Исчезая с радаров

5.1 Утро только затеплилось за окном, но уже стало понятно, что погода будет отличной. Самой подходящей для начала долгой дороги. Свежий прохладный воздух из приоткрытой створки тронул плечо Корсы. Джи откинул свой край одеяла, оставляя побольше для Габи. Габриэль длинно, спокойно вздохнул и слегка улыбнулся во сне. Корсе хотелось остановить эту минуту, растянуть её на долгие-долгие годы, все, что ему отпустил Господь. Неясный свет отражался от кончиков ресниц Габи, растекался по острым скулам. Корса поднял руку и невесомо провел кончиками пальцев по его лицу, описывая линию щеки, щекотную от подросшей за ночь щетины. Габи никак не отреагировал, впервые за долгое время он спал крепко, как человек, которого не мучают никакие сомнения и страхи. Корса отнял руку и потрогал собственное лицо, подтверждая правоту Хаки. Нос, надбровные дуги, подбородок — все это было у них с Габи общим, от предателя-отца, который, как оказалось, совершил ещё одно, самое страшное злодеяние. То, что они с Габи друг друга не знали, тоже на совести Грэя Макинтайра, как и позор мамы, и его собственное одинокое детство. Джи часто представлял, какой могла быть его жизнь, если бы у него был отец. Но почему-то ему никогда не приходило в голову, что у него может быть кто-то еще: брат или, возможно, сестра. Он и подумать не мог, что однажды в заброшенном мотеле найдёт свое отражение, самого близкого, по-настоящему родного человека. Корса сглотнул. Слезы полились где-то внутри, глаза жгло, но ни одна капля солёной влаги не выступила наружу. — Габи, — беззвучно прошептал Корса, борясь с охватившим его чувством вселенской несправедливости, — как мы могли не узнать друг друга, Габи? — Корса, — не открывая глаз, Габриэль притянул его к себе, — чего ты проснулся в такую рань? Давай ещё поспим. Корса ощутил жар его сильного, такого знакомого и желанного тела, лёгкое утреннее возбуждение, которое так часто превращалось в настоящую страсть. Но пока Габи ещё спал и не знал о том, что это последнее их утро вместе. — Я так люблю тебя, — утыкаясь носом в тёплое плечо, сказал Джи. — Я тебя тоже, — сонно отозвался Габи. Слезы все же просочились сквозь плотно сомкнутые щитки внутренней брони, потекли на подушку, Корса судорожно сглатывал их, избегая шмыгать носом, чтобы не разбудить брата. От слез он обессилел и незаметно для себя задремал. А проснулся от уже традиционного стука в дверь. — Я сейчас кого-то убью, — совсем не в шутку прорычал Габриэль. Едва ли пришедший услышал угрозу, но грохот прекратился: — Грэй, ты мне нужен. Корса вздрогнул, уставившись на дверь, из-за которой донеслись удаляющиеся шаги. — Давно ты так спелся с Хаки? — озадаченно нахмурился Габи. — И почему он зовёт тебя «серым»? Корса опустил голову. Не хотелось рассказывать брату правду, лежа голым с ним в одной постели. Корса почувствовал, что щеки полыхают бросившейся в голову дурной кровью. — Потому что это моё имя, — тихо проронил он и попытался выбраться из-под одеяла. Но не тут-то было. — Постой-ка, — Габриэль удержал его в объятиях, для верности зафиксировав ногами. — Что? — Тебя зовут Грэем? Это имя ты скрывал от всех? — Да. Отпусти меня, ладно? — резко ответил Джи. — Ха, — озадаченно хмыкнул Габи. — И что тебе в нем не нравилось? Настолько, что ты сократил его до одной ненавистной буквы, а? — Мама назвала меня в честь отца, — вот он и сказал это, Господи! — Твоего старика звали, как моего? Боже, когда ты лишил его разума?! — Это он и был! — Корса двинул кулаком ему в плечо. — Да отпусти же ты меня, Габи! Ошеломленный, Габриэль разжал руки и ноги и откатился к стене, открыв рот. Корса выбрался из кровати и замер, разбитый искренним потрясением и обидой на его лице. Чтобы не видеть этого, он подхватил штаны и ушел за штору, там быстро поплескал в горящее лицо холодной водой из таза и только потом заметил набитый до отказа рюкзак, стоящий у стены. Рядом, прислоненная к рюкзаку, торчала винтовка: Габриэль собирался уйти. — Корса, — окрикнул тот и подошел к нему, уже одетый в футболку и брюки, — это что сейчас было? — Иди сюда, — велел Корса. Габи, нахмурившись, подошел ближе. Корса закусил губу, сейчас ему было куда больнее, чем в медвежьем капкане Арамака. Его душа попала в капкан. Он