***
Блондин громко взвыл, когда Мотоми облил огромную рваную рану на ноге спиртом, и, казалось, только сейчас пришел в себя. Злобно вскинув голову на буквально на себе притащившего его сюда Акиру, он выглядел так, как будто был недалек от полноценной истерики. — Да откуда ты взялся вообще? Что тебе нужно, черт возьми? — Мне нужно, чтобы ты жил. Сейчас это самое главное. — Плевать я хотел, что для тебя главное! Не смей влезать между мной и Шики! — Мотоми, вы должны их увести, — проигнорировав последнюю реплику Рина, Акира переключился на информатора. — Вы и сами понимаете, что скоро здесь перебьют всех живых. — Акира! — Кейске обеспокоенно вскрикнул. — Но как же ты? Я не пойду никуда без тебя! Ты и так пропадал где-то целую неделю, мы думали, что ты умер! А теперь безо всяких объяснений ты снова хочешь уйти! — М-хм… — вступил Мотоми. — Он прав, Акира. Что ты собираешься делать в этом аду? Акира подошел к Кейске и положил руки ему на плечи. Взгляд серых глаз был твердым и спокойным. — Верь мне, Кейске. В прошлый раз я обещал тебе вернуться, и я сдержал обещание. Сдержу и в этот раз. — Но… Акира… — Протянув руку к отходящему от него другу, Кейске хотел было что-то возразить, но не знал, что именно. — Мотоми, я рассчитываю на вас. «Старик» недовольно покачал головой, но удерживать дальше упрямца не стал. Акира в последний раз взглянул на снова провалившегося куда-то внутрь своей головы Рина и вышел.***
«Акира… Да кто ты такой? Что это всё? Гнусная игра Премьера со мной? Или же я теряю рассудок… Откуда он мог узнать? И что за бред про кому нес?..» Под тихий всплеск нога Шики погрузилась в неглубокую лужу. «Везде бардак. Зачем я пришел сюда? Мысли путаются. Четверо отморозков… Мразь. Разделать». Четверо отморозков уже с минуту настороженно наблюдали за нетвердым шагом направляющегося в их сторону демона Тошимы. Их мысли вертелись вокруг важного выбора: задержаться и попытать счастья с находящимся явно не в лучшей своей форме Иль-Рэ или продолжать делать из атакуемого города ноги. Впрочем, направление действий было вскоре выбрано ими единодушно: трое, почти синхронно, вытащили свои ножи, а четвертый достал из кармана ампулу с Лайном. Этот четвертый и остался стоять последним, когда его мертвые товарищи уже устлали асфальт перед ним. Лайн к тому времени был успешно проглочен, и гигантские вены яростно вздымались под кожей. Без сожаления четвертый переступил через трупы и готовился кинуться на своего врага. Шики мысленно сплюнул: вид из стороны в сторону раскачивающегося перед ним человека не внушал ему ничего, кроме отвращения. «Готовишься к прыжку — острое лезвие уже ждет». Человек сорвался с места… «Акира…» Пальцы утонули в серых прядях на затылке; мягко массируя, провели вверх и вниз по голове; ухватились сильнее, повели вбок — настойчиво, но осторожно разворачивая к себе довольное лицо. Запах мокрой земли и стихающий дождь несли в мысли ощущение умиротворенности. — Ты знаешь, что любование цветением сакуры было у людей до войны официальной государственной традицией? — Голос Акиры приятно вплетался в стук падающих капель. Тонкие пальцы подхватили его подбородок и чуть приподняли, и лицо его стало совсем близко, так что Акира должен был ощутить на нем теплое ровное дыхание. Бордовые глаза закрылись, а губы коснулись губ. — Вот поэтому… знаешь, где теперь гниющие трупы этих людей? — Чуть вздернутый нос медленно вел по подставленной скуле, а густые ресницы приятно щекотали кожу под темно-серыми бровями. Боль возникла где-то вдалеке, еле видная за толстым слоем тумана, и вдруг резкой вспышкой приблизилась, врезалась прямо в черепную коробку и разошлась вибрирующим гудением. Во рту ощущалось что-то мелкозернистое и неприятное, да и не только во рту — мерзкая жижа облепила всю правую половину шеи и лица. Шики потянул было ладонь, чтобы ее стереть, но новый взрыв боли отдался в почки; ладонь хлопнула по луже на асфальте, разметав грязные брызги теперь и по другой половине лица. Туман рассеялся окончательно, и Шики услышал над собой отдающий безумием хохот — сперва ему показалось, что в этом хохоте он даже слышит стекающую из раскрытого рта длинную слюну. Тщательно отработанной за долгие годы привычкой Шики забаррикадировал свою боль вместе с перемешавшимся в нем хороводом эмоций, надежно спрятав все помехи от сознания. Ловко перекатившись вперед и приподнявшись на ногах, он теперь смотрел на ошалело скалящегося наркомана напротив: подняв с земли обрезок трубы, тот готовился нанести новый удар. Катана лежала в двух метрах сбоку от Шики. Но катана в бою с местным отребьем была ему не нужна: увернувшись и уйдя за спину к противнику, резким ударом в подколенную ямку он заставил того упасть, и через мгновение шея неприятеля намертво хрустнула в руках Шики. Безжизненное тело рухнуло на прогнившие