***
Джет мягко приземлился на заднем дворе школы. Из всех окон и дверей выглядывали любопытные детские лица, желая посмотреть на знаменитых Мстителей. Тор с улыбкой оглядел выглянувшие из окон мордашки, сразу отмечая их разнообразность. Чешуйчатые, шерстистые, синие, зелёные, угольно-чёрные, дети и подростки были настолько разными, что можно было подумать, что это не Мидгард, а какая-нибудь второсортная перевалочная станция в глубоком космосе. Навстречу выходящим из джета Мстителям вышли хилый мужчина в очках, чем-то напоминающий Беннера, здоровый мужик в кожаной куртке со взглядом дикого зверя и Профессор в инвалидной коляске. Как думаешь, асгардские целители бы его вылечили? Тор проморгался. Профессор подъехал к нему и протянул руку: — Мистер Одинсон, Мистер Барнс. — Добрый день, — он ответил на рукопожатие с доброжелательной улыбкой. По крайней мере, он надеялся, что она выглядит доброжелательно. Профессор улыбнулся так же мягко и приветливо, как и по видеосвязи до этого. — Это мои друзья и коллеги. Хэнк Маккой и Логан, — мужчины по очереди пожали ему руки. Профессор развернул кресло, — Проходите. Ваши комнаты готовы. У нас здесь небольшой ремонт после прошлого раза, но места вполне хватит на всех. Внутри школа была… Красивой. И старой. Всё выглядело так, словно было построено в начале прошлого века, если не раньше… Помнишь предыдущую поездку в Мидгард? В девятнадцатом веке? Было весело, не так ли? Стены и мебель были отделаны тёмным деревом, на полу лежали ковры, а окна имели полукруглую форму. Даже воздух пах стариной и изысканностью. И одновременно с этим в некоторых местах по углам торчали черные глазницы камер видеонаблюдения, потолок был усеян детекторами газа, если присмотреться, можно было заметить, что окна лишь стилизованы под дерево, а в гостинной стояла современная и очень большая плазма. А ещё электричество. Тор чувствовал ток. Этому трюку он научился сравнительно недавно. Уже после… всех тех событий. Он мог чувствовать текущее по проводам электричество и то, что оно питает, и при желании мог на него влиять. Помнится, Тони очень злился, когда по его воле во всей башне вырубило свет на двое суток. Здесь электричества было почти так же много, как и в башне. Хотя на наземных этажах его количество соответствовало обычному жилому дому. А вот под их ногами его было больше. Тор мог с лёгкостью представить, что там было. Белые лампы на потолке, множество приборов, компьютеров и экранов. А дальше, в глубине школы, находилось что-то большое. Что-то очень серьезное. Похоже на реактор на Базе. Там было много электричества. Слишком мало для реактора, но всё равно много. Профессор улыбнулся, заметив, как он оглядывается: — Этот дом раньше был моим родовым поместьем. Но мы его немного усовершенствовали, когда создавали школу. — Да, теперь это больше похоже на шпионскую базу, — пошутил Логан. Тор ухмыльнулся. Действительно, что-то общее было. За его спиной Барнс настороженно озирался по сторонам, цепляя своим хмурым взглядом каждую камеру и детектор. — У вас хорошая система безопасности. — Боюсь, нам это необходимо. А остальные Мстители… — Пока что только мы вдвоем, — ответил Тор, — потом появятся Тони и Питер. А Барнс уедет. Всё же у нас есть и другие дела. Профессор понятливо кивнул: — Конечно. Давайте переместимся в мой кабинет и обсудим некоторые моменты, а после Логан с кем-то из учеников покажут вам школу. Тор последовал за Профессором под любопытными взглядами выглядывающих из-за углов детей. Компания малышей лет семи-восьми заволновалась и пришла в смущённо-неловкое испуганное движение, когда он на них посмотрел. В конце-концов малыши вытолкнули вперед мальчишку лет пяти, с огромными, перепуганными голубыми глазами. Тор улыбнулся, потрепав взволнованного ребёнка за волосы. Уже отойдя от малышни на несколько шагов, он услышал, как они начали о чём-то расспрашивать шокированного пятилетку, и улыбнулся. Тор любил детей. Абсолютно всех детей, любого пола и возраста. Даже подростков, ведь в его глазах они