***
Адриан медленно просыпался, потихоньку покидая царство грёз, пока солнце поднималось над горизонтом, а в комнате начало светлеть. Он тихо застонал, уткнувшись лицом в подушку, а когда заворочался, мышцы прострелила боль, окончательно разбудившая его. Каждую клеточку тела тянуло — не сильно, но достаточно, чтобы обратить на это внимание. Адриан повернул голову набок и с трудом открыл глаза. Юноша сонно моргнул и осмотрелся, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь пелену перед глазами. Постепенно он разглядел знакомые силуэты мебели и, наконец, понял, где находится. В спальне Риддла. Воспоминания о минувшей ночи приятной щекоткой взбудоражили тело, согревая до самых костей, и вздох Адриана в тиши утра ему самому показался излишне громким. Осторожно опёршись руками о матрас, юноша приподнялся, поставил локоть для удобства и провёл рукой по спутанным волосам, поморщившись от привкуса во рту. Адриан прищурился, раздражённый царившим вокруг полумраком, и повернул голову в другую сторону. Рядом крепко спал Риддл. Сонное марево, не выпускавшее парня из своих объятий, тут же развеялось нахлынувшим предвкушением, и Адриан склонил голову набок, увлечённый до странности невинным зрелищем. Риддл лежал на спине: одну руку вольготно устроив на животе, а другой тянулся к Адриану, расслабленно комкая одеяло длинными пальцами. Он уткнулся в подушку, отчего тёмные пряди волос скрыли изысканные черты его лица, но зато виднелись тонкие приоткрытые губы, и слышалось дыхание — ровное и спокойное. Ночью они стащили одеяло почти к самым ногам, благодаря чему перед взглядом Адриана обнажились плавные линии мускулистых рук и торса Риддла. Юноша проследил взглядом по рисунку ярких засосов, оставленных на светлой коже: от одного к другому, вспоминая, как оставил каждый из них, с медленно разгорающимся жаром внизу живота. Наконец, он вновь вернулся к лицу мужчины, и растущий жадный голод утих, сменившись совершенно иным чувством. Сейчас Риддл казался удивительно хрупким. Сон сгладил его черты, обычно скованные напряжённостью — мужчина снял маску, которую беспрестанно носил, превратившись в самого обычного человека — открытого и беззащитного. Адриан поверить не мог в то, что Риддл правда уснул с ним в одной комнате. Безмолвное доверие, что крылось в этом, казалось бы, простом поступке, согрело юношу до глубины души — похожее на тихий отголосок безумной страсти, поглотившей его прошлой ночью, по-прежнему бабочками трепетавшей в животе. Пальцы зудели от желания прикоснуться, протянуть руку и заявить свои права на тело Риддла, но в последний момент Адриан опомнился, боясь нарушить хрупкий покой, воцарившийся в спальне. Вместо этого он впервые обратил внимание на самого себя. Адриан оглядел свою грудь, разглядывая багровые синяки, сплошь усеивающие его кожу, точно отвратительные клейма, и раздражённо прищёлкнул языком. Он провёл большим пальцем по самому вспухшему засосу, оставленному прямо возле соска — в тусклом свете спальни он казался чёрным. Можно было даже разглядеть следы зубов — легонько царапнув кожу, юноша заполошно выдохнул. Адриан скользнул рукой ниже, схватился за край одеяла и отбросил его в сторону, обнажая бледные синяки на бёдрах. Он с любопытством их разглядывал и неосознанно дёрнул ногой, когда прижал пальцы к засосам. Адриан всё ещё чувствовал себя растянутым, однако, несмотря на боль, его охватила приятная истома и глубокое удовлетворение — сразу понятно, что он отлично провёл ночь. Рука Адриана нежно скользнула вниз по бедру, и юноша закусил губу. Он ждал, когда же стыд накроет его с головой, ножом ударит под рёбра, колючей проволокой прорастёт внутри и разорвёт в клочья — однако ничего подобного не произошло. Не было ни стыда. Ни вины. Ни отвращения. Адриан уселся на мягкий матрас, искоса поглядывая на Риддла, но мужчина даже не шевельнулся. Их связь стихла, став мягким гулом, спрятавшимся в самой глубине сознания, и теперь сильно отличилась от жуткой какофонии, оглушавшей раньше. Юноша лениво потёр плечо, лёгким массажем пытаясь избавиться от нарастающей боли, а затем уставился на простыню, чуть нахмурившись. Адриан… не знал, как теперь быть. Они с Риддлом так давно увлеклись этим странным танцем, вынуждавшем продумывать каждый шаг прямо на ходу, и пытаться отобрать пальму первенства у партнёра при очередном па. Теперь же, когда они достигли точки невозврата, пересекли черту, как им быть? Адриан знал, что Риддл хотел заполучить его как минимум с Йоля и приложил немало усилий, чтобы создать между ними неразрывную связь. А ещё знал — дело тут даже не в магии трикверта: скорее в бесчисленных разговорах, флирте и примерно миллионе едва заметных прикосновений — при этом сам юноша прекрасно понимал, к чему всё идёт. Но отчасти, так или иначе, страдал от неуверенности, стоило смятённым мыслям накрыть его с головой. Риддл всегда был собственником, однако теперь, когда он получил, что хотел, чего от него стоило ожидать? Чего он хотел от Адриана? «Как бы я хотел удержать тебя здесь навсегда». Адриан вспомнил печальный шёпот и закрыл глаза, изо всех сил вцепившись в одеяло. «Как бы я хотел, чтобы ты остался в Британии». Вдруг юноше стало трудно дышать. В горле невыразимо пересохло, а грудную клетку сдавило, сжимая лёгкие и лишая его последних остатков кислорода. Ему нужно было уйти. Нужно было… немного свободного пространства. Бурный поток мыслей сбивал Адриана с толку, а чем дольше он здесь рассиживает, тем вероятнее, что Риддл скоро проснётся. А Адриану пока не хотелось сталкиваться лицом к лицу с чудовищностью своего выбора. Так быстро, как только мог, и стараясь не разбудить Риддла, юноша подполз к краю кровати и принялся собирать разбросанную одежду, тихонько натягивая её на себя и подбирая обувь. Ни ремень, ни галстук отыскать не удалось, однако Адриан решил, что это достойная жертва. Он поспешил к двери спальни, отворил и повернулся к Риддлу в последний раз, чтобы взглянуть на него напоследок, после чего молча закрыл её за собой.***
