Исчезая с радаров

1.1 Гэйбу казалось, что от него воняет на целую милю. Его тошнило от едкого запаха застарелого пота и крови, что уж говорить о Фелиции, которая пришла утром с тарелкой каши и свежей водой. Гэйб смущённо отодвинулся от неё в дальний угол клетки. - Твой завтрак, - мама Джи как ни в чем не бывало протянула ему тарелку и дотронулась рукой до лба. Габриэль отшатнулся. Поспешно забрал еду. - Что такое? - От меня воняет. Она секунду смотрела на него и вдруг от души рассмеялась. - Похоже, тебе стало лучше, раз начали волновать подобные вещи. Гэйб фыркнул, прижимая локти ближе к бокам, чтобы не распространять волны удушливого запаха. - Поешь, потом посмотрим рану, и я попытаюсь что-нибудь придумать. Воодушевленный, Гэйб расправился с кашей меньше, чем за минуту. Он чувствовал себя намного лучше, чем ночью, силы вернулись, стало легче дышать. И он тут же начал изнывать от безделья и вынужденного ожидания. Как пережить ещё целых три дня в клетке, где даже выпрямиться во весь рост проблематично? У Гэйба уже сейчас задеревенела спина и немилосердно ломило шею. Ещё не настало время обеда, а он уже охренел от скуки и беспросветной тишины в этой части карантина. Гэйб пробовал отжиматься и качать пресс, пытался вспомнить названия всех африканских столиц (интересно, осталось ли еще что-то от Африки?), повторял латинские изречения. Когда одуряющая дневная жара свела его бурную деятельность на нет, на решётку легла чья-то тень. Начальник караула равнодушно посмотрел на пленника и открыл замок камеры: - На выход. - Куда меня? Незнакомый мужчина средних лет в чине капрала поморщился и отступил на шаг назад. - В помывочную, - сухо ответил он, - только без фокусов. - Никаких фокусов, - уверил его Габриэль, выбираясь из проклятой клетки и оглядываясь. Ему казалось, Фелиция должна быть где-то рядом, но ряд клеток и пространство между ними были пусты. Только солнце палило будто ненормальное, плавя все вокруг. Держа его на прицеле короткоствольного автомата, капрал отвёл Габриэля в помывочную - просторное помещение с серыми бетонными стенами, из которых торчали незамысловатые лейки душа. На противоположной стене были вбиты крючки для одежды. Ни о каких перегородках здесь и речи не шло. Леек было штук десять, то есть людей загоняли сюда, как скот, не беспокоясь об их удобстве. Но Гэйб был здесь один и до одури радовался возможности помыться. - Раздевайся, мойся, - ровным тоном скомандовал караульный и остался стоять. - А бритва есть? - Гэйб поскреб колючую многодневную щетину. - Не положено. - Ты так и будешь наблюдать? - Мойся. У тебя десять минут. Гэйб покосился на него и принялся раздеваться. Вода из душа бежала только холодная, но это не помешало ему не только начисто вымыться, но и, воспользовавшись крошечным коричневым обмылком, постирать футболку и нижнее белье. Сменного комплекта у Гэйба, естественно, не было, все его вещи отобрали по приезду, поэтому сырую одежду он надел на себя - в такую жару она высохнет на нем за полчаса. Капрал наблюдал за его действиями с непроницаемым лицом, но когда Гэйб подошёл к нему и оповестил: "я готов", рывком задрал на нем мокрую футболку. Тень интереса промелькнула в равнодушных карих глазах. - Совсем свежая, - отметил он, имея в виду сделанную накануне отъезда татуировку. - Что она значит? - А на что похоже? Когда Бэйкер показал Гэйбу эскиз, тот подумал, что Лэнни рехнулся. Или залез в его кошмар и оживил его на бумаге. Но чем больше смотрел, тем больше его завораживал этот дикий рисунок. - Мужик какой-то, - проворчал капрал, делая вид, что ничего особенного не заметил. - С автоматом. Гэйб одернул футболку, мол, поглядел и хватит. Он не собирался вдаваться в объяснения. Фелиция, кстати, ничего про татуировку не сказала, а ведь она несомненно разглядела её во всех подробностях. Лэнни Бэйкер был поистине