К лучшему

— Элиза, немедленно позови Серену в мой кабинет. Пока ее ассистентка пыталась дозвониться до начальницы отдела красоты, Миранда бросила уничтожающий взгляд в сторону своего нынешнего арт-директора, чье лицо имело довольно странный зеленый оттенок. Капли пота, выступившие у него на лбу и висках, довершали жалкую картину, когда он сидел на одном из стульев напротив ее гладкого письменного стола. — Она закатила глаза. — Честное слово, Найджел, повзрослей. — Она ругалась. Пятна пота, начинавшие проступать на воротнике, точно не подходили глстуку. Найджел открыл рот, чтобы озвучить, несомненно, саркастический ответ, который был у него наготове, но его попытка была прервана тихим голосом Элизы, сообщивший им, что Серена уже в пути. Он нервно сглотнул, прежде чем попытаться снова. — Я не могу этого сделать, Миранда. Это разорвет их на части. — Прошептал он почти умоляюще. — Не будь идиотом. Какое отношение такая профессиональная возможность имеет к их личным делам? — совершенно невозмутимо заявила она. Найджел недоверчиво уставился на своего непостоянного босса. Он понимал, что Миранда отнюдь не идиотка; это был просто ее особый способ сказать, что ей на самом деле наплевать. — Ты отправляешь Эмили за океан! Это не переезд в соседний город, ты отправляешь ее на другой континент! Вряд ли она сможет часто навещать нас! — он зашипел на одном дыхании, вцепившись в подлокотники кресла, в котором сидел в тихой ярости. — Ни слова. — Пробормотала Миранда, заставив его замолчать ледяным взглядом, как только Серена вежливо вошла. — Ты звала меня, Миранда? — спросила она почти робко с сильным акцентом, с любопытством разглядывая Найджела, как только заметила. — Конечно звала. Иначе, стояла бы ты здесь? Думаю, что нет. Садись. — Сказала Миранда со своей обычной холодностью. Бразильянка сделала, как ее просили, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сидящего рядом с ней Найджела. — Серена, — бесцеремонно начала Миранда, — ты работаешь в отделе красоты с самого начала пребывания у нас. Ты делала это исключительно хорошо. — Спасибо, — с благодарностью ответила Серена. Не всегда Ледяная Королева хвалила кого-то за проделанную работу. — Однако даже сейчас, как глава отдела, должность, которую ты занимала в течение последних трех лет, для тебя недостаточна. Ты хочешь большего. — Вообще-то, я… — начала Серена, прежде чем взгляд Миранды стал острее. — Нет, нет, — прервал ее седовласый редактор, нетерпеливо погрозив пальцем. — Это был не вопрос. Я полагаю, что твои таланты были в значительной степени недоиспользованы в твоем нынешнем положении. Я знаю, что у тебя отличный глаз на цвет, свет и композицию, талант, который не был должным образом изпользован в отделе красоты. Я хотела бы предложить тебе возможность отточить эти способности в более подходящей обстановке. Как наш арт-отдел. Глаза Серены расширились, и она улыбнулась. Мужчина в очках, сидевший рядом с ней, сразу же понял ее непонимание. Бедная дурочка думала, что в конце концов она будет работать с Эмили. Он крепче вцепился в подлокотник кресла. — Поэтому, — продолжала Миранда, — было решено, что ты немедленно начнешь свое обучение под руководством Найджела. На лице бразильянки отразилось замешательство. — Под руководством Найджела? — спросила она. — Да, — продолжала редактор с поразительной скукой в голосе, — ты должна быть готова к осени, так как ты возьмешь бразды правления отделом, как только Найджел уедет после Парижской Недели моды. Вся краска сошла с лица другой женщины, когда ее осенило понимание. В ее глазах отразился полный шок, и она быстро повернулась к Найджелу, ища объяснений, но он ничем не мог ей помочь. — Я? Миранда, произошла ошибка. — Это не ошибка. Я знаю, что ты более чем способна поддерживать высокие стандарты на более сложной должности, такой как арт-директор. — Да, Миранда, большое тебе спасибо, но, видишь ли, я… — Я надеюсь, ты понимаешь, — продолжала Миранда, внезапно понизив голос до более низкого, более угрожающего тона, — что это не то предложение, которое я делаю легко. Такая возможность выпадает