В которой Северус Снейп переживает худший день в своей жизни, Волшебнику Ленину удается найти достойное развлечение, а Лили отправляется в свою первую официальную поездку за покупками в роли Элинор Поттер, а не Лили Риддл, и обнаруживает, что этот опыт куда менее веселый.
________________________________________________________________________
Вторая встреча с Северусом Снейпом произошла не в спальне — как когда он пытался стереть воспоминания Лили, но все же зашел через входную дверь дома номер четыре на Тисовой улице — а на крыше. Дело в том, что ныне одиннадцатилетняя Лили немного опоздала с ответом Хогвартсу. Конечно, она собиралась ответить, но сначала так и не удосужилась прочитать то письмо, да и совы, чтобы хоть как-то откликнуться, у нее не было, потому она просто бросила его куда-то, и письмо затерялось где-то между Риддл Inc, домом номер четыре на Тисовой улице и кабинетом доктора Митчелла. Просто это не показалось Лили таким уж важным: школа вообще не имела для нее особого значения, и она не понимала, почему к магической школе стоит относиться иначе. Хогвартс казался ей настолько неубедительным, что девочка даже хотела отказаться от обучения там, но тут подключились Волшебник Ленин и Смерть, которые поговорили с ней и убедили, что это будет отличное времяпрепровождение. Поворотный момент наступил лишь через некоторое время после призыва Кролика из глубин Вселенной в облике ушастого зверька. Лили принесла его дядюшке Смерти, и тот был крайне впечатлен, хотя и немного напуган последствиями существования подобного создания, и поделилась своими сомнениями относительно системы образования. Разговор состоялся под тихие обнюхивания Кролика и уже обыденное раздражение Волшебника Ленина, появляющееся при посещении Смерти. — Не обижайся, но мне кажется, что я уже неплохо овладела глюками. Я получила большой опыт в Риддл Inc и уже заметила, что большинство волшебников не могут и половины того, на что способны манипуляторы глюков. Кроме того, если Хогвартс похож на обычную школу, то, думаю, это пустая трата времени, — девочка вздохнула, вновь сделала глоток чая — у него был замечательный аромат, присущий лишь чаю из Чистилища — и задумалась о преимуществах отсутствия Лили Риддл на работе в течение целого дня. — Тебя все равно заставят пойти в какую-нибудь школу, ты бы больше предпочла магическую или маггловскую? — спросил Волшебник Ленин; на самом деле, девочка не знала, отчего он так раздражен, ведь, рассуждая логически, если Лили не пойдет в школу магии, то у нее будет больше времени на то, чтобы разобраться с его маленькой проблемой сотворения тела; но Ленин, казалось, слишком лично воспринял то, что она не хотела ехать в Хогвартс. — Ну, думаю, в школу глюков, раз уж мне все равно придется куда-нибудь пойти, — отозвалась Лили, наблюдая за тем, как Кролик перепрыгнул через стеклянные осколки гнева Волшебника Ленина, хранившиеся на станции уже много лет, и чудом остался невредимым. — Но мне и вправду так нужно идти в школу? Смерть, в свою очередь, разглядывал собственные руки, будто пытаясь решить сложнейшую проблему. Он частенько относился слишком серьезно к тем темам, которые на самом деле того не стоили — например, вопрос о ее обучении, существование кролика, влияние Волшебника Ленина на ее решения и работа на полставки в роли Лили Риддл. — Как ты можешь быть настолько уверена, что тебе там не понравится? Я понимаю, что тебя не особо заботят ровесники, но, возможно, ты сможешь завести там друзей. Пока я не начал учиться в Хогвартсе, друзей у меня не было, не было никого, с кем можно было бы поговорить. Волшебник Ленин бросил на Смерть взгляд, явственно выражающий глубочайшее сомнение относительно этого утверждения — и все это даже не открывая рта. — Не могу судить о твоих способностях