Нахальный ребенок.
Он не знал, должен ли быть больше удивлен или оскорблен поведением мальчишки, ворвавшимся сюда в столь ранний час, явно отбросив все правила светского этикета. Риддл убивал людей и за меньшее.
Эвансу повезло, что он считает его интересным; да и было бы довольно подозрительно, если бы один из чемпионов исчез еще до того, как начались испытания.
Попутно отметив отсутствие рамок приличия, Риддл сразу понял, почему мальчишка явился сюда. Прошло несколько дней с тех пор, как он любезно указал ему верное направление в поисках, и с того дня им так и не удалось толком поговорить.
Присутствие Эванса здесь, прямо перед ним, могло означать лишь одно. Риддл все равно задал вопрос о его визите, потому что какую-то часть него покоробило подобное неуважение.
Слово «мантикора», сорвавшееся с губ чемпиона, стерло раздражение от незапланированного визита. Оно сменилось чувством глубокого удовлетворения, загоревшегося у Риддла в груди.
Не сказав ни слова, Волдеморт закрыл дверь кабинета.
- Отличная работа, мистер Эванс. До меня дошел слух, что недавно Вы совершили налет на нашу скромную библиотеку. Надеюсь, что материалы, которые Вы позаимствовали, пережили Ваше исследование.
Будто этот ребенок посмел бы как-то испортить их. Прошло всего несколько недель, и Риддл уже знал, насколько Эванс уважал знания. Он относился к каждой книге, к которой прикасался, с должным почтением. В обычной ситуации Риддл бы даже не стал спрашивать нечто подобное, но нынешний вид мальчика заставил его усомниться.
Было почти шокирующее видеть Эванса в таком потрепанном состоянии. Ученик, которого Риддл привык наблюдать, всегда был ухоженным. Его форма всегда выглажена, ботинки вычищены, волосы находятся в небрежной укладке, а осанка – идеально прямая.
Но ребенок, стоявший перед ним, не имел ничего общего с тем учеником.
Его темные волосы были ужасно грязными, беспорядочно торчали в разные стороны, а под его яркими глазами уже начали образовываться синяки. Всегда свежая белая рубашка была беспощадно измята, две верхние пуговицы расстегнулись, а галстук и вовсе отсутствовал. Один из отворотов пиджака был вывернут вверх, и мальчик заметно сутулился.
Он выглядел ужасно.
И все же было что-то невероятно
захватывающее в том, чтобы увидеть эту сторону Эванса, будто Риддл ненамеренно подглядывал за этим загадочным ребенком.
И было что-то еще. Какая-то едва уловимая разница в ауре, окружающей мальчика.
Эванс махнул на него рукой – этот жест явно отличался от его привычной элегантности.
- Все будет возвращено в том же состоянии, в котором я их нашел; в чем, кстати, я уже заверял старую перечницу из библиотеки, когда позаимствовал материалы.
Риддл изумленно моргнул, услышав столь грубое описание мадам Пинс – и не важно, насколько оно было точным.
- Но это не имеет значения. Я буду сражаться с мантикорой.
- Вы это уже говорили.
Пара зеленых глаз, скользнув от книжной полки к нему, сузились.
- С
мантикорой, - подчеркнул мальчик к большому удовольствию Волдеморта. – Известной, как одно из самых опасных существ в нашем мире. Существо, невосприимчивое ко всем известным чарам и обладающее воистину гениальным интеллектом. И еще –
один укол жалом, и я умру.
Мальчик многозначительно поднял брови.
- Кто, черт возьми, решил, что битва с мантикорой – это хорошая идея?
Это был я, - подумал Риддл с затаенным удовольствием.
- Темный Лорд, полагаю.
Эванс хмыкнул, нагло закатив глаза. Его прежнее выражение лица растворилось в том явном презрении, которое всегда появлялось, стоило лишь упомянуть титул Риддла. Эта реакция всегда интриговала его. Как только мужчина ее заметил, то решил наблюдать за мальчиком всякий раз, когда разговор заходил об этом. И, хотя Эвансу обычно удавалось скрывать это гораздо лучше, Риддлу всегда удавалось уловить проблеск презрения в его глазах.
Интересно, что такого он сделал, чтобы вызвать подобное презрение у Эванса.
- Ну, Вы можете пойти и сказать ему – пусть отсосет.
Волдеморт очень осторожно выдохнул, хотя был озадачен пожеланием мальчика. Эванс и правда порой перебарщивал с колкостями, когда они обсуждали его ипостась Темного Лорда, но Риддл никогда прежде не слышал, чтобы мальчик прямо говорил что-то настолько грубое.
- Отчего-то я сомневаюсь, что это хорошо закончится, мистер Эванс.
Что случилось с этим ребенком?
Волдеморт внимательно посмотрел на мальчика, пытаясь определить причину резкого изменения в его поведении.
Эванс согласно хмыкнул.
- Вы правы, сэр. Но, серьезно, мантикора? Я могу прямо сейчас посчитать, сколько раз ее удавалось одолеть, и у меня останется еще четыре пальца на одной руке.
И это правда.
