***
Скука. Первым, что он почувствовал, как только его волна безумия полностью схлынула, была скука. Другой исчез, будто его и не было, галлюцинации резко успокоились и вернулись в нормальное состояние странных полуснов, приходящих к нему исключительно ночью. Он боялся, что, если его оставят одного, все начнется заново, но другой он пропал, когда его вытащили из камеры, и больше не появлялся. Весь тот ужас, терроризировавший его еще с момента появления в школе Тора, исчез, оставив его пытаться понять, кто он, если не сумасшедший мальчишка, и что ему теперь делать, если не бороться с безумием каждое мгновение. Казалось бы, прошла всего пара недель такого вот существования, но он уже забыл, как жил до этого. Что он делал, чем занимал свой слишком активный разум? Не то, чтобы ему хотелось, чтобы его глюки вернулись. Просто он чувствовал себя как-то дезориентировано. Так что, без надобности постоянно отбиваться от хитрых и жестоких атак его подсознания, он начал думать. Что тоже было не очень приятно. За эти пару дней произошло много событий. И все они сбивали его с толку так же, как и внезапное прояснение в голове. Курт и его извинения, Питер и его длинный язык, Мистик и ее взыгравшие материнские чувства, а так же тот факт, что он, похоже, действительно был братом Тора. Чем больше он думал об этом, тем больше деталей прибавлялось к привычным персонажам его кошмаров. Женщина в странных платьях, помимо доброго голоса, внезапно приобрела мягкие, нежные руки, перебирающие его волосы, светло-голубые, прям как у Тора, глаза, и приятный голос. У мужчины на троне появились два ворона на плечах, и теперь Локи знал, что он просто обожал сравнивать его с Тором и никогда не обращал на них обоих внимания, хотя… должен был? Наверное, должен был. И он уже давно догадался, кем были все эти люди, но называть их так… это как называть Тора братом. Возможно, но очень неправильно. Даже если это правда, он все еще ничего не помнил, все еще не чувствовал между ними никакой связи, да и не хотел чувствовать, честно говоря. С Тором вообще все было сложно. Вот как ему относиться к человеку, которого он не один раз пытался убить, а теперь даже не помнит этого? Да и его забота сбивала его с толку. Он разжал кулак, который держал стиснутым все это время, и взглянул на его содержимое. Зачем Тор это делает? Если верить его собственным словам, Локи только и делал, что подводил его. От него не было никакого толку, он ни чем не мог помочь Тору. Ведь за этим людям и нужна семья, верно? Чтобы было, кому помочь. Он не мог, да и не хотел помогать Громовержцу разбираться с его эмоциями. Даже если бы ему с какой-то стати вдруг захотелось, у него самого с этим было достаточно проблем. И тот, похоже, это отлично понимал, но все же продолжал бегать за ним и вытаскивать его из передряг. Чувство вины? Но чем Тор мог перед ним так провиниться? Тут уж скорее наоборот. Но вот он здесь. Пялится на полупустую пачку сигарет так, будто в ней содержаться все ответы на его вопросы. Может, Тор так извиняется за то, что дал Мстителям закрыть его в той камере? Но зачем ему извиняться? Шел бы лучше перед друзьями извинился, это ведь их он предал. Локи и так ничего от него не ожидал. Они были друг другу никем, и Громовержец ничего не был ему должен. Тем более, если Тор считает его своим братом, Локи представляет собой угрозу, и логичнее было бы действовать с командой сообща, а не давать ему шанс делать все что угодно. Если честно, он ожидал чего-нибудь более жесткого, чем усыпление. Например, убийства. Было бы логичнее просто убить его. Это решило бы сразу все проблемы. А с их ресурсами, технологиями и стратегией, они вполне могли обставить все так, будто это был несчастный случай, или еще что. Ну, видимо, ему повезло, что Мстители такие мягкотелые. И что Курт такой наивный. Дверь в комнату, выделенную ему Братством, с жалобным скрипом отрылась. Он уловил отблески синего в дверном проеме, но все же, упрямо отказываясь поднимать глаза, продолжил вертеть в руках пачку сигарет. Мистик закрыла за собой дверь, подвинула к его кровати стул, скинула с плеча спортивную сумку и села, выжидающе на него уставившись. Он все еще продолжал ее игнорировать. Через пару минут Локи задумчиво спросил: — Здесь где-то можно покурить? Может, балкончик какой-то? Ответа не последовало. Он все же поднял недовольный взгляд на Мистик, прожигавшую его серьезным взглядом. Да, нечто общее с Профессором у них все же есть. — Нам нужно поговорить. — Разве? — спросил он спокойным тоном. Раз она хочет помериться, чей покерфейс лучше, он может ей это устроить, — И о чем же? — О многом. Он скорчил серьезную рожицу и кивнул: — Какой определенный