заводить друзей, но вот твой талант вмешиваться в дела великих волшебников сильно возрастет, если все же решишь учиться в Хогварте. В последние годы Волшебник Ленин узнал Лили немного лучше, чем Смерть, он чаще был с ней рядом, даже жил в ее голове, потому девочка была более склонна доверять его точке зрения, чем Смерти. Смерть всегда был добрее, и Лили в чем-то ценила это, но, по большей части, чувствовала, что именно Волшебник Ленин — тот, кто действительно ее понимает. По какой-то причине это вызывало у Смерти бурное негодование, из-за чего тот всегда смотрел на Ленина так, будто тот был живым воплощением странного бизнеса, так измучившего дядю Вернона. Потому Лили, как и Волшебник Ленин, пусть и сильно сомневалась в своей способности эффективно общаться со сверстниками, но в таланте вмешиваться не в свое дело сомнений у нее не было. — Я — наркобарон, думаю, уже это сильная помеха, — пожала плечами Лили. — Возможно, но, опять же, в Хогвартсе таится много возможностей, которых нигде больше не отыскать, а если никуда не поедешь, то упустишь их навсегда. Ты не думала, Лили, что это просто одно из тех многочисленных необъяснимых действий, которое должна выполнить Элинор Поттер? И это стало решающим аргументом, поскольку, в самом деле, есть множество различных задач, которые Элинор Поттер необходимо было выполнить, но для самой Лили они не были какой-то там великой целью. Хогвартс просто стал одной из них. Три года спустя это привело ее на крышу — Волшебник Ленин настоял на том, чтобы она отправила ответ на письмо из школы, прежде чем ей будет отказано в зачислении лишь потому, что она этого не сделала — и девочка тщетно пыталась воспользоваться одной из кошек миссис Фигг вместо совы. Сначала Лили попыталась провернуть это с Кроликом, но, очевидно, существо из-за пределов всеобъемлющей Вселенной явно не знало, что делать с почтой; он просто посмотрел на письмо своим пустым взглядом двух маленьких черных глаз, а затем медленно упрыгал от нее вдаль. После этого девочка решила попытать счастья с одной из многочисленных кошек миссис Фигг. — Лили, ты не можешь просто взять любое животное и заставить его доставить твой ответ в Хогвартс, — сказал Волшебник Ленин, пока девочка медленно приближалась к кошке, загнав ее в угол, и сжимая письмо в руке. — Я не понимаю, почему нужна именно сова, кроме того, мы с тобой за эти годы поняли, что с кошками миссис Фигг явно что-то не так. Они наверняка связаны с глюками, потому что их стадное поведение иначе никак не объяснить. Волшебник Ленин глубоко вздохнул в ее голове, и Лили уловила его образ, мысленно потирающий виски, будто маг знал, что она сейчас совершит настоящую глупость, но у него не было сил, чтобы остановить ее. Ленин часто говорил, что это похоже на наблюдение за крушением поезда. — Даже если я согласился с тобой насчет кошек, это не значит, что у них есть возможность или желание доставить твою почту в Шотландию, — Лили уловила его бормотание, дескать, она никогда его не слушает, даже когда собиралась спрыгнуть с крыши и сломать себе шею; и его уговоры оказались лишенными всякого смысла, поскольку тогда она просто восстала из мертвых и притворилась, будто ничего такого не произошло. — Ну, где я найду сову, Ленин? По крайне мере, я знаю, где отыскать кошку, — Лили ответила не совсем раздраженно, хотя недовольство в ее голосе все же проскользнуло, когда Ленин наслал через ее шрам головную боль. Кошка, в свою очередь, уставилась на нее своими немигающими огромными желтыми глазами, в которых отражалось крайне решительное выражение лица Лили. У нее было чувство, что, несмотря на все признаки обратного, это один из тех моментов, который изменит ее жизнь навсегда; чувствовалась тяжесть, которая могла быть связана только с приближением судьбоносного