***
Субботним утром за завтраком Рейна не сводила с Адриана глаз. Чашка кофе согревала её ладони, а на языке осел стойкий привкус бекона, пока девушка лениво слушала болтовню однокурсников. На Адриана пялились всё утро: его выздоровление стало самой интересной сплетней, которую в последнее время с удовольствием обсасывали обыватели — однако парень выглядел совершенно не тронутым перешёптываниями и пристальными взглядами, он просто продолжал жевать свой тост. Но Рейна не особо переживала по этому поводу. Адриан уже привык оказываться темой для пересудов и слухов, и хотя его подвиги с момента приезда в Британию становились всё более экстравагантными, он успел отрастить прочный панцирь, невосприимчивый к чужому мнению. Куда больше Рейну волновала его отстранённость и круги под глазами, явно говорившие о проблемах со сном. Адриан не сказал ни слова после того, как прошлой ночью они ушли от его матери; Рейна предложила поговорить, но друг отказался обсуждать произошедшее. В тот момент она не стала давить, но теперь задавалась вопросом, правильно ли поступила. Это был непростой разговор, и хотя Рейна знала, насколько тяжёлую эмоциональную травму он перенёс, что потребуется время на её преодоление — Адриан вырвался из когтей матери, но оставленные раны будут ещё очень долго кровоточить — отчасти девушке было странно осознавать это, ведь она привыкла считать Адриана непоколебимым. С её стороны было эгоистично ожидать от друга подобного. Адриан был обычным человеком, как и она, и имел право на минуты слабости. Особенно учитывая, через что он прошёл. Рейна посмотрела на друга и обеспокоенно нахмурилась: подметила, как он равнодушно потирает закрытое пиджаком предплечье. В последнее время Адриан делал так всё чаще. Неосознанная привычка, медленно укореняющаяся в его жизни. Осознание, что кто-то взглянул на него и решил заявить на парня свои права, заставило её внутренности похолодеть. А то, что этим человеком оказался Тёмный Лорд, лишь злило девушку ещё больше. Волдеморт — Том Риддл, как бы он себя ни называл — по мнению Рейны, позволял себе слишком много вольностей. Она была бы рада показать мужчине, что Адриан — не трофей, который нужно заполучить, его нельзя недооценивать. Рейна вспомнила, что Адриан прошептал ей напоследок, прежде чем уйти в свою комнату. Я не променяю одно рабство на другое. Это вселяло надежду. Девушка допила остатки кофе и поставила пустую чашку рядом с тарелкой. Встретившись взглядом с Адрианом, она кивнула. — Клэр, — обратилась Рейна к подруге, — я тут подумала, не могла бы ты мне помочь сегодня с кое-каким делом? Это важно. Клэр покосилась на неё, обеспокоенно наклонив голову. — Конечно, Рейна. Когда? — Прямо сейчас, подойдёт? — девушка поднялась со скамьи, терпеливо глядя на подругу. Клэр тоже быстро встала и машинально разгладила складки на своей чёрной юбке. Она накинула на шею шарфик ярко-красного цвета — в коридорах и кабинетах Хогвартса было ощутимо холоднее, по сравнению с Большим Залом. Когда они подошли к двери, Рейна оглянулась через плечо и увидела, как Адриан медленно вытирает руки салфеткой, готовясь вскоре последовать за ними. Ранее они уже всё обсудили и решили, где лучше всего будет доверить правду Клэр — так что Адриан встретится с девушками в выбранном месте. В карете было слишком многолюдно: однокурсники бродили туда-сюда, а в это время суток шанс, что их разговор прервут, будет слишком высок. Клэр потребуется тишина и покой, чтобы осмыслить обрушившуюся на неё истину, и, к счастью, в Хогвартсе оказалось множество пустующих коридоров и кабинетов, которые можно было окружить чарами, чтобы им никто не помешал. Рейна шла чуть впереди Клэр, внешне оставаясь невозмутимой, несмотря на то, что внутри она была сплошным комком нервов. Адриан чувствовал то же самое, когда собирался открыть ей правду? Испытывал тот же страх? Рейна знала, что это просто нелепо. Едва ли Клэр отвернётся от Адриана, узнав его секреты, но девушка никак не могла избавиться от охватившего её беспокойства. Конечно, Клэр расстроится, но после того, как всё обдумает и поймёт, она обязательно примет Адриана. А если нет, подумала Рейна, всегда можно просто стереть ей память. Разумеется, она не относилась к такому исходу легкомысленно. Клэр была для неё самой