***
На несколько совершенно невообразимых секунд Рейна застыла. Мысли испарились, а глаза недоверчиво расширились. Губы Адриана прижимались к ее губам, уверенным, но не требовательным прикосновением. Совершенно целомудренным и до боли невинным. Она много раз представляла себе этот момент на протяжении долгих лет – мимолетно, но с отвратительным девичьем возбуждением и предвкушением. У Рейны было столько различных сценариев о том, что могло привести их к поцелую. Чаще всего, она представляла, что поцеловала Адриана просто, чтобы заткнуть ему рот; так одержать над ним верх в одной из многочисленных дискуссий. Возможность стереть с его лица эту насмешливую ухмылку, когда он слишком сильно вторгается в ее личное пространство, вынуждая ответить на очередное подстрекательство. Рейна мечтала о том, как целует его, множество раз за эти годы. А почему бы и нет? Адриан всегда был раздражающе красив, с юных лет он притягивал взгляды, куда бы ни пошел. Привлекательность – вот, что первое заметила Рейна, когда только встретилась с ним; следом внимание привлек свирепый блеск в его глазах и невыносимые ухмылки. Но в нем было нечто большее. Рейне потребовалось много времени, чтобы осознать это, но Адриан оказался необычайно милым человеком – стоило ему только захотеть. Он заботился о своих друзьях и рьяно их защищал. Адриан был умен и не стеснялся показывать это; хотя поначалу многие считали его высокомерным, это была просто вполне естественная уверенность. И он оказался могущественным, что ощущалось как в его присутствии, так и в магических силах. Рейна видела, на какие чудеса способен Адриан, воочию убеждаясь в том, чего он способен достичь, тратя на это минимальные усилия. Адриан воплощал в себе то, каким должен быть молодой чистокровный волшебник – и тот факт, что он являлся магглорожденным, лишь подчеркивал его впечатляющие способности. Адриан был идеален во многих отношениях: но, несмотря на все свои фантазии, Рейна никогда не верила, что подобное действительно когда-нибудь произойдет. Девушка запаниковала, когда Адриан начал отстраняться: ведь именно этого она так долго хотела, а сейчас стоит и размышляет. Рейна быстро стиснула руками его лацканы и потянула к себе, вновь соприкасаясь с юношей губами, молясь, чтобы это не выглядело отчаянно. Она никогда раньше никого не целовала и испуганно зажмурилась. Девушка вздрогнула, когда нежная ладонь обхватила ее шею сбоку, большим пальцем касаясь подбородка и легонько наклоняя ее голову. Сам Адриан склонил голову в противоположную сторону, и Рейна расслабилась, когда они слились в более естественном поцелуе. Неторопливо, нежно, а его губы были такими теплыми, несмотря на холод ночного воздуха. Когда они отстранились друг от друга, всего на дюйм, Рейна вздохнула. Большим пальцем Адриан провел по линии ее челюсти, и от столь незначительной ласки у девушки сердце забилось быстрее. Они оба заметно расслабились, и Рейна, наконец, поддалась искушению и прикоснулась к нему. Ее пальцы скользнули от лацканов к плечам, чувствуя под тканью крепкие мускулы и искренне наслаждаясь каждой секундой происходящего. Девушка зарылась пальцами в его взъерошенные волосы, слегка царапая ногтями кожу головы – и повторила это вновь, когда скорее почувствовала, чем услышала, звук, который он издал в ответ. Адриан наклонился вперед, одной рукой приобнимая ее, касаясь ладонью спины, а другой опираясь на кровать. С трепетом Рейна позволила ему уложить себя на мягкий матрас. Адриан навис над ней, не облокачиваясь всем весом, а так, чтобы они касались друг друга грудью во время очередного вдоха. Ободренная девушка приоткрыла рот и обрадовалась, когда Адриан машинально последовал ее примеру. Всё происходило совсем не так, как Рейна себе представляла, и, честно сказать, она вообще не знала, что делать. Адриан, то ли почувствовав ее колебания, то ли просто будучи более опытным, склонился к губам девушки и, между вдохом и выдохом, Рейна почувствовала прикосновение языка. Она хмыкнула и приглашающе приоткрыла рот еще шире. Рейна знала, что Адриана ханжой не назовешь, да и Якоб едва ли был единственным человеком, с которым тот развлекался, но именно сейчас девушка поняла, сколько практики у него было. Адриан целовался, будто тонул, и Рейна с радостью позволила ему утащить себя на дно. Он провел рукой по ее спине, поглаживая шнуровку платья, а затем опустился ниже, касаясь бедра девушки. У Адриана был престранный привкус, нотка сладости на языке. Рейна слегка нахмурилась, это наблюдение почти вылетело у нее из головы от поцелуя юноши. Но, сколь бы сильно она этого ни желала, где-то на задворках разума закралось сомнение. Девушке потребовалось несколько мгновений на то, чтобы сосредоточиться и разобрать отчетливый запах, но стоило это сделать, как ее глаза расширились. Алихоция. - Подожди, - выпалила она, в панике прерывая их поцелуй, - стой. Адриан, остановись. Юноша вздрогнул и отскочил от нее прежде, чем последние слова успели слететь с губ девушки, и, несмотря на ситуацию – несмотря на ее осознание, о Боги, смущение и боль, охватившие Рейну, были мучительны – какая-то часть нее