мгновения. — Почему-то я в этом сильно сомневаюсь, — не мог не вмешаться Волшебник Ленин. Тут кошка добралась до края крыши и спрыгнула, шумно приземлившись, а затем ринулась через дорогу в свое безопасное логово — наверняка, чтобы передать все секретнейшие секреты Лили сети шпионов, а затем и Большому Брату. — Ты же знаешь, что это не точно, — сухо отметил Волшебник Ленин, прежде чем издать очередной разочарованный вздох, который сопровождал эту живую опухоль мозга в течение последних десяти лет. — Я собирался сказать, что ты вполне можешь сходить в Косой переулок и просто воспользоваться тамошней совой, это даже будет сравнительно недорого. Тем не менее, ты, похоже, не настроена слушать советы. У нее возникло ощущение, что Ленин ждал, будто Лили извлечет какой-то урок из того, что не сумела поймать кота миссис Фигг, но подобное девочке никогда не удавалось, потому она не поняла, какой именно урок, и сейчас. В этот самый момент они увидели неопрятного мужчину, неловко стоявшего у двери дома номер четыре на Тисовой улице и выглядявшего так, будто он отчаянно желал оказаться где-нибудь в другом месте. Мужчина сменил свой волшебный халат на дешевый, плохо сидящий костюм, в котором очевидно было неуютно в такую жару. Он был очень худым, куда сильнее, чем остальные высокие худощавые мужчины, которые обычно окружали Лили: Волшебник Ленин, Смерть и вампиры, работающие на Лили Риддл. Но все они были изящными и стройными, в их телах одинаково скрывалась как опасность, так и нечто неземное, а этот человек был костлявым и казался слишком высоким для своего телосложения. Его черты лица были грубыми, точно вылепленными кое-как, так что он скорее походил на пугало, чем на человека. Лили присела на крышу и молча оглядела его — просто чтобы понять, что с ним собирается сделать Волшебник Ленин. — Это тот, о ком я думаю? Девочка почувствовала, как внутри нее полыхнул гнев Ленина, обратившего внимание на мужчину, к нему примешивались вспышки адреналина, ненависти и желания причинить боль. — О да, думаю, мистер Снейп снова решил нас навестить. В ее голове возник образ куда более молодой версии Северуса Снейпа, лежащего на полу и истекающего кровью, и каждая черточка его лица выражала безграничный ужас. Подобный выпад от Волшебника Ленина, даже на взгляд Лили, был немного чересчур. Она задумалась — подозревает ли этот человек, что ему грозит смертельная опасность, ведь он однажды уже пробирался в комнату Лили, притворившись педофилом, чтобы стереть ее воспоминания. — Как думаешь, он здесь, чтобы стереть всем память? — спросила девочка, пока они наблюдали за раздраженной суетой человека, топчущегося на коврике, пока тот, наконец, не заставил себя позвонить в дверь. — Одетый вот так? — спросил Волшебник Ленин с таким презрением, будто при выборе костюма мужчина вообще не старался. — Сильно сомневаюсь, так что нет, я думаю, он здесь по делам Хогвартса. Хотя, почему они отправили такого человека, как Северус Снейп, мне понять не под силу. Лили обдумала его слова: казалось, он и впрямь был совсем не в восторге; у Волшебника Ленина вообще относительно хорошее чувство стиля, потому, хотя девочка считала, что наряд попросту не подходит Снейпу, то Ленин считал его самым мерзким изобретением человечества. Волшебник Ленин в ответ подумал, дескать, она вообще не научилась хоть что-то смыслить в моде с тех пор, как выросла из огромных цветастых свитеров своего двоюродного брата, но ему явно не хватило сил прямо сказать это ей. Тут они увидели, что дверь открылась; Лили не смогла разглядеть, кто там стоял, но, судя по руке, быстро отвесившей мужчине пощечину, предположила, что это была тетя Петунья. Прежде, чем незваный гость успел сказать хоть слово, дверь захлопнулась прямо перед его носом. — Все складывается на