Любовь во время зимы

      20 декабря 2015 года, Нью-Йорк       Если бы кто-то сказал Пьетро ещё месяца три назад, что он будет так сильно мандражировать при общении с девушкой, он бы никогда не поверил.       Красивые девушки всегда привлекали его внимание, и он особо не заморачивался с тем, как добиться желаемого. Харизма, правильные слова, избыток ухаживаний — это все позволяло Пьетро легко добиваться женской благосклонности.       Но сейчас что-то определенно шло не так.       Он смотрел на читавшую на диване девушку и ловил себя на мысли, что... что он вообще непривычно много обо всем этом думает. Обычно он просто был самим собой — чуть донжуаном, чуть разгильдяем и просто веселым парнем, но здесь изначально это работало по совершенно непонятному принципу.       Впервые Пьетро увидел Ее на Хэллоуин. Светловолосое, светлоглазое чудо, всеми брошенное, с робким интересом разглядывало общую гостиную, явно не решаясь куда-либо приткнуться.       И Пьетро, в полной мере оценив со стороны все достоинства новой гостьи, решил познакомиться с ними поближе.       — Интересуетесь литературой, мисс? — поинтересовался он со своего места, заставив девушку вздрогнуть. Очевидно, она успела позабыть о его присутствии.       Отложив сборник сочинений Шекспира, оставленный Виженом на одном из столиков, она посмотрела на Пьетро долгим пронзительным взглядом серо-зеленых глаз, и он понял, что пропал.       — Я Пьетро, Пьетро Максимофф, — представился он и, за долю секунды преодолев разделявшее их расстояние, протянул для приветствия руку. Девушка вновь вздрогнула и, отойдя от шока, в ответ присела в неглубоком реверансе.       — Лив, — ответила она не слишком уверенно и едва заметно улыбнулась.       Она напомнила Пьетро маленького, пугливого, но любопытного зверька, настолько же робкой и настороженной она казалась. Будто единственным ее желанием было просто сбежать, но она не решалась сделать и этого.       Но вместе с тем взгляд Лив исподлобья был прямым, она смотрела на Пьетро со сдержанной настороженностью, явно не зная, чего от него ожидать. Или напротив, слишком уж хорошо зная.       — Очень красивое имя, — улыбнулся он, только сейчас заметив, что так и стоит с протянутой рукой, и тут же резко отдернул ее за спину.       Лив кивнула, изобразив на губах призрачную улыбку:       — Благодарю.       Последовавшая за этим тишина заставила Пьетро напрячься, но виду он не подал, улыбнувшись еще шире — самой своей обаятельной улыбкой.       — Быть может, вы тоже хотите осмотреть базу? — поинтересовался он, вспомнив, что для ее «начальницы» сейчас как раз и проводили экскурсию.       Но Лив нахмурилась и, поджав губы, отступила на шаг, отрицательно помотав головой.       — Спасибо, я должна оставаться здесь, вдруг принцессе понадобится моя помощь…       Пьетро потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что она имела в виду маленькую дочь Локи, тот вместе с девочкой скрылся за дверьми бассейна. Даже было жаль, что эта нянечка не пошла с ними, он бы взглянул на нее в купальнике, а то просторная светлая блузка и длинная юбка в пол давали слишком уж большой простор фантазии.       Ему пришлось приложить некоторые усилия, чтобы совсем уж пошлые мысли не отразились на его лице. Вместо этого Пьетро постарался сделать вид, что не очень огорчен.       — Простите, — Лив опустила взгляд, но он отмахнулся:       — Ничего. Но если вдруг что — я рядом. Обращайтесь.       Она, конечно же, так и не обратилась, но Пьетро уже не мог выкинуть ее из головы, причем даже сам себе не мог объяснить почему.       Через неделю Лив вернулась вместе с девочкой, Руной, и, забрав с собой дочь, Локи вновь бросил Лив одну скучать в гостиной. Пьетро, уточнив, не передумала ли она насчет экскурсии, и получив отрицательный ответ, не стал тревожить девушку дальше, заняв позицию стороннего наблюдателя. Он делал вид, что занимается своими делами, при этом не покидая общей гостиной. Но в то же время, находясь вне личного пространства гостьи, Пьетро краем глаза следил за ней.       Она, похоже, и правда интересовалась литературой. Лив, периодически проходясь рядом с книжными стеллажами, будто бы наобум выбирала ту или иную книгу и какое-то время листала ее, затем ставила обратно. Спустя почти час она, наконец, остановилась на книге со скандинавскими мифами и все оставшееся время читала ее с неподдельным интересом и легкой туманной полуулыбкой.       В третий визит Лив Пьетро перестал изображать бурную деятельность, просто оставшись в гостиной и включив телевизор на одном известном околонаучном ситкоме. Он не пытался вникнуть на происходящее на экране, мысленно прокручивая всевозможные варианты разговора с сидевшей в дальнем кресле девушкой, но все они совершенно его не устраивали. Эта дистанция между ними ощущалась очень остро, и Пьетро не представлял, как можно ее преодолеть. Не привык он вот так просто отступать.       — Что это? — вдруг спросила Лив, заставив Пьетро вздрогнуть от неожиданности.       Он посмотрел на нее и понял, что она показывает… на телевизор.       Оказалось, она прежде никогда не видела его включенным, несмотря на то, что на земле не первый раз. Пьетро, как смог, пояснил ей о том, что это такое, внутренне ощущая легкое ликование оттого, что она сама пошла на контакт.       — У нас в Асгарде, — пояснила она своим тихим, мелодичным голосом, — есть похожие устройства, но все они задействованы в охране города. Есть еще игрушки, проигрывающие разные рассказы и сказки, но вот чтобы вот так…       Она склонила голову вбок, разглядывая происходящее на экране. Под ее пристальным взглядом Пьетро пощелкал по каналам, останавливаясь на каждом по несколько секунд.       — Не представляю, как вы не просиживаете рядом с ним часами, — в итоге произнесла Лив, и он, не сдержавшись, рассмеялся. — Что? — нахмурилась она обиженно.       — Поверь, просиживаем, — ответил он. — Для многих землян телевизор — самая настоящая зависимость, я уж молчу про более компактный вариант — смартфон. Вот где истинное зло.       — Тогда это печально, — вздохнула Лив, снова опустив взгляд в книгу, а Пьетро ощутил, что дистанция между ними вновь увеличивается.       Черт!       — А почему ты все время здесь ждешь, а не возвращаешься в Асгард? — спросил он прежде, чем успел обдумать вопрос. — В смысле, я не против, чтобы ты тут находилась, я просто…       Его прервало негромкое хихиканье, и Пьетро, ощущая себя до невозможности нелепо, впервые за долгое время почувствовал, что краснеет.       — Слишком много времени тратить на перемещения туда-сюда, — пояснила Лив с улыбкой, кажется, ничего не заметив. — К тому же, если принцесса раскапризничается и захочет домой, принц Локи не сможет ее туда отправить. Радужный мост для него закрыт.       Как и возвращение в Англию — понял он по ее помрачневшему выражению лица.       — Ты очень хорошо относишься к Локи, — осторожно заметил Пьетро с опаской, боясь даже предположить в подобном отношении любовный интерес.       Насколько он знал, Лив была служанкой во дворце, где рос Локи. А какая служанка не мечтает выйти замуж за принца?       — Он всегда был ко мне…       — Добр?       — Безразличен.       Пьетро грустно улыбнулся — каково же жить в этом их асгардском дворце, если безразличие простая служанка воспринимает как добродетель?       Было заметно, что продолжать тему Лив все же не в настроении.       — Ты ведь так и не осмотрела окрестности, — вспомнил Пьетро и, поднявшись, протянул ей руку.       — Я должна находиться здесь и…       — Мы не будем покидать территорию базы, — заверил он ее. — И я оставлю Локи записку, чтобы в случае чего он звонил мне — верну тебя сюда в мгновение ока.       — Зачем это тебе? — нахмурилась Лив.       — Просто хочу помочь тому, кто скучает. Тебе разве весело сидеть тут целый день как привязанной, когда можно посмотреть новые, незнакомые места?       Она замялась, отведя взгляд.       — Скажи, тебе кто-то приказал не сходить с этого места? Запретил куда-то уходить даже ненадолго?       — Нет, но…       — Тогда пойдем. Что не запрещено — то разрешено, — Пьетро подмигнул ей, и Лив заметно смутилась. — Пойдем, разомнем ноги.       До последнего он думал, что она все-таки откажется, настолько настороженным был ее взгляд, но вот тонкая, узкая ладонь легла в его руку, и Пьетро невольно сглотнул, ощущая удивительную смесь ликования и мандража.       Оставив записку, он повел Лив по коридорам, рассказывая об этих местах и своем пребывании здесь. Она слушала с молчаливым интересом, скромно улыбаясь на особо забавных моментах — шутить Пьетро умел.       Прогулявшись по базе и показав Лив окрестности, он вернул ее обратно в гостиную. Причем так, что Локи, похоже, этого даже не заметил.       Следующие ее появления Пьетро тоже старался крутиться рядом, но в присутствии Локи, который эти встречи с дочерью проводил в общей гостиной, Лив заметно стеснялась идти на контакт.       Зато сам Пьетро вместе с остальными отрывался по полной — Руна была очень игривым, общительным, милым и забавным ребенком, так что за эти несколько недель стала на базе настоящей душой их компании.       Пьетро, например, обычно не очень-то стремился общаться с чужими детьми, хоть и неплохо находил с ними общий язык, но маленькую принцессу он с удовольствием катал по базе на своих плечах под ее заливистый смех. А широкая улыбка Лив, которую та не скрывала, глядя на эти забавы, шла очень приятным бонусом.       А потом случилась эта заварушка в Чили, и на Пьетро обрушилась слава. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не пропустить их следующую встречу — именно на воскресенье им с сестрой назначили съемку, но, к счастью (кто бы мог подумать, что он когда-нибудь воспримет это как счастье), все отменилось практически в самый последний момент.       В этот раз Лив была одна — печальней, чем обычно. Локи вместе с дочерью и этой своей надзирательницей наконец вырвался в город, оставив служанку вновь тосковать в одиночестве.       — Прогуляемся? — улыбнулся он, оказавшись рядом на своей привычной скорости.       Вздрогнув, Лив подняла взгляд, а затем… улыбнулась. Будто ждала его, и эта самая улыбка снова затронула что-то в самой глубине его души. Прежде он и помыслить не мог, что такое бывает.       Она, конечно же, тут же смутилась, но руку приняла, и они вдвоем под пристальным взглядом Ванды пошли на улицу прогуляться.       — Чувствую, мне не избежать вопросов, — заметил Пьетро, когда они достаточно удалились от гостиной. Хотя для Ванды нет слова «достаточно» — ее сила достанет где угодно.       Впрочем, о сестре и ее возможном недовольстве думать не хотелось. Она сама напрягала Пьетро своим странным интересом к Локи, а теперь еще этот «красноголовый чупа-чупс»…       — У тебя могут быть проблемы? — опасливо поинтересовалась Лив, нахмурившись.       — Нет, что ты… — заверил он ее.       Разговор о Ванде был несколько странным, но Пьетро пытался донести Лив свое отношение к ней. Легко им никогда не было, они часто соперничали, не могли поделить то одно, то другое, и часто это выливалось в забавные противостояния.       — Пару раз я менял обложками ее любимые книги, а пока она пыталась понять, в чем дело, менял обратно, — углубился в воспоминания он. — Она тогда в отместку через несколько дней накормила меня печеньем с зубной пастой вместо крема. А однажды я привязал к ее одежде игрушечного тарантула и...       Лив прервала его, засмеявшись.       — Забавно вы относились друг к другу в детстве… — выдохнула она, успокоившись.       — Почему в детстве? — наигранно удивленно спросил Пьетро, предвосхищая удачную шутку. — Это было месяц назад.       Она засмеялась вновь, и он не сдержал ответной улыбки — просто ничего не мог с собой поделать.       — Но на самом деле она замечательная, — более серьезно сказал Пьетро. — Ванда, она… Она младше меня, но когда наши родители погибли — она постаралась заменить мне мать. Именно она первой оправилась и начала поддерживать меня. Кроме нее у меня больше никого нет.       И ведь он не хотел поднимать печальные темы, но без этого рассказ о сестре был бы неполным.       Пьетро ценил Ванду, она была для него всем. Все, что у него осталось.       — Но не будем о грустном, — подбодрил он самого себя и попросил: — Расскажи немного о себе.       — Да нечего рассказывать, — Лив как-то мигом стушевалась, поджав губы.       В глазах ее загорелась плохо скрытая грусть.       — Ну как же? — удивился Пьетро. — Семья, друзья, увлечения?       Грусть в лице Лив стала еще более отчетливой. Она пыталась улыбаться, но это была вымученная улыбка стюардессы во время крушения самолета.       — У меня нет семьи, — в конце концов произнесла она после некоторого молчания. — Меня совсем младенцем подбросили на дворцовую кухню, и воспитывалась я местными поварихами. Такая общая дочка, но при этом будто совсем ничья.       Сглотнув, Пьетро отвел взгляд. Он уже начал жалеть, что поинтересовался, — это не совсем то, о чем хотелось бы говорить на прогулке.       — Что до друзей… — продолжила Лив. — Меня всю жизнь только и учили, что прислуживать благородным господам, и когда ты с рассвета и до ночи бегаешь по дворцу по тем или иным заданиям, тебе не до друзей. Да и не понимали меня никогда. Многие другие служанки только и мечтали, что забраться в постель к какому-нибудь знатному вельможе, чтобы затем получать от него подарки, а я… я как могла всего этого избегала. Я всегда хотела иметь нормальную семью. Настоящую.       Последние слова она произнесла едва тихо, опустив голову, словно стыдясь своей мечты — такой вроде бы обыденной, но очень милой. И Пьетро даже стало немного совестно — для него-то все началось исключительно с мимолетного интереса и желания узнать «каково это с инопланетянкой».       — Но что, неужели так и не нашлось ни одного подходящего кандидата на роль мужа? — спросил он, чтобы отвлечь себя от неприятных размышлений. К тому же ему с самого начала стоило выяснить, нет ли кого постороннего на горизонте…       — Когда в тебе по умолчанию видят девицу свободного нрава, только и годящуюся для постельных утех, сложно найти хотя бы одного «подходящего» кандидата. Да и… — она снова замялась, но на этот раз с полуулыбкой. — Мне, на самом-то деле, не так уж и много лет, чтобы об этом по-настоящему горевать.       Пьетро закусил губу. Он неплохо по собственной шкуре знал, что тот вопрос, который крутился у него на языке, лучше не задавать.       Но как зудело-то, ох!       — Ты явно хочешь что-то спросить, — улыбнулась она, заметив его борьбу.       — Не знаю, как в Асгарде, но у нас на Земле не принято интересоваться возрастом девушки. Но…       Лив прервала его, засмеявшись, и ответила:       — Пятьсот семьдесят шесть.       Без всяких сомнений, его глаза сейчас полезли на лоб от удивления.       Нет, он знал, что стареют асгардцы значительно медленнее людей, и также знал, что Локи на самом деле уже немало лет. Но…       — Это… я… Это не укладывается в голове!       На самом деле это и правда было очень сложно до конца осознать. Насколько же они на самом деле разные?       — Как тебе Земля? — спросил Пьетро, чтобы перевести тему, искренне надеясь, что хоть эта не приведет к грустным воспоминаниям.       Они неторопливо прогуливались, чуть углубившись в небольшой пролесок, окружавший базу. Прохладный ветер гонял по асфальтированной дорожке листья, желто-красно-коричневый наст уютно шуршал под ногами.       — Мидгард? — переспросила Лив, подняв на Пьетро свой взгляд. Холодное осеннее солнце причудливыми бликами отражалось в ее глазах. — Сложно сказать. Я мало что видела. Я вообще мало что видела в своей жизни, кроме дворца. Это мое первое самое значимое путешествие.       — И ты хотела все это время провести взаперти на базе? — поразился он. — Я просто обязан показать тебе город! В следующий же раз пойдем! — пообещал ей Пьетро, для себя решив, что не потерпит никаких отговорок.       На лице Лив отражалась вся ее внутренняя борьба между страстным желанием и здравым опасением. Любой на ее месте хотел бы увидеть другой, малознакомый ему мир поближе, особенно когда есть такая возможность.       — Что бы ты хотела посмотреть?       — Я… — она замялась, начав перебирать подол своей длинной темно-синей юбки. — Даже не знаю. Наверно, все, что можно, — Лив привычно склонила голову чуть набок, и ее губы слегка изогнулись в улыбке.       И Пьетро не смог не ответить ей тем же.       В следующее воскресенье первым делом он напомнил ей про свое обещание. Чувствовалось, что Лив сомневалась, но Пьетро был готов ее дожать — ему отчаянно хотелось порадовать ее, снова увидеть восхищение в ее взгляде.       — Идем, — он вновь протянул ей руку. — Обещаю вернуть тебя раньше, чем карета превратится в тыкву.       Лив непонимающе посмотрела на него и поинтересовалась:       — При чем тут тыква и карета?       Пьетро лишь хитро улыбнулся и, наклонившись к смутившейся Лив, проговорил едва слышно:       — Скажу, если пойдешь со мной.       Смятение и опасение не давали ей сразу согласиться, но, после некоторого раздумья она все же согласно кивнула и поднялась, вложив свою руку в его ладонь.       За пределами базы их ждал автомобиль, который Пьетро с трудом удалось выпросить на эти выходные. Обычно он передвигался на своих двоих, благо скорости ему было не занимать, но пугать Лив подобным сомнительным развлечением он не хотел.       Как же хорошо, что Щ.И.Т. настоял, чтобы все Мстители были обучены вождению, в том числе и экстремальному, за счет реакции он сам неплохо справлялся с управлением автомобилем.       Машина тронулась с места и двинулась в сторону города, и Пьетро начал рассказывать Лив какие-то общие сведения о Нью-Йорке — все, что знал из прежде посещенных экскурсий. Больше всего ее заинтересовала культурная жизнь, поэтому он акцентировал свое внимание на Бродвее.       — В Асгарде все это не слишком-то распространено, — объяснила Лив свой интерес.       — И как же вы тогда развлекаетесь?       — У мужей почти всегда — сплошные тренировки, отдыхать и развлекаться им практически некогда…       Пьетро понятливо кивнул, сам до недавних пор жил в таком ритме. Но жить так столетиями? Увольте. Видимо, надо родиться асгардцем, чтобы жить как они.       — Женщины же в большинстве своем заняты хозяйством, домом, детьми… — продолжала Лив.       — И совсем никаких развлечений?       — Почему? Пиры, — хмыкнула она. — Множество пиров по самым разнообразным поводам.       — Это… печально.       — Так что там с тыквой и каретой? — переспросила Лив, когда молчание слегка затянулось.       Он мог бы пересказать ей сюжет сказки, но у него внезапно появилась идея получше, оставалось только удостовериться, что все выйдет как надо.       