оценила, насколько быстро подчинился Адриан. Рейна никогда и не думала, что Адриан способен навредить ей, но успела наслушаться рассказов о мужчинах, не приемлющих отказ. Стремительность, с которой юноша отступил, в равной степени была успокаивающей и милой. Как быстро он остановился при первых же признаках ее дискомфорта. Повисшее молчание было гнетущим, и его нарушало лишь их прерывистое дыхание. Рейна закрыла глаза, ненавидя подступившие слезы и то, как чудесное трепетание внизу живота сменилось подташниванием. Ей стало зябко. - Блядь,* - услышала она глухо и зло выругавшегося Адриана; девушка знала, что это слово было обращено не к ней. Рейна всегда отлично понимала его мысли и чувства – даже до того, как они стали друзьями. И знала, что Адриан не из тех, кто сорвется на нее из-за чего-то, вроде произошедшего. Нет. Он зол на самого себя. - Рейна… - прерывисто выдохнул юноша. – Ты в порядке? Я не…? - Я в порядке, - прошептала она, чувствуя острую боль в груди от этой лжи и сдержанно игнорируя ее. Рейна вздохнула. – Я в порядке, Адриан. В порядке. - Мне жаль, - он выглядел таким виноватым. – Всё из-за меня. Я просто не должен был… делать такое. Мне следует… - Едва ли я была жертвой, - Рейна немедленно пресекла его самобичевание на корню, хотя да, ей было больно. Но девушка не могла допустить, чтобы Адриан решил, будто она этого не хотела, или что он принудил ее. – Всё в порядке, Адриан. - Это не так, - мягко сказал юноша, и Рейна, наконец, села. Она тут же посмотрела на Адриана, сгорбившегося на краю кровати, с опущенной головой и исказившимся от горечи лицом. – Я не должен был этого делать. Ты такого не заслужила. - Эй, - нежно произнесла она, ласково погладив его руку, - всё нормально. Ты не в себе. Все мы порой допускаем ошибки. - Что? – спросил Адриан, испытующе подняв на нее взгляд. Рейна пристально посмотрела в ответ, а ее глаза в замешательстве сузились. - Я почувствовала вкус алихоции, - прямо сказала она. Юноша распахнул глаза – от удивления или страха, Рейна не знала – и откинулся назад. - Ты под кайфом, верно? Что-то вроде смятения отразилось в чертах его лица, прежде чем исчезнуть. Адриан отвел взгляд. - Не… совсем, - выдавил он. – Думаю, уже… прихожу в норму. Девушка медленно кивнула, упорно игнорируя боль, вновь попытавшуюся прорваться после этих его слов. Затем Адриан застонал, сгорбился еще сильнее и закрыл лицо руками. - Я всё испортил. Рейна стукнула его по макушке, свирепо посмотрев. - Прекращай говорить ерунду, идиот. Ничего ты не испортил. Всё у нас будет в порядке. Адриан не поднял голову, хотя его напряженные плечи немного расслабились после слов девушки, а Рейна, в свою очередь, почувствовала, как неприятная боль в животе утихла. Они посидели в молчании несколько секунд. Рейна сцепила руки в замок, изнывая от внезапно обрушившейся на нее необходимости всё разузнать. - Зачем? – тихо спросила она. Адриан повернул к ней голову, продолжая прикрывать лицо ладонями. – Зачем ты поцеловал меня? Юноша закрыл глаза и энергично потер лицо. Он выглядел таким уставшим, но Рейна заслуживала знать правду. - Этим вечером я сделал кое-что по-настоящему глупое, - признался он ей. Рейна нахмурилась, и Адриан уточнил, прежде чем она успела спросить: - Ближе к концу бала. Я тогда накурился, а потом… сделал кое-что еще более глупое. Юноша поморщился, а гримаса на его лице стала одновременно болезненной и разъяренной. - И что же ты сделал? – спросила Рейна, когда он надолго замолчал. - Встретился с Риддлом. Девушка слегка отшатнулась, недоуменно моргая, не понимая связи. О чем он говорит? - И? Темноволосый юноша зашипел и зажмурился, до боли стиснув челюсть. То, что произошло, явно сильно повлияло на него, и Рейне куда легче стало отбросить свои спутанные эмоции перед страданиями Адриана. - Мы говорили о… всяком. - О чем? Юноша поджал губы: - О личном, - резко отозвался он, и этого Рейне было достаточно, чтобы понять – Адриан больше ничего не расскажет об этом разговоре. Так что девушка с привычной грацией продолжила расспрос. - А что случилось потом? Что произошло между твоей встречей с Риддлом и тем, каким я нашла тебя в коридоре? Взгляд Адриана уставился в пол, стыд и чувство вины окутали его, точно облако. Рейна сглотнула, внезапно осознав, что ей стало трудно дышать. - Мы… чуть не поцеловались. Признание было произнесено шепотом, едва слышно. Но когда оно достигло ее, то словно пронзило насквозь. Глаза зажгло, и девушке пришлось отвернуться от Адриана. - Ну и? – рявкнула Рейна. – Ты поцеловал меня просто, чтобы… отвлечься? Чтобы почувствовать себя лучше? – она хотела рассердиться. Хотела испытывать незамутненную ярость. Но всё, что Рейна сейчас чувствовала – ноющую боль. Адриан ничего не сказал, и это – неспособность даже защититься от обвинений девушки, отсутствие желания хотя бы как-то оправдаться в такой ситуации – заставило ее поникнуть, ссутулиться. Рейна знала, что не хочет выслушивать оправдания, и, черт возьми, Адриан тоже это знал. Он остался сидеть на месте, внимательно наблюдая за ней с тревогой в глазах. - Я воспользовался тобой, - сказал юноша. – Ты такого не