Сердце туманов

Трое путников вошли в таверну. «Заварник» мадам Фреоны, из которого этим утром они вышли, показался бы сейчас самым уютным местом на земле. Средних размеров таверна представляла собой удручающее зрелище. Старая мебель, полы с щелями, в которые могла бы пролезть и крыса, трещины в стенах и потолке. Напротив барной стойки, за которой стоял мужчина средних лет, потирая бокалы, горел камин, слабо освещая помещение. Недалеко от него за столиками сидело еще несколько человек. Одинокий мужчина за одним столом и три веселые женщины за другим. Появившись на пороге, приключенцы обратили на себя внимание всех, кроме бармена, который отреагировал ровным счетом никак. Однако именно к нему подошли вошедшие. — Добрый ве… — Стакан вина — медяк, кувшин — один серебряный, — оборвал их бармен сухим глухим голосом, продолжая смотреть в пустоту. — Эм-м… Кувшин вина, пожалуйста. — Дракирия протянула монету. — Понимаете, мы прибыли издалека, — начал паладин. — Нам пришло письмо от Коляна Индировича и мы ищем где он, потому что его дочь Ирина сильно… Извините, вы меня вообще слушаете? — Бармен протирал бокал за бокалом, не реагируя на слова Дрозда. — Да ну брось его, — сказала Эмма, — пойдем вон к тем женщинам, они кажутся куда более живыми. Три женщины выделялись на фоне общей картины как яркое пятно на черно-белой картине, совершенно не вписываясь в обстановку. Однако их веселый смех и какая-то уверенность притягивали к себе. Путники подошли к их столику: — Здравствуйте! Не поможете нам? — А что нам до того? — со злобной ухмылкой ответила одна. — Эй! Зачем отвечать так дерзко? — неожиданно для себя разозлился на такой прием паладин. — Не напугаешь, чужеземец. Уж, кому стоит тут бояться, так это вам. Бойтесь гнева вистани! — Вистани? — поинтересовалась Эмма. — А-а-а. Так вы только прибыли, — сказала вторая женщина. — Что-ж, присаживайтесь. Все сели. — Мы — есть вистани! — сказала третья, оглядев своих подруг. — Народ живущий здесь! У нас есть сила, данная нам графом этих земель! Прекрасным графом Страдом. У всех троих от этого имени пробежали мурашки. Словно говоря — не все так прекрасно. Кто-то вроде этих женщин вчера уже бахвалился прекрасными землями. И даже очень может быть, что граф будет как раз под стать. — Граф Страд? — О да! Граф Страд фон Зарович владеет этой землей не одну сотню лет. Он уже умирал, но воскрес и продолжает править. — Умер?.. — недоуменно переспросил паладин, — и воскрес? — нехорошее чувство уже начинало зудить внутри. — А…? — Ц! Ц! Нет, так дальше не пойдет. Если вы хотите тратить наше время, то вам придется заплатить за это. Пятьдесят золотых монет в обмен на три вопроса. Цены шокировали, но пожалуй информация того стоила. Герои отошли пошептаться по поводу предложения. — Этот Страд явно какая-то темная личность! — начал паладин. — Чую по его душу меня призвал свет! Мы должны узнать больше! — Однако не забывайте, что мы здесь из-за Ирины и бургомистра. Награда может быть вполне реальной. — добавила Эмма. — Что будем спрашивать? Посовещавшись, трое вернулись за стол. — Решили? — начала одна из вистани. — Вопрос номер один, — сказал Дрозд, — Где найти Страда фон Заровича, графа этих земель? — Так и быть, даже покажу тебе. Она встала и подвела воина к окну. — Смотри туда. Примерно через минуту блеснула молния. В ее свете на секунду стали видны очертания большого замка на горе, что нависла над деревней, как бы грозясь упасть на нее и раздавить всмятку в любой момент. — Вот в том замке он и живет, — улыбнулась вистани. — Замок Равенлофт. Паладин прищурился и сжал губы. «Логово зла! Я запомнил…» — подумал он и, поблагодарив, присел обратно. — Вопрос номер два! — теперь уже спросила драконорожденная, — Что не так с Ириной Коляна? — О, с ней все хорошо. Сидит себе в доме отца, — начала свой ответ вистани, — жива здорова, хотя ей и пришлось пережить некоторые, м-м, неудобства. На ее месте за подобную дерзость в ответ на предложения графа Страда, последний без раздумий уничтожил бы на месте. «Все таки дочь» подумали все, обдумывая услышанное. — И вопрос три, — начала было Эмма, — как нам д… — И что же Страд хочет от