Рейна внезапно проснулась и невидяще уставилась в тёмный потолок. На мгновение она в замешательстве разглядывала пляшущие на стенах тени, прежде чем заметила Клэр, крепко спящую на соседней стороне кровати, укрывшуюся одеялом до самого носа — виднелись только светлые волосы, рассыпавшиеся по подушке. Рейна медленно села и нахмурилась, пытаясь понять, что её разбудило. Девушка негромко фыркнула и взволнованно отбросила волосы за спину, после чего бросила взгляд на дверь — в коридоре раздались тихие шаги. Рейна ждала, внимательно прислушиваясь к едва заметному шороху, а когда кто-то прошёл мимо её комнаты, девушка сразу поняла, кем был ночной гость. Рейна отбросила одеяло и схватила со спинки стула короткий халатик. Торопливо накинув его и завязав пояс, она поправила волосы, упавшие за воротник и бросилась к двери. Она высунулась в коридор и тут же заметила знакомый силуэт, стоявший перед дверью чуть поодаль от неё. — Адриан? Даже в тусклом свете раннего утра было видно, как он испуганно замер. Рейна выскользнула из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь — с каждой секундой, пока Адриан молчал, девушку всё сильнее одолевала тревога. — Ты только пришёл? — прошептала она, с трудом держа глаза открытыми и пытаясь вырваться из оков сна. Глупый вопрос, конечно, но так Адриан хотя бы посмотрел на неё. — Привет, Рейна, — тихо отозвался он и повернулся к подруге лицом. Девушка заметила, как Адриан вцепился в дверную ручку, его напряжённые плечи, престранное выражение лица — и присмотрелась внимательнее. Юноша вздрогнул, но едва ли Рейна обратила на это внимание, слишком изумлённая его неряшливым видом. Галстук куда-то пропал, подметила девушка с вящим раздражением. — Ты в порядке? — спросила она, подходя ближе. Понемногу Рейна, одетая лишь в простую чёрную сорочку и тонкий халатик, начала мёрзнуть. Обхватив себя руками в тщетной попытке согреться, она наклонилась, ловя взгляд друга. — В полном, — отозвался Адриан, однако то, как он неловко кашлянул и красноречиво отвёл взгляд, совершенно не понравилось девушке. Рейна закусила губу. Когда Адриан не вернулся до полуночи, она просто пошла спать, смирившись с тем, во что, скорее всего, постепенно перетекло его свидание. Пусть у Рейны оставались некоторые сомнения по поводу их отношений, в какой-то степени она могла признать, что рада подвернувшейся возможности для друга отлично провести время и получить удовольствие. Видят Боги, он больше всех в этом мире нуждался в передышке. Но, обнаружив друга явно не в духе и расстроенным, теперь Рейна задавалась вопросом, почему вообще посчитала Тёмного Лорда подходящей кандидатурой для свидания с Адрианом. — Адриан, милый, — тихо произнесла она, бережно положив руку ему на плечо, — что стряслось? Ты ведь прекрасно знаешь, что можешь всё мне рассказать. Рейна видела, как Адриан немного помялся, поморщившись от переживаний и раздражения, но затем тяжело вздохнул, признавая своё поражение. — Пойдём, — пробормотал он. — Не стоит обсуждать такое здесь. Адриан открыл дверь спальни и пригласил подругу внутрь. Рейна тут же проскользнула в комнату и направилась к кровати, пока Адриан запирал дверь. Девушка замерла, наблюдая за тем, как друг мечется от шкафа к шкафу, собирая свежую одежду. Вдруг Адриан остановился и смущённо оглянулся. — Я как раз собирался принять душ… ты не возражаешь? — спросил он, принимаясь расстёгивать рубашку. Рейна улыбнулась. — Я подожду, — заверила она друга. — Не торопись. Губы Адриана дёрнулись в бледном подобии улыбки, а затем он скрылся в ванной. Дверь осталась приоткрытой, и Рейна рассеянно прислушивалась к шороху снимаемой одежды. Когда раздался шум воды, девушка подошла к столу, мельком оглядев несколько листов с конспектами пропущенных Адрианом уроков. Она осторожно отодвинула их в сторону, просматривая записи занятий и планы заданий, а потом вдруг замерла, заметив брошюру стажировки, которую юноше дала министр. Рейна поджала губы, взяла листок, перечитала в очередной раз и положила обратно на стол. Она забарабанила пальцами по деревянной столешнице, уплывая мыслями далеко-далеко. Её выворачивало от одной лишь мысли, что Адриан станет частью Аврората. Отчасти Рейна понимала преимущества такого выбора и знала, что друг расцветёт в конкурентной, но, в основном, товарищеской среде. Это отличный старт для того, кто хочет податься в политику, а Рейна как наяву видела, с какой лёгкостью Адриан становится министром. Но всё равно была крайне недовольна этой затеей. Именно мать Адриана так ратовала за становление сына политиком, и Рейне совершенно не хотелось, чтобы он думал, будто это единственный вариант его будущего, лишь потому, что инициатива исходила от министра. Если Адриан и правда желает идти по такому пути, то ладно, Рейна с радостью поддержит друга; однако попытайся хоть кто-то заставить его… этот несчастный познает всю глубину её гнева. Шум воды прекратился, и девушка отошла от стола, шагнув обратно к кровати. Пришлось выждать почти минуту, прежде чем дверь ванной распахнулась, и на пороге показался Адриан. Рейна поражённо вскинула брови. Адриан ещё