драгоценной подругой, и она искренне любила её. Сама мысль о том, чтобы стереть ей память, как-то повлиять на разум, была просто отвратительной. Но Адриан значил для Рейны немного больше, и она поклялась защищать его. Они вполне могут отыскать другой способ завершить ритуал, если Клэр откажется — не сможет — помочь. Рейна молилась всем богам, чтобы до такого не дошло. Она открыла дверь в заброшенный кабинет и жестом пригласила подругу войти. Клэр — такая доверчивая и добрая — зашла внутрь без лишних вопросов. Рейна искренне презирала саму себя, хотя ничего плохого пока не произошло. — Так что, — произнесла Клэр, проведя рукой по пыльной столешнице, — когда к нам присоединится Адриан? Рейна вздрогнула, а её подруга нежно улыбнулась. — Вы двое не так хорошо храните секреты, как думаете. Я уже давно знаю, что что-то происходит. Полагаю, сегодняшнее представление — попытка рассказать мне всё? На губах девушки появилась кривая улыбка. Слишком часто люди забывали, насколько проницательной бывает Клэр, и Рейна почувствовала себя невероятно глупо, внезапно оказавшись в их числе. — Да, — ответила она, скрестив руки на груди, — нам нужно многое с тобой обсудить. Послышался стук, и в кабинет тут же зашёл Адриан. Он запер дверь, а затем рассеянно взмахнул палочкой. Стены и дверь замерцали, окутанные чарами приватности, и Рейна восхитилась непринуждённостью мастерства друга. Он и правда был удивительным волшебником. Адриан убрал палочку и оглянулся на девушек, переводя взгляд зелёных глаз с одной на другую в безмолвном вопросе. — Она знает, что мы хотим кое-что ей рассказать, — сразу сообщила Рейна, — мы, по-видимому, не особо скрытные. Адриан задумчиво запрокинул голову, уставившись куда-то в потолок, и уклончиво угукнул, после чего пожал плечами: — Если кто-то и мог догадаться, то только Клэр, — вот и всё, что он сказал. Полувейла с любопытством наблюдала за их беседой. — Значит, вы теперь вместе? — прямо спросила она. Рейна распахнула глаза, а стоявший у двери Адриан вскинул брови. — Чего? — хором спросили они совершенно разным тоном. Клэр указала на обоих пальцем. — Вы встречаетесь? Вы стали пугающе близки после Йоля. — Нет! — воскликнула Рейна, взволнованная этим предположением. Адриан покосился на девушку, почти обиженный её пылом: — Нет, Клэр. Мы с Рейной не вместе. Как ни странно, их подруга выглядела разочарованной: — Ну, а что тогда? Легкомысленность, — которую Рейна даже не осознавала — витавшая в воздухе, внезапно испарилась. Адриан посерьёзнел и напрягся. Клэр чутко уловила перемену настроения, и её взгляд стал холодным и строгим, когда она посмотрела на друга. Через мгновение Адриан тяжело вздохнул: — Упростить себе задачу у меня вряд ли получится, потому просто расскажу всё, как есть. На самом деле, меня зовут не Адриан Эванс; я Гарри Поттер — сын Джеймса и Лили Поттер, полукровка. Мои родители были членами организации, известной как Орден Феникса, находящейся под началом Альбуса Дамблдора — они в открытую воевали с Волдемортом ещё до того, как он пришёл к власти. Когда я родился, наша семья ушла в подполье, однако вскоре оказалась предана. Наше местонахождение было передано Волдеморту, и в ночь Самайна он пришёл к нам домой и убил моего отца. Моя мать сбежала вместе со мной во Францию и придумала нам новые имена и историю — так мы и живём с тех пор. На мгновение Адриан умолк и отвёл взгляд, смотря куда-то вправо от Клэр. — Мы с матерью планировали, что я стану Министром Франции и выступлю против Волдеморта при поддержке всей страны, однако вдруг объявили о возрождении Турнира, и всё пошло наперекосяк. Я стал чемпионом из-за Якоба, а после первого испытания Волдеморт забрался ко мне в разум и узнал, кто я. Но вместо того, чтобы убить — чего мы боялись — он вдруг заинтересовался мной. Во время рождественских каникул Волдеморт похитил мою мать и проклял, чтобы заставить меня принять метку, — с этими словами Адриан закатал рукав рубашки и убрал маскировочные чары, так что тёмные линии символа теперь отчётливо виднелись на светлой коже. — Я разругался с матерью и пришёл за помощью к Рейне, после чего рассказал ей всю правду. Мы смогли разузнать, для чего предназначена эта метка, и теперь планируем провести завтра ритуал, чтобы изменить её суть и дать