величайшим художником современности, потому что видел и рисовал такие вещи, до которых не додумается ни один нормальный человек. На первый взгляд он не изобразил ничего особенного: устаревший и затертый сюжет - мужская фигура с обнажённым торсом, раскинутыми в стороны руками и торчащими во все стороны волосами. Ворон на плече и готическая раскраска выдавали явную отсылку к фильму: "Ворон", тому самому, с Брендоном Ли, о котором они с Корсой говорили в один памятный вечер. Вот только за спиной "ворона" болтался автомат Калашникова, а ладони были пробиты толстыми гвоздями, имитируя следы от распятья. Заметила Фелиция, что черты лица на татуировке до оторопи напоминают черты её сына? - Послезавтра, - сказал капрал. - Послезавтра? - переспросил Гэйб. - Устроишь драку с одним человеком. Он сам к тебе подойдёт. Гэйб посмотрел в глаза начальника караула, ища подтверждение своей догадке. На простоватом квадратном лице не было ровно никаких эмоций. Гэйб отвёл глаза. - На выход. Шагай. 1.2 Звук байка растревожил зомби. До этого они бесцельно шатались по улицам мёртвого Ураниум-Сити, наполовину утопая в туманной дымке. Движения были заторможенными и хаотичными, будто у лунатиков. Но едва мотоцикл затормозил посреди улицы, бешеные взбодрились и превратились в сосредоточенных, целеустремленных хищников. Нечеловечески сильные, с отсутствующим инстинктом самосохранения, они тем не менее представляли из себя лёгкую мишень для сборного отряда из Рэд-Форта. Корса сдал к обочине, чтобы не мешать броневой технике, без суеты слез с байка и снял автомат с предохранителя. Бешеные устремились к нему со всех сторон. Но он ещё вчера обнаружил здесь большую группу заражённых, так что был готов к атаке. Встал поудобнее. Стрелял одиночными, целя в голову. К тому времени, как подтянулась основная группа, Корса успел положить троих. Пока военные покидали транспорт, головная машина вырвалась вперёд и заработал пулемёт. Надёжно закрепленный ремнями в кресле Леон теперь управлялся тяжёлой махиной ловчее здоровых. Длинная очередь крупнокалиберных пуль положила пятерых бегущих к ним зомби, давая время солдатам рассредоточиться по улицам городка. Не убирая автомата, Корса левой выдернул из петли топорик и снес полбашки бешеному, недобитому Леоном. Хаки настаивал на максимальной экономии боеприпасов. Джи огляделся, прикончил ещё одно трепыхающееся тело, прыгнул на байк и рванул вперёд. За поворотом он заметил краем глаза движение сбоку, но отреагировать не успел - бешеный прыгнул и толкнул его с такой силой, что байк завалился и, протащив Корсу несколько метров, упал набок. Ободранный до крови локоть отозвался острой болью, Корса со всей силы оттолкнул байк, но встать уже не успевал, зомби лез на него с бледно-зелёным перекошенным лицом. Прежде это был довольно симпатичный парень примерно того же возраста, что и Джи. Но от этого наблюдения ничего в груди Корсы не ёкнуло. Он нащупал топор, дождался, когда бешеный распластается на лежащем байке и протянет к нему жадные руки, и ударил по мягкой длинной шее. По топорищу потекла тёмная кровь. Топор зашёл достаточно далеко, чтобы чудовище перестало трепыхаться и обмякло. Корса выбрался из-под мотоцикла, без суеты встал на ноги и вторым ударом отрубил зомби голову. - Грэй! Что там у тебя? - Порядок, - крикнул он, за ногу оттаскивая труп с мотоцикла и поднимая "Харлей". - Так чего ты застрял? - Уже иду. Вытерев лезвие топора об одежду зомби, Корса снова закинул его в петлю и поднял мотоцикл. Драка шла уже по всему городу. Пахло дымом и зажигательной смесью - команда зачистки начала сжигать тела. Корса, как и привык, дрался на передовой, рядом с ним - охотники из Рэд-Форта, солдаты Винке, он сам и, конечно, Хаки. - Грэй. - А? - Лови, - генерал запустил в него чем-то красным и блестящим. Корса поймал и удивлённо округлил