не высох толком, отчего закудрявившиеся кончики его волос прилипли к изящной шее и лицу — вот только внимание девушки привлекла грудь друга. Бледная кожа, теперь не прикрытая рубашкой, пестрела яркими засосами. Тёмные синяки выглядели крайне болезненно, и от одного лишь взгляда на них Рейна сочувственно выдохнула. — О Боги, тебя что, растерзал нунду? — испуганно спросила она. Адриан замер и сначала непонимающе нахмурился, прежде чем оглядел себя повнимательнее. — А, точно. Ты прости, я сейчас же оденусь. — Да всё в порядке, — отозвалась Рейна, с прежней тревогой посматривая на откровенно огромный синяк на шее. — Тебе бы Клэр показаться, пусть полечит — выглядит всё это великолепие ужасно болезненно. Адриан фыркнул и подошёл к кровати: — Нет, — вздохнул он, — мне вовсе не больно — по крайней мере, не так, как может показаться. Рейна недоверчиво хмыкнула. Юноша усмехнулся и небрежно потёр шею ладонью. — Знаю-знаю, выглядит жутко. Но эта боль… приятная, честно. Рейна закатила глаза, хотя снедающие её гнев и негодование поутихли. Она уселась на кровать рядом с другом, схватила ближайшую подушку и крепко прижала к себе. Душ явно пошёл Адриану на пользу. Прежняя аура отчаяния и беспросветности сменилась обычной печалью и знакомым раздражением. Для Рейны стало величайшим облегчением увидеть друга немного успокоившимся, потому она не преминула спросить: — И… как это было? Адриана вопрос явно позабавил: — Мы, правда, будем это обсуждать? Рейна шлёпнула его по руке, не сдержав улыбку. — Тебя что-то напугало, я же вижу. Просто хочу убедиться, что ты в порядке. Если он посмел тебя обидеть… — Ни разу он не пошёл вопреки моим желаниям и просьбам, — признался Адриан тихо, но твёрдо. — Убери коготки. Рейна с подозрением посмотрела прямо в зелёные глаза, оценивая искренность друга, а затем удовлетворённо откинулась на подушки. — Ладно, — согласилась она. — Стало быть, отлично провёл время? Адриан сделался задумчивым и отчего-то внимательно оглядел свои ладони. — Думаю, да, — отозвался он, переплетая пальцы и вытягивая руки вперёд. — Во время ужина мы о многом поговорили. Это было… так здорово. Он столько рассказал о себе: о прошлом, о месте, где вырос, о своих поступках, которые приходилось совершать. Тут выражение лица юноши стало совсем непередаваемым — Рейне оставалось только догадываться, что за поступки такие совершал Тёмный Лорд. — Я тоже рассказал ему о своём детстве. О матери и её неповторимом воспитании… то, что я даже вам с Клэр никогда не говорил, — на губах Адриана дрогнула мрачная усмешка. — Сомневаюсь, что это заставило его проникнуться к ней большей приязнью. — Хоть в чём-то мы с ним согласны, — вполголоса отозвалась Рейна. Адриан хитро глянул на подругу, одновременно позабавленный и расстроенный. Говорить о матери для него по-прежнему было тяжело — и, вполне вероятно, не станет легче в ближайшие несколько лет — однако Рейна желала поддерживать его на каждом шаге этого непростого пути. Она потянулась к другу и стиснула худощавую коленку, пытаясь успокоить хотя бы так. Адриан задумчиво посмотрел на изящную кисть и мягко улыбнулся. — А ещё мы вспоминали тебя. — Меня? — вытаращилась на него девушка, изумившись до глубины души. Адриан хмыкнул: — Он явно недоволен, что мы так близки. Думаю, Тёмный Лорд даже немного завидует тебе, дорогая. Рейна поморщилась от отвращения, когда юноша хрипловато рассмеялся. — Завидует, — ровным тоном повторила она. — О да, — легкомысленно отозвался Адриан, — вплоть до угроз. Я мельком упомянул тебя, и он пространно намекнул, что не хочет ничего слышать о некой Рейне Северин. — Что? — рявкнула девушка, резко выпрямившись от обиды. — Извини, конечно, но какое право он имеет требовать нечто подобное? Это я твоя подруга, я знаю тебя уже много лет. Да мы даже поцеловались раньше! — разъярённо добавила Рейна, и Адриан снова фыркнул. — Он не может просто взять и… — Это была лишь попытка, — перебил её юноша, ласково улыбаясь. Рейна недовольно покосилась на него. — Да ты издеваешься! — обвиняюще заявила она. — И не думал даже, — попытался успокоить разошедшуюся подругу Адриан, — хотя ценю твою яростную защиту священности нашей дружбы. — О, заткнись, — пробормотала Рейна, угрюмо прижимая подушку к груди. — Итак, учитывая, что Тёмный Лорд до сих пор не прилетел сюда на крыльях возмездия, мечтая оторвать мне голову, полагаю, ты исполнил его крайне самонадеянную просьбу? — Я сказал, что если он хотя бы подумает о том, чтобы причинить тебе вред, то не доживёт до завтрашнего утра. — Смело, — заметила девушка, не скрывая гордой улыбки. — И он просто позволил тебе уйти после такой угрозы? — Он многое мне позволяет, — отозвался Адриан, запрокинув голову и мечтательно уставившись в потолок. — Значит, можно не переживать, что он сбросит меня с Астрономической башни, если я обниму тебя при всех? — поддразнила друга Рейна. Адриан устало закрыл глаза: — Я бы убил его, причини он тебе боль, Рейна. Убил бы ради любого из вас. Столь откровенное признание согрело сердце девушки, и она опустила голову, пряча улыбку. Сама мысль о том, что Тёмный Лорд разозлился на неё из-за такого презабавного повода, оказалась совершенно обескураживающей — ужасающей, если быть до конца честной — однако осознание, что Адриан, в случае чего, поставит безопасность своих друзей выше любых многообещающих отношений, было… приятным. Любопытно, что Риддл воспринял эту угрозу всерьёз. По меньшей мере, это значило, что он достаточно заботится об Адриане, раз уважает его требования — которые, впрочем, вполне очевидно ждать от