Как ни странно, но Пьетро везло. Он, сменив направление, двинулся к кинотеатру «Зигфилд» на 54-ой. Во-первых, это Бродвей, во-вторых, там как раз скоро должен был начаться показ «Золушки», вышедшей в прокат в начале этого года, и, наконец, в-третьих, если пройти на север по шестой авеню, то в течение десяти минут можно было дойти до знаменитого Центрального парка.       Хотя сам Пьетро не был любителем подобных романтичных сказочек, но она как раз подходила под ситуацию, да и знакомить Лив с самим понятием большого кинематографа стоило как раз с нее.       Все два часа показа девушка не отрывала взгляда от большого экрана, Пьетро же не мог отвести взгляда от нее. Круглое лицо с забавными ямочками на щеках, широко распахнутые глаза в обрамлении светлых ресниц… ее не портили ни светлые волосы, убранные в слишком простую косу, ни попытки нарядиться по земному, но при этом сохранить асгардскую сдержанность.       — Жаль, что в жизни не найти хорошей феи-крестной… — вздохнула Лив, когда они вдвоем вышли из кинозала.       — Хочешь, я побуду твоей феей-крестной? — улыбнувшись, спросил Пьетро и продолжил, прокашлявшись и взяв более высокую тональность: — Не желаешь ли ты попасть на бал, Золушка?       — На бал? — удивилась Лив.       Пьетро размышлял об этом всю прошедшую неделю, как только решил показать девушке город. Близилось Рождество, сказочный, прекрасный праздник, и ему хотелось, чтобы она увидела все это, прониклась. От разных приглашений Ртуть не знал отбоя, выбрать какое-нибудь одно не составило бы труда. Даже в то же воскресенье, за несколько дней до Рождества.       — На бал, — согласно кивнул Пьетро.       Он помнил себя: выросший в приюте мальчишка, у которого есть только родная сестра, он мечтал вырваться из своей темной и мрачной клетки, полной ужаса и кошмаров, чтобы посмотреть, а что там, снаружи. Каков он, другой мир?       Поэтому он легко мог представить себя на месте Лив, доброй и тихой девушки, не видевшей ничего, кроме стен дворца. Она — принцесса, которую хотелось спасти из ее заточения, а он — словно храбрый рыцарь, которому подвластны любые подвиги.       Лив сомневалась, но вскоре плохо скрываемый интерес и уговоры самого Пьетро возымели эффект.       — Я с удовольствием бы посмотрела на этот ваш бал, — признала она. — От леди Гермионы я слышала, что они проходят несколько… иначе, чем привыкли асгардцы.       Примерно представлявший себе, как выглядят асгардские пиры, Пьетро не знал, что сказать. Как объяснить, что и здесь, в современном мире, на вечеринках было немало похабщины и разного рода низостей? Но все это лишь значило, что к выбору мероприятия стоило подойти как можно более ответственно.       Вернувшись на базу, Пьетро занялся перебором имевшихся у него бумажных приглашений — именно они давали доступ в места, наиболее подходящие ситуации. На более молодежные вечеринки Ртуть приглашали в большей степени устно.       Эх, хотя, если признаться, он бы с удовольствием отправился на многообещающую вечеринку в одном из ночных клуб Нью-Йорка — «[Не]люди». Та девчонка, Кристалл, кажется, была очень убедительна, описывая ему все прелести запланированного там мероприятия.       Но ночной клуб — не то, что стоило увидеть такой благовоспитанной девушке, как Лив.       Так что выбор пал на торжественный вечер в городской ратуше.       Почти всю неделю Пьетро продолжал подготовку к «балу», ему хотелось, чтобы все прошло хорошо, но для этого требовалось учесть разные мелочи: официальный костюм (которого у него не было в принципе), транспорт (который снова надо было вымаливать у руководства базы), букет (который еще попробуй выбери и найди)… Пьетро носился по базе как ошпаренный, пока в середине недели его не отловила Ванда.       — Пьетро, что ты творишь? — прошипела она, ухватив его при помощи своих сил.       — Что не так? — возмутился Пьетро, остановившись и перестав пытаться вырваться.       — Давай поговорим.       — Мы говорим, — пожал он плечами.       — Ты понял, что я имела в виду, — она нахмурилась.       Подхватив Пьетро под локоть, Ванда оттащила его в укромную каморку и взмахнула рукой, отчего поверхность стен покрылась пурпурной полупрозрачной дымкой.       Он лишь удивленно следил за ее манипуляциями, со всей этой круговертью с Лив он не успевал следить за успехами сестры на поприще магии.       — Зачем тебе все это, она же инопланетянка, — спросила Ванда напряженно, заглянув ему в глаза. От ее взгляда Пьетро стало не по себе, и он разозлился на себя за эту непонятную оторопь, что вызвал в нем вопрос сестры.       — Он — тоже инопланетянин, — прошипел он Ванде, склонившись над ней, заставив ее слегка отпрянуть и сбавить обороты, — но я ни слова тебе не сказал, когда ты бегала за ним хвостом.       — Он учит меня! — возмутилась она и добавила: — И я не бегаю за ним хвостом! — а затем подумала еще и вновь проговорила: — И вообще, это все в прошлом.       — Да, в прошлом, — скривился Пьетро. — А в настоящем — андроид, которого еще полгода назад ты была готова уничтожить.       Щеки Ванды предательски вспыхнули.       — Между нами ничего нет!       Укоризненный взгляд, которым Пьетро одарил сестру, должен был ей о многом сказать. Она отвела взгляд, и все в выражении ее лица показывало острую смесь несогласия и чувства вины. Словно она понимала, что недоверие брата правдиво, но это самое понимание не облегчало ее участь.       — Это… сложно объяснить, — выдохнула Ванда в конце концов. — Меня… словно тянет к нему.       Это неожиданное признание поразило Пьетро, сестра никогда прежде не говорила ни о чем таком. Неприятные мысли скребнули сознание: Ванда почти ничего от него не скрывала, особенно после того, как все его собственные секреты благодаря ее нестабильной поначалу силе для нее перестали быть тайной. Но сейчас?.. Конечно, хорошо, что у них обоих есть некое личное пространство, но такие вот новости — не то, что Пьетро предпочел бы пропустить мимо ушей.       — Это не может быть влиянием Камня Разума? — обеспокоенно поинтересовался он, внимательно осмотрев Ванду, словно надеясь увидеть на ее лице проявления этого самого нездорового притяжения.       — Не знаю, — призналась Ванда. — Или ты тоже ощущаешь это странное притяжение?       Пьетро, вспомнив о том гомосексуальном бреде со своим участием, которое он не так давно нашел в интернете, невольно вздрогнул.       — Скажешь тоже, — фыркнул он презрительно.       