глаза. - Кока-кола! Хаки широко оскалился, явно довольный собой, и Джи тоже улыбнулся в ответ. Он открыл банку с колой прямо посреди боя. Зажав между коленями байк и положив автомат поперёк сиденья. Газировка тихо зашипела, Корса запрокинул голову и принялся пить, невзирая на огонь, крики, выстрелы, хрипы бешеных. Сладкая шипучка пенилась в горле, утоляя жажду. Корса чувствовал себя неуязвимым. Он видел и слышал все, что происходило вокруг, и сразу заметил нацелившегося на него зомби. Опустив банку, Джи выдернул топорик из петли и метнул в атакующее его тело. Попал аккурат в центр лба. Тело отлетело назад и свалилось, раскинув руки. - Ай-да бросок! - захлопал в ладоши Леон. Овации подхватили Хаки, Нэд, несколько солдат Винке. Лишь шериф Харельсон осуждающе покачал головой и отвернулся. 1.3 - Мистер Макинтайр! Гэйб оглянулся и скрипнул зубами от раздражения. Снова она, эта доставучая Мэгги. - Стой, где стоишь! - рявкнул начальник караула, который привёл Габриэля в общую часть карантина. - Вы все! Не кучковаться, группами не собираться. Всем заниматься своими делами. Ясно, вашу мать? "Спасибо, мужик", - мысленно поблагодарил его Гэйб. Он видел, как засветились лица рэдфортцев, когда его привели. Миссис Харельсон на радостях обняла младшую дочь. Мисс Ченинг и Джеки оживленно замахали ему руками. Сидящая в уголке Руфь заплакала от радости. - Иди, - начальник караула легонько подтолкнул его в спину, - твоя квартирка вон там. Он указал на длинное дощатое строение с низкой крышей и наглухо забитыми окнами. Таких бараков на территории карантина было шесть, а народу на площадке размером в квадратный километр по самым скромным подсчётам - чуть меньше тысячи. Как же они там все размещаются? Гэйб удивлённо огляделся. Больше всего карантин напоминал трудовой концентрационный лагерь времен второй мировой. Плохо одетые люди под присмотром конвоя занимались кто чем: кто-то таскал доски для строительства нового барака, кто-то разгружал провизию из грузовика, кто-то готовил пищу. Некоторые просто слонялись без дела. Гэйб заприметил несколько детей разного возраста, которые играли в догонялки, не обращая внимания на строгие взгляды и окрики конвойных. Детство - такая пора, когда даже в невыносимых условиях душа полна веры в лучшее. Гэйб улыбнулся и пошёл к новому месту своего заключения, раздумывая о том, куда делась Фелиция и можно ли доверять типу, который тычет кулаком ему в спину. В бараке стояла душная тишина. Железные койки стояли тесными рядами и высились в три этажа до самого потолка. Сейчас здесь было пусто, но что творится, когда заключённые возвращаются с работ? Гэйб покрутил головой, отыскивая место, где мог бы расположиться. - Здесь всё занято, - сказал он караульному. Тот молча подошёл к одной из коек, сдернул с неё простыню и бросил на пол: - Эта кровать свободна. - Что стало с человеком, который тут спал? - Умер. Непереносимость. Гэйба бросило в жар от его слов. - На них испытывают вакцины?! Не то, чтобы он был удивлён, но все же гнал от себя мысль о том, куда притащил несчастных рэдфортских женщин и детей. Теперь у него нет другого выхода, кроме как спасать их всех. Гэйб положил руку на едва затянувшуюся рану на боку. Её края все ещё отдавались тупой болью. Он сделает все, что сможет, но подставляться больше не будет. Главное, выбраться живым и вернуться к Корсе. Гэйб сел на койку и опустил лицо в ладони, собираясь с мыслями. Некоторое время его никто не трогал, потом раздались шаги и голос супруги шерифа. - Мистер Макинтайр, Габриэль, - мягко и не очень уверенно произнесла пожилая леди, - начинают раздавать обед. Идите к нам. Гэйб посмотрел на неё с усталой досадой. Она пришла как живое напоминание, что его долги ещё не отданы. Но когда он успел столько задолжать? Ведь только и делал, что спасал этот чёртов форт. Защитил от Кагала, прогнал