***
Лили приняла чашку чая, которую ей протянул Сириус; пальцы обняли теплый фарфор и поднесли дымящийся напиток к лицу. Мужчина сидел напротив нее – не в кожаном кресле, он все еще чувствовал призрачное прикосновение пут – опустив руки на колени. Он спокойно изучал женщину, словно заново знакомясь с ней. Сириус понятия не имел, что сказать. У него было так много вопросов, так много тем, которые нужно было обсудить. Но теперь, когда такая возможность представилась, он обнаружил, что не может озвучить ни один из них. Молчание меж ними стало тяжелым, и Сириус подумал, чувствовал ли он когда-либо столько отчуждения от одного из своих друзей. Он с силой потер ладонями бедра – находиться здесь было невыносимо. Лили сделала маленький глоток чая, закрыв глаза. Она вздохнула и опустила голову – это Сириус смог посчитать лишь признанием поражения. - Просто спроси, Сириус. Клянусь, отвечу на все, что смогу. И вот так легко он тут же раскрыл рот. - Как ты? И Гарри, вы оба – вы… с вами все в порядке? Женщина не посмотрела на него; поставила чашку на блюдце и откинулась назад, сложив руки на коленях. - Справляемся так хорошо, как можем. Это был явно не тот утешительный ответ, на который он надеялся, потому Сириус нахмурился. - Нет, Лили. Как вы? Вас так долго не было. Ее лицо осталось невыносимо спокойным. - Мы были и будем в порядке, Сириус. Мы живы – и это главное. Мужчина подавил в себе желание резко ответить на это: «живы» и «в порядке» - это слишком разные понятия. В глазах Лили вновь появилась жесткость, предостерегающая его от дальнейших расспросов. Сириус быстро сменил тему. - Почему ты сбежала? – возможно, именно с этого вопроса и надо было начинать, но, честно говоря, Сириус все еще был слишком ошеломлен их побегом, чтобы по-настоящему беспокоиться как и зачем она это сделала. С другой стороны, мужчина понимал, что Дамблдор захочет это узнать. - Я уже сказала тебе, - Лили отвела взгляд, стиснув зубы. – Я не знала, кому могу довериться. Питер сдал нас, Джеймс умер за нас. У меня не было возможности выяснить, к кому я могу обратиться. - Но почему ты просто не пришла к Дамблдору? Если и есть тот, в ком ты можешь быть уверена… - Дамблдор – сложный человек, Сириус. Он соткал вокруг себя сеть из лжи, дезинформации и ловушек. Я не могла обратиться к нему по той же причине, по которой не пошла к тебе или Ремусу, или любому другому из Ордена. Его предложение спрятать нас под заклинанием Фиделиуса лишило меня мужа. Откуда мне было знать, что это не спланировано заранее? Откуда мне знать, что он не хотел собрать нас всех в одном месте, чтобы было проще найти нас, если секрет раскроется? - Дамблдор никогда бы так не поступил, - сама мысль о том, что бывший директор способен на подобное, вызывала отвращение. Но Лили лишь медленно покачала головой. - Я никак не могла этого знать. Я была напугана, Сириус. Была абсолютно уверена, что умру, а моего ребенка убьют, что Джеймс погиб напрасно. Я могла довериться лишь своим инстинктам, а они ясно говорили мне, что лучше быть самой по себе. Сириус закрыл глаза, им овладели гнев и сочувствие. Он мог представить чувство потери, которое испытала Лили – как отражение того, что чувствовал он сам, когда отказался от своей собственной семьи. Неуверенность и страх перед грядущим почти поглотили его. Только благодаря Джеймсу ему удалось выжить, отбиться от теней прошлого. В то время ему приходилось держаться за Джеймса, всю семью Поттеров, Рема и даже Питера. Лили осталась одна, с маленьким ребенком и разбитым сердцем. Мог ли он винить ее в том, что она начала сомневаться в каждом? Нет. Сириус вздохнул, чувствуя себя намного старше своих тридцати семи. - Я понял, - вымученно отозвался он. – Но тогда зачем ехать во Францию? Почему бы просто не залечь на дно? У Поттеров было явно больше одного дома, в котором ты могла бы найти пристанище. Лили пожала плечами, а в ее голос закралась горечь. - Волдеморт побеждал: даже до того, как напал на нас, он был близок к достижению своей цели. Я бы не рискнула остаться в Британии, как в ловушке, если бы такое случилось. На нас бы охотились, как на бешеных собак – черт возьми, да на нас велась охота даже в совершенно другой стране. Объявления о розыске, нелепые награды даже за сообщения о том, что нас видели. Первые несколько лет были… - она откинула волосы с лица, - не очень-то хорошими. Женщина покачала головой, отмахиваясь от лишних мыслей. - Я не могла оставаться в Британии. Не могла рисковать Гарри. Но еще и не могла позволить себе отправиться куда-то слишком далеко. Мне нужно было спрятаться там, где не было прямой угрозы от Волдеморта, но при этом достаточно близко, чтобы быть в курсе событий. Франция обладает достаточным военным, политическим и экономическим потенциалом, чтобы бросить Британии вызов, если понадобится, при этом оставаясь ее союзником. Сириус рассеянно скрестил руки, позволяя себе заслушаться словами Лили, как это часто бывало в прошлом. - И, кроме того, Бобатон почти столь же непреодолим, как Хогвартс, с точки зрения защиты. Там Гарри был бы в безопасности и выбрал бы более нейтральную позицию относительно магии Света и Тьмы, - Лили едва заметно нахмурилась, ее руки сжались в кулаки. – Меня несколько шокировало, когда проверка показала его сродство с обеими областями магии, но, полагаю, так даже лучше… - Вау, - перебил ее Сириус. – А что еще за «проверка»? Лили подняла на него взгляд; ее глаза, точь-в-точь как у олененка, в замешательстве моргнули несколько раз. - Ах да, я совсем забыла, что в Британии такое не делается. Когда дети переходят на второй курс