своего партнёра. Её друг, как никто другой, нуждался в соблюдении поставленных границ. — А что было дальше? — поинтересовалась Рейна после недолгой паузы. — Вы поужинали, поговорили, а потом?.. Адриан тяжело вздохнул — ушедшее на второй план напряжение вновь вернулось. — Мы переспали, — признался он. — И это было… так здорово, Рейна. Так естественно и весело, я искренне наслаждался каждой минутой. Вот только расстроенный голос противоречил его собственным словам. Девушка взяла друга за руку, принимаясь терпеливо ждать развязки. — Он кое-что сказал, когда подумал, что я уснул, — Адриан стиснул зубы и сузил глаза. — И что же? Юноша с трудом сглотнул, явно избегая её пронзительного взгляда. — Он хочет оставить меня в Британии. Вернее… хотел бы, чтобы я остался. Ох. Рейна глубоко вздохнула, не в силах подобрать слова, чтобы описать эмоцию, пронзившую её грудь от этого откровения. Она вцепилась в мягкую подушку, отчего ткань затрещала. Адриан посмотрел на неё с деланым равнодушием. — Когда я проснулся и вспомнил об этом, то просто не смог успокоиться. Я позорно сбежал, не дожидаясь его пробуждения. Юноша невесело хохотнул и закрыл лицо руками. — Ну что за чушь, а? Меня просят остаться — хотят, чтобы я остался — а я убегаю? Чёртов трус. О, Адриан, с печалью подумала Рейна. — И вовсе ты не трус, — начала было она, но друг яростно перебил её. — Трус! Сбежал ведь, да и, кстати, я ещё и конченный мудак, потому что он проснётся, а меня не будет рядом. Так поступают только редкостные ублюдки. В приглушенных ладонями словах не было ничего смешного, однако Рейна вдруг почувствовала нежность и капельку раздражения из-за того, что именно это беспокоило Адриана больше всего. — Хватит, — твёрдо сказала девушка, отстраняя его руки от лица и сверля свирепым взглядом. — Во-первых, гарантирую, что из вас двоих он куда больший мудак, чем ты, оставивший его просыпаться в пустой постели. Он же тиран и Тёмный Лорд — такие от злости только сильнее становятся. Во-вторых, — Рейна смягчилась, — ты не трус, Адриан. Подобная просьба крайне серьёзна, потому в твоей панике нет ничего предосудительного. Я сама не очень адекватно отреагировала бы на подобное. Адриан так и не поднял голову, но Рейна знала, что он ловит каждое слово. Она бережно взяла его за плечо, помня о шрамах, и легонько встряхнула. — Ты меня понял? Юноша напряжённо кивнул. Рейна вздохнула и отпустила его. — Он тебя об этом прямо в лоб спросил? — уточнила она, немного сбитая с толку рассказом. Адриан посмотрел на подругу со смятением. — Ну, не совсем, — признался юноша. — Кажется, он говорил на Парселтанге, но я не совсем уверен — вымотался до чёртиков, а он ещё и так разговаривает, что в принципе сложно уловить разницу. Однако, — Адриан хмуро пожал плечами, — я почти уверен, что это был именно Парселтанг. Рейна прижала ладонь ко лбу. — Так ведь получается, что Риддл не просил тебя остаться? Он же не знает, что ты понимаешь Парселтанг, потому с его точки зрения эти слова остались неуслышанными — однако на самом деле ты всё понял, и… тьфу, вышла полнейшая неразбериха. — Верно, — согласился Адриан, разводя руками. — И теперь я понятия не имею, что делать дальше. Вряд ли получится начать этот разговор, не рассказав, что я понимаю Парселтанг, но ставить его в известность мне вообще не хочется. При этом я просто не смогу смотреть ему в глаза и делать вид, будто ничего не слышал. Юноша громко застонал и закрыл глаза руками. — А вдруг Риддл говорил по-английски и захочет узнать ответ? Что, если он прямо попросит меня остаться? Что тогда? Рейна ухватилась за подушку поудобнее, наблюдая за искренним страданием на лице друга. Она явственно видела, как его снедали непонимание и неуверенность; но ещё в глазах Адриана зажёгся огонёк надежды, стоило ему посмотреть на девушку. Рейна опустила голову, уткнувшись подбородком в подушку. — Чего ты хочешь, Адриан? — спросила она, перебивая хаотичный поток чужих мыслей. Рейна подняла голову и встретилась с другом взглядом. — Ты хочешь остаться в Британии? — Я не зна… — Да или нет, — перебила она его. — Скажи первое, что придёт в голову: ты хочешь остаться в Британии? Адриан покачал головой. — Ответа у меня нет. Я не… Какой ответ я вообще могу дать? Искреннее и неприкрытое страдание в его голосе остановило девушку от лишних расспросов. Рейна отбросила подушку и крепко обняла друга. Адриан ответил на этот внезапный порыв и безропотно прижался к её щеке своей. Рейна осторожно опустила подбородок на его плечо и принялась успокаивающе поглаживать чужую спину. — Прости, — прошептала она. — Мне не следовало так на тебя давить. Но об этом правда стоит подумать хорошенько. Рейна отстранилась и обхватила лицо друга подрагивающими ладонями. — Во Франции тебя ждёт прекрасная жизнь, — сказала она. — Друзья, карьера и безоблачное будущее — только руку протяни. Девушка убрала торчащую прядку за ухо Адриана и погладила большим пальцем нежную щёку. — Но если ты считаешь, что лучшим вариантом будет остаться здесь — оставайся. Не думай о том, чего хочет твоя мать. Не думай о том, чего хочу я, Клэр или Риддл. Подумай, чего хочешь ты сам. Каким бы ни был твой выбор, я обязательно тебя поддержку. Адриан не сводил с неё широко распахнутых глаз, выглядя совсем юным — словно и не было ему семнадцати. — Договорились? — спросила она. — Договорились, — повторил Адриан и слабо улыбнулся. Рейна улыбнулась ему в ответ. Одна лишь мысль о расставании с другом причиняла изрядную боль, однако девушка мысленно поклялась, что обязательно сдержит своё слово. В прошлом Адриана