Новые грани после Авады

      Война закончилась, равно как и все связанные с нею хлопоты. Геллерт почувствовал, как с его плеч свалилось небо - и это было невероятное ощущение. Свобода, хоть и временная, возможность ослабить узел осточертевшего галстука. ("У кого-то небосвод - у кого-то галстук. Кто-то Атлант, кто-то Геллерт Грин-де-Вальд," - прим.автора.)       Они пили чай в его доме на Альбионе. Тихо, мирно, без привычной ранее ругани. Наверно, это не удивительно: ведь столько лет прошло. Но все равно странно...       Альбус периодически раздраженно косился на золотое кольцо на безымянном пальце правой руки своего друга. Сам же "друг" счел это их новой увлекательной традицией, а потому старался демонстрировать свой символ неволи злящемуся волшебнику как можно чаще. Альбус хмурил брови, поджимал укоризненно губы, опасно искрил, как кончик волшебной палочки, глазами, а Геллерт лишь невинно пожимал плечиками и рассылал обаятельные улыбочки, сверкая каким-то темным предвкушением внутри своих голубых омутов. И это-то и останавливало проницательного Дамблдора: он сердцем чуял какой-то подвох в ужимках коварного Грин-де-Вальда и соглашаться на его авантюры, не зная условий, больше не желал - прошлый его опыт в этом был весьма печален.       Аберфорт смиренно дул чай и никак не комментировал театр двух идиотов, представший пред ним. То, что сидящий рядом с ним смущенно-боязливый мальчик - его сестрица Ариана, ему уже объяснили. Нет, сначала он, конечно, был шокирован, хотел набить Альбусу морду, - такого предательства Аб от него не ожидал, хотя надо было бы! После "смерти" Арианы-то, когда этот мерзавец... - а после и Геллерту, который вечно водит его наивного братца за нос, но тогда милый мальчик - его Ариана - коснулся его руки... и все раздражение будто в воду ухнуло, оставив Аберфорта в непривычном состоянии нирваны. И что теперь ему делать, младший Дамблдор не знал.       Рейвен, с присущей ему задумчивостью, пытался решить извечную проблему, а эти петухи обещали ему, вроде как, с ней помочь... но пока что они только кривляются и ходят вокруг друг друга кругами. Молодой - уже давно не очень - Певерелл понимал их: недавно они провернули очень крупную авантюру и заслуживают хорошего отдыха, но во время их отпуска его дело будет стоять, чего он очень не желал. Да и как можно расслабляться, когда рядом творится непонятная хрень, напрямую угрожающая их жизни?!       - Альбус, Геллерт, может, мы уже продолжим наше собрание, а помилуетесь вы потом? В закрытом помещении, - неожиданно подал женским голосом Криденс, а двум великовозрастным охламонам хватило совести покраснеть и отодвинуться друг от друга. Рейвен думал, будет ли перебором, если он сейчас встанет и зарукоплещет Ариане? Кажется, и на этих тварей нашлась управа.       - Ладно, - хлопнул в ладоши беззаботный блондинко (так и задумывались =))) не ПБ) под устало-угрожающими взглядами. - Итак, что у нас по плану? Как выглядела твоя смерть с нашей точки зрения, мы уже поделились, а тебе, Ари, рассказал об этом Рейв. Теперь твоя очередь. Может, именно твоя история хоть что-то нам разъяснит? Рейв считает, что все это взаимосвязано, а я в упор не улавливаю его мысль, - безнадежно пожал плечами, выдав эту тираду, Геллерт, отводя отросшие волосы со лба назад и закатывая глаза, чтобы тут же получить пинок кованных ботинок по коленкам и жалостно ойкнуть.       Ариана задумалась. Его подвижные мышцы лица обозначали невероятное напряжение. Постучав немного по подлокотнику кресла пальцами, она, прикусив губу, обозначила свою позицию по столь вопиюще бестактному предложению потерявшего границы приличия Темного мага.       - Это все, как в тумане. Но я постараюсь, - заверила она и, тягостно вздохнув, продолжила. Ее новый друг, Рейвен Певерелл, уж слишком настойчиво пялился на провинившегося Геллерта, что было, в общем-то, бесполезно, как она по своему опыту знала. - Я помню какое-то невероятно тягостное предчувствие. Оно пронзило меня насквозь. Казалось, что если я не встану между вами, произойдет нечто нестерпимо ужасное. Именно поэтому я побежала.       