мне больше власти над ней, — он умолк и сглотнул; его глаза медленно обзирали заброшенный кабинет, не в силах встретиться ни с одной из девушек взглядом. — Ну, вот и всё, более-менее. Это было далеко не всё. Адриан явно репетировал свой монолог, поскольку он оказался не таким сумбурным и долгим, как когда парень рассказал всё Рейне. Однако девушка придержала язык и повернулась к Клэр. Глаза полувейлы на протяжении всего монолога Адриана были широко распахнуты, однако теперь она взяла себя в руки. Трудно было сказать, о чём девушка думала, и, если не считать побледневшего лица, казалось, будто признание друга нисколько не тронуло её. — Понятно, — ровно произнесла Клэр, хотя её голос звучал немного выше обычного. Теперь она смотрела на Адриана ещё пронзительнее. Рейна сжала руки в кулаки, борясь с желанием прикусить губу, пока Клэр, кашлянув, собралась с мыслями. — Я… можно мне минутку подумать? — спросила она, прижав руку к животу, будто пытаясь защититься. Адриан кивнул, почти благодарный за возможность покинуть кабинет. Он закрыл за собой дверь, не тронув чары. — Я хотела остаться одна, — пробормотала Клэр, отвернувшись. — Знаю, — столь же тихо произнесла Рейна, — но, будучи человеком, недавно тоже прошедшим через это, я подумала, ты захочешь поговорить, — её подруга промолчала, и девушка продолжила: — Многое придётся просто принять — со многим придётся смириться. Ответом была тишина. — Эта ложь, она… — Я всегда знала, что Адриан — лжец, Рейна, — перебила её Клэр. — Он хранил слишком много секретов. Я не удивлена, узнав, что всё это время он что-то скрывал, просто тяжело осознать глубину его лжи, — девушка убрала прядь волос за ухо. — Внезапно многое обрело смысл. То, как Адриан всегда держался на расстоянии, хотя искренне любил нас. Странное поведение его матери. И его стремление постоянно стараться, быть лучше всех. Клэр посмотрела на Рейну совершенно ясным взглядом. — Я всегда знала, что он лжёт, но мне всё равно больно. Смешно, правда? Знать что-то и осознавать — совершенно разные вещи. Клэр прислонилась к одной из покосившихся парт и уставилась в пол. — Почему Тёмный Лорд охотился за его семьёй? — Из-за пророчества, — ответила Рейна, — согласно которому Адриан однажды сможет одолеть Волдеморта. — Пророчества субъективны, — рассеянно отозвалась Клэр. — Да, — согласилась Рейна, внимательно наблюдая за подругой. — Ты расстроена. Клэр зашлась истерическим смехом. — Расстроена? Я сама не до конца понимаю, что сейчас чувствую. Боль, злость, ярость — ведь он не доверился мне раньше, ничего не рассказал. Врезать бы ему хорошенько. Рейна подошла к подруге и попыталась поймать её взгляд. Она знала, что несправедливо было втягивать во всё это Клэр. Подруга об этом не просила и вряд ли горела желанием ввязываться в эту неразбериху. Будь Рейна человеком получше, она бы воспротивилась решению Адриана. Но Рейна никогда не считала себя лучше, чем есть. Она обхватила лицо Клэр руками. Встретилась с ней взглядом. — Ты можешь злиться. Можешь страдать. Кричать, плакать, если хочешь. Но не смей ненавидеть его, Клэр. Не больше, чем он сам себя ненавидит. От накатившего отчаяния Клэр зажмурилась, отчего её нежное лицо испещрили глубокие морщинки. В уголках глаз девушки выступили слёзы. — Зачем он рассказал мне всё? — спросила она, такая маленькая и несчастная. — Потому что доверяет, — ответила Рейна, — потому что ему нужна наша помощь. Адриану надоело лгать близким и дорогим его сердцу людям. И прямо сейчас он в самом разгаре игры с крайне могущественным человеком, и проигрывает. Клэр шмыгнула носом и прижалась к Рейне. — Чего от него вообще хочет Тёмный Лорд? Рейна обняла подругу в ответ и успокаивающе погладила её по волосам. — Не знаю. Думала, что знаю, но творящееся между этими двумя не так-то просто понять. Не думаю, что они сами знают, чего хотят. Клэр прижалась ещё сильнее и вздохнула. — Это похоже на Адриана, — устало заметила она. — Чёрт возьми, я об этом пожалею, да? Рейна довольно улыбнулась. — Ты хоть раз жалела о встрече с Адрианом, Клэр? — Нет, — печально отозвалась девушка, — вроде нет. Подруги отстранились друг от друга и обменялись сочувствующими взглядами. — Он там сейчас дырку в полу прожжёт, — заметила Рейна, — давай позовём его обратно; можешь даже обозвать Адриана идиотом, а затем мы поведаем тебе о своём плане немного отомстить самому опасному человеку из ныне живущих. — Увлекательно, — невозмутимо отозвалась Клэр; теперь её глаза блестели, — по крайней мере, скучно не будет.***
