Телохранитель

- Это называется дорвался! - Цзянь топит лицо в подушке и со стоном переворачивается на спину. - Ты сексуальный маньяк, знаешь? - Знаю. Цзянь на него не смотрит, но по голосу слышит, что тот улыбается. Заниматься сексом до пяти утра, а потом еще и утром три раза, забив на все поползновения позавтракать хоть чем-то, что еще не испортилось со вчерашнего ужина, и смыть с себя пот, кровь и сперму в душе. - У меня между ног все болит. - жалуется она, потом запускает руку под тонкое одеяло, ощупывает себя. Цю спрашивает, надо ли ей таблетку, натягивает трусы, со стоном тянется и валится рядом. После часа по полудни они все же спускаются вниз, полуголые и даржащиеся за руки, как Адам и Ева, и девушка тут же проскальзывает в ванную комнату. В отражении зеркала разглядывает себя излишне внимательно, вертится. Тело, на удивление, не похоже на шмат мяса, и практически нет следов. Только отпечаток мужской ладони на бедре и два полумесяца от челюстей вокруг левого соска. Отметина свежая, ей буквально несколько минут, на коже еще прощупываются синюшные ямки от зубов. А между ног действительно болит, да так, что И с трудом забирается в ванну, и, ополоснувшись без геля под душем, идет на кухню за обезболивающим. Би крутится у плиты, постукивая по сковородке деревянной лопаткой, что-то напевает себе под нос и регулярно хихикает. Барбатос трется мордой об его щиколотку и протяжно мяукает, выпрашивая жратву. - Море, наверное, отменяется. - она роется в аптечке, полной просрочки, пустых блистеров и старых бумажек от лейкопластыря. - Я еле хожу. - Сейчас поешь, выпьешь что-нибудь, и к вечеру будешь как новенькая. Блондин с грохотом опускает сковороду на деревянную подставку, в посуде аппетитно шкварчит яичница с зажарками по бокам, которые И тут же обдирает вилкой и отправляет в рот. - Вкусно... А из вчерашнего что-то съедобное еще осталось? Цю садится за стол напротив, кивает и говорит, что ночью, когда он ходил курить, все убрал в холодильник. Еда не успела испортиться в августовской жаре, и кот не залез. - Хорошо. - тянет И. Трет лицо ладонью и зевает до хруста в челюсти. Неплохо было бы хоть немного поспать. Только это "немного" протянулось бы до следущего утра, и тогда про море можно было бы точно забыть. Цю все время куда-то дергает отец, он мог уехать неожиданно и пропасть надолго. Другая поездка могла состояться нескоро, или вообще не случиться. А они в последнее время проводили так мало времени вместе. - Не расскажешь, чем ты, все таки, занимаешься? Охраняешь отца? - Нет, у него есть своя охрана, проверенная и достаточно старая. Я у него вроде кого-то, кто... Давай не будем, И. Такой классный день, не хочу об этом. - Я поняла. - Скажу только то, что мне неприятно делать то, чем я занимаюсь. И все это настолько гадко и мерзко, что становится тошно. Но мне не приходится выбирать, как это было раньше с Ченом. Цзянь вся подбирается на стуле, а настроение стремительно падает, и даже усталость уступает злости на того хрена, именуемого себя отцом. И хочет сказать, что может позвонить, нет, даже не может, а точно позвонит, скажет отъебаться и не доставать. Но не говорит, потому что злой Хуа Би, в своем бандитском антураже и с отключенной головой, пугал до ужаса. Зато цепляется за другое. - Чен давал свободу выбора? - Да. - блондин с кивком подцепляет вилкой кусок яичницы. - И меня ты тоже выбрал? Смотря на то, как Цю растягивает губы в улыбку, и как его глаза лучатся нежностью и добром, Цзянь тоже начинает улыбаться. - И давно ты питал ко мне такие нежные чувства? - Ну, как сказать... Не с самого начала, но тяга к тебе все таки была. Вот когда ты убежала от Зэна, и меня сковывал дикий ужас, потому что я не знал где ты и что с тобой, тогда я все, наверно, и понял. Что ты для меня не просто охраняемое лицо, а моя любимая девочка. - Фу, не говори это! Цзянь завесилась волосами, смущаясь, и замахала рукой. - Моя любимая девочка. - повторил он, - Девочка, которая сегодня стала женщиной. И покраснела пуще прежнего. Кинула в него куском хлеба. Цю сказал: но-но! После позднего