Из-за невосприимчивости ко всем известным заклинаниям, мантикору было крайне трудно подчинить, не говоря уже о ее убийстве.
Известен всего один-единственный случай, когда кому-то это удалось – скорее миф, чем фактически зарегистрированное событие. Молодая ведьма родом из Древней Греции сумела обманом заманить зверя в пропасть и обрушить на него лавину. Мантикора утонула на дне реки, не в силах выбраться из смертельной водной ловушки.
Разумеется, было невозможно подтвердить эту историю, да и никто особо не был заинтересован в попытке воссоздать описанные события.
Волдеморт наблюдал за тем, как Эванс подошел к его книжной полке, уже готовый дотронуться до корешка книги, но его рука зависла всего в дюйме от нее.
- То, что нет точных свидетельств, еще не означает, что нет никакого способа сделать это.
- Я бы чувствовал себя куда увереннее, сражаясь с драконом, - протянул мальчик, ненадолго оглянувшись на него через плечо. – Скажите, а что это за порода? Вы же знаете.
Волдеморт повернулся к шкафу, открыл его и вытащил бутылку виски. Он открутил крышку, достал два стакана и задумался: должен ли он рассказать ребенку больше, чем тот и так уже знает.
Мужчина налил на три пальца в каждый стакан.
- Ее жало не убьет тебя сразу, - вот и все, что он сказал.
Сначала Эванс молчал. Затем тихо прошептал: «
Потрясающе». Горечь в его голосе украсила лицо Волдеморта легкой искренней улыбкой. Но к тому времени, как он повернулся лицом к мальчику, та уже исчезла.
Мужчина предложил ему напиток, задаваясь вопросом, примет ли Эванс его вообще. Все, что он знал об этом ученике, говорило о его естественной осторожности, но и при этом о вполне неплохой уверенности в себе. Занятное противоречие. Эванс был крайне осторожен с окружающими, но при этом достаточно самоуверен, чтобы время от времени вести себя дерзко.
К его удивлению, Эванс шагнул к нему и взял стакан без малейшего намека на колебания. Ребенок изучал янтарный напиток с оттенком тоски в его выразительных глазах.
- Пожалуйста, скажите, что отравили его, и мне не придется участвовать.
Эти слова заставили Волдеморта фыркнуть.
- У Вас так мало веры в свои способности, что Вы предпочли бы умереть заранее?
Эванс перевел взгляд с виски на него – внимательный и тяжелый, как всегда.
- Я прекрасно осознаю свои способности, сэр. Но при этом я столь же
прекрасно осознаю свои весьма скромные возможности. Если бы я сражался с мантикорой, то мог бы выжить. Или нет.
Ученик отвернулся от него, окидывая кабинет невидящим взглядом.
- Все зависит от того, где именно я буду сражаться с ней, что меня будет окружать, какими особыми способностями она обладает, сколь быстрой будет моя реакция. Вы сказали, что жало не убьет меня сразу, но мантикора все еще остается ядовитой, потому я предполагаю, что у яда припасены… весьма интересные побочные действия.
Эванс обернулся, чтобы посмотреть на него.
- Я быстр, у меня высокая выносливость, и я хорош в стратегиях. Но мантикора по-прежнему превосходит меня по всем параметрам. Единственный способ победить – использовать окружающую обстановку в своих интересах. Чем дольше будет длиться борьба, тем больше у меня шансов ошибиться и попасть под удар.
Эванс сделал глоток, зеленые глаза уставились на Волдеморта через край стакана.
- Не могу сказать, что меня прельщает идея сражаться с подобным существом под действием яда. Я верю в свои способности, сэр. Но это все, что в моих силах. Так что, - улыбнулся мальчик, и в выражении его лица появилось что-то обескураживающе юное, - я спрошу снова – напиток отравлен?
Волдеморт покачал головой, изумленный отношением Эванса, и тем, насколько меланхоличным оно было. В любом случае, он был здесь слишком долго, чтобы беспокоиться о таких высказываниях.
В течение минуты они просто стояли в дружеском молчании, выпивая. Волдеморт внимательно наблюдал за ребенком, видя его – такого помятого – в непривычно знакомой обстановке, в отличие от всех их остальных бесед.
- Кто это?
Волдеморт удивленно моргнул и последовал взглядом туда, куда кивнул Эванс – в угол кабинета, возле камина.
- Это Нагини.
Эванс глупо уставился на фамильяра, радостно свернувшегося перед подрагивающим огнем. Ничто на лице мальчика не выдавало его мыслей относительно присутствия змеи; немного удивительно, учитывая, насколько он был легкомыслен с выражением своих эмоций, когда только пришел сюда.
Волдеморт наклонил голову, наблюдая за ребенком, который продолжал разглядывать великолепное, поблескивающее во всполохах пламени тело змеи.
- Женского пола? – мужчина кивнул, и Эванс хмыкнул. – Она прекрасна, хотя я удивлен, что кто-то допустил нахождение столь опасного вида в школе, полной детей. Вас не беспокоит, что она может напасть на кого-то?
- Она никогда не ослушается прямого приказа Темного Лорда.
