Поцелуй Розы

      — Рональд! — позвала Джинни, решительно переступая порог его квартиры, и направилась сразу к спальне. Изнутри скрипнула кровать. — Рональд!       Она услышала какую-то возню, а затем женское хихиканье. Джинни напряглась, чувствуя подступающий гнев.       — Рональд! — она затарабанила кулаком в дверь его спальни.       — Я выйду через минуту, Джинни!       Она услышала брошенные шепотом обещания встретиться позже, а затем раздался отчетливый хлопок аппарации.       Разъяренная Джинни возобновила атаку на дверь.       — Мерлин, Джинни, подожди минуту!       — Ты выйдешь оттуда сейчас же!       Рон раздраженно застонал с той стороны. Она услышала еще больше возни за дверью, прерываемой раздраженным ворчанием. Затем дверь распахнулась. Он выглядел так, словно вообще без задней мысли накинул первую попавшуюся старую ободранную мантию, даже не потрудившись утереть испарину с лица. Он зевнул.       — Что, Джинни? — недовольно спросил он. — Что привело тебя сюда в восемь часов утра?       — Гермиона, — отрезала она.       — А что с ней? — буркнул он, потягиваясь.       — Она горюет без тебя. Все, что она делает — это сидит и киснет! Рон, ты должен вернуться к ней! Ты нужен ей! — Джинни попыталась достучаться до брата.       — Черт возьми, Джинни, — Рон со стоном провел руками по лицу, отгоняя остатки сна. — И это все, ради чего ты пришла в такое время?       — А этого мало? — удивилась Джинни. — Она любит тебя, ты любишь ее. Разве ваших чувств недостаточно для тебя, чтобы помириться с ней?       Он покачал головой.       — Она не любит меня, Джинни. Она только хотела затащить меня под венец, а когда у нее это не вышло — она совсем слетела с катушек.       — Что за бред ты несешь? — в ступоре спросила Джинни.       Рон покосился на нее.       — Так она не сказала тебе?       — Не сказала мне что? — нетерпеливо воскликнула Джинни.       — О своем состоянии. Она рассказала тебе о своем состоянии? — с издевкой спросил Рон.       — Каком еще состоянии? — она все еще не понимала, о чем речь.       Рон прошел сквозь дверной проем и, миновав Джинни, жестом предложил ей следовать за ним, что она и сделала. В гостиной они оба сели на старый потрепанный оранжевый диван.       — Я порвал с Гермионой, потому что она мне изменила.       — С чего ты взял, что она тебе изменила? — спросила Джинни скорее с интересом, чем со злостью.       — Потому, что она беременна, — ответил Рон.       — Что? — взвизгнула Джинни.       Рон кивнул и уверенно добавил:       — Она беременна, и я знаю, что не от меня.       — Как это? — Джинни была ошеломлена.       — Потому что мы всегда использовали противозачаточные заклинания, всегда!       Джинни обхватила голову руками и уперлась локтями в колени.       — Нет, нет. Этого не может быть!       — Но так и есть, — возразил Рон.       — Гермиона… она же по уши влюблена в тебя! Она так ждала, когда ты вернешься домой! Только о тебе и говорила! Нет, этого не может быть! — сбивчиво продолжила говорить Джинни. — Она… она сказала бы мне, если бы была беременна!       — Ну, она сказала мне о своей «булочке в духовке», — пробормотал Рон.       — Какой у нее срок?       — Она утверждала, что забеременела, когда мы последний раз были вместе. Это было где-то под Новый год, — подумав мгновение, ответил он.       — Так этот ребенок твой? — настойчиво спросила Джинни.       — Нет, потому, что мы использовали защиту! — огрызнулся Рон. — Я не знаю кто отец ее ребенка, но это точно не я!       — Ты лжешь! — прорычала Джинни. — Я вижу это по твоим глазам! Ты бесстыдно врешь мне прямо в лицо! Ты бросил Гермиону только из-за того, что она беременна?       — Нет! — упрямо возразил Рон. — Я устал иметь только одну женщину и хочу быть холостяком. Когда она попыталась обмануть меня с ребенком, тогда я понял, что между нами все кончено!       — Между вами двоими не все кончено! — лицо Джинни стало почти одного цвета с ее волосами. — У вас двоих будет общий ребенок! Вы любите друг друга! Ты должен уговорить ее вернуться!       — Я принял решение! Между нами все кончено! — Рон упорно продолжал гнуть свою линию.       — Тогда скажи мне, что если этот ребенок твой? — парировала Джинни. — Ты в самом деле хочешь, чтобы твой ребенок носил клеймо ублюдка? Мы оба знаем, какое общественное унижение будет ждать его, если ты это сделаешь. Гермиона станет изгоем в магическом обществе! Никто никогда не возьмет ее на работу и не захочет помочь! А ребенок, ты можешь себе представить, как он будет жить с клеймом ублюдка, не говоря уже о нищете, сможет ли он это пережить? Подумай о том, как он пойдет в Хогвартс! Его сверстники будут смотреть на него свысока и будут безжалостно травить! Ты действительно желаешь такой участи своему ребенку?       — Она должна была подумать об этом прежде, чем раздвигать ноги перед другим парнем! — возмущенно запротестовал Рон. — Я никогда не признаю этого ребенка своим!       Прежде чем подскочить с дивана, Джинни влепила ему звонкую пощечину, попав прямо по губам.       — Знаешь, ты просто отвратителен! Я не могу поверить, что ты мой брат!       — В глубине души ты знаешь, что я поступаю правильно, — возразил Рон. — Ты слишком слепо преданна Гермионе, чтобы признать это!       — Катись ты к черту! — гневно кинула напоследок Джинни. — Мужчина, который бросил своего собственного ребенка не может быть моим братом!       С этими словами она сердито зыркнула на него и пошагала к двери.       — Ауч, — потирая губу, пробормотал Рон и вдруг крикнул ей вслед: — Джинни!       — Что? — уже стоя на пороге, она раздраженно повернулась к нему.       — Скажи мне, Гермиона встречалась с кем-нибудь после моего ухода?       Громко топая, Джинни вернулась к нему. Рон самодовольно ухмыльнулся.       — Я ведь прав, не так ли? Есть еще один парень.       Джинни вытащила палочку, бросила в него летучемышиный сглаз и удовлетворенно улыбнулась, когда Рон завопил. После чего она ушла.

***

      Сначала Гермиона подумала, что слабый стук в окно является частью ее сна. Однако по мере того, как она, просыпаясь, приходила в себя, звук становился все более настойчивым. Только услышав пронзительный крик совы — она окончательно проснулась.       В спине протестующе хрустнуло, когда она села. Гермиона знала, что ей не следовало спать на диване, но между ее слезами и надеждами, что Северус поможет с ее затруднительной ситуацией, она была слишком измотана, чтобы добраться до своей спальни. Она открыла окно и позволила птице влететь.       — Так, без паники, — прошептала она и, отвязав письмо, начала читать его содержимое. Ее лицо просияло, когда она прочитала последние строки. — Малыш, возможно, еще не все потеряно! Северус хочет нас видеть!       Гермиона погладила свой совсем еще небольшой животик и ощутила легкое ответное трепетание внутри.