Конрада, строил вместе с Хаки оборону, ходил в рейды и добывал провизию. Как же вышло, что его долг все ещё не оплачен? Я делал все это ради Корсы. Для Корсы всего слишком мало. Когда он вернётся, Джи спросит, что стало с людьми, которых Гэйб должен был защищать. Как смотреть ему в глаза, зная, что они - здесь, в карантине, и на них испытывают прототипы вакцин? Весь день Габриэль провел в чудесной любящей компании. Его усадили в тень, на лучшее место, принесли еды из общего котла и то и дело подкладывали в его тарелку лучшие кусочки. - Что же нам делать, мистер Макинтайр? - Нас не выпустят отсюда? - Нам говорили, что в Форт-Нельсоне нормальная жизнь. - Да, безопасная! - За что же с нами так? Ведь мы все здоровы! - Эй вы! - рявкнул солдат, стоящий в десяти метрах с автоматом наперевес. - Чего раскудахтались? Ешьте молча. Гэйб отвернулся. От раздражения на рэдфортцев и на самого себя кусок не лез ему в горло. Но нужно было поесть, чтобы восстановить силы. - Мистер Макинтайр, - Мэгги снова подсела к нему, согнав мисс Ченинг с её места. - Маргарет, - отозвался Гэйб и поставил тарелку себе на колени, - скажи, ты не видела сегодня женщину по имени Фелиция? Куда она делась? - А, это та, которая лечила вас? - Мэгги захлопала глазами, покрутила головой. - Нет, я её сегодня не видела. Правда, кого-то снова забрали солдаты, человек пять или шесть, но не знаю, была ли она среди них. Мама, ты не помнишь? - Нет, - сказала Донна вместо матери, - её точно не уводили. - Но где же тогда она? Мэгги покачала головой, потом улыбнулась и погладила Гэйба по коленке: - Как хорошо, что вас наконец отпустили! А где ваше место? В каком из домов? Гэйб выразительно посмотрел на неё и продолжил есть. Фелиция пришла к нему вечером, перед самым отбоем, когда Габриэль уже весь извелся. - Как твой бок? - шёпотом спросила она, подобравшись сзади и отведя его в сторонку. - Нормально. Где ты была целый день? - Пыталась кое-что выяснить, - нехотя призналась она. - Что выяснить? - Про одного человека. Про Дерека Руссо. Гэйб сразу же вспомнил флегматичного парня с плеером, который после его побега стал начальником охраны на базе Хаки. - Узнала что-нибудь? - Его так и держат в боксе. И до сих пор берут кровь, - Фелиция в сердцах покачала головой, - он ещё месяц назад был едва жив, а они все продолжают его мучить. Гэйб присмотрелся к её лицу. - Он тебе нравится? - Да разве в этом... - Нравится или нет? Говори! - Очень нравится! - с вызовом посмотрела на него мать Джи. - И я беспокоюсь за его жизнь. - Ты была с ним в лаборатории, - Гэйб сжал её руку и потащил за барак, в непроглядную тень. - Расскажи мне, как там все устроено. Расположение помещений, количество охраны, где лаборатории, где боксы, где пульт. Есть ли камеры. - Я мало что знаю... - Вспоминай, - жёстко потребовал Гэйб, - тебе нужен Руссо, а мне нужна сыворотка. Когда мы выберемся отсюда, иного пути не будет. 1.4 Корса остановился возле Хаки и заглушил двигатель байка. - Ну? Корса помотал головой. От усталости не хотелось даже говорить. Хаки кивнул и перевёл взгляд на солдат Винке, которые продолжали стаскивать тела на обочину, где хотели предать их огню все разом. - Всё чисто! - Будьте осторожны, эти твари уже не те, что в начале весны. - Проклятые мутанты! - Заночуем здесь, - сказал полковник Винке, подходя к Хаки, - утром выдвинемся дальше. Корса слез с мотоцикла и подошёл к боевой машине, где в гнезде пулеметчика восседал Леон. Похлопал рукой по броне. - Хорошая работа, - сказал он. - Ты тоже молодец, - отозвался брат и потянулся, разминая плечи. Лихо крутанулся в своём кресле. Они некоторое время молчали, безучастно глядя, как объединённый отряд уничтожает последствия зачистки. Солдаты разбирали старый деревянный сарай, стаскивали доски на площадь, чтобы организовать несколько больших костров - Винке велел