Ирины? — неожиданно и громко перебила ее Дракирия, — Что происходит между ними? — ее бардовская натура как всегда искала подобных историй, чтобы потом воспеть их в балладах. — Э-э-эй, — возмутилась волшебница. Хотя и совсем немного, ибо вопрос ее подруги точно был поинтереснее. — Граф определенно хочет добиться расположения этой женщины, однако натура ее не проста. Многие считают, что Страд влюблен в нее, мы же знаем, что единственной его любовью была Татьяна, что умерла сотни лет тому назад. — И это все? Вистани лишь улыбнулась. — Ладно уж. И на том спасибо. Путники встали из-за стола и почти сразу же их подозвал одинокий мужчина за соседним столом. Они приняли его предложение присесть рядом. — Краем уха я слышал, что вы ищете Ирину Коляна. Меня зовут Исмарк Колянович, я ее брат. Какое у вас к ней дело? Это был довольно высокий человек в отличной физической форме. В нем сразу можно было угадать опытного воина. Он был немного пьян, но во взгляде все равно читался холодный расчет. У него была светлая кожа и светлые волосы, хаотично свисавшие почти до плеч. — Мы получили письмо о том, что Ирина больна и страдает… — начал Дрозд. — Покажите мне письмо. Дракирия протянула первое письмо. Едва взглянув на него Исмарк признес: — Это подделка. Почерк другой, не как у бургомистра. — А что насчет этого? — Дракирия протянула письмо, что нашла в руке у трупа. К этому письму Исмарк отнесся более внимательно. Прочитав его до конца, он ответил: — А вот это письмо подлинное. — Получается… — начала нервничать Эмма, — действительно есть проблема с вампирами? — Да, это так, к сожалению. Тело, которое вы нашли, принадлежало Далвану Олески. Отец послал его, чтобы он оставил письмо у ворот, чтобы те, кто нашли его поворачивали обратно. — Боже, вопросов все больше. Почему не закрыть ворота? Или не пойти дальше? И зачем тогда нам всучили первое письмо? — закидывала вопросами волшебница. — Во-первых ворота подчиняются Страду, во-вторых туман который обнимает земли Баровии не даст вам ее покинуть — вы заблудитесь и задохнетесь, если вы путешествуете не с вистани, и в-третьих письмо было всего лишь приманкой. Простите, что сообщаю вам это, но возможно вы здесь навсегда. — Твою же… — какое-то время все молчали, затем Дракирия спросила еще, — а что насчет вистани? Они выглядят как торт на похоронах. …не к месту. — Вистани… Не люблю их. Впрочем, как и многие жители. Они — слуги страда. Помогают ему во всем. Шпионят. А он дает им возможность ходить по туманам. Хотя за определенную плату они могут взять с собой и простого жителя. Вистани не сидят на месте. Кочевники, гуляки и… — Получается Страд — вампир?! — внезапно включился в беседу Дрозд, доселе сидевший глубоко о чем-то задумавшись. Все замолчали. Включая соседний столик. За которым через несколько секунд барышни залились смехом. — Только понял? — недоумевающе посмотрели на паладина друзья. — Еще бы громче крикнул. — Да. Это так. И этот вампир — сущий дьявол. — спокойно ответил Исмарк. — Исмарк! — взмолился Дрозд, — Ты наверняка знаешь слабости этих созданий тьмы! Научи нас как одолеть эту нечисть! — Ох. Не торопитесь. Многие приходили сюда. Слишком смелые и глупые. Эти земли проглатывают таких не жуя. Но тем, что я знаю, я с вами поделюсь, пусть это и совсем немного. Я знаю, что вампиры боятся солнечного света, он буквально сжигает их. Еще они не выносят текущей воды. Мост над рекой может быть вашим спасением. Ах да, и еще то, что вампир не может войти в дом без приглашения. Потому-то после захода солнца или в особо пасмурный день вы не увидите ни одной открытой двери. И даже не надейтесь, что вас впустят в дом ночью, будь вы хоть трижды родстведственник или друг. — Все трое нервно сглотнули. — Моя сестра Ирина пережила укус вампира дважды. За это ее многие не любят. Считают что она ведьма или что-то вроде того. Но она просто сильная женщина. Но все же. Раз вы здесь. У меня есть к вам просьба о помощи. Я бы хотел обезопасить мою сестру. В деревне слишком опасно — нужен город побольше. Я хочу, чтобы вы помогли мне проводить ее в город Валлаки, что в дне пути. Могу я на вас рассчитывать? Пока Дракирия и Эмма только