Любовь во время зимы

      8 июля 2017 года, неизвестно где       Он искренне хотел задержать новоявленную сестру, но оказалось, что Хела не очень-то хотела задерживаться. Одним на удивление сильным ударом она зашвырнула его, совершенно не готового к такому повороту событий, в закрывающийся провал Радужного моста и смело шагнула следом, тут же молниеносно набирая скорость.       Отвесив ему несколько «по-сестрински ласковых» тычков, Хела добралась до Локи и Гермионы и в несколько ловких движений вышвырнула их куда-то за пределы радужных всполохов.       Стоило только вспомнить, что там, за пределами этого туннеля был открытый космос, смертельно опасный для простых смертных, коими были брат и его жена, как в груди Тора вспышками зажглось нечто темное и смутно знакомое. Сила, казалось бы потерянная вместе с молотом, вновь заявила о себе, выплескивалась наружу, даруя второе дыхание.       Рванувшись вперед, Тор атаковал сестру с одним только кинжалом в руках, но она оказалась ловчее и сильнее, чем он мог надеяться, а потому вскоре и его самого постигла участь брата.       Космос встретил его холодом и пустотой. Тор не боялся, он знал, что опасная окружающая среда не могла нанести ему существенного вреда, по крайней мере, первое время.       Его по инерции несло вперед в беззвездном пространстве, лишь какие-то темные туманности завихрялись то тут, то там.       Воздуха не хватало, Тор удерживал дыхание, сколько мог, но не успел даже испугаться возможной кончины, как его втянуло в какую-то непонятную воронку. На несколько мгновений вспыхнули знакомые всполохи, но не совсем такие, к которым он привык, а потом его вынесло в непонятное место.       Осмотреться Тор не успел, как его тут же приложило о землю. Вокруг возвышались груды непонятного хлама и мусора, а наверху, в небе, зияли сотни разномастных дыр, из которых этот самый мусор и сыпался.       Тор ощущал себя опустошенным и донельзя усталым. Потребовалось определенное волевое усилие, чтобы просто заставить себя подняться на ноги, не особо еще и слушающиеся. Покачиваясь, он сделал несколько небольших шагов и оперся о высокую груду непонятно чего.       Над самой головой у Тора просвистел корабль.       Планета, оказывается, обитаема?       Корабль приземлился немного в стороне, на не занятой мусором поверхности, и из него высыпало дюжины две странных людей, обряженных в дранные балахонистые лохмотья и чудные маски.       — Эй ты, — позвал Тора один из них. — Ты боец или кусок мяса?       Тор нахмурился, не до конца поняв смысла вопроса. В голове еще гудело после приземления, как после бочонка забористого эльфийского пойла.       — Я — обычный путник, — попытался откреститься он, но, похоже, не очень-то вышло.       — Он — кусок мяса, — решил незнакомец, и вся остальная толпа набросилась на Тора, как по команде.       Он даже пытался отбиваться, тело, хоть и слушалось плохо, но действовало на инстинктах, вбитых столетиями тренировок.       Вот только в бою Тор слишком уж привык полагаться на свой молот и без него ощущал себя донельзя слабым и беспомощным.       Почти что голым.       Противников оказалось больше, и Тора не хватило надолго. Тот самый главарь выстрелил в него сетью, прошившей его электрическими разрядами, временно сломив всю его волю к сопротивлению.       Тора продолжали запинывать всей толпой, видимо, просто для развлечения, но неожиданно над ними появился еще один корабль, поменьше… в целом другой. Если у первых корабль больше походил на летающий мидгардский автобус, то это было нечто между летающей тарелкой и дроном.       Приземлившись прямо на гору мусора, корабль спустил трап, на вершине которого появилась девушка в кожаных доспехах, с темными, забранными в высокий хвост волосами и размалеванным белыми полосами лицом. Опустошив зажатую в руках бутылку и выкинув ее с корабля, она махнула рукой в сторону Тора и нагло заявила:       — Этот — мой.       