***
Весна вернулась в Стамбул. Апрель был настоящим благословением, так как холодная погода полностью исчезла, а тепло позволило людям снова наслаждаться красотой природы. Джан уже приготовил большую террасу для Санем и Альбы. Теперь они могли в любой момент ощутить солнечный свет и свежий воздух. Последние полгода были тяжелыми для Джана. К счастью, ему было чем восхищаться в эти тяжелые дни. Санем расцвела, как мать, и стала еще красивее, чем прежде. Альба росла так быстро, и он был счастлив, что может проводить так много времени со своей дочерью. Теперь она стала очень подвижна, смеялась и только — только начинала ползать по полу гостиной, приводя отца в состояние постоянного стресса. Санем пыталась успокоить его, но тщетно. Каждый день она наблюдала за большим бородатым мужчиной, который постоянно следовал за семимесячным ребенком, прекрасно понимая, как получить от него то, что она хочет. Это было так смешно. — Еще один человек, который превратил меня в марионетку, — вздохнул Джан, пытаясь остановить Альбу в ее попытке вытащить кабель из лампы на кофейном столике, — за что мне это? — спрашивал он Санем смеялась. Он бросил на нее безжалостный взгляд и раздраженно пожал плечами. — Итак, какие планы на сегодня? — спросил Джан, чтобы не быть мишенью радостного настроения Санем. — Я не знаю. Нам что — то нужно? — ответила Санем. — Мы могли бы просто побыть на террасе и насладиться солнцем и теплом. Сегодня так хорошо. Я бы поставил деревянный стол снаружи, чтобы мы выпили чаю. Что скажешь? — он предложил. Санем с энтузиазмом кивнула при мысли о том, что проведет время с двумя людьми, которых она любила больше всего на свете. — Может быть, пригласим твою маму? — отважилась она, умоляюще глядя на него. Джан скривился, но согласился, не сказав ни слова. Не теряя ни секунды, Санем позвонила Хюме и пригласила ее провести день с ними.***
Эмре сидел за рулем, Лейла — рядом с ним, а ее родители — на заднем сиденье новой машины будущего зятя. Чета Айдын были рады провести время вместе, поскольку свадьба приближалась и, Лейла скоро покинет дом и покинет своих родителей. Это была болезненная мысль, но так должно было быть. Теперь, когда Лейлы не будет, отсутствие Санем будет ощущаться еще тяжелее, чем раньше. В поисках утешения Мевкибе взяла Нихата за руку. Он точно знал, что чувствует его жена. Мужчина чувствовал то же самое. Он обнял жену за плечи и притянул к себе. Эмре свернул налево и поехал по знакомому переулку. Они уже бывали здесь раньше, но теперь, когда растительность снова наполнила этот край жизнью, это место выглядело как маленький рай с нежными цветами и ароматными кустами. Он припарковал машину, и все вышли из нее, любуясь пастельными красками сада. — Мам! Папа! Давайте, идем за нами! — крикнула Лейла, уже поднимаясь по лестнице, держа Эмре за руку. Мевкибе и Нихат последовали за ними и быстро дошли до террасы, с которой открывался великолепный вид на Босфор. Это было захватывающе. — Добро пожаловать! Добро пожаловать! Госпожа Мевкибе! Господин Нихат! — воскликнул Джан, приветствуя их. — Джан! Как я рада тебя видеть! Спасибо за приглашение! — ответила Мевкибе. — Да, спасибо, сынок, что пригласил нас! Этот дом просто потрясающий! — продолжал Нихат. Джан повернулся к Эмре и своей будущей невестке. Он обнял их обоих, когда Хюма вышла на террасу. — А! Они здесь! Добро пожаловать! Добро пожаловать! Как вы доехали? Надеюсь, сегодня не было слишком много пробок? — звякнула она своим голосом. Однако ей никто не ответил. Четверо гостей были потрясены, увидев маленькую девочку на руках Хюмы. Нихат отреагировал первым: — Эти глаза! Этот цвет волос! — отметил он. Тем временем Альба заметила своего отца и извивалась, как червяк, на руках у бабушки, протянула руки к Джану. — Папа! Папа! — она протестовала, пока Джан не подошел к ней и не прижал ее к себе. Он поцеловал ее в щеку и улыбнулся гостям. Он так гордился своим планом… — Я знаю, малышка, мои руки намного лучше, чем у бабушки, — пошутил Джан. — Бабушка? Это твоя… Дочь? — спросил Нихат срывающимся от волнения голосом. — Джан? Хюма? Представляете, оказывается… — и остальная часть слова замерла на губах Санем. Вся ее семья собралась на террасе. Ее отец, мать, сестра, Эмре. Она застыла, не в силах двинуться с места. Они смотрели на нее, не в силах понять, что видят. Санем была жива и здорова. И больше всего она была в Стамбуле! На