были теми еще детьми. Непослушными, ранимыми, бесконтрольными, непокорными детьми. Прям как твой брат, да? Малышня, видимо, убедившись в его дружелюбности, плелась за ними по коридору гомонящим хвостиком. Из кабинетов и комнат выглядывали ученики постарше. Те, кто сидел на диванах и креслах небольшими компаниями, замолкали, как только замечали их появление, и провожали их любопытными взглядами. На подоконнике в очередном холле сидела целая компания подростков. Несколько мальчишек и две девчонки. Одна из них, невозможно-рыжая, сидела на коленях у парня в странных очках, другая держала в руках гитару, плавно перебирая струны. Полностью синий парень радостно втолковывал что-то парню с серыми волосами, а на самом подоконнике ещё один синекожий скрючился в три погибели, спрятав лицо в сложенных на коленях руках. Его дыхание было глубоким и размеренным. Спал. Вот только как, в таком шуме-то? Как только подростки заметили их, весь шум стих. У всей компании поотвисали челюсти, а парень с серыми волосами поспешил растолкать спящего. Тот, не желая расталкиваться, недовольно замычал. Тор, покорно следуя за Профессорским креслом, уже почти прошел группу подростков, как тут спящий синекожий поднял голову. И на Тора, завесившись длинной неровной чёлкой, сонно жмурясь, смотрел своими красными глазами Локи. Живой Локи. Тор, не сбавляя шага, отвернулся и неверяще помотал головой. Нет. Невозможно. Совсем с ума сошёл. Уже мерещится тут всякое… Это не удивительно, учитывая то, как часто ты о нём думаешь. Он обернулся назад, но сонного ётуна-Локи на подоконнике уже не было. Как и второго синекожего. Показалось. Точно показалось. Наверное, от недосыпа. Нужно всё же попробовать те таблетки. Профессор спокойно въехал в свой кабинет, и Тор поспешил за ним. Показалось. Ему просто показалось.***
Нет. Нет-нет-нет-нет-нет! Нет! Какого чёрта?! Он же пил таблетки. Они же действовали. Он даже спать нормально начал, и галлюцинаций не было. Что это такое? Как такое возможно? Этот громила… Он был человеком из его снов. Это точно был он. Хоть во сне он никогда не видел его лица, лишь смутный, размытый образ, это был он. То же ощущение, тот же запах, будто гроза, будто молнии бьют в землю вокруг него и в него самого, заставляя его кровь кипеть и выворачивая его тело каким-то иррациональным страхом. Нет. Нет, нет, нет и нет. Как только мужчина от него отвернулся, он в панике схватился за рукав Змея: — Курт! Тот хотел что-то спросить, но, увидев его состояние тут же схватил его за плечо и перенес в другую комнату. — Что такое? Что случилось? Эй, Локи? — в его голосе слышалась сильная обеспокоенность, но ответить Локи был не в силах. В его голове всё ещё звучали раскаты грома, по венам медленно расплывался жидкий концентрированный страх, а перед глазами стоял силуэт того мужчины. Курт взял его лицо в руки, заставив посмотреть ему в глаза: — Тихо. Дыши. Дыши. Почему-то его успокаивающие интонации всегда дико бесили. Это хорошо. Злоба лучше той паники, что царила в его голове несколько секунд назад. Он сбросил с себя руки Курта: — Всё, всё, дышу! — он выпрямился, окинув помещение беглым взглядом. Похоже, это его ванная. Ну хоть так. — Что случилось? Что с тобой произошло? — Курт снова попытался прикоснуться к нему, но Локи резко ошатнулся: — Уйди. — Но… — Я сказал, уйди! Вагнер с досадой поджал губы, но всё же покорно растворился, оставив после себя вспышку тёмно-синего дыма. Локи открыл кран с холодной водой и сунул под него голову. Галлюцинации — это плохо. Нужно сказать Хэнку, что таблетки перестали действовать. Возможно, его организм приспособился к ним, как и к многому другому. Его способностям к адаптации почти под любую среду много кто мог позавидовать. Но иногда это было хреново. Его сны довольно часто оживали и ходили по коридорам страшными монстрами или же незнакомыми ему людьми в странных одеждах. Женщины в богатых платьях, мужчины в странных доспехах, твари с клыками размером с его локоть, и безносый старик, тянущий к нему свои бледные