половые доски. В ноздри начинал проникать запах вспоротых внутренностей. Маленькая комната в деревянной избе уже вмещала в себя гораздо больше трупов, чем было рассчитано, а ведь еще ожидалась вторая партия наемников. — Уходи, — этот голос не терпел возражений. Тем не менее, Акира не сдвинулся с места — лишь сильнее сжал окровавленный нож в своей руке. — Я сказал, уходи, — повторение. — Или мне требуется передать тебе начальный импульс? — Я не уйду, Шики. Суровость бордового взгляда колола почти физически. — Делай, что тебе говорят. — Акира взят за ворот куртки и с силой швырнут в сторону двери на задний двор. — Ты сам дал мне свободу! Ты сам дал мне право делать то, что я захочу! И сейчас я хочу быть здесь, с тобой! — У меня нет времени на эти глупости, — ледяная сталь в голосе, шаг, другой — и Акира схвачен, заломан, не может больше пошевелиться — ведомый к ненавистному выходу. Легкой рябью подергивалась поверхность воды от частого тяжелого дыхания стоящего на четвереньках человека. Тошнота подступала к горлу, а внутренности скручивало. Конечности начало сводить в мелкой судороге. Вновь совершая над собой усилие, Шики попытался подняться. Вышло это с трудом, но король теперь уже медленно прекращающей свое существование Игуры наконец оказался на ногах. Улица скользила перед глазами сероватым свечением, слегка смазывалась и время от времени начинала уплывать в неизвестном направлении. Размытые куски дождя нестройной грудой валились на асфальт. «Что… ты… сделал со мной…» — Вцепившись, как в маяк, сознанием в этот мысленный вопрос, Шики из раза в раз повторял его по слогам, и в этот ритм пытался встроить свое продвижение вперед.***
Холод стены казался спасительным, и, прижавшись разгоряченными лопатками к камню, Шики вновь попытался отдышаться и вернуть себе контроль над собственной головой. «Я галлюцинирую. Ты, должно быть, меня отравил. Маленький сучёныш. Но как, когда? И почему я вижу… это?» Ветер надрывно завывал и гремел сваленными вдоль стен жестяными банками. «Своей кровью? Но… как ты связан с ним?» В конце переулка замаячила, приближаясь, человеческая фигура, однако при внимательном рассмотрении человеческого в ней оказывалось мало: движения не были естественными движениями при ходьбе — фигура словно плыла, окруженная легким маревом. «Бесит». Шики пока еще не видел тихой фигуры своей давней неуловимой цели, и только когда зазвучал пугающий своей пустотой и безэмоциональностью голос, он резко повернул голову на звук. «Он!»***
— Ты уже изменился. Черный цвет опалил чужие грани, но сам прогорел до пепла. В ход судьбы вмешались, и назад для тебя дороги нет. Стрелка недвижимого компаса вращается, но скоро остановится. Два мира столкнулись в ожидании равновесия. Но вопрос по-прежнему тот же самый. Сможешь ли ты остаться сильным, приняв свою слабость? — О чем ты?! — крикнул Шики с напором, но голос его дрожал. Катана в выставленной вперед руке дрожала вместе с ним. — Ты не имеешь ни единого шанса, но, как слепой, продолжаешь пытаться. Цепляешься за то единственное, что ты знаешь, но не видишь, что оно уже мертво. С отчаянным криком Шики бросился на обманчиво расслабленную фигуру впереди, но та без каких-либо видимых усилий исчезла с траектории движения меча, и лезвие со свистом рассекло воздух. После того, как Акира перестал следить за этим, волосы немного отросли и теперь стянуты на затылке в хвост. В ладони зажата рукоять ножа. Лезвие гладко погружается в красную мякоть — красная мякоть в ответ немного брызжет. Масло уже кипит на сковороде. Такой вид перца, называвшийся болгарским до войны, теперь уже, конечно, не болгарский, да и, возможно, не перец уже. Но сравнивать не с чем — сойдет и так. Громко шипя, красная мякоть уходит на сковороду. В холодильнике лежит несколько яиц — им предстоит отправиться следом. Входная дверь поскрипывает: Акира вернулся. — Я чую что-то вкусное… Ну-ка? Налегает сзади на плечо. — Не про твою честь что-то вкусное. Или… собираешься заслужить? Улыбается и идет к оставленной у двери сумке. — Ой, перестань. Я знаю, что ты меня любишь и совсем не хочешь заморить голодом. Ловит бордовый взгляд искоса. — Ну, чего ты смотришь так? Скажешь, нет? Скажешь, не любишь? — Скажу, что ты чересчур самоуверен. — Учился у лучших. Ну, хорошо, у меня для тебя тоже есть кое-что. Предлагаю обмен. В руках пепельноволосого парня теперь крупная пластиковая банка, редкая пластиковая банка: в магазине через дорогу не увидишь. Синяя этикетка пересечена надписью: «Peanut butter», и сердце начинает биться часто-часто. На Акире темная распахнутая куртка с грязным мехом, распухшая губа слишком насыщенно красная. Стоит на чуть согнутых, разведенных в сторону ногах; ладони упираются в колени. Верхняя часть тела ритмично вздымается после быстрого бега. — Шики! Не вздумай пить его кровь! — кричит в два подхода на выдохе.***