наклонился над гладкой водной поверхностью. У Ягера где-то был осколок зеркала, а у Миры в доме зеркал целых три, но решить сомнения нужно немедленно. — Смотри в отражение. — Ну? — недоверчиво пожал плечами Габриэль. — Твою мать… Корса с горечью кивнул. От мамы ему досталось немного: иссиня-черные волосы да цвет кожи, все остальное — от предателя отца. — Теперь понимаешь? — Что ты имеешь в виду? — Габи выпрямился и потер ладонью лоб. — Ты должен уехать в Форт-Нельсон, — твердо сказал Корса. — Погоди-погоди-погоди, — Габи взял его за плечи, но Джи отшатнулся, сбросив его руки, — как одно связано с другим? Допустим, мы братья по отцу. Но при чем тут отъезд из Рэд-Форта? Только не говори, что бросаешь меня из-за того, что когда-то мой папаша трахался с твоей матерью! Иногда Габи был резок. Иногда даже невыносим. Но сегодня ему совершенно снесло планки, а Корса и так был на взводе. От удара Габриэль отлетел в угол, свалившись на собственноручно собранный рюкзак. Корса зажал левой рукой занывшую правую, тряхнул головой, отгоняя красную пелену. Габи тоже медленно приходил в себя. Он сидел на полу, схватившись за щеку и смотрел с такой обидой, что у Джи переворачивалось все внутри. Но дать слабину нельзя. Брат должен уехать. Спастись. Он заслуживает долгой и безопасной жизни, судьба любит его, храня от ножа и вируса. Габи сможет выжить. — Уедешь ты или нет, я больше не лягу с тобой в постель, Габриэль Макинтайр, — твердо проронил Корса. — Не знаю, что ты там себе навоображал, — ответил тот, вставая. Болезненно подвигал нижней челюстью. — Но ни ты, ни Хаки, ни ваш сраный бог не будет указывать мне, что делать. Корса похолодел, но не дрогнул лицом. Габриэль постоял напротив него, глядя в глаза. «Господи, помоги! Помоги, и больше я никогда ничего не попрошу. Дай силы преодолеть искушение, Господи!» Стук в дверь заставил обоих вздрогнуть. Габи усмехнулся и снова прижал руку к покрасневшей щеке. 5.2 Гэйб злился, но срываться сейчас на Корсу было не только бесполезно, но и небезопасно. В принципиальных вопросах его малыш как кремень. Ну, папаша, ну, жеребец херов! И тут подгадил сыну своей необузданной любвеобильностью. Как только мама терпела выходки этого паршивого кобеля? Стук в дверь повторился, Гэйб плюнул играть в гляделки и пошёл открывать доставучему визитеру. — Мистер Макинтайр, — стоящая на предпоследней ступеньке Мэгги казалась слегка удивленной. — Мисс Харельсон? У вас снова ко мне какое-то дело? — Нет, я просто зашла узнать, может, вы… передумали. — Передумал, — процедил Гэйб почти с ненавистью. Оглянулся, надеясь увидеть раскаяние на лице Корсы. Но тот стоял суровый и неподвижный, как ожидающий боя камикадзе. — А что это у вас с лицом? — Мэгги подошла совсем близко и протянула к нему руку. — Ничего особенного. Просто… ударился об угол, — Гэйб предупреждающе помотал головой. Но дочурка шерифа все равно подобралась к нему и принялась гладить по больной щеке. Гэйб ненавидел эти наивные женские уловки. Он хотел увернуться, но поймал краем глаза прожигающий до костей взгляд Корсы и не стал этого делать. Гэйб вдруг понял, что его раньше никто не бросал. Сам — да, не раз. Но чтобы кто-то бросил его… Никогда ни к кому не привязывайся, Габриэль. Самые болезненные раны наносят те, кому мы доверяем. Неужели он и тебе изменил, Роззи? Или ты знала о матери, и о том, что тебя однажды постигнет та же участь? — Ужасно, — Мэгги украдкой глянула через плечо на молчащего Корсу и так засмотрелась, что пошатнулась на узкой ступеньке. Гэйб машинально подхватил её за талию и буквально услышал, как скрипнули зубы Джи. Так тебе, братик. Гэйб поставил шерифскую дочку на ноги и содрал со своей шеи её цепкие ручонки. — Так я побегу, обрадую папу? — спросила она. — Подожди меня, обрадуем вместе, — Гэйб криво улыбнулся оцепеневшему Корсе и прошёл в дом, обойдя его по дуге. На душе сделалось паршиво оттого, что он покидает этот домишко, из которого мечтал вырваться и с которым были связаны, пожалуй, самые необычные и чувственные воспоминания в его жизни. Но Корса выгнал его. Выбрал своего безжалостного дряхлого бога. Гэйб надел подготовленный патронташ, перекинул через плечо ружье и взялся за рюкзак. — Габриэль. Вот как. Даже имя его младшему братцу стало