Ребенок покачнулся на пятках.
- Она принадлежит Темному Лорду? Почему тогда она с Вами?
Мужчина ухмыльнулся, сделав еще глоток.
- Подземелья, где обычно находится Темный Лорд, слишком холодны для нее. Ей по душе верхние этажи, поскольку здесь тепло; как известно, Нагини иногда проводит ночь с разными профессорами, потому что мы пользуемся каминами для обогрева своих комнат. Сегодня она решила присоединиться ко мне.
- Должно быть, он сильно вам доверяет, раз считает, что никто не причинит ей вреда.
- Это не имеет ничего общего с доверием, мистер Эванс, - промурлыкал маг. – Нет никого, кто был бы настолько глуп, чтобы причинить ей вред, поскольку все знают, что возмездие будет быстрым и смертельным. Темный Лорд не знает пощады.
Его слова заставили что-то темное мелькнуть в глазах мальчика.
- Да, думаю, он именно такой.
Как любопытно.
- Кажется, Вам не нравится Темный Лорд.
Вместо паники или даже беспокойства, которое проявило бы большинство, когда им заявляют подобное так открыто, Эванс только пожал плечами.
- Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы составить какое-либо устойчивое мнение.
Подающий надежды политик. Необычно.
- Но Вы не согласны с некоторыми аспектами его политики.
- Я не живу в Британии, профессор. У меня не было возможности по-настоящему увидеть весь эффект его правления. Естественно, до меня доходили отголоски и крупицы сведений, но пока я оставлю за собой право судить.
Вот оно. Глаза Эванса стрельнули влево. Движение было быстрым, и заметить его было бы невозможно, если бы Волдеморт не искал его. Это была ложь. Эванс уже сформировал свое мнение, но воздержался от его высказывания.
А это могло означать только одно – по мнению мальчика, профессор с ним не согласится. Его заинтригованность росла. Хотелось точно знать, что именно этот ученик думает о привнесенных Лордом изменениях.
- Какой из аспектов его политики Вас беспокоит?
- Я никогда не говорил, что меня что-то беспокоит, сэр.
- Мы оба знаем, что это не так. Как Вы и сказали, Вы не живете в Великобритании. Возможно, часть полученных Вами сведений была… к сожалению, некорректно сформулирована и произвела неправильное впечатление, - это явно было не так, поскольку гнев – яркий и свирепый – вспыхнул в прекрасных зеленых глазах.
- И я полагаю, что Вы вполне способны разобраться с этими заблуждениями? Считаете меня дураком, профессор? Думаете, я не смогу увидеть истину за Вашими красивыми словами и позволю им так легко повлиять на себя?
- Я не хотел Вас обидеть, мистер Эванс. Прошу прощения, если у вас создалось впечатление, будто я сомневаюсь в Ваших способностях восприятия. Я просто предположил, что некоторые из людей, с которыми Вы говорили, могли собственными убеждениями очернить информацию, передаваемую Вам.
Волдеморт заметил, что мальчик не полностью поверил ему, но успокоился.
- Хотели бы Вы обсудить политику с кем-то, кто на самом деле располагает сведениями?
- Не особенно.
Волдеморт откинулся назад, кинув на Эванса проницательный взгляд.
- Помнится, Вы упомянули о законодательной инициативе магглорожденных во время нашей первой встречи. Похоже, у Вас были некоторые опасения по этому поводу.
Глаза мальчика вызывающе встретились с его, и внизу живота Волдеморта разлилось тепло. Прошло немало времени с тех пор, как на него смотрели столь пылко.
- У меня проблемы с тем, что целые поколения детей
похищают из их семей и воспитывают лишь для того, чтобы сделать из них средство для размножения чистокровных.
-
Средство для размножения? Мистер Эванс, Вы не так поняли. Магглорожденных переселяют в Магический мир еще в юном возрасте, чтобы они смогли лучше подготовиться к обучению. В мое время, когда они получали письмо из Хогвартса, то были похожи на потерянных ягнят. Некоторым потребовались годы, а то и больше, чтобы ознакомиться со всеми идеями и мировоззрениями, обычными в нашем мире.
- А если так случилось, что эти дети сходятся с чистокровными, весьма эффективно спасая целые семьи от угасания, вызванного фанатизмом, то это просто выгодный обмен, да?
Улыбка Волдеморта стала столь колкой, как и его слова:
- Счастливое совпадение.
Эванс чуть усмехнулся:
- Вы не сможете сделать ничего, чтобы отговорить меня от уже формирующихся выводов, сэр. Во всяком случае, пока Вы только подтверждаете их.
- Ну, хорошо, подумайте вот о чем: ежедневно маггловский мир развивает свои технологии. В конце концов, нас обнаружат. Будь то ребенка со стихийным магическим выбросом в присутствии чужих, или одного из нас, пойманного на использовании чар – скажем, для спасения любимого человека от опасности. Знание о нашем существовании вызовет массовую панику во всем мире, поскольку магглы будут пытаться разузнать больше о нас.
Эванс успокоился и уже не выглядел таким взъерошенным.
