На весах у Вечности

— Конечно, что от меня ну… — Рычажок на амулетике переключи, а потом уже поговорим, — на полуслове резко оборвал его собеседник. — Заодно и можно будет понять, стоишь ли ты вообще разговоров. — Ладно.       Артур нащупал на тыльной стороне медальона большой, но совсем незаметный рычажок, представляющий из себя четверть круга с выпуклой линией слева. Видимо, переключить можно, сдвинув его вправо. Парень спокойно вздохнул и рывком перевел линию в самое правое положение.       Тьма. Непроглядная тьма, проникающая в глубины души. Наверное, так не выглядит даже смерть. Это небытие, несуществование, не оставляющее от тебя ничего — ни мысли, ни звука, ни воспоминания. Странно — такое чувство, будто что-то сильно ударило в лицо. Хотя нет, не только в лицо, а во все тело. Как столкновение со стеной. Но это было неважно, потому что он наконец ощутил дно этой пучины небытия. Безумие, безграничное и бескрайнее безумие, разрывающее душу и разум на мельчайшие кусочки, не оставляя целым ничего, до чего только могло дотянуться. Темноту перед глазами, несмотря на закрытые веки, заволокло красной дымкой, в голове поднялся нестерпимый гул, заглушающий все звуки вокруг. Голова заболела, появилось ощущение, что она вот-вот взорвется или расколется изнутри, смесь красного с черным в глазах становилась все гуще и насыщеннее, появилось ощущение, что душа полностью растворилась, будто ее никогда и не было. От человека, когда-то безответно любившего, проходившего взросление в недружелюбной атмосфере, дружившего с приятными людьми, очаровывавшегося и разочаровывавшегося, не осталось почти ничего, лишь жалкие крупицы сознания, рассыпавшиеся в песок среди непроглядного мрака и нестерпимого шума. Уверенность в том, что у него все еще есть тело, у Артура исчезла бесследно, как и память о самом этом теле.       Но именно в этот момент, когда незначительные остатки собственной сущности начали блекнуть и меркнуть, в этой кроваво-красной тьме среди неуемного гула начали раздаваться голоса. Сначала тихо, но с каждой фразой все громче и громче, но различить слова удалось только в тот момент, когда они начали перекрывать гул, не становясь при этом криком. Артур наконец понял, что это за голоса, так настойчиво напоминающие о себе, звучат в его голове подобно раскатам грома, добавляя к головной боли удары в виски. Он слышал своих родителей, повторяющих одно: «Ты не так воспитан, не сможешь ты сойти с ума». Когда смысл слов дошел до него, тьма начала отступать, освобождая все больше места. В голове наконец начали появляться собственные мысли, которые говорили вполне приятные и логичные вещи. Например, что отогнать тьму можно тем же способом, которой ее призвали — переключить эту странную штуку на медальоне.       Преодолевая самого себя, Артур с трудом пробился сквозь тьму и понял, что управлять телом он всё ещё способен. С огромным трудом, но может. Пробивая встреченное сопротивление, Артур всеми силами сжал правую руку. Она отозвалась, и ясно чувствовался холодок металлического амулета, который висел на шее. Его шее, которая все так же существовала в реальности. И все так же соединяла голову и туловище, позволяла дышать, поворачивать голову. Собрав последние силы в кулак (весьма буквальный кулак, к слову), парень перевел рычаг в самое левое положение. Тьма резко отступила, давая возможность отдышаться и осмотреться.       Что ж, теперь стало понятно, что ударило по всему телу одновременно. Скала. Упасть плашмя и думать, что столкнулся со стеной — что за прекрасный момент. Встать сил пока не было, но на поворот головы их хватило. Это странное незнакомое существо, все еще облаченное во что-то очень темное, смотрело на Артура с интересом. Наверное, именно с таким интересом ученые смотрят на новые несуразные образцы живой среды. — Что тебе, клякса? — неожиданно резким тоном спросил Артур. Все-таки проведенные в спокойствии и покое дни не предвещали такого тона и, наверное, сильно его расслабили. — А ты хорош. Ладно, инициацию ты прошёл, даже с ума не сойдя. Молодец. У твоих соотечественников шансов очень немного, если честно, — гораздо более уважительным тоном, чем раньше, сказал незнакомец. — Что ж, теперь пора и имя узнать. — Меня Арт… — Нет, это имя мне не нужно. И тебе оно скоро не потребуется. Вставай. Пора закончить твою старую жизнь.       