Новые грани после Авады

Предупреждение для не любителей слэш-моментов: манипулирование! Я помню, что у меня обитается здесь много читателей, активно не любящих это направление, несоответствующее основной сюжетной линии, тем паче совсем недавно мне снова высказывали недовольство по этому поводу... Но я не смогла убрать сей фрагмент! Потому что мне было смешно. Кто догадается почему - поржет со мной.       "Как бы то ни было, это закончилось, - лениво думал Альбус, развалившись на мягкой перине. - И хотя само это выражение не верно, так как эти же самые неприятности еще вернутся, по прогнозам Лера, где-то через десятилетие, но сейчас-то мы можем позволить себе отдохнуть?"       Альбус действительно считал, что они заслужили право на отдых, но Геллерт, видимо, с полной серьезностью полагал, что успокоиться ему суждено только на том свете. И смотрел на него, как на придурка, когда он честно пытался урезонить его нездоровый энтузиазм. И этот парень правда думает, что он купится на весь этот фарс с минувшим столетием? Алло, Геллерт, все маги в возрасте - сплошь консерваторы, очнись!       "Альбус, - передразнивал его про себя недовольный директор Хогвартса, - ты же не думаешь, что наши противники дадут нам шанс на передышку? Сейчас решается дальнейшая судьба наших грандиозных планов! Хорош дрыхнуть!"       И вертелся под силой чудодейственного пинка несчастный Дамблдор, как белка в колесе. Послал Хагрида за мелким Поттером, окончательно завербовал Снейпа, (просто, чтобы приглядеть хотя бы за этим только что ребенком - вдруг что-то не то в голову придет на фоне происходящего дурдома?) проинформировал население в верном ключе, присмотрел подходящую семью, а ("Дурсли являют собой вполне нормальную чету с малышом. И чего Поттеры с Эвансами рассорились? Наверно, Петуния все же согласиться принять маленького Гарри, ведь он же сын ее погибшей сестры! И воспитает нормальным человеком, вдали от тлетворного влияния славы. И приобщиться сама к так желаемому ей волшебству," - пожал плечами профессор, беспечно отмахиваясь от слов верной Минервы и, немного посомневавшись, но все же добавляя конверт сверху к колыбельке.) потом были суды. Бесконечные заседания Визенгамота.       И Сириус Блэк... Судя по состоянию психики, ныне - явный неадекват. Про крестника даже не вспомнил! Но его-то можно понять: горе от потери Поттеров, Гарри он сам же доверил в заботливые руки Хагрида...       Геллерт сказал тогда, отмахнувшись с легкостью, покоробившей Председателя Визенгамота: " В Азкабане Сириус Блэк будет в безопасности. Так что не парься и пихай его в тюрьму, пока он сам повод дает!" Эта позиция была Альбусу глубоко непонятна: отчего такого могут защитить дементоры, что несчастного мальчика необходимо задвигать аж на самый нижний уровень ужасной тюрьмы к отпетым психам Лордовской шайки? Да и на сам вопрос о "гибели" Лорда Лер, как непосредственный свидетель произошедшего, не ответил, ограничившись каким-то маловразумительным набором жестов.       - Это было... слишком шокирующе, Альбус, понимаешь? - поджал губы этот... этот обаятельный гандон и, невинно распахнув глазки, склонил голову к правой руке, а линию плеч разместил по диагонали, как качели, из-за чего рубашка с распахнутым воротом обнажила молочно белые ключицы. И в довершение всего облизнул губы, проникновенно смотря оторопевшему Альбусу прямо в глаза.       "Если ты не хотел говорить об этом, то, может, все же стоило выразить свое пожелание словами, а не строить цирк одного актера?" - подумал вслух мужчина в цвете лет, залипнув на чужие губы.       Влияние Геллерта на него было по-прежнему велико, но за столько-то лет он успел к нему адаптироваться. И даже эти трюки не мешали ему мыслить здраво.       Хватило отрезвляющего Империо как-то раз. Больше он такой ошибки не совершит, предполагает Альбус.       Но вот, Лер раздвигает свои губы в изящной ухмылке, показывая белоснежные зубы и юркий, хитрый язычок - и Дамблдор ожидаемо плывет. И Геллерт знает, как это его бесит - терять рассудок каждый раз, несмотря на, мордред дери, почтенный возраст. Знает и делает!       - Ну, ладно, больше не буду! Все-все! - шепчет его блондин успокаивающе ему на ухо горячим дыханием и это ни драккла не успокаивает. Потом смеется куда-то ему в шею, обнимая и наваливаясь, и Альбусу также хочется расхохотаться в голос, потому что это, вообще-то, жутко щекотно. Но тут его друг прекращает веселиться и обжигающе холодно замечает... меняя тему, пока поседевший маг не очухался. - А ты знал, что мой рыжий друг снова сорвался?       У Дамблдора холодеет в лопатках. Он вполне представляет последствия подобного срыва, потому что застал mister Redhead во время предыдущего такого состояния.       Это была замечательная прививка для него от жажды бессмертия. Даже зная, что тому милому человеку оно досталось совершенно случайно...       - Кто? - онемевшими губами еле вымолвил он. Геллерт отчего-то странно улыбался. После прошлого раза это должно было вызвать в нем недоумение, возмущение и целую кучу еще противоречивых чувств, но нет: лишь легкие сомнения в адекватности своего друга (в чем он, впрочем, не сомневался никогда: в смысле, в его неадекватности.) и облегчение от подспудного ощущения, что все, наверное, обошлось.       - Некие самоубийцы вычислили его временное местоположение и натравили на него смеркута. Ночью, - уточнил Лер для описания масштаба проблем, которые на себя навлекли неизвестные. Пальцы его барабанили в неизвестном ритме по спине Альбуса. - Нет бы, как приличные волшебники, вызвать на дуэль и все такое... Естественно, что от них остались ручки да ножки! Хотя нет... даже ручек и ножек не осталось... - мечтательно улыбнулся Лер. От этой садисткой улыбочки все внутри свело в противный ком. А этот нехороший человечек сидит себе спокойно и напевает о том, какое воскресение тоскливое.       - Дай угадаю, - промолвил Альбус нарочито спокойно, стремясь справиться с вскружившей голову тошнотой, - он навел на них ужас и натравил смеркута обратно?       - Ага, - продолжил улыбаться Лер, как дурак, все еще выводя пальцами по его спине "Vege a vilagnak". - Лишь тем, кто воин, надлежит погибнуть, как воину. А те, кто падаль, достойны участи падали. Мир имеет смысл. Мир имеет концепцию. А я все также хочу в Грецию...       - Грецию? - Альбус недоуменно сморгнул. - В чем же вопрос, давай съездим?       - В Древнюю Грецию.       Порой Геллерт ставил его в тупик. Он был слишком необычен, слишком изумителен, чтобы быть, казаться заурядным.       Восхитительных личностей выдает все: от речи до малейшего жеста. Как ни хотел бы ты быть другим, ты не сможешь.       Лер идеальный актер, когда ставит себе в цель быть таковым. Но вот в чем загвоздка: даже в рубахе на голое тело, даже в гриме, даже этой нарочито простоватой личине и нелепых словах чувствовалась его внутренняя сила. И это не та самая магическая мощь, но ощущение его невероятной Воли. Его души.       Главное, задать себе цель увидеть все это. И не просто смотреть, а наблюдать.       Легкая тревожность. Постоянное желание касаться себя, крутить в пальцах палочку и любые другие предметы. И сам взгляд Лера при этом может быть рассеянным, отстраненным. А может и нет. Но главное, что Лер не замечает этого всего обилия знаков за собой.       Эти постоянные облизывания губ, будто пару месяцев в Сахаре провел, их периодические прикусывания, (абсолютно дурацкая привычка на взгляд Альбуса) дергание кадыка... нервные сглатывания. Эти зависания в пустоту иногда, когда Лер думает, что Альбус не видит.       И неконтролируемые всплески магии с отчетливо ощутимым флером усталости, напряжения и, опять же, тревожности.       Однажды случается так, что эту тему невозможно опустить. За краткий миг сгоревший в порыве непреднамеренной ссоры лес тому свидетельство. Ошарашенный, испуганный Альбус и завернувшийся в себе Геллерт. Непроницаемость Дамблдора дала сбой... живая мимика Грин-де-Вальда закаменела.       