собирались ответить, Дрозд уже стукнул тяжелым кулаком по столу: — Конечно же! Во имя Света, Страду не видать тела этой невинной девушки! Даже Исмарк удивился такой реакции, не говоря об остальных. — Тогда давайте пойдем к ней, пока не стемнело. Все четверо поднялись из-за стола и пошли через тихий как могила город. В конце длинной улицы стоял дом бургомистра. Особняк за ржавым железным забором выглядел так, словно устал и присел отдохнуть. Железные ворота были погнуты и сорваны. Правая створка валялась в стороне, а левая лениво покачивалась на ветру. Заикающиеся лязг и визг ворот повторялись с безумной регулярностью. Сорняки заполонили землю вокруг и опасно подступали к самому дому. Но у стен растительность была вытоптана, создавая тропинку вокруг всего дома. Глубокие отметины от когтей пролегали в когда-то прекрасных, гладких стенах. Крупные, чёрные отметины говорили о кострах, которые когда-то окружали особняк. Ни в одном окне не стояло ни заслонок, ни единого осколка стекла. Все окна были забиты досками и на каждом виднелись отметины, оставленные явно не добрыми существами. Исмарк подошел к тяжелой двери и несколько раз постучал в нее. Глухой стук эхом пронесся по улице. Через несколько секунд из-за двери послышался грубый женский голос: — Кто там еще? Идите к черту! — Полегче сестренка, это я, Исмарк. Я встретил хороших людей. Они помогут нам. Тяжелый засов упал на пол по ту сторону двери. С гадким скрипом тяжелая дверь открылась. На пороге стояла высокая красивая девушка со стальным взглядом. На ней была хорошая одежда, на поясе висел небольшой клинок. У нее были рыжие волосы и голубые глаза. Осмотрев пришедших, она отошла пуская всех внутрь. Внутри, особняк был хорошо обставлен, но на балках были видны следы износа. В глаза бросались заколоченные окна и святые символы, расположенные в каждой комнате. Бургомистр находился в боковой гостиной в простом, деревянном гробу, который лежал на полу в окружении увядающих цветов и слабого запаха разложения. Глядя на тело покойного, Ирина сказала: — Это мой отец — Колян Индирович. Бургомистр. — Ирина, нам очень жаль, прими наши соболезнования, — тихо сказала Эмма. — Как это случилось? — спросил Дрозд. — Наверное Исмарк вам уже сказал, что Страд пытался завладеть мной. После моих отказов он послал своих тварей, чтобы они мучили меня и моего отца, забирая покой и сон. Он хотел сломить мой дух. К сожалению сердце папы не выдержало и два дня назад он скончался. Тогда то и прекратились нападения. Пожалуй этого Страд и добивался. — Ирина, — начал Дрозд, — Исмарк сказал нам о том, что вам нужно более безопасное место, и теперь я с ним еще больше согласен! Мы проводим вас в Валлаки. — Нет! — резко парировала она, — простите, не сейчас. Я согласна, но только после того, как похороню отца. Ни у кого возражений не возникло. — Мы можем чем-то помочь? — Да. Прошу вас, сходите к священнику. Скажите ему, что похороны Коляна Индировича будут завтра. А затем возвращайтесь, я обеспечу вам кров. Не желая более задерживаться три путника покинули особняк. Они шли по направлению к церкви и все больше молчали. Гнетущая атмосфера становилась невыносимой. Каждый думал о том, что к этому нужно привыкать. Если Исмарк сказал правду — они тут надолго. На вершине небольшого холма, что у был подножия колонны, на которой стоял замок Равенлофт, стояло серое, покосившееся здание из дерева и камня. Эта церковь явно столетиями выдерживала осады зла и теперь стояла изношенная и ветхая. Звонница поднималась у тыльной стороны, а через прорехи в черепице крыши, стропила которой едва держали её вес, виднелся трепещущий свет. Тяжёлые деревянные двери церкви были покрыты следами когтей и ожогами от огня. Двери медленно отворились, открывая средней ширины коридор с высокими потолками, ведущий в ярко освещенную часовню. Коридор же освещён не был и в нём пахло плесенью. Четыре двери, по две с каждой стороны коридора, вели в соседние комнаты. В тишине часовни можно было слышать мягкий голос, доносящийся из глубины, читающий молитву. Внезапно, молитву заглушил нечеловеческий крик, исходящий из-под деревянного пола. Заглянув в боковые