтому кинулся в противоположную от кухни сторону, намереваясь вскочить на улицу. Но его маневр провалился, когда Тодд преградил ему путь. — Тодд, погоди! Выслушай меня! — Даже не пытайся, Фишер! Сал увернулся от брошенной тарелки и, перепрыгнув через осколки, спас голову от удара. Протез залепил дыхательные пути, мгновенно лишая обзора и воздуха. Черт, подери! Как долго реагирует полиция?! Эрика же увидела его сообщение?! А брошенный впустую 112?! Кто-то вообще едет на помощь?! Уже можно было и не скрываясь позвонить, но взбесившийся Тодд Моррисон в метре от его глотки не располагал к звонкам. Сал еле успел поднырнуть под чужой рукой и выскочил в гостиную. Вернее: попытался. Несмотря на годы взаперти, хватка у Моррисона оказалась сильной — Сал только и охнул, грохнувшись вниз, после неудачной попытки проскользнуть мимо. Кофта врезалась в горло, волосы больно натянулись, сжатые в кулак. Протез впечатался в нос. Салли еле удалось сцарапать его с лица, чтобы глотнуть воздуха. — Пусти! Что ты делаешь?! — захрипел Салли, пытаясь вывернуться из удушения. В нос ударил запах земли, лекарств и крови с рукава грязной робы пациента. — Мне жаль, Сал. Но ты не оставил мне выбора, — то ли прорычал, то ли всхлипнул над ухом Тодд. — Прости. Я больше не могу облажаться с доверием. Мозг паниковал, Сал согнул ногу в колене и что есть сил врезал пяткой назад. Тодд вскрикнул, ослабляя захват — Фишеру удалось выкрутиться. Запнувшись о кресло, Сал, не соображая, перекинулся через него и попятился. В глазах плыло, сердце заходилось в бешенстве и страхе. Грудь судорожно закачивала его в легкие катастрофически не хватающий кислород. Спутанные волосы из распустившегося пучка упали на лицо. — Тодд, прекрати. Успокойся! — и сам не веря в свой хриплый голос, зачем-то пытался Сал. — А не то что? Убьешь меня? — поразительно ровно спросил Моррисон, а потом как будто опять переключился, озверев. — Я никого не убивал, — стеклянно-хриплым голосом прошептал Сал. — Сам-то в это веришь, Салли? Не обратив внимание на то, как болезненно сжалось внутри от услышанного, юноша с голубыми волосами метнул взгляд к двери, однако тут же пришлось перепрыгивать через столик, уворачиваясь от кулака. Что-то разбилось. — Да нет никакого Демона, как ты не понимаешь?! — Тебе мозги промыли, а, Сал? Тогда что же с нами всеми случилось?! Ответить Сал не успел — лишь пригнуться, спасая голову. Ноги Тодда содрали кусок обоев там, где только что были его глаза. Ладно, глаз, но сути это не меняет. Чертыхнувшись, Фишер кубарем грохнулся вниз и перекатился обратно на кухню. Видит Дьявол, он не хотел этого, но что ему делать?! Моррисон же убьет его сейчас! Ящик с кухонными приборами вылетел, звякнув содержимым. — О. Вот как, Сал? А говоришь, не убийца… — прошелестел рыжеволосый парень, безумно оскалившись и шагая вперед, навстречу выставленному ножу. — Тодд, пожалуйста, — Сал сделал шаг назад, сжимая ручку вспотевшими пальцами. — Чего же ты? Одним другом больше, одним меньше. — Прекрати. Ты знаешь, что я не такой, — процедил Фишер, готовый сорваться и сам на крик. Его трясло. Кончик ножа прыгал. Во рту чувствовался мерзкий металлический привкус — кажется, у него разбита губа. — Я не знаю, Сал. Не у кого спросить. Все мертвы. Мы с тобой и остались. Тодд подошел еще ближе, а Сал уперся спиной и затылком в стену. — Не надо. Не подходи. Но Моррисон неумолимо шел, даже не глядя на нож. — Я убью Красноглазого Демона. Думал, ты мне поможешь. Но вижу, что ты уже не тот, кем был. Тогда и пользы от тебя нет. Даже будет лучше, если последний постоялец ему не достанется. Тодд ринулся вперед. У Сала был выбор: сжать нож сильнее и просто ждать пока парень наткнётся на него сам или подставить себя под удар. А ведь так все хорошо заканчивалось. Даже склока с мистером Томпсоном забылась. Выпускной вечер прошел отлично. Эрика стала для него больше, чем просто девушкой. Даже сомнительное общение с Флетчером не угнетало. Гизмо вернулся. Всё… всё должно было быть хорошо. Эта мысль проскочила так быстро, пока Сал глядел в налитые кровью безумные глаза бывшего друга и сжимал ладонями рукоятку ножа. В самый последний момент Сал отвел нож в сторону и выпустил его из ладони. Одновременно с тем, как