Ночью следующего дня Адриан открыл дверь своей комнаты и пропустил вперёд подруг. Рейна сразу повернула направо, нагруженная уймой вещей. Проходившая мимо Клэр похлопала парня по руке и слабо улыбнулась. Сказанное вчера Рейной сотворило чудо. Пусть Клэр ясно дала понять, что крайне недовольна им, в остальном она искренне приняла друга. Когда девушка обняла его, Адриан испытал такое облегчение, что едва сдержал слёзы. То, что обе подруги сейчас здесь, помогают Адриану с подобным ритуалом, тронуло его до глубины души. Он не знал, чем заслужил такую верность, но зато знал, что проведёт остаток своих дней в попытках стать достойным её. Стоило девушкам зайти в комнату, как Адриан запер дверь и возвёл самые мощные чары, какие только мог, пропитывая своей магией стены, пока не ощутил, что те переполнены под завязку. Сегодня им понадобится каждая капля — если ритуал окажется настолько энергозатратным, как он предполагал. Закончив с возведением защиты, Адриан повернулся к подругам и увидел, что они уже вовсю готовятся. Ещё до их прихода парень освободил пространство: мебель отодвинул к стене или вообще уменьшил в размерах, а мягкий ковёр свернул и убрал подальше, являя миру полированный деревянный пол. А теперь, когда они собрались, можно уже и приступать. Адриан протянул руку, и к нему в ладонь послушно лёг кусочек мела, проплывший через всю комнату. Он махнул Рейне и Клэр, безмолвно прося их отойти, и принялся чертить на полу рунический круг. После каждого взмаха оставалась толстая белая линия — ровная и уверенная. Адриан погрузился в уютный транс, выводя символ за символом по памяти. Он уже чувствовал, как в воздухе витает магия. Пока Адриан занимался рунным кругом, Клэр расставляла в нужных местах свечи, но пока не зажигала. Рейна стояла у стола, спиной к друзьям, и осторожно наливала очищенную воду в церемониальную чашу, поглядывая в раскрытый фолиант. Она взяла пузырёк, откуда высыпала три звёздочки аниса в подставленную ладонь, а затем начала растирать их пестиком в ступке. Тихое постукивание было единственным звуком, нарушавшим тишину в комнате. Девушка высыпала получившийся порошок в воду и несколько раз тщательно перемешала. Наконец, она бросила в чашу лавровый лист. Адриан сел на корточки, вытер руки о штаны и изучающе пробежался глазами по большому белому кругу. Он вскинул голову, когда рядом остановилась Рейна, державшая в руках чашу — раскрытая книга ровно парила в воздухе. Глаза девушки возбуждённо блестели, и Адриан понял, что она тоже ощущала зарождавшуюся магию. Этот ритуал был Тёмным и проводился с использованием природной магии, так что они с Рейной ещё долго будут ощущать неприятные последствия. А вот Клэр — светлой волшебнице — придётся гораздо хуже. Адриан вновь посмотрел на девушек, в последний раз удостоверяясь в их готовности. Рейна улыбалась; её лицо красиво обрамляли вьющиеся волосы — тёмные, распущенные и непослушные; Клэр надолго встретилась с другом взглядом: её волосы растрепались и, наэлектризованные, торчали во все стороны — но она твёрдо кивнула. Каждый знал уготованную ему роль. Адриан уверенно встал и призвал клинок жреца. Всё это время тот находился под чарами стазиса, чтобы сохранить кровь относительно свежей. Адриан изучающе взглянул на него, мысленно возвращаясь к моменту, когда он рассёк кожу Риддла; вспомнил пьянящее чувство, охватившее его при виде обнажённого, истекающего кровью горла. Парень собрался мыслями, а затем протянул клинок Рейне. Тихо выдохнув, девушка подставила под него чашу. — Ад ликуидум, — пробормотал Адриан; троица наблюдала, как засохшие бурые пятна начали блестеть, возвращаясь к своему исходному — жидкому — состоянию. Парень вздрогнул, не сводя глаз с трёх капель крови, упавших в чашу и сделавших готовящееся зелье ярко-красным. Он задавался вопросом, чувствует ли это Риддл? Адриан передал клинок Клэр, которая благоговейно положила его на стол. Адриан вошёл в рунный круг. Свечи тут же вспыхнули, взметнулось синее пламя. По коже парня резко побежали мурашки. Адриан