Бобатона, они проходят простую проверку, показывающую, какая область магии им ближе, или к чему сильнее склоняется их магическое ядро. Результаты сообщаются лично, это помогает ученикам лучше понимать свои навыки и способности по мере развития. Сириус откинулся назад, удивленный. - А у Гарри… говоришь, и та, и другая? Женщина кивнула: - Да. Такое случается не так уж редко. Серая магия, на самом деле, вовсе не обязательно что-то да значит. Просто Гарри способен прекрасно управляться с обеими областями магии с минимальным влиянием на себя. Конечно, чем больше он прибегает к одной области, тем больше к ней начинает склоняться его магическое ядро, но до сих пор он проделывал великолепную работу по поддержанию себя на нейтральной грани. Сириус почувствовал, как у него свело живот при одной лишь мысли, что Гарри применяет Темную магию. Он слишком хорошо знал, на что похожа эта область магии, вызывающая зависимость: мужчина уже потерял там брата, кузин и всю семью. Ему вовсе не хотелось, чтобы крестник закончил как Белла, настолько одурманенный насилием и болью других, что все остальное перестало иметь значение. Серая магия, как и сказала Лили, не редкость. Примерно один человек из одиннадцати Серый. Большинство просто не знает об этом до достижения совершеннолетия. Просто Сириуса смутило, почему Гарри вообще входит в их число. Его родители были приверженцами Светлой магии, да и Поттеры – хотя и состояли в браках с многочисленными выходцами из Темных семей – тоже преимущественно считались Светлыми. Маленькая бледная ладонь накрыла его руку. Сириус вскинул голову, и Лили улыбнулась ему. Выглядело это неестественно, совсем не похоже на теплую улыбку из поры их юности, но все равно утешало. - Он знает о рисках, Сириус. И поклялся применять Темную магию, только когда у него нет другого выбора. Я хочу, чтобы у него было как можно больше сильных сторон, когда придет время, и, к сожалению, это означает, что ему необходимо знать, что именно может быть использовано против него. Мужчина медленно вытащил ладонь из-под ее хватки и нежно взял Лили за руку. Она неосознанно сжала пальцы, но не отодвинулась. - Он знает? - О пророчестве? – в ее голосе зазвучали нотки горького веселья, смутившие мужчину. – Да. Я рассказала ему довольно давно, когда Гарри впервые спросил, почему мы пользуемся другими именами на людях. - А когда это было? - Гарри тогда было шесть лет. Сириус отшатнулся и отдернул руку. - Шесть? Лили! Мерлинова борода! Женщина вскинулась на вспышку его гнева, в ее глазах было искреннее замешательство. Сириуса затошнило. - Ты рассказала гребанному ребенку, что однажды ему придется поднять восстание и убить опаснейшего Темного Лорда, которого мы когда-либо видели? Какого черта?! И вот так уже зарождающаяся мягкость испарилась с ее лица. Сириус чувствовал, что тонет. - Я сделала то, что должна была, чтобы защитить нас, Сириус! Гарри имел право точно знать, чего от него ждут, когда он станет старше. Ты бы предпочел, чтобы он рос, совершенно не обращая внимания на опасность, с которой мы сталкиваемся каждую секунду каждого дня? Вывали я это на него в подростковом возрасте – да, уверена, тогда все прошло бы хорошо. - Конечно нет! Но могла бы не рассказывать такое шестилетке. Черт возьми, Лили – ты хотя бы понимаешь, что натворила? - Помогла ему подготовиться. Гарри нужно было знать, насколько опасно происходящее. Необходимо было распланировать все как можно раньше, чтобы осталось время на развитие всех важных навыков. Я не позволю ему встретиться с Волдемортом, пока он не будет готов. Я не стану так рисковать своим сыном. Сириус сглотнул, пытаясь избавиться от тошноты в горле. Ему было ненавистно слышать все это, ненавистна мысль о том, что Гарри по уши в подобных проблемах – замышляет свергнуть Темного Лорда – а ведь он всего лишь мальчик. Сириус ненавидел то, что видел логику в ее словах. С тактической точки зрения, подготовка Гарри с раннего детства давала ему шанс на лучший исход встречи с Волдемортом. Но в то же время… - Он всего лишь ребенок, - пробормотал Сириус, опустив взгляд на пол. - Нет, - сказала Лили более спокойным голосом. – Он никогда не был всего лишь ребенком, Сириус. С момента его рождения он стал мишенью. Я это знаю, ты это знаешь, и Гарри тоже знает. Мужчина потер руками лицо, пытаясь избавиться от отчаяния. - Ладно, ладно. Я понял, - он глубоко вздохнул. – Так как ты попала во Францию? Мы ведь тоже тебя искали, не было никаких записей о том, что ты – или кто-то другой с твоим именем и фамилией – покинул страну. - Все потому, что я не пользовалась магическими средствами передвижения. И вдруг Сириус не смог сдержать тихий смешок. - Ну разумеется, - простонал он, - разумеется, ты так не сделала. Ты же просто забронировала билет на самолет, верно? Лили улыбнулась ему, опустив голову в знак согласия. - Я достала немного маггловских денег, села в самолет и улетела, не оглядываясь, пока не затерялась во Франции. - У кого ты взяла деньги? У тебя не было времени обменять их. Тут какая-то странная эмоция мелькнула в ее глазах. - Я пошла к Петунье, - призналась Лили. – Той ночью, когда я аппарировала. Появилась у нее на пороге, меня тогда расщепило. Она увела меня в дом и помогла. - Но… ты ненавидишь Петунью, - в этом не было никаких сомнений, Сириус ясно все помнил. Видел, как сильно Лили ранит ее упрямая, фанатичная сестра. Сама мысль о том, что Петунья – мерзкая, грубая, холодная Петунья – поможет своей сестре… казалась немыслимой. - Так и есть – было, - сказала Лили, глядя куда-то ему через плечо, и грустно улыбнулась. – Сомневаюсь, что это