беречь зажигательную смесь. - Спустить тебя? - спросил Корса. - Нет, я пока посижу, покараулю, - отказался Леон. Он предпочитал, чтобы с ним возился Хаки. Корсе тоже позволял, но неохотно. - Тогда я схожу, поищу нам дом, пригодный для ночлега. - Желательно подальше от этого смрада, - зажав нос двумя пальцами, посоветовал брат. - Есть, - вскинул руку к виску Джи и, перевесив автомат за спину, бесстрашно пошёл по улице вперёд. Он только что объехал весь город, выискивая притаившихся зомби, но не нашёл, кажется, они истребили всех. Корса отёр ладонью вспотевший и пропыленный лоб. Он чувствовал глубокое удовлетворение от проделанной работы. Скоро они уничтожат бешеных, и этот кошмар, наконец, прекратится. Хаки говорил, что вирус, оказавшийся в воде, без носителя, может жить совсем недолго. Уже к зиме Канаде ничто не будет угрожать. Джи прошёл квартал, целиком состоящий из административных зданий и магазинов, и двинулся неширокой улицей между двух рядов жилых домов, ожидая, что какой-то из них ему приглянется. Один из домов действительно показался симпатичным. Крепкий, с выкрашенным нежно-голубой краской фасадом и белыми колоннами, поддерживающими крышу террасы. Джи взбежал по крыльцу, занёс руку постучать, но вовремя опомнился и просто дёрнул дверь. Дом, естественно, был пустым и пыльным. Немного пахло затхлостью, но обстановка выглядела аккуратно. Ничего не было сломано, нигде не валялись трупы, не было даже мусора и застарелых остатков еды. Сюда, безусловно, приходили и вынесли подчистую всю провизию и вещи первой необходимости. Однако в доме имелись две постели с матрасами и подушками - лучше для ночлега нельзя и придумать. Корса на миг прикрыл глаза, вспоминая такой же чистенький домик, на который они с Габи набрели в Форт-Вермилионе. Вспомнил полицейского и его жену в рюшечках. На сердце стало тяжело. Снаружи раздались шаги, и Джи мотнул головой, отгоняя шалые мысли. Вышел на террасу, осмотрел улицу, сбежал по ступенькам. - Кто здесь? Улица была пустой. Понизу, у земли сочился синеватый дым - солдаты уже жгли костры. Отвратительный запах дотягивался даже сюда, за два квартала от площади Ураниума. Корса шагал обратно, когда услышал отчаянную ругань: - Ааааа, мерзкая тварь! Пошёл отсюда! Отвали!.. Похолодев от ужаса, Джи рванул на крик. На вторящие голоса, какие-то заполошные выстрелы. Растолкал идиотов, стрелять не решился, выхватил топор, оттащил тварь за волосы и левой разрубил тонкую бледную шею. - Что тут прои..? Дьявол! Винке и Хаки появились на площади Ураниума враз. Корса замер, все ещё держа в одной руке отрезанную башку бешеного, а в другой - окровавленный топор. Сердце колотилось в висках с такой силой, что глаза застилало алой пеленой. - Вот блядь, - Леон поднялся на локте, опираясь плечами в колесо боевой машины, - и как только подкрался? Я его даже заметить не успел! Ууу, паскуда! Корсе казалось, что его грудная клетка закаменела, и он никогда не сможет сделать вдох. - Не толпитесь тут! - рявкнул Хаки. Подошёл и легкомысленно бросил. - Ерунда, всего лишь несколько царапин. Лучше снова осмотрите улицы. Живо! Корса уставился ему в лицо. Просто чтобы не видеть бледных, выпроставшихся из рваной раны кишок и расползающейся по коричневому асфальту бурой крови. Хаки стащил с себя безрукавку-разгрузку, набросил на Леона, укрывая ужасный ужас и повернулся к Корсе. - Твои предки всего лишь скальпировали врагов, но наш волк пошёл дальше и режет им головы. Корса не понял смысла сказанного, занятый тем, чтобы протолкнуть в лёгкие хоть немного кислорода. - Грэй! Приём! - окрикнул Хаки. - Отомри и выбрось эту гадость. Он встал так, чтобы загородить их с Леоном от чужих любопытных глаз. - Я кому сказал: всем проверять улицы! Каждый дом, каждый сантиметр города! Никто не ляжет спать, пока все дома до последнего не будут