***
— Судя по данным с орбиты, большая часть городов планеты пала. Многие из них превращены в опорные пункты сил Аримана, линии снабжения перекрыть пока не представляется возможным. Однако… — Циррус указал на столицу. Всего за несколько дней флот Кровавых Воронов прибыл к миру, где ситуация оказалась чуть ли не критической. Циррус продолжил: — Дескрайт-сити всё ещё держится. Силы Аримана зажимают его в кольцо, они готовятся нанести решающий удар. Гвардия боится. СПО тоже едва держится. А губернатор планеты бежал в первые же дни битвы. Жалкий трус. — Таковы люди. Те, кто слаб духом, не могут долго противостоять таким серьёзным угрозам. Но если мы хотим отбить планету, то нужно действовать решительно и идти на смертельный риск, — ответил ученик примарха, опираясь на стол руками. — Предлагаю следующее — одну вашу роту и десять библиариев высадить в столице и готовиться к обороне. Я пойду с этой ротой. Когда мы свяжем силы Аримана боем, высаживайте остальных им в тыл и окружайте. Прижмём их. Таким образом мы отрежем Аримана от его подкреплений и возьмём его тёпленьким. — Ариман может заподозрить неладное, — нахмурился Циррус. — Это хитрая змея, которая просчитает все твои ходы наперёд и применит контрмеры. В этом случае придётся импровизировать. Но в данной ситуации я вынужден согласиться. Другой возможности хотя бы отсрочить падение Дескрайт-сити я не вижу. Магистр Ангелос, ваше слово. — Мы попытаемся. Капитан Арамус, на Вас я возлагаю самое ответственное задание — высадку в городе. Ваша рота примет на себя самый жестокий удар. Мы же с Инквизитором Корром атакуем в тыл. Удачи всем нам. Да прибудет с нами Император. Арамус лишь сухо кивнул. Переглянувшись с Циррусом, он отдал приказ к высадке. Циррус же обратил свой взгляд на Слепого Мечника. — Так, мальчик, пока мы не ушли, запомни: Ариман — сильный противник, нельзя его недооценивать. Он способен всю эту планету взорвать за один миг и наверняка сыграет на твоих эмоциях, поэтому будь осторожен. Наши библиарии поддержат тебя, но они ему не конкуренты. Помни об этом. С этими словами Циррус ушёл, оставив ученика примарха одного. Юноша выдохнул и взял рукоять меча своей протезной рукой. — Кровь и тьма опутали сектор, и тьма опутала меня, — сказал он сам себе, сильно сжимая рукоять. Где-то в глубинах его подсознания раздался зловещий смех, но он не обратил на него внимания. — Пора стать тем, кем я являюсь. — С этими словами он пошёл к ангару «Возмездия», где его ждали Арамус, Циррус и четвёртая рота Кровавых Воронов. И вот он явился пред ними, словно тогда, когда на Вигилусе он произнёс ту речь. Словно он всё ещё был тем Воином Света, коим себя считал. Хмурые взгляды космодесантников, обращённые на него, говорили, что это уже не так. Он изменился. Три схватки с Искандаром, которые чуть не стоили ему жизни, не прошли даром, последняя оказалась самой мучительной. Никто толком не знал, что именно с ним произошло на «Мстительном Духе» — Робаут спешно закрыл всю информацию о штурме, запретив тем, кто участвовал, что-либо разглашать. Но ученик примарха стал более жестоким, непреклонным, а улыбка почти покинула его лицо. В нагнетающем молчании космодесантники первой волны зашли в Громовые Ястребы, готовясь защищать Дескрайт-сити до последнего…***