ответ. Мистик, явно начиная злиться, сложила руки на груди. Отлично. Может, если вывести ее из себя, она уйдет? — Ты прекрасно знаешь, о чем нам нужно поговорить, — она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и закинула сумку на кровать, — Здесь вещи. Белье, одежда, зубная паста и так далее. Если еще что-нибудь нужно, говори мне или кому-нибудь на базе. Вопросы есть? — Я уже задал вам один, и вы мне не ответили. Мистик закатила глаза и уточнила: — Важные вопросы есть? Локи отвел взгляд и поджал губы. Вопросов было много. — Что мне позволено? — в конце концов спросил он. — В смысле? — На каких я тут правах? Куда мне можно ходить, а куда нельзя? С кем мне можно общаться? Я буду у вас в должниках за то, что вы меня приютили? Я должен буду что-то для вас сделать? Подняв глаза, он столкнулся с удивленным взглядом Мистик. — Ты ничего нам не должен, — медленно сказала она. Ее интонации напоминали интонации Профессора, которыми он разговаривал с особо истеричными детьми, — Разве что сидеть тихо и не баловаться. Локи злобно на нее взглянул. Он ненавидел, когда с ним разговаривали так, будто он не способен нормально соображать. Этот снисходительный тон, жалостливое выражение лица, осторожность… Раньше он не понимал, как Профессор и Мистик могут быть братом и сестрой. Теперь он видел, что детство рядом с хитрым, асоциальным и слегка странноватым братом даром не проходит. В некоторых ситуациях Мистик реагировала почти так же, как и Ксавье. Он хмыкнул. Интересно, Тор тоже чем-то его напоминает? Он тоже перенял некоторые реакции и защитные механизмы? — Не смешите меня, — усмехнулся он, — Никто не помогает бескорыстно, все ожидают чего-то в ответ. Просто большинство не выражает это, скорее полагаясь на то, что их доброту запомнят и потом отплатят тем же. А вы явно не из таких тихонь, так что лучше скажите сразу. Мистик улыбнулась, расправив плечи и закинув ногу на ногу, словно разговор резко свернул в нужную ей сторону. Похоже, враждебность и словесные игры давались ей легче, чем попытки проявить заботу и дружелюбие. Ну, это он мог понять. — Эрик предлагал воспользоваться ситуацией. Выпустить тебя на поле боя. Ты умеешь превращаться в других людей, так ведь? И как-то удивительно редко этим пользуешься. Мы как раз потеряли одного из наших, об этом еще никто не знает. Ты мог бы притвориться им, Мстители бы ничего не заметили, — она прищурилась, наблюдая за тем, как он напрягся в ответ на ее слова. Они оба знали, что его концерт в коридоре был всего лишь концертом, и ничем больше. Его основной реакцией в опасных, безвыходных ситуациях было не дать никому понять, что он потерял контроль. Не показывать слабости. Так что он инстинктивно собрался, расправил плечи и начал ставить всех вокруг на место. «Если дашь врагам понять, что ты ранен, они тут же поспешат тебя добить» — говорил ему одноглазый старик. И он внимательно слушал. Но на самом деле ему некуда было деваться. Мстители точно ищут его, и с ресурсами Старка, очень быстро его найдут, если ему вдруг вздумается попрятаться самостоятельно. Сейчас он полностью зависит от милости Лешнерра. Если Братство скажет ему прыгать на одной ноге и петь «Let it go» в их главном холле, он немного повозмущается, потянет время, обставит все так, будто он сам захотел, но все же сделает это. И они оба отлично это понимали. Никакой Профессор Магнето не указ, сейчас все играют исключительно по его правилам. — Но, — продолжила Мистик с хитрой улыбкой, — я его отговорила. Локи непонимающе нахмурился: — Почему? Мистик пожала плечами: — Только не подумай, что я за тебя переживаю… — Даже в мыслях не было, будьте уверены. — …Просто я обещала Чарльзу. На пару секунду воцарилась тишина. Трикстер продолжал хмуриться и вопросительно смотреть на Даркхолм. Та спокойно смотрела в ответ. — И что с того? — в конце концов спросил он, не понимая, что она имеет ввиду. Мистик вздохнула, еще немного расслабившись, и начала отвлеченно вертеть в руках ручку от сумки. Похоже, у нее все же начинало получаться быть дружелюбной, в отличие от Локи, все еще сидящего так, будто она сейчас на него набросится. — Мне, может быть, и плевать на тебя, и Эрику тоже, но Чарльзу ты явно нравишься. Все еще не пойму, почему… — Может, все дело в скулах? — Ты можешь меня не перебивать? — раздраженность вернулась на место, но стала какой-то несерьезной. Ее поза все еще была расслабленной, а голос — относительно спокойным, — Так вот, Чарльз взял с нас обещание, что тебе никто не навредит, пока ты здесь. И хоть у нас с ним сложные отношения, на данный момент у нас перемирие и нам не нужен разозленный телепат. Локи кивнул, запоминая детали. Профессор обеспокоился его