***
Месяц спустя она так и не рассказала Эмель, что привело ее тогда в больницу. Старушка никогда не настаивала на этом, но Санем чувствовала, что та наблюдает за каждым ее шагом. С тех пор как у нее начались головокружения, Эмель настаивала, чтобы Санем работала только по утрам. Поэтому в тот день, почти в четыре часа дня, Санем лежала на диване и в тысячный раз читала «Чувство и чувствительность», когда зазвонил телефон. — Алло? — О, это ты, мой мальчик. — Как поживаешь? — О, это чудесные новости. — Как ее зовут? — Анела. Очень красивое имя! — Она в порядке. Нет, не беспокойся. Все в порядке, дорогая. — Хочешь с ней поговорить? — Хорошо, дорогой, хорошо. Мы поговорим позже. — Я тоже тебя люблю. — Хорошего вечера! Эмель повесила трубку. — Как поживает Метин, бабушка Эмель? — спросила Санем. — Он в порядке. На самом деле более чем в порядке, — сказала она с крошечной усмешкой, — Он сказал мне, что встретил молодую девушку в агентстве. Я так счастлива, что он наконец забыл ту другую женщину. Ты знаешь ее, та с ужасным писклявым голосом. Демет? Дамла? Что — то на «Д» — Дерен, — выпалила Санем, — ее зовут Дерен. Затем Санем начала рассказывать больше об Анеле. Как она была стажером в «Fikri Harika» с ноября прошлого года. Она казалась умной и трудолюбивой девушкой. По правде говоря, Санем узнала ее всего за пару недель до отъезда. Санем сделала паузу и глубоко вздохнула. Она была так счастлива за Метина и, прежде чем она поняла, что происходит, большие слезы катились по ее щекам. Ради Бога, почему она стала такой эмоциональной? Эмель посмотрела на Санем с ласковой улыбкой и пробормотала: — Санем, милая. Почему ты не хочешь сказать мне, что ты беременна? Эти слова были как бомба, упавшие на голову Санем. Потрясенная и шокированная, она начала неудержимо рыдать. Эмель присела на диван и обняла молодую девушку, пока та не успокоилась. Она вытерла слезы и посмотрела на Санем. — Откуда ты знаешь? Как ты догадалась? — произнесла Санем. — Я же женщина, но я также и мать. Я могу увидеть эти признаки. Твоя грудь выглядит более объемной, а талия уже не такая тонкая. Я заметила, что ты больше не можешь стоять на открытом воздухе, и тебя, кажется, что-то гложет. Санем была в растерянности. Время для отрицания было потеряно. Пришло время признаться. — Может ты расскажешь мне, что случилось? — попросила девушку в очередной раз старушка. Санем кивнула и начала свой рассказ, уже сломавшимся голосом.***
Сейчас Санем чувствовала уют и тепло постели, потому что наконец — то поделилась своей историей с Эмель. Она прислушалась к ней. Старушка не осуждала, не просила объяснений, когда это было необходимо. Это было именно то, что нужно сейчас Санем, и она поняла, что должна была довериться ей давным-давно. Бабушка Метина поклялась хранить тайну. Несмотря на то, что огромный камень упал с ее души, Санем испытывала смешанные чувства по поводу своей беременности. Конечно, она не была полной идиоткой и знала возможный исход сексуальных отношений, но когда она занималась любовью с Джаном, никакие шансы даже не приходили ей в голову. По — видимому, у него было то же самое. Внутренний голос Санем усмехнулся: «И вы оба должны были быть умными и образованными ВЗРОСЛЫМИ. Ах, Браво!» Она проигнорировала это заявление. Это был такой волшебный момент. Они были так поглощены друг другом. Деторождение было исключено из уравнения. «До этих пор» — все еще твердил голос. Когда доктор сказал ей, что она беременна, Санем почувствовала, как небо будто бы опустилось ей на голову. Ребенок? Серьезно? Но почему-то именно теперь это имело смысл. Той ночью, когда они стали одним целым… В ту блаженную ночь, когда их тела слились воедино. Между Джаном и ней возникла связь. Человеческое существо. Немного от него и немного от нее. Ее разум уже создавал образ маленького мальчика с большими темными глазами и ямочками, как у его отца. Санем ухмыльнулась, но улыбка быстро сошла с ее губ. Ребенок? Без отца? Что насчет Джана? Он имел право знать! Ей придется рассказать ему. Встретиться с ним. Могла ли она сделать такое? Будет ли она когда-нибудь достаточно сильной, чтобы сделать это? Так много вопросов терзало Санем сейчас. И вдруг реальность вернулась к ней бумерангом. Она никогда больше не вернется в Стамбул, никогда не сможет ходить по улицам своего района, никогда не увидит свою семью и друзей. «Да, Санем Айдын. Ты бесстыжая девушка! Ты сама навлекла все это на себя», — издевался внутренний голос. «Тише! Заткнись! Оставь меня в покое. Я знаю. Умоляю прекрати! Пожалей хоть ты меня!», — закричала девушка. Несмотря на боль и горе, которые причиняла ей вся эта ситуация, Санем не могла не думать о Джане. Он был бы лучшим отцом на свете. Она уже видела его с ребенком на руках. Красивая фотография ее разума, которой никогда не будет. Измученная борьбой, которая происходила внутри нее, Санем положила руки на живот и вскоре уснула, хотя ее разум все еще беспрестанно повторял имя ее возлюбленного.***
В марте было холодно, но солнце согрело ее кожу ровно настолько, чтобы она не замерзала. Санем сидела на скамейке, любуясь побережьем и морем, наслаждаясь криками детей, играющих на песке. Она была настолько очарована зрелищем, что не услышала шагов позади себя…