редкость забавно, полагаю, Северус Снейп знаком с Петуньей Эванс, раз уж он знал Лили, — прокомментировал происходящее Волшебник Ленин, явно удивившись — не настолько, чтобы позволить Северусу Снейпу жить, но достаточно, чтобы издалека наблюдать за его страданиями. Похоже, они вновь оказались посреди мыльной оперы, в которой появился новый персонаж — Северус Снейп, чье загадочное прошлое было окутано грязью — и плавно влился в шоу. Мужчина просто уставился на дверь, явно обескураженный, а затем снова начал стучать — на этот раз тетя Петунья никак не отреагировала, наверное, уже звонила в полицию. Разочарование Снейпа нарастало и достигло такого уровня, что он уже не мог сдерживаться и выхватил палочку. — Думаю, он собирается выломать дверь, — заметил Волшебник Ленин. — Дяде Вернону это не понравится, и, скорее всего, он обвинит во всем меня, — обычно такие инциденты, как исчезновение дверей, появление загадочных кроликов или терапевты, звонящие им домой, были побочными эффектами от действий Лили, но, казалось, что даже если загадочные происшествия произошли не по ее вине, то все равно таинственным образом оказывались ее заслугой. — Определенно, — согласился Волшебник Ленин, наблюдая за тем, как рука мужчины начинает двигаться особым образом, что становилось понятно — с увеличением амплитуды взмахов явно повышалась и мощность чар — похоже, он решил не столько открыть дверь, сколько уничтожить ее. — Я, наверное, должна остановить его, — произнесла Лили; вообще она могла бы исправить причиненный ущерб, как исправляла то, что портила сама все эти годы, но это не значит, что ей сильно этого хотелось. — Нет-нет, Лили, давай ненадолго оставим его в покое. Это становится довольно занятным, — для Волшебника Ленина происходящее явно было очередной мыльной оперой: он ждал, как после взрыва двери на мелкие кусочки тетя Петунья начнет кричать, между ней и мистером Снейпом завяжется потасовка, а затем мистер Снейп, вероятно, случайно убьет ее, и тогда в их доме станет на одного Дурсля меньше, а грязнулю-агента осудят за убийство, и ему придется скрывать подробности сей животрепещущей ситуации. Лили не так уж нравилась тетя, но ее убийство грязнулей-агентом Большого Брата казалось слишком жестоким способом выразить это. Если бы Лили действительно хотела, чтобы ее тетя умерла, то сама бы сделала это. — Да, я остановлю его. К тому времени для двери все было уже кончено — сотворенное волшебство оказалось довольно разрушительным, так что от нее вообще ничего не осталось — и, как предсказывал Волшебник Ленин, тетя Петунья начала кричать. — Слишком поздно, — Ленин звучал на редкость самодовольно, произнося это. — Эй, парниша возле моей двери, эй! — крикнула Лили мужчине, тот тут же заозирался, пытаясь найти ее. — Мог бы ты не пытаться взорвать мой дом хотя бы еще две секунды? Полагаю, ты хочешь поговорить о письме. Прищурившись на солнце, мужчина разглядел ее на крыше и шагнул назад во двор под крещендо панических воплей тети Петуньи, которые с каждой минутой становились все менее понятными. — Элинор Поттер? — спросил он почти недоверчиво. — И чем же я могу Вам помочь, милостивый сэр? — девочка чуть поклонилась ему, рука с письмом скользнула по черепице на крыше, и Лили улыбнулась. — Что ты там делаешь?! — в панике спросил Снейп, даже не обратив внимания на тетю Петунью, которая выбежала из дома со сковородкой наперевес, целясь ему в голову. Лили, в свою очередь, подошла к краю крыши, готовясь спрыгнуть вниз при помощи глюка в виде ослабленной гравитации, который оказался крайне полезным, когда нужно было спуститься с большой высоты, выглядя при этом роскошно, потому, перед тем, как упасть с крыши, девочка сочла нужным предупредить мужчину: — Берегите голову. Он этому совету не последовал, так что к тому