Будто все с ног на голову... события тех тяжких для них обоих лет, когда они оба искренне считали, что Ариана Дамблдор мертва по их вине. Только тут-то причина пустячная... важны лишь последствия.       - Геллерт... - осторожно начал седой волшебник, но названный его перебил, резко и грубо, будто они сейчас заденут не ту тему:       - Потом, Альбус! Не сейчас! - отрывисто сказал он, в отчаянии сбегая в устроенное им же пепелище... возносить хвалу природе.       Проводить все возможные ритуалы... потому что магия снова рвет его изнутри. Стандартного круга года, которым он ранее пренебрегал, теперь не хватает, чтобы удержать рвущуюся наружу мощь. Мощь, которая грозит погубить его близких... Альбуса, в том числе. С которым ему еще объясняться необходимо, потому что мистер Дамблдор (звучит как мистер Альбионское правительство, на искушенный взгляд Геллерта) ничего не оставляет просто так.       Но мир не стоит на месте. Его сносит с ног опять этот безжалостный круговорот событий. Планы, планы, планы... Кажется, будто и не было всех этих спокойных лет.       Будто снова война. Но войны пока еще нет.       И это затишье хуже всего.       Потому что Альбус не знает, что у его друга в голове. Что он задумал на этот раз. Очевидно, что это может ему не понравится, но не слишком ли много секретов у Лера на один квадратный метр?       Зимняя пора. Они посещали Зальцбург в Австрии - воистину великолепное зрелище из пряничных домиков, покрытых белоснежной пудрой снега. В Хогвартсе Альбус лишь сослался на дела, что в действительности он делал не часто, потому что обыкновенно попутные задачи все же находились. Если бы Минерва попросила несколько дней передохнуть, он бы отпустил ее - что ж, не правильно как-то, когда такая молодая ведьма целиком посвящает себя работе, но его бывшая ученица отпуска не просила, хотя он порой ей предлагал ненастойчиво посетить некоторые интересные места... так почему бы не отдохнуть самому в этот чудный зимний вечер? Послушать классическую музыку Моцарта забавным заклинанием Геллерта, окрашивающим мир, к тому же, в цвета полярного сияния, как побочный эффект.       Идут они по заснеженным улочкам, любуются красотами под чарами отвода глаз. Засмотрелся Альбус как-то на крепость Хоэнзальцбург... А Геллерт пропал. Затерялся среди вышеупомянутых воистину бесчисленных улочек.       Отыскать удалось его легко - болтал беззаботно с выходцем из теплых стран в маленькой уютненькой кафешке неподалеку. И как только заметил напряженное внимание своего спутника, быстро расстался со "случайно" встреченным знакомцем, в неловкости потирая пустующее место на груди, где ранее была его золотая цепочка.       - И кто это был? - спросил Альбус с ненавязчивым любопытством. Ответит или не ответит, но он все равно постарается узнать по своим каналам. Доверять Геллерту стоит с оглядкой - это он знал.       Его друг... такой молодой в этой снежной стране... пожал плечами и, неуловимо улыбнувшись, стряхнул с белых волос тысячи льнущих к его голове снежинок.       - Старый знакомый, - заметил Геллерт, заводя Альбуса в другую кафешку под предлогом того, что у того "уже руки синие". Такие же темные, как глаза пойманного с поличным Грин-де-Вальда, сейчас подозрительно осматривающего затемненные уголки теплой залы. Это был ожидаемый ответ, ожидаемый уклон от расспросов, но все равно что-то темное укололо в груди. И царило там до тех пор, пока губы Геллерта не разверзлись в шаловливой улыбке, а изрядно потеплевший взгляд не возвратился обратно к его другу. Он немного наклонился к нему и заговорщическим шепотом заметил. - Смотри, вот за тем, крайним столиком сидит твоя бывшая ученица из... магглорожденных. Давай подойдем и пошутим над ней?       За что вполне справедливо получил локтем под ребра. Красноречиво глядя на шутливо поморщившегося Геллерта, Альбус безукоризненно вежливо обратил внимание своего спутника на то, что не стоит таким образом прерывать свидание молодой ведьмочки, решившей посетить маггловскую сторону в этот чудесный вечер.       