Тодд в него врезался, в голову пришла абсолютно дурацкая идея. Сал вытерпел удар по лицу и вдруг… резко обнял спятившего Моррисона за шею. — Отпусти! — взревел тот. — Чтобы тебе было легче меня убить? Вот уж нет, — дернув разбитой губой, отозвался Сал, плечом зажимая челюсть Тодда снизу, чтобы тому не дай Боже не пришла в голову идея выгрызть ему артерию на шее. Тодд попытался его ударить и сбросить с себя, но Салли просто повис мешком, намертво вцепившись в больничную одежду. Пытаться ударить того, кто фактически часть тебя же — оказалось крайне сложно. Тогда Моррисон зашипел ругательства, сдавив Салли ребра до треска. — Ну-ка, скажи-ка мне, Сал… — вдруг почти спокойно прошелестел Тодд. — Если я спятил, а Демона не существует, тогда кто убил всех жителей Апартаментов? Салли зажмурился, но все равно не отпустил. Тодд со всей дури качнулся вперед и врезал парня в стену. От такого мощного удара затылком на глаза напала тьма. Руки расцепились сами. Захрипев, Фишер медленно сполз спиной по стенке. Именно в этот момент входной замок разлетелся в щепки под вой полицейской сирены. Тодд, завидев это, взвыл, бешено вцепившись в свои волосы: — Он вернулся! Он снова здесь! Вы все мертвы, идиоты!!! Будьте вы прокляты!!! — Бросьте оружие и поднимите руки! — гавкнул полицейский. Напарник за его спиной выхватил пистолет. — Не стреляйте, он не в себе! — кое-как выкрикнул Сал, закашлявшись. Уже подобравший нож Моррисон, яростно закричал, а потом бросился к окну. Окно разлетелось вдребезги, но, судя по шуму борьбы, далеко Моррисон не ушел. Его быстро скрутили в смирительную рубашку, накачали транквилизатором и усадили в подъехавшую неотложку — они уже ехали по следам сбежавшего, когда раздался звонок в участок. Сал сполз еще ниже, с трудом сплевывая кровь. — Салли! О, Господи!.. Сал! Влетевшая вслед за полицейскими Эрика испуганно опустилась рядом на колени. — Ты живой? Скорая? — Н-не надо… — мотнул головой парень. Голова буквально взрывалась от боли, идущей над шеей, но навряд ли это смертельно. — Они поймали его? Эрика с тревогой глянула на Фишера, а потом выглянула в коридор. — Да. Сал устало прикрыл глаза, чувствуя, как по подбородку все еще хлещет из разбитой губы. Да ему повезло. Надо же. — Тебе помочь встать? Воды? — Протез… — попросил Сал, слыша чужие голоса полицейских. Эрика молча выполнила просьбу. Чуть позже Салли оценит это качество девушки выделять первостепенное беспокойство без ненужных сейчас вопросов «что случилось?» или «кто это был?», пока же он пытался остаться в сознании. Руки уже пытались вернуть протез на лицо. — Погоди, у тебя кровь. Эрика куда-то ушла, а потом вернулась с мокрым полотенцем и бережно коснулась подбородка. Сколько бы времени не прошло, а Сал всегда будет искать в ее взгляде нотки брезгливости, когда она касается его. Руки окончательно перестали слушаться и протез свалился на колени. Фишер с опозданием заметил за спиной Эрики Андреа, но на данный момент ему уже стало все равно. — Мистер Фишер, нам нужно поговорить, — сообщил вернувшийся в дом полицейский. Сал молча кивнул, забрал у Эрики полотенце и, прижимая его к губе, из которой так и хлестало, кое-как поднялся на ноги. Девушки подняли стулья из осколков и отошли. Остаток вечера прошел, как в тумане. Сал помнил лишь тусклый свет лампы над головой и какие-то вопросы, на которые он отвечал, не задумываясь. Ему нечего было скрывать. Вернулся домой и чуть не помер. Нет, он не контактировал с Тоддом Моррисоном после инцидента в Апартаментах. Он абсолютно без понятия, как тот узнал, где он живет и о ком он кричит. Нет, ответное заявление писать не собирается, просто окажите беглецу помощь. Эрика слушала это вполуха, пытаясь заткнуть шторой разбитое окно. Ее и саму потряхивало. Получите-ка такое сообщение от Салливана Фишера ночью, ага… Томпсон думала спятит, пока дождется ответа полиции и такси. Андреа, почувствовавшая себя неловко в этом доме, невольно подумала, что, несмотря на жуткий видок, все-таки без протеза Фишер похож на человека, а не на ожившую куклу с замашками Чакки. Даже его жесты и голос теряли свой сюрреализм и не заставляли так напрягаться. Она сорвалась вслед за Эрикой, наотрез отказавшись отпускать ее одну. К