Of Death and Moonbeams

– Добрый день, шериф Трумен. Добрый день, агент Купер. Шериф Трумен, вам звонят, перевожу на первую линию. Я думаю, это Даги Милфорд. Я не совсем уверена, потому что голос какой-то очень напуганный… Ещё и с каким-то эхом. Будто он в большой комнате. И звук, как из таксофона. Возможно, это общественный телефон в Грейт Нортен. Там, где свадьба проходит, поэтому я и подумала, что это может быть Даги Милфорд… – Спасибо, Люси, – мягко произнёс Трумен, направляясь в свой кабинет к телефону. Купер наблюдал за тем, как шериф завернул за угол, идя к своему кабинету, а затем снова переключил всё своё внимание на Люси, которая, похоже, твёрдо намеревалась передать ему какую-то важную информацию в следующий раз. Купер внутренне застонал. – Агент Купер, Бенджамин Хорн ожидает вас в конференц-зале. С облегчением подумав о то, что ему удалось избавиться от почти неизбежной часовой беседы об обстоятельствах визита Бена, Купер улыбнулся и, кивнув в знак благодарности, направился к залу. – О, агент Купер! – Окрикнула его Люси. – Да, Люси? – Вздохнув, он повернулся к ней. – Сделать вам свежий кофе? – Было бы замечательно. – Принести его? – Да, Люси, принесите. – И для мистера Хорна? – И для мистера Хорна, да. – С пончиками? – С чем угодно, Люси. Она кивнула и сложила руки перед собой. – Агент Купер? – Да, Люси? – Усмехнувшись, он снова повернулся к ней. – Вы выглядите… Так красиво сегодня. Купер почувствовал жар на своих щеках и понял, что краснеет и смотрит на свои отполированные ботинки, как застенчивый школьник. И всё же, когда он поднял на неё взгляд, у него получилось искренне улыбнуться. – Благодарю, Люси. Он сказал бы что-то ещё, но Люси уже вернулась к своему столу, прежде чем он успел вернуть ей комплимент. Весь разговор заставил неприметную улыбку коснуться его губ, когда он повернул ручку на двери конференц-зала и перешагнул порог. – Мистер Хорн, – произнёс Купер. – Прошу прощения за то, что заставил вас ждать. – Забудьте. – Как прошёл ваш визит к миссис Палмер? – Агент Купер, – Бен откашлялся и прищурился. – Давайте перейдём к делу. – Хорошо, – немного помедлив, ответил Купер, пожав плечами. – Я не испытываю никаких обид в отношении этого участка и вашего расследования. Я понимаю, что вы лишь выполняли свою работу. Работу, которую мы, налогоплательщики, оплачиваем вам. Я понимаю, почему находился под подозрением, и почему – к сожалению – меня арестовали, допросили и посадили в тюрьму. – Хорн высокомерно фыркнул. – И хоть я и вынужден восстанавливать свою репутацию в этом городе, я понимаю, что даже… Лучшие умы в правоохранительных органах допускают ошибки. Купер был удивлён. Он пытался понять, о чём в действительности сейчас говорил самопровозглашённый патриарх города, и затруднялся в определении – было ли это истинными чувствами или оскорблением в обратном направлении. Но он был готов поставить все свои деньги на то, что голос Бена звучал не очень искренне, и он скорее напоминал провинившегося ребёнка, которого родители заставили извиниться за нарушение школьных правил. Тем не менее, Купер должен был пойти Хорну на уступки хотя бы за то, что он сидел сейчас здесь и смотрел ему в глаза, пока говорил всё это. Не многие пошли бы на такое. – Я очень ценю это, – ответил Купер. – Спасибо. Бен выдержал паузу, всё ещё слегка кивая. – Вторая причина, по которой я здесь – это Одри. При звуке её имени, сердце Купера едва не вырвалось из грудной клетки. Не без тревоги он заметил, что его ладони вспотели. – Одри? – Да, – улыбнулся Бен. – Я хотел поблагодарить вас за то, что вы приглядываете за ней в течение нескольких последних дней, пока она выздоравливает. – Это не проблема, – ответил Купер. – Совершенно не проблема. Бен кивнул. Купер решил сесть, надеясь, что Бен станет чувствовать себя более непринуждённо и тоже сядет. Но прежде чем это произошло, в зал вошла Люси, держа в руках поднос с кофе и пончиками, который намеревалась поставить на стол перед ними. Она застенчиво улыбнулась, когда кружки звякнули, и на ламинате оказалась лужица кофе, а один из пончиков упал с тарелки. Но, прежде чем она смогла извиниться и начать убирать устроенный ею беспорядок, Купер схватил горсть салфеток и сделал всё самостоятельно. – Спасибо, Люси. – Прошу прощения, агент Купер, – тихо произнесла она. – Всё хорошо, Люси, не переживайте, – он улыбнулся ей, и, прежде чем покинуть помещение, она вернула ему улыбку. Когда Купер вытер кофе и выбросил использованные салфетки, Бен кивнул ему: – Вам, безусловно, нравится в этом городе, агент Купер. Купер сжал губы и кивнул. – Это не всегда происходит так, – произнёс он, отчаянно пытаясь облегчить разговор. – Обычно Бюро встречает цинизм, сопротивление и довольно