- Можно еще раз, пожалуйста?
Гермиона прикрыла ладонью губы, пряча улыбку, но повторила.
- Гермиона, - произнесла она медленно и четко.
Адриан кивнул и помолчал минутку, чтобы мысленно представить, как пишется ее имя.
- Гёр-май-о-ни? – он все еще не был уверен в своем произношении, но оно определенно становилось все лучше. Хотя акцент Адриана был не таким сильным, как у других, до нелепости трудно оказалось произнести одно-единственное имя.
Девушка восторженно улыбнулась ему:
- Вот и все, а теперь просто скажи быстрее.
- Гермиона?
Она запрокинула голову назад и легонько засмеялась, явно удивленная.
- Мне очень жаль, я даже не думала, что тебе будет так трудно выговорить мое имя, - девушка наблюдала за тем, как он пожал плечами, бросив короткий взгляд на его губы.
- Вряд ли тебе стоит извиняться, это же не ты его себе придумала. Просто я рад, что в будущем не запнусь о твое имя и не прокляну случайно.
Ее охватил трепет при мысли о том, что новый знакомый захочет снова провести с ней время – что она не отпугнула его. Девушка смущенно откинула прядь вьющихся волос с лица и убрала их за ухо. Прошло всего несколько минут с тех пор, как они официально познакомились, а Гермионе уже не хотелось, чтобы их разговор заканчивался.
Было приятно поговорить с кем-то, кто еще не знал ее и не имел никакого предвзятого отношения.
А Адриан оказался очаровательным собеседником. Девушка с легкостью могла сказать, что он хорошо образован лишь по тому, как он разговаривал, а интерес к Древним Рунам лишь еще больше подчеркивал его интеллект. Едва ли это был тот предмет, который можно было так запросто изучить с минимальными усилиями или навыками.
- Могу я кое о чем спросить? – Гермиона прищурилась от неожиданного вопроса, но, тем не менее, кивнула. У Адриана было странное выражение лица: смесь смущения, заинтригованности и сожаления. Это сразу заставило ее насторожиться.
- Ты сказала, твоя фамилия Грейнджер, да? – Гермиона поджала губы, понимая, куда ведет этот вопрос, и, чувствуя, как ее мнение об этом юноше быстро портится. Адриан умолк, склонив голову набок, изучающе разглядывая ее; Гермиона не могла не заметить почти безумный блеск исследователя в его глазах. Это немного нервировало, отчего она чувствовала себя некомфортно.
Когда девушка промолчала, он продолжил:
- Ты магглорожденная.
Юноша, конечно, не стал изображать вежливые пляски вокруг да около. Гермиона, защищаясь, выдвинула подбородок, не в силах вернуться к старым привычкам – прежней реакции на то, что в разговоре всплывал ее статус крови.
Она сталкивалась с этим предрассудком всю свою жизнь и с трудом усвоила, что, если хочешь уважения в этом мире, придется постоянно доказывать свою ценность: доказывать что Гермиона такая же, если не еще более талантливая, чем чистокровные дети.
Она питала слабую надежду, что у иностранных учеников не будет подобной реакции: они не обратят внимания на статус и насмешки. Девушка знала, что во Франции, чаще всего, принимают любой статус крови, только особенно древние семьи все еще цепляются за эти устаревшие взгляды.
Но тот факт, что Адриан напрямую спросил об этом, доказывал ее неправоту. Все они одинаковые.
- Да, - решительно заявила Гермиона, почти осмеливаясь показать ему свое презрение. В одно мгновение его вящая заинтересованность сменилась на что-то большее – беспокойство? Глаза юноши расширились, и он поднял руки, словно пытаясь ее успокоить.
- Я вовсе не хотел тебя обидеть! – воскликнул Адриан, звуча искренне, и умоляюще посмотрел на нее своими прекрасными зелеными глазами. Гермиона удивленно моргнула; изменение его настроения было настолько внезапным, что она не могла понять: была ли это маска, которую он нацепил, чтобы успокоить ее, или же действительно чувствовал это волнение.
Затянувшееся молчание дало Адриану несколько драгоценных секунд, чтобы собраться с мыслями, точно кошка, приземлившаяся на лапы после падения, и резво сменить тон голоса на добрый и успокаивающий. Гермиона почувствовала, как неосознанно расслабляется, теряя раздраженность из-за этого нежного голоса.
- Мне очень жаль, Гермиона. Подозреваю, что это… весьма болезненная тема для разговора. Пожалуй, я просто слишком любопытен, думаю, это не такая уж плохая черта, - юноша слабо хмыкнул и покачал головой, устремляя взгляд куда-то в сторону. Он пробормотал что-то по-французски, и этот язык звучал так, словно то были не слова, а сладчайший мед.
Девушка хотела спросить, что он сказал, но сомневалась, что смена языка была случайной. И, прежде чем она успела, Адриан продолжил.
- У меня складывалось впечатление, что Темный Лорд придерживается старомодных взглядов. Не думал, что он разрешит магглорожденным посещать Хогвартс.
Напряженное лицо Гермионы смягчилось, и подозрения в его искренности исчезли. Она прекрасно понимала его любопытство, и в сочетании с извинениями, сделала вывод, что новый знакомый и впрямь не хотел задеть ее своими глупыми расспросами.
