Инквизитор

      Сегментум Солар. Сектор Солар. Святая Терра, колыбель человечества. М42 114. 09:00 по местному времени. Штаб квартира Организации Хеллсинг       Инквизитор в сопровождении Отпрысков Темпестус шла по коридору. Рука лежала на мече. В штаб квартире Хеллсингов всегда было напряжённо, даже штаб квартира Инквизиции не могла сравниться по мрачности с этим местом. Представитель Ордо Еретикус знала, чем рисковала. До сих пор она не понимала, как дала себя уговорить. Организация, которая служит Императору, но не признает его божественности. В любых других обстоятельствах Ордо Еретикус незамедлительно казнили бы их, как еретиков. Но нет. Ситуация требовала решения самыми неординарными методами.       Глаз из аугментики и простой смотрели прямо перед собой из-под шляпы. Без стука Инквизитор распахнула двери, оставив за ними Темпестус. Им незачем знать, о чем будет разговор с хозяйкой дома. Светловолосая женщина стояла к ней спиной. Солнце поднималось с востока, озаряя собой дом. В её зубах, как всегда, была сигара.       — Инквизитор Катарина Грейфакс, представительница Ордо Еретикус. Я ждала вас. Прошу вас, присаживайтесь. — Интегра повернулась к ней лицом и блеснула очками.       Вечная. Сие открытие было новостью не только для неё самой, но и для Алукарда. Она не то что удивила, шокировала его. Ибо простые смертные не обладали даром бессмертия. Так думала и Интегра, пока не заметила, что с годами не стареет, а раны на ней заживают невероятно быстро.       С тех пор многое изменилось. Они узнали о существовании Вечных и самопровозглашенных Тёмных Богах, и все трое, Виктория, Алукард и сама Интегра, прожили больше сорока тысяч лет, видели золотой век технологий людей, войну с машинами и грехопадение Эльдар. Но самым страшным ударом для Хеллсинг стал факт того, что Бога, в которого так верили протестанты, больше нет. Жестокое порождение враждебной параллельной реальности, именуемое Слаанеш, изничтожило его, жестоко и безжалостно. Но вскоре пришёл Император и дал им новую надежду.       Каждый из них троих по-своему воспринял это пришествие. Алукард увидел в нём воплощение величия человечества, истинного воина и правителя, гениального стратега и гения науки. А таковых было немного. Лишь избранных вампир считал достойными людьми, а Император был на вершине пьедестала его фаворитов. С годами мнение вампира о нём не поменялось.       Интегра же увидела в нём надежду на светлое будущее для всего человечества и даже сначала ошибочно приняла его за истинного Бога, пережившего схватку со Слаанеш и сошедшего в мир смертных, но Император опроверг это и запретил ей верить в него, как в Бога.       Что до Серас, то ей было почти что всё равно, но ужасные события Эры Раздора сильно сказались на ней. Она была рада любой возможности прекращения этой нелепой деградации, геноцидов, жестокости и вымирания, и только в объединении человечества она увидела возможность покончить с насилием.       Во время Великого Крестового Похода все они оказали поддержку Императору и присягнули ему на верность. И хотя он не был рад компании двух сильных вампиров, он увидел в них весьма ценные инструменты. Он реформировал организацию Хеллсинг, сделав её охотниками на вампиров на других планетах и оснастив новым снаряжением.       С прошедшими тысячелетиями Империум и сама организация изменились. Государство стало бастионом репрессий и жестоких актов насилия, что не понравилось Виктории, а самому Императору поклонялись как божеству, что, соответственно, бесило Алукарда и Интегру. Всё то, против чего так рьяно боролся Император, происходило теперь. А организация стала своего рода подотделением Инквизиции, помогая им изничтожать демонов. Но и о вампирах не забывали. Многие из них деградировали, превратились в тупых, ведомых инстинктами летучих мышей. Но это не делало их менее опасными, и их нужно было уничтожать.       — Сэр Хеллсинг, я пришла по срочному делу, — сказала Катарина, отложив меч в сторону. Шляпу она не сняла, да и в этом не было нужды. Болтер Катарина оставила при себе на всякий случай. Интегра смотрела непроницаемым взглядом на Катарину. Их отношения нельзя было назвать дружескими или враждебными. Они просто не нервировали друг друга. — Последние события почти измотали силы Инквизиции. Хаосу удалось распространить свою длань на всю галактику. Но надежда остаётся.       — Если вы о сыне нашего повелителя, то он сейчас занят войной в Ультрамаре. И пока он держит оборону в своей собственной маленькой империи, мы несём потери здесь. Я знала его задолго до вас, Грейфакс. Он всегда ценил Ультрамар превыше Империума. Пока он не отобьётся, можете его не ждать. — Инквизитор встала и развернулась спиной к хозяйке дома.       — Я это знаю, Интегра. Потому-то и даю Вам это задание. Вы и Ваш «слуга»… — При этом слове Катарине едва хватило самообладания, чтобы не скривиться от отвращения.       Хеллсинг усмехнулась. До чего же нервозные люди в этом времени. Особенно Инквизиторы. Когда она поинтересовалась мнением Алукарда о них, он сказал: «Инквизиция. Лишь немногие из них могут похвастать человечностью. Порой у самих Некронов её больше, чем у них. Они безжалостны, непреклонны и даже уничтожают собственные миры ради выживания, когда их надо защищать».       Катарина повернулась.       — Вы отправитесь в Ультрамар и поможете Жиллиману решить нашу проблему. И постарайтесь не привлекать к себе много внимания. От этого может зависеть исход вашей миссии. Да пребудет с вами Император и да защитит он вас.       — Император защищает Вас в варпе, Инквизитор, — послышался из-за стены третий голос. Сквозь стену прошёл высокий человек, хотя этот термин вряд ли был к нему применим. Монстр. Вот кем он был на самом деле. За годы его костюм так и не изменился. Сняв с себя шляпу, он галантно поклонился Грейфакс, а та ответила ему сухим кивком. Она сильно недолюбливала вампира, что впрочем, было взаимно. И, тем не менее, с оружием друг на друга они не кидались и о правилах приличия не забывали. — И я помогу решить Робауту проблему. А заодно проверю его навыки. Давно я не вызывал кого-то из примархов на ритуальные поединки.       — Делайте, что хотите, пока это не перечит власти Императора. Отправляйтесь немедленно, — отрезала Катарина и, не попрощавшись, запахнула плащ, взяла меч и вышла, оставив Хеллсинг и Алукарда наедине.        — Ритуальный поединок? И много ты таких проиграл во время Великого Крестового Похода? — заинтересованно спросила Интегра. Алукард ответил ей лучезарной улыбкой.       — Один. Самому Хорусу. До его падения. Он был истинным человеком, но потом превратился в жалкого монстра. Я даже рад, что Император стёр его жалкую душонку с лица галактики, — ответил вампир, вспоминая тот день.       Хорус. Воитель, хах, Первый среди Равных. Уже тогда Алукард не одобрил решения Императора назначить Хоруса главнокомандующим и даже высказал ему это в лицо, но правитель человечества был ослеплён верой в своего сына. И за это жестоко поплатился. Но, в то же время, он исправил свою ошибку, а это уже говорило о том, что ему хватило смелости не закрывать на это глаза и сил на этот шаг.       — Едва ли не ценой собственной жизни. И теперь он сидит на этом троне, а люди опустились до уровня идолопоклонства ему. Он не Бог. Наш Бог был уничтожен Слаанеш. А Император — наш правитель и простой человек, — отрезала Интегра и отвернулась от вампира. Во время штурма «Мстительного Духа» их не было рядом с ним. И в какой-то мере Интегра винила себя в том, что произошло. Алукард думал, что это глупо, ведь у них был приказ Императора — оборонять Терру. Резня ещё продолжалась, и поединок её не мог остановить. Только поражение Хоруса склонило чашу весов в их сторону.       — Рано или поздно он встанет с трона и вновь сделает людей людьми. Не тем жалким отродьем, в которое они превратились за эти десять тысяч лет, а истинными, гордо и смело смотрящими в будущие. Таких осталось немного. Но когда Император вновь поведёт их, то они снова обретут прежнее величие, — сказал Алукард, и Интегра улыбнулась.       — Где Серас? — спросила она. Интегра потеряла её из виду из-за событий 13-го Чёрного Крестового Похода. Алукард тоже не держал с ней связь до недавнего времени. То место, где она оказалась, нисколько не удивило вампира.       — Она как раз в Ультрамаре на Макрагге. Ей не по душе то, что творилось в Империуме последние годы. Репрессии, казни, многочисленные применения Экстерминатуса. Ультрамар же оплот науки и силы, технологий и того, каким должен был стать Империум. Неудивительно, что она там.       — Отлично. Тогда мы отправляемся туда. Дело не требует отлагательств.       — Как вам будет угодно, моя госпожа, — ответил вампир.