безопасностью. Как мило. — То есть, я не должен ничего делать? — Да. Просто не создавай нам проблем. Они сидели в неловкой тишине еще пару минут. Мистик любопытно его разглядывала, а он, напротив, смотрел куда угодно, но не на нее. Значит, Профессор знал обо всей этой операции. И даже успел договориться, чтобы его не трогали. Интересно, как он на них надавил. Он им угрожал? Мысль о том, что забота о нем могла вынудить такого мирного, честного человека, как Ксавье, кому-то угрожать, заставила его довольно улыбнуться. Мистик неловко прокашлялась и спросила: — Ходить в пределах базы можешь куда хочешь. Кроме личных комнат и складов, разумеется, но все общие помещения в твоем распоряжении. Говори с кем хочешь, но я бы на твоем месте была поосторожнее, у нас тут достаточно неуравновешенных. И, да, — она улыбнулась, — У нас есть балкон. Нечто вроде. Думаю, ты сам найдешь. И, пока я здесь, тебе что-то нужно? Он натянул вежливую улыбку: — Карандаш и блокнот. И немного сигарет. А то у меня не особо большие запасы, — он потряс полупустой коробкой. Мистик кивнула, вставая со стула и двигаясь в сторону выхода. Он терпеливо ждал, пока она уйдет. У двери она развернулась и странно на него посмотрела. Он вопросительно поднял одну бровь. — Я надеюсь, ты не ожидаешь от меня какой-нибудь особенной материнской заботы, — осторожно сказала она, — Потому что ты ее не получишь. Не то, чтобы я тебя ненавидела, но сыном я тебя точно не считаю. Все то, что я сейчас для тебя делаю, я делаю для любых новичков в Братстве. Не ожидай к себе какого-то особенного отношения. — Я что, похож на идиота? — спросил он, поморщившись от ее тона. Снова эти Профессорские интонации, — Я сам пару месяцев назад узнал, что ты — моя мать. Твои чувства вполне взаимны. — Это хорошо, — сказала она, выходя из двери, — И, да… Принуждать тебя никто не будет, но если вдруг станет скучно, приходи на тренировки. Посмотрим, на что ты способен.***
Без раскатов грома, доносящихся снаружи, было как-то слишком тихо. После недель грозы, преследовавшей Мстителей, куда бы они ни шли, разговаривать с кем-то без надобности перекрикивать громкий грохот было странно. Отсутствие посторонних звуков делало тишину еще более неловкой, так как смех и крики наконец-то получивших шанс выйти на улицу детишек точно не могли сравниться по громкости с разбушевавшейся стихией. Атмосфера в комнате была еще более напряженной, чем обычно. Профессор сидел за своим столом, сложив руки на груди и сжимая пальцами на переносицу, будто пытаясь успокоить головную боль. Тор подпирал книжный шкаф, раздумывая, какое количество гнева покажется его друзьям естественным в такой ситуации. — Они каким-то образом взломали систему. Я лично все проверял, защита была очень надежной, снаружи ее сломать было невозможно. Они проникли внутрь и подключились к одному из компьютеров, — объяснял Старк. — Но как они могли проникнуть внутрь, если сигнализация все еще работала? Система бы их засекла, — Наташа время от времени скептически косилась на Профессора, — Мы бы тут же обо всем узнали. Значит, либо они нашли способ хакнуть ее снаружи, либо… — Их впустил кто-то изнутри, — продолжил за нее Тони, удивленно распахнув глаза, — Конечно! А я уж думал, что старею, технологии мои взламывать начали… — То есть, вы хотите сказать, что в моей школе есть шпион? — голос Профессора звучал очень возмущенно. Тор едва подавил улыбку. — Это более вероятно, чем второй вариант, — спокойно ответил ему Стив, — Тем более, что от Гидры можно ожидать всего, что угодно… — Стоп, Гидра?! — переспросил Тор, — В смысле? — Питер сказал, что слышал их приветствие в лаборатории. Мы обсуждали это на той же встрече, где обсуждался план по усыплению Локи. Извини. Тор шокировано уставился на Романофф. От такого было даже слегка больно. — Какие еще важные детали я пропустил, потому что мои друзья резко перестали мне доверять? Отчасти он понимал их логику. Они не знали, чего от него ожидать и как он среагирует, но они все равно должны были сделать то, что нужно. Было безопаснее не говорить ему вообще ничего, даже такие детали, как эта. Но предательство все равно больно стиснуло горло едкой обидой. Не то, чтобы у него было право злиться, учитывая, что сделал он сам. — Ну, теперь ты все знаешь. И не то чтобы мы могли пообсуждать с тобой Гидру, а потом просто сказать тебе: «Ну все, Златовласка, нам нужно обсудить, как мы усыпим твоего брата, можешь выйти, пожалуйста?» — Тони пожал плечами, виновато улыбаясь, — Да и не то, чтобы у нас было много информации. Все, что мы знаем, это то, что эти психи здороваются, как Гидра. И это еще ничего не значит. Мальчик мог неправильно услышать, тем более ему там