- Во многом так и есть. Но, ко всему прочему, он очень умный человек. Он понимает, что существует ряд… проблем, связанных с выходцами из чистокровных семей, - только после произнесенных слов девушка осознала, что, наверное, ей не следует настолько открыто делиться подобной информацией. Состояние нынешних чистокровных семей, возможно, и не было таким уж большим
секретом, но это явно не та тема, которую стоит поднимать в их разговоре.
- Инцест? – спросил Адриан, прерывая ход ее мыслей. Он пожал плечами, когда Гермиона посмотрела на него. – Это довольно распространенная, хотя и отвратительная, проблема во всем мире, даже во Франции иногда случаются браки между близкими родственниками, дабы сохранить родословную незапятнанной, - в голосе появилось что-то очень похожее на презрение.
Гермиона что-то промычала в знак согласия.
- Да, ну из-за этого и возникли… некоторые проблемы. Магглорожденные – признанная в Британии социальная группа, поскольку мы представляем собой их оптимальное решение.
Адриан прищурился и ненадолго задумался.
- Ты имеешь в виду, что вы несете в себе свежую кровь. Новые гены.
Так, изрядно удивив девушку, он уточнил:
- Мы с моим другом считаем, что это фактически одна из причин, по которой вообще проводится Турнир, - сказал он. – Чтобы позволить британской молодежи связаться с членами иностранных семей. Постараться обратить вспять весь ущерб, причиненный поколениями инцестных браков.
- А ты, похоже, довольно хорошо осведомлен о текущем положении британских чистокровных семей, как я погляжу.
Адриан улыбнулся, сверкнув зубами.
- Знай своего врага, Гермиона. Может, это и всего лишь соперничество между школами, но слишком уж глубоко оно укоренилось в политике. Нет такого понятия, как «чересчур много информации».
Девушка, безусловно, была согласна с этим.
- Так вот почему тебе было так интересно узнать о моем статусе крови?
Ее слова, казалось, прогнали всю его веселость; Гермиона была поражена тем, насколько быстро он перескочил от одной эмоции к другой. Этим он смутно напомнил ей о приемном отце, о расчетливости в его глазах и вечной холодности.
- Во Франции, - начал юноша, - мало подробных сведений о том, как поживает Британия при режиме Темного Лорда. Нам известно кое о чем: например о проблемах, с которыми сталкиваются чистокровные, нынешние политики и влиятельные деятели; но большая часть того, что произошло за последние пятнадцать лет, до сих пор остается для нас загадкой.
Адриан провел рукой по волосам, отчего непокорные черные пряди разлохматились еще сильнее.
- Нам известно, что Темный Лорд презирает магглорожденных – тех, кто и впрямь имеет низший статус, - то, как он говорил, звучало до странности отстраненно, словно юноша в очередной раз повторял вызубренный текст. – Когда ты сказала мне свою фамилию, я страшно удивился. Конечно, был шанс, что ты окажешься полукровкой, но более логично было предположить твое магглорожденное происхождение.
Адриан снова отвернулся от нее, продолжая тем же ровным тоном:
- Мне всегда было любопытно, что случилось с людьми низшего статуса крови, но Британия настолько изолирована, что нам почти ничего не известно. В лучшем случае, я ожидал рабства, в том или ином виде; в худшем – геноцид.
Гермиона наблюдала за ним, заинтригованная и слегка встревоженная этой открывшейся ей стороной очаровательного юноши, с которым она беседовала. Но затем он моргнул, и в его глазах вновь появилось сияние, которое девушка видела еще тогда, когда они столкнулись в коридоре. Очередное изменение настроения Адриана было настолько внезапным, что это почти сбило ее с толку.
Прочитать его оказалось на редкость трудно.
Юноша улыбнулся ей:
- Я рад, что ошибся. Расскажешь мне еще что-нибудь?
***
Адриан внимательно наблюдал за тем, как лицо Гермионы смягчается, теряя мрачность, и она чуть улыбается ему. Он немного расстроился из-за того, что пришлось манипулировать ею, но если так он получит от нее ответы на все интересующие вопросы, то сможет унять любое чувство вины.
Адриан уже составил мнение об этой девушке. Она явно одинока, очевидный ум заметно выделяет ее из толпы, но с подобным статусом крови гарантировано, что, в итоге, у нее очень малый круг общения.
Было ясно, что Гермиона хочет связать себя хоть с кем-то, даже с тем, о ком она ничего не знает. Делало ли его ужасным человеком то, что он извлек выгоду из этой очевидной слабости? Вероятно. Но Адриан был более чем готов пойти и дальше, привязывая к себе девушку еще больше, если это будет означать, что у него появится доступный источник информации по делам Британии. Кроме того, она, наверное, будет полезна и во многом другом, только позже.
- Ну, теперь твое любопытство определенно стало понятнее, - сказала Гермиона, задумчиво посмотрев на него. Адриан промолчал, дав девушке минутку подумать. Он был рад позволить ей и самой раскрыться – времени у него пока много. Она уже предоставила ему достаточно информации.
Адриан опустил голову на руку и обезоруживающе улыбнулся ей.
- Тогда как насчет обмена? – предложил он. - На каждый вопрос, который ты задашь, я задам свой в ответ. У тебя тоже явно есть интересующие темы по моей академии и стране, - Адриан придал своей улыбке еще немного очарования в последней попытке поймать ее в ловушку. Гермиона – умная девушка, жадная до знаний. И вот тут появляется он, предоставляет ей возможность получить любую информацию, какую пожелает ее сердце. Юноша видел, как девушка обдумывает ситуацию, но уже знал, каким будет ее решение. И, как он и предсказывал, через несколько мгновений Гермиона кивнула и широко ему улыбнулась.
