Как ты там; ну, как ты там? Я скучаю так по твоим рукам. Как ты там; как ты там? Я знаю, что время лечит, но мне пока не легче.
Девушка сидит за столом и усердно, что-то пишет, закусив нижнюю губу. Длинная челка падает на глаза, постоянно мешая, но вместо того, чтобы убрать её в хвост, Карин неизменно сдувает её. — Всё! — победно выкрикивает она, но сразу же замолкает, ведь уже глубоко за полночь и все давно спят, только лишь младшая Куросаки бодрствует, если так можно назвать это состояние. Протягивает руку к кружке с остывшим напитком, делает глоток и морщится. «Какая гадость», — думает она, допивая остатки одним глотком. — «Хотя Хицугая был прав — черный кофе без сахара действительно бодрит», — поднявшись со своего места, девушка потягивается и идёт мыть кружку. Лишь с запозданием она понимает, что снова неосознанно вспомнила капитана Десятого отряда. Ну, она же обещала себе больше не вспоминать этого мальчишку… Прошло уже пять лет. А это довольно долгий срок для людей. И Карин вроде бы должна уже забыть о том, как дорог ей стал этот синигами в то время. Но она ничего не может с собой сделать, он снова и снова появляется в её мыслях. Как он поймал мяч, что она так неосмотрительно пнула и сказал быть осторожней, как он спас её от пустого… И то, как он приходил просто поиграть в футбол с ней. Его немного рычащий голос и слишком серьёзный взгляд. И белые, словно из них забрали всю краску, волосы, что постоянно топорщатся. «Ну, вот опять», — грустно думает девушка, направляясь в свою комнату. Становится как-то пусто и холодно внутри, будто все эмоции заменили тоской. Бросив задание на рабочий стол, идёт к подоконнику. За окном мерцают звёзды. Бледный свет луны освещает улицы Каракуры. Кругом царят тишина и спокойствие. Девушка стягивает плед с кровати и, кутаясь в него, садится на подоконник. Почему-то ей кажется, что температура резко падает, но, возможно, это всего лишь усталость и ей кажется. Для их местности неестественны такие температуры, тем более в сентябре. «Значит, всё же кажется», — проносится в мыслях Карин, что заворачивается плед плотнее. Она бросает взгляд на пейзаж за окном и замирает. На улице идёт снег. «Снег! Снег в середине сентября», — в глазах загораются огоньки счастья. Снег падает крупными хлопьями, застилая землю. Снежинки кружатся в своём непонятном никому, но завораживающем танце. Свет фонарей причудливо мерцает, создавая волшебную картинку, словно из сказки. Карин открывает окно и тянет руку к снежным хлопьям. Несколько снежинок падают ей на ладонь, слегка холодя кожу. Губы растягиваются в улыбке, а в мыслях всплывают воспоминания…***
Карин смотрит на небо, с которого падают снежинки. Она пытается поймать их, но они тают еще до того, как успевают упасть ей на ладонь. Она морщится пытаясь понять, почему так происходит, но так и не находит ответ на свой вопрос. Сбоку от неё раздаётся не то фырк, не то смешок, на что девушка поворачивается и гневно смотрит на стоящего там парня. Белоснежные волосы покрыты снежинками, так же, как и плечи. На губах играет ехидная ухмылка, так кричащая о том, что над ней просто насмехаются. — Чего ты лыбишься, первоклашка? — выкрикивает она, отчего парень теряет ухмылку. — Куросаки, сколько можно повторять, я не школьник! И тем более, не первоклашка! — Да знаю я, просто твоя ехидная рожа бесит больше, чем серьезная, — ворчит она, хмуро глядя на капитана Десятого отряда. — Не справедливо! — выкрикивает девчонка. — Что? — кажется, что Хицугая теряет нить смысла в их беседе. — Что не справедливо? — не понимая, спрашивает он. — До тебя снег долетает, а до меня нет! — словно ребёнок, обиженно говорит Куросаки. — Тебя-то почти засыпало, а я даже снежинки не поймала. Тоширо всего лишь хмыкает. Ведь не станет же он объяснять ей, что это ЕГО снег, что на неё он не падает лишь потому, что так решил Хицугая. Карин стоит и смотрит на него обиженным взглядом, при этом так мило дуя губки. «Она как ребёнок, у которого отобрали конфетку, » — думает серьёзный капитан Готея13, а в слух говорит совершенно другое. — Возможно, и ты когда-нибудь дотронешься до этого снега, — и замолкает, сам не понимая, почему сказал это.***