«Везде военные. Черт бы их подрал. Быстрее, Акира, быстрее…» — Акира пробирался, пригибаясь, через вывернутые пласты асфальта — спотыкаясь, вставая, ища укрытия. Звуки взрывов и пулеметных очередей окружали его со всех сторон. «Где же ты… Куда ты пошел?» После очередного поворота, как будто отвечая на вопрос Акиры, его взгляду открылась небольшая площадка перед одним из домов и четыре трупа на ней. Казалось бы, никакой другой картины и нельзя было ожидать от погрязшего в гражданской войне города, но что-то здесь было не так… Подойдя ближе, Акира увидел, что как минимум три человека из четырех были убиты никак не огнестрельным оружием, а чем-то очень острым… и очень длинным. И было это сделано не более часа назад. Почувствовав себя на правильном пути, Акира двинулся дальше — по замеченному им темно-красному следу, тянущемуся от площадки. «Это кровь, стекающая с твоей катаны? Или…» — Акира не стал доводить свою мысль до конца. След истончался, и под конец его продолжение можно было находить уже с трудом. Это и радовало Акиру, и, наоборот, заставляло сильнее переживать о возможной неудаче своих поисков. Выбежав на перекресток, он остановился, затрудняясь выбрать дальнейшее направление. Канонада на фоне не прекращалась. Однако из душераздирающих криков убиваемых десятками людей его слух смог вычленить нечто похожее на осмысленные голоса, доносящиеся из соседнего переулка. Ни секунды не раздумывая, Акира возобновил бег. Представшая перед ним картина выглядела, с одной стороны, очень знакомо, но при этом и совершенно неожиданно. Рассматривая согнувшегося человека, стеклянным взглядом упирающегося в ноги стоящего перед ним Нано, Акира на мгновение замер. Весь правый бок великого Иль-Рэ был покрыт уже подсыхающей грязью; грязь была и на его лице, размазанная тонким слоем в не увенчавшейся успехом попытке вытереться. «Неужели… я… не успел?..» — мысли Акиры в панике бросились врассыпную, но усилием воли ему все же удалось себя собрать. Вернув снова всё внимание к цели своего спринта по разрушающемуся городу, Акира от неожиданности даже дернулся, поняв, что Шики всё тем же кукольно-пустующим взглядом смотрит теперь на него. Однако, заметив, что крови-то вокруг его рта вовсе нет, Акира воодушевился, набрал в легкие побольше воздуха и закричал.***
На звук голоса Премьер медленно обернулся. Но не он интересовал сейчас Акиру. Интересовали Акиру бордовые кукольные глаза, которые, к его облечению, все же начали понемногу проясняться, и вскоре Шики выпрямился и схватил катану крепче. — Что… ты сделал со мной?! — По виду Шики за несколько мгновений до этого Акира и не подумал бы, что тот способен сейчас на такой яростный рёв. — Что?.. — прошептал Акира, нахмурившись, но с ответной репликой его опередил Нано. — Все слова уже сказаны, а дороги уже пройдены. Сложить картинку в уме сможет любой. Лишь дурак всё пытается отказаться от совершившегося и укрыться головой в песке. Шики перевел озверевший взгляд на Премьера. — Возомнил себя богом? — скатился он в шипение. — Не тебе рассказывать мне о моих дорогах! Атака Шики была молниеносной, но Премьера казалось невозможным задеть. — Это больше не твоя битва, — равнодушный голос без выражения где-то над ухом. Шики стремительно развернулся, но перед ним уже никого не было. — Ты проиграл, — откуда-то из-за спины. Взмах катаны не встречает цели. — Теперь твой выбор лишь между тем, как ты примешь свое поражение. — Заткнись! — Еще одна безуспешная попытка, новый разворот — и Шики, издав короткий сдавленный звук, застыл. Премьер медленно сполз с ножа в руке Акиры и сел на колени. — Прости… — еле слышная дрожь в голосе, серебристые глаза прикованы к кровоточащей ране. — Ты знаешь, что так нужно. Ты знаешь, что так будет лучше… — Стольких людей я убил. Убит теперь и сам. Но для вселенной эти мелочи безразличны. Обмякшее тело упало на землю, вслед за ним упал из рук Акиры нож. Полностью круглые, обезумевшие бордовые глаза вцепились в лежащего Премьера, но через несколько секунд поднялись к Акире. Глупо приоткрытый рот Шики Акиру не смешил. Акира был в ужасе. Впервые за последний месяц он действительно боялся этого человека перед ним, и у него были на то причины. Сейчас он ни йоты не поставил бы на то, что Шики оставит его жить. — Я тебе это… — Шики вдруг запнулся на середине слова. — …ар-р-р-гх! Схватившись за голову и что есть силы зажмурившись, он вдруг сдавленно зарычал.***
— Шики! — этот голос отрезонировал в голове и будто прошиб молнией. — Ты сказал, что победишь его, используя только собственную силу! Преодолеть свою слабость и поддаться ей — это две разные вещи! Раскрой же глаза! Медленный поворот назад. Пелена рассеивается, и в поле зрения появляется серо-стальной отчаянный взгляд. Этот смелый взгляд. Наглый, волевой взгляд, врывающийся в самую душу. Поворот обратно — и уже почти торжествующая, нелепая и неестественная фигура перед взором. «Считаешь, что заставил меня играть в свою игру? Ну уж нет». — Акира… Как сказал ты, что до самого конца будешь принадлежать только себе, так и я буду следовать только собственной воле!***