Адриан мысленно усмехнулся своему успеху и жестом предложил девушке начать первой. Это была еще одна попытка расслабить ее, прежде чем он по-настоящему примется за дело. Если позволить ей взять инициативу в свои руки, то это вызовет у нее иллюзию того, что она контролирует ситуацию; или, по крайней мере, держится с ним на равных.
- Какие три предмета есть у вас в Бобатоне, которых нет в Хогвартсе?
Учеба. Конечно, она начала с учебы.
- Медицинские Исследования, Физическая культура и Искусство дуэли.
Адриан видел, как в ее глазах отразилась заинтригованность, что лишь еще больше развлекло его.
- Какое у тебя второе имя? – девушка нахмурилась в замешательстве от этого вопроса, явно не ожидая его.
- О, Джин. Гермиона Джин Грейнджер. В честь моей бабушки, - Адриан кивнул, показывая, что принял ее ответ, и постарался удержаться от улыбки – до того все удачно складывалось. Он предполагал, что Гермиона окажется похожей на большинство одиноких людей, которые нашли утешение в образовании; что будет склонна предоставлять больше информации, чем ее просили, подсознательно желая продемонстрировать всем свои знания и доказать полезность.
Если бы Гермиона не отставала малость от этого поведения, то ему бы даже не пришлось задавать странные провокационные вопросы. Девушка охотно делилась информацией, даже не осознавая этого.
- А чем вы занимаетесь на этих уроках?
- На Медицинских Исследованиях нас учат основным действиям, которые смогут помочь нам самим или другим людям в опасных ситуациях, а также учат глубинному пониманию человеческого тела. Это зависит от того, насколько ты квалифицирован, но иногда ученикам разрешается помогать в медицинском крыле нашей школы, особенно если они крайне одарены в этой области, - Адриан сделал паузу, чтобы перевести дыхание.
- Физическая культура – единственный немагический предмет, который у нас есть. Во всех остальных есть хотя бы элементы магии. Во время этих занятий мы просто тренируем свое тело. Это смесь гимнастики, рукопашного боя и множества других навыков, которые могут понадобиться, если, скажем, кто-нибудь из нас захочет стать аврором. Благодаря своей популярности этот предмет также гарантирует, что большинство наших ведьм и волшебников находятся в отличной физической форме.
Адриан щедро делился с ней сведениями и теперь смог действительно заинтересовать.
- Искусство дуэли – это предмет, доступный только для третьего курса и старше. Нас учат правильным стойкам и позициям, и, ну, - он усмехнулся, - мы устраиваем дуэли друг с другом. Бои проводятся строго между учащимися одного курса, однако порой ученики бывают особенно сильны, и тогда им разрешается бросить вызов старшекурсникам на год старше.
Его улыбка стала хитрой.
- Очень редко кто способен конкурировать со старшекурсниками. Те, зачастую, весьма могущественны.
Должно быть, в его голосе прозвучало что-то эдакое, что заставило Гермиону проницательно взглянуть на него.
- А ты? – спросила она. – Среднего уровня, чуть выше или продвинутый?
Адриан просто подмигнул ей.
- Какой твой любимый цвет?
Девушка не выглядела удивленной, когда он уклонился от ответа – поняла, что не ответит, пока не задаст свой вопрос.
- Caput mortuum*. Так какой у тебя уровень?
Адриан изогнул бровь, услышав ответ, словно и без того знал его.
- Пас.
Девушка уставилась на него.
- Ты должен ответить! – потребовала она. Адриан усмехнулся.
- Должен? Не помню, чтобы такое условие было в сделке. Спроси у кого-нибудь другого, - девушка застонала, но не стала сильно протестовать, потому что никак не смогла оспорить его слова.
- Хорошо, - она внимательно посмотрела на него, и Адриан точно знал, что она собирается спросить, хотя Гермиона еще даже не открыла рот. – Тогда кто ты по статусу крови? Чистокровный? – она была раздражена его увиливанием, потому перешла к более личным вопросам.
Юноша не моргнул и глазом, сказав:
- Магглорожденый, - он лгал об этом годами, бывало время, когда Адриан забывал, что лишь играет роль, пока мир не будет готов к возвращению Гарри Поттера.
Он предполагал, что в какой-то момент границы между этими двумя личностями начнут стираться. Постепенно юноша стал считать себя больше Адрианом Эвансом, чем Гарри Поттером. Этакий неудачный побочный продукт из детства, с которым придется столкнуться, когда возникнет необходимость.
Глаза Гермионы расширились.
-
Ты магглорожденный?
- Именно так. Расскажи о своих родителях.
Лицо Гермионы приняло странное выражение; хотя, трудно сказать почему: из-за его статуса крови или вопроса. Она сильно прикусила нижнюю губу, и Адриан сразу понял, что она напугана, если не сказать больше. Чувствуя ее слабость, юноша решил рассказать немного о себе, пытаясь развязать ей язык.
- Моя мама из старого рода сквибов. У нее самой очень мало магии. Мой отец был магглом, и это позволило моей магии расцвести буйным цветом – как не было уже много поколений. Технически, я вырос в магическом мире, потому никогда не испытывал большую часть тягот маггловского мира. А что до моего вопроса – ты не обязана отвечать, если тебе некомфортно.