изменилось. Мы обе многое наговорили друг другу на протяжении долгих лет, слишком далекие, чтобы воссоединиться, но… - женщина пожала плечами, - мы сестры. Мы можем ненавидеть друг друга, нам может быть ненавистна сама мысль находиться рядом, но она все еще моя старшая сестра, а я – ее младшая. Это никогда не изменится. Она вцепилась в ткань своей ночной сорочки. - Думаю, это потому, что я плакала, - тихо сказала Лили. – Когда она открыла дверь, - пояснила женщина, когда Сириус вопрошающе изогнул бровь. – Я едва могла связать два слова, вся в крови, со мной ребенок… Сначала она ничего не сказала, просто впустила меня. Забрала у меня Гарри, положила его в кроватку вместе со своим сыном, помогла мне умыться, дала свежую одежду, перевязала. Лили уткнулась взглядом в пол, явно борясь с собой. - Когда мне, наконец, удалось рассказать ей о Джеймсе и о том, что мне нужно уехать из страны, и мы, наверное, никогда больше не увидимся… она просто помогла забронировать рейс, дала денег и отвезла нас в аэропорт. Сириус молчал. - Не знаю почему, но я просто знала, что она сможет мне помочь. Наверное, во всем была виновата моя подсознательная вера, что старшая сестра всегда все исправит, не знаю. Она была единственным знакомым мне человеком, который, я была уверена, смог бы мне помочь. Она никак не могла быть связана с Волдемортом, и она горячо ненавидела Дамблдора, поэтому работа на Орден тоже исключалась, - Лили прикусила губу. – А может, мне просто захотелось увидеть ее в последний раз. Сириус отвел взгляд от старой подруги, на краю сознания смутно дребезжало что-то, чего он не мог разобрать. Регулус. Его брат был мертв, и он знал это, хотя никак не удавалось отыскать подтверждения. Сириус не знал как или почему, или когда, и чувствовал одновременно облегчение и боль от этой мысли. Облегчение – потому что его младший брат наконец-то освободился от влияния их семьи и Волдеморта. И боль – ведь он так и не узнал, что произошло. Регулуса что-то напугало? Возможно ли, что он был напуган еще до того, как все это случилось? Сожалел ли он о чем-то? Какой была его последняя мысль? Звал… звал ли он кого-нибудь? Хотел ли, чтобы рядом кто-нибудь был? Молил ли он старшего брата прийти и спасти его? Сириус глубоко вздохнул, медленно разжимая кулаки, и посмотрел вниз – на ладонях остались неглубокие красные следы от ногтей. - Я хочу встретиться с Гарри, - потребовал он, слова вырвались еще до того, как мужчина успел оформить эту мысль. Сириус резко вскинул голову и посмотрел на Лили с решимостью, пригвоздившей ее к месту. – Я хочу встретиться со своим крестником – не как Абернети – хочу, чтобы он посмотрел на меня, зная, кто я. Мне нужно, чтобы он знал, что я здесь ради него. Чего я не смог сделать для Джеймса и никогда не пытался для Регулуса. - Сириус… - начала Лили, и он уже видел, как отказ срывается с ее языка. - Нет, - перебил ее мужчина, качая головой. – Он мой крестник, мой кровный племянник. Я и так уже пропустил слишком много в его жизни – не упущу больше ни минуты. Либо ты устроишь нам встречу, либо я сам пойду к нему. Лили явно была не в восторге от этой затеи, но Сириус думал лишь о Гарри. - Он не станет тебе доверять; Гарри верит Ордену даже меньше меня. Навязывая ему отношения, к которым он не готов, ты просто оттолкнешь его. Ты для него незнакомец, Сириус. Рад он точно не будет. - Мне все равно, - отозвался мужчина и был честен. Мысль о том, что Гарри не захочет признать его частью своей жизни, была невыносима. Но для Сириуса это ничего не значит, пока точно еще ничего не известно. Он обязан попытаться. – У него есть крестный отец, и Гарри придется принять это – а также все вытекающие из этого преимущества. - Нам не нужна помощь Ордена, - выдохнула Лили, ее пальцы стиснули палочку. Женщина не стала направлять ее на Сириуса, но угроза была достаточно выразительной. Мужчина проигнорировал это. - Очень нужна. - Нет, не нужна. Мы прекрасно справляемся сами. - О да, Гарри на Турнире Трех Волшебников точно с тобой согласится. Скажи, битва с мантикорой была частью вашего грандиозного плана? Или пробитый череп? Мне очень интересно узнать, как это согласуется. - Это не… - Лили снова откинула волосы с глаз. Ее губы сжались в тонкую белую линию. – У нас есть план, и нет, становление чемпионом туда не входило, но мы работаем над этим. - Вам необходима помощь, - настаивал Сириус. – Два человека не могут вести войну, Лилз. - Мы не ведем войну, - отозвалась Лили, повернув к нему голову. Опасный блеск в ее глазах остудил Сириуса. – Мы начинаем революцию – а если история научила нас хоть чему-то, то иногда, все, что нам нужно – один человек, чтобы все изменить. - Вам нужны союзники, вам нужна поддержка. Война, революция – не имеет значения. Вы не сможете победить его одни. Вы боретесь не просто с человеком, а с его идеологией, целой системой убеждений, которую он внедрял в общество десятилетие. Убийство Волдеморта не исправит то, что он уже натворил. Вы нуждаетесь в нашей помощи, чтобы смочь бросить вызов сформировавшейся идеологии. Сириус вскочил со своего места и опустился на колени перед женщиной, взяв ее за предплечья. Она посмотрела на него пустым взглядом. - Пожалуйста, Лили – я знаю, ты не доверяешь Дамблдору, знаю, что у тебя есть сомнения. Ты так долго была одна, вы с Гарри против всего мира. Но ты можешь довериться мне. Я бы никогда не попытался тебя обмануть, только не так. Я бы никогда не подверг Гарри опасности, если бы был даже крохотный шанс возможной угрозы. Лили колебалась – он ясно видел это. - Просто встреться с ним, всего раз, Лилз. Поговори