- На нас начнется охота, конфликты станут неизбежны, и в своем стремлении
понять, магглы уничтожат нас. В их природе уничтожать все, чего они не в состоянии понять. Тысячи ведьм и волшебников попадают к ним в лапы и страдают из-за их невежества.
Волдеморт умоляюще развел руками:
- Забирая магглорожденных задолго до того, как у них начнутся стихийные выбросы, мы значительно снизили риск раскрытия нашего мира и разбазаривание государственного бюджета. Это мера для защиты всей цивилизации от страданий. Разве Вы не видите логики в этих действиях?
- Вы обобщаете людей, основываясь на гипотетических сценариях. Я понял лишь одно: люди могут отреагировать так, как Вы меньше всего от них ожидаете.
- А еще они могут отреагировать весьма предсказуемым образом, если Вы достаточно хорошо понимаете их природу. Наше прошлое с магглами вряд ли поощряет к дальнейшему взаимодействию с ними.
- И можно утверждать, что наше
прошлое все еще является нашим настоящим.
Оба сделали паузу, признавая, что их оппонент не будет колебаться. Волдеморт почувствовал что-то сродни разочарованию, нахлынувшее на него из-за неспособности Эванса понять; однако в то же время обсуждение подобной темы с ним было воодушевляющим.
Прошло очень много времени с тех пор, как кто-то осмелился бросить ему вызов; и хотя облик, который мужчина сейчас носил, мало совпадал с образом Темного Лорда – сама
мысль о том, что у этого ребенка нет никаких сомнений относительно своего мнения, пробуждала интерес.
Волдеморт даже не осознавал, сколь сильно ему не хватало того, кто смог бы открыто спорить с ним, пока не появился Эванс. Он молод и немного груб, но не переступая черту; однако со временем маг увидел, что мальчик стал тем, с кем действительно стоит
сыграть.
- Может, такой разговор лучше вести не глубоко за полночь? – изящный способ положить конец нынешней теме беседы, ничем не жертвуя. Эванс с трудом кивнул, тяжело моргая и выпивая остаток напитка одним глотком.
Мальчик слегка поморщился от обжегшего его горло виски и поставил стакан на ближайшую доступную поверхность.
- Согласен, сэр. Прошу прощения за вторжение, я… - Эванс уставился взглядом в пол, а его щеки едва заметно порозовели от смущения. – Я не спал последние несколько дней.
Волдеморт слегка нахмурился, наконец, получив ответ о том, что его так беспокоило в мальчике. Он заметил круги под глазами, сутулость и, конечно, отметил отсутствие такта, которое продемонстрировал ребенок. Но ничего из этого не натолкнуло его на очевидную мысль.
Эванс был истощен.
- То есть, я
спал, но недолго и недостаточно часто, чтобы это возымело на меня положительный эффект. Это повлияло на мое поведение, за что я прошу прощения.
- У Вас бессонница, мистер Эванс?
Яркие глаза уставились на него.
- Ч... нет. Не совсем. У меня проблемы со сном только когда есть дело, которое нужно закончить.
Рука мальчика дернулась и начала тереть браслет на запястье. Взгляд Волдеморта опустился, и он увидел, как эти бледные пальцы скользят по рунам Змеиного языка. Эванс даже не подозревал об их свойствах.
- Я должен был закончить исследование Вашей подсказки. Это… - мальчик глубоко вздохнул, - беспокоило меня, не давало уснуть. Я просто не мог позволить себе спать, мне необходимо было все выяснить.
Вот как. Это имело смысл, поскольку и сам Волдеморт испытывал ту же проблему в молодости.
- Это понятно, мистер Эванс. Для таких людей, как мы с Вами, порой бывает трудно отключить разум, особенно, когда есть что-то, что, по нашему мнению, требует завершения.
- Я должен был учесть этот момент, - Эванс устало улыбнулся ему со странно открытым выражением лица. – Когда я не сплю, то могу немного… - он чуть дернул рукой, и это каким-то образом прекрасно всё объясняло.
- Мне следовало заметить это раньше, - заявил мужчина, и ему действительно было неловко – ведь он не узнал характерные признаки. Тем более, что за речью Эванса было довольно трудно уследить.
- Вы же не знали.
- Вы метались между французским и английским на протяжении всего нашего разговора, мистер Эванс.
Эванс вновь покраснел, выражение его лица было восхитительным. Мальчик неловко откашлялся.
- Верно, - он был так похож на нормального подростка в своем смущении, и Волдеморт наслаждался этим.
- Спасибо, что поддержали меня, профессор. Но сейчас ужасно поздно – мне, наверное, стоит вернуться в карету.
- Чепуха, - он положил руку на плечо мальчика, - Вы не в состоянии ориентироваться в замке; чудо, что Вам удалось так быстро прийти сюда. Да и в такое время, если Вас и найдут, то накажут лишь за нарушение комендантского часа.
Мужчина указал на дверь в дальней части кабинета.
- Там есть спальня, где Вы сможете отдохнуть остаток ночи. Утром вернетесь к своей карете, не рискуя столкнуться ни с кем из наших патрулирующих и даже потенциально вызвать чей-то гнев.