заслужила, Рейна. И мне жаль, что я поцеловал тебя. Просто мне так сильно хотелось выбросить его из головы. - О чем ты вообще говоришь? – спросила девушка, потирая лоб. – В смысле «выбросить из головы»? Да вас обоих тянуло друг к другу с первого же гребанного дня. Ты действительно думал, что, поцеловав меня, сможешь это прекратить? Адриан сжал руки в кулаки и положил их на бедра. - Не хочу обсуждать это с тобой. Всё это не важно. Важно то, что я причинил тебе боль, Рейна, и больше никогда не хочу так поступать. Девушка по-прежнему отказывалась смотреть на него, слишком занятая тем, что пыталась должным образом осознать сказанное Адрианом. Она все еще думала о нем и профессоре Риддле. Рейна всегда знала, что между ними… что-то есть. Когда они находились в одном помещении, меж ними постоянно искрило – вне зависимости от того, обращали они друг на друга внимание или нет. Заинтригованная, девушка заняла место в первом ряду и наблюдала, как они сталкиваются всё чаще и чаще. Она знала, что Адриан уважал профессора Риддла и в некотором роде восхищался им. И знала, что Риддл очарован Адрианом не меньше. То, как взгляд мужчины постоянно следовал за ним в классе, в коридорах, в Большом Зале. Каждая мелочь говорила об их пылком очаровании друг другом. Но Рейна никогда не думала, что это может обернуться чем-то подобным. Адриана вроде возмутило ее простое предположение на этот счет всего несколько недель назад, его повеселила сама возможность какой-то связи с этим человеком. И вот Адриан здесь и сейчас говорит, что они чуть не поцеловались. О Боги, ну почему она не может на него злиться? Может, всё из-за выражения его лица – напряженного, сдержанного и смиренного, будто он уже был целиком и полностью готов распрощаться с ней. Опущенные уголки губ, явное сожаление в глазах – не из-за поцелуя, вовсе нет, а из-за мотива, стоящего за его поступком. Адриан явно не был в порядке. С внезапной ошеломляющей ясностью Рейна смогла это понять. Смогла увидеть истощение, исходящее из самих его костей, мешки и круги, едва заметные, но уже появившиеся под глазами, напряжение в плечах. Адриан разрушался, и то, что произошло между ним и Риддлом, ударило по нему гораздо сильнее, чем он сам ожидал. Боль в груди Рейны исчезла, сменившись непреодолимой жалостью. Временной промежуток между испытаниями порой позволял так легко забыть, что Адриан вполне может умереть в течение этого учебного года. Ему предстояло еще два испытания, и девушка знала, что он изо всех сил пытается разгадать головоломку ключа второго задания. Вдобавок Рейна знала, что Адриан сейчас не в ладах с матерью. То, как он возвращался от нее снова и снова с пугающе пустым выражением лица. То, как отказывался говорить о ней слишком часто, и как его желание пойти и увидеться с матерью сильно уменьшилось за последние недели. А теперь еще и это. Адриан изо всех сил старался держать голову высоко поднятой, и никто ничего не замечал, ведь все так привыкли к его успехам. Они были настолько ослеплены своей верой в него, что даже не подумали спросить, в порядке ли он. Адриан так быстро оправился после битвы с мантикорой, смеясь, улыбаясь и подшучивая над ними, что все успокоились. Рейна решительно отказывалась стать очередным грузом на его плечах. Девушка закрыла глаза и вздохнула, принимая решение и уже чувствуя себя гораздо лучше. - Адриан, - она протянула руку и нежно обхватила его ладонь, поглаживая кожу на костяшках, - иди ко мне. Девушка медленно потянула его к себе, чтобы заключить в объятия. Адриан замер в ее руках, напрягшись, чтобы отскочить в любой момент. А Рейна просто успокаивающе провела пальцами по его волосам, глубоко и размеренно дыша, ожидая, пока его дыхание не начнет совпадать с ее. Рейна поцеловала юношу в макушку, когда он, наконец, прижался к ней. - Мне жаль, - пробормотала девушка. – Не буду врать и говорить, что меня не обидело произошедшее, но, Адриан, я не виню тебя, не ненавижу – ничего подобного из того, что ты там себе напридумывал. Его руки крепче обняли Рейну за талию, но юноша не поднял голову, так и уткнувшись ей в плечо. - Ты так же сбит с толку, как и я сейчас, - сказала девушка, - то, что случилось с профессором Риддлом, явно расстроило тебя, а я отреагировала таким образом только из-за своих чувств к тебе. Спокойное дыхание в ее плечо стихло, и Рейна почувствовала, как к Адриану возвращается напряжение. - Я тебе нравлюсь? – тихо спросил он с явным недоумением. Девушка отстранилась и посмотрела на него. - Ты, разумеется, уже догадался, - сказала она. - Что? – Адриан нахмурился, глядя на нее. – Нет. Я понятия не имел, - он закрыл глаза и потер их. – Великолепно. Просто великолепно. О Боги, я такой придурок. - Нет, - вмешалась Рейна и поправила себя. – Ну, да, обычно ты полный и беспросветный придурок, но в этом есть свое очарование, поэтому мы и позволяем тебе им быть. Юноша усмехнулся, его губы растянулись в слабой улыбке. Рейна улыбнулась в ответ. - Это глупые фантазии, Адриан. Я всегда знала, что из этого ничего не выйдет. Полагаю, ты просто застал меня врасплох, когда поцеловал. Это было у меня впервые. Адриан снова