***
Завтрак оправдал худшие ожидания Гарри. Стены зала были сплошь увиты пышными ядовито-розовыми цветами, с бледно-голубого потолка сыпались конфетти в форме сердечек. Гарри подошел к столу Гриффиндора — парни сидели с таким видом, как будто их вот-вот стошнит, а девчонки, кроме Лаванды и Гермионы, глупо хихикали. Прежде чем приступить к еде, Гарри потратил пару минут на то, чтобы сковырнуть с полосок бекона прилипшие к ним сердечки. — Прекрасные дамы и дорогие друзья! — услышал он голос Локхарта. Профессор ЗОТИ был еще более тошнотворен, чем Большой Зал. Видимо, ради пущей гармонии с декором, мантия его была такой же розовой, как и та оставленная Гермионой в туалете Миртл лужа. — С Днем Святого Валентина вас! Для начала позвольте поблагодарить всех тех, кто поздравил меня в этот день! Я получил целых девяносто семь открыток, и, скажу без преувеличения, это рекорд! И я надеюсь, что как минимум три открытки еще в пути! — В школе сто сорок шесть девушек, девочек и женщин, — пробормотала Гермиона, — то есть сорок девять уже как-то очистились. Ну ладно, я, Пенни и Лаванда. Плюс Энн и охотницы, они же в деле все. Но еще сорок две… Видимо, профессор Снейп не зря варил с тобой это зелье, Гарри. — Преподавательницы и слизеринки, — проворчал Гарри, — он всегда защищает только своих. Действительно, стол Слизерина (точнее, женская его часть) аплодировал довольно вяло. Взглянув на преподавательский стол, Гарри заметил хмурое выражение лица профессора МакГонагалл и профессора Спраут. Остальные преподавательницы тоже не проявляли обычного энтузиазма, как, впрочем, и мадам Пинс с мадам Помфри. Гарри перевел взгляд на стол Рэйвенкло. Пенни пожирала глазами профессора ЗОТИ столь влюбленно-яростно, что, не будь за плечами Гарри суровой школы пожилых леди, в том числе и актерской, он, пожалуй, попытался бы снова напоить ее остатком отжатого у Снейпа Ясномысленного Зелья. А вот Перси, похоже, купился — он смотрел на Пенни с отчаянием, а на Локхарта с бессильной злобой в глазах. — А теперь, — продолжил Пятикратный Обладатель Улыбки, — встречайте наших херувимчиков — Валентинских Письмоносцев! Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки. Дубовые двери распахнулись, и в Большой Зал вступила вереница обряженных купидончиками маленьких существ, в которых Гарри с удивлением опознал хорошо знакомых ему по «Норе» садовых гномов. — Веселье только начинается! — продолжал Локхарт. — Я уверен, и мои коллеги захотят внести лепту в наш праздник! Давайте попросим профессора Снейпа, пусть он покажет нам, как сварить Любовный напиток! А профессор Флитвик в этот праздник пламенеющих сердец мог бы рассказать кое-что о Приворотных средствах. Он знает о них больше любого другого чародея, старый проказник! Профессор Флитвик, судя по всему, уже планировал следующую показательную дуэль. Снейп же, как показалось Гарри, не мог решить, кого ему быстро и безо всяких формальностей прикончить наперёд: самого Локхарта или же того идиота, кто догадается первым обратиться к нему за любовным зельем.***