Уже некоторое время Шики стоял и бессмысленно смотрел куда-то перед собой. — Нам нужно уходить, — голос Акиры зазвучал жалко и неуверенно. Шики не реагировал. И Акира, превозмогая сковавший его страх, протянул руку вперед, чтобы дотронуться до плеча в черном кожаном плаще. Но только лишь его пальцы достигли цели, как Шики вдруг вышел из транса, немедленно отдернул плечо и отступил на шаг назад. — Нам?!.. — Катана возникла у самого горла Акиры; исказившееся в гримасе лицо Шики подрагивало. — Ты действительно хочешь меня убить? Шики молчал, но молчание теперь было другим: он дышал тяжело, будто захлебываясь воздухом. Акира взял лезвие в руку и надавил им на горло, пока алая кровь не начала сочиться по шее. С полминуты два человека стояли неподвижно. Резко, Шики вытащил из ладони Акиры меч и убрал его в ножны; развернувшись, пошел в одному ему известном направлении. Приглашения не последовало, и Акира, чуть подождав, двинулся за ним. Однако как ни старался он выдерживать темп и не терять Шики из поля зрения, заработанная собственным иррациональным порывом рана на шее давала о себе знать: и без того изможденное перипетиями судьбы тело Акиры, теряя сейчас кровь, норовило с минуты на минуту рухнуть на землю. В какой-то момент глаза прочно заволокла чернота, и Акира медленно сполз по стене.***
Найдя нужный дом, Шики рывком открыл дверь и уже нырнул было в затхлую сырую темноту, но тут краем сознания отметил, что сероглазое преследование его прекратилось. Замерев на пороге с непонятным выражением лица и состоянием мыслей, он наконец что-то решил и, по всей видимости, был очень разозлен своим решением: его ноздри агрессивно раздулись, верхняя губа чуть сморщилась, и сквозь зубы он выдохнул: «Черт!» От сильного раздраженного движения дверь с хлопком закрылась. «Акира… Кто ты? Что ты? Мой персональный кошмар?» — Шики двигался по только что пройденной дороге в обратном направлении. Звуки стрельбы уже приближались к этому пока не затронутому войной клочку города, и нужно было спешить. Акира обнаружился улицу спустя — не дошел совсем немного. Присев рядом с ним на корточки, Шики снял грязную перчатку и осторожно, стараясь не задевать края раны, провел рукой по его шее. «Артерии и вены не повреждены. Царапина. И чего отключился?» Пальцы, все еще прикасавшиеся к шее, двинулись теперь выше и замерли на щеке; Шики снова будто погрузился в транс, скользя взглядом по так знакомому ему лицу — казалось, уже вечность знакомому, — и вызывающему в нем до этого не представимую, недопустимую бурю противоречивых эмоций. Дойдя до губ, взгляд замер. Бледные. Бледно-синие. Не вовремя оккупировавшие голову мысли улетучились; Шики сгреб тело Акиры в охапку, перекинул через плечо и быстрым шагом двинулся в сторону тоннелей. То, что они должны вести к выходу из города, было всего лишь полученной им когда-то и так и не проверенной информацией, но сейчас подсознательное интуитивное чувство говорило ему, что эта информация верна.***
Госпиталь на территории гарнизона ЯПВ был переполнен нуждающимися в срочной помощи людьми, и медицинского персонала для ухода за каждым было категорически недостаточно. Да что там ухода — не хватало даже коек, и раненые длинной вереницей мостились в коридорах вдоль стен. Не более комфортабельная участь постигла бы и Акиру, если бы принесшему его сюда красноглазому демону было плевать. Но Шики плевать не было — из-за продолжающих ли его мучить видений, из-за желания ли получить ответы на высокой стопкой складированные в голове вопросы, или же что-то другое двигало этим слабо поддающимся анализу человеком — но железной хваткой вцепившись в плечо мужчины в белом халате и лишив того всякой возможности ретироваться, а тяжелым взглядом кровавых глаз пригвоздив его душу к пяткам, он произнес, как произносят безапелляционный приказ: «Нужна чистая постель». В палате Шики первым делом скинул с себя грязный плащ, стянул перчатки и попытался отмыть свое лицо под тощей струей ледяной воды в расположенной рядом с кроватью раковине. Времени это заняло немало, но Шики справился. Облив руки спиртом из коробки с раздобытыми медицинскими принадлежностями, он сел рядом с Акирой. Обработал тонкую рану на шее, наложил повязку, и лишь затем, поводив пропитанной резко пахнущим раствором ватой под слабо и тихо дышащим носом, Шики начал приводить своего спутника в чувство. Через некоторое время Акира оправился и его язык перестал заплетаться. — Глотай. — Приподняв обрамленную лохматыми