Нет, сейчас никаких претензий конкретно к Вижену Пьетро не имел, но сам факт…       — Нет, не скажу, — улыбнулась Ванда как-то устало. — Но будь осторожен.       В груди от ее заботы разлилось приятное тепло. Он обнял сестру, уткнувшись носом в ее волосы.       — Ты тоже, сестра, ты тоже… — пробубнил он едва слышно, но по тому, как Ванда крепче сжала его в объятиях, понял, что она услышала.       Этот разговор привнес в душевное состояние Пьетро некоторое спокойствие, дальнейший остаток недели прошел в заметно более умиротворенном темпе.       Воскресенье настигло его совершенно неожиданно и в то же время ожидаемо. Лив вместе с Руной обычно появлялась днем, практически сразу после обеда, и это, конечно, было не очень удобным, но для себя Пьетро решил, что они просто несколько часов погуляют перед праздником, который был назначен на шесть. К тому же Лив должна была отпроситься, чтобы вернуться на несколько часов позже. Интересно, смогла ли она?       Для себя Пьетро решил, что, даже если по некоторым причинам все сорвется, он не будет переживать и унывать. Мало ли в Нью-Йорке мест, куда можно сходить декабрьским предпраздничным днем?       Локи и Пьетро были единственными, кто остался скучать на базе в выходной, каждый ждал свою даму. Вспышка радужного света сверкнула вокруг, и Пьетро привычно замедлил для себя время, чтобы в очередной раз полностью оценить всю красоту радужных всполохов Моста. Вдоволь налюбовавшись, он вернулся обратно, в это же время исчез световой столб, оставивший на специально подготовленной для таких перемещений площадке двоих людей.       — Папа! — Руна, недолго думая, бросилась к отцу, Локи тут же поймал дочь и подхватил ее на руки, прижав к себе.       — Пойдем, — сказал он девчушке, кивнув перед этим Лив в сдержанном приветствии. — Захватим вещи и отправимся гулять…       — Мой принц, — окликнула его Лив, слегка покраснев и присев в невысоком поклоне. — Если вы не против, я задержусь сегодня. До полуночи. С леди Гермионой мы договорились, что принцессу я перенесу уже спящей…       Локи задумчиво нахмурился, и Пьетро не мог понять причин его замешательства. Не он ли хотел проводить с дочерью больше времени?       — Папочка, можно я с тобой подольше останусь? — попросила Руна, обхватив ладонями ногу отца и заискивающе заглянув ему в глаза. — Пожалуйста?       — Раз мама не против, то я только за, — улыбнулся асгардец дочери, а затем поднял взгляд и стал переводить его с Лив на Пьетро и обратно. Дураком он никогда не был. Так что наверняка догадался если не обо всем, то о многом.       — Веди себя с ней прилично, парень, — усмехнувшись, проговорил Локи. Его проницательный взгляд вгрызся Пьетро в самое нутро. — Сейчас она единственная, кто хоть как-то тешит мое самолюбие.       — Да, мой принц, — ответил Петро, отзеркалив собеседнику его же ухмылку.       — Осторожнее, — хмыкнул Локи, — а то Щ.И.Т. подумает, что я тут вербую сторонников.       Вместе с дочерью он скрылся за дверьми базы, оставив Лив и Пьетро один на один.       — Здравствуй, — расплылся он в непроизвольной улыбке при взгляде на стоящую перед ним девушку, правда, эта улыбка довольно быстро сменилась легким замешательством — выглядела Лив совершенно обыденно, так же, как и все разы до этого. В таком виде вряд ли бы ее пустили на хоть какое-нибудь мало-мальски значимое мероприятие.       Правда, он и сам выглядел не слишком парадно, но все состояло в том, что это был такой своеобразный план. Оглядев себя с удивлением, Пьетро наигранно нахмурился, чуть сконфуженно улыбнулся и вытянув указательный палец вверх, произнес:       — Подожди минутку!       На сверхскорости он вернулся в комнату, переоделся в костюм, захватил букет и даже успел немного покрасоваться перед зеркалом, а затем вернулся к оставшейся на улице Лив.       На все у него ушло не больше минуты. Оставалось только наслаждаться удивленным выражением лица девушки.       — Это тебе, — Пьетро протянул букет бледно-розовых роз.       — Спасибо, — она слегка покраснела, приняв подарок.       — Тебе нужно какое-то время на сборы? — уточнил Пьетро, искренне надеясь, что его вопрос не прозвучал слишком уж грубо.       Но Лив лишь отрицательно покачала головой.       — Я готова.       Неужто она собралась идти в таком виде?       Пьетро силой задавил в себе неприятное чувство недовольства, не дав ему просочиться в мимику.       — Если ты хочешь, — пожал он плечами, — мы можем пойти и так. Но не думаю, что Золушку пустили бы на бал в ее старом, заношенном платье. Возможно, я и правда смогу побыть твоей феей-крестной…       Лив перебила его, негромко засмеявшись.       — Ты очень милый, знаешь? — спросила она так естественно и просто, что сердце Пьетро пропустило удар. Его и прежде называли милым и даже не только сестра, но такого он не ощущал.       Не дав ему отойти от замешательства, Лив сосредоточенно прикрыла глаза, даже закусив губу, будто от усердия. По ее телу с ног до головы прошлась светло-сиреневая волна чужеродной магии, на ходу меняя одежду и прическу: убранные в простую косу волосы завились и оказались заделаны в сложную высокую прическу, обнажающую тонкую, изящную шею, а привычный наряд стал светло-серо-голубым шелковым платьем, открывающим тонкость фигуры и очерчивающим плавность изгибов. На плечах Лив лежала теплая накидка из ослепительно-белого меха.       Забавно, что ее наряд по цветовой гамме очень хорошо гармонировал с серо-голубым костюмом Пьетро.       — Я на самом деле не знаю вашей местной моды… — призналась Лив после недолгой паузы, во время которой Пьетро усердно старался отскрести свою челюсть от пола. — Надеюсь, я не выгляжу слишком странно.       — Шикарно, — выдохнул он едва слышно, но тут же собрался с мыслями. — Ты выглядишь просто замечательно. На твоем фоне я — лишь нищий попрошайка… Но… как?       — Магия.       — Исчерпывающий ответ, — закатил Пьетро глаза. — Прошу.       Он протянул Лив свой локоть и повел ее в сторону стоявшего у входа на базу серебристого «Lexus».       — Могу обещать, что после двенадцати карета не превратится в тыкву, — произнес Пьетро, галантно открыв перед Лив пассажирскую дверь.       — Лучше помнить, что, если мы не вернемся после двенадцати, то принц Локи превратит в тыкву нас.       Пьетро рассмеялся.       — Я не шучу, — проникновенно сказала Лив, но в ту же секунду рассмеялась сама.       — Постараемся не опоздать, — заверил ее Пьетро.       Они выехали за пределы базы и какое-то время катались по городу, наблюдая за предрождественской суетой и болтая обо всем и ни о чем сразу.       Было удивительно легко и комфортно, и, признаться, Пьетро не хотелось останавливаться. Но близилось нужное время, и им надо было выдвигаться на мероприятие…       Здание ратуши встречало своих гостей яркими огнями и гомоном людей, спешивших попасть внутрь. У парадного входа их встретил хмурый охранник, явно не узнавший Пьетро, но изменившийся в лице, увидев именное приглашение.       — Проходите, — отступил мужчина с прохода, и Пьетро и Лив, переглянувшись, ступили внутрь.       Откуда-то издалека играла классическая музыка, фойе пестрело мишурой, гирляндами и ярко-красными шарами, посередине холла стояла большая, больше двух метров, красивая ель, украшенная алыми бантами.       Люди постепенно проходили внутрь и поднимались на второй этаж по широкой мраморной лестнице. Пьетро ободряюще улыбнулся Лив и уверенным шагом повел ее вслед за остальными, хотя на самом деле он ощущал себя не совсем в своей тарелке. Его родители не были богачами, да и в бедной, разрываемой чужими войнами стране толком не пошикуешь, что уж говорить о тех годах, что близнецы провели в приюте. Да, он заслужил быть здесь, спасая чужие жизни, но это не значило, что такое времяпрепровождение было ему по нраву.       Но что не сделаешь ради прекрасной дамы?       Лив с интересом осматривалась вокруг, ее увлекало буквально все: само внутреннее убранство здания, праздничные украшения, люди, музыка, еда… Ее глаза разбегались.       Но, стоит отдать ей должное, она быстро взяла себя в руки.       — Здесь красиво, — призналась Лив с туманной полуулыбкой. — Не так, как во дворце, но тоже красиво. И тихо.       — Тихо? — удивился Пьетро.       Было начало седьмого, и немалая часть гостей уже подошла, так что зал наполнял гомон людских разговоров, и не стоило забывать о музыке, которая играла не то чтобы очень тихо.       — Знаешь, для того, кто видел асгардкие пиры, на которых высокочтимые лорды пьют, горланят похабные песни, зажимают по углам визжащих — то ли от страха, то ли от радости — служанок, такое место покажется очень тихим.       Ну, с этой точки зрения Пьетро на ситуацию не глядел.       Одного он не учел — что для человека, не имеющего в городе какого-либо важного бизнеса или не относящегося к высшим кругам городской власти, этот вечер будет донельзя скучным.       Пьетро заметили, попросили толкнуть небольшую речь перед собравшимися, что он худо-бедно сделал, они с Лив намотали несколько кругов по залу среди совершенно незнакомых им лиц, перекусили за шведским столом и даже немного потанцевали, причем таких смельчаков кроме них почти не было, многие предпочли танцам беседы, перетекая от одной группки людей к другой.       — Я же вижу, что тебе скучно, — улыбнулась Лив печально.       — Главное, чтобы тебе было интересно.       — Это интересно, очень, — признала она. — Но я не вижу смысла оставаться здесь еще на несколько часов. Если бы не я, куда бы ты пошел?       Сложно сказать. У Пьетро на эти дни было так много вариантов, что он терялся.       — Ты правда хочешь уйти? — нахмурившись, уточнил Пьетро.       — Да. Ты показал мне, каким красивым может быть это ваше Рождество. Но это, — она обвела пальцем зал, — не твой праздник. Покажи мне то, как этот день провел бы ты.       Какие-то мгновения Пьетро сомневался, но решил, что, раз Лив так хочет…       Они сбежали незаметно для остальных и уже через несколько минут снова оказались в машине.       — Это здесь, не очень далеко, — пояснил он, выруливая в сторону Бродвея. — Только там наши наряды не очень-то котируются. Впрочем, я знаю, что можно сделать…       Он слегка взъерошил свои волосы, снял пиджак и галстук, оставшись в жилетке, и выправил из брюк рубашку. Сойдет.       — А в моем наряде что не так? — спросила Лив, склонив голову.       Выдохнув, Пьетро постарался придумать, как помягче выразиться.       — Твое платье… оно слишком длинное для клуба, — нехотя пояснил он. — Но ты можешь остаться как есть, я договорюсь, чтобы…       Она не дала ему договорить, проведя рукой по подолу платья, отчего тот стал заметно короче и был выше коленей ладони на три.       — Так достаточно коротко? — поинтересовалась Лив, пытливо посмотрев на Пьетро.       Он бы, наверно, увидел в глубине ее глаз плохо скрываемую насмешку, если бы мог вообще в эти глаза посмотреть, оторвавшись от вида обнаженных коленей.       Кто бы мог подумать, что когда-нибудь его будет волновать один вид голых ног, обутых лишь в аккуратные серые сапожки?       Угукнув в ответ, Пьетро перевел свой взгляд на дорогу, вспоминая лучший путь.       В ночном клубе «Бабочки» Пьетро был в один из своих первых выходных, и ему там понравилось. Вспомнил он об этом месте благодаря СМС-рассылке о том, что здесь, начиная с этих выходных, каждый день до Рождества проводятся вечеринки с бесплатным входом для «избранных».       Кто определяет «избранность», Пьетро не знал, но был уверен, что уж его-то пропустят.       И не ошибся. В отличие от охранника у ратуши, местный качок признал Ртуть сразу же и пропустил внутрь их обоих.       Лив и Пьетро тут же накрыло громкими басами, отчего девушке даже пришлось с непривычки зажать уши. Он жестами предложил ей уйти, но Лив лишь отрицательно покачала головой и неуверенно опустила ладони вниз.       Они разместились за чудом не занятым столиком в одном из укромных уголков балкона, и Пьетро заказал им по легкому коктейлю.       — Тут… интересно, — отметила Лив, стараясь перекричать шум.       — Но это ничем не отличается от того, к чему ты привыкла… — нахмурился он.       — Я знаю. Но здесь никто не смотрит на меня так, словно я просто обязана при первом требовании раздвинуть ноги и при этом радоваться, что меня облагодетельствовали…       — Это только потому…       — Потому что ты со мной, я знаю. Сейчас я могу быть не прислугой, а гостьей. Кто знает, возможно, и асгардские пиры пришлись бы мне по душе, приди я туда как знатная леди?       Улыбнувшись ему, Лив замолчала, став разглядывать зал. Принесли напитки, и они оба задумчиво их потягивали. На часах было начало девятого.       — Хочешь потанцевать? — спросил Пьетро.       — Я не…       — Только не говори, что за пятьсот лет ты ни разу не танцевала?       — Танцевала, но…       — Идем.       Не принимая никаких возражений, Пьетро взял Лив за руку и повел слабо сопротивляющуюся девушку вниз, в самый центр танцпола.       — Я не знаю движений, — прокричала она ему на ухо и отвела свой взгляд.       — Никто не знает, — Пьетро развел руки в стороны, а затем, сделав шаг к Лив, воспользовался возможностью и прижал ее к себе, чтобы произнести: — Просто слушай музыку и двигайся так, как хочет твое тело.       Он, отступив на шаг, начал качаться из стороны в сторону в такт басам, продолжая удерживать ладони Лив в своих. Смущенная, она прислушалась к музыке и тоже задвигалась, неумело, неуверенно, но так, как подсказывали ей ее чувства.       Танцы продолжались следующие несколько часов, перемежаемые короткими набегами на бар, чтобы выпить тот или иной коктейль.       — На самом деле на меня почти не действует алкоголь, — признался Пьетро в один из таких перерывов у барной стойки. — Минусы суперспособности.       — На меня тоже, — хмыкнула Лив. — Организм у асгардцев крепче, поэтому и алкоголь у нас намного более забористый…       Но и без всякого алкоголя им было очень хорошо, охватившая их эйфория действовала лучше любого крепкого пойла.       — Надо подышать воздухом, — решил Пьетро, глядя на раскрасневшиеся щеки Лив и на мелкие, тонкие, как пух, волоски прилипшие к ее тонкой шее.       Улыбнувшись, Лив согласно кивнула, и он повел ее на выход.       Морозный декабрьский воздух освежил их разгоряченные тела, сбавив градус веселья, но привнеся при этом некое умиротворение.       — Устала? — спросил Пьетро, поправив меховую накидку на плечах Лив.       Он мог бы поклясться, что щеки ее были красными далеко не только от духоты клуба.       — Немного, — ответила она вполголоса, опустив взгляд. — Но не сильно.       — Прогуляемся?       — Да.       Было легко идти по шумным улицам, даже практически не разговаривая. Ее ладонь лежала на сгибе локтя Пьетро, и он накрыл ее руку своей.       До конца вечера оставалось более полутора часов, при желании Пьетро мог добраться до базы меньше чем за тридцать минут с использованием своих сил, так что у них было еще предостаточно времени, чтобы прогуляться.       К тому же он задумал одну интересную вещь, оставалось только надеяться, что Лив решится…       — Я хотел бы показать тебе одно любопытное место, — Пьетро чувствовал, что уголок его губы нервно подрагивал, — но для этого тебе придется мне довериться.       — Я… — она выдохнула, опустив взгляд, и тут же подняла его, вкрадчиво заглянув Пьетро в глаза. — Я доверяю тебе.       Хищный оскал, отразившийся на губах Пьетро, наверное, должен был напрячь Лив, но она не поменялась в лице, взирая с присущей ей наивной доверчивостью.       — Тогда держись крепче, — произнес он и, подхватив Лив на руки, сорвался на бег.       Он несся по улицам, ловко маневрируя между прохожими, оставляя за собой лишь размытую тень. Спустя несколько минут Пьетро достиг берега и, воспользовавшись одним из немногочисленных пологих спусков, влетел в воду, рассекая по самой поверхности.       Пункт назначения замаячил впереди огромной освещенной Статуей Свободы.       Используя набранную скорость, Пьетро влетел прямо на остров и оказался у самого КПП.       — Клайв, — кивнул он охраннику на вахте.       — Пит, — обрадовался Клайв. — Я ждал тебя чуть позже.       — Обстоятельства изменились. Клайв, это моя подруга Лив.       Сама Лив еще не могла отойти от таких высоких скоростей, голова ее кружилась, и девушка намертво вцепилась в плечо Пьетро.       — Приятно познакомиться, мэм, — вежливо кивнул охранник и снова повернулся к Пьетро. — Как договаривались, у тебя час. Наслаждайтесь.       — Спасибо, Клайв. Обязательно буду у твоего сына на дне рождения.       — В последнее воскресенье января, — крикнул им вдогонку Клайв, поскольку Пьетро уже вел Лив по обширному залу со стеклянным потолком.       — Зачем мы здесь?       — Хотел кое-что тебе показать. Идем.       Они молча поднимались по длинной, почти бесконечной лестнице, сворачивая в коридорах туда и сюда.       — Это — самое первое место, которое я посетил, когда вырвался с базы, — признался Пьетро почти на самом верху.       Достигнув самой верхней смотровой площадки — факела, — он вывел Лив на улицу и развернул в сторону города.       Освещенные прожекторами небоскребы, тысячи разномастных уличных огней. Ночной Нью-Йорк завораживал и восхищал даже издали.       — Город такой… красочный, — ахнула Лив, а Пьетро не мог отвести взгляда от ее широко распахнутых глаз, в которых отражался свет огней.       — Да, — он все же посмотрел на город, но в голову в очередной раз пришли мысли о совершенно другом месте, более близком и родном. — Там, где я рос, все было намного скромнее. И мрачнее. Почти всегда война, взрывы, смерти, — Пьетро сам не мог до конца понять, почему его вдруг понесло на откровения. Возможно, он понимал, что Лив — единственная, кто сможет понять и принять то, что гложило его последние полгода. Она не осудит, это он знал точно. — Не страна — а полигон для разборок тварей покрупнее. А здесь… будто другой мир. Иногда ощущаю себя настоящим предателем.       — Почему? — спросила она, склонив голову вбок.       — Потому что, как бы я ни говорил, что хочу вернуться и помочь своей стране, на самом деле я…       — Не хочешь?       — Боюсь. Я потерял там слишком много. Жизнь едва не потерял. И снова возвращаться в этот ад? Но я должен, понимаешь?       Она понимала, Пьетро видел это по ее глазам.       — Мы с Вандой здесь уже больше полугода, раньше мы хоть что-то делали, чтобы помочь своей стране, а сейчас… Ванда верит, что то, что мы делаем сейчас, косвенно поможет и Заковии. К тому же после событий в начале этого года… Людям уже помогают, Старк расстарался, а я…       — Далеко не каждый воин после поражения решается снова взять в руки меч, — вкрадчиво произнесла Лив, когда Пьетро замолчал не находя больше слов. — Ты сам говорил, что потерял на родине слишком много. Подожди, когда затянутся раны, и тогда ты сможешь посмотреть на все это по-новому. Сейчас ты для всех известный герой, наверняка в твоих силах сделать намного больше, чем это было раньше.       