длинные пальцы. Были образы, которые преследовали его постоянно, чуть ли не в каждом сне. Женщина с добрым взглядом, с улыбкой наблюдающая за его действиями. С грустным взглядом, от которого ему почему-то хотелось обнять её и молить у неё прощения. Мужчина, постоянно кажущийся ему большим и высоким, хотя на самом деле был едва ли не ниже его. С одним глазом, взирающим на Локи с разочарованием и осуждением. Иногда этот мужчина говорил ему страшные вещи, иногда — дельные советы. Часто толкал вперёд, заставлял упрямо гнуть свою линию, не сдаваться, добиваться успеха. Но еще чаще убеждал, что он — бездарность, ничтожество и нелепая ошибка природы, и что он должен принять все пинки и тычки с низко опущенной головой, ведь он их заслуживает. Говорил ему знать своё место и не рыпаться. Но Локи рыпался. Рыпался на зло этому мужчине. Тот старик без носа, с длинными паучьими пальцами. Он приходил только в самых страшных снах, возглавляя отряд тварей в компании высокой широкоплечей фигуры на парящем в воздухе троне. Постоянно норовил вскрыть его, покопаться в его внутренностях, посмотреть, что внутри. Грозился разрезать его живьем и вытащить из него его нутро, саму его суть. И в каждый свой визит именно это и делал. Ещё был этот мужчина. Локи называл его Громом. За запах и ощущения, что он нёс. За ту природную, естественную силу, прущую из мужчины мощным потоком. Будто молния. Если бы гроза была человеком, она бы выглядела вот так. Этот мужчина приходил в разных снах. И в разных снах нёс разные ощущения. Если он приходил один, или же в компании той женщины или одноглазого, его непременно хотелось прогнать. Он мешал, бесил, раздражал. Он был лучше, сильнее, здоровее Локи, и ему это не нравилось. А ещё он постоянно делал что-то, что бесило Локи. Но если он приходил в кошмар, он нёс с собой избавление. Безопасность. Будто стоит ему прийти, и Безносый перестанет его мучить, твари уберут свои пасти от его конечностей, а фигура на троне наконец заткнётся. Но этого никогда не происходило. Потому, что по-настоящему Гром в кошмары не приходил. Так, только заставлял вспоминать о нём, звать его, просить прийти, но не появлялся. Маячил тенью где-то вдалеке. А мужчина на троне всё говорил и говорил, что никто не придет к нему на помощь, что он никому не нужен… Локи закрутил кран и вытер голову полотенцем. Не лучшая тема для размышлений, особенно после того, как он увидел эту галлюцинацию. Обычно на яву к нему приходили только монстры и Безносый. Ещё иногда Одноглазый, со своим осуждающим взглядом, не дающим ему что-либо делать. Но не Гром. Гром оставался лишь в его голове. До этого дня. Какой сегодня, все-таки, особенный день. Он стоял спиной к зеркалу, боясь развернуться. В зеркалах жила ещё одна его галлюцинация. Почему-то, одна из самых страшных, хотя ничего особо страшного в ней как раз не было. Трикстер развернулся, медленно поднимая взгляд на гладкую поверхность. Ничего. Всё нормально. Просто он. Всё ещё он, с едко-зелёными глазами, неровной стрижкой и в чёрной рубашке с подкатанными рукавами. Бледненький, конечно, но это ничего. Он вышел из ванной. Ему нужно развеяться.***
В столовой, как всегда, стоял невообразимый шум. Дети толкались, кричали, скандалили, даже дрались, и воспитатели не успевали следить за всем этим хаосом. Локи раздражённо оттолкнул налетевшую на него малолетку. Голова ужасно болела, а крики малышни ну совсем не помогали. Нужно сказать Ороро, чтоб подменила его сегодня. В таком состоянии он детишек спать не уложит. Он лавировал между снующими туда-сюда детьми, пробираясь к своему столику. Там уже разместились Ороро, Курт и Джин, недоверчиво пялящиеся в тарелки с чем-то, отдалённо напоминающим кашу. Он сел. Тут же по помещению пронесся серебристый вихрь, и перед ним оказался Питер, с подносом в руках и вдвое большей порцией мяса, чем у всех остальных. Локи сунул руку в карман и нащупал появившуюся там пачку сигарет. Он поднял взгляд на Ртуть. Тот задорно ему подмигнул. Джейн рассказывала о своих планах на