серебристыми прядями голову, Шики засыпал в послушно открывшийся рот две таблетки антибиотика и наклонил к губам Акиры стакан с водой. В палате было только две койки — на другой лицом к стене лежал, выглядя совершенно безжизненно, перебинтованный по всему торсу человек, но в районе его левой лопатки бинт уже окрасился кровью. Рядом с каждой из коек стояло по деревянному стулу со спинкой. Одним из них Шики воспользовался, чтобы подпереть входную дверь, а другой поставил на середину палаты и уселся на него лицом к Акире, вытянув вперед длинные ноги и сложив руки на груди. — А теперь я начинаю внимательно слушать тебя. Акира. Имя своего визави он произнес каким-то особым тоном, как произносит что-то человек, уверенный в том, что его обманывают, но желающий показать, что ему и до правды-то дела вовсе нет. — Ты… да… — Акира все еще состоял из робости и настороженности. — Но сначала я должен знать, что с тобой. Что произошло после… после арены? — Что произошло? — Шики оттолкнулся спиной от стула, наклонился чуть вперед и стал на тридцать сантиметров ближе к Акире — тому показалось, что глаза его при этом разгорелись еще ярче, еще алее. — Что произошло помимо того, что ты обратил последние годы моей жизни в бессмысленность? — Зато хоть последующие, надеюсь, осмысленными станут, — пробурчал Акира скороговоркой себе под нос. — Что ты сказал? — Взгляд, полный заинтересованности; взгляд, готовый убивать. — Ничего, Шики. Я сказал, что это не так. Ведь Николь Премьер по сути был для тебя всего лишь меркой, просто показателем твоей собственной силы. То есть… я имею в виду, что если вдруг отменился экзамен, то это не значит, что ты не готов или что ты не… — Еще иллюстрирующие схемы с картинками для умственно отсталых детей начни рисовать, — раздраженный голос откинувшегося обратно на спинку стула Шики перебил Акиру. — Я здесь не для того, чтобы слушать твои жалкие философствования. — Да, я понимаю… Но все же я вел к тому, что ты все равно убил его уже, как минимум, один раз… Ответной реплики не последовало, и Акира неуверенно продолжил: — … в другой вселенной. — Меня не волнуют другие вселенные! — На долю секунды Шики потерял над собой контроль, но через некоторое время как ни в чем не бывало продолжил: — Так что? То, что я вижу, — это воспоминания какой-то моей копии из другой вселенной, ты это хочешь сказать? Брови Шики были чуть приподняты, голова наклонена вперед — он смотрел на Акиру снизу вверх с непонятным выражением — казалось, что либо он сейчас зайдется в хохоте, либо совершенно серьезно скажет: «Да, я так и предполагал». — Ты когда-нибудь задумывался, как так происходит, что ты никогда не можешь задеть Нано? Чуть поразмыслив о том, стоит ли обращать внимание на игнорирование Акирой его собственного вопроса, Шики без единого намека на энтузиазм ответил: — Его способности включают сверхбыструю реакцию. — Да, но… — Акира помолчал, — не только. Все гораздо сложнее. Я даже не знаю, с чего начать… Если говорить кратко и не вдаваться в дебри физики… Для тебя слова «параллельные миры», наверное, звучат как какое-то научно-фантастическое клише. Да, за этим сочетанием закрепилась репутация чего-то несерьезного… — Я сам разберусь с тем, что и как для меня звучит, — Акира был резко прерван. — Переходи к сути. — Хорошо. В общем, существует условно бесконечное множество этих миров. Хотя я буду лучше называть это множеством разных состояний… одного и того же мира. Не все эти состояния представляют собой что-то осмысленное… с человеческой точки зрения. Они все существуют одновременно, но людям… как правило… не доступны способности их воспринимать. То есть как, например, ты можешь слышать звуки только определенной частоты или… Заметив нарастающее недовольство во взгляде Шики, Акира замолчал. — Ладно, — заговорил он после паузы. — Так вот, я сказал — не доступны способности. Но они есть, физически, они имеются и заложены в мозге. Просто обычный человек не может пользоваться ими. Акира вновь замолчал. — Продолжай, — низкий приглушенный голос. — Наша кровь… кхм… Кровь Нано содержит вирус, которому дали название «Николь». Впрочем, я думаю, это ты уже знаешь. Чего ты, наверное, не знаешь, так это то, что вирус активизирует работу зоны в мозге, которая и отвечает за… расширенное восприятие. Таким образом, Нано может… «видеть»… все, что происходит, произошло, может произойти… в любой из вариаций этих вселенных, где он существует. Потому что прошлое и будущее, да и вообще каждый момент времени — это всего лишь одно из таких состояний. И между всеми… версиями Нано… есть связь. Их мозг действует как большая сеть с огромным количеством данных… как большая сеть соединенных компьютеров, только данные здесь хранятся в человеческой голове. И в каждый момент времени у каждой версии есть доступ ко всем этим данным. То