было несладко, так что слуховые галлюцинации тоже вполне возможны. — Но вы все же не исключаете тот вариант, что это действительно Гидра, — понимающе кивнул Тор, нахмурившись еще сильнее и добавляя в голос немного злобы, — И у них мой брат. — Возможно, — ответил Стив, — И то, что у них здесь есть шпион — вполне вероятно, они именно так и действуют. Со стороны Профессора послышался усталый вздох: — Я вас умоляю, какой мутант в здравом уме присоединиться к нацистам? Они даже евреев к себе не принимают, представьте, что случается с мутантами… — Это не совсем так. Все тут же развернулись в сторону молчавшего до этого Барнса. Тот стоял, подпирая шкафчик напротив, и выглядел так, будто лучше бы сразил орду пришельцев, чем стоял бы тут, говоря о Гидре. Тор его отлично понимал. — У них очень четкая идеология, — продолжил Баки, — пока это касается осуждения их врагов или же привлечения новых агентов. Когда следовать своим же правилам становится невыгодно, они делают, что хотят. Взять хотя бы Ванду. Она ведь частично еврейка, да еще и мутант. И все же они не побрезговали использовать ее в своих целях. Они могут презирать мутантов сколько хотят, но как только им становится выгодно с ними работать, они тут же превращаются в белых, пушистых и толерантных. Все замолчали. Барнс никогда не говорил о Гидре, по крайней мере, не в открытую и не перед таким количеством людей. И это было понятно, такие вещи со всеми подряд не обсуждают. Слишком личное. Слишком болезненное. Может, со Стивом он и делился, но уж точно не со всеми остальными, а они и не спрашивали, прекрасно понимая, как он себя чувствует. У каждого были в жизни моменты, которые они хотели бы больше не вспоминать. Профессор кивнул, признавая его правоту. Роджерс бросил в его сторону взволнованный взгляд. — Как мы можем узнать, кто именно крысятничает? — Старк обернулся в сторону Ксавье, — Чарли, есть идеи? — Я доверяю всем сотрудникам этой школы, — покачал головой тот, — А ученикам — тем более. — Может, здесь есть кто-нибудь новенький? Или кто-то, выделяющийся из основной массы? Профессор снова покачал головой. Тор должен был признать, что он отлично отыгрывает. Горе, утрата, страх, злость. Он и сам чуть не начал его жалеть. Пора бы и ему немного поднажать. — То есть, мы понятия не имеем, как узнать, где Локи, — медленно проговорил он, используя свой настоящий гнев и усталость, которые он так долго копил в себе, чтобы звучать более натурально, — И с ним могут сделать все, что угодно. Он медленно переводил взгляд с одного Мстителя на другого, наблюдая за тем, как они все напрягаются, очевидно, ожидая очередного эмоционального всплеска. Он почувствовал, как по его зову тучи снова начинают электризоваться. — Знаете, друзья, мне почему-то кажется, что этого бы не случилось, если бы вы не посадили его в клетку. — Воу-воу, здоровяк, погоди, — Старк выставил пред собой руки в защитном жесте, — Вот это уже необоснованные обвинения… — Необоснованные обвинения? Если бы вы не заперли его, как дикое животное, он был бы в состоянии себя защитить. Я был бы в состоянии его защитить! Он не был бы изолирован, вокруг него были бы люди, кто-то бы точно видел, как его крадут, и смог бы этому помешать, — он встал с места, сделав пару шагов в сторону Старка, — Но из-за вас он был совсем один, изможденный и скованный. Конечно, его выкрали! — Тор… — начала Наташа, но он тут же перебил ее злобным тоном: — Что? Она пристыжено опустила взгляд. Никто больше не решался с ним заговорить. Над школой загремел гром. Он тяжело дышал, злобно глядя на Мстителей. Требовалось довольно много усилий, чтобы держать маску. Он довольно часто впадал в слепой гнев, особенно раньше, когда был неуравновешенным юнцом… О да, как же давно это было. Лет десять назад. … но сейчас он чувствовал лишь стыд за то, что ему приходится так откровенно манипулировать своими друзьями. Хоть его гнев и был вполне реальным, он все еще злился на них за то, что они сделали, использовать его в такой манере было противно. Локи сделал бы это без зазрения совести, но он не Локи. Он так не мог. Точнее, мог, спустя столько лет жизни рядом с его братом и не такому научишься, но давалось это ему с большим трудом. — Локи — моя единственная семья, — его голос был скорее похож на рык, — И если я потеряю ее из-за вас… — он покачал головой, решив не продолжать предложение, а дать Мстителям самим додумать самые страшные сценарии. Легендарные герои Земли, как и любой сплоченный боевой отряд, прошедший вместе столько неудач и катастроф, были сильно привязаны друг к другу, и больше всего боялись потерять одного из членов команды. Он знал это исходя из опыта, ему часто приходилось биться с