постоянно подводили и обманывали близкие люди — входить в их число Рейне совершенно не хотелось. Подавшись вперёд, девушка запечатлела на лбу Адриана целомудренный поцелуй. — Отдохни немного, — предложила она. — Сегодня выходной — поспи, сколько душе угодно. А я придумаю что-нибудь. Адриан крепко обнял подругу, чувствуя, как его захлестнула искренняя благодарность. — Спасибо, — прошептал он. — Обращайся, — отозвалась Рейна, снова погладила Адриана по голове напоследок, после чего встала с кровати. — Отдыхай. А обсудить всё можем и завтра — тогда и решим, что делать дальше. Адриан кивнул устало и покорно; девушка улыбнулась ему на прощание и покинула чужую комнату. Она закрыла за собой дверь и отрывисто выдохнула. Не успев развернуться и направиться обратно к себе, Рейна замерла. На пороге своей комнаты стоял Уильям, а его широко распахнутые глаза метались меж девушкой и дверью, ведущую в спальню Адриана. Он открыл было рот, но Рейна бросила на него разъярённый взгляд. — Ни. Слова. Уильям успокаивающе вскинул руки. — Я ничего не видел. — Чертовски верно, — прошипела Рейна. — Если я услышу хоть один слух, ты вообще больше никогда и ничего не увидишь, потому что я выколупаю тебе глаза ржавой ложкой и заставлю сожрать. — Эм… — Уильям попытался подобрать слова, но было слышно, что он изрядно испуган. — Ты ничего не видел, — твёрдо повторила девушка. Уильям быстро закивал. Рейна ещё раз свирепо посмотрела на парня, и только удостоверившись, что угроза воспринята всерьёз, вернулась к себе в комнату.***
Волдеморт отнюдь не привык испытывать разочарование, однако лишь это чувство охватило его, стоило проснуться рано утром и обнаружить, что Адриан уже ушёл. Мужчина перевернулся на бок, разглядывая смятые простыни по соседству и едва заметный отпечаток головы на подушке, и попытался отмахнуться от вящего недовольства, неприятно кольнувшего внутри. Он провёл рукой по кровати и отметил, что матрас не сохранил даже крохи чужого тепла. Стало быть, сбежал Адриан давно. Тот факт, что он даже не проснулся, когда мальчик уходил, в равной степени и несказанно тревожил, и говорил о многом. Очередной пример того, насколько далеко в его сердце забрался юноша, минуя частокол и возведённые стены. Волдеморт поднял голову, здраво рассудив, что вставать с первыми лучами солнца ему всё равно привычно, и тяжело вздохнул. Мужчина сел и хорошенько потянулся, громко охнув, когда что-то хрустнуло, и схватился за колено. Волдеморт внимательно обозрел спальню, мимоходом скользнув взглядом по разбросанной всюду одежде — так его ремень обнаружился где-то далеко в углу — пока не приметил красное пятно, притаившееся среди простыней. Галстук Адриана. Мужчина потянулся к шёлковой ленте и поднял её, обмотав вокруг руки. Склонив голову набок, Волдеморт погладил мягкую ткань, а затем поднёс к губам и оставил нежный поцелуй. В сколь же очаровательный кавардак он угодил. Ночь с Адрианом оказалась воистину восхитительной — лучше, чем он надеялся — и даже пробуждение в одиночестве лишь придавало приятную кислинку повязшей на языке сладости. Волдеморт желал проснуться первым хотя бы для того, чтобы увидеть, как поведёт себя Адриан, когда поймёт, что не сможет незаметно улизнуть. Он ожидал ссоры. Объяснил бы возникшую неловкость тем, что интимная атмосфера вечера развеялась. Не удивился бы даже продолжению банкета — впрочем, вероятность такого исхода казалась удручающе низкой. Адриан был воинственным юношей, готовым вырвать глотку любому своему противнику. Вот почему Волдеморт так удивился, что он… просто ушёл. Оделся втихомолку и сбежал под покровом тьмы, будто пытаясь отдалиться от произошедшего — будто между ними ничего не было. Как же разочаровывающе. — Встреть я тебя буквально годом раньше, то убил бы без промедления. И в то же время, вполне понятно. — Встреть я тебя буквально годом раньше, точно так же убил бы без промедления. Волдеморт и не ждал, что всё легко и просто встанет на свои места. Уж точно не с этим юношей, нет-нет. Чтобы совладать с Адрианом, требовался крайне терпеливый подход. Одной приятной проведённой вместе ночи явно недостаточно, чтобы завоевать его верность и доверие, особенно, если учесть, что вплоть до нынешнего года — всю свою жизнь — Адриан считал Волдеморта врагом. Два шага вперёд, один назад. Мужчина поднялся с кровати, стиснув чужой галстук покрепче, и направился в ванную, чтобы привести себя в порядок, готовясь к новому дню. Пока он даст Адриану немного личного пространства, позволит прийти к определённым выводам и разобраться со своими запутанными чувствами. Позволит ему самому сделать следующий шаг — пусть вновь обретёт некое подобие уверенности и контроля над ситуацией, а там уже можно будет что-то решать. Так или иначе, удочка уже заброшена.***