приличную дозу враждебности везде, где приходится объединяться с местными правоохранительными органами. Это всё идёт вместе с территорией… Наряду со значком, оружием и стандартным набором галстуков и носков от Бюро. Хмыкнув, Бен сел напротив Купера. – Во всяком случае… Как там Одри? Купер сглотнул. Если бы ему не было так трудно скрывать свои чувства, он мог бы попытаться рассеять любой намёк на эмоции, играя на словах Бена. Отцовская привязанность была неподходящим костюмом для него. Но вместо этого Купер сосредоточился на наливании кофе в чашку. – Намного лучше. И физически, и эмоционально… – Как вы думаете, когда она будет готова вернуться домой? Купер нахмурился. Он взглянул на Бена, предлагая кофе, пока он всё ещё наливал его, и Бен принял его быстрым кивком. – Доктор Хейворд дал ей справку о состоянии здоровья чуть больше, чем двадцать четыре часа назад, – ответил Купер. Это было не совсем правдой – хороший доктор не виделся с Одри с той ночи, когда осматривал её, – но он чувствовал своего рода обязательство, похожее на конфиденциальные отношения между врачом и пациентом, разговаривая с Беном. И он не был уверен в том, что знает, что делать. Бен взял свою кружку из рук Купера и уставился в её глубины. – Но ведь не так всё просто, да? – Насмешливо уточнил Бен. – У Одри никогда не было приказа оставаться в отеле, если вы имеете в виду это, мистер Хорн. – Она может вернуться в любое время, как только захочет. – Вы хотите сказать, что… Она не хочет возвращаться? Купер знал, вне зависимости от того, что он ответит, Бен Хорн найдёт способ обернуть это против него самого. Я не доставлю ему подобного удовольствия, – подумал Купер, уже зная, что скажет дальше. – Я полагаю, что Одри – достаточно зрелая и довольно способная молодая женщина. Поэтому стоять здесь, в этой комнате, и обсуждать её намерения или мотивы или вообще решать её судьбу, для нас более чем безответственно и неуважительно. По отношению к ней. – Попробуй-ка это. – Намерения? Мотивы? – Криво улыбаясь, Бен поставил кружку на стол. – Агент Купер, благодарю за то, что подвели меня к третьей причине нашей встречи, которая как раз и касается намерений и мотивов. Каковы ваши планы на мою дочь? Купер чуть не выплюнул сделанный ранее глоток кофе через всю комнату. – Планы? – Я уверен, что такой порядочный и праведный мужчина, как вы, не станет пытаться сделать что-то гнусное с молодой женщиной, которая стала достаточно взрослой, чтобы голосовать, ещё не окончив школу. – Бен сцепил пальцы и положил на них подбородок. – Тем не менее, я чувствую необходимость спросить об этом, потому что моё предыдущее предупреждение о том, что вам следует держаться подальше от Одри, похоже, осталось без внимания. Купер уставился на Бена, охваченный страхом. – Я вышел за пределы своей юрисдикции, чтобы вернуть Одри в целости из «Одноглазого Джека». Напоминаю вам об этом по вашему же настоянию. – Да, я знаю. И я уже поблагодарил вас за это. И всё же меня удивляет, как же так вышло, что Одри проводит с вами так много времени. Ночью она спит в десяти футах от вас. Вы вместе завтракаете в ресторане моего отеля. – Бен пожал плечами. – Случайному наблюдателю может показаться, что… Купер ощутил, как кровь пульсирует в висках и за глазами. Он не был из числа тех людей, которым нравилось перебивать, но сейчас он не смог совладать с собой. – Мистер Хорн, совершенно очевидно, что я вам не очень нравлюсь. Я не знаю, что мне сделать, чтобы исправить это, или сказать, разве что… Полагаю, что могу быть для вашей дочери единственным другом в этом городе. А Одри как раз таки давно нуждается в друге. Поэтому, если быть с ней в тот момент, когда ей нужен кто-то рядом, является причиной, по которой вы не можете сказать мне больше, чем одно доброе слово, то я самостоятельно уйду в отставку, чтобы вы продолжали не переносить меня столь же долго, сколь я буду здесь находиться. Бен сидел с той же самодовольной ухмылкой, застывшей на его лице ранее. Наконец, он отодвинул свой стул и встал, выпрямившись во весь рост. – Это было поучительно, агент Купер. Спасибо за кофе. И, не обронив больше ни слова, он прошёл через комнату, выходя за дверь. Купер ощутил, как адреналин и ярость отступили к тому же глубокому тупику, в котором уже давно жила его боль. Успокоившись, он проанализировал произошедшую только что ситуацию. Бен оставил его, будучи ещё более раздражённым, чем был, когда приехал? И что он имел в виду под «это было поучительно»? В чём вообще был смысл этого всего? Хуже всего было то, что у Купера возникло подозрение о том, что всё это – игра, испытание, созданное самим Беном Хорном. Последние пять минут он пытался вспомнить всё, что было сказано, анализируя, проверяя, прошёл ли он его.