Ребенок фыркнул, и его лицо стало изумительно забавным, когда он сказал:
- Пытаетесь уложить меня в постель, сэр? – в ту же секунду его рот захлопнулся, а глаза закрылись от едва скрываемого ужаса.
Волдеморт усмехнулся, не в силах сдержать смешок от столь неуместного веселья. Похоже, Эванс измотан еще сильнее, чем он поначалу думал. Быстрые ответные реплики мальчика во время их разговора заставили его полагать, что тот находится в адекватном состоянии.
- Идемте, мистер Эванс.
Волдеморт отвел мальчика к комнате, открыл дверь и отступил, позволяя ему осмотреть пространство. Спальня была оформлена довольно просто, но кровать была высокого качества, и, несомненно, ученик оценит ее по достоинству.
Эванс сел на постель и молча посмотрел на него.
- Спасибо, профессор.
Мужчина кивнул:
- Приятных снов, мистер Эванс.
Улыбка – он назвал бы ее застенчивой, если бы не знал мальчика так хорошо – украсила лицо Эванса.
- Предпочитаю «Адриан», сэр.
Весьма изящное дозволение, и Волдеморт охотно принял его.
- Приятных снов, Адриан.
Мальчик не двинулся, чтобы лечь, пока он не закрыл дверь. Волдеморт отвернулся, глубоко вздохнув, и вернулся к своему столу. Когда он проходил мимо камина, Нагини подняла голову и лениво посмотрела на него.
-
В твоей кровати ребенок, - прошипела она своим шелковистым и столь родным голосом и скользнула за ним. Волдеморт рассеянно протянул руку, чтобы змея забралась на нее.
-
Я знаю. Не трогай его, - он не беспокоился о том, что Эва…
Адриан услышит его. Защитные чары вокруг его кабинета препятствовали пропусканию даже маломальского шума, эффективно отрезая любые звуки от спальни, где сейчас находился мальчик.
Нагини со смехом прошипела ему на ухо, обвивая своим огромным телом его:
-
А он симпатичный, мастер. Ты позволил ему войти, говорил с ним, не отчитав за наглость, ты отдал ему свою кровать.
Мужчина с любовью провел рукой по ее гладким чешуйкам, губы изогнулись от удовольствия от ее инсинуаций. Он всегда наслаждался разговорами с Нагини, находя ее гораздо обаятельней, чем большинство людей.
-
Он интересует меня.
-
Он тебе нравится, - настояла змея, мазнув языком по щеке Волдеморта. –
Почему бы не отметить его?
Мысль о Темной метке, украшающей предплечье Адриана, была, конечно, опьяняющей. Выражение боли, которое определенно исказило бы его лицо в момент ее нанесения, было бы еще лучше. Могущество Волдеморта лишь возрастет, если подле него будет кто-то вроде Эванса.
-
Я обдумываю это. Хотя подобное требует времени, моя дорогая.
-
Зачем? Ты хочешь его. Ты сильный. Возьми его.
Волдеморт ухмыльнулся тому, насколько упрощенно змея порой рассуждала. Он знал, что если хочет, чтобы Адриан был на его стороне, это потребует немалых манипуляций. Мальчик, несомненно, испытывал к нему какие-то враждебные чувства – о которых мужчина был полон решимости узнать как можно больше, как только появится шанс – и основывался на убеждениях, которые, казалось, противоречили его собственным.
А еще этот мальчик умен, он способен разглядеть словесные уловки, даже будучи изможденным. Чтобы заполучить Эванса, Волдеморт должен стать коварнее, чем обычно, чтобы не проиграть в игре слишком рано.
Его глаза побагровели, когда он переключил свое внимание на лежащую перед ним папку. Мужчина открыл ее, перечитывая информацию и игнорируя лицо Гальяны Кайзер, уставившееся на него; после чего отложил эту папку в сторону и схватил другую.
Адриан Эванс.
Это может стать захватывающим.
***
Она собиралась убить его.
Даже мать не сможет опознать его после того, как она покончит с ним.
И из всех дней, которых он мог выбрать, чтобы исчезнуть, это должно было произойти именно сегодня.
Рейна прошла по пустынным коридорам Хогвартса, и яростное недовольство омрачало ее обычно спокойное лицо. Был полдень, и большинство учеников находились в Большом зале на обеде. И именно там она сейчас
должна была быть, но вместо этого ей поручили найти их своенравного чемпиона, который, очевидно, считал, что бродить, невесть где в два часа дня – это прекрасная идея.
Девушка посмотрела на свою палочку, следуя указанному ей направлению; а ее мысли мрачно крутились вокруг идей мести.
Мадам Максим была в шоке: с тех самых пор, как Альберт сообщил ей, что Адриан – который, скорее всего, не мог уснуть из-за своих нелепых школьных привычек – ушел, чтобы «увидеть профессора». И они понятия не имели, куда парень делся.
Все стало еще хуже, потому что ни одно из их заклинаний «Указуй» не помогло найти его, по крайней мере, до последних пяти минут.