Я... никогда не училась на волшебницу. Да и возможно ли классическое постижение этой науки для такой, как я? Для обскури. Но я знала, по вашим словам, по вашему умению вести себя, что прислушиваться к голосу интуиции для колдуна - необходимость. И я не сомневалась ни мгновения в ту минуту. Я не знала, чем это кончится для меня, но... Думаю, вы поняли, - сложила ручки на колени девушка-парень в неловкости. Мужчины кивнули в одобрении. Отвыкшая от нормального изъявления своих мыслей и чувств Ариадна все еще нуждалась в поощрении.       Геллерт нахмурился. Мотивация - это, конечно, важно, но не это не давало ему покоя. Было что-то еще. На что может пролить свет Ариана?       ...девочка, которая выжила. Прошло столько лет, а вопросы все те же.       - Ариана, - его глубокий голос успокаивающе обволакивал ее сознание. Он нацепил на лицо благостную улыбку Альбуса, отчего все в комнате, кроме непосвященной девушки в теле парня, разом напряглись. - А что случилось в момент? Когда мелькал зеленый свет? Просто понимаешь, - немного замялся он напоказ, желая вызвать в ней больше соучастия. Все же они выросли, он - высокий, стремный тип, гондон, как его язвительно порой обзывает Альбус, она же нынче вовсе смазливый-сопливый мальчишка, которого на удивление просто нае... обмануть; отношения их после стольких лет разлуки уже не те... кажется. И в это положение дел он внес свою посильную лепту, о чем очень сожалеет сейчас. - Я в тот миг был немного не в себе и меня это слегка напрягает, - все же признал очевидное Геллерт, получив локтем в бок от Альбуса.       "Слегка - это не то слово, мой дорогой, помешанный на контроле, параноик," - заметил Альбус не-вслух. Геллерт привычно закатил глаза. К чему эти очевидности, если они и так все знают? Ему не понять.       Ариана кивнула с таким пониманием, что Альбусу на миг почудилось, что все эти годы она жила не в теле Криденса, а в теле Грин-де-Вальда и знает его лучше него самого. ("Кто помнит чертика? Новая теория! Чертик - это Ариана, которая Криденс," - шутлив. прим. автора.) Это изрядно напрягало ее-его старшего брата. Он думал порой, что из них вышла бы неплохая пара... не будь его ревнивой фигуры между ними.       - Я думаю, что перед вспышкой Авады перед моим взором предстала вся моя жизнь. Все так резко замедлилось... Ну, а потом, когда луч заклинания был совсем близко, что практически обжигал мою душу, я... я думаю, что видела тень, - уверено кивнула наперерез своим словам девушка, сверкая своими темными глазами.       Пускай она теперь парень. Пускай у нее другое имя, фамилия. Пускай немного иные черты лица... ее глаза остались прежними.       - Тень? - медленно холодея, переспросил Геллерт. Отчего-то ему жутко не нравилось такое начало. Рейвен солидарно с ним прижался к боку Арианы. Кажется, его тоже от чего-то колотило в судорогах.       - Тень. Она обволакивала тебя. Она сливалась с тобой. Но не была частью тебя. Больше не была, - подтвердил его худшие опасения Криденс, уверенно прижимая к себе переживающего тихую истерику Певерелла. Выглядел он так, будто что-то вспомнил, но так и не понял, что именно. - Она посмотрела на меня, и я поняла, что могу также. Когда Авада коснулась моего тела... это заклинание отпустило меня и мою тень. Я позволила ей сделать так, хотя теперь, кажется, это было моей главной ошибкой.       - Почему? - спросил Аберфорт, переводя недоуменный взгляд с дрожащего Певерелла на белого, как простыня, Грин-де-Вальда. Он не знал, что в словах Ариадны ужасного, но чуял, что и ему следует бояться. Но не мог, не зная, в чем дело.       Ариана нахмурилась в ответ и пожала плечами в немом беспокойстве. Вместо нее эстафету подхватил всезнающий Геллерт.       - Эта тень - Смерть, я так думаю. Ариана забрала свою смертность вместе с душой, хотя та должна была остаться вместе с телом. Это позволило ей выжить и продолжить свое существование, как Ариана Дамблдор, но фактически... это приговор ее душе. Никакого посмертия, - припечатал крайне хмурый Геллерт, обдумывая, тем не менее, варианты решения этой "нерешаемой" проблемы. Когда-то давно он утвердил для себя, что невозможное возможно. Значит, и это препятствие не станет для него непреодолимой горой.       