Слепому Мечнику на какой-то миг показалось, что он забыл, как дышать. Столько лет, столько лет он не был на родной планете. Он служил Империуму, Императору, учился у примарха, защищал Вигилус и никогда не думал, что однажды ему придётся защищать свой собственный мир, что был домом для его матери и сестры, которых он, увы, уже не мог увидеть из-за слепоты. Да и не хотел, на самом деле. Он боялся. Боялся, как его примут, как они изменились, как они пережили этот ужас, пока он летел сюда. Но страх этот давал ему нужные силы. Страх — лишь эмоция, если переступить её, подавить мужеством, тогда она сделает тебя невероятно сильным. И вот он. Тот волнующий миг, когда люк Громового Ястреба открывается. Космодесантники, а следом за ними и Зрячий Слепец выходят на поверхность. Ослеплённый Воин не видел того, что происходило вокруг, но отчётливо чувствовал — отчаяние беженцев, надежду и благоговение при взоре на могучих Астартес. Сердце юноши сжалось, но это была не горечь от того, что он чувствовал, нет, это была другая эмоция. Ярость, что вытеснила весь страх. Ариман разрушил дорогую ему планету, а за кровь платят кровью. А ещё — негодование, ведь большинство лишь молились Богу-Императору, и немногие — те, кому хватило смелости смотреть смерти в лицо, те, кого он был готов назвать Воинами Света, — взяли оружие в руки и защищали свою планету, умирали, но защищали. И защищают сейчас. Внезапно среди всего этого отчаяния Ослеплённый Воин почувствовал нечто другое, знакомое и незнакомое одновременно. Резко обернувшись, он тут же вскрикнул от боли. Женская, но невероятно сильная рука больно и звонко ударила его по щеке. Даже космодесантники на миг опешили. — Ты… ты просто эгоист. Бросил нас с мамой ещё мальчишкой, пошёл искать приключений на дурную голову, стал учеником примарха, покрыл себя славой и даже не удосужился хоть раз прилететь сюда! И только когда эти монстры здесь такое устроили, ты соизволил появиться! Да как ты можешь после такого называть себя мужчиной и защитником людей?! — орала она, но её гневной тираде не суждено было продолжиться. — Я тоже рад тебя видеть, сестрёнка. А постой, я ж слепой, не вижу, — с наглой улыбкой перебил её ученик примарха. Единоутробная сестра-близнец, которую он уже с младенчества и любил, и на дух не выносил. Так похожи внешне, но не похожи внутренне. Возможно, из-за этого он испытывал к ней двойственные чувства. Стоило ему это осознать, как страх окончательно растаял. Было уже плевать, как его здесь приняли, важно лишь одно — убить Аримана, любой ценой. И, словно по велению злого рока, раздался грохот орудий. Арамус вытянул меч из ножен и призвал сражаться. Космодесантники взвели своё оружие, раздались хлопки варп-порталов. Ариман атаковал быстрее, чем они рассчитывали. — Уходи отсюда! — проорал ученик примарха своей сестре, после чего вынул меч из ножен. Сорвав повязку с глаз, он сразу ринулся в бой с Кошмарами Тзинча. Десятки огненных шаров разбились о его ментальный щит, словно коса нашла на камень. Молнии сорвались с его левой ладони, и он немедля ударил ими по демонам. Его сестра в немом шоке смотрела на это зрелище. Слухи о нём не врали. Её брат стал невероятно сильным воином и псайкером, и даже слепота его не остановила. Ослепительные молнии, спалившие десятки демонов, только подтвердили её мысли. Где-то в глубине её души поселилась зависть к брату. Он пошёл куда дальше, чем она, хоть и начали они одинаково. Но времени обдумывать это не было, нужно было уходить. Поэтому девушка, решив после битвы ещё раз с ним поговорить, спешно побежала в точку эвакуации. — Внимание, всем собраться вокруг знамени! — прогремел голос капитана Арамуса. Ослеплённый Воин, спалив ещё одного демона, отступая с боем, пошёл к нему. Арамус продолжал спешно отдавать приказы: — Защищайте жителей! Готовьтесь к контратаке! И сражайтесь, чтобы один показался врагам сотней! Слава неизвестному примарху! За Императора! — За Императора! — подхватили клич космодесантники. Стоило многократному эху разлететься над городом, как остатки Астра Милитарум встали на бой. Снова они подняли лазганы, снова в их глазах разгорелся огонь. Ученик примарха был достаточно сильным, чтобы чувствовать эти эмоции. Отчаяние ушло, уступив место решительности. Люди были готовы сражаться до последнего бойца. — Ваша вера в Императора так же нелепа, как и весь ваш план! — внезапно раздалось за их спинами. Арамус и