***

      Андерсон очнулся. В голове был страшный гул, с трудом он приподнялся на локтях и помассировал виски. Гул постепенно стихал, и на смену ему приходил морской прибой. Боль в лёгких и позвоночнике ушла, что радовало святого отца. Александр поднялся на ноги и достал из кармана почему-то сухого плаща запасные очки. Он был на пляже, но незнакомом ему. С интересом осмотревшись, он восстановил в памяти последние события. Бой с Алукардом, падение в бездну, сломанный позвоночник, голубое свечение, голос. Голос…       — Куда я попал?       Александр обернулся. Город, окружённый готической стеной, был в километре от него. Вход в него украшали богато убранные ворота. На верху арки стоял великолепный ангел с мечом в руках. Статуя была четырёх метров в высоту и выполнена из чистого злата, а расправленные крылья - из серебра. Андерсон с благоговейным трепетом посмотрел на врата. Куда бы он ни попал, он явно не в Лондоне или Ватикане. Запахнув плащ, он вошёл в врата. Стояла полнейшая тишина, нарушаемая шелестом летящих листов. Один из таких поймал Андерсон.       «Вступай в Силы Планетарной Обороны. Сражайся за Бога-Императора! Защити Империум от угрозы Хаоса!» — гласила надпись. На изображении был нарисован солдат, облачённый в незнакомую святому отцу броню. Изображение запечатлело всю холодную ярость, что источал этот человек. Он смело бросался в атаку, а за его спиной стояли другие, облачённые в более мощную броню. Массивные, в два раза выше этого бойца, они шли в атаку степенными шагами, а оружие в их руках гремело, извергая сталь и пламя. Андерсон отпустил лист по ветру и поёжился от холодного бриза. Куда бы он ни попал, это уже не его время.       Запахнув плащ и не прерывая своих размышлений, он пошёл дальше по городу. Из окон на него с удивлением смотрели, пару раз мимо него пробежали те самые гвардейцы. Особо никто не обращал на Андерсона внимания, но всё же Арбитрес с интересом смотрели за священником, так как он прошёл через врата Ангела свободно, а любой еретик мгновенно сгорал, ибо на те врата псайкеры наложили мощные чары, снять которые по силам только мощным колдунам Хаоса.       «Сколько лет я был без сознания? Что здесь происходит и где я? В каком отрезке времени?» — Немые вопросы крутились у него в голове.       И тут внезапно внимание Андерсона привлекло одно из зданий. Богато убранные купола украшали его. Входом были врата, ещё более шикарные, чем те, что служили входом в город. На навершии было изображение человека, красоту которого можно было сравнить разве что с самим Господом. Чёрные, как ночь, волосы ниспадали с его благородного чела. На голове был простой венец, что придавал его образу определённый шарм. Человек был облачен в чистое золото, и создавалось впечатление, что оно сверкало в свете солнца. На правой руке были когти, в левой он держал высоко поднятый над головой пламенный меч. Александр вошёл в храм. В самом конце зала на коленях стоял мужчина, похожий на священника Ватикана, и молился тому же человеку, что Александр видел на арке врат. Обстановка, царившая в здании, напомнила Андерсону о Риме.       — Здравствуй, сын Божий, — заговорил священник на языке, напоминающем латинизированный английский. Человек развернулся. Его лицо было благородным и холодным одновременно. Его всего овеивала аура света, что прогоняла страх и смятение. — Позволь мне представиться, меня зовут Экклезиарх Антоний. Ты пришёл помолиться Богу-Императору или же спросить меня о чём-то? Я отвечу на твои вопросы.       «Отлично. Если здесь понимают латынь, я могу с ними говорить», — подумал Андерсон. Наконец он выяснит, что произошло за время его отсутствия. А вопросов было немало.       — Приветствую вас, Антоний. Я Александр Андерсон. И у меня к вам есть несколько вопросов, — сказал он, и Антоний кивнул. Настало время узнать, что произошло…