противно. Гэйб надел рюкзак на плечо и прошёл мимо него. В дверях обернулся. С наивной надеждой, вдруг у этого святоши проснётся совесть. — Слушаю, Джи. У Корсы дрогнули губы, так, будто он готов заплакать. — Можно… я приду попрощаться? — Я уезжаю не один, — отрезал Гэйб, — со мной твои брат и сестра. И твой друг Лэнни. Приходи и прощайся, кто я такой, чтобы тебе запрещать? — Ладно, — прошептал Корса. Нет, это невозможно. Лучше сразу отрезать, чем рвать по кускам. Как же ты была права, Роззи. Как ты была права! Гэйб прошёл мимо Корсы, стараясь не смотреть ему в глаза. Всё кончено. Так тому и быть. 5.3 Габи ушёл. Корса смотрел ему вслед и думал о том, что все сделал правильно. Габи уходил по залитой солнцем улице, Мэгги Харельсон льнула к нему, болтая без умолку, и у них впереди была целая жизнь. — Джи, старик! — Лэнни появился из-за поворота и удивлённо уставился сначала на Корсу, а потом, проследив за его взглядом, в спину Габриэля. — Мои глаза обманывают меня, или бро передумал оставаться? Бэйкер тащил огромный баул с вещами, который тут же опустил на пыльную дорогу. — Ты уже собрался, Лэнни? — Собрался, да. Вообще-то я шёл к вам, ребята, — с готовностью сообщил он, — а чтобы не возвращаться, прихватил свои ценности. — Предусмотрительно, — через силу улыбнулся Джи. — Погоди, я тебе помогу. Он, как был без рубашки и босиком, сбежал с крыльца и подхватил баул Лэнни за вторую ручку. — Ого! Это что же там у тебя такое ценное? — с трудом переведя дух, полюбопытствовал Корса. — Много чего, — загадочно ответил Лэнни, — в большом городе я продам эти редкости и куплю себе маленькую мастерскую. Я даже придумал для нее название. — Какое? — Я назову её «Друзья Бэйкера», — торжественно провозгласил татуировщик. — Когда ты окажешься в Форт-Нельсоне, обязательно найди меня, бро. — В Форт-Нельсоне? — невесело засмеялся Корса. — Боюсь, этого никогда не случится, старик. Лэнни остановился и опустил сумку. — Разве этот балбес тебе ничего не рассказал? — нахмурился он. — О чем не рассказал? — Миссис Хэнсон, ну, то есть Лили, перед самой смертью нашла лекарство от бешенства. — Что?! — воскликнул Корса. — Именно! Теперь нужно только доставить её разработки в Форт-Нельсон, и вы все будете спасены! Слышишь, Джи? Корса кивнул, потрясенный до глубины души. Как Габриэль мог скрыть от него такую важную новость? Впрочем, это ничего не меняет. Разве что только у них с Риком, Хаки и остальными появится призрачная надежда. — Это отличное известие, Лэнни. — Тогда почему ты мрачнее тучи, дружище? — с сочувствием стиснул его запястье татуировщик. — Переживаешь из-за расставания? Знаешь, а у меня тоже душа не на месте, как подумаю, что приходится оставить вас здесь. Ты же в курсе, что Леон остаётся? — Нет, — удивился Корса, — почему, ведь он не заражен? Нужно поговорить с ним! — Попытайся, — вздохнул Лэнни, — но, уверяю тебя, он не согласится. Думает, что станет обузой для всех, и в дороге, и вообще… Честно сказать, Джи, меня терзает тот же страх. Кому мы нужны там, в этом Форт-Нельсоне? — Не говори глупости, — сердито отмахнулся Корса, — мы пережили катастрофу. А потом эпидемию, дважды, войну с Кагалом и Конрадом. Ты должен выжить и жить очень долго, Лэнни. Может быть, кроме тебя в этом мире не осталось ни одного мастера? — Может быть и так, — без ложной скромности согласился Бэйкер, — но мое искусство… больше не делает меня счастливым, понимаешь? — Не совсем, — нахмурился Корса, — по-моему, ты здорово вырос как мастер с тех пор, как осенью сделал мне татуировку… — В этом все и дело! — в отчаянии Лэнни схватил себя за короткие добела выгоревшие волосы и с силой потянул, рискуя выдрать клок. — Я сделал тебе эту погибель и ненавижу себя за это! — Брось, — утешил его Корса. Чёрное солнце свело Лэнни с ума, стало для него навязчивой идеей. Он корил себя за то, что в порыве ревности «наградил» Джи проклятым знаком. — Ты ни в чем не виноват, — сказал Корса и улыбнулся как можно мягче, — я сам выбрал этот рисунок. Ты не смог бы переубедить меня. — Правда? — переспросил Лэнни, с волнением глядя ему в глаза, будто искал в них ответ на незаданный вопрос. — Определённо. — Это ещё хуже, — помрачнел Бэйкер, — значит, этот знак пришёл к тебе свыше. Он в твоей судьбе и