осмотрены. Наконец, поняли, стали расходиться, на площади сделалось пусто. Лишь вился клубами серый вонючий дым да гудел огонь погребальных костров. - Эй, - Хаки наклонился к Леону, тот обвил руками его шею, подтянулся. Хаки поднял его на руки и сел прямо тут же, бережно устроив на коленях. Корса отмер. Выкинул в колею голову бешеного и с надеждой посмотрел на генерала. Если Хаки так спокоен, может, ему показалось? Могло же ему показаться? Он сегодня с раннего утра в седле байка, устал, как собака. Но только кровь все ползёт и ползёт по земле. Штаны Хаки уже все в ней, и она кругом... Кругом. - Ты его не заметил? - Ха, - Леон, казалось, ничего не понял, - я дурак, Хаки. Отстегнулся. Не ждал, а эта скотина притаилась в кустах. Ты же говорил, что они хитрые? Что там со мной? Не помру? - Не помрешь, не бойся, - соврал Хаки. Корса вскинулся и застыл под его предупреждающим взглядом. Лицо Леона было белым, как снег. Но он не чувствовал боли и, слава богу, до сих пор не понимал, что происходит. Опустил голову на плечо Хаки: - Извини, больше такого не повторится. - Ладно, ладно, ловлю на слове. Кстати, у меня для тебя кое-что есть, - сказал тот и, порывшись в карманах штанов, достал банку кока-колы. - Кола! - Леон аж выпрямился. Ободрившийся, схватил банку. - Давай, открою тебе. Корса отвернулся. Постоял так, глядя на догорающий костёр. Сердце тяжело колотилось. Будто кувалда в ребра: ба-бах, ба-бах. - Как вкусно. Как в дет... Джи резко обернулся и пронзительно посмотрел на непредателя. Хаки ответил прямым, болезненно светлым взглядом и поднял ладонь, чтобы закрыть брату глаза. 1.5 "Ну и где же ты?" - думал Гэйб, получая на раздаче жидкую кашу. Осматривал подходящих к котлу мужчин, пытаясь распознать того, с кем должен затеять драку. Карцер, куда его посадят после потасовки, находится ближе всего к воротам и лабораторному корпусу. Это их шанс вырваться, перебить охрану и отключить идущий по периметру электрический ток. Но где же он, тот невидимый союзник, вместе с которым Гэйбу предстояло драться. Можно ли положиться на него? Хватит ли ему выучки? - Чего встал? Дай другим пройти! - мужчина лет сорока в линялой бордовой футболке и с густой, рыжеватой бородой грубо толкнул его локтем в бок. Гэйб ахнул, соображая, что делать. Тот это или не тот? Тянет на повод для драки? Вроде бы не очень. Гэйб отступил на шаг, пропуская грубияна к раздаче. Поймал взгляд худой изможденной женщины с проблесками седины в длинных русых волосах. Когда-то она была редкой красавицей, пока тяжёлая жизнь и долгие недели заключения не превратили её в бледную тень прошлой себя. Гэйб шагнул к ней, увидев, как шевельнулись её губы. - Вы что-то хотели сказать? Она смущённо отвела взгляд. - Нет, с чего вы... - Мне показалось, что вы хотите мне что-то сказать. Мы ведь незнакомы? - Нет, и мне нечего... - Чего ты привязался к моей жене? - бородач вынырнул из толпы с миской каши и попёр на него, как танк. - Сказано тебе, она тебя не знает! Всё-таки он. - Я ничего ей не сделал! - Габриэль повернулся к вынужденному союзнику, который нашел максимально дурацкий повод для драки. - Всего лишь спросил. Чего ты взъелся? Или тебе есть, что скрывать? Женщина бросилась к мужу, беспомощно сжала его локоть. - Гарольд, не надо! Бородач повернулся и сунул ей в руки миску с едой. - Не вмешивайся, Элен. Он приставал к тебе? Я все видел! Отойди в сторону! - Ты психопат, мужик, - Гэйб попятился, увидев, что глаза грубияна налились кровью, - бедная твоя жена! Гляди, она боится тебя! Ты кошмаришь ее? Кулак в лицо летел ужасающе медленно, пришлось буквально удерживать себя от нырка. В последний момент Габриэль слегка отклонился влево, кулак мазнул по щеке. Закричала Маргарет. Элен отшатнулась, прижав к груди миску с кашей. Гэйб ударил короткой серией: ухо - живот - нижняя челюсть. Бородач даже не понял, когда и