есть — разумеется — Нано может знать только то, что он видел сам. У него нет доступа к мозгу других людей и ничего подобного… И, естественно, его способности ограничены. Он может воспринимать хоть и очень огромное, но все же фиксированное количество близких друг к другу состояний. Переводя на человеческий язык, он может заглядывать в разные версии прошлого и будущего, но только на определенную… длину. Я точно не знаю размер этого окна, которое доступно ему. Естественно, он анализирует всю эту информацию не сознательно… За анализ отвечает еще одна недоступная обычным людям зона мозга. А он, по итогам всего этого процесса, происходящего у него в голове как будто в фоновом режиме… По итогам он просто знает. Множество вещей. В том числе, он всегда знает наверняка, какое движение ты сделаешь и в какую сторону повернешься. Люди, принявшие Лайн, получают эти способности в гораздо более ограниченном виде. Во-первых, потому что эти зоны мозга не использовались ими никогда раньше и соответственно не развиты. Во-вторых, этот вирус… как и любой другой вирус, он может сам себя строить… воспроизводить, то есть. Но — для того, чтобы это стало возможным, нужно достижение определенной его концентрации. И разбавленная кровь Нано такой концентрации не дает. Поэтому даже имеющиеся способности у таких людей быстро сходят на нет. — Моя кровь… — после еще одной паузы Акира продолжил. — В детстве я содержался в том же учреждении, что и Нано. Я не помню этого, но, должно быть, это так. «Энед» проводили свои опыты… И моя кровь… Вирус там другого рода, другого штамма, и поэтому она имеет немного другие свойства и почти не дает мне физических преимуществ. Однако мой мозг тоже может передавать и получать информацию, хотя это имеет другой характер, нежели в случае с Нано. Способности Нано действуют равномерно во всех измерениях… То есть если представить его центром сферы, то он может наблюдать все, что в этой сфере происходит. Я же — могу воспринимать больше в одном направлении и меньше в другом. Практически это выражается в том, что я знаю — по крайней мере, сознательно — только об одной другой ветке событий, произошедших… происходящих… могущих произойти… термин выбрать сложно… так вот — только об одной ветке событий, произошедших со мной, но я знаю эту ветку почти по всей длине. То есть я как будто бы уже прожил одну жизнь. К сожалению, она была не очень долгой. Помимо этого, вирус в моей крови не был сразу полностью активирован — работала только его часть. Поэтому мои способности были крайне слабы и почти не проявлялись — я совершенно не замечал, что чем-то отличаюсь от других людей. Вторая часть, насколько известно мне, может активироваться в двух случаях… Первое — как побочный эффект при повышенной концентрации норадреналина в крови. То есть… при очень сильной агрессии, например. И второе — мозг сам может его активировать, если… Я думаю, это и произошло здесь со мной — вирус активировался там, когда я умирал, и сигнал отправился в ближайшее из связанных «состояний». Принятие мозгом этого сигнала — второй механизм активации. Шики сидел, опираясь нижней частью лица на свой кулак, голова его была развернута чуть вбок, и он смотрел на Акиру, скосив глаза. Ожидаемого Акирой презрения или раздражения в этом взгляде, однако, не было. И он заговорил снова: — Что касается происходящего с тобой… Мне будет гораздо легче попытаться это объяснить, если ты опишешь характер того, что ты… видишь. Пару раз медленно моргнув, Шики в задумчивости опустил расфокусированный взгляд. Затем отнял кулак от лица и посмотрел в окно. — Я вижу сцены. Короткие отрывки. В одно мгновение я вижу реальность… мою реальность. И затем безо всякого перехода я нахожусь в другом месте, мои мысли занимают другие… вещи. В эти моменты я не осознаю, что это не моя жизнь. Всё кажется настоящим. — Сколько таких сцен ты видел? Шики оторвал взгляд от окна. — Десяток. Два десятка. — Кроме этого… Кроме информации, которую ты получил из этих просмотренных сцен, ты знаешь о происходящем в той реальности что-нибудь еще? Несколько секунд Шики сверлил Акиру взглядом. — Что еще я могу знать? —раздраженно произнес он наконец. — Ясно… — в задумчивости проговорил Акира. — Ты получаешь информацию, но для того, чтобы ее анализировать так, как делает это Нано или даже я, у тебя недостаточно… Он замолчал, подбирая слово. — Мозгов? — помог Шики. — Звучит не очень, но по сути да. Та часть мозга, которая отвечает за анализ такого рода информации, видимо, не включилась. Поэтому ты пытаешься обработать эту информацию обычным, стандартным способом — так, как анализируешь любые другие поступающие от органов чувств сведения. Отсюда такие эффекты. Мозг получил информацию, но, чтобы она преобразовалась в понятный для сознания вид, он пытается достроить картинку