завтрака начали собираться на вылазку. И откопала купальник, под хищным взглядом оделась, натянула поверх него джинсовые шорты и свободную футболку, стянула волосы в конский хвост. По пути было решено еще и наведаться на аттракционы в парк на пирсе. - Там очумелые кривые зеркала в комнате смеха. - сказал мужчина, плавно лавируя в свободном потоке. - Там можно делать фотки? - Даже если нельзя, все равно сделаем. Цзянь заливисто рассмеялась. Блондин, напротив, хмуро уставился перед собой, до хруста сжимая руль. Еще на подъезде Цю вдруг остановил машину, неожиданно и резко. Почти всю дорогу до моря говорило только радио, да И, подпевающая под известные хиты, запивая песни колой. Кайен тормознул на краю дороги, рядом с желтой сплошной. Агрессивный Лексус объехал их по дуге и посигналил. - Уже приехали? - Цзянь вытолкнула изо рта трубочку и вздернула брови. Цю был чем-то сильно озабочен, но девушка старалась не акцентировать на этом внимание. - Приехали. - он кивнул, но выходить не спешил. А когда И взялась пальцами за дверную ручку, и вовсе заблокировал двери. Блонлинка с недоумением заглянула ему в лицо. - Ты чего? Хочешь что-то сказать? - Прости меня, маленькая. Так надо. Не успела она озвучить волнующий вопрос, он ударил ее кулаком в подбородок. Девушка моментально отключилась, опрокидывая на себя полупустую колу и утыкаясь лбом в окно. Пришла в себя она уже в закрытом помещении, полном кривых зеркал, в окружении десятка мужчин. Цзянь привязали к стулу, руки за спиной были сцеплены кабельными стяжками, прочный пластик которых до онемения перетянул запястья. - Какого хуя блядь.... - пробурчала она, двигая челюстью из стороны в сторону. - Если честно, - заговорил кто-то незнакомый, его голос доносился из-за спины, и И навострила уши, прислушиваясь. - я не думал, что ты пойдешь на сотрудничество, Би. Как никак, охраняемый объект, несколько месяцев вместе. Если уж тебе срать на Цзянь, к девчонке то мог привязаться? - Так и было. Если бы мы не были друг к другу привязаны, мне пришлось бы повозиться. Она довольно вредная, еще и драчунья. А так все прошло без пуха и пыли. - Хорошо, хорошо... - протянул чужой голос. Цзянь хлюпнула носом, подняла голову, цепляясь взглядом за Цю. Стоит себе весь такой красивый, в белой олимпийке, перекатывается с пятки на носок, да улыбается. - Сука... - Молчать! Не жалко тебе, Би? Блондин пожал плечами, бровями смущенно дернул, улыбку растянул еще шире. - Нет. Но, надо сказать, целок у меня никогда не было, интересный опыт. Все присутствующие заулюлюкали, смеясь. - Если они с папашей понимают, что надо хорошо себя вести, проблем не возникнет. Так ведь? А так, че ее жалеть. Обычная тушенка. Кто-то загоготал, хрюкнул, снова загоготал. - Я по-разному своих шлюшек называю, но тут ты меня переплюнул. Цзянь не выдержала. Сжала до онемения трясущиеся губы и выплюнула, повернув голову в сторону: - Каких своих шлюх, свинья? Тебе кто-то дает? Подъеб стоил хорошей оплеухи, от которой рот наполнился кровью, а стул опрокинулся на бок. И болезненно застонала и всхлипнула, сдерживая злые слезы. Когда острая волна боли схлынула, она приоткрыла рот и вытолкнула языком на пол соленую тягучую жижу. - Я предупреждал. - Цю сказал это так, будто подтвердил, что Земля и вправду круглая. - Мда. Как ты с ней существовал? - С переменным успехом. Вы позвонили ему или нет? - А ты что, спешишь куда-то? Ловить новую целку, раз так понравилось? - брякнула хрюкающая свинья. - Хочу довести дело до конца, забрать свою долю и свалить. - Можешь валить хоть сейчас. Дальше мы сами. - сказал третий. В сторону телохранителя пнули четыре огромные вздутые сумки. Присев на корточки, Цю вжикнул молнией на одной, просмотрел несколько денежных пачек. - Не охота все проверять. Честно говорите, не объебали? - Ну что ты, Би, все честно. Честнее некуда. Мы давно друг друга знаем, часто слышим, а работать вместе так и не довелось. Я думаю, первая честная сделка на адекватных условиях - фундамент для дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества. Ты нам девку как предлог для переговоров, нам