такими командами, он и сам когда-то состоял в одной из них. И сейчас состоит в другой. Он понимал, что они чувствуют, а значит, мог на этом сыграть. Несколько минут было тихо. Гроза успокоилась так же быстро, как и началась, лишь немного погремев над крышей и добавив драматизма. Его друзья молчали, думая каждый о своем. Он уже начал переживать, не переиграл ли он. В конце концов Профессор сказал: — Я буду пытаться найти его через Церебро, хотя сомневаюсь, что у меня получится, раз у них есть глушилки. Но шанс все же есть. Локи не глупый, может найти способ выйти из зоны действия или как-то сломать аппарат, так что попытаться стоит. Стив кивнул, поворачиваясь к Тору: — Нам жаль, что так получилось, но мы делали все это ради безопасности, ты ведь понимаешь, — он положил руку на плечо Тору, глядя ему прямо в глаза, — Мы будем искать его, и рано или поздно… Телефон Старка и наушники всех остальных издали громкий звуковой сигнал. — Что такое? — Нападение, — коротко ответил Тони, тут же облачаясь в железный костюм, — Пенсильвания, секретный исследовательский центр американской армии, — он поднял взгляд на Стива, — Кажется, это Дум. Я скинул вам все данные. Берите джет, я полечу впереди. Не тратя времени зря, он вылетел через окно. Остальные вскочили, торопясь на выход. — Тор, идешь? — спросил у него Роджерс, — Мы поймем, если ты останешься. Он призвал секиру, внутренне готовясь к бою: — Сейчас я все равно ничем здесь не помогу. Пошли. Уже сидя во взлетающем джете, он почувствовал нечто странное, будто покалывание в висках. В его голове прозвучал ясный голос Профессора: — Я свяжусь с вами.***
База была не особо похожа на базу какой-либо организации в принципе. И так же не была похожа на что-то, чего Локи ожидал от убежища Братства. Она вообще ни на что не была похожа. Будто нечто среднее между пещерой и высокотехнологичным институтом. Некоторые стены из голой породы, подпираемой железными балками, остальные — из какого-то странного металлического сплава. Такое ощущение, будто Лешнерр просто поделил огромную пещеру на множество комнат. Одни помещения размерами больше напоминали кладовки, другие — огромные залы. Во всем здании не было ни структуры, ни какой-либо упорядоченности, будто проходы и коридоры строились просто наобум. Кто-то менее сообразительный вполне мог потеряться в этих бесконечных серо-черных коридорах. Таких архитектурных извращений он еще никогда не видел. Наверное, с этим лабиринтом мог сравниться только дворец в Асгарде. Балкон он все-таки нашел. Точнее, то, что здесь подразумевали под балконом. Это было одно из довольно больших помещений, по размерам напоминающее спортзал. Без пола. С камерами для заключенных вдоль противоположной стены. Вполне в духе Магнето. В каждой из камер было незастекленное окно с решетками, и, судя по звуку, под окнами был океан. Он улыбнулся. Давно он не видел большую воду. Последний раз они с Куртом смотались в Португалию, на побережье, месяца четыре назад. А потом как-то времени не было. Но он любил море. В нем было что-то успокаивающее. Вот только до него еще нужно было добраться. Камеры, словно соты, тянулись вдоль всей противоположной стены от невидимого с такой высоты пола до потолка, и к ним не было никакого прохода. Вместо одной из камер прямо напротив была площадка с таким же окном, но добраться к ней было так же нереально. Под стеной с его стороны лежали четыре металлических пластины. Видимо, Магнето перебирается туда именно так. Но не могли же они не иметь запасного плана на случай, если кому-то вдруг нужно будет добраться до камер, а Лешнерра рядом не будет. Должен быть какой-то путь. Он осматривал стены со своей стороны, пытаясь отыскать подсказку. Неправильно лежащий камень, слегка выступающая из стен плитка, как в приключенческих фильмах, хоть что-нибудь. Но его взгляд ни за что не цеплялся. Интересно. Зато будет, чем заняться — разгадывать головоломку. Он достал сигарету из пачки, выпустил искру из пальцев и закурил. Шум моря из-за окон приятно ласкал слух. Не идеально, конечно, но это лучший вариант. И воздух здесь свежее. — Мразь!!! Он дернулся от ударившего по барабанным перепонкам крика. За решетку одной из камер вцепилась бледная, растрепанная женщина. Ее лицо было перекошено, она рычала и извивалась, будто главный герой ужастика про экзорцизм. — Подойди сюда! Подойди!!! Я убью тебя!!! Когда он вошел, клетки казались пустыми. Затаилась? Зачем? Просто чтобы его попугать? Она казалась совсем безумной. И, судя по ее внешнему виду, сидела здесь уже довольно давно. Грязные, засаленные черные волосы, бледное, словно у трупа, лицо, одежда, больше похожая на лохмотья, видное истощение. Зрелище было