Ослеплённый Воин резко обернулись, и тут же их настиг удар невероятной мощи. Молнии, заряженные сотнями тысяч вольт, отбросили их на двадцать метров. От удара капитан Арамус потерял сознание, а сам Ослеплённый Воин едва удержался на ногах благодаря плащу и ментальному щиту, защитившему его от псайкерского удара. Но в сердце поселился ужас. Этот вероломный колдун всего одним ударом уничтожил половину личного состава всех присутствовавших космодесантников, и он, ученик примарха, переживший «Мстительный Дух», не смог его почувствовать. «Это клеймо. Оно набирает силу», — осознал он. Вот в чём была причина. Клеймо его ослабило. Если сейчас с этим что-то не сделать, будет худо. Но отступать после такого он не был намерен. Гневно он обратил слепой взор на этого колдуна. Тот надменно поднял телекинезом Громовой Ястреб и напоказ сдавил кулак. Машина смялась в один большой металлический ком, и этот снаряд он метнул в Слепого Мечника. Юноша едва смог остановить его своей силой. Призывая на помощь всё своё мастерство, он отбросил шар в сторону. — А ты молодец, мальчик. Отбил две атаки подряд и всё ещё стоишь на ногах. Сайфер так высоко отзывался о тебе. Да и Искандар Хайон восхищается тобой. — Ариман стукнул посохом по земле. — Столь большой потенциал и столь быстрый прогресс — я даже представить не могу, насколько Робаут Жиллиман оказался для тебя хорошим учителем. В какой-то мере даже жаль убивать тебя, ведь какой колдун мог бы получиться. Тем более, я здесь не ради тебя. — Отлично, потому что от твоих речей меня уже тошнит! — прошипел Ослепленный Воин в ответ. — За оружие и покончим с этим! — прокричал он и ударил молниями в силовое поле своего клинка. Поле тут же покрылось искрами. Не медля ни секунды, он решительно бросился в атаку. Ариман поднял посох и отразил удар меча. Нанеся ответный, он отбросил мальчишку от себя, при этом сломав ему четыре ребра. Но тот, вопреки всему, вскочил на ноги. Согнувшись пополам от боли, он сжал левой рукой грудь, а протезной правой — меч. — А слухи не врали. Ты действительно назойливый! Ариман поднял посох, и Ослепленный Воин почувствовал ту силу, что обрушил на него Искандар Хайон, но в разы мощнее. Печати Хаоса. Вокруг Аримана засветились четыре восьмиконечные звезды. Ученик примарха вспомнил тот страшный поединок на Вигилусе, когда Искандар чуть было не убил его этими звёздами. И повторять своих ошибок он не был намерен. Лучшая защита — нападение! — Р-р-ра-а! — заорал он, пробуждая всю свою мощь. Ариман под шлемом изогнул бровь, не спеша атаковать. Вокруг Ослепленного Воина резко поднялся ветер, над ним возник слепящий ореол, а всё тело покрыло белое пламя. Его раны затягивались на глазах, и даже метка, что он носил, исчезла под этим безудержным потоком яркого света. Но ярче всего сияли его слепые глаза, словно они были сотканы из алмазов. Он во всю глотку заорал: — Ну давай! Нападай, Ариман! — Ха, твоя сила впечатляет снова и снова, Аватар Императора. Посмотрим, как ты это отразишь. Пятая Печать Хаоса — Абсолютное Разрушение! — Ариман сложил печати вместе, образовав одну единственную. Изумлённый ученик примарха ощущал ужасающую силу, настолько огромную, что хватило бы для того, чтобы взорвать планету. Невольно юноша вспомнил слова Цирруса. И стоило ему их вспомнить, как прогремел выстрел. Ариман, не оборачиваясь, лишь качнул пальцем, и болт полетел в отправителя, пробив ему руку насквозь. — Проклятье! — Циррус схватился за руку, и Ариман отбросил его в обломки, одновременно обрушив часть уцелевших стен на скаута. — А теперь ты умрёшь! — Ариман ударил. Мощная волна пламени, крови и молний обрушилась на противника. Но на этот раз Ариман был действительно удивлён. Не преклоняя колен, упорно удерживая свой пламенный щит против бушующего потока силы, ученик примарха стоял. Стоял, но силы стремительно таяли. Ариман