только раз в жизни. Серена растерянно заморгала, открыв рот, чтобы ответить, но редактор продолжила: — Когда я предлагаю такое повышение, я надеюсь, что ты прекрасно знаешь, почему я это делаю. Если ты думаешь, что не справишься с этим, все, что нужно сделать, это сказать мне, что твоя работа не соответствует нашим стандартам. Серена сразу поняла смысл послания. Так или иначе, но, выбрав последнее, она фактически покинет Подиум, а не просто откажется от повышения. — Да, Миранда. Спасибо. Я не подведу тебя, — прохрипела она. Редактор откинулась на спинку стула и махнула рукой, отпуская своих сотрудников. — Хорошо. Это все. Найджел первым вскочил со своего места, как будто кто-то укусил его сзади. Он мягко, но поспешно подтолкнул высокую бразильянку, чтобы она встала, так как она, казалось, застыла на месте, прикусив нижнюю губу в явной попытке сдержать рыдания. Когда они наконец вышли из приемной Дракона, Найджел повернулся к явно расстроенной женщине. — Серена? — тихо позвал он. — О боже, Найджел. Что мне теперь делать? — она вдруг ахнула. — Ты сменишь меня после Парижа. — сказал он с новообретенной уверенностью, все еще стараясь говорить мягко. — Но это же убьет Эмили! Она хотела этого, она хотела твою работу в течение многих лет! — бразильянка возмущенно поперхнулась. — Все, что я могу тебе сказать, — мягко начал Найджел, — так это то, что Эмили получит свой шанс, — заверил он ее, успокаивающе потирая ее руки. — Не волнуйся, Эмили уже большая девочка. Она поймет. — Продолжал он, придавая своему голосу фальшивую уверенность. ___________________________ Эмили Чарльтон была склонна к головным болям. Это был просто факт ее жизни— неприятный, но не совсем невыносимый. В детстве у нее часто болела голова, когда она попадала в беду, будь это из-за того, что тайком съела печенье перед обедом или из-за того, что обвинила кошку в беспорядке, который она устроила. В школе надвигающиеся экзамены вызывали у болей раздражающее постоянство. В университете виновником стала ее неминуемая диссертация. В «Подиуме» ее самой большой головной болью была некая Миранда Пристли, а затем второй ассистент, которую последняя наняла по прихоти, некая Андреа Сакс. За эти годы Эмили научилась жить с головной болью Пристли и справляться с ней. Но вот чего она никак не ожидала, так это того, что через несколько лет этот второй помощник появится снова, проявив себя чудовищной мигренью. Тщетно массируя виски, чтобы подготовиться к неизбежному, Эмили просмотрела еще одно предложение для спреда Подиума Франции, которое Андреа бесцеремонно бросила на пол с незаинтересованностью. Они занимались этим уже несколько часов подряд, и брюнетке все казалось неправильным. Ради справедливости, размышляла Эмили, это была не совсем вина Андреа. Жаклин Фоллет выкрикивала смехотворно невыразительные предложения на одном конце, в то время как брюнетка просто издевалась над ними с отвращением и бросала их на пол с шепотом:  — Нет. — Неудивительно, что у британки разболелась голова. Главное отличие состояло в том, что главный редактор-француженка никогда не вызывала головной боли. Она просто вызывала приступы тошноты. — Нет. — Ни малейшего шанса — Нет. В этот момент Андреа почти не смотрела на предложения, что на самом деле сводило Эмили с ума в данный момент. Если бы женщина хотя бы взглянула на эти чертовы штуки… — Андреа… — начала она сквозь стиснутые зубы. — Просто прими решение. Подиум Франции не соответствует тому же стандарту Подиума в любом случае, поэтому ей-богу, просто выберите один из них. Почти сразу рыжая поняла, что сказала не то, что следовало. Глаза Андреа превратились в стеклянные, а челюсть напряглась. Губы брюнетки изогнулись в пугающе хищной ухмылке, которая жутко напомнила Эмили ее дьявольского босса. Она изо всех сил старалась не сглотнуть вслух. Андреа спокойно положила 8×10, которые она просматривала на стол, ее взгляд не дрогнул. — Стандарты Подиума Франции должно быть наименьшей из твоих проблем, Эмили. — Сказала она обманчиво мягким голосом, который Эмили слишком хорошо знала. — Причина, по которой ты