застонал, громче и протяжнее, но теперь в нем зажглась искорка веселья – Рейна обрадовалась, заметив это. Юноша рухнул на кровать и перевернулся. - Хватит. Боже, я ужасный человек. - Да, - Рейна похлопала его по плечу, наблюдая, как Адриан зарывается лицом в подушку. – Самый худший. А теперь мы можем уже обсудить это, как взрослые люди? - Нет, - глухо отозвался он, все еще уткнувшись лицом в подушку. Рейна закатила глаза, остатки печали развеялись от такой знакомой перепалки. - Вставай, идиот, - она потянула его за мантию, - и поговори со мной. Я же вижу, что у тебя проблемы, и хочу помочь. Адриан перевернулся на спину, и его веселье улетучилось. - Я не хочу об этом говорить. Ведь не произошло… ничего особенного. Рейна скрестила руки. - Что-то произошло, Адриан. Ты не был бы так потрясен из-за «ничего». А теперь расскажи мне, что тебя беспокоит. Юноша вздохнул, нахмурившись, переводя взгляд с нее на потолок. Он долго молчал, а Рейна терпеливо ждала. Адриану необходимо избавиться от всех неурядиц. Рейна больше не могла и дальше позволять ему справляться со всем самостоятельно – не могла позволить утонуть под всем этим чудовищным давлением. Если бы Рейна могла помочь ему хоть в какой-нибудь малости… - Я… - он открыл и сразу закрыл рот, пытаясь подобрать слова. Это был один из немногих случаев, когда Рейна видела в нем эту внутреннюю борьбу. Адриану, казалось, всегда было, что сказать. - Это… то, что происходит у нас с Риддлом. Я сам не понимаю, что творю. Ее руки расцепились и легли на колени, пока девушка наблюдала, как выражение лица Адриана переходит с одной эмоции на другую, пока твердо не остановилось на разочаровании. - Просто… каждый раз, когда мы разговариваем, это похоже на какую-то игру. Попытка превзойти другого, подловить, перехитрить. Это утомительно, но я не могу остановиться. Каждый раз, когда я рядом с ним, то чувствую, что мне есть, что ему доказать. Будто я должен показать ему, что уже не ребенок или что могу идти с ним вровень, и… я ненавижу это, но мне кажется, что я пытаюсь заслужить его одобрение. Рейна задумчиво закусила губу, а затем тотчас прекратила, вспомнив, что отец считает это ужасной привычкой. - Что ж, я думаю, это естественно – искать одобрения определенных людей. Адриан посмотрел на нее с немым вопросом. - Мы люди, Адриан, - сказала Рейна, разводя руками. – Люди – существа социальные, и с детских лет мы приучены искать одобрения тех, кто наделен властью: будь то наши родители, учителя или наставники, – она колебалась всего мгновение. – Или тех, кто нам небезразличен, - многозначительно продолжила девушка. Адриан приподнялся на локтях, недоверчиво изогнув бровь. - Думаешь, Риддл мне небезразличен? – тон его голоса был недоуменным, оскорбленным, и если бы Рейна не заметила в этом отвлекающего маневра, то даже смогла бы поверить. Как бы то ни было, она тоже изогнула бровь и стала ждать. Упрямо выдвинутая челюсть юноши сразу же дала Рейне понять, что она выиграла эту маленькую борьбу силы воли, но не обмануло – Адриан явно отступил по какой-то причине, кроме того, он прекрасно знал, что об этом нужно поговорить. - Нет, - заявил юноша. - Но тебе действительно важно его одобрение, - заметила Рейна, а затем пожала плечами. – Это инстинкт, Адриан. Ты восхищаешься им, видишь сходство между вами… - Я совсем на него не похож, - прорычал он, немало ее удивив. Девушка внимательно наблюдала за Адрианом, обеспокоенная темным блеском в его глазах и гневом, захлестнувшим юношу после ее предположения. Похоже, она задела его за живое. - Похожи. Вы оба невероятно умны, сильны и уважаемы другими. Говорите с ним на одном языке. У вас одинаковый образ мышления, что делает вас обоих очень опасными. Это не плохие черты, Адриан, так что не стоит их отрицать. Тяжело, но он все же сдался, хотя Рейна задалась вопросом, почему Адриан так остро отреагировал. Да, профессор Риддл – странноватый человек, балансирующий на тонкой грани между очарованием и чем-то зловещим, но Рейна никогда не замечала в нем ничего такого, из-за чего можно было бы посчитать его плохим. - Нет ничего ужасного в том, чтобы жаждать его одобрения, Адриан, пока ты не позволяешь ему диктовать каждое свое действие. Вот тогда я и забеспокоюсь. Тщательно выстроенная маска безразличия юноши расстроила ее, но Рейна была уверена, что Адриан просто уже не мог иначе. - Полагаю, что так, - тихо согласился он, едва ли не шепотом. – Почему мы вообще снова об этом говорим? – спросил юноша. Рейна опять пожала плечами: - Ты нуждался в этом. Да и мы друзья, - девушка легонько пихнула его, а затем пододвинулась ближе, так что теперь они лежали на кровати бок о бок, разглядывая потолок. Оба надолго замолчали. - Ну, - начала Рейна, когда почувствовала себя достаточно комфортно, чтобы поднять этот вопрос, - и что же случилось с «да ему же, наверное, под сотню»? Адриан фыркнул, поглядывая на нее краем глаза. - Серьезно? – сухо спросил он. - Что? – ухмыльнулась девушка, наслаждаясь восстановленным душевным равновесием. – Это же ты чуть не поцеловал его. - Ты – порождение Сатаны, - прямо заявил Адриан, хотя его улыбка говорила об обратном. - Он очень привлекательный мужчина, - невпопад заметила Рейна. - Вы пытаетесь пообсуждать со мной мальчиков, мисс Северин? - Может быть, - с напускной скромностью сказала Рейна. – Твоя жизнь, по-видимому, куда интереснее моей. Адриан засмеялся, все еще с нотками горечи, но, в основном, тепло и счастливо. - Поверь, ты и понятия не имеешь, насколько.***