С этими словами он поднял Артура на ноги и потащил вперёд. — Глаза закрой, кстати.       Спустя пару секунд они снова были в странном маленьком городке. И не где-нибудь, а в самой высокой башне. Силы понемногу возвращались, держаться на ногах уже получалось без особенных проблем. В самой середине комнаты стоял на изящной высокой подставке небольшой шар лилово-красного цвета, излучающий на всю комнату приятный и успокаивающий свет. — Положи на шар ладони, — повелел незнакомец.       Артур неспешно подчинился, ведь хуже того, что с ним было ещё… минуту? десять минут? час? вечность? назад, уже не будет, но повторять такое точно не хотелось. Он возложил руки на сияющую сферу и понял, что не считает больше свое прежнее имя действительно своим. И, более того, уверен, что его всегда звали иначе. Зато точно помнил, где он родился, когда, с кем рос и с кем общался. Неспешно убрав руки с шара, он перевел взгляд на напарника. — Теперь познакомимся, — сказал незнакомец. — Меня зовут Тень. — Пламя, — автоматически ответил Артур. Вот только усилились сомнения: а был ли он когда-либо Артуром?       Несколько минут спустя, возвратившись домой, чтобы переодеться в чистую одежду, он обнаружил над входной дверью надпись, сделанную хитрой вязью. И написано было лишь одно слово: «Пламя».       После возвращения в свой новый дом Артур не знал, что сейчас делать. Просто лечь и обдумывать то, что произошло, виделось ему не лучшей перспективой. Бездеятельные переживания — что может быть хуже? Ну, пожалуй, только деструктивные действия любого характера. Взять бы ручку с блокнотом и записать все, что известно, чтобы как-то структурировать все данные о происходящем, потому что хотя бы часть вопросов тогда можно будет решить. А вопросов, особенно важных, накопилось достаточно. И в его голове постоянно крутилось одно и то же: «Почему я начинаю думать, что мое имя и правда Пламя, а не какой-то там Артур? Куда делись все люди, ведь имен здесь, судя по всему, полно? Зачем я здесь? Кто и для чего вообще придумал такой опасный амулет?». И так по кругу, в режиме долбаной бесконечности.       Неясно, сколько времени Артур просидел на стульчике перед окном, пытаясь собрать в голове осколки мыслей и воспоминаний. Из состояния длительного ступора его резко выбил стук в дверь. Стук в дверь. В пустом городе. Странно. Тень, например, не стучался, а просто вламывался и предлагал завтрак; других же людей Артур в городе еще не видел. Что ж, такой оборот событий был даже приятен — есть шанс узнать что-то новое. Он встал, подошел в двери, глубоко вздохнул, после чего плавно открыл дверь и снова застыл. За порогом стояла милая и изящная девушка, при одном взгляде на которую Артур почувствовал себя бегемотом-оборотнем. — Привет, новенький. Тебе больше нравится имя «Пламя» или все же настоящее? — Наверное, предпочитаю имя Артур, — аккуратно выдохнув, добавил парень. Он уже понял, что перед ним стоит могущественная, но спокойная молодая девушка. Как он это узнал, осталось непонятным. Что ж, еще один вопрос. Куда только делась невозмутимость, дарованная медальоном? — Но я думал, что это имя здесь не то под запретом, не то не приветствуется по каким-то местным правилам. — Это скучно. Называть себя именем мира хорошо на работе, а не во время отдыха. Хотя тебе, наверное, лучше привыкать называть себя Пламенем. Предложишь пройти или продолжим стоять между «там» и «тут»? — с легким укором произнесла гостья. — Прости. Был ошеломлен… тобой и твоим визитом. Проходи.       