заметил, как метка тьмы всё сильнее разгоралась на его виске, поглощая белый цвет пламени, превращая его в тёмно-оранжевый. С каждой секундой противостояния юноша слабел, его ноги подкашивались, а голос в голове призывал выпустить всю свою ярость, выпустить её, позволить тьме поглотить его. — Заткнись! — заорал он вслух этому голосу, и Ариман понял, в чём дело. Вот почему он словно борется не столько с ним, сколько с самим собой. Вот почему он так ослаб после той битвы на «Мстительном Духе». Эта метка — она не от Искандара, нет, психика ученика примарха сильно пострадала: настолько, что в его личности произошло раздвоение. Его гнев приобрёл материальную форму в подсознании, и прямо сейчас это нечто брало над ним верх. «Как интересно, — думал Ариман. — Интересно. Сначала я почувствовал здесь огромную, но не пробуждённую псайкерскую мощь, словно сверхновая звезда вот-вот взорвётся в варпе, а теперь ещё и это. Метка тьмы, каких я не видел уже очень давно. Что же происходит? И почему Робаут отпустил его, а не держал при себе, когда с ним такое творится? Неужели он для него всего лишь инструмент? Или же он надеется, что во тьме этот мальчик сам найдёт путь к свету? Интересно. Какая интересная партия!» Ариман продолжал давить на ученика, заставляя того упасть на колени. Печать с каждым мигом становилась всё сильнее, скоро её будет невозможно контролировать, и она полностью сметёт планету. Но, даже чувствуя эту мощь, ослабленный, но непокорный, Ослеплённый Воин продолжал сражаться, удерживая щит вокруг себя. Метка тьмы уже превратила пламя в кроваво-красное, и с каждой секундой в ученике примарха словно исчезала человечность. «Великолепно! Мощь его Тьмы зашкаливает! — восхитился Ариман. — Если он подчинит её себе, то станет невероятно могучим, но если нет — потеряет человечность. Как жаль, что он не готов к такой силе, но у него есть мотив здесь находиться, он здесь не по приказу примарха, нет, у него другая причина. Но какая? Ну конечно. Вот оно что. Семейные узы дороже всего. Вот почему он так отчаянно сражается со мной и с самим собой. Робаут, ты воспитал хорошего человека и истинного мужчину». «Проклятье! — Ученик примарха сжал челюсти, его ментальный щит уже почти упал. Метка тьмы горела огнём жгучей боли, та сущность, что породила его психика, бесновалась, ей оставалось всего-то порвать последнюю преграду, чтобы завладеть его душой. — Как же я слаб, не смогу поглотить эту силу и эту тварь не удержу. Чёрт!» «Да, — ответил голос в глубине его подсознания. Ослеплённый Воин ужаснулся. Никогда этот голос не был таким громким. — Отдайся отчаянию, почувствуй его. Дай мне полностью поглотить тебя, и я избавлю тебя от страданий». «Не смей! — раздался третий голос. Голос, обладатель которого заставил даже Аримана вздрогнуть. Своим третьим глазом колдун начал озираться, но нигде не мог увидеть его. Но чувствовал — он здесь. Вампир, что убил многих из его братьев-чернокнижников. Алукард продолжал говорить в сознании ученика примарха: — Не поддавайся тьме! Вставай, человек! Вставай и борись! Борись со тьмой, борись и не поддавайся! Не дай ей совратить твою душу! Не повторяй моих ошибок! Помни, кто ты такой! Ты — слепой ученик примарха Орион, верный Сын Порядка!» — Сын Порядка… — одними губами прошептал Орион. Стоило этой фразе отозваться многократным эхом, как силы и вера в себя хлынули в его жилы. Алукард прав. Нельзя сдаваться, ведь от его силы сейчас зависят жизни многих людей этой планеты. Орион поднялся с колен и сделал шаг навстречу буре. Азек в изумлении смотрел, как кроваво-красное пламя вновь становилось белым, а почти павший щит восстановился. Более того, теперь Ослепленный Воин сам наступал под этим щитом, идя наперекор своей судьбе, никак не принимая факт того, что он ничтожно слаб перед таким сильным противником, как Ариман. — Ариман, какой