Тонкс стояла под покровом широких деревьев неподвижно, как статуя, несмотря на зудящее желание поерзать от нетерпения или взглянуть на часы. Дезиллюминационные чары всегда вызывали у нее нервную дрожь. Несомненно, они уже где-то рядом. Сириус отправил письмо с датой, временем и местом почти за неделю до начала школьных каникул. У девушки желудок сделал кульбит от осознания, что она снова увидит его. Прошли месяцы с тех пор, как Тонкс виделась с кузеном, и она ужасно соскучилась по нему с того момента, когда Дамблдор отправил его работать под прикрытием. Но еще она была взволнована и тем, что Сириус приведет с собой Поттеров. Лили Поттер – о которой Тонкс помнила лишь смутно, поскольку была слишком молода, чтобы вступить в Орден, когда эта ведьма еще была его частью – согласилась встретиться с ними. Тонкс с нетерпением ждала встречи, ведь истории, которые она слышала о ней… о, Мерлин, да одной мысли о встрече с такой выдающейся женщиной было достаточно, чтобы заставить ее дрожать от волнения. Магически одаренная и, по словам всех, кто ее знал, невероятнейшая ведьма для своего возраста. Еще Лили была умна, судя по тому, что рассказывал Сириус, а иногда и Ремус. Один из острейших умов, который они когда-либо встречали. Мерлин, да Тонкс тут же выставит себя перед этой женщиной круглой дурой, она слишком хорошо себя знала. Но даже лучше встречи с Лили Поттер был ее сын. Гарри. Едва ли Тонкс будет ждать кого-то с большим нетерпением. Любой, кто способен сразиться с мантикорой и выжить, чтобы рассказать об этом, определенно ее типаж. Да и это Пророчество тоже вполне себе круто, подумала она. Тонкс не знала, насколько можно верить слухам – ведь Дамблдор никогда никому не рассказывал, что было в настоящем Пророчестве – но она неплохо умела читать между строк. Гарри собирается победить Волдеморта. Гарри собирается помочь им всё исправить. Треск, раздавшийся в воздухе, вырвал ее из размышлений и почти заставил выдать свое местоположение. Прямо перед ней на поляне стояли три фигуры. Тонкс затаила дыхание, тут же узнавая маскировку Сириуса, но ее взгляд был обращен на двух других людей. Лили выглядела совсем не так, как представляла Тонкс – густые рыжие волосы стали черными, да и ее лицо немного отличалось от старых фотографий, которые ей удалось найти; но Тонкс полагала, что вполне имеет смысл, что женщина изменила свою внешность, раз находится в бегах. Рядом с Лили стоял никто иной, как Гарри. Он выглядел даже лучше, чем на фотографиях, но его поза была напряженной, а взгляд цепким, пока он внимательно осматривал местность. В остальном парнишка казался скучающим. Тонкс он уже понравился. Девушка терпеливо ждала, пока Сириус подаст сигнал. - Они постоянно заставляют меня это делать, - услышала она голос кузена – нормальный, а не тот фальшивый, которому Сириус научился перед уходом на задание, - что нелепо, ведь сюда может попасть только тот, у кого есть ключ от охранных чар, - под конец монолога он повысил голос, и Тонкс подавила смешок. У них никогда не получалось соблюдать осторожность. - В этом есть смысл, - отозвалась Лили приглушенным, нежным голосом, - настали опасные времена. Сириус хмыкнул и снисходительно махнул рукой. - Как и раньше, - он повернулся к лесу, и Тонкс затаила дыхание. – Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, - твердо сказал мужчина, на его лице не было и следа веселья, но в глазах плясали озорные искорки. Тонкс улыбнулась, вышла из своего укрытия и развеяла маскировочные чары. - Приветики, кузен, - поздоровалась она, уже бросаясь в его объятия и крепко стискивая мужчину в ответ. - Дора, плутишка, они все же отпустили тебя? Девушка обняла его еще раз, прежде чем отстраниться и лучезарно улыбнуться. - Я просто обязана была потребовать, чтобы именно я вас забрала, - а затем серьезно сказала. – Они собирались отправить Дедалуса. - О, - протянул Сириус, скорчив гримасу, - нет, спасибо, - он нежно взъерошил ей волосы. – Хорошая девочка. На этих словах Тонкс приосанилась, никогда не уставая от похвал Сириуса. Он был для нее словно старший брат, и девушка бесконечно его любила. - А теперь, - сказал ее кузен, хлопнув в ладоши, - давайте-ка быстренько покончим со знакомством. Лилз, это Нимфадора Тонкс, - Сириус ущипнул ее за руку, когда девушка заворчала, услышав ненавистное имя – такой придурок, всегда любил ее дразнить. – Дора, это Лили и Гарри Поттер. Тонкс вздохнула и подошла к ним. - Приятно познакомиться, - сказала она, протягивая Лили руку. Женщина пожала ей руку и с интересом оглядела. - Ты же девчушка Теда и Андромеды, верно? – ласково спросила она, улыбнувшись, когда Тонкс кивнула. – Они были хорошими людьми, соболезную твоей потере. Улыбка девушки много потускнела – как и всегда, стоило подняться теме