Если ему хватит времени...       Братья Дамблдоры ошарашенно переглянулись и стали дружно взирать на свою "сестренку" так, будто предполагали, что она рассыплется и умрет прямо сейчас. Оснований не доверять словам Грин-де-Вальда у них не было - тот даже шутил с полной серьезностью. Ариана же ощущала чудовищную неловкость под их пронизывающими взглядами; кажется, вскоре их размышления дойдут до той сакральной мысли "Ах, если бы я знал раньше...", чего девушка решительно не желала... все же, утопиться в виноватом обожании своей семьи ей не хотелось.       Вообще, это было довольно-таки странно - осознавать себя после того, что случилось. Он - Криденс Бэрбоун. Она - Ариана Дамблдор. И все это вместе.       ...и все это врозь.       Тени преследовали ее с момента перерождения. Они то подходили ближе, то отдалялись. Это чертовски напрягало ее/его, но он/она не предавал этому большого значения. Куда больше его/ее заботила путаница в голове - события, которые происходили с Арианой, но не случались с Криденсом, были так ярки...       Поэтому ли она очень обрадовалась, когда мистер Грейвз предложил ей свою помощь? Хоть какую-то: выбиться в люди, понять, что вообще происходит, разобраться с хаосом в своей голове и в жизни. И что-то было в нем такое знакомое...       Она поняла, что именно, когда увидела постаревшего Геллерта. Ее добрый, улыбчивый Геллерт - Темный Лорд. И странные люди - американски представители власти - хотят арестовать его, чтобы... чтобы лишить ее Геллерта, как когда-то английские авроры лишили отца. Из-за нее.       Но она ничего не могла с этим поделать, Геллерт подловился сам. В этом и был его план?       А она снова сбегает в мир теней. Снова начинает все с нуля. Но эти намеки, подсказки... Значит ли это, что ее семья все знает и желает воссоединиться с ней, но не может это сделать сейчас?       Криденс узнает, что она - машина Судного дня. Страшное оружие, предназначение которого состоит в уничтожении живого.       Все следят за ней, все смотрят на нее. И это безумно раздражает.       Да, она порой не может контролировать свои порывы. Но это значит лишь только, что не надо выводить ее из себя. Она - очень уравновешенный человек, всегда такой была, до становления обскури...       Ариана вздохнула, с благодарностью принимая горячий мятный чай из рук Аберфорта. Хорошо, что все хорошо закончилось. Она снова с братиками и с Лером, а смертность души... Лер обязательно что-нибудь придумает.       Это же Лер. У него всегда есть запасной ключик в кармане.       - Знаете, у меня есть знакомые... Надо разослать чертову кучу писем, - внезапно порывается он, оправдывая ее ожидания. Встает, круша все на своем пути и даже не замечая этого. Есть лишь его цель, а все остальное вторично.       Ариана была уверена, что ее душа в надежных руках. Как и братик Альбус.       ...чтобы там не думал братик Аберфорт. Она не слепая и не настолько эгоистична, чтобы мешать их счастью. Ариана действительно любит и беспокоится о них. Это же ее Альбус и ее Геллерт.       Дамблдоры остались в гостиной одни, так как подопечный Грин-де-Вальда решил последовать за ним же через некоторое время.       И стоял, отчего-то, перед захлопнувшейся дверью, и не решался долго войти, изучая маленькие трещинки на шероховатой двери. Этот дом, в отличие от дома в Вене, не испытал риск быть уничтоженным во время штурма, но выглядел не менее потрепанно. Почему-то.       - В чем суть твоей идеи? - спросил, стремительно облокачиваясь на книжный шкафчик, Рейвен, входя, как обычно, без стука.       Геллерт вздохнул и закатил глаза; порой его эта привычка изрядно подбешивала. Сразу к делу, без предупреждения... А если бы он зелье варил?!       "Как будто к тебе можно подкрасться действительно незамеченным, не дури," - равнодушно отбрил неслышимую подколку Рейв. Геллерт поморщился. Они все его так хорошо знают, что становится даже скучно.       