Адриан чуть наклонился вперед и осторожно провел пальцами по ее предплечью. Казалось бы – просто способ утешить, но еще это позволило юноше мельком считать ее эмоции быстрым импульсом магии.
Девушка чувствовала облегчение и вину. Теперь Адриан точно знал, как добиться того, чего желает. Он убрал руку.
- Можешь задать мне вопрос, если хочешь.
-… Ты сказал «был», когда говорил про отца, - это был не вопрос, но Адриан воспользовался этим, как возможностью рассказать о себе немного больше. Если Гермиона увидит, как он открыт с ней, то, вероятно, сделает ответный шаг.
- Да. Мой отец умер, когда мне было пять лет. Быстрая смерть, он даже не почувствовал боли, - это была откровенная ложь. Джеймс Поттер, несомненно, сильно страдал перед смертью. Адриан знал, что его отец был очень опытным дуэлянтом, и знал, что лишь это позволило Джеймсу продержаться столько времени в бою с Темным Лордом. Ему удалось задержать врага достаточно надолго, чтобы дать его матери сбежать вместе с ним.
Честно говоря, Адриан понятия не имел, что случилось бы, не будь у его отца палочки в ту ночь. Это была одна из причин, по которой Адриан всегда держал под рукой свою палочку, и потому он вложил столько усилий в изучение беспалочковой магии. Даже если когда-нибудь потеряет ее, то не будет беззащитен.
Гермиона инстинктивно протянула руку и дотронулась до его плеча. Адриан слабо улыбнулся ей, но едва ли на самом деле испытывал печаль, связанную со своим отцом. Его чувства к этому человеку больше напоминали разбавленную преданность. Адриан уважал, восхищался и любил своего отца, но воспоминаний о нем у юноши толком не было, разве что истории, которые мама нашептывала ему, когда он был ребенком. У Адриана просто не было личной связи с этим человеком.
Тяжело любить тень.
Адриан поступил умно, никогда не рассказывая об этом матери. Та сделала все возможное, чтобы имя Джеймса Поттера не было забыто в их – пусть и разрушенном – доме в Годриковой впадине. Она была бы опустошена, узнай о его отрешенном отношении к этому человеку.
- Все хорошо, Гермиона. Это случилось давным-давно.
Девушка явно сомневалась в его словах и не убрала руку с плеча, но ее глаза приобрели задумчивое выражение.
- Я не видела своих родителей с тех пор, как мне исполнилось три, - тихо пробормотала она.
Адриан почувствовал, как забилось его сердце, предвосхищая успех. Ему и впрямь было интересно послушать, как Волдеморт справился с проблемой магглорожденного населения. Гермиона его ровесница, значит, родилась до того, как Волдеморт утвердился в качестве правителя Британии. У нее есть уникальное полное видение ситуации.
- Я до сих пор помню день, когда меня забрали. Я играла на улице, и ко мне подошли три человека, одетые в забавные одежды, - пока девушка погрузилась в воспоминания, ее взгляд остекленел. – Поначалу я не понимала, что происходит, со мной осталась женщина, а мужчины вошли в дом. Прошло всего несколько минут, но когда они вернулись, женщина схватила меня, и мы исчезли. Она отвела меня к себе домой и объяснила, что я – волшебная, особенная.
Гермиона печально покачала головой.
- Когда я потребовала вернуть меня домой, она сказала, что мои родители «не готовы воспитывать меня». Заявила, что подобные нам им не нравятся, и так будет намного лучше. Через несколько лет – после того как я пару-тройку раз пыталась сбежать – выяснилось, что они инсценировали мою смерть. Мои родители думают, что я погибла в результате несчастного случая. В маггловском мире Гермиона Джин Грейнджер умерла много лет назад.
Адриану было жаль девушку, а еще его захлестнула небывалая ярость. Очередное доказательство того, что Волдеморт уничтожает чужие жизни.
- Это происходило со всеми? – тихо спросил он, усмиряя гнев, осознавая невероятную
дерзость этого человека. Адриан знал, что между магическим и маггловским миром всегда будет царить раздор. И понимал, что в реальности они никогда не смогут сосуществовать так, как этого желают многие идеалисты.
Но прямо-таки
похищать магглорожденных детей и заставлять их жить с незнакомыми людьми…
От этого ему сделалось дурно.
Гермиона кивнула в ответ на его вопрос.
- Уверена, что один или два ребенка пропали без вести, но большинство из нас идентифицируются при рождении и переводятся в другие дома. Либо в приемную семью, либо в один из детских домов, где мы знакомимся с магическим миром. Многие даже не помнят, что родом из маггловского мира. Не знаю, как они скрывают все эти исчезновения.
Адриан понятия не имел, что на это сказать. Но больше всего он ненавидел сейчас то, что его мозг сразу же придумал несколько способов, как скрыть похищения. Как легко заставить кого-то исчезнуть в коррумпированной системе, а с парой-тройкой измененных воспоминаний и фальшивыми документами любого совершенно здорового ребенка можно отнести к категории мертворожденных. Также он предполагал, что в маггловском мире есть несколько ключевых фигур, находящихся под жестким контролем, чтобы сохранить все в тайне.
Одна из проблем с изучением врага так пристально, как это делал Адриан, заключалась в том, что порой он начинал понимать образ их мыслей.