свободный бизнес, тебе бабки. Просто песня! Догадаттся, что происходит, было нетрудно. Цзянь используют для шантажа, чтобы прессануть отца. А Би, этот вонючий урод, продал ее за поганые бабки. Лучшим вариантом было помалкивать, и И заткнулась. Би покивал. - Это верно. Приятно иметь дело с ребятами, которые знают, как важно смотреть в будущее. Но. Если я найду хоть один косяк.... Третий вновь заговорил. - Ты, Би, слишком до бабок жадный. Сколько тебя знаю, всегда стремился урвать самый большой кусок пирога, и за него на любой пиздец соглашался. А помните, как... - Все все прекрасно помнят, Леан. - перебил его Цю. - Позвоните еще раз. - Куда спешить, парень? Можешь пока пересчитать свой миллиард. Блондин вздернул одну бровь, сказал, что вынужден настаивать. Кто-то со вздохом зашуршал подкладкой кармана, разблокировал телефон. В воцарившейся тишине Цзянь хорошо слышала каждый гудок. - Господин Цзянь, - протянул вязкий, как патока, голос, - не торопитесь? Может вам как особое приглашение выслать ухо любимой дочки? Дальше И не слышала, в голове застучала кровь. Нет-нет-нет. Не бойся! Не надо бояться! Цю не допустит. И отец не допустит. Все будет в порядке! Но глупо было оставлять без внимания тот факт, что Би теперь пускает слюни на распиханный по сумкам миллиард юаней, а отец вообще лишил ее всех привилегий и отказался, снова вышвырнув из своей жизни, совсем как в тот день, когда она родилась. - Он не приедет, кретины. Он на меня хуй положил, когда узнал, что я замуж собираюсь за вот эту скотину. - И мотнула головой в сторону Цю. - Я все равно у него пробная, неудачная версия. Позвоните ему, когда заделает себе десяток сыновей. Может, хоть к одному из них он воспылает родительской любовью. Но это не точно. Собравшиеся призадумались, но думу их прервал вошедший в помещение отец с двумя телохранителями. - В чем дело, господа? - он развел руками и состроил удивленное выражение лица. - Я играю в гольф со старым другом, нас отвлекает звонок. Толком ничего не говорите, несете какую-то бессвязную чушь про мою дочь. Не хотите объясниться? Учтите, если это какая-то очередная ерунда, я могу и разозлиться. - Ну просто удивительная пара. - хмыкнули за спиной. - Отец, которого очень волнует партия в гольф, и горе-женишок, продавший деваху за нал. Незнакомец вздохнул, раздумывая, как поступить дальше. - Почему меня участь бедной Цзянь И волнует больше, чем вас? - Я волнуюсь. - сказал отец; блондинка не удержалась от смешка. - Но здесь, честно сказать, поводов не вижу. Какая-то шайка припевал или, того хуже, уличная шпана, пытается меня взгреть, не имея возможности объяснить чего они хотят. Выглядит нелепо, смешно и глупо. - Мы хотим территорию. Весь южный округ. - Не жирновато для шпаны? И для каких же целей? - Нетрудно догадаться. Мет. - Мет? Всего лишь? Для такой серьезной аферы с кражей дочери главы 14К мелковат ориентир. Я предполагал, что разговор пойдет о более серьезных вещах. Может, попросите еще о чем-то? Чтобы уровнять ставку. - Рэкет. - Чего? Ресторанов быстрого питания, пунктов аренды велосипедов? А не хотите рассмотреть химчистки? Цзянь было смешно и горько. До чего же абсурдная ситуация. До чего же говенно все выходит. Незнакомец вспылил. - Мы пришли сюда не шутки шутить, господин Цзянь. Но, если Вам так смешно... И взвизгнула, когда ее стул дернули и поставили на четыре ноги, а в ухо вцепились ледяные пальцы. Испуг превратился в животный ужас, когда основание уха рассекла обжигающая боль. - Как насчет посмеяться вместе? И заорала так громко, что, казалось, все люди на пирсе должны услышать этот крик о помощи. Пожалуйста, придите кто-нибудь! Пожалуйста, только не суйтесь! - Стоять! - скомандовал отец, подняв вверх ладонь. - Я не хочу химчистки! Я хочу все! Господин Цзянь хлопнул в ладоши и снова развел руки, на этот раз улыбаясь совершенно не наигранно. - У вас не много опыта в таких делах, как переговоры, но я вас поздравляю с первой победой. Метамфетамин и рэкет всего, но приносит деньги в южном округе под вашим контролем, господа. Гарантирую честную передачу