оказывает на тебя большое влияние. Корса внезапно почувствовал полное изнеможение, будто прошел пешком тысячу миль без еды и воды. Зачем этот бесполезный разговор о какой-то мистическое ерунде, когда сам Лэнни уезжает? Они больше не увидятся. Скорее всего, никогда, в лучшем случае, очень долго. — Пообещай, что будешь осторожен, Джи, — потребовал Бэйкер, — очень-очень осторожен, ладно? — Ладно, — в этот момент Корса вообще не думал, как будет жить дальше. Что станет с его жизнью, когда Габи, Мира и Лэнни уедут в Форт-Нельсон. Пустота, вот что ему представлялось. Пустота и доживание с маленькой общиной таких же обречённых. Удовлетворенный его обещанием, Лэнни снова подхватил свою сумку, Корса взялся за вторую ручку, и они потащили её к точке сбора возле дома Хэнсонов. 5.4 Гэйб закинул свой рюкзак под водительское кресло фургона. Раньше это был маленький школьный автобус, ярко-желтый с рыжими дверями и эмблемой местной футбольной команды. Для путешествия в Форт-Нельсон автобус покрасили в грязно-зелёный цвет, а бока укрепили приваренными железными листами. На крышу местные умельцы водрузили одну из двух имевшихся в Рэд-Форте солнечных батарей, чтобы можно было передвигаться и по ночам тоже. Когда Гэйб и Мэгги подошли к машинам, шериф с Арамаком обсуждали поездку. Согласно их плану, колонна должна двигаться не меньше шестнадцати часов в сутки, чтобы достичь Форт-Нельсона за трое суток. — Хорошо, что ты передумал, Макинтайр, — похвалил его Харельсон, — это правильное решение. — Не сомневаюсь, — процедил сквозь зубы Гэйб. — Поведешь автобус. Маргарет тебе поможет. — Эту колымагу? Час от часу не легче. — На нем поедут дети и женщины. Мы доверяем тебе самый ценный груз, — шериф посмотрел на него так пристально и остро, что Габриэль передумал спорить. Ладно, дьявол с ними, дотащит он эту обузу до безопасного места и будет, наконец, свободен. Давно надо было уходить. Ещё тогда, когда они выбрались из катакомб под разрушенной базой. Слиняли же эти двое: Ягер и Руссо, не захотели возвращаться в пропахший тленом посёлок под красным небом. Устроив вещи и отделавшись от Мэгги и её отца, Гэйб пошёл на поиски Хаки, но вдруг передумал и остановился. Он все ещё злился на бывшего генерала за то, что тот наболтал Джи. Уехать не попрощавшись будет отличной местью. Гэйб подумал, с кем бы ему хотелось повидаться перед отъездом, и понял, что ни с кем. Ни по кому здесь он не станет скучать, а Корса… Корса предал его. Так же, как когда-то отец, без единого звонка уехавший к Розалин, не успела осесть земля над могилой мамы. Недаром у них одна кровь. Привычка вот так невкипиш вычёркивать из своей жизни тех, кто в неё не вписывается, у них тоже общая. — Эй, Макинтайр, — окрикнул кто-то. Гэйб обернулся и увидел нагоняющего его Рика. — Всё-таки едешь? — уточнил тот, не глядя в глаза. Габриэль тоже старался не встречаться взглядом с той тьмой, которая поселилась в глазах вдовца. — Еду. — Бумаги Лили… — В моем рюкзаке, — подтвердил Гэйб и стиснул зубы, когда Хэнсон похлопал его по плечу. — Не волнуйся, я передам их по назначению. — Спасибо, — Рик помолчал немного, — знаешь, она до последнего говорила о тебе. Считала тебя надеждой этого мира. — Мисс Аллен была слишком… романтичной, — Гэйб терпеть не мог такие разговоры. Он не желал быть ничьей надеждой, тем более, этого сраного мира, которому он ничем не обязан. — Ладно, — отвернулся Хэнсон, — удачи вам. Береги мою сестричку. И ушел, не дождавшись ответа. Народ стекался к площади. Хаки заявился, испортив Гэйбу его мелкую месть, с ним пришла опухшая от слез рыжая, прикатился на своей коляске калека-Леон. Генерал скупо кивнул и принялся грузить тюки и сумки в машины. Мэр Лоу с супругой, едва притащились, принялись распоряжаться, куда устроить их солидный скарб. Пришли Бэйкер с Корсой, не удосужившимся даже как следует одеться. Сукин сын! Габриэль посмотрел на него в упор. Корса выпрямился и ответил прямым ярко-синим взглядом — солнце светило ему прямо в лицо, но Джи не щурился, стоял и таращился на него во все глаза. Вокруг все шумело, гудело, сновало. Оглушительно, перекрикивая гул движков, орали лесные птицы, солнце отражалось в натертых до блеска стеклах машин и автобусов. Гэйб стоял и не мог отвести взгляд от Джи. Корса