и выслушай, и тогда сможешь принять решение. Не отворачивайся от нас, прошу. Дай нам шанс проявить себя, и ты не пожалеешь об этом, клянусь. - Ладно, - прошептала женщина. – Ладно. Одна встреча с Дамблдором, и тогда я все решу. Сириус почувствовал, как его губы дрогнули в ухмылке, но следующие слова заставили мужчину замереть. - Но ты не можешь встретиться с Гарри, не сейчас. - Что? Почему? - Сириус, у него и без того сейчас множество других дел. На носу второе испытание, и он должен подготовиться. Кроме того, у него все еще есть регулярные занятия. Прямо сейчас Гарри должен быть предельно осторожен. Не хочу, чтобы что-то нарушило его душевное равновесие в такое время, и не важно, насколько добры твои намерения. - Но что насчет встречи с Дамблдором? Ты не собираешься приводить его? Лили закрыла глаза и задумалась. - Нет. Гарри не будет вовлечен ни во что подобное, пока я не приму иное решение. Если решу объединить усилия – скажу ему. Но сейчас знать ему ничего не нужно. Она заблуждается. У Гарри и правда забот полон рот, нет необходимости обременять его чем-либо без необходимости, пока они сами еще ни в чем не уверены. В то же время у Сириуса были подозрения, что мальчику может сильно не понравиться пребывать в неведении, особенно относительно столь важного решения. Оставалось надеяться, что Лили знает, что делает. - Хорошо, - согласился он, - пока обойдемся без Гарри.***
Адриан накинул на плечи белую рубашку, слегка вздрогнув от боли в боку. Он взглянул на бинты, все еще обмотанные вокруг его груди, и вздохнул. Он был ужасно вымотан, так и не сумев отдохнуть прошлой ночью после визита Темного Лорда. Его все еще потряхивало после разговора, мысли беспорядочно крутились и вертелись у него в голове, пока парень пытался понять, есть ли какой-нибудь выход из этого кошмара, в который он столь любезно заскочил сам. Главным образом, Адриан разочаровался в себе самом. Он был так невероятно легко сломлен этим человеком. Следовало предвидеть такой шаг, следовало понимать, что его загонят в угол как можно скорее, пока он не успеет даже рассказать кому-нибудь хоть что-то. Он такой идиот. Нет оправдания его глупости. И из-за собственной ошибки Адриан оказался во власти своего самого главного врага. «…и заставлю наблюдать смерть мужа снова, снова и снова…». Парень впился взглядом в галстук, который держал в руках, пальцы вцепились в шелковую ткань, пока та не затрещала. «…и знай, что если сообщишь об этом разговоре кому-либо, кроме меня, они поплатятся». Глаза змеи на его браслете точно насмехались над ним, даже несмотря на то, что сейчас не светились. - Я уничтожу тебя, - прошипел Адриан, хотя Волдеморт прямо сейчас его не подслушивал. Надо будет заново начертать руны, поэтому до этого времени придется постоянно за собой следить, просто чтобы быть уверенным, когда ублюдок обратит на него свое внимание. Адриан отбросил галстук, который лениво приземлился на больничную койку и принялся застегивать пуговицы на рубашке. Сейчас у него были и другие поводы для беспокойства, а именно – что он собирается делать, когда с ним свяжется Орден. Адриан, может, и мечтал придушить Волдеморта, но если тот абсолютно уверен, что Дамблдор хочет с ним встретиться, то, вероятнее всего, прав. Но что ему делать, когда он столкнется с Альбусом Дамблдором? Адриан задумчиво провел языком по нижней губе. У него были смешанные чувства относительно этого человека и его последователей, но, как и в случае с Темным Лордом, была толика восхищения. Он не против встречи с Дамблдором – лишь бы удовлетворить свое любопытство. - Адриан! Парень повернулся, когда вокруг него обвились чьи-то руки, и кто-то впечатался в его грудь. Адриан захрипел, отбиваясь от внезапного нападения, когда бок резануло болью. Злоумышленник тотчас отпустил его и отступил, руки прикоснулись к полускрытым за рубашкой повязкам. - Мне так жаль! – воскликнула Клэр, широко раскрыв глаза от беспокойства. – Сказали же, что ты исцелился! Адриан потянулся и поймал ее заполошно жестикулирующие руки, улыбаясь девушке. - В основном, да. Больно только при нажатии. - Хочу все точно проверить. Его улыбка быстро стала искренне радостной, а настроение тут же поднялось от одного ее присутствия. - Тогда вперед, Клэр. Если так хочешь снять с меня рубашку, то… Она пихнула его и тут же виновато осеклась, когда Адриан болезненно дернулся. - О нет, он наконец-то нашел способ избежать расплаты за свое неумно раздражающее поведение. Мы не можем врезать ему, когда он уже и так ранен. - Рейна, дорогая, это ты там прячешься в тени? – хмыкнул Адриан. – Выйди на свет, мы и без того знаем, что ты пугающая, так что это… Клэр снова пихнула его. - За что? – жалобно проскулил парень, глядя на Клэр, как на предательницу. Девушка фыркнула, но в уголках ее губ Адриан заметил улыбку, полную облегчения. - Я почти скучаю по времени, когда ты был в коме. Тогда ты был намного приятнее. - И столь же восхитительный собеседник, держу пари, - ответил Адриан, быстро заканчивая застегивать рубашку. Он завязал галстук на шее ловкими движениями. Закончив, парень широко раскинул руки. Клэр мгновенно скользнула к нему, осторожно касаясь его талии и утыкаясь головой в его шею. - Я так волновалась, - призналась она, и Адриан обнял ее крепче. – Когда тебя ранили… ты был так неподвижен, да еще так много крови… А потом здесь, в палате, ты был слишком бледным и казался таким маленьким, а я просто… - Знаю, - пробормотал Адриан, одной рукой проводя по ее волосам. – Мне жаль, что тебе прошлось пройти через это. Клэр замерла на секунду, прежде чем отстранилась. Адриан обратил