На протяжении всего дня гномы сновали по школе, разнося ученикам (в основном, слизеринцам) валентинки. Но и Гарри тоже получил целых три. На одной маленький рыцарь в круглых очках поверх шлема поражал сияющего белозубой улыбкой дракона. В другой была всего одна фраза: «Спасибо за все». А третья, написанная тем же почерком, что и вторая, повествовала о слезах, смерти, рыданиях и прочих крайне романтичных вещах. — Тебя Миртл поймала, что ли? — спросил Гарри у Гермионы. — Гарри, а ты сколько валентинок послал? — задала та встречный вопрос вместо ответа, который, по причине глубокого покраснения всего доступного наблюдению кожного покрова, в общем-то, и не требовался. — Не считая тех подарков, которые чисто для Операции — семь, — ответил мальчик. — Ну, девушка мне не светит, да? Значит, надо оторваться по полной, я ж никого не обижу, если пошлю несколько, всем только приятно будет. — То есть это я, — прервала его Гермиона, которая почувствовала себя совсем неуютно. — И не отрицай, я твой почерк хорошо знаю, потом Пенни… Или сначала Пенни, а потом я… Короче, Пенни, Джинни, Лаванда, я… Миртл? — Ага, — сказал Гарри, — я ей валентинку прямо с утра у нее на подоконнике оставил. Открытую, чтобы она прочитать могла. А еще Чжоу Чанг с Рэйвенкло и Миссис Норрис. Я еще специально выписал для нее пакетик кошачьего корма, потому что она совсем не умеет читать. Хотя… Хотя я не был бы так в этом уверен, — закончил он. — Почему? — недоумевающе спросила Гермиона через несколько секунд. — Ну, она ж непростая кошка, — объяснил ей Гарри, — так что кто ее знает, что она умеет, а что нет. — Я не про то. Почему ты считаешь, что девушка тебе не светит? — Потому что я мелкий, — ответил он, — ты ж сама говорила. — Я тогда, ну… Гарри, ты обиделся?! Прости, пожалуйста, — с ноткой отчаяния в голосе произнесла девочка. — Я же правда-правда тогда не в себе была! — Я тогда не на тебя обиделся, а за тебя испугался, — честно сказал Гарри, — и что ты не в себе была — помню, так что не волнуйся. Ну да, ты тогда хотела меня обидеть, точнее, не ты, а эта гадость, которая в тебе была. Но сказала-то ты правду! Смотри, — отмел он ее возражения, — Рон сам сказал, что Джинни по мне раньше сохла. А когда вживую увидела, какой я мелкий — успокоилась, в прошлом году еще. А теперь, когда ей эту книжку подарили, где все принцы здоровенные, так она выбирает между Дином и Невиллом, — он обернулся и кивнул на младшую Уизли, которая, не видя ничего вокруг и время от времени цепляя носками форменных туфель чужие ноги, пробиралась вслед за ними по коридору, уткнувшись носом в упомянутую книжку со здоровенным принцем и миниатюрной принцессой на обложке. — Ну и Пенни… — Пенни? — голос Гермионы снова был хриплым. — Угу. Она сказала, что ей очень жаль, что я мелкий такой. Кстати… — проводил он глазами гнома-купидончика, которого запустил на дальность Фред (или Джордж), — тебе не кажется, что она… — Что? — Она нам что-то сказать хотела. Тогда, когда нас Снейп с Филчем чуть не застукали. И еще раньше, когда я ей кубки драить помогал. — Ага. Надо поговорить с ней, обязательно, после… ну ты понял. Гарри, но… Но ты же вырастешь! — Нет, — покачал он головой, — не вырасту. В смысле, вырасту, но не сильно. Плохое питание в детстве не компенсируется. Гермиона замолчала, и Гарри показалось, что она вот-вот заплачет. — Да забей, — решительно сказал он, — что толку переживать-то. Тем более, что… Гарри вовремя прикусил язык. Он умудрился до сих пор не раскрыть Гермионе полное содержание методички миссис Бересфорд, в смысле, теперь уже миссис МакФергюссон, и намеревался сохранять такое положение дел как можно дольше, тем более что его обещание девочке позволяло умолчания по вопросам жизни и смерти.***