самостоятельно — и показывает тебе это как… видение или галлюцинацию. — Ты знал, что это произойдет со мной? — После минутного молчания Шики задал вопрос. — Я не знал, что именно произойдет и произойдет ли что-то вообще. Молчание повисло вновь. — Можно спросить? — в этот раз Акира нарушил его первым. — О чем? — Что ты видел? — Какая разница? Параллельная реальность или нет, к моей жизни это не имеет никакого отношения. Шики встал. — Как и я, да? — Акира тоже приподнялся на постели. — Как и ты — что? — Не имею к твоей жизни отношения. — Ты, к сожалению, — Шики медленно подошел, почти вплотную, к Акире — голова того сейчас находилась на уровне обтянутой черной футболкой груди, — имеешь к моей жизни уже слишком много ненужного отношения. Поразглядывав еще несколько секунд серебристую макушку, Шики двинулся к двери. — Что ты собираешься делать? — окликнул его Акира в спину. — Переодеться. Этот день был слишком долгим.***
Дыхание еще не сбивается, но уже появляются первые признаки усталости. Ветки под ногами хрустят, а те, что еще на деревьях, норовят выцарапать глаза. Перемещаться бегом по частому лесу — занятие не из приятных. Особенно когда только и думаешь о том, что, возможно, давно опоздал. Впереди виднеется просвет. «Оно», — мелькает мысль в голове, но утешения не приносит. Темп бега ускоряется вдвое, а пульс, кажется, вот-вот остановится совсем. На притоптанной траве люди — много людей — но лишь один заставляет раскаленные клещи вокруг сердца разжаться, лишь одна тонкая фигура в черной куртке и перебираемые ветром пряди стального цвета говорят: «Успел». Сколько остальных — пятнадцать, двадцать пять? Лезвию катаны счет не интересен. Низкорослый блондин рядом с Акирой поворачивается, и всего пара десятков метров до них — преодолеется в несколько прыжков. Только неожиданно ноги врастают в черную почву и опоясываются корнями трав. «Нет. Этого не может быть…» Проходит секунда, а за ней еще одна. «Ты?!» — выдыхает низкий бархатистый голос. А белоснежные зубы голубоглазого блондина во всю ширь демонстрируют удовлетворение от произведенного им впечатления. Но удовлетворения пока все еще слишком мало — ведь можно получить гораздо больше. В миниатюрной руке мелькает длинный нож — промелькнув, он замирает — и становится твердо зафиксирован, а на черной куртке проступает алое пятно — впрочем, если не присматриваться, то его и не видно совсем; зато видно гораздо лучше, как, размахивая серебристыми прядями, дергается в кашле голова и изо рта выплескивается красная жидкость. «Глаз за глаз, Шики», — давно забытый голос пробивается сквозь внезапно залепившую все чувства ватную толщу. Шики подскочил на согнутых руках. Взгляд широко распахнутых глаз упирался в постеленный на полу кусок брезента, служивший ему кроватью, а тяжелое быстрое дыхание срывалось то на хрип, то на свист. Проведя в таком положении некоторое количество времени, он опустился наконец на локоть и с силой зажмурился. Вниз по щекам сбежали две соленые дорожки, и Шики вновь открыл глаза — влага слегка застилала взгляд; пришлось еще немного поморгать. Телу было холодно: крупная дрожь прогуливалась вдоль позвоночника туда и обратно. Почувствовав странное и быстро усиливающееся ощущение внутри, Шики поднялся на плохо слушающихся его ногах и вылетел из палаты, вломившись в дверь напротив — пространство за ней представляло собой объединенную с душевой уборную. Выплеснув немногочисленное содержимое своего желудка, Шики, все еще с трудом дыша, распрямился и добрел до умывальника, в который вцепился до побелевших пальцев. Над умывальником располагалось треснутое зеркало, и Шики мог видеть тонкую нить слюны, свисающую с влажных потрескавшихся губ. Прополоскав рот и умывшись, он снова вернулся к своему отражению. Неизвестно, что хотел или не хотел он в нем видеть, но уже через минуту вырванная в яростном приступе из креплений раковина улетела в дальний угол уборной, где с нечеловеческим грохотом раскололась на несколько частей. Шики присел на корточки и, уткнув лоб в колени, зарылся ладонями в волосы.***
Спустя два часа после странного ночного происшествия Шики появился в палате Акиры. Одетый в свободные холщовые штаны, найденные им на местном складе, и грубую серую кофту с длинными рукавами, он был сейчас на обычного себя совсем не похож — но Акира крепко спал и оценить внешний вид бывшего короля Игуры не мог. Было раннее утро, но солнце еще не успело проклюнуться на горизонте, и лишь слабый рассеянный свет открывал все еще бледное лицо с упавшей на скулу серебристой прядью для обозрения. «Все эти чувства и желания… — Шики скользил глазами по ровной упругой коже лежащего перед ним человека. — Мои ли они вообще? Я всю жизнь избегал эмоций. Стремился к силе, устранял все помехи. Тем не менее, оказалось достаточно всего лишь одного сероглазого недоразумения, чтобы положить конец всем моим стараниям. Сделал ли я что-то не так или этот путь был изначально обречен на провал? Есть ли такой, который не обречен? Если верить событиям сна, то путь открытия себя для эмоций, выбранный другой моей версией, тоже не закончился ничем хорошим». Сделав паузу во внутреннем монологе, Шики посмотрел в окно. Двор за госпиталем в этот час был пуст. «Все было четко в моей голове. У меня была одна ясная цель. Я знал, куда мне идти». — И ты все сломал, — прошептал Шики тихо и неразборчиво, через пару минут после чего вышел из палаты.***