ты жалкий ублюдок! Сражаться с слепым заморышем, который едва стоит на ногах! Неужели у Тысячи Сынов совсем не осталось чести?! — раздалось над ухом Аримана. Азек отвлёкся, и в этот момент Алукард перенаправил удар печати в космос. Разрушительная энергия Пятой печати вырвалась на свободу, взорвав спутник планеты, который мгновенно превратился в сотни обломков. От ударной волны сама планета задрожала, ученик примарха не выдержал и упал на спину, с трудом дыша. Пламя сошло с его тела. Алукард повернулся к нему, вынимая свои пистолеты: — Поднимайся! Забыл, что ты говорил? Если сейчас не встанешь, то докажешь, что твои слова о Воинах Света были пустыми, ибо тебе самому не хватит сил им быть! — Похоже, ты питаешь нежные чувства к этому пареньку, — с наглой усмешкой сказал Ариман, поднимая свой посох. Вокруг Аримана завихрилось особое, зелёной расцветки, ядовитое пламя. — Ты думаешь, что он… как там ты говорил? Истинный человек? Забавно, что он не обладает своей собственной волей. Тот, кто является инструментом в руке полутрупа на троне, никогда не станет таким человеком, каким ты хочешь его видеть! — Какие смелые слова, Азек. Вот только он здесь по своей собственной воле. И он выбирал борьбу всегда. Он лишился руки, глаз, здравого рассудка. Он каждый день проживает в боли и страданиях, с того момента как штурмовал «Мстительный Дух»! Но даже этого его не сломило! — Алукард выстрелил. Ариман отбил патрон посохом и направил поток зелёного пламени в Алукарда. Вампир приготовился принять этот удар, как вдруг между ним и пламенем встал Орион. Подняв руки, он возвёл ментальную преграду. «Алукард прав. Прав, я всё ещё могу сражаться. Я должен, иначе никак! Сражаться, сражаться и побеждать! Я ни за что не сдамся! Только не сейчас!» — От таких мыслей сущность тьмы пришла в неописуемую ярость, но было поздно. Ослеплённый Воин снова загнал её в оковы. Орион удерживал свой щит и резко развёл руки в стороны. Пламя разделилось на два потока. Снова он изумил Аримана и Алукарда своей силой. И в этот момент словно Длань Императора обрушилась на устроивших резню Хаоситов. С небес посыпались орбитальные капсулы Кровавых Воронов, капитан Арамус пришёл в себя и принял командование своими уцелевшими космодесантниками, а Циррус выбрался из-под обломков. Его взору предстало зрелище, настолько поразительное, что оно казалось невозможным. Ослеплённый Воин устоял, вопреки всему, он снова выдержал бой с столь сильным противником. И это привело Аримана в неописуемый гнев. — Довольно! — прокричал он, создавая ударную волну. От удара Алукарда и Ориона отнесло. Ариман поднял руки к небесам и призвал всю свою силу. Обломки спутника посыпались на Дескрайт-Прайм, не только падая на поверхность планеты, но и задевая корабли Кровавых Воронов. Несколько из них разрушило особо большими булыжниками, но остальные, маневрируя, уходили от атаки. А на поверхности планеты царил сущий ад. Ариман обрушил на своих оппонентов вихрь молний, огня и льда, намереваясь раз и навсегда смести их с лица галактики. Но на этот раз удар принял на себя Алукард. Вампир безудержно захохотал, поглощая опасную энергию варпа. — Вот уж не думал, что ты будешь защищать простого паренька, Влад Цепеш! — с укором сказал Ариман. — Кто он тебе? Родственник? Друг? Посмотри на него, он в тебе видит монстра и ненавидит всей душой! — Ошибаешься! — парировал Алукард. — Я защищаю его, потому что он — человек! Настоящий, каких осталось мало. Потому что он напоминает меня в молодости. Такой же, как и я, но, в отличие от меня, куда сильнее волей. И именно потому я ему помогаю. Нас двоих ты не одолеешь, Азек! И дух Кровавых Воронов тебе не сломить своим колдовством! — Совершенно верно. Поэтому я и привёл твоего старого знакомого, Дракула. Думаю, ты будешь рад с ним ещё раз станцевать. Стоило ему это сказать, как Алукарда