Весь остаток выходных Адриан провёл в карете, выбираясь за пределы безопасных стен лишь, чтобы поесть, и старательно игнорировал расспросы встревоженных друзей. Однако когда в свои права вступил безжалостный понедельник, он вдруг понял, что больше не может всеми силами избегать замка — и Риддла. Сама мысль о встрече с мужчиной после того, как Адриан оставил его тем злосчастным утром в одиночестве, вызывало искреннее желание выброситься из ближайшего окна, но смущение, которое юноша испытывал из-за своего по-детски глупого поступка, делало всё только хуже. Ни прагматичные советы Рейны, ни тихие заверения Клэр не смогли унять снедающую его тревогу. Так Адриан и обнаружил, что бредёт вслед за друзьями в кабинет Защиты, неохотно волоча ноги по каменному полу. К счастью, если кто и обратил внимание на его необычную угрюмость, то любезно промолчал. Только Рейна удостоила друга внимательным взглядом — её присутствие хоть немного помогало унять растущее напряжение. Прежде, чем они переступили порог класса, девушка оттащила его в сторонку, несильно схватив за запястье. — Ты в порядке? — спросила она, склонив голову набок. Остальные ученики уже начали рассаживаться по местам, и Адриан с трудом выдохнул. — Да, — ответил он, — прости. — Да не нужно извиняться, — небрежно отмахнулась Рейна. Она смотрела на друга прямо и спокойно. — Ну как, заходим? Ты готов? — Ага, — снова вздохнул Адриан, собираясь с духом. — Ага, пошли. Они ужом проскользнули в класс и заняли свои места, быстро достали учебники и перья, готовясь к занятию. Когда Риддл резко вошёл в кабинет, Рейна стиснула бедро друга, пытаясь ободрить и успокоить. Адриан закусил губу, внимательно наблюдая за мужчиной; у него в груди закралось странное чувство, когда Риддл сел за свой стол и начал проверку посещаемости. Сейчас он целиком и полностью был в своей стихии; ни намёка на посторонние мысли — даже их связь оставалась тихой и неподвижной. Адриан ненадолго позволил себе опустить барьер и не успел набраться смелости, чтобы возвести обратно, как Риддл прочитал его фамилию — тут юноша обнаружил, что немного огорчился, ведь ни связь, ни голос профессора даже не дрогнули. Риддл и головы не поднял, когда Адриан отозвался, что, стоит признать, неприятно кольнуло. Дальше урок продолжился в том же духе: всякий раз, когда Риддл равнодушно отводил от него взгляд, Адриан расстраивался всё сильнее. Будучи профессором, мужчина не игнорировал его столь явно, относился с тем же уважением, что и к остальным ученикам, но в этом и заключалась основная проблема. Ещё до того, как они узнали друг друга поближе — до того, как раскрылись все многочисленные тайны — Риддл всегда немного выделял его среди остальных. Он неизменно вовлекал Адриана в дебаты и заставлял хорошенько шевелить мозгами на протяжении каждого урока. По сравнению с тем, что было раньше, теперь Риддл относился к нему с откровенной прохладцей. Столь внезапные перемены выбили Адриана из колеи, и, стоило уроку закончиться, он выскочил из кабинета встревоженный и несчастный. Остаток недели прошёл в том же духе. — Ну серьёзно, — вздохнула Рейна в один прекрасный день — когда они валялись на уютных диванчиках бобатонской кареты — наблюдая, как Адриан тасует её дидактические карточки. — Просто поговори с ним, если так переживаешь. — И что мне сказать? — поинтересовался юноша, не глядя вытаскивая карточку и показывая Рейне. — Думаю, его мнение о сложившейся ситуации предельно ясно. С той ночи он ни разу не заговаривал со мной вне занятий. Даже не смотрит на меня. И относится как… — Как к обычному ученику? — сухо перебила друга Рейна и без перехода ответила: — Небулус. — Что? — нахмурился Адриан, отвлёкшись от терзавших его мыслей, а затем глянул на карточку. — А, точно, ответ верный. Он относится ко мне, как к незнакомцу. Будто и не пытался пропихнуть свой язык мне до самого горла. Рейна сморщила изящный носик и отбросила мешающиеся волосы за спину. Она потянулась к другу и схватила его за руку, смотря на Адриана взглядом, в котором причудливым образом смешались едкое веселье и растущее разочарование. — Ты ведь понимаешь, что вы двое нарушили множество правил? Отношения между учителем и учеником не слишком приветствуются в приличном обществе. Полагаю, теперь он ведёт себя, как должно. Адриан поёрзал, уязвлённый непрошибаемой логикой её слов. — Да понимаю я. Просто… думал, он будет злиться, а не разводить… вот это вот всё. Рейна тяжело вздохнула, и Адриан тут же почувствовал себя полнейшим придурком — подруга попросила его помочь с учёбой, а он отвлекает её всякими глупостями. — Поэтому вам и нужно поговорить, — пояснила девушка, скрестив руки на груди, и наклонилась над столом. — Ты напрасно себя накручиваешь. Может, он просто даёт тебе возможность самому сделать выбор? Вдруг он воспринял твой поспешный уход, как непонимание собственных чувств и желаний? Или даже, как сожаление? — Но я ни о чём не жалею, — возразил Адриан. — Да, но ему ты об этом сказал? — поинтересовалась Рейна, по-прежнему сохраняя чудовищную невозмутимость. — Прозвучит, наверное, просто поразительно, но нужно хотя бы иногда разговаривать с людьми, чтобы разрешить обоюдное недопонимание. Меня не волнует, что там за чёртова эмоциональная связь вас связывает — скажи ему о своих желаниях прямо. Необходимо прояснить ситуацию, иначе ваша идиотская игра в молчанку так никогда и не закончится. — Но я сам не знаю, чего хочу, — признался Адриан, насупившись. — Ну так разберись в себе, наконец, — бескомпромиссно заявила Рейна. — Пока ты не примешь решение и не поговоришь с ним, ничего не изменится. Он тебя не избегает: просто не ищет повода для общения. Это говорит о том, что он ждёт первого шага именно от тебя. Ведь ты всегда знаешь, где он, если вознамеришься найти. Девушка похлопала его по руке. — Честно говоря, я поражена его терпением. Если бы наблюдение за тем, как ты дуешься, не было столь печальным зрелищем, я бы искренне восхитилась тем, что тебе удаётся так долго динамить самого Тёмного Лорда. — И вовсе я не дуюсь, — запротестовал Адриан, поднимая другую дидактическую карточку и демонстративно пропуская последнюю часть реплики подруги мимо ушей. — Конечно же нет, дорогой, — любезно согласилась Рейна. — Так зрело избегать проблем, которые сам и создал — так все взрослые делают. Вентус. — Терпеть не могу, когда ты такая