- Эй, - тихо позвала Гермиона, вновь завладев его вниманием. Она улыбнулась ему – просто печальный изгиб губ. – Все в порядке, Адриан. Большинство из нас, кто достаточно взрослый, чтобы помнить о жизни «до», уже смирилось с этим. Я даже не знаю, что сказала бы родителям, если бы когда-нибудь встретила их снова. Я слишком сильно изменилась, чтобы быть их маленькой девочкой.
Она пыталась утешить его – будто бы именно Адриан был тем, кого жестоко разлучили с семьей. Юноша не хотел даже думать о том, какой была бы его жизнь без мамы. Он никогда не мог и представить себе в мир, в котором ее нет, чтобы поддержать и направить его.
Адриан протянул руку и крепко сжал ладонь девушки.
- Мне очень жаль, что подобное случилось с тобой, Гермиона, - вежливо сказал он, и все мысли о сборе дополнительной информации покинули его. Юноша ненадолго задумался, проявлял ли хоть кто-нибудь сочувствие к ее потере, а не холодное равнодушие к тому, что, без сомнения, здесь считалось «нормой». – Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это.
Она сжала его ладонь в ответ, и благодарность сияла в каждом миллиметре ее улыбки.
- Спасибо, но все не так уж плохо. Возможно, Малфои – не самая душевная семья, но они не относятся ко мне ужасно.
Гермиона отстранилась и начала раскладывать письменные принадлежности на своем рабочем месте, когда дверь кабинета распахнулись, и начали заходить ученики. Адриан же сидел немного озадаченный случайным раскрытием ее приемной семьи.
Малфой.
Тот ужасный, фанатичный, ханжеский, высокомерный человек – приемный отец Гермионы? Один из самых доверенных лиц Волдеморта?
***
Адриан Эванс – как решила Гермиона, пока они покидали кабинет Древних Рун – оказался совершенно очаровательным.
Он был умен – это то, что девушка ценила и уважала – но при этом не выставлял свои знания высокомерно напоказ. Будто ум – просто черта его характера, в которой Адриан нисколько не сомневался.
Гермиона всегда стремилась проявить себя в этом мире. Доказать, что кровь не сделала ее менее значимой. Она всегда была единственной, у кого заготовлен ответ на любой вопрос, и ей нравилось делиться своими знаниями с другими.
Адриан же напротив, не слишком-то активно демонстрировал уровень своего интеллекта на занятиях. Фактически, он, похоже, и профессора редко слушал. Просто сидел в классе, оставаясь отстраненным, даже не делал записей.
Гермиону это ошеломило, но она отчего-то была уверена, что если Адриан не конспектировал – или даже
не обращал никакого внимания на урок – то он вполне доволен предоставляемым им материалом.
Только когда профессор заметил у него очевидное отсутствие записей, Адриан заговорил – впервые с начала урока. Мимо внимания Гермионы не прошло и то, что два других ученика Бобатона подавили рвущиеся смешки и спрятали улыбки за ладонями, когда преподаватель обратился к их однокурснику.
-
Что-то случилось, молодой человек? Материал оказался слишком сложным?
Адриан и глазом не моргнул ни от столь снисходительного тона, ни от мысли о том, что сверстники Гермионы втайне наслаждаются тем, как неприглядно выделился иностранный ученик.
Вместо этого юноша вежливо улыбнулся и склонил голову в знак почтения.
-
Вовсе нет, профессор. Просто мне кажется бессмысленным записывать то, чему я обучился два года назад.
Это, безусловно, был дерзкий ход. Самое приятное было то, что профессор едва ли мог наказать Адриана за то, как тот охарактеризовал материал. Таким образом, класс стал свидетелем редкой картины: волнующийся преподаватель стоял перед невинно выглядящим Адрианом и пытался дать достойный ответ.
Стоило им выйти из кабинета, как к юноше подошли два ученика Бобатона: темнокожий парень и красивая девушка с идеально ровным загаром. У обоих на лицах были улыбки, и они заговорили с Адрианом на быстром, беглом французском. Что бы они ни говорили, юноша захихикал и ответил с нераскаивающейся усмешкой.
Гермиона шла следом за ними, чувствуя, как в глубине души начинает нервничать. В конце концов, она только что познакомилась с Адрианом и не была уверена, хочет ли он, чтобы она была рядом с его настоящими друзьями. Но он снова нес несколько ее книг, потому у девушки не было иного выбора, кроме как пойти с ними.
Но еще она наблюдала за тем, как они взаимодействовали друг с другом. Как эти ребята, казалось, неосознанно следуют за Адрианом, идя примерно на полшага позади него, пока они шли обратно в холл.
Когда они ступили на лестницу, девушка ухмыльнулась и показала на шею Адриана. Именно тогда Гермиона заметила несколько пурпурных пятен на его коже – уже выцветших, но ярко выделяющихся на его бледной коже.
Она услышала имя. «Якоб». С усмешками и нарочито безразличным поведением Адриана девушка пришла к выводу, что этот «Якоб», возможно, и был тем, кто оставил эти метки на его шее. Она покраснела и отвела взгляд.
- О, точно. Это Гермиона Грейнджер. Гермиона, это мои однокурсники: Альберт и София.
Девушка вздрогнула, услышав свое имя, и поспешно протянула ладонь, чтобы пожать новым знакомым руку. София вежливо и приветливо кивнула ей, но коснулась ее ладони всего на несколько секунд, прежде чем отпустить. Альберт же продемонстрировал то же приветствие, что и Адриан накануне: взяв ее за руку и наклонившись, он поцеловал ее ладонь.