сел в центре круга, удобно скрестив ноги, и взял из рук Рейны протянутую церемониальную чашу. Девушка ненадолго задержала на друге взгляд, на резких чертах её лица плясали тени от горящих свечей, а затем она вернулась к книге. Началось. — Дириго, — прошептала Рейна. В ответ взметнулось пламя. — Либра, — вторила ей Клэр чуть дрожащим голосом. Воздух потяжелел. — Воло нон фугиа, — Адриан поднёс чашу к губам, закрыл глаза и выпил содержимое. Последней связной мыслью парня было то, что на вкус зелье совсем как лакрица. Чаша выскользнула из его пальцев и с грохотом покатилась по полу, когда Адриан упал, потеряв сознание. Рейна начала петь. Мир вокруг потемнел, и на одно бесконечное мгновение Адриан потерялся в волнах магии. Они накрывали его с головой и поддразнивали его собственную магию — игриво, свирепо, алчно. Парень чувствовал всё и ничего одновременно; нечто всепоглощающее и пустое, холодное и обжигающее. И прежде, чем он успел утонуть, захлебнувшись в противоречивых ощущениях, его окутало что-то тёплое. Точно колокольчики, яркие и невинные, напоминавшие о днях, когда Адриан мог бездельничать, нежась на траве под солнышком. Клэр. Парень выдохнул, позволяя подруге встать стеной между ним и соблазнительной мощью природной магии. Клэр защитит его. Клэр не позволит, чтобы с ним что-то случилось. Под её бережными указаниями Адриан обратился вглубь себя, сосредотачиваясь на своей собственной магии — и отголоске чьей-то чужой. По его магическому ядру тянулся излом тьмы, от которого отделялась тонкая линия. Адриан знал, что она вела к Риддлу. При мысли об этом человеке излом задрожал от восторга, источая слабое сияние. Адриан приблизился. Парень думал, ему будет противно увидеть своими глазами доказательство желания Риддла заполучить его; или тревожно от того, насколько он во всём этот увяз. Но вместо этого Адриан был странно позабавлен этим зрелищем. Но не только позабавлен, ещё ему не терпелось схватить созданную между ними связь и хорошенько её скомкать. Без малейших колебаний Адриан запустил в излом руки и вытащил оттуда осколок чужой магии. Он чувствовал, как излучаемая осколком сила обжигает его, причиняя странно приятную боль. Адриан отправил по этой связи поток своей магии, быстро превратившийся в цунами. Осколок завибрировал у него в руках, звеня от любопытства. Парень надавил на связь своей волей, и она начала сопротивляться, восставая против изменений, которые в неё пытались внести — но Адриан оказался сильнее. Он поймал связь, но не разорвал её, а начал вплетать в иной узор. Уговаривал измениться, сделать канал двусторонним: чтобы они с Риддлом чувствовали друг друга на равных. Связь задрожала, а затем внезапно сдалась. Чувствуя, как та прогибается, изменяется, становясь чем-то потенциально новым, Адриан почувствовал, как его охватывает злобное удовлетворение. Он сделал это, и… Парня захлестнули эмоции — яркие и непреодолимые — накрывая с головой. Адриан отшатнулся и сквозь охвативший его вихрь чужих эмоций ощутил, как ударился спиной о холодный пол. Он слышал — почти чувствовал — как Клэр зовёт его, но не мог ответить. Риддл. Он был повсюду. Чужая гордость, сила и страсть прожгли Адриана насквозь; тысяча острейших игл пронзила кожу; на языке осел вкус пепла и пыли, а что-то большее нашло приют у него в сердце. Из горла парня вырвался громкий крик. Слишком много всего — его оказалось слишком много. Адриан просто не мог этого вынести, он… Внезапно всё стихло. Когда он вновь пришёл в сознание, то увидел обеспокоенную Клэр, сидевшую рядом на коленях. В комнате стало темно, а в воздухе витал слабый запах железа. Парень застонал, с трудом заворочавшись на холодном полу. Голову словно набили ватой. — Адриан! — ахнула Клэр, тут же потянувшись к нему и приглаживая влажные от пота волосы. — Хвала Богам, Адриан, ты в порядке. Полежи пока. — А что стряслось? — спросил он, отчаянно пытаясь сфокусировать взгляд. В его поле зрения появилась Рейна, сильно возвышающаяся над ним. Девушка поджала губы, выглядя крайне усталой. Проведение подобного ритуала любого выбило бы из сил, и то, что Рейна продолжала упрямо стоять на ногах, было очередным свидетельством её несокрушимой воли. — У тебя случился припадок, — ответила она, не скрывая беспокойства. — Всё шло