Темный лорд закатил глаза и усмехнулся: было забавно порой строить из себя черти знает что, но...       ... маховик стоит воссоздать поскорее. Альбус начинает, кажется, от него отдалятся со всеми этими подозрениями. Озаряет его, вестимо, что часть жизни Геллерта с Альбусом - одна из самых маленьких в бытие могучего Грин-де-Вальда. К сожалению, озаряет не в сторону ревности, (странно, упоминать этот факт с сожалением) а в сторону совершенно альтруистичного и столь же абсолютно ненужного отстранения, невмешательства, немешательства, (не ПБ!) которого бы Лер предпочел бы и вовсе не замечать в их отношениях.       Создание маховика. Это не сложная задача, просто кропотливая, но времени в действительности на нее не хватает... Замкнутый круг: чтобы сделать маховик времени, необходимо выделить время, которого и так нет, но которое может появиться, если вернуть "колесницу по золотой реке". Геллерт поступил проще: стащил более ущербный аналог из Отдела Тайн. Волшебники, работающие там, ничего не заметят, (нет, не потому что сверхувлеченные натуры, хотя не без этого!) ибо одолжил он артефакт ненадолго, со всеми предосторожностями, (пришлось вспомнить о ранее не раз выручавшей его паранойе - на всякий случай) а так как никаких отрицательных последствий от "переиспользования" и замыкания петли для него не предвидятся, то Геллерт искренне поражался, как он не додумался до этого ранее.       "С другой стороны, если я имею столь большую безнаказанность, то это становится слишком скучно... Хорошо, хоть есть стоп-кран в лице Смерти. Раньше я и не знал, что у меня имеются тормоза," - задумчиво отметил Гарри, отвлекаясь от кропотливого пересыпания песчинок времени в только формирующийся сосуд.       Нельзя, чтобы песок времени сплавился с изолирующим его стеклом. Нельзя сначала сделать сосуд, а потом добавить в него песок, т.к. стекло должно быть сделано с первого раза.       "Оберегать магией от взаимодействия... обратить Силу в заклинание... на полсуток? Мордред, как я давно это не делал! Должно хватить и девяти часов, но это не стандартный материал, а модифицированный, то есть совершенно не тот, что я использовал в прошлый раз, значит на всякий случай увеличиваем время ожидания..." - стучал пальцами Геллерт по столу, внимательно наблюдая, как его концентрированная магия обволакивает золотой песочек одним слоем, а два горячих взаимосвязанных сосудов вторым.       - Изумительно... - восхищенно шепчет Альбус где-то там, сбивая столь лелеемую установку "весь мир сужается до материалов", но не то, чтобы Геллерт был против. Это было неожиданно, да, это вторжение, но не то, чтобы неприятно, просто...       - Ты испортил мой сюрприз! Я хотел подарить один тебе! - обиженно надувая губы, угрюмо шепчет расстроенный кудесник, нарочито по-детски отворачиваясь. Альбус уже хочет поддержать эту его игру в рамках уготовленной ему роли, как лицо Геллерта внезапно становится на удивление отрешенным.       Обычно это означает то, что происходят какие-то магические возмущения на близрасположенной территории. Геллерт более чувствителен к ним, можно даже сказать аномально чувствителен, что позволяет предполагать, будто сенсорика и предвидение как-то связаны. Сам провидец на прямой вопрос по этой теме ответить затруднился, - кажется, ему не приходила в голову сама такая мысль, что весьма странно, - отчего Альбусу пришлось провести собственное расследование в компании Рейвена, пока тот не исчез...       - У нас гости, - своевременно прервав грустные мысли Альбуса, кратко отчитался непроницаемый Геллерт, поднявшись. Палочка в левой руке, в правой - зачарованный клинок. Спиной к спине становится и Альбус. Пускай опыта у него не так уж и много, как кажется по сравнению с Геллертом, но он в отличие от того же Грин-де-Вальда ставит себе в задачу самосовершенствоваться по боевому направлению.       