первым сделал шаг навстречу. Шагнул и остановился. — Все по местам, — гаркнул Хаки. Взревел движок головного грузовика. — Миссис Лоу, миссис Бригс, Руфь, сюда. Садитесь, садитесь плотнее, Джеки, мисс Ченинг, мисс Хэнсон… — Ну же, дорогая, не нужно плакать! Что же вы как маленькая? — Эсмеральда, проверьте, все ли на месте. Келли, Донна! — Сэм, пора. Проститесь с семьей. — Эй, Макинтайр, тебе требуется особое приглашение? Корса не выдержал. Рванул к нему. Гэйб с силой отпихнул попавшегося на пути Чика с каким-то полосатым тюком, ринулся к Джи, расталкивая провожающих. Они встретились посреди залитой солнцем площади, Гэйб протянул руки, и Корса со стоном прижался к нему, обдавая жаром загорелой кожи. — Я вернусь за тобой, слышишь? — Габи! — Я вернусь, жди меня, понял? Отвезу эту ораву в Форт-Нельсон, найду лекарство и вернусь! — Я буду ждать, — Корса прижался щекой к его щеке, — береги себя, Габи. — И ты, братишка. И ты береги себя. 5.5 — Вот и все, — сказал Хаки, глядя вслед пыльному облаку, поднятому колонной машин. — Вот и все, — заунывным эхом отозвался Леон. — Слава богу, — с облегчением выдохнул шериф и глубоко вздохнул, прислоняясь к воротам. Мистер Харельсон сделал все возможное, чтобы спасти свою семью. Корса отер вспотевший, покрытый пылью лоб. На зубах скрипел песок. Синее, горячее небо давило на плечи раскаленной плитой. — Пойдём домой, Джи, — Леон подкатил ближе и взял его за руку, — ты скоро обгоришь. Нафига ты вышел без рубашки? — Что? — Корса оглянулся на толпящихся в воротах рэдфортцев. Почти все в одночасье лишились семей, и все, кроме, разве что Хаки, потеряли близких: друзей, соседей, тех, с кем бок о бок пытались выживать страшные годы после катастрофы. Корса некстати подумал, что теперь ему некому больше носить зайцев, мисс Гинзбург уехала вместе со всеми. В посёлке осталось лишь несколько женщин, включая мисс Моззер, единственного в Рэд-Форте врача, и миссис Купер, которая помогала ей сражаться с заразой в тот проклятый год. Женщины тихо плакали, обнявшись, но держались стойко. Миссис Мастерс, оставшаяся с мужем и сыном, утешала подруг по несчастью. — Корса, — Леон настойчиво сжал его руку исхудавшими пальцами, — так что? — Что «что»? — Ты переезжаешь к нам? Вместе будет веселее, давай, ну! От мысли, что придётся вернуться в дом, где больше нет Габи, Корса содрогнулся. Нет уж, лучше соседствовать с Хаки, чем эти пустые стены. — Ладно, — пообещал он брату. — Мы должны держаться вместе, — Леон озабоченно покосился на Чика и Марко, которые, оставшись без покровительства мэра, терлись рядом с Нэдом и Микки. — Сегодня же перенесу вещи, — кивнул Корса. Он не боялся этих типов, но помнил, как они кошмарили безответного Лэнни и пытались приставать к Лили. — Кстати, а где Рик? — Был здесь, — растерянно моргнул Леон. Хаки обернулся. Все остальные тоже закрутили головами. — Кто-нибудь видел Хэнсона? — Я видел, — ответил мистер О' Брайан, флегматично набивая свернутую папиросу вонючим индейским табаком, — он шел в лес, с ружьем и рюкзаком. — Какого черта? — Корса и Леон переглянулись. — Не мог выбрать для охоты другого времени? — Вернётся, поговорю с ним, — Хаки снова взял все в свои руки. - Больше никто не будет ходить на охоту поодиночке. Но Рик не вернулся. К вечеру оставшиеся в Рэд-Форте всерьёз забеспокоились. Хаки разделил мужчин на тройки. Шесть человек остались охранять посёлок, остальные отправились на поиски Рика. Корса изнывал от тревоги, но она хотя бы отвлекала его от мыслей об отъезде Габи. Невыносимая, выкручивающая душу тоска притупилась, улеглась на дно, вытесненная сумрачным пониманием, что потеря Габриэля, Миры, Лэнни - первая. Дальше будет только хуже. Рик не вернётся. Интуиция кричала об этом, когда они с Хаки и шерифом Харельсоном рыскали по заросшим тропам старого поселения чиппевайнов. Они выбрались к Маленькой Речке под самое утро. Выбрались на свой страх и риск, уже не слишком надеясь на удачу. Над головами в прохладном бледно-розовом небе кричали птицы. Корсу потряхивало от холода: собираясь на поиски брата, он оделся кое-как. Хаки остановил машину в паре миль от брошенного поселения индейцев, на незримой границе раздела, которая существовала между землями белых и краснокожих с того