моменту, когда босые ноги Лили коснулись земли, Снейп был вырублен, а тетя Петунья судорожно пыталась схватить ее и утащить в дом. — Все прошло нормально? — спросила Лили у Волшебника Ленина, почти чувствуя его ответную улыбку. — Мне было весело. Подняв руку, девочка сконцентрировалась: и вот дверь вспомнила свое прежнее, не разрушенное состояние, а тетя Петунья снова оказалась на кухне, лишь смутно помня о том, что произошло нечто неприятное. Мужчина же, в свою очередь, так и остался лежать без сознания на земле. Лили пихнула его босой ногой, заставив чуть дернуться, а затем застонать. — Ой, да ладно Вам, это же всего лишь тетя Петунья. Уверена, она не так уж сильно вас ударила. Мужчина попытался перевернуться, но его тут же стошнило — отчего цвет его лица сменился с болезненно бледного на удивительно позеленевший. По предложению Волшебника Ленина Лили отступила на безопасное расстояние, чтобы его рвота не забрызгала ей ноги. — Ты… ты была на крыше, — он застонал, потирая голову и выглядя совершенно несчастным. — Да, а Вы были у двери, но сейчас это не имеет никакого значения. Боюсь, я не совсем разобралась, как работает этот совиный почтовый бизнес, и не отправила ответное письмо вовремя, Вы поэтому пришли, да? Мужчина медленно кивнул, закрыв глаза и глубоко вздохнув, наверное, все еще испытывая головокружение. Он не выглядел, как человек, который прямо сейчас был настроен на длительную беседу. — О божечки-боже, мой ответ — да. Я хотела бы учиться в вашей Академии Глюков. Мужчина снова кивнул с закрытыми глазами. — Хорошо… это хорошо. Затем он попытался принять сидячее положение, что вновь придало его коже зеленоватый оттенок, и дважды смог сдержать рвотный позыв. -…Крыша… ты была на крыше… как… как ты спустилась? Лили вздохнула. — Пешком. В ответ на это мужчина не стал кивать, на самом деле, он выглядел несколько озадаченным, но его явно растерянный мозг не смог придумать достойную реплику, которая бы ему понравилась. А Лили, тем временем, обдумывала, сколько еще ей придется нянчиться за ним во дворе. — Попроси его отвести тебя в Косой переулок, — внезапно вмешался Ленин с властностью, которая могла означать лишь одно — он что-то замышляет. — Но я все время хожу в Косой переулок, — заметила Лили, кроме того, этот человек едва мог двигаться, так что сомнительно, что он в подобном состоянии сможет телепортироваться в Лондон. — В Косой переулок постоянно ходит Лили Риддл, а не Элинор Поттер, теперь, когда ты поступила в Хогвартс, люди будут ждать твоего появления. В частности, ждать будет и Дамблдор, но не без присмотра одной из своих пешек, — так он многозначительно предположил, что именно Северус Снейп является пешкой. Этот человек, очевидно, когда-то работал на Волшебника Ленина, будучи молодым революционером, но отчего-то Ленин терпеть его не мог. Сам он не станет вдаваться в подробности, но, несмотря на талант молодого мага к Зельям, а еще к боевой магии, было кое-что еще — главная причина, по которой Волшебник Ленин его никогда не простит. Теперь, когда война закончилась около десяти лет назад, и Темный Лорд Гинденбург* считается мертвым, Волшебника Ленина не удивило, что Северус Снейп сбежал с тонущего корабля вместе со всеми остальными. Ленин был немного рассержен из-за того, что тот каким-то образом сумел избежать тюрьмы, а еще мысленно обвинял его в том, что Снейп обратился за помощью к источнику его извечной головной боли — Альбусу Дамблдору. — Не называй меня Лордом Гиндербургом. Никогда, — для человека, назвавшегося Лордом Авиакатастроф, он был удивительно разборчив относительно того, каким именно бедствием быть. У Волшебника Ленина была своя точка зрения относительно этого вопроса; еще у девочки возникло ощущение, что он с нетерпением ждет возможности заставить Снейпа провести