внимание на Рейну и, немного поколебавшись, тоже приглашающе протянул к ней руки. У них с Рейной сложились на удивление хорошие отношения – впервые с тех пор, как познакомились – но он не знал точно, кем она считает его. Однажды девушка назвала его «другом», посему Адриан был готов сделать ответный шаг. Безмолвно Рейна приблизилась к нему и легонько обняла. Адриан крепко прижал ее к себе и удивился, когда почувствовал, как ее пальцы сжали его рубашку. Подобную слабость он никак от нее не ожидал. Через несколько мгновений Рейна отстранилась и отошла к Клэр. - Обнимешься и со мной тоже? - Нет, - отрезал Адриан, даже не взглянув на Альберта. - Жаль, - отозвался темнокожий парень, совершенно не расстроенный отказом. – А ведь я даже принес тебе подарок, - он поднял сумку, и глаза Адриана радостно загорелись. - Наконец-то, - выдохнул он, забрав у парня сумку и сразу в нее заглядывая. – Схожу с ума от скуки, тут совершенно нечем заняться. Адриан вытащил первый же лист пергамента и быстро его просмотрел. Зеленые глаза закрылись от чистого блаженства. - За всю свою жизнь никогда не видела ученика, который был бы настолько рад домашнему заданию. - Рейна, - Адриан положил руку ей на плечо, - ты просто не понимаешь. Людям необходима умственная деятельность, иначе они сходят с ума. Я сижу в этой палате уже несколько дней, и самое интересное, что здесь есть – простыни. Это, - он протянул ей пергаментный лист, - мое спасение. Девушка отпихнула его руку, но в ее глазах были искорки веселья. - А это что тогда? Адриан посмотрел на Альберта, державшего в руках деревянную коробку, которую Волдеморт отдал ему прошлой ночью. В мгновение ока его хорошее настроение улетучилось. - Ключ ко второму испытанию, - сказал он, отбирая коробку у парня и бросая ее в сумку. - Далеко продвинулся? - Мне дали ее совсем недавно, так что нет. Да и вообще… в голове сейчас другие заботы, - Адриан вздохнул и посмотрел куда-то в сторону, совершенно не замечая понимающего взгляда между этими тремя. - Кстати, говоря о Турнире, - начал Альберт, чей тон звучал странновато. Адриан с любопытством повернулся к нему. – Недавно мы узнали… презанятную информацию. - Да ладно? Это насчет второго задания? Пожалуйста, только не говорите, что мне придется сразиться с другим существом. Никто из них так и не улыбнулся, и Адриан нахмурился от необычной серьезности своих друзей. - Нет, речь идет о твоем избрании, - взяла слово Клэр и умолкла, когда выражение лица Адриана стало каменным, а челюсть сжалась. - А что с ним не так? – Клэр на мгновение поразилась уровню самоконтроля парня. В его голосе не было ни капли раздражения, хотя глаза опасно блестели. - Мы знаем о Якобе и о том, что он сделал, - закончила Рейна, когда пауза слишком затянулась, и не дрогнула, когда Адриан уставился на нее. Она холодно изогнула бровь. – Мы знаем, что он бросил твое имя в Кубок у тебя за спиной, знаем, что у тебя не было желания становиться чемпионом, что ты перестал с ним общаться именно после этого. Они спокойно ждали его реакции и удивились, когда Адриан просто снова вздохнул и потер переносицу. - Я убью его, - мрачно объявил он, опустил руку и схватил сумку. - Погоди, - рука Альберта сжала его предплечье. – Слушай, никого из нас не волнует, что ты не хотел быть чемпионом. Да никто в здравом уме не захотел бы участвовать в смертельно опасном состязании. Нас скорее беспокоит то, что он сделал. Он предал тебя – к такому не стоит относиться легкомысленно. Адриан опустил голову и нахмурился, глядя в каменный пол. - Послушайте, даже если и так, предал он меня. Вам троим нет смысла разбираться с этим. - Это не так, Адриан, - Рейна придвинулась ближе. – Ты наш друг, а он причинил тебе боль. Скажи лишь слово, и он перестанет быть частью нашей жизни. Парень пристально посмотрел на нее, в равной степени тронутый и смущенный этим заявлением. Осознание того, что друзья готовы сплотиться ради него, согрело Адриана, но еще и напомнило о зловещих словах Эрика о его влиянии на сверстников. Он перевел взгляд с Рейны на Альберта, а затем, наконец, на Клэр. Выражение лица девушки было спокойным и нечитаемым, но, глядя на нее, Адриан понял, что гнев на Якоба дрогнул. Клэр разрывалась между чувствами к Якобу и дружбой с Адрианом. Она злилась, ей было больно за него, но все равно Клэр беспокоилась о Якобе. Адриан отлично знал, что если попросит, то она вычеркнет Якоба из своей жизни. Клэр убила бы в себе любую потенциальную любовь, которую смогла бы обрести с другим человеком, просто из-за своей преданности к нему. - Нет, - сказал он, не успев даже подумать. – Нет. Это моя проблема, не ваша. Я все еще злюсь на него и, вероятно, буду еще довольно долго; но я не могу позволить, чтобы мои отношения с ним как-то повлияли на ваши, и прошу вас не доходить до подобного. Если хотите дружить с ним – вперед. Мне нужно время, чтобы успокоиться, а когда это произойдет – кто знает? – может, я снова буду не против его дружбы. Парень улыбнулся Альберту и Рейне. - Я ценю вашу поддержку, но в этом нет необходимости. Я бы никогда не простил себя, если бы стал причиной раздора между кем-либо. Адриан посмотрел мимо них и встретился взглядом с Клэр. Она едва заметно кивнула ему, глаза девушки сияли от благодарности. Рейну и Альберта явно не убедили его слова, но в любом случае они уважали это решение, а о большем Адриан не смел просить. Он хлопнул в ладоши. - Ну все, я голоден как волк. Завтрак? Адриан протянул руку Альберту, солнечно улыбаясь. - Мадам, - темнокожий парень изогнул бровь, но принял предложенную конечность, изящно умостив руку на его