террасе воцарилась мертвая тишина. На глазах у родителей и сестры выступили слезы. Эмре переводил взгляд с матери на брата. — Санем? Дочка? — рискнул Нихат, боясь, что видение перед ним исчезнет. Санем застыла на месте. — Боже мой! Санем! Моя малышка! — ликовал Нихат, бросаясь вперед и прижимая ее к себе дрожащими руками. Мевкибе ахнула и закрыла рот руками. Лейла безудержно рыдала, уткнувшись в плечо Эмре. Джан и Хюма улыбались друг другу, прекрасно зная, что самое трудное еще впереди. После того, что казалось вечностью, Нихат отошел от Санем, поглаживая ее по щекам, все еще пытаясь привыкнуть к ситуации. Его девочка была здесь, с ним! Какой благословенный день! Он обернулся, не выпуская руки Санем, и горячо поблагодарил Джана. — Спасибо тебе большое, сынок! Спасибо, что привез ее к нам! — он всхлипнул. Его взгляд упал на Альбу, и он улыбнулся, — ты представишь меня моей внучке, Санем? — с надеждой в голосе сказал Нихат — Откуда ты знаешь? Он тихо рассмеялся: — Она точная копия тебя в том же возрасте. У нее твои глаза и цвет волос. И я не думаю, что у Джана был бы ребенок, если бы его матерью не была ты, Санем. Санем усмехнулась проницательности отца, когда голос Мевкибе прервал их беседу. — Но вы женаты, не так ли? — сказала она требовательным голосом — Нет, мама. Мы не женаты, — призналась Санем, опустив глаза. — Что? О, Боже! Это — Позор! Позор! — прошипела Мевкибе. Теперь она ходила взад и вперед, положив обе руки на лоб. — Мевкибе! Прекрати эту драму, немедленно! — приказал Нихат голосом, который отрицал любую форму протеста, — почти год мы думали, что никогда не вернем нашу дочь! Мне все равно! Никто кроме нас не знает, что она здесь. Пусть будет так! Мать Санем стояла неподвижно, обдумывая слова мужа. — Ты прав. Конечно, ты прав, — поспешила она к дочери. Наконец Лейла присоединилась к семье, и они наслаждались воссоединением. Потом Лейла позвала братьев. Джан и Эмре остались около стола, позволяя семье Айдын побыть наедине. Они долго обнимали друг друга, не в силах отпустить, плача, шмыгая носом и смеясь одновременно. Нихат завладел внучкой и направился к столу. — Думаю, пора пить чай, — объявила Хюма, когда все остальные расселись вокруг стола, ожидая главных героев этой истории Санем бросила на Джана непроницаемый взгляд, и ему вдруг стало не по себе. — А чего ты от меня ждала? Я не мог видеть, как они страдают… — объяснил он — Спасибо, Джан, — произнесла она, обвивая руками его шею и притягивая к себе. Удивленный ее реакцией, он не сразу ответил ей тем же. Он поцеловал ее в щеку и подвел к столу. Они пробыли в этом доме почти до темноты, болтая о свадьбе, слушая историю о приключениях Санем в Анталии и рождении Альбы. Выслушав объяснения и оправдания Санем, Мевкибе успокоилась и попала под чары внучки. Тем не менее, было уже время разойтись, и Айдыны с трудом отпустили Санем. Ей также было трудно видеть, как они уходят, даже если Джан заверил их, что они могут приходить и навещать их, когда почувствуют необходимость. После ухода Хюмы, Санем почувствовала, что должна извиниться перед Джаном. Он сделал для нее то, что она считала невозможным, даже таким немыслимым. Семья была частью ее жизни. Наблюдая за ним издалека, Санем удивлялась, как она вообще могла подумать о том, чтобы жить без него. Удобно устроившись в одном из кресел в гостиной, его внимание привлекла книга об Италии. Она даже не понимала, как ее тянет к этому мужчине, пока не оказалась перед ним. Она наклонилась вперед и опустила его книгу, пока не встретилась с ним взглядом. Девушка улыбнулась и просто сказала: «Спасибо» Для него этого было достаточно. Он знал все, что она вложила в эти два слова. Джан улыбнулся в ответ, и его улыбка стала еще шире, когда он увидел декольте Санем. Она вдруг все поняла, резко выпрямилась и побежала на кухню с красным от стыда лицом, бормоча что-то о том, что все мужчины одинаковы. «Извинения приняты, дорогая!» — хихикая выдохнул Джан.***
Санем только повесила трубку, как снаружи появился Джан. У него только что была встреча с Метином, и он выглядел как ребенок, которого заперли в кондитерской. Он отряхнул ноги, наклонился, чтобы поцеловать Санем, и стал искать Альбу. Как только он заметил ее, мужчина схватил дочку и начал шумно дуть ей в шею. Смех девочки эхом разнесся по гостиной вместе с смехом родителей. — У меня фантастические новости, — злорадствовал Джан.