комнатки и не обнаружив там ничего интересного, а только старую мебель, они двинулись вглубь церкви, к алтарю. Часовня лежала в руинах — повсюду на пыльном полу были разбросаны перевёрнутые и поломанные скамьи. Дюжины свечей, закрепленных на подсвечниках и канделябрах, освещали каждый пыльный угол в фанатичном намерении избавить часовню от всех теней. В дальнем конце церкви был расположен алтарь, покрытый следами от когтей, за которым на коленях стоял священник в перепачканном одеянии. Рядом с ним висела длинная, толстая верёвка, тянущаяся вверх на звонницу. — Отец? — подошел первым паладин. — Простите, что прерываем вас, у нас мало времени. Внезапно где-то прямо под ними раздался умоляющий крик молодого человека, «Отец! Я голоден!». Священник остановил молитву. Медленно поднялся и повернулся к вошедшим. Это был лысеющий тучный мужчина с седыми волосами. Лицо его было несчастно, а вокруг глаз лежали тяжелые черные мешки, свидетельствующие об отсутствии сна и долгих слезных молитвах. Повернувшись, он увидел взгляды, в которых читались и страх и недоумение. — Меня зовут Донавич, я священник в этом городе. А тот, о ком вы хотите спросить — мой сын, Дору. — Вы морите сына голодом? — Он не ел ничего уже больше года… — глаза слушающих округлились, — к сожалению он стал порождением вампира. И теперь мне осталось только молиться за его исцеление. — Простите, отец. Мы не знали. И мы не представились, — ответил Дрозд. Затем назвал свое имя и имена друзей. После чего вернулся к теме, — Но скажите, как так вышло? — Мой сын пытался дать бой Страду. Ушел молодым и полным жизни. А вернулся мертвецом. Не могу я и не хочу убивать своего сына. Это слишком тяжело. Пусть он такой, пусть ему желают смерти, но он все еще мой сын, и я верю, что однажды эта нечистая сила покинет его тело. Да поможет нам Бог Рассвета. — Я тоже буду молиться о нем, отец. — Паладин немного задумался, — Бог Рассвета? Я тоже священник, но никогда не слышал о том, кому вы молитесь. — Две божественных сущности наблюдают за народом Баровии: Бог Рассвета и Матерь Ночи. Прежде чем проклятие Страда пало на эту землю, Бог Рассвета смотрел за народом от восхода до заката. Теперь же солнце не выходит из-за туч веками, а голос Бога Рассвета стал слабым и тихим. Но пока есть вера в него, есть и надежда, и именно надежда не дает угаснуть самой жизни в эти страшные времена. — Аминь, отец! — Эм-м, извините, что я вас прерываю, но мы тут немного по другому делу, — прервала их Эмма. — Отец Донавич, Ирина Коляна просила передать вам, что она хотела бы похоронить своего отца завтра. — Да, передайте ей, что я готов проводить бургомистра в его последний путь. Эх… бедная Ирина. Я помню ее еще совсем маленькой. Помню как вчера тот день, когда нашел ее на краю леса. Колян принял ее, заботился как о родной. Он очень ее любил. И в его любви она выросла замечательной девушкой… — После похорон мы хотим отвести ее в Валлаки. Исмарк считает, что там она будет в безопасности. — Да, Валлаки имеет высокие стены, но я считаю, что от Страда может защитить лишь свет веры! Поговорите с Исмарком, пусть подумает о том, чтобы доставить Ирину в Крезк. В Аббатство Святой Марковии. Этот оплот веры станет для нее надежной крепостью! Ибо нечистая сила живет даже в городах. — В этой деревне тоже есть нечто подобное? — Ох, чего стоит Марш мертвецов… Жуткое зрелище. — Марш мертвецов? Что это? — Призраки покойных восстают на кладбище позади церкви и идут в глубины леса. Даже не думайте смотреть на это. Тем более что это случается только в полночь, а ходить по улице ночью — смертельно опасно. — Л-ладно. Спасибо. Спасибо, отец. — Нам уже надо идти. Мы обязательно с вами встретимся, отец Донавич. — добавил Дрозд. — Да пребудет с вами свет! — Да пребудет он и с вами, друзья! — ответил священник и отвернулся, чтобы продолжить прерванную молитву. Улицы деревни Баровия накрывала тьма. Путники бегом достигли особняка бургомистра. Ирина ждала их выглядывая через приоткрытую створку двери. — Вы сильно задержались. Еще бы минута и ночевать вам на улице. — Сказала она ледяным голосом. Сомнений в том, что она говорит серьезно не возникло.