территории, без преследований и других проблем. А теперь, верните мне мою дочь. - С удовольствием. Но, для начала, эта девица оскорбила меня, и я преподнесу ей урок. В голову вцепилась крупная ручища, сгребая на затылке волосы. И сжалась в комок и захныкала, стоило над головой раздаться противному хрюканью. До отвратительного мокрый язык прошелся по шее и ушной раковине, слизывая кровь, а потом в ранку над ухом вновь впился острый металл. - Клади его. Над головой просвистела пуля и тут же загрохотало. Будто что-то разорвалось. Блондинка вновь вскрикнула и повалилась на пол, уходя с линии огня, который открыли четверо. Остальные, даже не успев похватать свои стволы за поясами, падали замертво. Орал, кроме Цзянь, только один. Жирный хряк, точно такой же, каким представляла его И, пока тот был за ее спиной, катался по полу, держась за руку. Хуа Би стремительно пересек небольшое помещение, схватил за грудки и оторвал от пола. - Ты кого облизываешь, мразь?! Мужик завизжал, барахтаясь в крепко держащих руках. Что с ним делал Цю, она не видела, продолжая голосить навзрыд, пока охрана отца отвобождала ее от пут. Господин Цзянь поймал ее в объятия, крепко прижимая к себе, и И, сама того не осознавая, прижалась в ответ к человеку, который так легко и непринужденно торговался за ее жизнь. Когда свинья издала последний звук, окончательно затихнув, И удалось сделать несколько успокаивающих глотков воздуха. В самолетах при аварийных ситуациях пассажирам подают кислородные маски, потому что кислород объяняет и дурит голову. В данном случае было также. Выпутавшись из обнимающих за плечи рук, И развернулась, и от увиденного ее стошнило прямо на туфли отца. Рот мужика был рассечен с обеих сторон, язык отрезан, вспорот надутый живот. Би с судорожным вздохом отряхнул руки от стекающей по пальцам крови, бросил на пол нож и вытер заляпанное лицо предплечьем. - Цю, как выяснилось, мы стобой оба - мужчины своего слова. Ты выдержал свою часть договора, я выполняю свою. Больше я ни коим образом не мешаю вашим отношениям. Более того, я признаю тебя достойным преемником всего, что имею. Деньги, - он кивнул на сумки. - возьмите себе. Будут считаться бонусом к основному подарку на свадьбу. Если она, конечно, состоится. Цю, потрудись тут все закрыть, чтобы ни один зевака. Ну, ты знаешь. Я пришлю чистильщиков. - Я сам могу. Мужчина посмотрел на блондина внимательно и строго. - Оставь свою превосходную исполнительность, она сегодня ни к чему. Позаботься об И, успокой ее. Она увидела много лишнего. Не говоря ни слова больше, он вышел со своими людьми, оставляя Цзянь и Цю наедине. Блондин стянул с себя промокшую олимпийку, вытер руки и кинул ее под ноги, оставаясь в бронике и майке. Посмотрел как И ощупывает пострадавшее ушко и закрывает другой рукой рот. - Ты в порядке? - По мне не видно что ли? Дебил! Он подошел ближе, и, не смотря на все сопротивления девушки и крики, зажал ее в угол, припирая к стене. - Тише, милая. Все заживет, все забудется. - шептал он, поглаживая ее по волосам и крепко держа. Блондинка разревелась, не в силах сдерживать эмоции. - Я рядом, все хорошо. - Хорошо?! - И пихнула его в грудь, отталкивая от себя на несколько шагов. - Где "хорошо"? Ну где? Ты что с ним сделал? Посмотри! Ты выпотрошил его! Как будто пачку быстрого рамена вскрыл! - Я знаю, сладкая. Но я не мог ему спустить то, что он тебя обидел. - И не трогай меня! Ты весь в крови и в этом дерьме! - она проткнула воздух пальцем, указывая на кусочки плоти на его штанах. - Думаешь, я позволю тебе вообще когда-нибудь прикасаться ко мне? Зверь и убийца. Цзянь уперла руки в бока и чуть подалась корпусом вперед, переводя дыхание. Ее снова жутко тошнило, в помещении воняло ее рвотой, порохом и кровью. - Договор у них... Два уебка. - она потерла лицо ладонями, выдернула из-под футболки лифчик, тщательно отерла лицо и шею от крови, насколько это было возможно. Запихнула скомканную ткань в карман шорт и толкнула дверь, через которую вышел ранее отец. - Стой, куда ты собралась? - К Тяню. Или Гуаньшаню. Я не хочу тебя видеть. Никогда.