локоть. - Наконец-то хоть кто-то признал во мне леди из высшего общества, - протянул он, и вся четверка засмеялась. Адриан увел их из Больничного крыла, оставляя это место позади, твердо намереваясь поесть, прежде чем вступить в бой с очередными трудностями. Они добрались до второго этажа, когда их окликнули. - Täubchen, - поприветствовал его Адалард Форст, когда они чуть не врезались друг в друга. Взгляд ученика из Дурмстранга медленно задержался на каждом, прежде чем вновь вернуться к Адриану. Друзья Адриана немного отошли, зная, кто такой Форст, но из-за недостатка общения с ним держались настороже. - Форст, - он вежливо кивнул в ответ, пропуская мимо ушей ужасное прозвище и задаваясь вопросом, чего тот хочет, раз не пошел своим путем тут же, - как у тебя дела? Глаза ученика Дурмстранга вспыхнули в мрачном веселье. - Лутше, шем у тебя, несомненно. Друзья, стоявшие позади Адриана, ощетинились. Сам юноша лишь улыбнулся, мысленно удивляясь. - Несомненно, - согласился он. – Я могу чем-то тебе помочь? - Nein, скорее это я могу помочь тебе. Ну, а вот это уже интересное явление. Адриан знал, что Форст заинтересовался им, и пока близилось время первого испытания, находился где-то неподалеку, но никогда не пытался предложить ему помощь хоть в чем-либо. Хотя это и было основной причиной, по которой Адриан вообще озаботился тем, чтобы развлекать юного немца – отвечая на любые безобидные вопросы, которые только мог – на случай, если все же сможет выцепить хоть крупицу информации. Адриан подошел ближе. - Я слушаю. - У тебя есть коробка, да? – Адриан удивленно моргнул от резкого перехода на немецкий. Рука тут же многозначительно опустилась на сумку. Форст одобрительно кивнул. - Я так понимаю, ты мало о ней знаешь? – и когда Адриан снова кивнул, продолжил. – Это головоломка, которую нужно решить, переставляя и вращая определенные детали. В ней есть как минимум два слоя. Если сделаешь неправильный ход, игра возобновится, а ты… ну, - он беспощадно усмехнулся, – будешь изрядно шокирован. Брови Адриана взметнулись вверх. - Кто-то уже начал разбираться с грядущим испытанием? – пробормотал он, сразу раздражаясь. – Я так понимаю, Кайзер достигла определенного успеха, - вопрошающе произнес парень. - Так и есть, Малфой – насколько я знаю – тоже. - Оставив меня в невыгодном положении, - Адриан внимательно и проницательно окинул Форста изучающим взглядом. – Почему ты мне помогаешь? Разве ты не должен поддерживать своего чемпиона? И почему я вообще должен довериться тебе? Форст пожал плечами; казалось, его не волновало, что он помогает чемпиону другой школы. - Ты впечатляющий, - объяснил он. – Ты сильный, хитрый и опасный человек. Я уважаю твое мастерство и уважаю твою манеру поведения. Адриан склонил голову, магией дотрагиваясь до парня, но не ощутил ничего, кроме искренности. - Спасибо, - ответил он от всего сердца. – Я ценю это. Форст улыбнулся ему, Адриан протянул ему ладонь, и они обменялись рукопожатиями. Ладонь Форста оказалась мозолистой и теплой, и Адриан был доволен, что обзавелся новыми связями. - Идем, нам нужно в Большой Зал, - прервала их Клэр. – Несомненно, все захотят увидеть тебя в добром здравии. - Ну разумеется, разве в газетах было что-то интереснее моей скромной персоны? – пожаловался он, а когда они снова зашагали дальше, Форст присоединился к ним со стороны Альберта. - Было, - подтвердил немец, и заинтригованный Адриан тут же посмотрел на остальных, прося объяснений. - Гриндевальд мертв, - сказал Альберт. – Пару дней назад, но это лишь недавно попало в газеты. Все только и говорят об этом, задаваясь вопросом, как именно он умер. - От старости? – предположил Адриан, посчитав эту новость куда менее захватывающей, чем предполагалось. Правление Гриндевальда было давным-давно, бывший Темный Лорд не появлялся на глазах общественности так долго, что почти весь интерес к нему иссяк еще много лет назад. Кроме того, Волдеморту удалось зарекомендовать себя гораздо более эффектно, чем его предшественник, так что в нынешнее время старый немецкий волшебник казался скорее мифом, чем реальным человеком. - На самом деле ходят слухи об убийстве. Но никто не может это подтвердить, вот и болтают. - Кого такое волнует, - огрызнулась Рейна, - он мертв. Пусть мир движется дальше. Адриан обеспокоено просмотрел на нее: столь яростная реакция не то, чтобы была совершенно беспричинной, но все же странной. - Согласен, - отозвался он, - Гриндевальд медленно умирал в течение многих лет, не стоит постоянно переживать о том, что было давно в прошлом, раз уж он, наконец, покинул этот мир. Клэр быстро кивнула, соглашаясь, ее взгляд был прикован к Рейне; Форст и Альберт молчали. - Ты… Резкий щелчок перебил Клэр, и Адриан моргнул, когда его на мгновение ослепила вспышка фотоаппарата. - Так-так-так, чемпион Бобатона вновь появился среди живых, какая невероятная удача! Адриан прикусил язык, чтобы скрыть гримасу, исказившую его лицо от одного звука голоса этой женщины. - Мадемуазель Скитер, - произнес он, растягивая губы в очаровательной улыбке, мысленно проклиная женщину за ее появление. - Мистер Эванс, я так рада, что застала тебя здесь, - она подошла ближе, золотые зубы грозно сверкали меж кроваво-красными губами. – Все так беспокоятся за твое здоровье, что, думаю, им будет приятно услышать о твоем быстром выздоровлении, - Скитер с облегчением заламывала руки с идеальным маникюром, прижимая их к груди; разыгрывая такую сцену, будто рядом стоял кто-то еще. Уверен, так и есть. - Спасибо, мадемуазель, - юноша опустил голову в коротком поклоне. - Это всё благодаря талантливейшим