злюка, — пробормотал Адриан, вытаскивая следующую карточку. — Кто злюка? — удивилась Клэр, подходя к друзьям с огромной стопкой книг в руках. Рядом маячили Якоб и Альберт. — Рейна, — не преминул пожаловаться Адриан и мило улыбнулся девушке, когда та одарила его недобрым взглядом. — Усердно учитесь? — спросил Якоб, подсаживаясь рядом. — Естественно, — отозвалась Рейна, равнодушно посмотрев мимо парня, словно тот был пустым местом. — Ну, даже не рассчитывай, что остальные позволят тебе забрать Адриана в своё единоличное владение, — заявил Альберт, вытаскивая два свитка. — Мне вот, например, не помешает его гениальный мозг для дурацкого эссе по Чарам. Клянусь, здешний профессор придирчив донельзя. Клэр тоже подалась вперёд. — А мне бы хотелось подтянуть парочку тем по Медицинским Исследованиям, у тебя найдётся время? Адриан фыркнул и покачал головой: — Чувствую, скоро мне придётся составить расписание для подготовки к вашим экзаменам. Иронично, не правда ли? — Не будь таким эгоистом, Адриан, — упрекнул его Альберт, настойчиво пододвигая к другу свиток. — Ты всегда был лучшим в подготовке к экзаменам, а раз тебя миновала сия нелёгкая участь, мы можем извлечь из этого максимальную выгоду. Адриан вскинул брови: — Вау, спасибо. Так вот, чем я ценен для своих друзей. Альберт ухмыльнулся: — Только не делай вид, что тебе не нравится быть умнейшим мальчиком в мире. Он заманчиво потыкал руку Адриана свитком. Юноша поджал губы и забрал несчастное эссе — с Альберта станется и синяк оставить. — Ладно, но учти, что я буду крайне критичен, — предупредил он. — А зачем бы ещё я обратился именно к тебе? — удивился Альберт. — Разноси всё в пух и прах. — Боюсь, я вынуждена вам помешать, — раздался знакомый голос, мгновенно заставивший всех встрепенуться. — Мадам Максим, — улыбнулась Клэр и села поприличнее, — добрый день. Директриса довольно улыбнулась ученикам. — Добрый день, — поздоровалась она в ответ, царственно склонив голову. Когда её тёмные глаза скользнули к Адриану, юноша тут же выпрямился. — Могу я отвлечь тебя ненадолго? — тихо спросила Мадам Максим. — Разумеется, — ответил Адриан, вскакивая на ноги. — Всё в порядке? — Всё чудесно, — заверила его директриса, — но говорить мы будем в моём кабинете. Пойдём. — Я присоединюсь к вам позже, ребята, — сказал Адриан, с нескрываемым сожалением возвращая свиток Альберту. Друг беззаботно отмахнулся, и юноша поспешил за Мадам Максим. Женщина повела его по длинному коридору, прочь от уютной гостиной — всё это вдруг напомнило Адриану, как его приглашали в кабинет директрисы в прошлый раз. — Министр Лекюе к нам не присоединится? — полушутливо поинтересовался он. Мадам Максим одарила его загадочной улыбкой, открыла дверь кабинета и пригласила юношу войти. Одного лишь взгляда хватило, чтобы понять — здесь нет ни министра, ни кого-либо ещё. Адриан расслабил напряжённые плечи и с радостью сел напротив директрисы, уже устроившейся за столом. — Как ты? — спросила она, собирая в стопку несколько бумаг и откладывая в сторону. — Нормально, — отозвался Адриан. — А Вы? Улыбка директрисы стала шире, источая искреннюю нежность. — У меня всё хорошо, спасибо. К слову, я заметила, что твои однокурсники уже начали готовиться к экзаменам. Адриан довольно фыркнул, но его улыбка быстро увяла, когда Мадам Максим посерьёзнела. — Точно всё в порядке? — уточнил он, чувствуя, как по спине побежали мурашки. Директриса вздохнула и опустила руки на стол. Она задумчиво посмотрела на Адриана, поджав губы. — Недавно кое-что привлекло моё внимание, и, полагаю, нам следует это обсудить. Вот дерьмо. Выражение лица Адриана осталось бесстрастным, хотя в голове вертелась добрая сотня предположений, о чём Мадам Максим решила поговорить. Ни один из вариантов отнюдь не радовал. — Скажи, что ты знаешь о предыдущих Турнирах? — Прошу прощения?.. — юноша вытаращился на директрису, немало озадаченный. Мадам Максим склонила голову набок, не сводя с него прозорливого взгляда. — Предыдущие Турниры. Тебе известно о… правиле, касающемся чемпионов Бобатона? Адриан нахмурился, лихорадочно пытаясь понять, о чём говорила директриса, но безуспешно. — О каком правиле? Мадам Максим закрыла глаза и снова тяжело вздохнула. — Другого ответа я и не ждала, учитывая, что мне самой рассказали о нём совсем недавно. Но удостовериться стоило, — женщина потёрла лоб, и невероятное изнеможение, на мгновение отразившееся на её лице, не на шутку обеспокоило Адриана. — О каком правиле Вы говорите, мадам? — вновь спросил он. Директриса устало посмотрела на него и, наконец, заговорила: — В прошлом, когда Турнир проводился на регулярной основе, Франция находилась в состоянии серьёзного политического конфликта — как тебе должно быть известно, — она дождалась кивка, прежде чем продолжила. — Вследствие… напряжённости и жестокости тех непростых времён, было принято решение надавить на учеников, чтобы подстегнуть их к выигрышу. На международной арене у Франции было крайне шаткое положение, а репутация неуклонно становилась всё хуже. Потому Академия Бобатон сочла целесообразным добавить новое правило для своих собственных чемпионов. Адриану всё это совершенно не нравилось. — Это правило задумывалось, как мотивация наших чемпионов к победе. Выступить на пределе возможностей и прославить свою страну. Он сжал руки в кулаки: — В чём заключается это правило? Губы Мадам Максим мрачно скривились. — Победи, иначе не получишь диплом об окончании Академии. Неверие острой стрелой пронзило сердце Адриана, и юноша вновь напрягся. — Прошу прощения? Директриса нервно сцепила