- Приятно познакомиться, - сказал он, и от улыбки на его щеках появились ямочки. Из-за этого складывалось впечатление, что ему лет двенадцать, хотя Гермиона знала, что ему должно быть не меньше шестнадцати.
Она улыбнулась ему в ответ, а затем внезапно осознала, что ее кудрявые волосы, скорее всего, сейчас торчат во все стороны, а ее зубы откровенно великоваты. По сравнению с ними тремя девушка почувствовала себя сущей жабой: все они были просто ослепительными и ухоженными до совершенства.
София что-то сказала, и в тоне ее голоса больше не было той беззаботности. Гермиона может и не говорила по-французски, но хорошо разбиралась в оскорблениях. Она узнала бы подобный тон где угодно.
Альберта, похоже, немного удивили слова однокурсницы, но именно реакция Адриана привлекла внимание девушки. Его рот искривился в усмешке, но не той, которой он улыбался на протяжении их краткого знакомства. Эта улыбка напоминала акулью, когда та подыскивала себе новую жертву, и явно была адресована Софии.
Адриан вновь заговорил, но не по-французски, и слова его звучали настолько ужасающе, что сразу напомнили Гермионе Темного Лорда – всякий раз, когда тот приходил в поместье, точно также обращался к Люциусу.
- Помни, с кем ты разговариваешь, София. В конце концов, у меня тоже
грязная кровь.
Наблюдать за тем, как стремительно бледнеет София, было бы забавно, если бы не искренний страх, отразившийся в ее глазах, стоило ей посмотреть на юношу.
Гермиона вспомнила самодовольный взгляд, который бросил на нее Адриан, когда она спросила, какой у него уровень дуэльного мастерства. Она задумалась: наверное, его однокурсники уже хорошо поняли то, насколько он силен. А еще: что такого Адриан мог натворить, чтобы получить в ответ подобную реакцию; София опустила голову, будто наказанная, словно не могла выдержать тяжесть взгляда юноши.
- Я… прошу п’ощения за свои г’убые слова. Я была не права, - несмотря на то, что слова предназначались ей, Гермиона заметила, что глаза Софии пристально смотрели на Адриана, ища одобрения.
Но юноша проигнорировал ее и повернулся к Грейнджер.
- Извини за это, какой у тебя следующий урок, Гермиона?
- Зелья, их проводят в подземельях, - он изогнул бровь, и девушка почувствовала, как ее губы дернулись в намеке на улыбку от его сдержанного интереса. Она забыла о том, что в других школах совершенно иные здания и планировки, и теперь засомневалась в том, есть ли у них вообще свои подземелья. Ну, по крайней мере, у Бобатона их точно нет, но Гермиона бы не удивилась, будь они у Дурмстранга.
- Альберт, что насчет тебя? – его однокурсник что-то промычал, но без промедления ответил на резкий вопрос Адриана.
- Тоже Зелья.
- Отлично, - юноша вручил стопку книг Гермионы Альберту. – Тогда можешь пойти с Гермионой.
- Подожди, - окликнула она его, не задумываясь, - а у тебя разве нет Зелий?
Адриан покачал головой, выглядя немного разочарованным: но было ли это потому, что ему нравился сам предмет, или он хотел провести больше времени с ней, девушка не могла точно сказать.
- Нет, к сожалению, следующим уроком у меня Медицинские Исследования, - Альберт громко рассмеялся, уже перехватив новоявленную нагрузку в виде книг поудобнее.
- Единственный предмет, в котором ты недостаточно хорош, - произнес он почти с непристойным удовольствием.
Вместе они сошли с лестницы.
- Я все еще на втором месте, Альберт. Это не повод для насмешек.
- Да, но это все равно бесконечно забавно.
Адриан закатил глаза и пренебрежительно махнул на них рукой.
- Ну, развлекайтесь в подземельях, а мне еще соки из кактуса вытягивать*.
Гермиона пристально посмотрела ему вслед, пока он уходил, уверенно шагая, несмотря на то, что явно пока плохо ориентировался в замке.
София что-то пробормотала Альберту и ушла вслед за Адрианом.
- Ну, - отчетливо произнес юноша, поворачиваясь к ней, - пойдем?
Гермиона вздрогнула и оторвала взгляд от места, где исчезли ее новые знакомые.
- А Адриан правда уже знал тему, которую мы изучали? – вопрос вырвался почти бездумно. У нее не было возможности успеть почувствовать унижение или смущение, поскольку Альберт почесал голову и ответил:
- Ч’естно? Я не им’ею ни малейшего понятия – наве’ное, так оно и есть. Он не уд’еляет большого внимания занятиям, поскольку изучает мате’иал за’анее. Это разд’ажает некоторых профессо’ов, но они оставили попытки «изменить его».
- Потому что он получает хорошие оценки? – догадалась девушка, указав дорогу к подземельям. Альберт снова засмеялся, но на этот раз над ее словами.
- Он не получает
хо’ошие оценки, он лучший по каждому п’едмету. Я почти уве’ен, что п’еподаватели ста’аются повышать планку обучения только для Ад’иана. Его знания до нелепости ог’омны.
Гермиона почувствовала что-то, похожее на понимание. Она знала, что Адриан умен, но услышав, насколько тот исключителен, подумала, что, может быть, у нее наконец-то появился кто-то, с кем можно общаться.
- Но он не лучший на Медицинских Исследованиях?
Альберт издал странный звук, когда его губы растянулись в улыбке.