здешним целителям – если бы не их сноровка и выдающиеся способности, я бы погиб. - Что было бы трагедией, - поспешила сообщить Скитер, будто Адриан сам этого не знал. Он почувствовал слабую дрожь Клэр, касавшуюся его руки, когда девушка попыталась сдержать смех. Адриан мстительно ущипнул ее. - Мы с друзьями как раз шли на завтрак, мадемуазель. Вам что-то нужно? Скитер обнажила зубы – вероятно, это считалось улыбкой – женщина держалась невозмутимо для той, кого деликатно прогоняли. Она подошла ближе. - Вообще-то, на самом деле, да. Видишь ли, этот Турнир невероятно увлекателен для всех моих читателей, и мне удалось собрать интервью у всех чемпионов, кроме тебя. - Но у нас уже было интервью. - О, Адриан! – женщина засмеялась, похлопав его по руке настолько покровительственно, что он едва не отшвырнул ее от себя. Хотя, вероятно, следовало бы, потому что Скитер воспользовалась предоставленной возможностью, приобняла его за плечи и притянула к себе. Юноша оглянулся на друзей, и никто из них не помог ему. - У нас было вступительное интервью, - ответила Скитер, вновь привлекая его внимание к себе, и впилась ярко накрашенными ногтями в предплечье юноши. – Но теперь, когда первое испытание пройдено, все хотят узнать о тебе гораздо больше! Ты занял первое место, в конце-то концов! И все в восторге от столь драматично полученных травм. Почему же еще, думаешь, все практически изнывают от желания прочитать о тебе статью? Повезло мне. Адриан остановился и поднырнул под ее руку, чтобы вырваться из захвата. Женщина моргнула, удивившись его побегу, обернулась и посмотрела на него. - Я был бы очень рад дать Вам интервью, мадемуазель. Тем не менее, середина учебного дня – вряд ли лучшее для этого время. Я завален домашними заданиями с головой, пропустив неделю из-за столь драматично полученных травм. Я обязательно сообщу Вам, когда в моем расписании появится свободное время. А до тех пор, Ваши милые читатели должны быть рады узнать, что я поднялся с кровати, хожу и готов преодолеть следующее испытание, когда придет время. Au revoir. Адриан развернулся на каблуках, вернулся к друзьям и схватил за руку Клэр, чтобы утащить их подальше, прежде чем эта журналистка продолжит сыпать своим остроумием. Они нырнули за угол, и юноша простонал: - Да у нее хватка, как у питона, - сказав это, он потер руку, пытаясь утихомирить боль. Клэр сдалась и начала смеяться, Рейна тут же присоединилась к ней. Адриан нахмурился, хотя его недовольство сменилось нежностью, когда девушки засмеялись еще сильнее. - Да-да, смейтесь над раненым. Попомните мои слова, эта женщина опаснее любого магического существа. Альберт похлопал его плечу, заставив немного вздрогнуть. - Разделяю твой страх, друг. - Кайзер хотэла проклясть ее после интерфью, - сказал им Форст с легкой ухмылкой на лице. Адриан покачал головой. - В таком случае, я бы, наверное, даже ей подсобил. А теперь пойдемте, пока она снова не выследила меня.***
«Fils de pute!». Адриан отдернул пальцы от деревянной коробки, разглядывая столь невинно выглядящий предмет. - Мистер Эванс! Он перевел взгляд на профессора, едва успев смягчить выражение лица, прежде чем встретиться с ней взглядом. - Да? – взволнованно отозвался юноша. Несколько его одногруппников тихо захихикали, и он заметил Альберта с Софией, прикрывших рты. - Неужели занятие настолько не интересное, что не способно удержать Ваше внимание дольше пяти минут? – спросила профессор, неодобрительно поджав губы. Адриан едва успел остановиться и не закатить глаза. Они проходили одну и ту же скукотищу на каждом уроке, и преподавательница все твердила, что Адриан не прилагает никаких усилий в классе, после чего он с легкостью отвечал на все задаваемые ему вопросы, пока женщина не возобновляла свой бубнеж. - Конечно нет, профессор, я просто… в растерянности. Адриан кивнул на коробку, а затем развел руками, как бы говоря что тут сделаешь? Профессор была куда менее удивлена, в отличие от учеников, зашушукавшихся громче. - Если Вы не можете заставить себя выполнить задание на уроке, то можете остаться и доделать его в свое свободное время, - угрожающе заявила она, и на этот раз Адриан закатил глаза. В любом случае, он потянулся за пером и быстро настрочил ответы на три вопроса, которые профессор им задала. Женщина смерила его ледяным взглядом, когда юноша снова схватил коробку и сразу же начать вертеть и снова возиться с ней. - У тебя все нормально? – тихо спросил его чей-то голос. Глаза Адриана скользнули по девушке, сидевшей рядом с ним. Гермиона все еще была сосредоточена на вопросах, но ее голова была слегка наклонена в его сторону, ожидая ответа от парня. Адриан вздохнул: - Да я просто нервничаю. Не о чем беспокоиться, - отозвался он столь же тихо, чтобы не привлечь внимание профессора. - У Драко тоже сложности, - сообщила девушка. – Но он уже на втором слое. - Да, здорово, но у меня она совсем недавно. Гермиона нахмурилась. - Не сказала бы, что это справедливо, - заявила она. – Не твоя вина, что ты получил травму. Остальные не должны были даже притрагиваться к своим коробкам, пока ты не поправишься. Адриан хмыкнул, в его глазах заплясали искорки веселья. - Гермиона, - упрекнул он ее, - этот Турнир включает в себя многое, но «справедливость» не входит в это число. У меня все будет хорошо, как и всегда, - парень похлопал ее по локтю, а затем вернулся обратно к коробке. Разобраться в этом деревянном ублюдке оказалось еще сложнее, чем он ожидал, и Форст вовсе не солгал, сказав, что неправильные действия могут его шокировать. Пальцы все еще покалывало от последнего магического