ее родителей. - Спасибо, миссис Поттер. Это обращение вызвало у женщины веселую улыбку. - Просто Лили, пожалуйста, - слова слишком твердые, чтобы быть просьбой, и Тонкс могла понять ее неприятие, когда напоминают о том, кого ты потеряла. - Это мой сын, Гарри, - сказала Лили, слегка повернувшись, чтобы включить в разговор парня. Тонкс протянула руку, слегка удивившись, когда Гарри машинально поднес ее ладонь к губам и коротко поцеловал. - Рад познакомиться с Вами, - вежливо протянул мальчик, отпуская ее ладонь и убирая руку за спину. В его словах чувствовался легкий оттенок акцента, и Тонкс смогла признать, что манеры Гарри немного очаровывают. Из-за того, что большую часть своей жизни девушка провела в бегах, порой трудно было вспомнить, что существуют люди, до сих пор целующие руки при встрече. Зеленые глаза мальчика на мгновение глянули на ее волосы и вновь вернулись к лицу; в его взгляде заискрилось любопытство. - Вы – метаморфомаг, - сказал Гарри, и Тонкс вздрогнула. Еще перед встречей она позаботилась, чтобы ее волосы стали скучного каштанового цвета, ведь такие способности были преимуществом и все еще держались в секрете. - Что меня выдало? – спросила девушка, огорченная тем, что он так быстро ее раскусил. Улыбка, которой мальчик ее одарил, была грустной. - Ваши волосы слегка изменили оттенок. - Проклятье, - застонала Тонкс, запрокинув голову, мысленно коря себя. Обычно ей удавалось сохранить свой секрет. Может, снова увидев Сириуса спустя столько времени, она потеряла концентрацию. Иногда было так сложно не давать чертам своего лица расплываться и меняться так, как им заблагорассудится. Теперь, когда тайное стало явным, Тонкс позволила волосам вернуться к любимому цвету – розовому, точно жевательная резинка – наслаждаясь тем, как Лили и Гарри заинтригованно наклонили головы. Этот краткий жест был устрашающе синхронным, но все же лестным. Еще приятнее было услышать тихое: - Потрясающе, - что пробормотал Гарри себе под нос. Слышать неподдельное восхищение ее редкой особенностью никогда не надоедает. - Отлично, тогда пойдем? Тонкс направилась обратно в убежище, сопротивляясь желанию завязать с новоприбывшими разговор. Впервые за долгое время девушка почувствовала, что они, наконец, добились какого-то прогресса. Поместье, куда они шли, было старым, и мало кто знал о его существовании за пределами их организации, и поэтому оно идеально подходило на роль их убежища. Поместье принадлежало основной ветви семьи Блэков и, что типично для этой параноидальной семейки, было защищено достаточно, чтобы обломать себе зубы. Будучи наследником, Сириус обладал абсолютнейшими правами на собственность, чем Орден и воспользовался. Чары были перестроены, и теперь в поместье могли войти только члены их организации. И лишь с разрешения Сириуса Поттеры могли ступить на защищенную территорию. Когда они приблизились к входу, Сириус пошел вперед, а Лили, естественно, тут же зашагала рядом с ним. Тонкс осталась с Гарри, наблюдая, как два старых друга тихо переговариваются между собой. Мальчик рядом с ней изучал поместье критическим взглядом. - Знаю, - пробормотала Тонкс, - похоже на сущий кошмар, а? На его юном лице появилась тонкая улыбка, и Гарри весело посмотрел на нее. - Не мое, честно признать, - сказал мальчик, - но вкус у хозяев весьма… своеобразный. Он определенно ей нравился. Тонкс машинально взъерошила ему волосы, посмеиваясь над ошеломленным выражением лица парнишки. - Мы отлично поладим, - сказала она. Гарри взглянул на девушку – его волосы теперь были растрепаны – и засмеялся, хотя глаза остались холодными и настороженными. Это открытие заставило Тонкс на секунду замереть, но она понимала, что стена между ними вполне ожидаема. В конце концов, они для Гарри совершенно не знакомы, да еще и ждут от него многого. Справедливо, что он их опасается. - Отлично, дети, давайте заходите, - позвал их Сириус. - Мне двадцать четыре! – возмутилась Тонкс. - Сущий младенец, - подмигнул в ответ мужчина, открыл дверь и приглашающе махнул рукой. – Добро пожаловать в нашу новейшую штаб-квартиру, - он поклонился Поттерам. - А что случилось с предыдущей? – спросил Гарри, скользнув внутрь, обогнав мать. Его взгляд метался туда-сюда по фойе. В поисках возможной угрозы, подумала Тонкс – ей было приятно, что он защищает свою маму. - О, знаешь, - сказал Сириус, выпрямляясь, - Пожиратели Смерти нашли нас, напали, да подорвали убежище. Как обычно. - Занятно, - отозвался Гарри с мрачноватым весельем, заставшим Тонкс врасплох. Неудивительно, что Сириус улыбнулся словам мальчика оскалом, больше напоминающим его анимагическую форму. Тонкс почувствовала, как ее губы дрогнули в улыбке: она была рада, что Сириус счастлив. Он так долго страдал, и, как бы Тонкс ни старалась, она так и не смогла помочь ему оправиться от потери лучшего друга. Может, присутствие Лили и Гарри наконец-то сможет сделать то, что ей никак не под силу. Где-то в конце коридора открылась дверь, и Тонкс отвела взгляд от стоявших рядом, и увидела Ремуса, появившегося из-за угла. При виде него девушка, как и всегда, беззастенчиво ухмыльнулась. Но Ремус застыл