Летел густой снег. Странные и непривычные белые хлопья падали на щеки, губы, глаза — застилая взгляд и заставляя забыть обо всём, что происходило за этой мельтешащей стеной. — Тебе же холодно… — ведя пальцем по покрытому мурашками предплечью, оголенному выше латексных перчаток, Акира прижимался к Шики и тер носом его подбородок. Постиранная в гарнизоне одежда наконец высохла, и красноглазый демон смог вновь принять подобающий ему облик. — Пес не должен беспокоиться о своем хозяине. — Беззвучно смеющиеся, широко растянутые губы касались снежинок на серебристых волосах. Твердый кулак Акиры ударился Шики в бок. — Прекрати говорить со мной так. — Акира зарылся в теплую шею и почувствовал чужие зубы на мочке уха — съежился от прошедшей по телу приятной дрожи. — Ах-х… Сильные руки приподняли его и усадили на перила невысокого мостика, огибающего то ли широкий ручей, то ли крохотную речку. Акира обернулся — подмерзающая гладь воды длинной рябой полосой отражала свет фонаря. Обвив руками шею находящегося перед ним человека, Акира поцеловал чуть приоткрытые губы; оторвавшись, провел носом по сомкнутым векам Шики. Смоляные пряди шевелились на тихом ветру. Акира отстранил свое лицо, чтобы взглянуть на красивую фарфоровую кожу с таящими на ней крошечными кристаллами снега. Пушистые ресницы вздрогнули, и ярко-алые, пронизывающие насквозь глаза медленно раскрылись. Два таких разных взгляда всматривались друг в друга, проникая глубоко внутрь, туда, куда ни единой до этого душе смотреть было не положено — раскрывая себя догола, до самых подрагивающих в сокращениях сердечных мышц, до серых нейронных поверхностей и глубоко запрятанных сокровенных желаний. — Я… — Чш-ш-ш… — Шики коснулся губ Акиры. Его правая рука обхватывала талию в пуховике, а левая прижималась к лопатке и пальцами залезала за воротник. Щека прижалась к чужой щеке. — Я тебя… А-г-х!.. — Акира тихо вскрикнул, когда Шики что есть сил свел руки и вжался лицом в его открытую шею. — Я отрежу… тебе все до единого пальцы рук, если ты еще раз вздумаешь налить мне эту спиртовую настойку, — низкий голос провибрировал где-то в районе левой ключицы Акиры. — Но Шики… Я же не виноват, что ты так рвешься исполнять желания всяких шавок, вертящихся у тебя под но… А-а-а-а! Секундой позже раздался громкий всплеск.***
Шел третий день пребывания Шики и Акиры на территории гарнизона; неожиданная метель, начавшаяся сутки назад, до сих пор не прекращалась. Шики все же пришлось утеплиться, и сейчас он стоял у ограды на заднем дворе госпиталя в сером армейском бушлате. — Ты сказал, что не помнишь ничего о своем пребывании в «Энед». Так откуда ты получил всю эту информацию, которую рассказал мне? — Я получил ее не здесь. — Акира опирался на ограду боком и время от времени смотрел на тянущееся вдаль белое поле и еле видную маленькую речку, пересекающую его. Он все еще был разозлен из-за своего незапланированного купания и вдобавок простужен, хотя Шики и отнес его довольно быстро в тепло и потом в какой-то каморке даже отогревал, долго и до болящих ягодиц. — Я получил ее там, в той ветке событий. Но и здесь я знаю об этом, потому что… — Как ты получил ее там? — прервал его Шики. — Это… не знаю, наверное, из-за Кейске… — Что? — Кейске — это мой друг. Наверное, из-за него я решил узнать правду о себе. Он погиб в той вселенной. Это… долгая история. Это случилось из-за моей крови. Она действует, как яд, в сочетании с Лайном. — Твой друг был наркоманом? — Интонация Шики должна была ставить собеседника в известность, что он и не ожидал ничего иного. — Нет! Это… сложно. Это была не его вина. — Должно быть, его заставили. Невинного парня, пришедшего в Игуру честно сражаться, поймали в подворотне и залили в рот Лайн. То и дело слышал такие истории. — Да о чем с тобой говорить. — Акира искоса посмотрел на Шики и дернулся в намерении уйти, но был остановлен твердой, хотя и не грубой хваткой чуть ниже локтя. — Например, о том, где ты узнал все, что узнал. Меня не слишком интересует твой друг. Несколько секунд поиграв с Шики в гляделки, Акира произнес: — Мы с тобой вместе искали эти данные. Может быть, сам вспомнишь. После чего он резко потянул на себя руку, и вырваться получилось неожиданно легко.