Гарри, не отрываясь, смотрел на дополнительно зачарованный Пенни секундомер. — Сливочное пиво по сравнению с этим — отстой, — услышал он голос Пенни с характерной интонацией Фреда. — Да, Пенни вкусная, — услышал он точно такой же голос, но уже с интонациями Джорджа; впрочем, близнецы временами мастерски копировали интонации друг друга, да так, что и не отличить. — Просто прелесть, какая вкусная. — Не говоря уже о том, что теперь ты настоящий красавчик, брат мой Джордж! — Красавчик, брат мой Фред? Ты ничего не перепутал? — Ах, прости, сестричка Жоржетта! Можно я… — О, нет, сестричка Фрида! Иначе дома мне придется переехать на чердак к упырю. Ты спросонья подслеповата и дурновата, сестричка, и мне бы не хотелось, чтобы ты привыкла вот так вот… — Ну же, сестричка Жоржетта, в этом нет ничего дурного, правда? — мурлыкающий голос Пенни-Фреда по-настоящему пугал. — Но-но-но, сестричка Фрида, я честная девушка! И если ты перепутаешь и начнешь лапать меня вместо Анжелины… — То ты сделаешь со мной то же самое, что я сделаю с тобой, если ты начнешь делать со мной те же самые грязные вещи, которые ты собираешься сделать с Алисией, прямо на глазах Пятикратного Красавчика? Это так романтично и возбуждающе, сестричка! — Ну, не такие уж они и грязные, сестричка Фрида, грязные — я имею в виду по-настоящему грязные штучки — мы прибережем для… — МИЛАШКИ ГИ-И-ИЛЛИ! Больше всего Гарри хотелось оказаться подальше отсюда. — Ты взяла с собой этого милого херувимчика, Жоржетта? — О, да, сестричка, даже семерых! Я специально выбирала тех, которые улетели дальше всех. Ведь семь лучше, чем один, правда? Ну и в этой сказке из книжки Джинджер гномов было как раз семеро! — И куда же мы… Ведь у нашей Белоснежки всего… — Так что же — выбрасывать лишних, что ли? — возмутилась Пенни-Джордж. — Ну или лишнего. К тому же есть ведь и трансфигурация! И кстати, ты не забыла «Энгоргио»? — Время! — сказал Гарри, когда мучительно-медленно движущаяся стрелка коснулась деления с крупной буквой «Ч» на циферблате. — В коридор! Он, наконец, поднял глаза. Две совершенно одинаковых Пенни переглянулись, синхронно схватили его и прижали к… декольте так, что он сначала чуть не задохнулся, а потом чуть не сгорел со стыда. — Ты все-таки извращенка, Фрида! — Я знаю, Жоржетта, я знаю! — В коридор, блин! — рявкнул Гарри. — А то опоздаем!***
Еще пять Пенни показались из-за угла через три минуты после «времени Ч». Гарри уже начал нервничать: рассчитанный Роном безопасный интервал истекал, хотя опоздание все еще было в пределах допустимого. Все пять негромко шлепали по полу босыми пятками, держа туфли на высоченном каблуке в руках. Вид у них был… решительный, не предвещающий профессору ЗОТИ ничего хорошего. На боку у нескольких из Пенни висели довольно объемистые, хотя и изящные сумочки. «А вот о сумочках-то мы и не подумали, они же разные все. Интересно, что у них там?» — Так, девочки, — с нехорошей улыбкой осведомилась идущая первой, скорее всего это была Пенни-Которая-Пенни, — мы готовы к нашей маленькой шутке? Пенни-Фред (с починенным Дином Томасом фотоаппаратом Колина Криви) и Пенни-Джордж (с набитым гномами пакетом «Теско») кивнули. — Ты… — …Заходишь первой… — …Потом, через две минуты, мы с Фридой… — …Или мы с Жоржеттой… — …Ну, а мы — еще через минуту, — не дала им закончить Пенни-С-Изящной-Сумочкой, в сумочке что-то бугрилось, шевелилось и чавкало, — не переживайте… девочки. Мы все помним, — и она улыбнулась как-то совсем нехорошо. Все пять Пенни нагнулись, надевая туфли, и вырезы блузок почему-то оказались развернуты строго в сторону Гарри. Он рефлекторно сглотнул и услышал еще два аналогичных звука рядом. — Время, — выпрямившись, коротко сказала Пенни с Универсальной Нумерологической Линейкой и плоским кейсом в руках. — Десять секунд! Девять! Восемь… — считала она как бы не лучше, чем секундомер Гарри, хотя на часы и не смотрела. — …Три! — Гарри и шесть Пенни из семи скучковались у стены рядом с