оплели десятки нитей. Алукард даже сделать ничего не успел — его уже разорвало на куски. Орион в шоке чувствовал его. Именно его он видел, когда нагло залез в память Алукарда. Мастер Нитей. Ангел Смерти, Уолтер Кум Дорнез. — Так ты и есть тот самый ученик примарха, о котором я столь наслышан? Твоя сила нисколько не впечатляет, странно, что о тебе так высоко отзывались, — сказал Уолтер, его голос вызвал страх у Ориона. Это был голос настоящего хищника, готового разорвать добычу. И, тем не менее, меч он поднял, готовясь защищаться. Уолтер повернулся к Ариману: — Я думал, что ты убьёшь его с первой атаки. Зачем тебе это, Ариман? Зачем тебе с ним играть? — Я хочу, чтобы он страдал, — ответил Азек, его левая рука покрылась чёрными молниями. — Хочу, чтобы все видели, как луч света, что он олицетворяет, потухнет во тьме. Ты прав, я играл с ним, но довольно игр. Не вмешивайся, разберись с Алукардом. С ним я покончу сам. Готовься встретить смерть, ученик примарха! Забвение ждёт! — Тогда, — ответил юноша, готовясь к схватке, — если я умру, то заберу тебя с собой! — Вновь пламя объяло его тело, вновь сила заструилась в его жилах. Он быстро побежал к Ариману, меч в его руках ослепительно сверкал. Ариман пошёл в контратаку, меч и посох столкнулись, гул от удара эхом отразился в ушах тех, кто это видел. Орион резко поднырнул ему под руку и взмахнул мечом. Ариман легко уклонился от удара. Подняв посох, он обрушил его на ученика, но лишь попал по земле. В ипостаси Аватара он двигался куда быстрее. Ариман обернулся и отразил белое пламя в сторону. Прокрутив посох, он нанёс такой удар, что меч ученика его не выдержал и раскололся. Орион тут же схватился за грудь от боли, ибо с мечом у него была глубокая связь. — Похоже, ты плохо его ковал. Всё кончено! — Ариман ударил кулаком, покрытым чёрными молниями. Удар пришёлся на грудь, и сломанные рёбра пробили его лёгкие, чудом не задев сердце. От удара Орион закашлялся кровью, ипостась Аватара спала, что ухудшило положение. Ариман простёр свою руку и создал шар, полностью состоящий из тьмы. Шар начал выкачивать из Ориона саму душу, причиняя невероятную боль. Ариман был доволен. — Нет никакого смысла бороться. Прими свою судьбу. Ты не смог ни победить меня, ни защитить свою семью. Когда ты умрёшь, с тобой умрёт и этот жалкий мир! — Не смей! — прокричал Орион, заставив своё тело подняться. В нем ещё была сила, хоть он и на пределе, ещё мог вырвать свою душу назад. Резко выкинув руку, он ударил Аримана телекинезом. Азек всего лишь отступил на шаг, но даже этого хватило, чтобы Орион добрался до него и совершил последний прыжок. Схватив сферу, он со всей силы сжал её, вырывая свою душу из объятий тьмы. Ариман в ярости схватил его за глотку и швырнул в обломки. — Твоё хамство меня раздражает! С тебя довольно! Я сохраню тебе жизнь, но ты будешь страдать. Страдать от того, что не смог защитить свой мир! — Ариман поднял посох и открыл порталы. Орион в ужасе чувствовал отчаяние людей, которых уводили в плен для страшных ритуалов. Среди них оказалась и его сестра. Но он более не мог сражаться, силы оставили его, и он потерял сознание, терзаемый чувством вины. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Циррус и Габриэль достали его из обломков. Дескрайт-Прайм больше не существовал, астероиды полностью разбомбили поверхность планеты. Алукард подошёл к нему и провёл пальцами по его метке тьмы. Его поражала выносливость этого юноши, тот до сих пор был жив. — Эти раны серьёзны. Ариман сильно ранил его душу. Ваши апотекарии его не вылечат. Но я знаю, кто может ему помочь. — Алукард взвалил его на плечи и обратил свой взор на Габриэля. — Отправляйтесь к Хоринису, в этом месте уже нечего защищать, жизнь покинула эти края. С этими словами Алукард и Орион растворились в потоках крови, оставляя космодесантников на пепелище…