Она убьет его.
Рейна завернула за угол и резко остановилась, когда, наконец, увидела Адриана в нескольких шагах от себя.
Ее лицо исказилось от ужаса при виде его состояния: девушка никогда прежде не видела его таким неопрятным. Хотя можно подумать, что, прожив вместе большую часть года, Рейна могла бы увидеть его в некоем беспорядке. Но Адриан всегда был одет безупречно, даже когда отдыхал.
Максимум, что он себе позволял – из того, что видела девушка – снять галстук и пиджак.
-
Где ты был?!
Адриан поморщился и отступил от ее гневного выкрика.
- Это не важно. А что?
Она хохотнула в неверии. Но ее гнев вырвался на волю, стоило ей понять, что вопрос парня искренен.
- «А что»? «
А что»? Да ради всего святого! Ты пропал на большую часть дня! Мы не могли тебя найти! Да все чуть с ума не сошли, пытаясь понять, куда ты делся!
- Ого, - сказал парень, пошатнувшись, что показало девушке, что тот чувствует себя хоть немного виноватым. – Прости, Рейна. Я… занимался исследованиями.
- Весь день?
Адриан нахмурился и быстрым взмахом руки наколдовал
Темпус. Когда чары времени заплясали между ними, зеленые глаза распахнулись с нескрываемым удивлением.
- Черт. Я даже не думал, что уже так поздно. Сколько уроков я пропустил?
- Ты беспокоишься о занятиях? – прошипела девушка и окинула его взглядом, вновь отмечая потрепанный вид. Что он делал? Выглядел так, будто только что проснулся.
- Да? – неуверенно протянул Адриан.
Рейна сжала кулаки.
- Сегодня утром у тебя была встреча с министром, которую ты благополучно пропустил. Тебе повезло, что Мадам Максим нашла, чем ее отвлечь, пока тебя не найдут. А теперь поторапливайся, тебе еще объяснять,
что было важнее этой встречи.
Щека Адриана дернулась – единственный признак его разочарования в себе. Это немного утихомирило гнев девушки. Она схватила его за запястье, и они вместе быстро зашагали к карете.
Пока они шли, Рейна начала приводить парня в порядок, несколькими заклинаниями разглаживая его форму, а затем бросила в него приличные очищающие чары – на что Адриан закатил глаза.
К тому времени, как они добрались до кареты, Адриан выглядел значительно менее помятым, чем когда Рейна только нашла его. Галстук все еще отсутствовал, но, по крайней мере, парень больше не походил на ходячий труп.
Несколько их однокурсников, задержавшихся в гостиной, подняли глаза, стоило им зайти; лица ребят расплылись в раздражающем веселье, пока те наблюдали, как Рейна пихает Адриана в карету и тащит дальше по коридору.
Девушка поправила юбку и волосы, прежде чем постучать. Адриан наклонился поближе и прошептал ей на ухо:
- Не волнуйся, ты выглядишь так же средненько, как и всегда, - Рейна пихнула его локтем в живот и улыбнулась, довольная, услышав его тихий хрип боли.
Дверь в кабинет Мадам Максим открылась, и высокая директриса недоуменно уставилась на них. Рейна и Адриан уважительно опустили головы. Женщина безмолвно открыла дверь шире, и Рейна почувствовала, что Адриан знает – Мадам Максим недовольна им.
Они вошли в кабинет, и их поприветствовала министр Лекюе, улыбающаяся им с одного из стульев, стоявших слева. Рейна ответила ей тем же, а затем они вновь поклонились – теперь уже своему Министру.
Лекюе встала и подошла к ним, ее глаза мазнули сверху вниз по Адриану, и в них зажглись искорки веселья.
- Ночное свидание, полагаю, да, месье Эванс?
Адриан, более собранный, чем был, когда Рейна только нашла его, лукаво улыбнулся женщине:
- Я не рассказываю о своих похождениях, Министр.
Лекюе заливисто засмеялась, как и всегда очарованная юношей.
- Ну а теперь, когда мы все здесь, то уже можем, наконец, начать нашу встречу, - в ее голосе не было и следа выговора, но Адриан склонил голову, будто он был, и двинулся к одному из стульев.
- Вы хотели бы, чтобы я ушла, Министр? – вежливо спросила Рейна, уже готовая вернуться к двери. Лекюе внимательно посмотрела на нее, затем покачала головой.
- Ты можешь остаться, Рейна. Мы не будем обсуждать государственные тайны или конфиденциальную информацию. Кроме того, мы с твоим отцом знакомы много лет.
Обрадованная, хотя и старающаяся этого не показывать Рейна села рядом с Адрианом. Легкое удивление на его лице сказало ей, что юноша знает, что она чувствует. Девушка украдкой глянула на него прищуренным взглядом.
Министр Лекюе и Мадам Максим сели напротив них. У их Директрисы по-прежнему были поджаты губы, но в присутствии Лекюе она не могла ничего им сказать.