- Было п’осто пот'ясающе, когда Клэр обогнала его впе’вые. Но Ад’иан п’осто не способен быть настолько же точным, как Клэр, в ряде более сложных п’оцедур. Слишком высокий у’овень магии.
Да, решила Гермиона. Адриан определенно очарователен.
***
Адриан быстро отошел от Софии к группе других учеников, будучи не в настроении выслушивать ее лживые извинения и просьбы успокоиться. Он не знал, почему ее глупые слова так сильно его задели; возможно потому, что Адриан чувствовал себя немного обязанным защитить Гермиону из-за ее не самого приятного прошлого, или, может, потому, что ненавидел, когда однокурсники словно постоянно забывали, что он не чистокровный.
Адриан Эванс мог притворяться магглорожденным, но Гарри Поттер был полукровкой. В любом случае, ему не нравились какие-либо предрассудки в отношении статуса крови – и его однокурсники должны были помнить о его позиции в этом вопросе. Ему было безразлично, что они думают о полукровках и магглорожденных, поскольку они держали свои мысли при себе, и у него не было с этим проблем.
- Итак, - протянула Рейна, стоя рядом с ним, - что она натворила?
Он посмотрел на девушку.
- С чего ты взяла, что она что-то сделала?
Рейна усмехнулась.
- О, прошу тебя. Ты пришел весь хмурый, точно небо во время грозы, а за тобой следом шла явно испуганная София, которая пыталась извиниться. Она явно натворила что-то, чем очень тебя разозлила.
Адриан внимательно посмотрел на нее еще несколько секунд, прежде чем промычать что-то неопределенное в знак согласия. Губы Рейны дернулись от мимолетного веселья, прежде чем выражение ее лица вновь стало отстраненным. Ее глаза были прикованы к чему-то, и, проследив за ее взглядом, юноша понял, что у нее на уме.
Клэр была необычайно тиха, когда их группы встретились за пределами холла, что позволило другим девушкам защебетать, продолжая разговор. Адриан заметил явное отсутствие энтузиазма у подруги и постоянно посматривал на нее, но Клэр, казалось, намеренно избегала его взгляда.
Это беспокоило его, потому что он не мог придумать ни одной причины для ее странного поведения.
Мадам Максим, как оказалось, ждала их задолго до того, как они зашли в карету. Ее пронзительные глаза скользнули по ним, оценивая, и явно посчитали их вид вполне удовлетворительным, если легкую улыбку, которой директриса их одарила, можно было считать подсказкой.
- Как только соберете необходимый инвентарь, возвращайтесь сюда ко мне, - велела женщина нежным голосом.
Адриан ускользнул от Рейны и других учеников, направляясь в свою комнату. Он обогнал Клэр и попытался заглянуть ей в глаза, но девушка успела сбежать к себе до того, как у него это получилось.
Это вызывало недоумение, а еще немного раздражало, потому что Адриан не мог понять, что происходит. Он накануне сказал что-то, что ее расстроило? С момента пира они мало разговаривали, на самом деле Адриан и говорил разве что с… ох.
Юноша зажмурился, когда к нему пришло осознание, и его руки замерли в самый разгар собирания аптечки.
Он поднял руку и слегка провел по открытой шее, где были видны несколько порочных пурпурных отметин. Адриан даже не подумал прикрыть их утром и не сомневался, что метки, которые он оставил на шее Якоба, тоже были заметны.
Не нужно быть гением, чтобы сложить два и два. Вчера вечером они вместе пошли в свою комнату, а утром вышли оттуда со следами засосов. Да и он сам шутил об этом весь день. Юноша почувствовал себя распоследним ублюдком.
Клэр была очарована Якобом; видеть, как тот, кого ты желаешь, проводит время с кем-то другим, кого угодно сделает несчастным. Факт того, что этим кем-то был Адриан, только все усугубляло, потому что он знал о ее чувствах и все равно развлекался с Якобом, независимо от них.
Адриан тяжело задышал через нос. Он должен все исправить. Клэр – одна из его самых близких подруг, и он не хотел, чтобы что-то угрожало их дружбе.
Юноша схватил собранный комплект лечебных принадлежностей и взмахнул палочкой в сторону обеих кроватей перед уходом, чтобы застелить их и разгладить – смятые простыни теперь раздражали его.
Он был последним, кто присоединился к остальным снаружи, и выдержал недовольный взгляд Мадам Максим, пока вставал в хвосте группы. К счастью, грозная женщина ничего не сказала насчет его опоздания.
- Мы продолжим тему последнего урока. В отличие от Бобатона в Хогвартсе нет специализированного места, чтобы мы могли практиковаться в этом предмете, - ее щека дернулась, что свидетельствовало о глубоком раздражении в связи с этим фактом. – В связи с конфиденциальностью некоторых изучаемых процедур и методов, мы будем вынуждены использовать отдельный кабинет.
Некоторые ученики неодобрительно подшучивали над внезапными новостями; по-видимому, шокированные тем, что в Хогвартсе не было специальных классов для изучения медицины. Адриан, в свою очередь, тоже посчитал это абсурдным. Франция известна во всем мире своими впечатляющими программами с медицинским уклоном, в которых участвуют одни из лучших врачей и целителей, а также ответственна за целый ряд медицинских достижений, поскольку предлагает подобные программы и ученикам. Ему показалось, что сейчас для других стран должно стать очевидным последовать их примеру.