дверью. — …Две! — из Изящной Сумочки одной из Пенни вылезла какая-то извивающаяся ветка со странным набалдашником на конце, но девушка легко шлепнула по ней, и она скрылась обратно. «Наверное, это Энн, — подумал Гарри, — хаффлпаффки все к разным интересным травкам неровно дышат…» — …Одна! — Первая Пенни встала прямо напротив двери. — …Пошла! — Здравствуйте, профессор! — услышали они млеющий от предвкушения счастья голосок из-за дверных створок, которые Первая Пенни не соизволила плотно закрыть за собой. — Я… Я не опоздала?! Я так торопилась, знаете ли, но эти каблуки… Они такие высокие, просто ужас, но ведь правда, они мне идут? С ними нога кажется намного длиннее, вот посмотрите! Гарри и две из шестерки Пенни, те самые, что уже вышли на исходную позицию, немного покраснели. Остальные четыре мило улыбались. Гарри поразился их самообладанию. — Ну, а Вы, мистер Поттер, — подмигнула ему Пенни-С-Сумочкой, — будете ждать нас или?.. — Договорились же, — буркнул Гарри, — буду тут на шухере торчать. Только бы Снейп не застукал. — Профессор Бэрбидж, — улыбнулась Пенни-С-Сумочкой, — примерно час назад попросила профессора Снейпа помочь ей с алхимическим анализом новых образцов маггловской косметики, которые кто-то очень милый сегодня подарил всей женской части преподавателей. Разумеется, анонимно. Гарри, Джордж и Фред потупились. На такую удачу они не рассчитывали. У них, конечно, был еще один рубеж обороны в виде Гермионы, которая, под мантией-невидимкой, должна была в случае приближения преподавателей свалить какие-нибудь доспехи и убежать, но так было лучше. — Время! — снова сказала Пенни-С-Линейкой. — Фрида, Жоржетта — на позицию! Пенни-Джордж и Пенни-Фред с удивлением поглядели на девушку, но ничего не сказали. «Это, наверное, Анжелина, — подумал Гарри, — она покомандовать любит. Наверняка станет капитаном после Олли!» — Пошли! — Здравствуйте профессор! Мы решили… — …Нет, я решила!.. — …Нет, я!.. — Что одной меня для помощи такому Великому Герою, как Вы… — …БУДЕТ МАЛО!.. Раздавшееся в ответ паническое лепетание Локхарта Гарри разобрать не смог. — Ты не забыла инструкцию? — спросила Пенни-С-Тубусом-Дюймов-Пять-В-Диаметре, в таких носят не совсем уже ученические телескопы, у Пенни-С-Торбочкой-В-Которой-Звякали-Пузырьки. — Вряд ли у тебя была большая практика с этими маггловскими инструментами! А то я как взгляну на них, меня просто дрожь пробирает! Гарри насторожился. Он знал, какие маггловские инструменты могут вызвать такую дрожь. Неужели… — Не беспокойся, Гарри, — заметила его состояние Пенни-С-Торбочкой, — мисс Грейнджер находится там, где она должна быть. Может быть, она и была бы не прочь, но ей все-таки еще рановато заниматься… такими вещами. Пенни-С-Торбочкой повернулась к подругам: — И ничего я не забыла, — улыбнулась она Пенни-С-Тубусом, — в первый раз, что ли, за ночь учебник наизусть учить? Гарри выдохнул. Ну да, родители Гермионы дантисты, что-то из этой области она наверняка если не знает, то хотя бы слышала, так что привлечь ее к этой части операции было бы логично. Но Пенни-С-Торбочкой права. Рановато ей пока. Он хотел было согласиться с предположительно-Алисией, но тут Пенни-С-Линейкой снова сказала: «Время!» Хуже всего было то, что Пенни-С-Линейкой, заходившая в кабинет последней, хоть и прикрыла створку двери и даже щелкнула замком, но взамен (или в отместку), как понял Гарри, инвертировала наложенные на дверь Заглушающие Чары. А уйти от двери Гарри не мог. Во-первых, он действительно должен был стоять на шухере, а во-вторых, уже через три минуты ноги перестали его держать.