в шаге от угла, а его глаза были прикованы к двум новоприбывшим - Лили… - выдохнул он, и его лицо исказилось от боли. Тонкс сглотнула и отвела взгляд. Она проигнорировала столь же нежное приветствие от женщины, но не смогла удержаться от желания увидеть их объятия. Тонкс знала, что Ремус и Лили были друзьями. Из всех историй, которые она слышала – когда Сириус или Ремус пребывали в достаточно приподнятом настроении, чтобы поболтать – Тонкс знала, что они всегда были близки. Но какая-то часть девушки не могла не думать, что Ремус никогда не смотрел на нее с тем же пылом, с каким уставился на Лили Поттер. - И… Гарри? Гарри стоял немного поодаль, пристально изучая Ремуса. В выражении его лица промелькнуло что-то странное, исчезнувшее прежде, чем Тонкс успела это опознать. Мальчик кивнул в знак приветствия. - Oncle. Тонкс и Ремус недоуменно моргнули, услышав такое обращение. Сириус с такой широкой улыбкой, что казалась болезненной, игриво пихнул Ремуса в бок. - Везучий ублюдок, всё, что я получил – это parrain. Гарри приподнял бровь, глядя на мужчину. - Я называю тебя тем, кем ты являешься, parrain. Хотя уверен, что могу подобрать какой-нибудь другой термин, если этот так сильно тебя беспокоит. Как насчет branleur? - Гарри! – воскликнула Лили, потрясенно повернувшись к нему. Сириус только рассмеялся, похлопав Ремуса по плечу. - Говорил же, он та еще штучка. А теперь, почему бы тебе не обнять этого малявку, Oncle Лунатик, - подбодренный легким толчком Ремус подошел к темноволосому мальчику. Гарри искоса смотрел на него из-под ресниц, его тело было расслабленным, но выражение лица казалось настороженным. И если наблюдать за тем, как Ремус обнимает Лили, было трудно, то вид того, как неуверенно он обнимает Гарри, разбивал сердце. Тонкс почувствовала, как защипало в глазах от того, как осторожно Ремус прикоснулся к мальчику, словно боясь сломать его. Внезапно девушка вспомнила, что в последний раз Ремус видел Гарри, когда тот был совсем маленьким. И даже тогда, в разгар войны, когда Поттеры прятались, а ненависть к Темным существам достигла пика, Ремус видел его всего несколько раз. Тонкс помнила, с какой жадностью Ремус рассматривал фотографии Гарри, с тех пор, как его объявили чемпионом. Видела тоску в его глазах всякий раз, когда поднималась эта тема – все чаще за последние месяцы. Должно быть, ему так сложно держаться поодаль. Гарри медленно потянулся и обнял мужчину в ответ, хотя, в отличие от Ремуса, не стеснялся стиснуть его в менее неловкой и более дружелюбной хватке. Невысказанному приглашению мужчина воспользовался с жадностью, уткнувшись лицом в растрепанные волосы мальчика и зажмурив глаза, прижимая его к груди. Гарри продолжал хранить молчание, невидяще глядя куда-то через плечо Ремуса, расслабившись в объятиях. Кто-то пихнул ее в бок, и Тонкс оглянулась, увидев Сириуса, наблюдающего за разыгравшейся сценой с нежностью и таинственной улыбкой. - Ты хорошо поработал, Сириус, - прошептала ему девушка. Мужчина тихо хмыкнул, не осмеливаясь отрывать взгляд от трогательного воссоединения. - Очень на это надеюсь.***
Адриан прочистил горло, отступая от Ремуса и не отрывая взгляда от любопытных, добрых глаз. Он не ожидал, что так скоро столкнется с этим человеком. Конечно, Адриан смутно осознавал, что Ремус все еще жив. Сириус называл им несколько имен тех, кто будет периодически находиться в штаб-квартире, пока они с матерью будут оставаться там. Ремус Люпин был в том списке. Но, на самом деле, встреча с ним – наконец, придавшая этому имени лицо из плоти и крови, а не фотографию из числа разыскиваемых преступников – подействовала на Адриана куда сильнее, чем он ожидал. Как и Сириус, Ремус часто фигурировал в рассказах его матери. У юноши складывалось ощущение, что в ближайшие дни ему предстоит пережить еще множество подобных моментов. Встречаться с людьми, которые уже точно знали, кто он такой, и каждый будет чего-то от него ждать. От этой мысли Адриан поморщился. - Гарри, - рука Ремуса нервно повисла у него над плечом. – Рад снова тебя видеть. Адриан взглянул на него, мельком посмотрев на свою мать, теперь разговаривающую с Сириусом и Тонкс, после чего вновь повернулся к мужчине. - Я… - начал он, еще раз глянув на мать. – Я бы предпочел, чтобы Вы называли меня Адриан, - увидев, что Ремус нахмурился, юноша продолжил, - к этому имени я привык куда больше, чем к Гарри. Выражение лица Ремуса прояснилось. - Конечно, как хочешь. Я могу оговориться, просто предупреждаю. Адриан почувствовал, как невольно улыбается столь быстрому согласию и расслабляется еще немного. - Спасибо, oncle. Ремус улыбнулся ему в ответ, и тепло в его глазах было очень похоже на то, как смотрел на него Сириус. - Можешь звать меня Ремус, если хочешь. Адриан пожал плечами: - Для Джеймса ты был как брат, думаю, это подходящее обращение, - небрежно сказал он, но заметил, как его мягкая настойчивость заставила мужчину встать немного прямее, а глаза заблестеть. - Ты очень похож на него, - тут Ремус игриво дернул его за волосы, умело пряча нотки ностальгии в голосе. – Такое же воронье гнездо, как у Джеймса. - Боюсь, это