с ними целый день и, тем самым, заставить его страдать, а если это сделает Ленина счастливым, то сможет сделать и ее жизнь проще. — Я была бы рада оставить Вас здесь, но, к сожалению, не знаю, где находится этот торговый квартал, потому Вам придется отвести меня туда. Как Вам эта идея? — спросила девочка, на что мужчина то ли потряс головой, то ли кивнул, словно пытаясь понять ее слова и одновременно отогнать плохое самочувствие, но Лили уже решила, что его мнение значения не имеет. — Отлично, просто супер, давайте поедем, — с этими словами она подняла мужчину и потащила его за собой к остановке общественного транспорта. Одним из первых глюков, которым девочка начала активно управлять, помимо удаления воспоминаний и исправления причиненного ущерба, была телепортация. Волшебник Ленин называл это аппарацией, но, как бы оно ни называлось, это до смешного сократило время ее путешествий по Лондону, и потому очень ей нравилось. К сожалению, еще оно было очевидно незаконно для несовершеннолетних волшебников, правда, обычно она не относилась к законам с должным пиететом, но с Северусом Снейпом, которого приходилось тащить за собой, сомнительно, что случайное нарушение законов поможет ей упростить этот день. Во время поездки на поезде мужчина, похоже, взял себя в руки, собравшись с силами достаточно, чтобы взглянуть на нее, даже несмотря на то, что все еще прислонялся к окну. — Я не пойду с Вами в Косой переулок. Снейп произнес это так, будто их поход по магазинам — последнее, чем он стал бы заниматься, будто Лили — самая противная мерзость, созданная природой, которую нужно бросить в самую пучину Ада: это было сказано с внушительной порцией ненависти, которой раньше ее никто не одаривал, даже когда она была Лили Риддл. Лили подняла брови — эту привычку она почерпнула у Волшебника Ленина. — Ну, Вы уже в поезде, так что вполне можете пойти со мной. — Попроси родственников отвезти тебя туда, а у меня есть куда более приятные дела. Казалось, Снейпу было весьма удобно забыть о том, что его недавно ударили по голове сковородкой для устранения разрушений, которые он сотворил с помощью глюков — и сделали это вышеупомянутые заботливые родственники. Что ж, она предполагала, что Снейп захочет уйти — и это его решение — но если ход мыслей Волшебника Ленина окажется верным, это сулит небольшие проблемы в дальнейшем. — Озвучь тот факт, что он собирается оставить одиннадцатилетнюю девочку в одиночестве в общественном транспорте, идущего до центра Лондона, в котором та будет пытаться отыскать магический торговый квартал. — Если Вы сейчас уйдете, то я, вероятнее всего, буду бродить по восточной части города в поисках магического торгового квартала, — серьезно заявила Лили, заставив мужчину бросить на нее взгляд быстрее молнии. Похоже, тот взгляд был оценивающим, но казалось, смотреть на нее для Снейпа было слишком больно, потому что он быстро отвернулся и посмотрел в окно. — …Сходим, но только очень быстро. — Ты напоминаешь ему мать, — тихо, почти с нежностью заметил Волшебник Ленин, и девочке стало любопытно, что вызвало у него такие эмоции. «Странности какие-то», подумала про себя Лили, разглядывая свое отражение в окне. Северус Снейп, похоже, достаточно пришел себя, поскольку, только выйдя из поезда, он сразу потащил ее за собой, а затем телепортировал их обоих сразу, как они исчезли из поля зрения магглов, на задний двор Дырявого Котла. — Если Вам когда-нибудь понадобится прийти сюда, просто поищите этот паб, понятно? — Да, сэр, — ответила она, отсалютовав ему, поскольку это звучало скорее, как приказ, а не простой жизненный совет; мужчина посмотрел на нее долгим взглядом, а затем, видимо, решил притвориться, что ее не существует. Снейп быстро постучал по кирпичам в том порядке, которому Лили научил еще