пальцы в замок — этот разговор, очевидно, был для неё неприятен, однако сейчас Адриану стало совершенно наплевать. — Мне сказали, что я освобождён от экзаменов, поскольку само участие в Турнире подразумевает, что я точно получу диплом об образовании. Всё, что от меня требовалось — выжить. — Понимаю, вся эта ситуация расстраивает… — Я не расстроен, — перебил директрису Адриан, чего прежде никогда не осмеливался сделать. — Я зол. Это правило по-прежнему остаётся в силе? Мадам Максим натянуто кивнула, тщательно скрывая мысли за маской безразличия. — Поскольку чемпион не сдавал выпускные экзамены, было принято решение, что ему необходимо выиграть для получения возможности закончить образование. Такой своеобразный… стимул. Турнир отменили в 1792 году, в самый разгар революции, поэтому данное правило никогда не рассматривалось и не отменялось. Прошло двести лет с тех пор, как эта тема была актуальна, так что о правиле попросту забыли. — Бред какой-то, — выпалил Адриан. — Я и без того рискую жизнью, выполняя эти идиотские задания, а теперь Вы заявляете, что я даже диплома не получу, если не выиграю? — он откинулся на спинку стула и резко взлохматил волосы. — Как это вообще выяснилось? Почему такое правило всплыло только сейчас? Тёмные глаза Мадам Максим блеснули, однако Адриан так и не смог уловить промелькнувшую в них эмоцию. — Пересмотр наших предыдущих побед начался в самом начале Турнира. Так это правило и обнаружили, но оповестили меня совсем недавно. — А кто приказал поднять архивы? — требовательно спросил он. Директриса на мгновение помедлила. — Полагаю, министр Лекюе. Гнев Адриана угас, сменившись студёным холодом. Он понятия не имел, что обо всём этом думать. — Значит, мне нужно победить, иначе я не окончу Академию? — Ну, — тихо ответила Мадам Максим, — это не совсем так. Адриан посмотрел на неё растерянным и нетерпеливым взглядом. Женщина не сводила с него глаз, какое-то время барабаня пальцами по столу. — Существует некий статут — поправка к данному правилу — в котором говорится, что чемпион может ходатайствовать о том, чтобы во время прохождения испытаний его оценивала специальная комиссия. Они берут среднее значение оценок за прошлый год и на этом основании создают базу для итоговой отметки. Адриан широко распахнул глаза, но прежде, чем он успел задать хоть один вопрос, Мадам Максим продолжила: — Разумеется, при таком варианте всегда имеются сопутствующие риски. Если ты участвуешь в испытаниях и побеждаешь, тебе присуждается проходной балл по всем предметам. Но только проходной. Однако если твоё выступление оценивается комиссией, появляется возможность получить более высокие отметки. Адриан понял, к чему она клонит. Проходной балл опустит его в самый низ рейтинга выпускного курса. Будучи человеком без богатой родни и надлежащих связей, он не сможет пережить такой удар по своей репутации. Не видать ему тогда ни желанной работы в Министерстве, ни возможности стать преподавателем. — Комиссия позволит мне сохранить свой нынешний рейтинг, — медленно проговорил Адриан, внимательно наблюдая за директрисой. Мадам Максим согласно склонила голову. — Однако, если они сочтут, что ты выступил не как подобает ученику Бобатона, то вполне могут и снизить общий балл. Окажись итоговый балл ниже проходного, уже не будет иметь значения, выиграл ли ты Турнир — останешься без диплома. Всё это превратилось в обычную азартную игру. Адриан мог либо положиться на свои силы и попытаться победить, поставив всё на кон; либо рискнуть и попытать счастья с комиссией, сохранив свой высокий средний балл — и тогда станет не важно, победит ли он Кайзер и Драко на последнем испытании. Однако, в обоих случаях, малейшая промашка — и он проигрывает. Адриан бросил на директрису прозорливый взгляд. — Если бы я сразу принял предложение Министра о стажировке, то никакие баллы значения бы не имели, — лениво протянул юноша. — Верно, — согласилась Мадам Максим столь же ровным тоном. Она не стала его переубеждать. — А Вы, случайно, не знаете, сколько уже Министр Лекюе знает об этом правиле? — поинтересовался Адриан, угомонив сбившееся дыхание. — Нет, — пробормотала директриса, — однако я хотела дать тебе возможность сделать выбор самому. Адриан опустил взгляд на собственные сомкнутые руки и медленно кивнул. — Можно мне немного подумать? Мадам Максим смягчилась: — Тогда буду ждать ответа на следующей неделе — так у меня хватит времени собрать специальную комиссию перед третьим испытанием, если захочешь прибегнуть к этому варианту. Но да, у тебя ещё есть возможность взвесить все за и против, так что дай мне знать, как только примешь решение. Адриан кивнул и поднялся со стула. — Спасибо, госпожа Директор. Женщина сдержанно улыбнулась ему и отпустила восвояси.***
Примечание автора: Адриан, просыпаясь: ах, всё прошло чудесно, я отлично провёл ночь. Адриан, вдруг вспомнив, как Риддл попросил его остаться в Британии: о нет, не могу держать себя в руках, лучше сбегу, куда подальше. _____ Адриан, разговаривая с Рейной: нерешительность — моё второе имя. Рейна: пожалуйста, просто поговори с ним. Адриан: нет. В любом случае, надеюсь, глава вам понравилась! Знаю, что некоторые из вас, как и Риддл, разочарованы бегством Адриана, но не забывайте, что наш милый мальчик склонен к самоуничижению. Он, правда, порой сам неосознанно портит себе жизнь. В любом случае, если кому вдруг интересно, мой тамблер открыт! Заглядывайте, если хотите почитать различные теории, покричать, обсудить новые главы или оставить пару слов относительно полюбившихся сцен. Спасибо всем!