хорошо, но когда связь встала на своё место, тебе стало плохо. Осколок оказался намного сильнее, чем мы предполагали. Клэр понадобился почти час, чтобы вернуть тебя. — Час? — Адриан приподнялся на локтях, и от этих нехитрых телодвижений у него ужасно закружилась голова. Лицо было липким от пота, а, дотронувшись до носа, парень обнаружил, что на пальцах осталась кровь. — Я даже не заметил, как пролетел целый час. — Ты так далеко ушёл, — прошептала Клэр, схватившись за друга: и чтобы поддержать его, и чтобы успокоиться самой. — Я чуть не потеряла тебя. Адриан медленно покачал головой. — Такого бы не случилось: я знал, что ты сможешь вернуть меня. На ресницах девушки всё ещё блестели слёзы, когда она вскинула палочку и избавилась от крови, тонким ручейком текущим из его носа. — Пойдём, тебе нужно отдохнуть. Вставай. Приблизилась Рейна и помогла Адриану подняться. Парень повис у них на руках, мысли путались, а ноги и руки отнимались от усталости. — Я чувствую его, — пробормотал Адриан, уткнувшись в шею Рейны, — я чувствую его. Он такой сильный. — Тебе нужно поспать, Адриан, — отозвалась девушка, укладывая его на кровать. Они с Клэр заботливо укрыли друга одеялом. Он слышал их тихое бормотание: -… скажи ей, что он приболел. — Конечно. Приглядишь за ним сегодня? — Ну, кто-то же должен. — А всё прошло, как надо? Кто-то из подруг присел на кровать и провёл рукой по волосам Адриана. Парень отзывчиво подался к прикосновению. — Нет, но сомнительно, что хоть кто-то раньше проводил этот ритуал с Тёмным Лордом. Мне следовало подготовиться получше. — Ну, он хоть сработал? Рейна угукнула: — Да, я ощутила изменение связи. Адриан теперь сможет её контролировать, — она немного помолчала, прежде чем добавила: — Иди спать, Клэр. Поговорим утром. Я присмотрю за ним. Дверь отворилась, а затем с тихим щелчком закрылась, после чего наступила тишина. Адриан приоткрыл глаза и глянул на Рейну. Осторожно потянувшись, он легонько потянул за прядь её длинных тёмных волос. — Как это мило, — сказал он ей. Рейна одарила его грустной и нежной улыбкой. — Спи, Адриан. Что он и сделал.***
В библиотеке было даже слишком тихо. Драко хмуро разглядывал кусок пергамента, снова и снова, как одержимый, проводя пальцами по выведенным пером линиям. Гермиона вздохнула и оторвалась от учебников с выражением лица, не предвещающим ничего хорошего. — Боже правый, Драко! Прекрати уже. Он обязательно придёт. Юноша недоумённо воззрился на неё и вздрогнул, когда Гермиона стукнула его стопкой бумаг. — Его выписали из Больничного Крыла несколько дней назад, — заявил Драко, скрестив руки на груди. — Избегает он меня, я тебе точно говорю. — Вот бестолковый, — огрызнулась Гермиона, — а ты не думал, что он вполне может хотеть провести какое-то время с друзьями? Его все издёргали, измучили, ради всего святого, дай ему отдохнуть. — Меня тоже, — упрямо пробормотал юноша, но от одного-единственного свирепого взгляда тут же умолк. — Ты очнулся и выписался буквально на следующий день. А Адриан всё это время был прикован к постели. Хватит вести себя, как идиот — он придёт, когда будет готов. Драко хмуро глянул на девушку и недоверчиво протянул, небрежно попытавшись задеть: — Не думал, что ты будешь за него так переживать, всё-таки я твоя семья. Гермиона тактично фыркнула, вновь возвращаясь к заданию. — Вот именно, мне приходится постоянно быть рядом и выслушивать твоё нытьё, так что Адриан определённо в выигрыше. Драко надулся ещё больше, едва не выпятив губу, как ребёнок. — Нечестно, — пробубнил он, очень стараясь не ныть. — Что нечестно? — внезапно раздался голос позади. Драко вздрогнул, развернулся на стуле и увидел стоящего прямо у него за спиной Эванса, одетого в школьную форму: ну, пиджак там, брюки — всё, как обычно. — Ты. Эванс изогнул бровь. — Я, — отозвался он, а затем перевёл взгляд на Гермиону и очаровательно улыбнулся. — Гермиона, выглядишь замечательно, как и всегда. Прости, что заставил ждать. — Ничего, — ответила девушка, степенно собирая сумку и не обращая внимания на замешательство Драко. — Спасибо, что пришёл; я не была уверена, что ты получил мою записку. Эванс вытащил из кармана листок пергамента: — Поразительное волшебство, — похвалил он с искренней теплотой, — нашёл его сегодня утром у себя на