Vassalage

Тэён бредёт по вечерним улочкам, наслаждаясь тишиной и мраком, его не заботят редкие крики и всхлипы из тёмных подворотен, ведь альфе опасаться нечего, по его мнению, подобные страдания — удел слабых, они просто созданы, чтобы ублажать и принимать. Омеги лишь слезливые неженки, которые тянутся к более сильному, чтобы ощутить это на себе, признать власть и быть под рукой, принадлежать душой и телом. Ли давно изучил этих коварных и лживых созданий, что легко бросят и предадут, если не показать достаточно мощи, не разъяснить, кто здесь хозяин и господин. Ноги привели парня в очередной клуб, где можно подцепить омежку на ночь или пару, да только сам альфа пришел совсем не за развлечением на короткий срок, он снова ищет себе пару. Множество фигур на танцполе, что извиваются под один из модных треков, завлекая движением бёдер и ягодиц, беспорядочно размахивая руками, пока сотни пар глаз наблюдают на небольших диванчиках, высматривая идеальный вариант, кто-то уже движется в сторону чёрного выхода, чтобы уединиться в машине или пройти до ближайшего мотеля, а кто-то предаётся разврату прямо в помещении клуба или кабинках туалета. Тэён безразлично оглядывается, не ожидая заметить с первой попытки кого-то подходящего, но проходя к барной стойке, чтобы выпить немного и перестать презрительно оглядывать пьяное окружение, пахнущее развратом, сексом и течными омегами, ведь множество ароматов смешалось, на трезвую голову жутко раздражая, брюнет столкнулся с каким-то парнем, щеголявшим с сиреневыми волосами и сверкавшим большими тёмными глазами, привлекая неслабое внимание. Ли хотел было выругаться, но сдержался, втянув носом запах возбуждённого омеги, что вцепился в чужую руку, стараясь не упасть, ведь алкоголь давно превысил привычный уровень и ноги едва держали. Тэён обхватил чужую талию, увлекая за собой к тёмному коридору, да только практически рухнул на ближайшее кресло, когда шаловливые пальчики омежки пробрались под рубашку и скользнув по груди опустились к прессу, а затем впились в ремень. — Хей, полегче, — альфа чужие руки ловит, опуская по швам, а парень на колени падает, скулит и ближе ползёт, видимо, самое время течки, что сознание напрочь отключило, да ещё вкупе с опьянением. — Хочу тебя, — судорожно, через многочисленные сиплые вздохи, снова касаясь брюк, лаская прямиком так член альфы, сжимая всё сильнее выпирающий бугорок в штанах. — Ну же, лапа, для начала нужно хотя бы познакомиться, — выдыхая раскалённый воздух на ухо, намеренно мучая омегу и в то же время наслаждаясь прикосновениями дрожащих от возбуждения ладоней. — Меня зовут Ким Донён, — стонет, ощутив чужие ладони на ягодицах, наконец умудряется совладать с пряжкой и молнией, оттягивая резинку боксёр и касаясь возбуждённого члена. — Ли Тэён, — крепче сжимая мягкие округлости и рыча от приятных ощущений тёплой ладони на стволе. Омега слегка стягивает с парня вещи, опираясь о бёдра, побуждая откинуться на спинку дивана, впиваясь пальцами одной руки в подлокотники, а вторую запуская в мягкие волосы цвета майской сирени. Всем вокруг плевать, но Тэён напряжённо следит взглядом за каждым, пока влажные от слюны губы не касаются головки члена, парень сладко стонет, вбирая плоть в рот, пошло хлюпая, пока у Ли в ушах биение сердца гудит, заглушая даже музыку, Ким языком неведомые знаки выводит, крайнюю плоть отодвигает, рукой с яичками играясь, постанывая от желания и ласковых поглаживаний альфы по макушке, его хрипы как поощрение, чтобы глубже взять, несколько раз сжав горлом подрагивающий орган, чтобы выпустить, подуть на дырочку уретры и снова вобрать, пропуская за щеку, только вот у Тэ терпение на исходе, он грубо Доёна подхватывает, в волосы впивается крепче, заставляя заглотить глубже, давиться, задыхаясь от плоти, что перекрыла кислород, пока слюна по подбородку стекает, равно бёдрами толкается, вынуждая омегу носом в лобок уткнуться, втянуть носом резковатый запах с горчинкой. Ли с протяжным стоном кончает, а сиреневолосый покорно проглатывает сперму, помогая привести одежду в порядок. Донён скулит, когда поднявшийся на ноги альфа спиной к себе грубо прижимает, а после покорно к выходу движется, хотя до него они так и не доходят, потому что кто-то откровенно задом о чужой член потирается, снова раздразнивая. — Ну это уже наглость, — Ён рычит, распахивая первую попавшуюся дверь, что на удачу оказывается не заперта, проталкивает туда спутника, запираясь вдвоём в какой-то тёмной коморке, прижимая лицом к ближайшей стене. Шершавая поверхность нежную кожу щёки царапает, но омеге плевать, ведь одной рукой Ли по груди проводит, ещё больше распаляя желание, отрывает часть пуговиц, открывая шею и впиваясь в неё зубами, втягивая слишком острый запах, стягивая штаны и с себя, и с Донёна вместе с бельём, прижимаясь возбуждением к чужим ягодицам, пальцами впиваясь, раздвигая в стороны, слегка касаясь колечка мышц, где уже всё мокрое и скользкое от смазки. Ким сам навстречу пальцам подаётся, насаживается на длинные перста и скулит, желая ощутить внутри нечто большее, а Тэён только слегка пальцы раздвигает внутри, шевеля теми под стон, захлёбывающийся криком, а после рывком заменяет пальцы членом, вгоняя до упора, не давая выгнуться дугой, второй рукой сжимая чужой член, слегка надрачивая, отчего омега теряется, ещё пуще смазкой истекает сильнее зад выпячивая, пока венки на возбуждённом органе внутри по всем точкам чувствительным проходятся. Ли толкается быстро и глубоко, до самой простаты вбиваясь, натягивая омегу на член, упиваясь чужими всхлипами и стонами, наслаждаясь своим именем, слетевшим с губ Донёна на пике, когда он сжал внутри себя орган альфы, после чего от узости Ли почти сразу кончает, едва успев выйти. Ким от накативших ощущений почти сознание теряет, легко поддаваясь на предложение подвезти до дома, в тайне надеясь на продолжение вечера, ведь желание снова накатывает, впрочем, Тэёну только это и нужно, он дожидается, пока разморенный омега засыпает, поворачивая в сторону своего особняка: — Ну что, детка, думаю, ты отлично подойдёшь, — поправляя порванный ворот рубашки, чтобы не отвлекаться на ключицы Доёна, почти мурлычет альфа.