времени, когда раскололась земля. На тонких ветках ив трепетали темно-красные и жёлтые ленты - обереги. Чиппевайны верили в то, что какие-то рваные тряпки способны остановить зло, оставить его на этой невидимой линии. - Пройдёмся пешком, - сказал генерал, - не стоит привлекать внимание. - Кархх, - рявкнуло сверху. - Кажется, нас уже заметили, - флегматично поправил шляпу шериф. Корса прижал руку к груди слева, так сильно там сжало. Перед внутренним взором встал улыбающийся Габриэль в своём роскошном черном роуче. Маленькая Речка опустела в конце весны, но казалось, что здешними дорогами уже много лет никто не ходил. Тропки заросли ползучей травой и паутиной, птицы развели в кустах гнезда и яростно протестовали против вторжения в их царство. Корса крепко сжимал локтем автомат, готовый к любой неожиданности, но того, что увидел в поселении, никак не ожидал. - Добрались, - мрачно проронил Харельсон, словно запнувшись о след от колес в мокрой земле. След был таким глубоким, что в нем стояла вода, хотя сильного дождя не было уже неделю. Хаки опустился на корточки, разглядывая что-то в траве, присвистнул. Корса подошел ближе и увидел валяющиеся в траве гильзы. - Как думаешь, давно они добрались до Маленькой Речки? - спросил шериф. - Дня два или три назад, - Хаки озадаченно потер лоб и поднялся на ноги, - но индейцев здесь нет уже давно. С кем Винке тут сцепился? - Осмотримся и узнаем. Они двинулись по зловещему следу машины, который, разумеется, привел в индейскую резервацию. Корса никогда здесь не был, выжившие в апокалипсисе индейцы не жаловали белых. Раньше Джи списывал все на вековую ненависть краснокожих к завоевателям, и лишь теперь понял, что чиппевайны береглись заразы, которую оставили в Рэд-Форте. Получается, они встретились с ней первыми. Если бы Корса не знал правду о военной базе с ее лабораторией и боксами для зараженных, он решил бы, что индейцы отомстили потомкам конкистадоров, наслав болезнь на занявших Красный Форт людей. Иначе почему созданную заразу ученые назвали болезнью Вендиго? А доктор Маккалистер, всерьёз изучавший индейский фольклор? Может быть, он тоже видел в этом месте изначальное зло? Когда впереди показались первые дома, воронье заметило незваных гостей. Оглушительное карканье заставило замедлить шаг даже хладнокровного, не верящего во всяческую дьявольщину Хаки. - Чёртовы краснокожие, - проворчал шериф Харельсон, - развели падальщиков. - Кри считали вОронов священными птицами, - сказал Корса, хоть в его пояснениях никто не нуждался. - Воплощение сатаны - вот они кто, - шериф бурчал себе под нос, шагая по улице между пустых жутковатых строений. Хаки озирался с интересом, как этнограф, добравшийся до неизвестного науке народа. Джи тоже таращился на хижины индейцев, за каждой дверью, украшенной защитным символом, за каждым пустым квадратом окна ему мерещилось что-то потустороннее. Но главное ожидало их впереди. Посреди Маленькой Речки торчало настоящее индейское типи. - Вот это вигвам, - восхищенно проронил Хаки, с крайним любопытством обходя высокую палатку, украшенную вороньими перьями и какими-то иероглифами. - Габи был здесь, - Корса первым полез в типи и озадаченно замер. Он оказался прав, Канги держали здесь. Все было так, как рассказывал Габриэль: медвежьи и овечьи шкуры, керосиновая лампа, книги - старая американская классика. Корса убедился, что Хаки не интересует палатка, и поднял шкуру. Встряхнул, посыпались какие-то листы бумаги, упала книжка - "Прощай, оружие" Хэмингуэя. Как безумный фанатик, Джи принялся обыскивать типи, ища что-то, что приблизило бы его к Габи. Только сейчас, в эту самую минуту он особенно остро понял, что они расстались. Между ними десятки миль, что для современного мира практически равняется бесконечности. - Здесь ничего нет, - сказал Хаки, - пойдем, Грэй. - Здесь должно что-то быть, - поднимая и перетряхивая пыльные шкуры, упрямо возразил Корса. И его упрямство увенчалось успехом. Под одной из шкур нашлась скрытая песком и сухим мхом дверца. - Хаки, - крикнул Джи, - шериф, идите сюда. Я кое-что нашел. 