на редкость противным, но он не мог оторвать взгляд, будто зачарованный. Она все продолжала кричать, уже не пытаясь формулировать слова и фразы и сорвавшись на бессвязные вопли. Она тянула к нему руки из-за решетки, смотрела так, будто хотела убить самым жестоким способом, а он стоял на месте, не в силах пошевелиться. Ему вдруг вспомнилась другая камера, еще менее чистая и светлая, чем эта, одиночество, боль, злоба и желание растерзать любого, кто посмеет к нему сунуться. Желание причинить боль всем, кого он только мог вспомнить. Своей семье, свите, случайным знакомым, так называемым друзьям. Ведь они все заслужили. Это из-за них ему так больно. Это они виноваты. В голове набатом билась одна-единственная мысль, окруженная роем пугающих, но таких приятных образов. Это они виноваты. — Убью!!! Сука! Блекло-голубой туман заволакивал его зрение. Это все они виноваты. Он чувствовал руку на своем подбородке, заставляющую его смотреть в глаза своему мучителю. Это они виноваты. Удар молота по ребрам, безразличный взгляд одного глаза, опущенные от стыда голубые глаза. Это они виноваты. Кто-то рылся в его голове, переворачивал все с ног на голову, выворачивал на изнанку его память, выдвигая на передний план одну хиленькую, нелогичную, но все же существующую мысль, и прочно ее закрепляя. Это все они виноваты. — Убью!!! Это все они виноваты. — Убью!!! Он убьет любого из них, как только встретит. И этот проклятый молот навечно останется лежать в земле. Сначала он заставит его владельца смотреть, как все, что ему дорого, сгорит, а потом примется и за него самого. Он будет наслаждаться их криками, их мольбами о пощаде… — Только подойди!!! — Опять раскричалась? Локи вздрогнул, смаргивая туманную пелену, и обернулся на голос. Позади него стоял мужчина средних лет с легкой щетиной и шрамом на щеке, безразлично глядя на беснующуюся женщину. — Покоя от нее нет. Тут обычно довольно тихо, наши обычные заключенные слишком нас бояться, чтобы лишний раз привлекать к себе внимание, а эта орет с тех пор, как мы вернулись из лабораторий, — мужчина перевел взгляд на него и слегка прищурился, — А ты кто такой? Я тебя здесь раньше не видел. Новенький? Трикстер сглотнул, пытаясь унять дрожь по всему телу и заставить свой голос звучать нормально. — Типа того. Мужчина кивнул. — Она была одной из нас. Милейшая женщина. Они там что-то с ней сделали, — он поморщился, снова переводя взгляд на нее, — И теперь она совсем не в адеквате. Едва ест, орет, как только к ней зайдешь. Мы понятия не имеем, что с ней делать. Локи кивнул, пытаясь игнорировать крики. Он больше на нее не смотрел. Кажется, она начала что-то бить. Глухие удары эхом отражались от стен пещеры, заглушая отдаленный шум моря. Ему нужно было уйти, перестать их слышать. Их ритм слишком сильно напоминали ему другой, более громкий набат, пульсацию в голове, выворачивающую его сознание. Это они виноваты. — А здесь еще где-то нет места, где можно было бы покурить? — он улыбнулся, изо всех сил пряча свой испуг, — А то тут, конечно, атмосферненько, но океан все же слушать приятней, чем вопли какой-то бабы. — Уровнем выше есть окно. Пойдем отсюда. Они оба вышли из комнаты. — У меня дела. Думаю, окно ты сам найдешь, — мужчина помахал рукой, — Я Мэтт, если что. Пока! — Пока, — отсутствующе ответил Локи, все еще пытаясь осознать, что только что произошло. Бледное лицо, обрамленное черными волосами, смотрящее на него из-за решетки безумным взглядом, тянущее к нему руки с разбитыми костяшками… Он не хотел знать, что именно вспомнил там, увидев такую картину. Не хотел знать, как это с ним произошло. Как он оказался там, в темной камере, с мыслями в чьей-то власти. До этого его галлюцинации почти никогда не были вызваны чем-то, увиденным им в реальности. Хоть он и знал, что триггеры вполне могут вызвать ПТСР, с ним это так не работало. Они появлялись в любой момент, а когда он чего-то боялся, переживал, уставал или ему было больно — появлялись чаще и были более реалистичными. Но в последнее время они все исчезли, и он уже начал думать, что все пришло в норму. Неужели все начинается сначала? Он завертел головой в поисках чего-то нереалистичного. Например, другого его. Но ничего не было, коридор был пуст, и он вздохнул с облегчением. Нужно просто избегать этого места, и все будет в порядке. Просто никак не контактировать с той женщиной. Локи пошел по коридору, понятия не имея, куда тот его заведет. Желание курить пропало. Теперь он хотел просто вернуться в свою комнату. Хотя нет, пустота, тишина и голые стены ему сейчас точно не помогут. Нужно найти людей. Он хотел было пойти за Мэттом, но тот наверняка уже потерялся в запутанных коридорах