столе. Гермиона низко опустила голову и покраснела: — Спасибо, — снова поблагодарила она. — Раз ты здесь, я ухожу, — девушка повернулась к Драко, сурово нахмурилась и наклонилась, чтобы взять сумку: — Веди себя прилично, — прошипела она ему на ухо, прежде чем резво выпрямиться и оставить парней наедине. — Пугающая девушка, — заявил Эванс с восторгом. Драко покосился на него, и парень любезно протянул ему записку от Гермионы. Адриан, надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь. Если сможешь, пожалуйста, приходи к нам с Драко. Он хочет поговорить с тобой. — Гермиона Драко едва не застонал. Что за противная женщина! * Эванс сел на место Гермионы, поставил сумку на стол и наклонился вперёд, умостив локти на деревянную поверхность. Взглянув на него теперь, Драко с лёгкостью заметил следы усталости, упорно цепляющиеся за парня. Его глаза стали тусклее, чем обычно — и почему-то темнее — да и держался Адриан как-то несуразно, без привычной грациозности. Отлично, теперь Драко чувствовал себя ослом. Стало очевидно, что Эванс не оправился после второго испытания. Юноша замешкался, внезапно ощутив дискомфорт. Никогда прежде разговор с Эвансом не казался таким пугающим, но нынешнее осознание, насколько тот могущественен, сложно было игнорировать. — Чего хотел? — наконец спросил Эванс, когда понял, что Драко говорить не собирается. Слизеринец воззрился на парня, мысленно задумавшись: была ли эта встреча вопросом желания или всё же потребностью, выбором. Порой с Эвансом сложно было сказать что-то наверняка. — Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты сделал во время второго испытания, — можно было провести всё формально, согласно этикету, но Драко и без того слишком сильно нервничал, да и был уверен, что Эванс тоже не в настроении для церемониальных расшаркиваний. — Ты спас мне жизнь, и я обязан тебе за это. Эванс, в отличие от некоторых, не стал ничего отрицать и не попытался преуменьшить важность своего поступка. Он не обязан был вмешиваться, но сделал это — и в результате этого выбора спас Драко от участи становления чудовищем — крайне высокой для себя ценой. Оба юноши прекрасно знали это, и, несмотря на повисшее в воздухе напряжение, Драко вдруг расслабился. Сейчас он имел дело с компетентным человеком. Эванс точно понимал, о чём они говорят, и относился к этому со всей серьёзностью. — Хочу, чтобы ты знал — я спас тебя не ради Долга Жизни. Драко и без того знал это, но услышать подтверждение своим мыслям всё равно было приятно. Он кивнул: — Однако ты не настолько глуп, чтобы не воспользоваться удачной возможностью. Эванс вяло пожал плечами и отвёл взгляд. — Долг Жизни крайне полезен, особенно с учётом твоего статуса. Я был бы полным дураком, откажись от него. Драко косо посмотрел на парня: — Может, есть что-то, о чём ты хочешь меня попросить уже сейчас, чтобы я смог отдать Долг? — осмелился спросить он. Эванс оценивающе скользнул по нему взглядом. — Нет, — ответил он, задумчиво наклонив голову вбок, — хотя, думаю, попрошу в будущем. Возможность того, что столь серьёзный Долг будет висеть над ним в течение многих лет, совершенно не прельщала, и Драко не успел сдержать недовольную гримасу. Эванс немного неуверенно улыбнулся ему: — И всё же я надеюсь, что в будущем, попроси я о помощи, ты придёшь на выручку без всяких долгов. Оу. Драко моргнул, на мгновение опешив, прежде чем с изумлением осознал — Эванс взаправду считает его своим другом. Это так… обескураживало. У них всегда были неплохие отношения, и Драко мог признать, что ему действительно нравился Эванс. Но было приятно услышать ответную приязнь вслух. Драко кашлянул, чувствуя себя неловко от того, куда свернул их разговор. — Я… да, — ответил он, избегая смотреть в эти повеселевшие зелёные глаза. — Да, я тоже надеюсь. Эванс улыбнулся, отчего стал ещё красивее, даже вопреки усталым глазам. Он встал, перекинул лямку сумки через плечо и вежливо кивнул: — Хорошего дня, Драко. — Тебе тоже, Адриан. Слизеринец смотрел, как парень уходит и, проскользнув меж книжных полок, исчезает из виду, точно призрак. Драко потёр заднюю сторону шеи и невольно подумал, что он обязан людям и похуже.***