5.6 Фигурка Микки Мауса, прикрепленная к приборной панели, подпрыгнула на пружинке и затряслась ещё неистовей. Габриэль задвинул ногой выкатившийся из-под сиденья рюкзак и крепче сжал руль автобуса. Раздался испуганный женский вскрик, заплакал младенец. - Нельзя ли поосторожнее? - сердито спросила миссис Харельсон. Гэйб поморщился и сбавил скорость, но так стало ещё хуже. На лесных колдобинах автобус мотало сразу из стороны в сторону и вверх-вниз. - Нельзя, мама, - ответила Мэгги, - ты же видишь, мистер Макинтайр старается, как может. - Пусть он прибавит скорость, - сказал кто-то, - так мы никуда не доберёмся. - Закройте окно, дует. Гэйб почувствовал, что закипает. Сидящая рядом Мэгги достала термос и, зажав между стройных, обтянутых узкими джинсами бедер жестяную походную кружку, налила в неё травяной чай. - Это с мёдом, держите, - она протянула кружку Гэйбу. - Я не хочу. - Я могла бы подменить вас, если вы устали. Гэйб скрипнул зубами и взял кружку одной рукой. Предсказуемо расплескал на очередной кочке, но все же сделал глоток. Чай был вкусным. - Осторожнее, - снова попросил кто-то. - Я стараюсь, - раздражённо отозвался он, проклиная этот автобус, эту дорогу, этих людей, которых навязали на его голову. Когда шериф с Арамаком обсуждали маршрут, именно этот участок пути вызывал наибольшие сомнения. Недавние дожди размыли мягкую землю, вода стояла в лужах, не желая уходить. Колеса месили эту грязь, добавляя и без того рискованному путешествию ноту обреченности. Мэгги зашуршала пакетом и сунула Гэйбу под нос маленькую румяную булочку. Есть не хотелось, хотя перекусить с утра он не успел. Но ссора с Корсой и новость об их родстве начисто лишили Габриэля покоя и аппетита. - Вам нужны силы. Это был аргумент, силы ему действительно потребуются. Особенно когда они доберутся до Форт-Нельсона. Гэйб давился мякишем, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. Клейкое тесто вязло на зубах, рядом Мэгги энергично жевала свою булку, будто это был самый вкусный в мире бигмак. - Мама, скоро мы приедем? - Скоро, Чарли, скоро. - Ты уже говорила так, мама, а мы все едем и едем. Я устал. - Скоро приедем, потерпи, малыш. Впереди показался просвет. Гэйб добавил скорость, постепенно дурея от духоты и шума. Малыш Чарли канючил и просился пи-пи, женщины гомонили, кто-то шуршал бумагой, собираясь поужинать. Вдобавок снова захныкал младенец. Гэйб с трудом сдерживался, чтобы не рявкнуть на весь этот базар, ради которого он оставил брата. - Зачем ты открыла окно, Эсме, ты что, смерти моей желаешь? - Твоя индейка протухла, Милли. Всех уже мутит от этой ужасной вони... Автобус снова подпрыгнул, выезжая, наконец, на асфальт. Гэйб выровнял колымагу и поглядел на убегающую вдаль пепельно-серую ленту трассы. Она вилась, причудливо изгибаясь, а с двух сторон над ней нависали сосны. - Мамочка, я очень сильно хочу писать! - крикнул Чарли. - Откройте ещё одно окно, здесь дышать нечем! Автобус тряхнуло. Что-то свалилось, истошно завопил грудной ребёнок. Гэйб почувствовал, что его колымага стала заваливаться на бок. - Дьявол, - выругался он, - колесо спустило. Дамы снова зашумели. Как куры, ей богу! В унисон им кричал младенец. Габриэль остановил автобус и, прихватив гаечный ключ, выбрался наружу. Не успел он вытащить из багажника запасное колесо, как неугомонные пассажиры полезли из тесного и душного салона. - Мистер Макинтайр, можно мы пока в лесочек? - мама Чарли подхватила мальчишку на руки, умоляюще глядя на Гэйба. Тот с тоской покосился на непроглядный кустарник перелеска. - Только недалеко, - предупредил он с неприятным ощущением. Так, наверное, чувствует себя пастух, овцы которого разбрелись куда глаза глядят. - Хватит за мной приглядывать, Эсме! - взвизгнула почти у самого его уха миссис Лоу. - Какое тебе дело, куда я иду? - Если ты заблудишься, Милли, - парировала супруга шерифа, - мы застрянем тут по твоей вине. Рев ребенка усилился и резал барабанные перепонки. Гэйб подхватил запаску и потащил к переднему бамперу. Второй ходкой принес домкрат. - У меня нехорошее предчувствие, - сообщила Джеки Гинзбург, подойдя к Габриэлю, - смотри, колесо не просто проколото. Гэйб наклонился и поморщился: на протекторе виднелся длинный резаный след. К счастью, в этот момент их нагнали остальные. Арамак выскочил из джипа с медвежьим ружьем, за ним выкатился мэр. Появились Лэнни и Мира, которая пересела к нему подальше от болтливых старух