Опять свалить, что ли?..       - Посещение мира. Как обычно, - ответил на, по идее, риторический вопрос Геллерт, хмуря брови.       Ему не нравилась эта амнезия Рейвена. Абсолютно точно не нравилась, равно как и самому Певереллу. Но думал он сейчас не об этом.       А о том, как этот их "обыкновенный" метод работает. Если хочешь понять строение Вселенной - смотри на строение молекул. Ищи ответы в природе...       В прошлый раз он опоздал... почти. И то, что Ровена сама отказалась от жизни, ничего не меняет.       Этот груз всегда будет тащить его вниз.       Является ли та Тень его врагом? Если да, то сколько из его несчастий подстроила именно она?       - Когда дозовешься до магов смерти, скажешь мне, ладно? У меня тоже есть некоторые подозрения, - облизал верхнюю губу бывший шпион, скача взглядом, как в лихорадке. Он думал, что вышел на след. Он думал, что у него есть идеи.       - Все хорошо? - спросил Грин-де-Вальд, потому что не мог не спросить. Когда повязанный с тобой человек думает совершить какую-нибудь глупость, его надо остановить. Хотя бы для того, чтобы не утянул за собой всю связку.       - Все хорошо, - пожал плечами Рейвен и вышел из комнаты, оставив волшебника наедине со своими свитками пергамента. И наедине с подозрениями, тяжелым смогом повисшими между ними.       "Он мог бы мне помочь, ведь почерк наш очень и очень похож при должном старании," - заметил Геллерт несколько минут спустя, когда было уже как-то поздно его окликать. А жаль: был бы отличный повод ненамного буйную голову задержать.       Предполагаемая работенка, в самом деле, была не сложной, но нудной: найти необходимые отссылки в фольклоре на соответствующих магов и их местообитания, потом дать знать своим агентам о своем соответствующем желании, организовать всю эту всколыхнувшуюся толпу, завязать, наконец, переписку с условным Орденом - условным хотя бы потому что все связанные со Смертью ужасно одиноки, так как Вечная Невеста не терпит конкурентов, и это не образная присказка.       ...найти конкретных необходимых представителей, договориться о встрече на нейтральной территории, когда у тех появились, наконец, предположения по его вопросу.       Англию и европейскую резервацию в целом пришлось отложить. Посланников Смерти в Альбионе давно вырезали, еще с певерелловских слухов. Посетить деревню баньши, разве что? Геллерт покачал головой, отрезая этот вариант.       До Рейвена дозваться по прошествию этого времени не получается; вестимо, он чрезмерно увлекся своими исследованиями. Опять.       На всякий случай, чтобы успокоить свою совесть, Геллерт посылает еще десяток писем, не надеясь на ответ. Рейвен, со дня их знакомства, ни перед кем и никогда не держал ответ. Был необщительной букой, зацикленной на каких-то своих причудах. Весь в экспериментах... в экранируемых лабораториях. Не удивительно, что он снова забыл.       Подвигом можно считать, что Геллерт, на спор с Альбусом, заставил его остепениться и завести потомство... которое, как ни странно, особенного внимания отца не взыскало.       "Мы оба знаем, что такое безотцовщина," - недоуменно сверлил абрис хренового отца года Геллерт, впрочем, ничего не спрашивая.       Рейвен, также ни на какой вопрос не отвечая, вслух замечает:       - Не хочу быть хреновым отцом. Уж лучше совсем никаким, чем давать детям на что-то надеяться. А я не хочу ловить отзвуки их горя на том свете, - горько поджав губы, он возвращается к работе.       Еще одна странность Рейвена была в том, что он был железобетонно убежден в своей скорой смерти. Поразительно, если честно, учитывая особенные отношения Поттера со Смертью.       Геллерт в очередной раз встряхнулся, не желая думать о чужих завихрениях извилин. У него и своих заморочек хватает, чтобы еще и в условно-чужие лезть.       Например, он недавно обещал Альбусу "показать настоящий мир". Чем не повод? Аберфорт же не в жизнь Геллерту Ариадну не доверит, а для помощи присутствие спасаемой, как бы, необходимо...       - К кому мы сначала? - спрашивает веселый Альбус, предвкушающий повторение опыта Ньюта по проносу опасных фантастических тварей на территорию чужого государства. Целый обскури Криденс, вроде как мертвый, и Темный Лорд Грин-де-Вальд, вроде как заключенный!       Однако злобная магическая тварь Геллерт обламывает его ожидания-мечтания еще в самом начале...       - Мы не пойдем через магов, Альбус. Никто не должен знать, что мы были в этой стране в это время...       ... не в худшую сторону обламывает, в самом деле. Альбус чувствует здоровское возбуждение при мысли о том, как будет пролазить через условный магический забор, обмотанный ядовитой проволокой, через охраняемую суровыми русскими кудесниками границу. Замечательное приключеньице!       Геллерт лишь качает с улыбкой головой. Вот же ребенок. Слизеринцу подавай интригу и чужую грязную тайну, равейнкловцу - загадку, а гриффиндорцу - Запретный коридор на третьем этаже.       -... но сначала мы зайдем к Баюну, я думаю. Это через него я держал связь с остальными, - поясняет Геллерт и ухмыляется, прекрасно осознавая, что его английские снобы друзья не очень знакомы с фольклором других стран.       Стоит ли описывать их удивление, когда они увидели усы, лапы и хвост его "связного"?       - Когда ты говорил, что у тебя связной, ты не упоминал, что он... - скорчил гримасу непонятного назначения Альбус, - ... книззл.       Мудрый и всезнающий кот презрительно фыркнул на эту ремарку и повернулся к Геллерту, демонстрируя, что собирается общаться исключительно с ним. Блондин же тяжко вздохнул.       Знакомство Альбуса с "большим миром" явно не задалось с самого начала.       - Извини, в Европе не привыкли к многообразию. Слишком долго варились в общем котле и все такое, - рассеянно пояснил древний, взлохмачивая собственную шевелюру. Кошак смерил его скептическим взглядом и фыркнул.       - Лады, не буду судить по первому впечатлению, договорились, - махнул лапой Баюн и забавно пошевелил ушами. Незаконные туристы все еще притворялись ветошью, весьма недовольной ветошью, но тем не менее... - Так вот, список контактов. Твой случай не слишком уникален: раньше были идиоты/экспериментаторы и прочее. Но ходячая Смерть никого еще под такое сама не подводила, сам понимаешь, возможны осложнения. Тебе как, надо проследить обидчика, его путь/историю или просто вылечить? - деловито продолжил расспрашивать кот, доставая из ниоткуда прайс-лист и отмечая в нем пожелания клиента. Лер быстро отзывался и вскоре их шумная компания рассталась с чудаковатым секретарем после получения соответствующего их запросам порт-ключа.       - Абсолютно надежно, - заверил их напоследок потирающий лапки кот. Под его пнем количество золотых резко увеличилось в два раза за этот час, а потому его довольство, можно сказать, имело под собою веские основания, чтобы не копать дальше.       Схватившись за старый, явно поддерживаемый в прекрасной форме рунами стазиса чёбот, они перенеслись в лес, к подозрительной одинокой избушке. Альбус тут же брезгливо отдернул руку от сработавшего портала.       - Я не питаю иллюзий насчет коварства торговцев, Геллерт. Кто знает, какой запах скрывается за этими чарами, - поморщившись, пояснил Альбус, которому Геллерт несколько ранее одолжил артефакт-переводчик. Равно как и Ариане, если имелись у кого-то сомнения.       Внезапно тишина прорвалась собачьим воем, без наличия на то псины поблизости, где-то издали начал надрываться петух. На ветку над дернувшимся Альбусом села кукушка и завела свою печальную песню.       Геллерт же, усмехаясь безумным восторгом, отогнал рукой сверзившуюся на него ворону.       Стены крепкой ранее избушки затрещали под пронизывающим ветром. Ранее суровый борей озорно пробежался по ее пыльным трубам.       - Давно не виделись, Могущественный, - оборонил веско скрипучий голос за их спинами.       Непривычные к такой драме, Дамблдоры обернулись и наставили палочки на незнакомца, но Геллерт одним жестом их угомонил и, встав в полную величия позу, кратко заметил:       - Действительно давно... Кощей, - его улыбка была полна ранее скрытого за маской благолепия откровенного садизма. Названный так худой старик болезненно поморщился.       