- Итак, - начала Лекюе, пристально глядя на Адриана. – Через два дня группа членов совета и женщин прибудет в Великобританию. Я рассчитываю, что ты будешь рядом со мной, когда я поприветствую их, поскольку они будут здесь, чтобы пожелать тебе удачи в предстоящем испытании.
Юноша согласно кивнул.
- Отлично; твоя мама тоже будет среди них.
Сидевший рядом с Рейной Адриан удивленно вздрогнул.
- Моя?.. Она… приедет в Британию?
Рейна глянула на него краем глаза, заинтригованная его неверием. Он действительно думал, что его мать не прибудет сюда, чтобы поддержать во время испытаний?
Лекюе ошеломленно улыбнулась юноше.
- Конечно, месье Эванс. Это происходило во время всех предыдущих Турниров. Это дает чемпионам шанс побыть рядом со своими семьями в том случае, если…
- Я умру. Верно, - Адриан задумчиво потер левую руку. Он все еще казался –
взволнованнымобеспокоеннымраздраженным? – растерянным от мысли, что его мать приезжает в Британию. Рейна, например, с нетерпением ждала своей первой встречи с матерью Адриана.
Она, конечно, видела эту красивую темноволосую женщину – и лишь взглянув на нее, становилось понятно, в кого пошел Адриан – на каком-то из мероприятий в Академии, но у Рейны никогда не было возможности поговорить с ней.
Адриан не слишком часто говорил о своей матери, но если уж начинал, то глаза его загорались любовью и трепетом. Рейна знала, что любой, кто смог вызвать такое выражение лица у парня, должен был оказаться кем-то невероятным.
- Через два дня, говорите? – Министр улыбнулась ему.
- Верно. Я должна буду забрать тебя относительно рано, так что больше не игнорируй нашу встречу, как сегодня.
Адриан улыбнулся ей, но эта улыбка исчезла в следующий же момент.
- Насчет этого, Министр. Я понял, каким будет первое испытание.
У всех трех женщин в глазах разгорелся интерес, и они чуть не подскочили в ответ на его заявление.
- Полагаю, Вы мало знаете об испытании? – спросил Адриан у Министра, и та кивнула.
- Те, кто отвечают за испытания, как известно, молчаливы. Но я знаю точно, что оно будет основано на магическом существе.
- Вы правы, Министр Лекюе. Ранее на этой неделе я получил подсказку от заслуживающего доверия источника. После многодневных исследований мне, наконец, удалось выяснить, с кем придется столкнуться.
- И с кем же?
Рейна неосознанно придвинулась ближе.
- С мантикорой, Министр.
Рейна резко вздохнула, а женщины напротив них отшатнулись в неприкрытом ужасе. Адриан продолжил, пока они осмысливали информацию:
- Я не знаю точных подробностей этого испытания, но у моего источника нет причин лгать мне. Это, - его щеки слегка покраснели от смущения, - у него я был прошлой ночью. Подтверждал свое открытие.
- Кто был твоим источником? – быстро спросила Мадам Максим, и Рейна могла понять ее нежелание просто принять сведения от кого-то неизвестного. Если этот человек солгал Адриану, то тот провел неделю, готовясь к встрече не с тем существом – и может погибнуть из-за этого.
По непонятной причине Адриан на самом деле колебался, но Министр молча посмотрела на него.
- Профессор Риддл, - признался он с едва заметным нежеланием.
Рейна нахмурилась, пока женщины начали расспрашивать его.
Профессор Риддл был умным и практичным человеком, и она быстро зауважала его за то недолгое время, что они здесь. Очаровательный и харизматичный, он хорошо разбирался в своем предмете. Но Риддл вовсе не производил впечатления человека, который станет раскрывать тайные сведения с такой готовностью.
Тогда вновь…
Ее взгляд упал на Адриана. Рейна знала, что Риддл особенно заинтересовался ее другом. Это было слишком очевидно во время их первого урока: тогда он четко выделил Адриана, а затем задержал его после занятия.
Девушка ничего не знала о том, что произошло во время их разговора, но она очень хорошо замечала, как в течение следующих недель взгляд профессора постоянно отвлекался на Адриана.
Рейна задумалась, был ли интерес Риддла к Адриану достаточно сильным, чтобы этот человек охотно предоставил ему сведения, чтобы адекватно подготовить к предстоящему испытанию. Это показалось ей немного подозрительным.
И Адриан, ночью он сказал, что отправляется к Риддлу. Вероятно, у него-то он и пробыл часть дня, пока Рейна его не нашла. Девушка вспомнила его помятый вид и то, насколько он уклончиво отвечал первые несколько минут.
Между ними что-то произошло?
Эта мысль больно ранила ее. Риддл намного старше их, и сама идея того, что Адриан мог…
Нет, яростно подумала Рейна.
Адриан не стал бы делать что-то подобное. Он кокетливый, но не распутный. Много шутит на эту тему, но редко заходит настолько далеко на самом деле.
Но, тем не менее, эта мысль прочно засела у нее в голове, напрочь испортив настроение.
Следующие несколько минут слились для девушки в какое-то неразборчивое пятно из слов и обещаний помочь, рук, хватающихся за плечи; затем они вдвоем оказались снаружи, в коридоре.