наследственная болезнь, - пошутил Адриан, просто чтобы увидеть его реакцию. Усталая улыбка, которой юношу одарили в ответ, того стоила. Да и весь мужчина в принципе выглядел измотанным. Адриан знал, что полнолуние было всего около недели с небольшим назад, но полагал, что для оборотней превращение всегда протекает тяжело. - Здорово снова встретиться, - честно сказал Адриан. Он не помнил первые годы своей жизни, кроме нескольких мимолетных впечатлений. Однако рассказов матери более чем хватало. Он не был знаком с этими людьми, но знал о них достаточно, чтобы это создало хотя бы иллюзию знакомства. Ремус решительно стиснул его плечи. - Я тоже скучал по тебе. Ужасно волновался с тех пор, как мы узнали о нападении. - Гарри, Ремус. Они оглянулись и увидели, что остальные наблюдают за ними. Лили едва заметно улыбалась; чары, меняющие внешность ей и Сириусу уже исчезли. - Здесь есть еще кто-нибудь? Ремус отпустил юношу и кивнул. - Да, буквально несколько человек. Большинство либо на заданиях, либо в других укрытиях. Хотя к завтрашнему дню прибудут почти все. Все хотят увидеть вас, невысказано повисло в воздухе. Лили медленно кивнула, а ее глаза сузились. - Кто сейчас здесь? Ремус медленно подошел к взрослым, оставив Адриана стоять в сторонке. - Только Молли со старшим сыном. Остальные ее дети сейчас в другом укрытии. Эммелин и Аластор тоже где-то тут бродят, а Кингсли вернулся около двух часов назад. - Аластор все еще здесь? – его мать выглядела одновременно и удивленной, и не совсем. Сириус раньше не упоминал о нем. Тонкс ответила: - В основном он сидит по штаб-квартирам, руководит текущими миссиями. Старый ворчун, - радостно закончила она. Аластор? Подумал Адриан, крайне заинтригованный. Аластор Грюм? Он же один из лучших ныне живущих авроров. - Не такой уж он и старый, - попенял девушку Ремус, с нежностью глядя на нее. Тонкс ухмыльнулась мужчине, но больше ничего не сказала. Взгляд Адриана с любопытством метался между этими двумя. - А Дамблдор? – спросила его мать, прерывая повисшее молчание. Адриан оживился при упоминании самого лидера Ордена. - Пока в другом убежище. Скоро будет здесь, - отозвался Ремус. Адриан отвел взгляд, слегка раздраженным тем, что его исключили из разговора, и не важно, насколько непреднамеренно это было. Он окинул помещение взглядом, остановившись на лестничном пролете и молодом мужчине, прислонившимся к перилам этажом выше. Он был красив с этими его длинными рыжими волосами, собранными в конский хвост, и довольно молод. Скорее ровесник Тонкс, чем остальных. Его голубые глаза уже были прикованы к Адриану, что означало, что незнакомец простоял там уже какое-то время; через секунду он начал спускаться по лестнице. - А, Билл, - поздоровался Сириус, уловив движение. – Подойди, познакомься со старыми друзьями. Билл спустился и улыбнулся, вежливо пожав руку Лили. - Приятно, наконец, познакомиться с Вами, миссис Поттер, - произнес он. – Я слышал о Вас прорву всего хорошего. - Билл Уизли, я полагаю? – спросила женщина, пристально рассматривая его волосы. Молодой человек рассмеялся. - Вы отлично к нам впишетесь, - заверил он ее, по-мальчишески подмигнув, а затем повернулся к Адриану. – Адриан, верно? – Билл протянул руку. Юноша почувствовал прилив благодарности за столь бесстыдное упоминание предпочитаемого им имени. Разумеется, это означало, что парень, вероятно, подслушал его разговор с Ремусом, но, тем не менее, он проявил внимательность и чуткость. Адриан проигнорировал неодобрение матери, взял Билла за руку и ответил: - Верно. - Читал о твоей битве с мантикорой. Впечатляюще. Адриан удивленно моргнул, но не смог сдержать небрежной, искренней ухмылки. - Спасибо. Правда, хотелось бы, чтобы она не погибла. Билл улыбнулся ему. Адриан тут же решил, что Билл восхитителен.***
Примечание автора: Переводы: Oncle (French) – Uncle – дядя Parrain (French) – Godfather – крестный Branleur (French) – Wanker – идиот Рейна – самый мой любимый человечек в этой истории. Я отлично ее понимаю, поскольку была в схожей ситуации, но тоже довольно хороша в разделении желаемого и действительного, поэтому мы с ней так быстро пришли в норму. Адриан ошибся, и Рейна поняла это, потому что она хорошая подруга. И ура – возвращаемся к Ордену и настоящим неприятностям. Дайте мне знать, что думаете, ребятки :) Примечание переводчика: * В данном случае «черт» не подходит, потому что Рейна могла бы отнести ругательство по отношению к себе, но разумно не стала. Нет, слово «блядь» не меняется даже в случае использования его в качестве междометия. * «A battle of wills» - это идиома, означающая состязание в упрямстве, конфликт или спор, в котором ни одна из сторон не соглашается удовлетворять требований противоположной стороны. * Казалось бы, «Wanker» - всего лишь «идиот», так почему же Лили так всполошилась? На австралийском сленге (а автор у нас из Австралии) это слово означает, буквально, «онанист», более грубый вариант перевода - «дрочила». Да и в целом означает весьма неприятного человека мужского пола. «Идиот» - классический перевод, универсальный. Адриан: *видит Билла*. Я: у нас новый пейринг, ребята.