В его висках стучало: "Отрок-мальчик-пленник-холоп," - заливистым пением перемежаясь со следующей тирадой:       "О, нечего быть скрягой, мелкий костлявый пакостник," - сказанные ему по молодости слова одного неприметного одиозного мага.       С того злополучного для Кощея дня они водили знакомство; отношения их всегда были на грани между язвительной насмешкой и откровенным унижением. Что такого старик не принимал в нем, тогда еще молодой некромант не ведал, но помогал, несмотря на свою неприязнь, исправно. То денег даст, то хлеба, то направление на знание...       Кощей запомнил это добро по отношению к нему. И старался отплатить тем же, перебороть свою жадность в этом вопросе.       Ведь его собственная Магия знает, что он помнит. И чем дольше времени пройдет, тем сильнее будет удавка неназванного долга.       - Может, сразу к делу, а? Без хлеба и соли, - предложил тут же переключившийся Геллерт и, наклонясь, шутливо обратил внимание на очевидный факт. - Ты же их все равно гостям не выделишь, да, старый скряга?       ...потому и помогает. А вовсе не потому что даже высказанное в общении неприятие сослужило ему хорошей прививкой в дальнейшем взаимодействии с колдунами вечной госпожи.       - Хорошо. Зайдем за дом. Там оборудование, - сказал Кощей и, понтуясь перед иностранцами, жестом приказал избушке свалить с их пути. Та встала на курьих ножках и спокойно пересела, покачиваясь с бока на бок.       Пока Дамблдоры вновь поражались заскокам старых русских чародеев, Гарри отправил Кощею ехидную мыслишку:       "Опять Яга на тебя жалобу накатала, да?" - и Кощей опять морщиться, собирая на лице своем с тысячу складок.       Дела прошлых дней, старая история... Ну, кинул он целилку и чего все рвутся ее поминать ему от случая к случаю?       "А я тебе припомню, что за тобой гонится твоя собственная тень. Таков нынче слушок гуляет среди нашего милого гостеприимного сброда," - поделился условно-вежливо Кощей последними новостями, ставя старого знакомца в известность: твои проблемы теперь не только твои.       Геллерт прикусил губу в досаде, получив по лицу хвойной веткой. Его настроение стремительно портилось. Такова, вероятно, была особенность этого места: некротические лежбища всегда вызывали ухудшение самочувствия своими эманациями. Он обеспокоился соответствующей защитой для своих подопечных, но о себе не подумал, потому что ранее такой проблемы никогда не возникало. И теперь... странно все это.       "Если бы я знал, что моя Смерть бродит по свету, я бы заковал ее в место покрепче, чем яйцо," - ответил Геллерт Кощею практически без язвительных ноток. И, словив недоуменный взгляд последнего, поспешно добавил: "На море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — игла, — смерть Кощея. Все знают о твоей уязвимости, даже простецы: как ты вообще до сих пор жив, утырок?"       Общаться с пособниками костлявой на земле было невероятно тяжело: плохие условия воспитания никогда не предполагали к мягкости характера. С Кощеем еще относительно повезло: Гарри его встретил юным гадалкой, смог выправить перегибы жизни. Даже почти вывел в приличное общество. Если бы мелкий еще не зарился на чужих невест...       За условным местоположением дома располагался вполне современная лежанка-стол, лампы с питанием от солнечных батарей, тумбочка с хирургическими приборами, лекарствами и т.п. Чем ближе подходили к ним, тем больше косились гости на хозяина сих странных, в данном месте, предметов.       В конце концов ситуация стала столь неловкой, что сам Кощей почувствовал в душе какое-то непривычное, горячее чувство, которое так и требовало у него оправданий. Покосившись на Геллерта - первоначально он подумал, что это сей прохиндей виноват - но нет, Геллерт на Кощея даже не обращал внимания, полностью поглощенный рунными знаками на столе.       - Оперативная установка, хвалю, - вынес все-таки вердикт Геллерт после тщательного изучения оборудования. И повернулся к Дамблдорам, улыбаясь. - Это магические вещи, не беспокойтесь. Просто Кощей, видимо, у патологоанатомов переработал...       - И до сих пор работаю: это самый лучший доступ к трупам! - вставил Кощей свою ремарку, искренне обиженный. Слегка так, но все же. Какое кому дело, что он хранит у себя на заднем дворе?       - А что мы сейчас делать будем? - немного нервничая, спросил Криденс. У него ушло некоторое время на то, чтобы совладать с голосом. Просто он прекрасно понимал, какой диссонанс вызывает его несоответствие природе.       "Голос связан с магией, Ариана, также как и глаза с душой," - сказал тогда мягко Геллерт, пытаясь натренировать ее на другие тона.       - Оу, ничего страшного, маленькая девочка. Ты просто ляжешь на стол, а я тебя просканирую, - поведал ей худой, до костей, старик, беззубо улыбаясь. Выглядело это мерзко; оставляло ощущение еще более стремное.       Как будто, если бы с ними не было вольно общающегося со всякой нечистью Грин-де-Вальда, их бы давно опробовали на зуб.       "И чего Лер в этом всем находит? Брр," - поморщился Альбус на очередных мерзких звуках, издаваемых поющим русским колдуном. В ходе ритуала его глаза закатились, еще глубже просаживаясь в глазницах, а кожа обрела еще более серый цвет.       Взывал русский волхв к силам природы, могущественным и опасным. Одна ошибка и все, конец, нету больше Кощея.       Подобный размах будоражил кровь Альбуса своими перспективами и невероятно пугал.       Одна ошибка, - раздавалось в его голове.       Но вот, солнце вернулось в свое положение, освещая их затененную поляну. Ариана очнулась, резко открыв глаза. Кощей отошел от своей жертвы, сгорбившись и тяжело дыша.       - Не так худо, как могло бы быть. Пара десятков ритуалов и дело в шляпе, - заверил он волнующихся родственников. Геллерт кивнул и покосился на трескучий домик. Ясно же было как день, что на сегодня магии больше не будет. К тому же, ему необходимо было узнать новости, а значит, им пора идти, искать ночлег.       Гостиницы Китеж-града? Нет, много народа. Не их вариант, с их тайным проникновением через границу суверенного государства. Тем паче, на временном месте жительства придется задержаться надолго: для полного "излечения" Арианы, по словам Кощея, необходим целый комплекс ритуалов.       Лер усмехнулся, вспомнив, как Кощей "хотел" его надуть на галеоны, разбавив циклы бесполезными, муляжными обрядами, как будто бы смел сомневаться в его компетенции. В этом-то и была соль шутки - мистер Скряга прекрасно понимал, что магистр на такое не купится, также как и понимал, что магистр осознает его знание, но... ничто не мешало ему рассчитывать на невнимательность Могущественного... недаром, он и назван могущественным, чтобы не обращать внимания на такие несущественные, право слово, детали.       Хорошо, что лечение Арианы удалось уместить в разумный срок: на долгое время Альбус задержаться в отпуске не мог, не привлекая излишнее внимание общественности, однако его помощь была просто необходима в некоторых моментах процесса.       Яга? Это было бы проще всего, не неси от них кощеевым духом. Она - добрая женщина, несмотря ни на что. А ее целительский огонь, ух!.. И если бы не спуталась свое время с Кощеем, то к лику Святых причислили бы.       Шутница "Елизавета Владимировская"? У нее много помещений, много личин, имеется специфический опыт в долгом сокрытии своей настоящей личности...       Блондин улыбнулся, склонив голову. Установить контакт, проверить на вшивость...       ...Как бы все было просто, если бы не приходилось дремать с полуприкрытыми глазами, взглядываясь тревожно в ночь, ища следы присутствия потусторонней силы...       ... если бы не пришлось ходить с оглядкой, не зная, какой шаг предусмотрен врагом, какой из многочисленных планов ведет к его поражению...       Гарри не дурак. Догадаться, что из-за его контр неясной природы с собственной Смертью страдают близкие ему люди, было не сложно.       Сложно было понять, какие действия необходимо предпринять в сложившихся обстоятельствах.       И стоит ли предпринимать что-либо вообще?..