удара. Первый слой представлял собой нелепую смесь из кубик-рубика и древнекитайской головоломки. И при каждой ошибке пальцы ударяло молнией. Адриан не знал, стоит ли похвалить придумщика или ударить его по лицу. Держу пари, это был Риддл. В конце концов, все остальное – его идея. Адриан прикусил губу, когда его пальцы легко запорхали, преодолевая первые детали головоломки, которые он разгадал ранее. На мгновение парень замер, достигнув следующей последовательности, медленно дотронулся до детали и нажал. Когда его не ударило током, Адриан ухмыльнулся своей победе. Но стоило большим пальцем коснуться другой детали, как руку словно ошпарило. - Merde! – выплюнул парень. - Довольно! – воскликнула профессор, оказываясь рядом в мгновении ока. – Если Вы закончили свою работу, то покиньте класс! – она указала на дверь. – У меня нет желания продолжать спорить с Вами, мистер Эванс. Вон! - Да с удовольствием, - проворчал Адриан, закинув сумку на плечо и направляясь к выходу, проходя мимо хихикающего Альберта. Закрыв за собой дверь, парень вздохнул с облегчением. - Эта женщина скоро убьет мою любовь к рунам, - произнес он, идя по коридору к лестнице. Адриан сунул коробку обратно в сумку, решив, что достанет ее, когда вернется в свою комнату. Он пошел к лестнице и встал на ступеньку, пока его мысли где-то витали. Адриан был… в замешательстве. Он знал, что должен сказать матери, что Риддл – это Волдеморт, сказать, что тот от него хочет. Должен быть какой-то способ защитить ее. Можно было бы отправить ее обратно во Францию, подальше от влияния этого человека, пока мама снова не окажется в безопасности. Можно сообщить Лекюе об анонимных угрозах его матери, усилить охрану. Можно сделать так много всего, чтобы защитить ее, уберечь от опасности. Рука Адриана сомкнулась вокруг браслета. Но ему было страшно. Парня до ужаса пугало, как Риддл отреагирует на любой его мятежный шаг. Угроза его матери была вполне реальной, и Адриан знал, что Риддл без колебаний сделает ответный ход, если он попытается противостоять этому человеку. Адриан боялся, и это его бесило. Он ненавидел ощущать свое бессилие, ненавидел отсутствие контроля над ситуацией и неуверенность. Ненавидел чувствовать, что его обвели вокруг пальца. Адриан всегда знал, что Риддл опасен, просто никогда не понимал насколько, пока тот не пронесся через его разум, как через свой собственный. Грубая сила, свидетелем которой парень стал в их короткой битве, была унизительной. И хотя Адриан, возможно, не имел ничего против риска, прямо сейчас он не мог себе этого позволить. Если бы угроза распространялась лишь на него, если бы ему нужно было беспокоиться о своей собственной безопасности, то Адриан дал бы Риддлу отпор. Но сейчас не мог. Мишенью стала его мать, и Адриан сделает все возможное, чтобы защитить ее. Даже предаст целую организацию, преследующую те же цели, что и он сам. Орден – не союзник. Они не его друзья. Они для него просто незнакомцы. Адриан знал их имена, возраст, происхождение, но не знал их лично, и был счастлив оставить все как есть. Да, ему невероятно интересно познакомиться с Дамблдором и поговорить, но сравнивать это с жизнью и благополучием его матери? Колебаний у Адриана не было. Больше всего его интересовало, что произойдет после того, как он сделает так, как просит Риддл. Сомнительно, что этот человек просто отпустит их, и именно эта неизвестность напрягала его больше всего. У Риддла на руках все карты, но если он думает, что Адриан просто поднимет лапки кверху и позволит ему творить, что душе угодно, то его ждет глубокое разочарование. Сейчас Адриан будет делать то, что велено. Будет выжидать и наблюдать за Орденом. Расскажет Риддлу все, что тому нужно. Будет играть роль шпиона, пока не найдет выход из сложившейся ситуации. И тогда Адриан прикончит этого самодовольного ублюдка за то, что тот посчитал, будто сможет контролировать его. Адриан отказывался быть пешкой.***
Примечание автора: Будучи младшей сестрой, могу поклясться, что соперничать с братом и сестрой невероятно мучительно. И да, я (технически) теперь взрослая, но всегда какая-то часть меня будет считать их моментальным решением для любой моей проблемы. Знаю, что по канону у Лили/Петуньи и Сириуса/Регулуса крайне дерьмовые отношения, но, черт возьми, они все еще братья и сестры, и никто не сможет заставить меня считать иначе. Сириус – ходячий герой-любовник, но он чувствует себя чертовски виноватым за то, что никогда не понимал, что стряслось с Регулусом, как до такого дошло. А Петунья, может, худшая и завистливая сука во всем мире, но когда ее младшая сестра оказалась на пороге ее дома с ребенком, недавно овдовевшая, Петунье стало все равно, насколько она ее ненавидит. *Кхм* так что вы думаете, ребята? Еще кое-что для всех замечательных французов, читающих эту работу – если есть какие-то ошибки с переводом, укажите мне на этих засранцев, потому что я – печальная маленькая австралийка, которая столь же многоязычна, как камушек, пока меня выручает Google, и издеваться над вашим языком не является для меня целью. Честное слово~ Примечание переводчика: «Täubchen» - нем. голубка. Au revoir – франц. До свидания. Fils de pute – франц. Сукин сын Пожалуйста, обращайте внимание на текст и старайтесь не отмечать как ошибку акцент, прошу вас. Обнова вышла позже, чем я планировала - вините в этом Магистра дьявольского культа и дикую жару ахаха А вообще напоминаю, что у меня есть твиттер, где можно узнавать информацию о выходе новых глав и прочей ерунде. Посмотрите Накамура Наоми (@nakamura_naomy): https://twitter.com/nakamura_naomy?s=09