базы. Так что оставалось только идти вперед, пытаясь не заблудиться и не думать про ту пульсацию. Через некоторое время он наткнулся на довольно большую дверь, из-за которой доносились громкие выкрики: — Давай! — удар, — Сильнее! — еще один удар, — Ты не выкладываешься на полную! Удары заставили его поморщиться, но он узнал этот голос. Это был Магнето собственной персоной, выкрикивающий команды под громогласные звуки. Хоть у него и не было ни малейшего желания его слышать, именно он не дал ему потеряться в галлюцинациях еще раз. На минуту он задумался, не повернуться ли ему и не пойти ли назад, к себе в комнату, чтобы не попасться под горячую руку, но при мысли о пустоте и тишине его воротило еще сильнее, чем при мысли о Лешнерре, так что он толкнул створку двери и вошел внутрь. Внутри оказалось довольно большое помещение, напоминающее смесь спортзала, оружейного склада и секретного правительственного бункера. Все стены были покрыты толстым слоем металла, вдоль них тянулись турники, а в углу лежало, висело и стояло всевозможное оружие, начиная от ножей и заканчивая… гранатометом? Локи хихикнул. Ну конечно у них есть гранатомет. Почему бы и нет. Посреди зала стояли две фигуры — Лешнерр и какой-то мужчина. Над ними парили куски цемента, а перед Магнето висел кусок железа. Мужчина дерганно повернулся на звук открываемой двери, и камни начали падать. Какой-то из них точно попал бы ему в голову, если бы не Магнето, молниеносно развернувший металлическую пластину в горизонтальное положение над их головами. Камни приземлились на нее с гулкими ударами. Так вот, что это было. — А, наш спасенный пришел, — Лешнерр обернулся и окинул его оценивающим взглядом, все еще удерживая над головой гору цемента на металлической пластине. Локи присвистнул. Вот это концентрация, — Хочешь присоединиться? — Я пока только осматриваюсь, — ответил он с лукавой полуулыбкой, обычно отталкивающей и пугающей остальных, — А что, так не терпится мне проиграть? Магнето фыркнул и отвернулся, снова обращаясь к мужчине: — А ты должен работать над контролем. Если бы не я, эти камни бы нас прибили. — Да, Магнето. — Давай, поднимай обратно. Камни снова поднялись в воздух, а Лешнерр поставил пластину в предыдущее положение. Мужчина сделал пару движений руками, и несколько кусков ударились о пластину. Локи пошел вдоль стены, сохраняя приличное расстояние между ним и тренирующимися, прекрасно зная, чем могут закончиться такие тренировки. Насмотрелся на такое в школе. Лучше держаться подальше. Звуки ударов заглушали голос Магнето, все еще дававшего наставления мужчине. Тот весь покрылся потом, сопел, словно паровоз, и выглядел так, будто сейчас свалиться в обморок, но все еще продолжал бросать камни, видимо, не осмеливаясь сказать что-либо своему грозному боссу. Локи, не обращая внимания на его потуги, подошел к стойке с оружием и взял два ножа. Ощущение рукояти в руке было привычным и почти что успокаивающим. Из оружия он пользовался только ножами. Он умел с ними обращаться, сколько себя помнил, еще с приюта, в котором ему как-то раз перепала бесценная вещь — тупой кухонный нож, оставленный без присмотра. Он берег его, словно свое самое дорогое сокровище, и использовал только в критических ситуациях, ведь если бы кто-то из детей рассказал воспитателям, ему бы пришлось очень несладко. С тех самых пор он просто обожал ножи. А может, и с намного более раннего времени. В его кошмарах в его руках часто был кинжал. Раньше он думал, что это потому что он так чувствует себя спокойней. Но, похоже, причина немного другая. Черт, пора бы уже привыкнуть к этой мысли. Локи прицелился и метнул нож в мишень на противоположной стене. Тот попал почти в центр. Он довольно улыбнулся. Приятно знать, что некоторые вещи не меняются. Воодушевленный, он сжал в руке второй нож и направил в него поток энергии. Тот слегка засветился зеленым. Он понятия не имел, как он это делает, но этот трюк с ножами получился у него сразу после иллюзий. Он будто начинал чувствовать лезвие, как часть своего тела, увеличивая его скорость, корректируя траекторию и заостряя. Он метнул нож. Тот полетел быстрее, чем предыдущий, и застрял в десятке. Он снова вытянул руку, представив, что один из ножей все еще там, и почувствовал прилив сил в пальцы. Первый нож исчез из цели и появился у него в руке. — Так это твоя мутация? — спросил Магнето, подходя к нему, — Ножи? Локи обернулся. Мужчина ушел, все куски цемента были аккуратно сложены в углу. Лешнерр шел к нему размеренной походкой с противным снисходительным выражением лица. Трикстер поморщился. Этот взгляд будто говорил: «Ты ничего не знаешь и ничего не умеешь, но, к твоему счастью, я готов