Сириус сидел, притулившись в углу, и вполуха слушал одни и те же аргументы по кругу. Мужчина невидяще уставился на поблёкшие обои и гадал, как они до такого докатились. Новость о том, что Адриан оставил Лили, не была встречена членами Ордена радушно: напротив, вспыхнул праведный гнев, посыпались обвинения в эгоизме и осуждения прочего толка — столь безрассудно и опрометчиво. Прекратить выкрики он не мог, но слушать их было крайне неприятно. Назвать Адриана эгоистом. Да как они посмели? Как они смеют стоять и окатывать презрением того, кто отступился от битвы, в которой они сами не хотели участвовать? Как смеют требовать столь многого от юноши, которого всю жизнь втаптывал в грязь и контролировал человек, которому он должен был доверять? Когда они успели превратиться в людей, отправляющих на свои войны детей? И что это вообще за война? — мрачно подумал Сириус, едва подавив в груди ехидный смешок. — Сражаемся с ветряными мельницами, прячась в тени, пока весь мир движется вперёд. Мужчина не мог припомнить ни последний раз, когда они и правда выступили против сил Волдеморта, ни когда выигрывали битву. Они проигрывали уже больше десяти лет, просто никто не хотел этого признавать. Сириус опустил взгляд на свои сцепленные ладони. Он так долго считал, что поступает правильно. Думал, будто именно ради оппозиции Волдеморту, человеку, забравшего у него брата — обоих — был рождён на свет. Благородное, справедливое занятие — под стать паршивой овце семейства Блэк. Вот только теперь Сириус не знал, что и думать. Что в этом благородного? Стоять и переругиваться, ожидая, что мальчик исправит весь этот хаос, который они сами устроили в своём собственном обществе. Где же в этом справедливость? Когда Сириус перестал думать? Когда они стали настолько слепы, что перестали замечать происходящее? Не было никакой войны. В Британии всё было спокойно. Дети ходили в школу, избавленные от страха, отравляющего детство Сириуса. Для людей имелись рабочие места, экономика продолжала процветать. По-прежнему принимались законы, а система состояла из коррумпированных фанатиков — как и в те времена, когда Сириус ещё был аврором. Нарцисса воспитывала магглорождённую девочку, и пусть она очень кратко упомянула о ней тогда, в палатке — в её голосе звучала нежность. Драко её обожает, тихо сказала ему Нарцисса, а Люциус гордится. Правильно ли это? Сириус вспомнил, как ему поплохело, когда он впервые услышал о краже магглорождённых детей из их семей. Это было так подло; всякий, кто мирился с подобным положением дел, в его глазах считался не лучше грязи под ногтями. Но Сириус помнил слёзы на глазах Лили, когда она вернулась в Хогвартс после лета, проведённого с семьёй; девочка рассказывала, как ужасно к ней относилась сестра: обзывала мерзкими словами, не скрывая отвращения. Скольких магглорождённых постигла подобная судьба? Скольких презирали семьи за то, над чем они были не властны? Были бы они счастливее, если бы выросли в Магическом мире? От этих вопросов у мужчины разболелась голова. Сириус поднялся и пошёл к двери. Ему нужно было… подумать без нескончаемых криков и взглядов, полных праведного гнева, затуманивающих его здравый смысл. Ему нужно было… Выбраться из этого места.***
Примечание автора: Вот так вот. Движемся дальше. Надеюсь, глава вам понравилась! Как и всегда, мой тамблер открыт. Можете зайти, если хотите почитать теории, поверещать или обсудить новые главы! Спасибо, ребята! Примечание переводчика: Перевод слов ритуала: Ad liquidum — буквально «к жидкости», т.е. «вернуться к жидкому состоянию». Dirigo — направляй. Libra — вообще это «весы» — либо реальные, либо в плане созвездия. Предполагаю, что имелось в виду «равновесие». Volo non fugia — «я летаю, но не убегаю», входит в число крылатых латинских фраз и является девизом HMS Venetia (эсминец V-класса британского королевского флота). То есть, девушки меняют связь с односторонней на равноправную, а Адриан, вроде как, готов принять последствия. Адриан: он такой сильный. Я: а я теперь такая хорни. *Да, женщина, потому что Драко именно так и подумал. Я видела отзывы, но пока не ответила, да. Потихоньку отвечу, так что надеюсь, сейчас обделять меня не будете. Кто подписан на меня в твиттере, знает, что я сейчас… в раздрае. Потому менее активная в плане общения. Глава немного проходная, но здорово, что у Сириуса начинает сформировываться мозг.