В ответ она лишь мило усмехнулась и изящно прошла внутрь, направляясь к столику. Артур снова почувствовал себя грузным китом на фоне грациозного дельфина, подходя к тому же столику, за которым минуту назад он был погружен в тяжелые мысли. Быть выбитым из колеи иногда невероятно приятно, особенно когда колея глубокая и не очень продуктивная. — Как тебя зовут, мисс? — Эризалиа. Или, если ты о рабочем имени, то Свет. Можешь называть меня Эри, мне больше по душе короткие имена. У тебя оно есть или ты считаешь слово «Артур» достаточно коротким именем? — ее приятный голос будто бы заполнял собой полумрак помещения. — Если тебе нравятся короткие имена, называй меня Тур, — прежним спокойным голосом сказал Пламя. — Сними ты уже эту блестяшку, Блики тебя уже не заберут, не бойся. И предложи девушке завтрак, если я тебе не неприятна. — Блики? Какие еще блики? А для завтрака мне нужно будет сходить в местную кладовую. Подождешь? — Стоп. Тебя даже банальщине не обучили? О том, как достать из кармана Вечности что-нибудь полезное, или о том, где ты сейчас живешь? — с нескрываемым удивлением сказала Эри. — Нет. А должны были? — Сначала сними медальон, после поговорим. Расскажу тебе всё, что нужно хотя бы на первое время.       Артур потянулся к медальону. После пережитого полчаса назад даже трогать его было страшно, но уверенность сидящей рядом девушки явно намекала на то, что не стоит бояться снять его. Тяжело вздохнув для успокоения, он снял эмблему весов с шеи. Прежние настроения вернулись, но пустот в душе явно стало меньше, да и они тоже явно уменьшились. Видимо, новая жизнь давала гораздо больше надежды на будущее. — Умничка. А теперь скажи, кто вызвался наставлять тебя? Какой-нибудь мрачный старикашка вроде Грезы или Влаги? — сочувственно произнесла прекрасная гостья. После снятия медальона ее голос действительно вызывал трепет. Не тонкий детский, не томный, а прекрасно средний и нежный голос, ласкающий уши своим звучанием. Именно после этой перемены стало понятно, насколько сильно это причудливое украшение влияло на настроение и восприятие окружающего мира. — Он назвал себя Тенью и… — Всё ясно. Самая принципиальная тварь из нас. Пока он носит свой медиатор, с ним можно общаться. Когда снимает, становится невыносимым. Кстати, медиатор — это вещь вроде твоей медальки, которая сильно успокаивает человека. Дань уважения местным, которые буйных персонажей не любят. У каждого он свой, но чаще всего он выглядит как сережка, кольцо, браслет или, как у тебя, украшение на шее. — Понял, запомнил, уяснил. Так что, мне идти за едой, или есть другие предложения? — куда более бодрым голосом спросил Артур. — Сама достану. Да и попробуешь что-нибудь новое. Не бойся, с медальоном тебе были даны еще некоторые возможности. Понимание всех языков обитаемых миров на уровне рефлексов или, например, способность есть еду любого мира без боязни отравиться или схлопотать что-то неудобное. Так что я вспомню что-нибудь подходящее случаю и накрою. Сиди и расслабляйся, Тур. Тур-р-р-р-р-р-р. Нет, пожалуй, пусть будет Артур.       После этих слов Эри начала засовывать руку за пазуху и доставать разные блюда и напитки. Что-то похожее на открытые пирожки, темно-зеленая, бирюзовая и кремового цвета жидкости в высоких стаканах, салат из неизвестных ингредиентов, вроде как густой суп и причудливого вида стекляшки странной угловатой формы. И столовые приборы более-менее знакомого вида. Своеобразные ложки, вилки и ножи. — Что ж, этого вполне достаточно для дружеского завтрака, не находишь? — с улыбкой сказала Эри. — Приятного аппетита, Артур. Наслаждайся. Не против, если оба будем пробовать всё, или ты опасливый и брезгливый? — Да нет, что ты. Делить еду с такой милой девушкой — одно удовольствие, — мечтательно произнёс Пламя. — Легкий флирт? Это мило. Покушаем — и примемся за твоё обучение. Хотя нет, передумала, начнем одновременно с завтраком. От Тени ты теоретики не дождёшься, уж поверь, — добавила Эри и потянула на себя тарелку с салатом.