Волшебник Ленин, а затем потащил ее через арку. Без какого-либо объяснения, которых можно было бы ожидать от гида, он резво привел их к Гринготсу, а затем размашисто зашагал к ближайшему банковскому служащему, чье лицо вытягивалось с каждой секундой, по мере приближения Лили — вероятно, он принял ее за Лили Риддл. — Нет, сегодня Элли Поттер, — сказала девочка, прежде чем служащий успел убежать за управляющим — выглядел гоблин куда более встревоженным, чем обычно. — Элинор Поттер… сегодня? — как попугай, повторил он, переводя взгляд на Северуса Снейпа, который повернулся к девочке, глядя на нее с приподнятыми бровями, будто пытаясь понять, что все это значит. — Мисс Поттер хотела бы посетить свое хранилище, — медленно произнес Северус Снейп и вытащил из кармана ключ, который тут же вручил гоблину. -… У него твой ключ? У Северуса Снейпа твой ключ? — судя по риторическим вопросам и силе надвигающейся мигрени, Лили поняла, что Волшебник Ленин ужасно на нее обиделся. — Почему у Вас ключ от моего хранилища? — спросила Лили, выражая озабоченность Волшебника Ленина, но, очевидно, это был один из тех вопросов, которые задавать не стоило, поскольку единственный ответом от мистера Снейпа был угрожающий взгляд. Поездка в неловком молчании по туннелям банка, груды галлеонов — которые были намного меньше, чем у Лили Риддл — и еще одна поездка в неловком молчании обратно. Лили попрощалась с гоблинами, которые теперь выглядели еще более встревоженными, поскольку по банку прошел слух, что Элинор Поттер — и вправду Лили Риддл. У девочки возникло странное чувство, что своим появлением она стала причиной какого-то экстренного совещания управляющих, поскольку заметила гоблинов, взглянувших на нее и Северуса Снейпа, а затем бросившихся в кабинет персонала с такой скоростью, будто от этого зависела их жизнь. — Надеюсь, Вы сможете совершить дальнейшие покупки самостоятельно, я встречу Вас здесь через несколько часов, — с этими словами Северус Снейп бросил ее перед входом в банк с кучей денег и разочаровывающим количеством инструкций. — До свидания? — но к этому моменту он уже ушел; его одежда сменилась волшебным черным балахоном, и мужчина затерялся в толпе. — Ну, он такой же неприятный, как и всегда, — заметил Волшебник Ленин. — Полагаю, пришло время приобрести волшебную палочку и школьную форму. Так Лили и Волшебник Ленин провели весь оставшийся день, собирая все предметы из списка. Ленин предлагал приобрести различные товары, которые могли бы быть более полезными, чем предложенные в письме, но Лили понятия не имела, зачем ей все это нужно. Раунд с выполнением поручения они завершили покупкой палочки — церемонией, которую Волшебник Ленин воспринимал гораздо серьезней, чем она: его захватило чувство ностальгии, когда они входили в лавку Оливандера, и что-то похожее на благоговение. — Ах, мисс Поттер, мне было любопытно, когда же я увижу Вас, — так мужчина — предположительно, Оливандер — поприветствовал ее вместе с прозвеневшим колокольчиком над дверью. Он выглядел старым, но крайне мудрым — а это Лили уважала. — Ну, этим ведь рано или поздно занимаются все клевые дети, в смысле, покупают себе палочки, — отозвалась девочка, рассматривая бесчисленные коробочки с палочками, которыми была уставлена вся лавка. — Да, — сказал Оливандер с легким смешком, — полагаю, так и есть. Помню, как Ваши родители пришли сюда за своими первыми палочками, а теперь здесь и Вы. — Забавно, правда? — спросила девочка с немного натянутой улыбкой. — Полагаю, лучше всего нам начать, — затем он достал рулетку и начал измерять ее руку, с любопытством посматривая. После этого Оливандер скрылся в глубине магазина и принес с собой несколько коробочек. Глючные палочки, так обожаемыми магами, оказались весьма капризными. После пятой лавка была