здесь, заключается в том, чтобы убедиться, что эта идиотка Жаклин уважает мои стандарты, это абсолютно ясно? Мое мнение — единственное, что имеет значение, а не ее. Эмили некоторое время вертела в руках ожерелье, не зная, что делать. Александровская сторона Андреа всегда бросала ее в петлю, не говоря уже о том, как это пугало ее — это было просто слишком похоже на определенную Леди-Дракона, чтобы справиться. — С другой стороны… — продолжала Андреа, и ее голос утратил прежнюю окаменелость. — Мы занимаемся этим уже несколько часов. Перерыв не помешает. — Спасибо, черт возьми. — выдохнула Эмили. К счастью, вспышка Александры Сакстон, которая так ярко горела в глазах Андреа, казалось, исчезла. Брюнетка свободно улыбнулась в ответ на жест британки и повела плечами, явно демонстрируя, что устала гораздо больше, чем показывала. — Прости, Эм. Я просто становлюсь по-настоящему ориентированной на задачи — сказала она, с удовольствием потрескивая шеей. — Я заметила, — игриво ответила Эмили. — Слава Богу, мы можем сделать перерыв, иначе у меня лопнет голова. — Все еще болит голова, да? — Спросила Андреа, убирая несколько отвергнутых фотографий. Эмили резко повернулась к ней. — Откуда, черт возьми, ты помнишь мои головные боли? — она удивленно пискнула. -Как же я могла не запомнить?! — Андреа рассмеялась, — они были легендарны. И если память мне не изменяет, я думаю, что вызвала большинство из них в свое время в Подиуме, не так ли? — добавила она с понимающей ухмылкой. — Ну, — смущенно сказала британка, — тогда ты была просто невыносима. Их перерыв состоял из еды навынос в одном из офисов Подиума Британии, которые Элизабет Джеймс одолжила им. Британские офисы располагались на Ганновер-сквер в Лондоне, прямо напротив офисов «Конде-Наст Интернэшнл», что делало их весьма интересными. Конференц-зал, который они использовали, был завален бумагами, а плазменный телевизор аккуратно висел на стене, где они иногда видели Жаклин Фоллет, если им нужно было сделать видеозвонок. В настоящее время обе женщины ели в дружеском молчании; Андреа наслаждалась бифштексом, а Эмили наслаждалась греческим салатом. — Извини, что раздражаю, — неожиданно сказала Андреа через несколько мгновений. — О, Андреа, прошли годы. Я с этим покончила, — сказала Эмили как ни в чем не бывало. — Я имею в виду сейчас. Я знаю, что иногда все усложняю, но у меня есть на то причины.- Уточнила брюнетка. Британка, казалось, чуть не подавилась салатом, но тут же умело замаскировала это своевременным кашлем. — Ничего, — серьезно ответила она. — Мы обе знаем, что причина лишь в невыносимой Жаклин. — она указала на телевизор в противоположном конце комнаты. — Честное слово, я не знаю, что Совет директоров видит в ней. — Деньги, — просто ответила Андреа, чем заслужила неохотный кивок рыжеволосой. Это было правдой. За исключением оригинального Подиума, «Подиум» Франции был самым прибыльным проектом Элиаса-Кларк. Это была их дойная корова в Европе, и питалась она не только модой, но и сплетнями и бульварным материалом. Сама Жаклин регулярно участвовала в своеобразной колонке «худо одетых», где критиковалась мода знаменитостей на различных важных мероприятиях. Это, наряду с сильным онлайн-присутствием во всех типах социальных медиа-платформ, сделало «Подиум» Франции главным материалом для определенной демографической группы: подростков. В настоящее время работу Эмили чертовски осложняло то, что француженка настаивала на размещении несвязанных объявлений и неуместных колонок, разбивая тщательно сконструированный спред Сакстон. Эмили играла роль посредника, но Андреа не сдвинулась с места, да и Жаклин, очевидно, не видела в этом смысла. — Может быть, не помешало бы поместить в журнале одну-две нелепые колонки… — рассеянно пробормотала Эмили. Звон столовых приборов сразу же привлек ее внимание к внезапно рассвирепевшей брюнетке. — Господи, Андреа, это просто шутка! Я никогда этого не допущу, Миранда свернет мне шею. — Рыжая отступила назад. Лицо Андреа мгновенно смягчилось, когда она засмеялась. — Забудь о Миранде. Я бы лично положила твою голову ей на блюдо.