Обескураженные ее наглостью, члены первой группы замерли.       Выглядела девица и впрямь грозно, но это впечатление развеялось, стоило ей сделать первый шаг.       Она была пьяна вусмерть. Удивительно, как ее вообще ноги держали. Хотя они ее и не держали — вторым же шагом она умудрилась сверзиться с трапа прямо в гору мусора, закопавшись туда едва ли не с головой.       Но ее саму это, похоже, не сильно смутило.       — Стоять! — крикнула она откуда-то из глубины и, наконец, сумела выбраться наружу. — Стоять! Повторяю, этот — мой, — отрезала девчушка бескомпромиссно. — Чтобы его забрать, вам придется убить меня.       — Но он и так у нас, — усмехнулся главарь.       — Что ж, ладно, — пожала она плечами. — Тогда мне придется убить вас.       — О, еще одно мясо, — обрадовался главарь и направил на нее свое оружие.       Но девчонка явно не была согласна с таким поворотом событий. Выйдя перед своим кораблем, она ударила в кулаки, и вокруг ее запястий засветились какие-то странные символы. Ожил ее корабль, приподнявшись на своих «ногах», и откуда-то из днища появились два толстенных ствола.       Хмыкнув, девчонка без всякого зазрения совести вытянула руки вперед, и орудия за ее спиной стали повторять ее движения. Пара секунд — и толпа, окружавшая Тора, оказалась скошенной пулеметной очередью.       Сам Тор сжался под своей сетью, опасаясь, как бы шальные пули не задели его самого, но нет, то ли девчонка хорошо целилась, то ли ему просто очень повезло.       — Благодарю, — чуть сконфуженно улыбнулся Тор, с трудом скинув с себя сеть. — Я…       Но представиться он не успел, потому что девчонка внезапно махнула рукой, и в его шею вонзилось нечто маленькое, но очень острое. Под пальцами, которые Тор тут же приложил к месту, ощущался какой-то небольшой металлический кругляшек.       — Эй! — возмущенно воскликнул он. Но продолжить не успел, потому что его тут же прошило сильным разрядом электрического тока.       Сознание провалилось в темноту, из которой на поверхность поднимались лишь обрывочные видения — его прямо за плащ волокли по трапу на корабль, а затем скинули куда-то вниз, на холодный стеклянный пол.       Пришел в себя Тор внезапно, каким-то рывком, но приходилось в этом до конца сомневаться, потому что вокруг царила темнота. Это была не какая-нибудь тюремная камера, к темноте которой со временем привыкаешь и начинаешь видеть какие-то мутные очертания предметов. Нет, тьма была абсолютной и совершенно непроглядной.       Да и собственное тело едва ли ощущалось в полной мере — попытавшись пошевелить рукой, Тор осознал, что не только не мог это сделать, потому как был скован, но и само тело ощущалось как-то… иначе. Словно оно было где-то далеко и чувствительность утратило почти полностью.       Где он оказался? Что это за место? Куда эта девчонка его забросила?       Воспоминание о девчонке вызвало приступ жгучего стыда. Боги… Что за позор? Бога Грома вырубили при помощи электричества…       — Не бойся, — раздался откуда-то из небытия ласковый женский голос. — Ты уже дома. Там, откуда нет возврата. В последнем пристанище.       Постепенно возвращалось и зрение. Тор словно бы снова парил в необъятном космосе, вокруг медленно плыли незнакомые звезды и целые системы.       — Кто ты? — крикнул Тор в пустоту, догадываясь, что все вокруг — лишь иллюзия. Слишком уж знакомы были ощущения, да и дышалось в космосе чересчур вольготно.       Тор наконец осознал себя в каком-то кресле, плывущим через бескрайнее космическое пространство.       — Что это за мир? — продолжил женский голос, словно не услышав вопроса. — Отвечу — это Сакаар. Окруженный космическими вратами, Сакаар — как кордон между известным и неизвестным, мир, куда стекаются все заблудшие и неприкаянные, как ты. Но здесь, на Сакааре, ты значим, достоин признания, здесь тебя любят.       Картинки вокруг сменяли друг друга, планеты и иные миры — все пути вели сюда, на Сакаар, и Тор видел эту захудалую планетку как бы из космоса…       — Что за бред? — нахмурился он.       — И никто не любит тебя больше, чем Грандмастер, — снова не отреагировала на его вопрос невидимая женщина. — Он — прародитель, первый Заблудший и Обретённый, создатель Сакаара и зачинатель Боев Чемпионов, где тот, кто был никем, становится всем.       Где-то сбоку в воздухе возникла огромная тень худого мужчины.       — Отныне он — твой хозяин, — это заявление заставило Тора вскинуться. Ну уж нет! — Поздравляю! Ты встретишься с Грандмастером. Внимание! Внимание! Перед тобой Грандмастер.       Плавно движущееся кресло внезапно начало набирать ход, и вскоре уже Тор несся в пространстве со скоростью метеора, что, признаться, слегка его испугало, несмотря на убеждение, что это все — иллюзия.       «Путешествие» закончилось так же внезапно, как и началось, — просто в один момент видение растаяло, и Тор оказался посреди светлого просторного зала.       Впереди на троне-кресле сидел мужчина, очертаниями похожий на тень из иллюзии. Тем не менее тень-то как раз производила большее впечатление, потому что сам мужчина казался… странным. В цветастом нелепом халате, с размалеванным лицом — он скорее напоминал какого-то шута, а не местного грозного правителя.       Рядом с троном стояли две женщины. Одна — давешняя пьянчуга, вторая — низкорослая, полная, уже немолодая женщина с мрачным, каменным лицом.       Мужчина на троне окинул Тора долгим оценивающим взглядом, а затем, улыбнувшись, повернулся к пьянчуге.       — О, он прекрасен. Это ведь самец?       — Ага, — оскалилась она.       — Класс! — мужчина, Грандмастер, обрадованно усмехнулся. — Кого люблю, так это Сто сорок вторую, — он бросил довольный взгляд на пьянчугу. — Поставляешь отборный товар. Спроси хоть ту же Топаз, — он махнул рукой на вторую женщину. — Как вспомним тебя, Сто сорок вторая, так я всегда твержу: «Она…» Ну вот, опять слово забыл. На букву «б».       — Сука, — ответила Топаз с нотками злорадства во взгляде.       — Нет! — возмущенно воскликнул Грандмастер. — Вот все тебе дерзить, слово-то даже не на «б».       — Бухарь, — «предположила» она второй раз, и с этим определением Тор был готов согласиться на все сто. Да и с первым тоже, чего уж там.       — Ай, прошу простить, — мужчина чуть сконфуженно улыбнулся и снова посмотрел на Пьянчугу. — Брильянт, я всегда говорю, что ты брильянт. Она привела мне моего чемпиона!       — Все уши уже этим прожужжал, — закатила глаза Топаз.       — Ну а про этого что можешь сказать? — спросил Грандмастер у Сто сорок второй.       — Гладиатор.       — Что? — возмущенно прорычал Тор, пытаясь пошевелить руками. Но те были накрепко примагничены к креслу при помощи специальных наручей.       — Отсюда не видно, хочу его разглядеть, — пожаловался Грандмастер. — Подкатишь меня?       Без каких-либо эмоций Топаз подкатила кресло-трон ближе к Тору, и Грандмастер снова оценивающе окинул его взглядом.       — Заплати ей, — решил, наконец, он, что вкрай возмутило Тора.       — Да что вы возомнили о себе? — снова прорычал он, прикладывая все возможные усилия, чтобы освободиться. — Я не продаюсь!       Наконец, магнитный наруч поддался, и Тор смог, хоть и с трудом, оторвать руку от подлокотника, на что Сто сорок вторая лишь насмешливо подняла свою ладонь с зажатым в ней пультом, и новый заряд тока прошил Тора, заставляя его сбавить напор.       — Гляди-ка, какой неистовый… — обрадовался Грандмастер, едва ли не хлопая в ладоши.       — С вас десять миллионов, — потребовала Сто сорок вторая, и мужчина, похоже, был готов заплатить оговоренную сумму, несмотря на возмущение Топаз. Получив свое, Сто сорок вторая собралась уйти.       — Ты за это заплатишь… — пообещал ей Тор, когда она проходила мимо.       Он ненавидел рабство и работорговлю и прежде, а после своих двухгодичных странствий, не раз сталкиваясь с подобным в разных мирах, стал относиться к этому еще более отрицательно.       — Нет, за это мне заплатили, — усмехнулась она и ушла, оставив Тора практически наедине с местным правителем.       — А теперь выкладывай, кто ты и откуда, — благодушно потребовал Грандмастер, наконец поднимаясь со своего трона.       Это повелительное снисхождение в голосе больно задело самолюбие, напомнило о потерянном брате и придало каких-никаких сил.       — Я — Тор, прославленный Бог Грома! — приложив усилие, Тор смог оторвать от кресла оби руки, и от приложенной силы на его кончиках пальцев даже несколько раз вспыхнули молнии, но в итоге кресло оказалось сильнее.       — Ничего себе! — восхитился Грандмастер. — Грома я не услышал, но что это было у тебя на пальцах? Мини-молнии?       Продолжить восторгаться мужчина не смог, Топаз отвлекла его на появление «кузена», совсем не похожего на Грандмастера, и Тор стал свидетелем отвратительной сцены расплавливания живого существа.       — И правда, попахивает подгоревшей кашей, — лишь скривился Грандмастер.       Он пугал без всяких шуток. Тор понимал откровенно злобных людей, желающих всем зла, понимал таких, как Локи, обиды которых выливались в жестокость и насилие. Но вот таких, как Грандмастер, Тор не понимал. Он ведь псих, вдруг понял он. Непонятно, за что он убил этого своего «кузена», но сделал он это без каких-либо видимых сожалений или злобы, просто так, да и после…       Страшнее всех те, кто творят ужасные вещи просто ради развлечения, по велению правой пятки и после этого даже не ощущают угрызений совести.       Кто знает, вдруг этот сумасшедший сейчас вознамерится использовать этот свой плавильный жезл против него, Тора?       — Ой, ну как же мне не стыдно, — тем временем встрепенулся Грандмастер. — Не удосужился даже представиться. Не отставай, — он поманил кресло Тора за собой, и то поехало за ним само.       Только сейчас Тор осознал, что находится здесь не один. Сама комната, в которой они находились, состояла из нескольких отделений. И в других находились люди. Они разговаривали, пили и ели, некоторые даже пританцовывали под звучавшую из одного из отсеков музыку.       Такая себе веселая вечеринка.       Была здесь и охрана — разномастные иномирцы стояли с оружием на выправку то тут, то там.       — Зовут меня Грандмастером, — продолжал мужчина, — содержу небольшое шапито под названием «Бои Чемпионов». Их невольные участники стекаются к нам отовсюду. И ты, мой друг, можешь войти в новый состав, — он подмигнул Тору. — Ну, как тебе?       — Мы не друзья, — выплюнул он, раздраженный тем, что силы его не хватало, чтобы освободиться, — и мне плевать на ваши игрища! Я возвращаюсь в Асгард.       — Задград? — фыркнул Грандмастер. — А боец из тебя ничего? — вдруг спросил он.       — Убери эту штуку из моей шеи — покажу… — оскалился Тор.       — Как очаровательно, — весело улыбнулся Грандмастер, нисколько не впечатленный словами Тора. — Угрожает мне… Эй, блонди, ты остынь. Хочешь вернуться в свой… как там его? Задград?       — Асгард!       — Неважно, — отмахнулся Грандмастер. — Тот претендент, что одолеет моего Чемпиона, обретает свободу, — с намеком сказал он.       Тор несколько раз глубоко вздохнул и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Нет, все-таки силой этот вопрос было не решить.       — Ладно, — сдался он, — показывайте, кого тут нужно отделать.       — Ух, какой торопливый, — покачал головой Грандмастер.       Знал бы он, насколько Тора раздражал этот его тон — легкий, благодушный и самую чуточку восторженный…       — До битвы с Чемпионом еще нужно дорасти, — многозначительно заметил мужчина. — Откуда я знаю, что ты того стоишь? Выведу я тебя против него, а он тебя на первой же минуте размажет…       — Не размажет.       — Это мы еще посмотрим… Как я буду его потом успокаивать? Он же расстроится, а когда он расстраивается — плохо всем. Ты же пока всякую мелкую шушеру погоняешь на арене, а там… посмотрим. Бои Чемпионов — это целое состязание, между прочим, — он с усмешкой поиграл бровями. — Состязание лучших.       — Суртур с вами… — процедил Тор.       — Нет, Суртура тут никакого нет. Но я рад, что ты согласен. Парни, — обратился он к паре стражников, — уведите его.       Его прямо на этом самом кресле повезли по этажам и спустили куда-то на нижние уровни этого непонятного строения. Внизу оказались камеры, и Тора, отцепив магнитные кандалы, закинули в одну из них.       Поднявшись, Тор раздраженно пнул закрывшуюся перед самым его носом дверь и пару раз ударил по ней кулаком.       — Йоу-Йоу! Не буянь, братишка! — раздалось сзади. Тор обернулся, но сперва даже не смог найти говорившего. — Да, это я, глыба каменная, — наваленная в стороне груда камней неожиданно ожила и поднялась, обретя человеческие очертания. — Хотя почему глыба? Существо.       Кронанец, понял Тор. Он уже встречал подобных в своем странствии. Кроме существа, назвавшегося Смотрящим Коргом, здесь, в темнице, находилось еще полуразумное, но неговорящее членистокинжальное насекомое Миек. Тут и там на полу просторной, чуть скругляющейся камеры лежали еще люди, но Тор не был уверен, живы ли они.       В общем и целом, камера, хоть и не была темной и мрачной, все же наводила уныние своей замкнутостью (это в буквальном смысле был замкнутый круг) и замусоренностью.       — Кто-нибудь вообще выходил на бой с Чемпионом? — спросил Тор у Корга.       Парень выглядел слегка странноватым — недалеким и каким-то слишком наивным. Был здесь хоть одно адекватное существо?       — О, да, Даг! Даг! — позвал Корг, но тут вдруг что-то вспомнил. — Ой, нет, он погиб… Бой с чемпионом Грандмастера — верная смерть.       — Даже для тебя, каменного? — хмыкнул Тор.       — Но не бессмертного, — пожал плечами Корг. — Нет, я сейчас бьюсь с мелюзгой на разогреве и все такое… Ты ведь не попрешь против него?       — Придется. У меня… проблемы дома, и если я не вернусь, может погибнуть очень много дорогих мне людей, так что… Быстренько сражусь с ним, одолею и улечу отсюда подальше.       — Ну, быстренько не получится, — осадил его Корг. — Чемпион официально так-то не слишком уж часто борется, раз в полгода где-то, последний его бой с месяц назад был. Так что подождать придется, как раз будет время имя наработать, в турнирной таблице подняться…       — Полгода? — переспросил Тор дрогнувшим голосом.       — О, да ты не очкуй, — попытался успокоить его Корг. — В наших краях время течет по-другому… Для твоего дома всего несколько дней пройдет…       Несколько дней…       Можно ли было верить на слово этому новому знакомому? По крайней мере, Тор искренне надеялся, что слова Корга правдивы, потому что если для всего остального мира тоже пройдет полгода… За этот срок Хела не оставит от Девяти миров камня на камне.       — А ты пытался сбежать? — спросил Тор у Корга, на что тот хмыкнул:       — А то как же. Даже революцию затеял, да только никто не пришел, кроме мамы моей, да хахаля ее, отвратительного типа… Так что, можно сказать, погорел на пиаре…       Он продолжил говорить что-то еще, пока они вдвоем прогуливались по кругу, но Тор уже его не слушал.       — Да и штука эта, — Корг ткнул Тора в шею, где все еще в кожу вгрызался тот треклятый кругляшек. — Дисциплинарный диск не даст тебе и шагу сделать без ведома охраны.       — А вытащить? Отодрать как-нибудь? — Тор даже попытался подковырнуть диск пальцем и потянут, но вызвал тем самым лишь мучительную боль от прошившего его разряда.       — Опасно — пояснил Корг. — Чем больше пытаешься оторвать — тем больнее бьет. Так можно себе мозги до хрустящей корочки прожарить, а я слышал, что вы, кожаные, без мозгов жить не можете…       — Что ж, тогда будем биться… — выдохнул Тор обреченно.       — Да ладно тебе, — попытался приободрить его Корг. — Тут неплохо, остался бы, вместе со мной на разогреве поработал, — но Тор отрицательно покачал головой.       — Не могу. Я должен вернуться, я…       Тор выдохнул. Возвращаться отчаянно не хотелось, но там, в Асгарде, мать, которой нужна была помощь…       — Мое место не здесь. Я нужен дома.       — Ну-ну, Даг говорил так же, — отмахнулся Корг, слегка подрастеряв к Тору интерес.       Оставив пустые разговоры, Тор нашел свободный уголок и расположился там прямо на полу, на коленях.       Все мысли, что от отбрасывал от себя все это время, набросились на него с новой силой. Смерть отца, возможная гибель брата и Гермионы… Какой же это был нескончаемо сложный, долгий день…       — Один… — обратился Тор шепотом к отцу. — Знаю, ты уж пируешь в чертогах Валгаллы, вечной обители храбрых. Не скорбью, радостью отмечаем мы уход героев, покинувших нас… Отец, помоги мне, укажи правильный путь…       Как же не хватало его крепкой, твердой руки. Все это время Тор где-то на подсознательном уровне хранил мысль, что Один где-то рядом, за плечом, и всегда поддержит и поможет. Как тогда, в истории с Ётунхеймом.       Но теперь никто уже не ответит, и зов его канет в небытии.       Может, стоило позвать кого из живых? И одного из них Тор знал — того, кто сможет услышать даже через всю вселенную.       — Хаймдалл, услышь меня…       Тор крепко зажмурился, ожидая сам не зная чего.       — Хаймдалл… — повторил н с некоторой мольбой в голосе.       — Слышу тебя, — раздалось негромкое.       Открыв глаза, Тор увидел Стража, стоящего прямо перед собой в захудалой сакаарской темнице.       — Ты здесь?       — Пришлось прибегнуть к некоторым фокусам, — сдержанно усмехнулся он. — Я уж и не надеялся услышать твой зов. Не могу понять, где ты.       — На каком-то Сакааре, я…       Но объяснять не пришлось.       — А, знаю, Локи только оттуда.       — Локи жив? — облегчение бросило с души Тора огромный камень.       — Жив, он здесь, в Асгарде…       — Хорошо, тогда забери и меня, я…       — Не могу, — оборвал его радость Хаймдалл. — Радужный мост не всесилен, а Сакаар слишком далек и… Временная аномалия не даст мосту пройти.       — Но как же тогда мне?.. — растерянно проговорил Тор.       — Тебе нужна червоточина, самая большая из тех, что есть. Она приведет тебя домой. Но поторопись, мой принц, Асгард полыхает и, не ровен час, сгорит дотла. Хела казнит за любую повинность и правых, и виноватых…       — А как матушка? Что с ней?       Хаймдалл не ответил, но истина была написана на его мрачном лице.       Нет… это не могло быть правдой.       — Сочувствую. Тор…       — А что мой брат? — спросил Тор холодным тоном.       — Он присягнул Хеле на верность, рассчитывает, что она вернет ему его силы…       Тор лишь горько усмехнулся. Он-то рассчитывал, что последние годы изменили Локи.       — Гермиона?       — Ее судьба мне неведома, — признался Хаймдалл. — Послушай, Тор, я не знаю, что затеял Локи…       Но Тор лишь отмахнулся. В груди разгорался уже привычный пожар злости и обиды, но сейчас он затолкал его поглубже внутрь — не место и не время.       К тому же это ведь Локи. С ним все всегда бывает не тем, чем кажется на первый взгляд.       — Удачи, мой принц, — бросил напоследок Хаймдалл и растворился в пространстве.       — Ух ты! — возник рядом Корг. — Это что, какой-то фантом?       — Вести из дома, — ответил Тор, откинувшись назад и устало прикрыв глаза.       — Вести — это хорошо, — добродушно проговорил Корг и снова исчез за поворотом.       — Были бы они еще хорошими…       Опустошение внутри не давало продохнуть. Отец, теперь и мать… Скольких еще его сестра готова у него забрать?       Нет, он должен вернуться и остановить ее. Это — его священный долг.       Ближайший бой Тора был назначен на этот же вечер.       Тор еще несколько раз пытался снять с себя диск, но тот лишь бил его сильными разрядами тока. Было странно и даже в чем-то забавно — молнии, порожденные его собственной магией, вызывали лишь легкий дискомфорт, здесь же Тор не был уверен, что при пересечении определенной черты он сможет вообще остаться в здравом и вменяемом состоянии. Так что попытки временно пришлось прекратить.       