Точка невозврата

— Я не знаю, как ты это сделаешь, но, пожалуйста, иди и утихомирь этого бешеного Кролика, — Намджун пристально смотрит Тэхёну в глаза, положив тому руки на плечи и не давая тем самым отвертеться от неприятного разговора. — Только ты с ним сладить сможешь. Нам на сцену выходить через полчаса, а он бесится и крушит всё вокруг! — лидер тяжело вздыхает. — И не говори мне, что ты тут ни причём, что вы давно расстались… Ни для кого не секрет — Чонгук сделает всё, что ты захочешь, Тэхённа. Я знаю, что не имею на это права, но… помоги, Тэ. Я тебя прошу.       У Тэхёна ком в горле застревает и смертельно раненый зверь внутри в кровь раздирает когтями грудь, но он согласно кивает, обречённо наблюдая, как Намджун с облегчением улыбается и ободряюще хлопает младшего по плечу. Да ещё бы! Такую проблему, как разъярённый макнэ, с себя спихнул! Любой бы радовался. Он криво усмехается, направляясь в сторону гримёрной макнэ, откуда доносятся громкие крики. Лидер, конечно, прав. Если кто-то и может повлиять на Гука, так это он, Тэхён. Всегда так было. И даже теперь, когда они расстались, наверняка сработает. Но ему от осознания этого ничуть не легче. Чонгука видеть не хочется. От слова совсем. То есть, если бы всё вернуть как было раньше, то сейчас Тэ никто и за уши от макнэ не оттащил бы. Но «как раньше» уже нет и не будет. Они уже прошли свою точку невозврата. Конечно, со временем станет легче… Но пока, видеть Чонгука ему слишком больно. Да, он вынужден с ним встречаться на репетициях и концертах, но в остальное время он держится от макнэ подальше, стараясь свести возможное общение к нулю. Даже из общежития съехал, ибо жить с Гуком в одной комнате, а уж тем более спать в одной постели, стало невозможно.       А теперь вот… «Тэхённа, помоги»… И ведь не откажешь лидеру никак! У него такой измученный вид, что хочется обнять этого большого ребёнка и утешающе погладить по спине. Заебали они все своими выходками Намджунни-хёна в последнее время! А ему, бедняге, вечно за них приходится отдуваться и пизды от руководства получать. Ну, что ж… только ради тебя, хён. Именно для того, чтобы помочь лидеру да и группе в целом, Тэхён соглашается успокоить макнэ. Да. Только по этой причине.       А совсем не потому, что ему до безумия не хватает прикосновений этого засранца и его запаха. Не потому, что на улыбающегося своей девушке Гука и на их переплетённые пальцы смотреть больно настолько, что кажется, будто в груди у него прожгли огромную дыру лазером да ещё и ковыряют там, по живому, железным прутом. И не от того, что ночью от тоски выть хочется, утыкаясь носом в тайком украденную из общаги Чонгукову подушку, стараясь, словно спасительным кислородом, надышаться неумолимо исчезающими со временем остатками его аромата. Да. Это так просто. Группе помочь.       Тэхён резко выдыхает и толкает дверь рукой, делая решительный шаг вперёд. Чонгук обрывает свой возглас на полуслове и оборачивается на звук распахнувшейся двери, как и его новая возлюбленная, тут же переставшая поправлять грим своему теперь уже не просто клиенту, но парню. Тэ чуть не смеётся в голос. Девчонка смотрит испуганно, словно чувствует в нём опасность. Может, ей рассказали о них с Гуком? Ведь они расстались, когда она только пришла в компанию и всего того безумия, что творилось между ними не видела. Именно увидев её, Чонгук решил, что он «наигрался в пидорасов и хочет нормальной жизни»…       Немая сцена длится пару секунд, а кажется, что тысячу лет. Тэхён пристально смотрит в её чёрные глаза и искренне не понимает, ЧТО в ней такого? Ладно бы хоть ослепительная красавица была… Девчонка взгляд пытается держать, но Тэ видит, как мелко дрожат её пальцы в тот момент, когда она потихоньку прячет руки, убирая их с плеч его мальчика, не спускающего глаз со своего хёна. Он довольно усмехается. Значит… рассказали. — Выйди! — хлёсткая команда, сказанная хриплым баритоном, по которому сходит с ума половина Земного шара, заставляет девчонку испуганно вздрогнуть и послушно выбежать за дверь, словно признавая его, Тэхёна, право принимать решения и оставляя их с Чонгуком наедине. Мдааа… Точно рассказали… — Что… Что ты хотел, хён? — голос Чонгука слегка ломается и он несколько раз кашляет, прочищая горло, наконец-то опуская взгляд. — Хё-ё-ё-н? — нарочито медленно тянет Тэ, подходя к младшему и вставая у него за спиной. — Мне больше нравилось «Тэхённ-а», — шепчет он в мгновенно заалевшее от смущения ушко, наклоняясь совсем низко. Чонгук порывается встать с кресла, в котором ему наносили макияж, но сильные руки старшего удерживают его на месте, давя на плечи. — Пусти, хён! — младший снова дёргается, пытаясь вырваться, но жилистые пальцы крепко впиваются в тело, заставляя и без того идеально ровную спину напрячься ещё сильнее. — Ты боишься меня, малыш? — коварный хён снова наклоняется и жарко шепчет на ушко. — Нет! — для уверенного в себе мачо, безразличного ко всем чувствам, каким макнэ пытается казаться, голос звучит слишком визгливо и он тут же сам понимает, что, похоже, проебался по полной.