— Так странно, почему я вспомнила это именно сейчас? — произносит Карин. — Словно эта фраза что-то значила… Пф-ф-ф… Бред… Она всё так же продолжает ловить снежинки, будто дорвалась до того, чего до этого не могла сделать. Улыбка всё так же ярко играет на её губах, а в серых глазах плещется самый настоящий восторг. «Такое чувство, что он пахнет Тоширо… Вот о чём я только думаю? Какой Тоширо? Что ему здесь делать? Правильно — не-че-го! Капитана незачем отправлять на грунт, тем более, когда Ичи-нии с друзьями справляются. А ещё Мацумото говорила про какую-то Момо, которая периодически находится рядом с ним. Поэтому он точно не появится здесь ради меня», — постепенно, с тем, как она думает об этом, радость пропадает из её взгляда, оставляя там печаль. Карин закрывает окно и ложится на кровать в надежде уснуть и прогнать эти мысли из своей головы, но ничего не выходит. Перед глазами снова всплывает улыбающийся парень, чьи бирюзовые глаза смотрят глубоко в душу. — Как ты там? — вопрос сам собой срывается с её губ. Куросаки плотнее кутается в плед, ведь ей невероятно холодно. Мороз пробирает до костей, словно она заболела. А перед глазами возникает очередное воспоминание…***
Она лежит в гостиной на диване, укрытая теплым одеялом, но ей всё так же холодно. Сознание периодически уплывает от неё, а тишина оглушает. Возникает чувство, будто находишься в вакууме — не слышно никаких звуков, кроме собственного сердца, которое бешено стучит в груди. Карин не знает, сколько времени прошло. В таком состоянии сложно наблюдать за его бегом, но чувство того, что оно тянется как гуталин, не покидает. Слишком медленно. Словно затягивая в зыбучие пески. Куросаки медленно открывает глаза. Всё расплывается, не желая показывать четкую картинку окружающего. Она аккуратно поворачивается на диване. Тело невыносимо ломит, и девочка хмуриться. Натягивает одеяло еще выше, ведь очень холодно. Затуманенный взгляд выхватывает нечто не очень привычное для их дома. В кресле рядом с диваном, обложившись документами, сидит капитан Десятого отряда. Он задумчиво что-то перепечатывает в телефон. Она заходится в приступе кашля, что не даёт покоя вот уже третий день. Парень вздрагивает и поворачивается на источник звука. Он хмурится. Встаёт и выходит. Карин же продолжает кашлять. Перед её лицом появляется стакан с травяным настоем. — Выпей, и тебе станет немного легче, — совсем рядом раздаётся рычащий голос. Она принимает стакан из его рук и делает глоток. Тоширо прав, становится легче дышать. Горло саднит чуточку меньше. Но ей всё так же холодно. — Куросаки, скажи мне, как тебе удается, а? Такое чувство, что всякая пакость к тебе так и липнет, — говорит Ледяной Капитан, садясь обратно за документы. Она хочет закатить глаза, но голова отзывается болью. Отвечать на эту колкость нет никаких сил. А на вопрос ещё и стыдно. Ведь только она могла так неосмотрительно поскользнуться на лестнице и, как результат, свалиться в холодную реку. Поэтому сейчас девушка молчит и пьёт теплое лекарство. Вот только ей всё ещё холодно. Мороз пробирает до костей. — Спасибо, — хрипло произносит Карин. Хицугая вскидывает бровь, а Куросаки кивает на кружку в своих руках. Они сидят в тишине. Он работает, а она пытается согреться. Спустя некоторое время, она интересуется, где все. Оказалось, что всем нужно было отправиться по делам. — Здорово, я болею, а все ушли, — обиженно бросает она. — Меня попросили приглядеть за тобой, так что ты не одна. И тем более, твой отец буквально в соседнем помещении, — говорит Тоширо, не отвлекаясь от работы. Они опять остаются в тишине. Слышно тиканье часов, висящих на стене, шелест листов, что перебирает парень, и скрип дивана, на котором ёрзает девушка. Она никак не может согреться. — Что случилось? — спрашивает капитан, смотря на младшую сестру временного синигами. — Холодно, — коротко говорит она, кутаясь в одеяло. Он устало потирает глаза, всё же долгое сидение за отчетами сильно утомляет. Аккуратно убирает документы на кофейный столик. Откидывается на кресло, на мгновение прикрыв глаза. Карин заворожено наблюдает за Хицугаей, который встаёт с кресла и идёт к ней. — Двигайся, — произносит парень, на что она почти на автомате отодвигается. Ледяной Капитан садится на диван и притягивает девчонку в одеяле к себе. Она удивлённо моргает, а он крепко обнимает. И становится теплее. А в комнате снова тишина и слышно лишь тиканье часов, сопение Куросаки и спокойное дыхание уставшего за сутки Хицугаи.***
Она всё также кутается в одеяло, а на губах играет грустная улыбка. «А Ледяной Капитан не такой уж и ледяной», — последнее, о чем думает девушка прежде, чем провалиться в сон.