счастью, они успели вовремя. Сотрудники скорой нехотя принесли свои извинения за инцидент и удалились, полицейские же еще полчаса мурыжили Фишера, подковыристо выясняя точно ли побег мистера Моррисона не был спланирован заранее и не имеет ли Сал к этому отношения. Предчувствуя сотни проверок и новый интерес следящих служб, где он и так был на особом учете, парень мысленно взвыл. Хоть шериф не приперся на вызов — и на том спасибо. Когда полиция ушла и Андреа вместе с ними, Сал долго молчал. Словно забыл, что в доме есть кто-то еще. — Сал? — осторожно позвала Эрика. Фишер перевел на нее мутный взгляд. Из его губы и носа опять потекло красное. Выругавшись, он скомкал уже полностью испачканное полотенце и запрокинул голову назад, зажимая раны. Вся его рубашка была заляпана, на боку виднелась дыра. — От меня одни проблемы… — пробормотал он вымученно. — Оставь, я уберу. Увидев, что Эрика смотрит на осколки, Сал ее остановил. Эрика оставила порядок в покое и села напротив. — Обезболивающее есть? — сочувствующе спросила она, глядя на него. — Нет, — выдохнул Сал. — Мне не больно. Разве что немного, — тут же сморщился он, вернув голову вертикально. — Черт… Эрика принесла ему другое полотенце. — Кто это был? — не выдержала она. Сал сперва не хотел отвечать. Но потом подумал, что именно Эрика привела помощь вовремя и не дала ему подохнуть. — Мой… старый друг. Сосед из Апартаментов, — устало держа голову, произнес Фишер. — Его поместили в психиатрическую лечебницу после… после того дня. Эрика вспомнила недавно перечитанные статьи. Там было про этого мальчика. Кажется, его звали Тодд. «Как иронично, что когда мы пытаемся не ворошить прошлое, оно стучится ото всюду», — невесело подумала Томпсон. А ведь она только-только задвинула доктора Откина с его опросами куда подальше. Судя по лицу Салли, тот думал об этом же, но трепаться дальше был не в настроении. — Этот парень был один? — спросила Эрика. — Что? — Больше никто не может вот так вломиться? — перефразировала она. Сал растеряно оглянулся на вышибленную дверь. — Н-нет. Я думаю, нет. — Поверю тебе на слово, — выдохнула Эрика и сбросила с плеч кофту. Сал уставился на нее оторопело. — Брось, ты же не думал, что я тебя оставлю после такого? Юноша растеряно оглядел бардак в гостиной. Как раз-таки впору отсюда бежать, сверкая пятками. Тем более с выломанной-то дверью и разбитым окном на первом этаже. Сал хотел сказать об этом, а потом почувствовал себя очень усталым и задолбавшимся что-то доказывать, поэтому просто благодарно кивнул девушке. Всё равно он сегодня точно не уснет. Полицейские сирены и проклятия Тодда со словами о Красноглазом Демоне и фразой «ты убил их!» стучали в ушах. Если бы не Эрика, он бы точно до утра не дожил — с подачи сбежавшего из лечебницы или от воя вновь вывороченной воспоминаниями души. К счастью, Томпсон уже звонила маме, о чем-то горячо споря. Сал не к месту подумал, что об этом точно узнает ее отец и добавит себе галочку в длинном перечне «Почему нельзя встречаться с Салливаном Фишером». На мгновение представив себе, что сейчас сидел бы тут один, в тусклом свете этой желтой лампы среди осколков, если бы не Эрика, Салли стало очень больно внутри. Перештопанное скорбью сердце заныло. «Хватит с меня». Парень, пошатываясь, поднялся с места. Эрика как раз сбросила звонок, проворчав: — Завтра мне устроят… но я точно остаюсь. Может, все-таки съездить в аптеку? Не так далеко есть круглосуточная и… — Эрика осеклась, почувствовав, как подошедший Сал молча ткнулся ей лбом в плечо. Его испачканные в крови руки, осторожно обвившие талию, дрожали. Эрика перестала говорить и также молча накрыла их своими ладонями. Когда-то давно ему требовалось только это: поддержка. И ничего более. Возможно, тогда бы разум не сыграл бы с ним злую шутку. Но обо этом было уже поздно сожалеть. Изломанные дети остаются такими навсегда. Главное, что у него вновь есть то, ради чего стоит не доживать, а жить. Солнце еще взойдет. Пока же вокруг тихая ночь среди осколков. Но Сал знает, что в этой темноте нет кошмаров. Лишь одна фраза, заевшая, как зажеванная кассета на повторе: «Ну-ка, скажи-ка мне, Сал… если я спятил, а Демона не существует, тогда кто убил всех жителей Апартаментов?»