откуда ему прилетело, бестолково затряс головой. Если бы Гэйб бил в полную силу, он уже лежал бы без сознания. - А ну, прекратить! - Хватит, не надо! - Это он?.. От нарочито спокойного, даже вальяжного тона мороз пробрал по коже. - Да, сэр. Этот человек вел автобус, в котором... - Свяжите его. Гарольд выпрямился. Держась за живот, он шагнул наперерез солдатам, но его оттолкнули под отчаянный крик Элен. Что-то пошло не так, понял Гэйб. Бумаги. Бумаги Лили Аллен! Точно. Двое солдат схватили его за руки, завернули за спину, выкрутили до боли в плечевых суставах. Гэйб замер, не сопротивляясь. Только бы не вывихнули, суки! - К Беатрис его. - Что вы делаете? Куда вы его ведете? - закричала Мэгги Харельсон. Габриэль увидел испуганные лица Келли, Донны, Джеки. Элен и Гарольда. Фелиции, которая увидела, что его схватили. Последней он успел ободряюще улыбнуться. План летел псам под хвост, но Гэйб чувствовал - это его шанс. Путь к свободе. 1.6 - Грэй. Корса промолчал. В его руке холодела ладонь Леона. Сам он, весь в кипенно-белых простынях, лежал спокойный и умиротворенный. Лёгкая улыбка застыла на посиневших губах. - Джи. - Ммм? - Хочешь выпить? Хаки сидел на полу у изножья кровати с фляжкой в руке, то и дело прикладывался к ней губами. - Чем это поможет? - Ничем, ты прав. Мысли не шли в голову. Ни мысли, ни молитвы. Хаки, который обычно не затыкался, подавленно молчал, и это пугало больше всего. - Почему? - спросил Корса, сжимая обеими руками каменеющие пальцы брата. Внутри него болела будто всаженная под ребра заноза. Пульсировала, не давала свободно дышать. - Почему? - спросил он громче. Вскочил, обвел взглядом комнату со старинной мебелью: стеллажом, столом, диваном. Зачем-то сорвал со стола белую скатерть, действуя лихорадочно и бездумно, накрыл ею мёртвого брата, вернулся к столу, ударил по нему раскрытой ладонью, потом кулаком. Хаки поднял голову и посмотрел на него снисходительно и понимающе. - Почему все так вышло? Корса до боли в костяшках бил ни в чем не повинную столешницу. Потом выхватил из петли топор и ударил им. Лезвие вошло в край столешницы и намертво застряло. Джи попытался расшатать, но ничего не выходило, и он рухнул на колени с нечленораздельным криком. И только тогда Хаки встал и оттащил его от стола. Грубовато, за локоть, развернул к себе. Положил руку на затылок. - Не кричи. - Я не могу, - схватив ртом воздух, Корса им захлебнулся. - Я больше не могу. Не могу! - Всё ты можешь, волчонок, - успокоил Хаки, притискивая его к себе. - Никого не осталось, - всхлипнул Корса в его плечо, - дядя Джо, Ягер, Рик... Мира, Лэнни, теперь Леон. Никого больше нет. Для чего мне сражаться? - У тебя осталась жизнь. Хаки отпустил его, сжал плечи и заглянул в лицо. Его глаза тоже подозрительно блестели. - Ты остался последним, значит, ты - самый сильный, волчонок. - Толку с того, если я теперь один? - Разве ты один? Прежде Джи съязвил бы что-то на эту тему. Теперь язвить не хотелось. Он не знал, что стал бы делать, если бы непредателя не было рядом. - Ты забыл ещё вот о чем. - О чем? - Габриэль вернётся. Сердце сладко и страшно ёкнуло. Корса гнал эту надежду, не позволяя ей захватить сердце и голову. Держал себя в руках, чтобы не ходить то и дело к воротам, не прислушиваться к шагам, к звукам мотора, не смотреть вдаль. - Прошло уже так много времени. - Вероятно, что-то его задержало, - уверенно сказал Хаки, - он ведь не на прогулку вышел. Корса во все глаза уставился на него. В груди, рядом с занозой, больно и нежно щемило. Габи. ГАБИ. Его задача была посложнее той, что досталась Корсе и оставшимся рэдфортцам. Они всего лишь убивали бешеных, а Габриэль... Габриэль - спасал живых. - Гэйб - упорный и упрямый, как чёртов бультерьер. Если он что-то задумал, никакие преграды его не остановят. Он вернётся за тобой, волчонок, даже не сомневайся.