Рейна проницательно посмотрела на Адриана.
- Ты был с
Риддлом. С двух часов ночи? Чем ты таким занимался, что это заняло столько времени? – девушка едва удержалась от обвинения, уже дрожавшего в тоне его голоса; хотя она помнила его слова о «похождениях». Адриан покосился на нее.
- Господи, явно не тем, что у тебя на уме, женщина. Ему же явно
скоро перевалит за сотню. Когда я разобрался с подсказкой, то сразу отправился к нему. И толком не соображал. Очень устал. Пошел к нему, мы немного поговорили о разном, а потом он дал мне поспать.
- В его кабинете?
Адриан пожал плечами.
- В некотором роде.
Да что это вообще может значить.
Рейна расстроено покачала головой. Ей никогда не удавалось получить от друга прямой ответ. Адриан пихнул ее плечом, его глаза сверкали так, как никогда с тех пор, как его объявили чемпионом.
- Давай найдем Альберта. Думаю, я задолжал ему извинения за то, что бросил его; а еще мне бы пригодилась небольшая помощь, чтобы придумать план, как одолеть непобедимое существо.
Девушка развела руками:
- Ну, мы оба знаем, что тебе нужна вся помощь, которую ты только можешь получить. Пойдем, кажется, я видела Альберта рядом с Натаниэлем. Могу тебе еще пригодиться.
Адриан весело фыркнул и последовал за ней.
- Министр почти пообещала мне безграничную поддержку. Гарантирую, что к концу завтрашнего дня со мной свяжется любой, кого она посчитает подходящим, чтобы помочь мне. Это определенно облегчит мою задачу.
Когда они спрыгнули на траву, Рейна остановила его, положив руку на предплечье.
- Ты боишься? – прямо спросила она.
Парень слегка поморщился.
- Я был бы глупцом, если бы не боялся. Я собираюсь выступить против того, кого у меня мало надежды победить. Точнее,
вообще нет шансов победить. Я никогда не желал ничего подобного, но все же, вот он я, здесь.
Рейна крепче сжала его руку, пытаясь, таким образом, хоть как-то утешить его.
- Ты справишься с этим, Адриан. Ты добьешься успеха, ведь всегда со всем справляешься, и к тому же, - она застенчиво улыбнулась ему, - на твоей стороне есть я, а со мной нет никаких шансов, что ты потерпишь неудачу.
Это сработало. Его лицо просветлело, а глаза насмешливо закатились.
- Да, что может пойти не так. Кроме того, что ты с большей вероятностью будешь саботировать меня, чем помогать.
Он тихо засмеялся:
- По крайней мере, так ты, наконец, избавишься от меня, разве нет?
Адриан заметил Альберта и быстро зашагал к нему с радостным криком: «Альберт! Я так извиняюсь за…».
Рейна смотрела, как он уходит, и уголки ее губ дернулись вверх. Несмотря на довольно серьезные намеки, оба знали, что девушка сделает все возможное, чтобы поддержать его. Просто она знала, что будь обратная ситуация, Адриан помог бы ей подготовиться к каждому испытанию, не задумываясь.
За последние несколько недель их отношения заметно улучшились. Они все еще действовали друг другу на нервы и спорили до хрипа, но прежнее
разобщение между ними исчезло.
Часть Рейны понимала, что это произошло из-за того, что Адриан поссорился с Якобом – и причины этого все еще были ей безмерно любопытны – и парень просто тянулся к ней и Клэр, чтобы хоть как-то прийти в себя. Но все же было приятно, что они перешли на более прочную ступень дружбы.
Рейна последовала за ним, подойдя как раз вовремя, чтобы услышать недоверчивый крик Альберта:
-
Мантикора! Да ты обречен!
***
Примечание автора:
А сейчас, прежде чем вы начнете говорить что-то вроде: «Адриан бы никогда так поступил» или «он не стал бы спать в кабинете Риддла», или что-то еще в подобном духе, я подчеркну, что он был очень-очень-очень-очень уставшим. И я имею в виду буквально-спать-по-два-часа-каждую-ночь-в-течение-всей-недели – такой тип усталости. Я не знаю, что там насчет вас, ребята, но даже если я два дня ограничиваю себя во сне, то превращаюсь в сплошной хихикающий глупый беспорядок. Адриан не мог мыслить разумно, и он был менее осторожен, чем обычно. Он все еще милый, юный – по стандартам волшебников – ребенок, и он будет совершать ошибки.
Не хочу звучать обвиняющее или как-то так, просто хочу предупредить вопросы на тот случай, если недостаточно хорошо разъяснила их в тексте :')
Примечание переводчика:
Просто same shit bro, когда мало сплю, становлюсь совершенно неадекватной. Могу уснуть на полу туалета, какой там кабинет Риддла, пф.
Простите за долгое ожидание!
А еще вы всегда можете кинуть мне ни к чему не обязывающий донатик - материальная поддержка и возможность купить лекарства очень воодушевляют на быстрые выходы новых глав.
/никого не принуждаю, так что, пожалуйста, не кричите о вымогательстве/