уже весьма обугленной. — Вы уверены, что хотите продолжить? — спросила она его, задаваясь вопросом, не лучше ли обойтись вообще без палочки. — Не волнуйтесь, мисс Поттер, — отозвался Оливандер, выглядя несколько взволнованным, — палочка выбирает волшебника в той же мере, что и волшебник выбирает палочку, и иногда это требует… терпения. — Да вообще дело вовсе не в терпении, а в том, что в следующий раз Ваш магазин может взорваться, — заметила Лили, но старик, похоже, пропустил ее слова мимо ушей, и принялся перебирать палочки в глубине лавки в поисках подходящей. Наконец он вернулся с очередной, глядя прямо в глаза Лили; эта палочка была очень похожа на остальные, но похоже подошла ей, поскольку вместо столпа пламени, вырвавшегося из кончика, извергся сноп золотистых искр. — Любопытно, очень любопытно, — сказал Оливандер с облегченной улыбкой на лице, когда его лавка избежала участи сгореть дотла. — Согласна, по сравнению с пламенем, она кажется довольно послушной, — заметила Лили, задаваясь вопросом, не лучше ли было взять более огнеопасную палочку вместо этой. — Нет, нет, поверьте мне, мисс Поттер, это палочка создана для Вас. Для сердцевины этой палочки феникс пожертвовал свое второе перо, хотя обычно они дарят не более одного. А палочка с такой же сердцевиной, сестра Вашей палочки, оставила Вам это, — он показал на ее лоб, на шрам. — Она совершала великие и ужасные дела, так много, что и не перечислить. Где-то в ее голове Волшебник Ленин как-то нехарактерно для него затих и помрачнел, будто глубоко задумался о чем-то непонятном. — О, хорошо, это здорово. Пока, — сказала Лили и быстро вышла из лавки, выдохнув, чувствуя себя изнеможенной — теперь, когда она собрала все предметы из списка, ей пришлось тащить гигантскую кучу всякой всячины по Косому переулку. Следующие несколько часов девочка провела в мрачном ожидании, когда же Снейп вернется оттуда, куда ушел. Если бы он не ушел с весьма расплывчатым обещанием вернуться, Лили бы просто телепортировалась обратно вместе со всеми своими пожитками, но, возможно, Снейп ожидал, что после всей потерянности и беспомощности, которые она испытает в Косом переулке, она останется такой же потерянной и беспомощной навсегда. К тому времени, когда он, наконец, вспомнил о ней, солнце уже близилось к закату, и девочка успела получить несколько предложений о помощи в поиске ее родителей от любезно выглядящих незнакомцев. Лили и Волшебник Ленин решили, что однажды они убьют Северуса Снейпа — медленно и мучительно. — Надеюсь, Вы хорошо провели время, — заметила девочка, когда мужчина подошел к ней, все также мрачно разглядывая толпу. — То, как я провожу время, не Ваше дело, мисс Поттер, — ответил мужчина. — Я так понимаю, Вы готовы вернуться в свой маггловский дом? — он произнес слово «маггловский» так, словно это было оскорблением, ну, Лили это все равно не задело. — Готова уже некоторое время, но, похоже, Вы не то, чтобы были обеспокоены этим, нет, Вы просто исчезли, даже не упомянув собственного имени, просто сказав: «Я вернусь». Только вот без солнцезащитных очков, пистолета и вообще облика робота, как у Терминатора, вышло весьма посредственно. Так что да, было бы неплохо, — отозвалась девочка со слегка натянутой улыбкой, задумываясь над тем, что люди так относятся к Элинор Поттер лишь потому, что никто и слова подобного не сможет сказать Лили Риддл. — Для Вас — профессор Снейп, мисс Поттер, — с этими словами мужчина схватил ее вместе с покупками и телепортировал обратно к домой. — Надеюсь, Вы благополучно найдете дорогу на Кингс Кросс и успеете к началу семестра. И сразу после этого он ушел, оставив Лили, груду нелепых вещей и Волшебника Ленина, бурчащего у нее в голове, стоять возле дома номер четыре на Тисовой улице, как будто бы ничего не произошло.