и от Гэйба, на которого до сих пор дулась из-за Корсы. - Помощь нужна? Я умею, Рик меня научил. - Я справлюсь, - отказался Гэйб, - лучше следите, чтобы никто не разбредался. Не хватало только потерять тут какую-нибудь овцу. - Фу, - сказала Мира, - разве можно так отзываться о... миссис Бриггс, куда это вы идете? - Я же говорю, овцы, - фыркнул Гэйб, мерно качая педаль домкрата. Бэйкер хохотнул, но тут же резко оборвал смех. Из леса раздался истошный женский вопль: - Пропал! - Блядь, - проронил Гэйб, не прекращая своей работы, - иди, посмотри, что там стряслось. Он уже снял колесо и прилаживал запаску, когда Арамак и мэр привели рыдающую взахлеб горе-мамашу. Она всхлипывала, икала и то и дело порывалась кинуться в лес. - Мой малыш... я только на секундочку отвернулась, только на секундочку, а он... пропал, мой Чарли пропал. - Что будем делать? - мужская часть коллектива обратилась к с трудом выпрямившему спину Габриэлю. Женская притихла, как гласа господнего ожидая его решения. Какого хрена? - Искать, - обреченно вздохнув, сказал Гэйб, - пацан мелкий, далеко уйти не мог. Может, кроме пи-пи он хотел еще и ка-ка. Он понимал, что ситуация, и без того тревожная, полностью вышла из-под контроля. Сейчас они потеряли одного маленького мальчика, но поиски могут привести к еще большим неприятностям. - Ищем час, не больше, - решительно проговорил он, не обращая внимания на заливающуюся слезами мать, - в поисках участвуют только те, у кого есть оружие. Остальные марш в автобус. И вернулся к работе. Через четверть часа колесо было на месте, автобус гудел и раскачивался от волнения, напоминая качающуюся на волнах баржу. Рваную покрышку Гэйб оставил на обочине, его колымага и без того загружена так, что едва переваливается. - Мистер Макинтайр, - Мэгги, чтоб ее, появилась, не успел он как следует соскучиться, - вы закончили? - Закончил. Что ты тут делаешь? Я же велел всем ждать в автобусе. - Я просто... хотела узнать, - липучка снова притерлась к Гэйбу, отбросила золотые локоны за спину, мазнув его по щеке, - мама волнуется. - Пусть не волнуется, - огрызнулся Габриэль и тут увидел Чарли. Мелкий выбрался на дорогу, цепляясь ручонками за скользкую траву обочины. - Мамочки! - воскликнула Мэгги. Гэйб проследил за ее взглядом и покрылся мурашками ужаса. В двух шагах от малыша, за кустом густого ивняка стоял бешеный. Мужчина лет пятидесяти, мордастый, высокий и крупный, когда-то, видимо, бывший грузным, но теперь исхудавший и изголодавшийся. - Чарли, - закричала Мэгги. Гэйб на миг зажмурился, крик шерифской дочки был сродни выдернутой из гранаты чеки. Пронзительный детский визг заставил открыть глаза и рвануть вперед. Чарли, плаксивый мальчишка в коротких штанишках и синей футболке с флагом Канады, бежал к автобусу со всех ног, а за ним огромными шагами неслась смерть. Гэйб оттолкнул полезшую было Маргарет, рявкнул: "в автобус" и рванул вперед. Он пропустил под локтем орущего от ужаса пацана и встретил мордастого зомби ударом гаечного ключа в рожу. Бешеный опрокинулся на спину, но и Гэйба занесло. Так что атаку разозленного зомби он отразил с трудом. Твари, прежде прямолинейные и тупые, эволюционировали и становились все проворнее и опаснее. - О боже, - снова завопила Мэгги. Ей вторил нашедшийся Чарли, его полоумная мамаша и несчастный младенец из автобуса. Гэйб снова долбанул бешеного по башке, вторично сбивая с ног. Больше он не дал ему шанса. Гаечный ключ в несколько ударов превратил черепушку зомби в кровавую кашу, но Гэйб не смог остановиться и молотил лежащий труп, вкладывая всю ярость, усталость, отчаяние и боль, что накопились за последние дни. - Вот тебе, вот тебе, вот тебе, - бормотал он, - вот тебе за Корсу, вот тебе за все, сука, сдохни! - Габи, хватит, - Лэнни испугался подойти к нему близко, нерешительно замер в пяти шагах, - ты уже весь в крови. Гэйб посмотрел на ключ в своей руке и содрогнулся от отвращения - на металл налипли ошметки плоти и что-то жирное, наверное, мозги. - Ну, - зло сказал он, - чего таращишься? Мальчик на месте, поехали дальше. Под испуганными взглядами и в молчании - заткнулся даже младенец - он вернулся в автобус и завел движок. Автобус качнулся, дверь захлопнулась, как дверца капкана, но никто не издал ни звука.