Отчего развязавший войну Темный лорд совершенно не интересовался боевкой было, конечно, любопытно, но не настолько, чтобы спрашивать самого Мистера Восставшего об этом.       Альбус все еще помнит, как он, накачавшись микстурками Фламеля, взял в верх в их постановочной схватке... а еще слишком хорошо помнит взгляд ошеломленных, восхищенных небесных глаз Грин-де-Вальда, чтобы понимать, что победа не была у его фейри в каком-либо приоритете вообще, в отличие от весьма злого в ту пору Дамблдора - отчего все лишние вопросы отпадали сами собой.       Просмотрев сцену боя в Омуте памяти, Альбус признал, что восхищаться действительно есть чем - постарались в уничтожении ландшафта они тогда на славу. Вероятно, Геллерту всегда был необходим достойный противник, которым Альбус себя не считал, равный ему Враг, которого он недавно и нашел... на свою голову.       Нападавшие обходили защиту дома по кругу, но внутрь сунуться не смели, бомбя заклинаниями внешний барьер.       "Красиво," - признал Альбус великолепие представшей пред ним картины, несмотря на напряженную обстановку.       ... которая, к слову, как-то быстро ушла, сменившись на... нечто, абсолютно ситуации неприличенствующее. Впрочем, как и всегда с Лером - он необычаен... во всех отношениях. Пора бы уже привыкнуть. Но отчего же никак не получается?       - О. Они так будут до утра, - разочарованно сморщившись, пожал плечами Геллерт и развернулся домой, чтобы вернуться за теплыми вещами, ибо выскочили они на прохладу в том, что было на них.       - И что мы предпримем? - спросил Альбус, не без опаски шагая за другом, потому что, эй, там недружелюбно настроенные ребята закидывают заклинаниями их единственную защиту! Невозмутимый блондин подал ему теплые вещи и... порт-ключ? В виде детской тряпичной игрушки. Змеи. Странно знакомой змеи.       - Разумеется, мы оставим дом ночным разбойникам, - пожал плечами тот, как будто так и надо, тоже одевая пальто. Справившись с шапкой, он добавляет тревожно. - У меня такое чувство, что нас хотят задержать здесь, пока что-то странное творится за стенами дома.       - Но если бы не нападение, мы бы никуда не пошли,- осторожно заметил Альбус, укутывая шею в прикольный шарф и надевая свои знаменитые перчатки, изрядно побесившие Ньюта в свое время. Геллерт замер на мгновение, осмысляя это предположение.       - Тоже дело, - признает он согласно, кивая. - Но мы все равно отправляемся.       - А как же маховик? - спрашивает Альбус уже после перемещения. Геллерт вешает тем временем части своего английского гардероба в венских апартаментах. Заданный спохватившимся другом вопрос приводит его в состояние полнейшего умиления.       - Ты думаешь, что кто-то сможет зайти в мой дом без моего разрешения? - по-еврейски отбивает он в ответ, злорадно усмехаясь. Альбус отпускает нервный смешок.       По прошествию этой черноюморной минуты, когда они все уже разделись, к ним приходит Патронус Аберфорта.       И приносит отвратные вести козел.       - Ариана мертва. Мы облажались.       Минутой ранее веселые лица наливаются смертельной бледностью.       А за два года до поступления некоего Гарри Поттера в Хогвартс в парижской квартире Фламеля Лилиана Розье просит хозяина квартиры пропустить одно из собраний зельеваров, указывая точные дату и время того.       И точно так же сбледнувший Фламель начинает понимать, что кое-кто снова решил поиграть со смертью...       "Учитель не смирился с неотвратимостью некоторых явлений... или дело обстоит строго наоборот?" - размышляет Николя за кружкой вечернего чая в компании своей жены Перенелль, известной провидицы.       "Смерть не ждет. Смерть не терпит. Смерть не опаздывает," - выцарапывает он на могиле Салазара четыре года спустя.       Пронизывающий ветер треплет его седые локоны, навевая тоску. Но Николя знает.       "Это еще не конец," - пишет в своих записках Винда Розье, понимая, что для нее-то это и есть тот самый конец. Смерть настигает ее до отвращения неотвратимо.       Конец... Но не для их дела. Их дело будет жить.