Ее уверенность звучала настолько отчетливо, что Пьетро не мог ей не верить. Возможно, она права и ему просто нужно время?..       — Спасибо, — выдохнул Пьетро и добавил слегка сконфуженно: — Что-то меня занесло слегка не туда. Хотел удивить тебя красотами города, а получилось…       — Получилось. Поразить получилось. Знаешь, я… — она замялась, крепче закутавшись в накидку. Здесь, на высоте, дул прохладный ветер, и Пьетро, сняв с себя захваченную из машины куртку, накинул ее на Лив. — Я настолько привыкла казаться для всех одной из многих… Быть служанкой — значит быть со всеми остальными на одно лицо, ничем не выделяться. И даже если кто-то обращает на тебя свое внимание, ты… по-прежнему остаешься никем. Царица добра, она выделяла меня, но… Ты помог мне почувствовать себя… собой. Спасибо.       Пьетро не знал, что на это можно было сказать. Для него Лив с самого начала не могла быть одной из многих.       — Ты уникальна, никогда не забывай об этом, — он заправил ей за ухо выбившуюся из прически прядь.       Они встретились взглядами, и натянутая между ними струна завибрировала, посылая по телу восхитительную нервную дрожь. Сердце гулко билось в груди, отдаваясь ударами в ушах, такого Пьетро не помнил с тринадцати лет, когда влюбился первый раз в жизни.       Наклонившись, он коснулся губ Лив своими, прижав ее к себе. Она ответила на поцелуй, обняв его за шею, и от прикосновений ее рук стало по-настоящему жарко. Пьетро хотел углубить поцелуй, но Лив вдруг отстранилась, опустив голову и отвернувшись.       Почуяв неладное, он развернул ее к себе и, зажав пальцами ее подбородок, заставил поднять взгляд. Меньше всего Пьетро ожидал увидеть в ее глазах слезы.       — Лив, прости, я… если я чем-то обидел тебя…       Помотав головой, она поспешно стерла с лица слезы.       — Это ты прости меня, Пьетро, ты здесь совсем ни при чем.       — Но тогда…       — Просто давай вернемся, ладно? Отвези меня на базу.       Сглотнув, Пьетро кивнул.       Спустившись вниз, он снова подхватил Лив на руки и разогнавшись, побежал обратно к городу. Добраться до брошенной у клуба машины не составило никакого труда, и в самом начале двенадцатого Пьетро и Лив выдвинулись в сторону базы.       — Лив… — выдохнул он, собравшись с духом.       — Ты тут ни при чем, — повторила Лив, отвернувшись в сторону. В отражении ее лицо казалось бледным.       — Но тогда я не понимаю! — воскликнул Пьетро, сорвавшись, и тут же постарался взять себя в руки. — Ты мне нравишься. Очень. И я надеялся…       — Ты тоже мне нравишься. Очень. Но, Пьетро… — протянула она жалостливо. — У нас ничего не получится.       — Но мы даже не попытались…       — Если попытаемся — будет только хуже, — произнесла Лив безжизненно. — Поверь мне.       Но он решительно не хотел верить.       — Лив…       — Пьетро, пожалуйста. Давай не будем все портить.       Пьетро тяжело дышал, пытаясь успокоиться и перестать злиться. Все начиналось так хорошо, и он даже не понял, из-за чего все пошло под откос. Лив отказывалась отвечать на вопросы, зажмурившись и уткнувшись лбом в стекло.       И он… сдался. Если она не хочет, почему он должен заставлять ее, пытать вопросами?       На базу они вернулись за полчаса до полуночи, и Лив, забрав спавшую, укутанную в теплый плед Руну, исчезла во вспышке радужного моста.       Следующие дни база все больше погружалась в предпраздничное настроение. Появлялось все больше украшений, рабочие под руководством Старка готовили вечеринку, но у Пьетро совсем не было настроения.       Первые пару дней он прокручивал в голове прошедшее свидание в попытках во всем разобраться, но чем больше он копал, тем больше не понимал, что же пошло не так. Пьетро злился на себя и на всю ситуацию в целом, все больше напоминая своего наставника язвительностью и колкостью.       Но больше всего он злился на то, что не мог перестать думать о Лив. Обстановка общей комнаты напоминала о ней, и Пьетро старался как можно меньше там бывать.       «Клин клином вышибают», — подумал он и на Рождество вместо общей мстительской попойки отправился в клуб.       С одной из работниц «[Не]людей», Кристалл, он познакомился не так давно, она была интересной как внешне, так и в плане характера. Зажигательная, яркая брюнетка-бармен, Кристалл привлекала свое внимание посетителей и со всеми общалась на легкой ноте.       Так что решение провести праздничную ночь в ее компании пришло как-то само собой.       Почти всю ночь они говорили о том о сем, всплывали совершенно разнообразные темы, пока Пьетро в один момент не осознал, что… жалуется?       — Да ладно, не бери в голову, — усмехнулась Кристалл. — Со мной всегда так, должность, так сказать, обязывает. Но насчет этой девушки, Лив… А ты не думал, что она… считает себя недостойной? Ты, наверно, не все мне рассказал, но из того, что я поняла…       Нет, на самом деле он об этом даже не подумал. Восхищение затмило ему глаза, не позволив разглядеть истинное отношение Лив к самой себе, но когда Кристалл об этом сказала, то… Многое встало на свои места.       — Я дурак.       — Все ведут себя глупо, когда влюблены. А тебе стоит найти ее и поговорить по душам.       Пьетро пытался тогда, в машине, но напирал совсем не на то, потому и ничего не добился. Но, возможно, если задать конкретные вопросы…       Поблагодарив Кристалл, он вернулся на базу. Оставалось только дождаться воскресенья и надеяться, что Лив не откажется от своей почетной миссии из-за их глупой размолвки.       Но все оказалось куда как страшнее.       — Мне нужно в Лондон, Роджерс, моя дочь… — услышал Пьетро, возвращаясь из столовой в воскресенье.       — Я знаю, — раздался голос Кэпа. — Я уже договорился, квинджет в твоем распоряжении, так что мы…       — Мы?..       — Ты думал, Мстители бросят тебя в беде?       — Что случилось? — вклинился Пьетро в разговор, вывернув к собеседникам из-за поворота.       — Дочь Локи похитили, — ответил за Локи Роджерс.       — Я тут слышал, вы команду собираете? — с другого конца коридора к ним вышел Старк. — Я с вами.       — И я, — поспешно добавил Пьетро.       — Мы все.       Так и получилось — команда Мстителей в полном составе погрузилась на квинджет, чтобы помочь Локи найти его дочь.       Вот только Пьетро не стал говорить, что преследовал, вдобавок, и другую цель.       Он просто был обязан поговорить с Лив…