день рождения Скотта. Питер вставлял свои комментарии. Локи ковырялся в тарелке, не упуская возможности поддеть кого-нибудь из сидящих за столом. В столовую въехал Профессор. Локи поднял взгляд на его кресло и поспешил опустить его обратно. Снова. Снова! Этот мужчина шёл прямо за ним, высокий, широкоплечий и улыбающийся. Трикстера охватил всё тот же иррациональный ужас. Он уставился себе в тарелку большими от страха глазами и твёрдо решил больше не поднимать взгляд. — Ого! — воскликнул Питер, прервав свою сверхскоростную болтовню на тему несправедливости их исторички, — Смотрите, это же Тор и Зимний Солдат! Нихрена себе! Все дружно подняли головы, чтобы посмотреть на знаменитых Мстителей. Локи всё ещё не поднимал голову. Курт толкнул его ногой под столом: — Да посмотри же! Там, рядом с Профессором! Набравшись смелости, Локи поднял голову, всё же взглянув в указанном направлении. Рядом с Профессором, не считая его галлюцинации и привычных глазу преподавателей, за учительским столом сидел только уставший, мрачный мужчина с металлической рукой, нервно дёргавшийся под любопытными взглядами. — Где? — спросил он Курта, боясь отрывать взгляд от мужчины с рукой. Прямо рядом с ним сидел Гром. Сбитый с толку Курт повернулся к нему и зашептал ему на ухо: — Ты чего? Вон сидит Профессор, за ним Зимний Солдат, а дальше — Тор. — Высокий, широкоплечий, с короткими светлыми волосами? — Ну да. — Ты тоже его видишь? — как бы он не пытался справиться со своим страхом, его голос дрожал. Курт обеспокоенно посмотрел ему в глаза: — Локи, ты меня пугаешь. Что значит «тоже»? Локи оторвал взгляд от галлюцинации, точнее, как оказалось, от Тора, и взглянул на Вагнера. Тот казался по-настоящему испуганным. Локи тут же пожалел, о том, что брат увидел его состояние. Нельзя было его показывать. Его проблемы — только его проблемы. Он нацепил свой обычный ядовитый оскал и шаловливо захихикал: — Ты чрезвычайно проницателен, братишка, именно этим я и занимаюсь. Змей отпрянул от него с обиженным выражением лица: — Тьфу ты! Локи! Не смешно, придурок! Локи засмеялся во весь голос, выдавливая из себя каждый смешок сквозь леденящий ужас. Он ничего не понимал. И это чертовски пугало.***
Улыбка сама по себе растягивала губы. Дети были забавными. Они шумели, ругались из-за пустяков, бегали и кричали. Они, даже сидя за столами, постоянно крутились и вертелись, словно заведённые. Это было очень милым. Он тоже был таким? Неужели его тоже нельзя было успокоить? О, ещё как. Мама ужасно с тобой уставала. Твой брат был для неё настоящей отрадой. Он покачал головой. Улыбаться больше не получалось. Тор оторвался от тарелки, встретившись с внимательным взглядом Профессора. По коже пошли мурашки. Казалось, будто Ксавье одним своим взглядом вывернул его голову наизнанку. Хотя, возможно, так и было. До его слуха через всю столовую долетел чей-то едкий смех. Тор обернулся, пытаясь понять, кому же он принадлежит. У него были подозрения. Но они ему не нравились. На другом конце зала за столом сидела та же компания, что он видел в коридоре. А с ними сидел, весело смеясь в ответ на чужие оскорбления, Локи. Самый настоящий Локи. Разве что чуточку моложе, очень странно подстриженый и в чёрной рубашке на выпуск, с расстёгнутыми верхними пуговицами. И в слишком расслабленной, как для Локи, позе. Барнс зевнул, потянулся и встал со стула: — Всё было очень вкусно, спасибо. — Можешь не стараться, — заметил Логан, — Все в курсе, что когда на кухне дежурит Скотт, к еде лучше не прикасаться. Все за столом засмеялись. Баки ушел, освободив место между Тором и Профессором. Громовержец поспешил подвинуться. — А кто вон тот парень? — спросил он, — В чёрной рубашке? Ксавье обернулся: — О, это мой племянник, Локи. Тор поражённо отпрянул, во все глаза уставившись на Профессора. Тот улыбался всё так же мягко, но зоркий глаз Громовержца заметил некую угрозу, скрытую за маской доброты. — Возможно, нам с вами стоит поговорить, Мистер Одинсон, — угроза стала ещё более явной, — С глазу на глаз.