Их, всех, кто находился в этой темнице, покормили в обед какой-то баландой, а спустя несколько часов сразу нескольких — Тора, Корга, Миек и еще двоих — вывели и спустили под конвоем куда-то еще ниже, хотя казалось, куда уж.       Просторное помещение, куда всех их затолкали, было разделено посередине большой прочной решеткой, с одной стороны которой по стенам располагались стойки с разнообразным оружием, с другой — что-то вроде бара. Здесь при желании зрители могли пообщаться с бойцами вживую и выбрать понравившегося, чтобы поставить на его победу (или поражение).       Тор в компании Корга выбирал себе оружие, жалуясь на отсутствие верного Мьёльнира и пытаясь объяснить иномирцу основные принципы его использования, когда краем глаза заметил на той стороне движение.       В бар зашла Сто сорок вторая и уселась за стойку, заказав себе какого-то местного пойла.       — Вон та меня сюда притащила, — кивнул на нее Тор.       — Понятно, — многозначительно закивал головой Корг. — Сталкер сто сорок два… Ты поосторожней с асгардцами, — предупредил он Тора, — живучие твари.       — Она из Асгарда? — удивился Тор и снова перевел взгляд на девушку, попытавшись найти в ней асгардские черты.       Если она и правда была асиньей, то явно не из столицы, скорее юг. Только там встречались люди с настолько темной кожей. Хаймдалл, например, был выходцем с юга.       Но если она была землячкой Тора, то это все в корне меняло!       — Эй! — он ринулся к самой решетке, стараясь привлечь внимание Сто сорок второй. — Эй!       Она обернулась, нахмурилась и подняла руку с зажатым в ней пультом.       — Эй! — предупреждающе протянула она.       — Шокер свой убери от меня! — слегка умерил он пыл. — Я всего на пару слов. Я тоже из Асгарда…       Но радости от встречи с земляком он на лице Сталкера не заметил. Напротив, она лишь скривилась и опрокинула в себя очередной стакан.       — Везет же мне на таких, как ты… — выплюнула она, но Тор услышал.       Что она имела в виду? Впрочем, неважно.       — Я Тор, сын Одина, наследный принц Асгарда, — представился он с улыбкой, но не произвел впечатления и этим. Наплевав на все, она взяла бутылку и начала пить прямо из горла. — Наш мир в опасности, и… — Тор скосил взгляд и увидел на запястье девушки знакомый знак. — О, боги, да ты валькирия! Так это вообще все меняет…       Тора позвали какие-то стражники, но он отмахнулся. У него ведь был реальный шанс спастись…       — Все сказал? — презрительно спросила Сто сорок вторая и, не дожидаясь ответа, развернулась, чтобы уйти.       — Прошу, помоги, пожалуйста! — крикнул Тор, припадая к самым прутьям решетки и вцепляясь в них руками.       — Пока! — махнула она ему, не оборачиваясь.       Он не мог понять, что происходит. Все, что он читал и слышал от Фрейи о валькириях, говорило о том, что это были самые важные и преданные последовательницы царя. Они присягали ему на верность и служили ответственно и самоотверженно, их преданность считалась даже выше, чем у Хаймдалла.       — Да ты, должно быть, беглая предательница, — скривился Тор неприязненно, с одной стороны, выливая на нее собственную обиду, с другой — искренне надеясь, что у Сто сорок второй взыграет совесть. — Ибо валькирии поклялись защищать трон…       Она замерла, не дойдя до выхода полдюжины шагов, резко развернулась и вновь подошла к решетке почти вплотную.       — Слушай сюда, величество… — процедила она. — Ты ничего про меня не знаешь. Это Сакаар, а не Асгард, и я Сталкер, а не Валькирия.       В это самое время стража, устав ждать, подоспела к Тору и попыталась увести, несмотря на его сопротивление. Сто сорок вторая, усмехнувшись, задействовала диск, ударив Тора током.       — И отсюда невозможно выбраться, — добавила она. — Ты ничего уже не изменишь. Так что просто смирись.