до тебя снизойти». — Типа того, — ответил он, пытаясь не дать своей раздраженности выскользнуть наружу. С ним нельзя было портить отношения. Нужно просто немного потерпеть, а потом словить момент, когда его в зале не будет, и нормально повеселиться. — Странные у тебя способности, — продолжил Магнето, становясь рядом с ним и рассматривая проткнутую цель, — Шейпшифтинг, иллюзии, ножи… не особо связанные друг с другом вещи. — Вы клоните к чему-то конкретному, или просто констатируете очевидное? Тот пожал плечами: — Мне просто интересно. Что-то еще умеешь? — А какая вам разница? Такие вопросы Локи не понравились. Уж слишком оценивающим был взгляд Лешнерра, будто он уже вовсю строил планы штурма правительственных организаций с его участием. Ему вроде обещали, что ничего такого не будет. Магнето невозмутимо повторил: — Чистое любопытство. Локи поднял руку. Может, если показать ему какой-нибудь невинный фокус, он отстанет? Кончики его пальцев посинели, по телу пошла легкая дрожь. Влага из воздуха концентрировалась вокруг его ладони, собираясь в несколько красивых снежинок, пока синева ползла по его руке все выше и выше, уже достигая шеи. Магнето, наблюдая за танцующими снежинками, слегка улыбнулся и приподнял бровь, собираясь что-то сказать, но Локи его опередил: — Попросите спеть «Let it go» — я вас заморожу. Лешнерр уставился на него, будто на диковинное животное, слегка раскрыв рот и округлив глаза. Трикстер уже слегка испугался его реакции, думая, что перегнул палку своей последней репликой, но тут уголки рта международного преступника поползли вверх, плечи затряслись, и из него вырвался какой-то странный, неуверенный, задушенный смех. — Дети в школе, наверное, тебя обожали, — сказал он, прикрывая рот рукой и наблюдая за снежинками с каким-то странным выражением лица. — Обожали, — подтвердил Локи, — и задалбывали. Он убрал руку, позволяя снежинкам упасть на пол и растаять. Не смотря на такой неожиданный спад напряжения в их разговоре, он не мог позволить себе расслабиться. Он все еще не понимал, чего от него хотел Лешнерр, и как ему избежать дальнейших расспросов, тонких намеков и подозрительных взглядов. Магнето прокашлялся, убирая руку и поднимая взгляд: — Знаешь, что странно? У большинства мутантов, вид их способностей вполне точно определен. Я, например, управляю магнитными полями, и это позволяет мне делать все, на что я способен. Мистик может изменять свое тело, при условии, что она знает, как выглядит тот, в кого она хочет превратиться. Тот мужчина, которого ты здесь видел, управляет землей. Практически всеми видами пород, но мы все еще выясняем границы его возможностей. Но ты… — он снова посерьезнел, окинув Локи оценивающим взглядом, — Иллюзии, шейпшифтинг, лед и телепортация ничем не связаны. — Может, они связаны чем-то настолько сложным, что человеческие технологии до этого еще не дошли? — осторожно предположил Трикстер, начиная понимать, к чему тот клонит. — А ты, значит, дошел? — приподнял бровь Лешнерр. Локи пожал плечами. Магнето вздохнул, переведя взгляд на застрявший в цели нож. Тот дернулся и послушно скользнул в его руку. Он осмотрел лезвие, все еще слегка светящееся зеленым. — Я взял тебя, потому что меня попросили. И потому, что, несмотря на слова Мстителей, все еще есть некоторая вероятность того, что ты действительно мутант. А мы не оставляем своих братьев в беде, — он серьезно на него уставился. Локи захотелось закатить глаза от такого количества драматизма, — Но если ты хочешь здесь задержаться, тебе лучше не доставлять проблем, кем бы ты ни был. А в идеале — вообще с нами сотрудничать, но тут тебе нужно поблагодарить Чарльза. Он заставил меня пообещать, что мы тебя ни во что не вовлечем. — Это угроза? — спокойно спросил Трикстер, отвлеченно вертя нож между пальцев. — Это предупреждение, — Лешнерр продолжал пристально смотреть на Локи, пока вдруг не улыбнулся, — Ты вообще как, часто тренируешься? Мы проводим общие тренировки по вечерам. Приходи, покажешь, на что способен в бою. Локи напрягся, пытаясь решить, что же ему ответить. Хоть интонация и выражение лица Магнето снова сменились на дружелюбные, из глаз все еще не исчезли угроза и недоверие. Он хотел отказать, но не знал, какие будут последствия. Впадать в немилость ему сейчас точно нельзя. Нужно быть максимально осторожным. Он весело посмотрел на Лешнерра, приподняв одну бровь: — Ну, не то, чтобы у меня были часы, чтобы узнать, когда вечер. Или окно. Или вообще хоть что-нибудь. Магнето хмыкнул, отдавая ему нож: — Тебя позовут. Он отвернулся и вышел из зала. Локи смотрел ему в спину и улыбался. Хочет построить из себя пай-мальчика? Хорошо. В дружелюбие можно и вдвоем играть.