Организованной группой они направились обратно в Хогвартс, где их встретили два старосты: юноша и девушка, чьи галстуки были в черно-желтую полоску. Те поговорили с Мадам Максим и через мгновение жестом пригласили их следовать за собой, приведя в просторный, пустой класс.
Спустя несколько минут Адриан пристально смотрел на кактус, стоящий прямо перед ним, и направил на него палочку.
Перед глазами мелькнуло описание метода, написанное в его учебнике, и с долей нерешительности юноша начал творить заклинание. Кончик его палочки сразу же засветился мягким, синим цветом – в точности напоминая то, как засветился кактус.
Это была особенно сложная процедура, требующая высокой концентрации и тщательного контроля над магией. У Адриана имелись и концентрация, и контроль, но порой ему было трудно регулировать количество магии, которое он вкладывал в заклинание.
Ему просто нужно…
Тут кактус взорвался.
Черт возьми…
- Мистер Эванс.
Адриан развеял чары и повернулся, чтобы посмотреть на Мадам Максим. Выражение ее лица было совершенно точно не впечатленным и определенно осуждающим. Возможно, это заставило бы прочувствовать ее упрек, если бы он не был обляпан кусочками кактуса.
Юноша услышал, как большинство тихо захихикало. По крайней мере, до тех пор, пока не взорвались еще три кактуса, и Мадам Максим не пришлось начать обход учащихся.
Адриан воздержался от хмурого взгляда и очистил беспорядок, устроенный его собственным кактусом, быстрым взмахом палочки. Закончив, он направился к парте в дальней части кабинета, на которой стояли горшки с разными кактусами. Юноша выбрал тот, что без игл, и двинулся обратно к своему месту.
Проходя мимо парты Клэр, Адриан остановился и поставил горшок на пол. Клэр никак не отреагировала на присутствие незваного наблюдателя, поскольку продолжала непрерывно вытягивать поток сока из растения, стоявшего перед ней.
Адриан воспользовался моментом, чтобы поразиться исключительному мастерству девушки в этих чарах. Эта процедура, в основном, использовалась для извлечения ядов из кровотока без разрыва артерий, вен или капилляров. Это довольно запутанный метод и его не рекомендовалось использовать без присутствия команды целителей, но было удобно иметь подобное умение в своем распоряжении.
В конце концов, Клэр извлекла весь сок и перенесла его в миску, стоявшую рядом. Только тогда она опустила палочку и пристально посмотрела на юношу. Адриан прислонился к ее парте и посмотрел на нее таким же взглядом в ответ.
- Я знаю, что ты злишься на меня, - любезно начал он, - и знаю причину этого.
- А я знаю, что ты ждал возможности встретиться со мной на людях, чтобы я не отреагировала недостойным образом, - ее голос был хлестким, как кнут, и Адриан не смог сдержать удивленной усмешки от ее эмоциональности.
Но улыбка быстро увяла.
- Прости, Клэр. За всю эту ситуацию.
Что-то уродливое мелькнуло в ее глазах, но разобрать было трудно из-за выражения боли на ее лице.
- Я злюсь не из-за того, что ты и Якоб… вместе, Адриан. А из-за того, что ты мне ничего
не сказал, - девушка покачала головой. – Ты ввел меня в заблуждение, когда я впервые спросила о ваших с ним отношениях, и поверила тебе, потому что ты мой друг.
Вот почему я злюсь.
Адриан воспользовался моментом, чтобы прокрутить только что сказанное в голове. Теперь было очевидно, почему она чувствовала себя обиженной – даже, скорее, преданной – из-за всего этого, и юноша знал, что должен как-то сгладить ситуацию, прежде чем та выльется во что-то большее.
- Тем не менее, ты позволишь мне объясниться? – он обошел парту, чтобы встать рядом с девушкой, но не предпринял никаких попыток коснуться ее. Прямо сейчас Клэр злилась, и физический контакт лишь оттолкнет ее еще сильнее. Девушка не стала протестовать, потому Адриан продолжил.
- Мы с Якобом заботимся друг о друге, наверное, даже слишком. Но то, что происходит между нами, не является постоянным или существенным, - это было правдой. И у него, и у Якоба было четкое понимание того, каковы их отношения на самом деле. – Это просто забава, средство для снятия стресса – называй, как угодно. Мы более чем готовы прекратить интимные отношения в любой момент.
Адриан буквально
видел, как она расслабляется; в свою очередь его тело тоже покидало напряжение, успевшее кольцами обвиться вокруг него. Клэр отвернулась, опустила взгляд на миску с соком и чуть нахмурилась. Адриан дал ей возможность обдумать все, что нужно.
- Ты правда не испытываешь романтических чувств к Якобу? – спросила она, словно боясь услышать ответ.
Адриан фыркнул – не смог удержаться. Девушка посмотрела на него, изогнув бровь.
- Нет, я не люблю Якоба, не в том контексте, который ты имеешь в виду. Он – мой лучший друг, с которым я иногда занимаюсь сексом. Ничего более.
- Ну хорошо, я тебе верю, Адриан. Но если узнаю, что ты снова солгал мне, то позабочусь о том, чтобы ты пожалел об этом.
Юноша кивнул в знак согласия, успокоился в этом уютном дружеском молчании, а затем показал на свой кактус.
- Как думаешь, сможешь дать мне парочку советов, чтобы я больше не оказался забрызган этим дерьмом?
Клэр засмеялась над ним.
