Эмили

Из дневника Алистера Бармы. «…Когда я узнал о трагедии дома Синклер, я не был удивлен. Их положение в обществе уже несколько десятилетий было достаточно шатким. Причиной тому — строптивые нравы этого семейства и нежелание признавать чье-либо превосходство. Стоило бы им не высовывать нос из своего городишки. И все же проклятье пало на последних живущих представителей этого рода. Мне не кажется, что причина для устранения целого дома появилась недавно и что ее создало последнее поколение Синклеров. Они только оказались жертвами дерзости своих недальновидных предков. Нельзя без должного подозрения относиться к семье, в прошлом замеченной в сомнительных связях с объединениями аристократов, желающих свергнуть королевскую власть. Я не буду называть имена тех участников, кто отправился в тюрьму за пособничество заговору, сдав сообщников. Но пишу это только сейчас, потому что мне с трудом удалось найти такую ценную информацию. Каким бы позорным пятном это могло стать на репутации дома! Кто-то это понимал. И некто однажды позаботился о полном устранении этого факта неблагоприятного, хотя не преуспел в этом деле настолько, чтобы я не смог достичь правды. Судебные архивы, знаете ли, дублируются в столичном управлении. Я даже не могу быть уверен, что последняя ветвь Синклеров знала эдакие подробности жизни своих предшественников. У них хватало своих секретов. Таким образом, все началось еще до того, как Роман Синклер унаследовал титул. Но я не исключаю, что граф мог подлить масла в давно горящий костер раздора аристократии. Если играешь в политические игры в этой стране, будь готов принять здешние правила, какими бы нечестными они ни были. Разве история не учит нас тому, что борьба за власть неизбежно сопровождается всевозможными заговорами и жертвами? Какого врага Роман Синклер не заметил в своем окружении — неизвестно даже мне. Возможно, я попытаюсь это выяснить. Иногда мне кажется, что дому Барма стоило остаться в своей стране. На родине моей люди предпочитают вести переговоры и не боятся быть застреленными в собственной постели. Впрочем, дипломатичность врожденная не помешала землякам выгнать оттуда мой род. Здесь же, особенно в столице Риверре, всё хотят решать иначе. Убивать и держать в страхе гораздо легче, чем пытаться понять собеседника. Поэтому на этих землях проливается много крови. Писал ли я уже, что прошлого не воротишь? Почему-то многие люди упорно отказываются верить в эти слова. Если Бездна и привнесла что-то в сознание людей, так это массовый психоз. Не прошло и месяца с резни Синклеров, как в Риверре начали появляться трупы. Снова. Только страсти поулеглись, и город решил, что может спать спокойно после устранения Палача, как новая беда нагрянула в столицу. Эдакая напасть и зараза Риверры. Хроническое заболевание. Нелегальные контракторы — инфекция этого города, от которой невозможно излечиться. Как единственный лекарь, Пандора не может дать никаких гарантий исцеления, но может постараться свети недуг и симптомы к минимуму. Когда полиция передала нам дело об обезглавливании человека в мирном парке, я столкнулся с предчувствием, что это будет началом чего-то интересного. Поначалу мы предположили, что у Палача появился подражатель, как это обычно бывает у убийц знаменитых, чьи клички с завидным энтузиазмом и регулярностью освещают все городские таблоиды. Некоторые извращенные умы почитают их, как кумиров, и не могут справиться с давлением, что изливается на них с бульварных страниц. Навязчивое желание присвоить знаменитую кличку себе приводит к плачевным результатам. Однако помешанные — дело полиции. Пандора разбирается с первоисточником. С настоящими безумцами, которые время от времени оказываются совсем не глупы. В течение последующих дней стали появляться новые изувеченные трупы. Когда Пандора подвела итоги недели, штаб поднял тревогу. Тогда мы насчитали двенадцать убийств. Я приложил наши первые отчеты в конец дневника. Там же можно найти все остальное. На несколько дней убийца затих. Пандора оцепила территорию района, где происходили нападения, и никто не мог войти или выйти без разрешения. Однако найдя после ночной смены одного члена организации с перерезанным горлом, стало ясно, что мы упустили его. Стоит отметить, что убийство нашего коллеги было совершено искусно, в отличие от небрежного уродования трупов (очевидно, цепью) во все предыдущие случаи. Он знал, где задействовать лезвие. И Пандоре, и Риверре эта ошибка обошлась очень дорого. Сейчас это кажется очевидным, но тогда, в начале этих событий, я не сразу связал нового контрактора с трагедией Синклеров. Вскоре произошли следующие события (я приложил вырезки из газет, чтобы дать представление о том, какие в те дни читали новости жители Риверры на разворотах). «Дэйли Рэкорд. Ежедневная городская газета. № 3543. Кровавое преступление в округе У.! Едва наступила тишина после серии убийств на прошлой неделе, как новая находка возвратила нас всех к реальности. Сегодня в шесть часов утра дежурный полисмен обнаружил два зверски изуродованных трупа молодых женщин (как выяснилось позже, это были госпожа Т. и ее служанка). Все произошло недалеко от церкви Св. Этель. Накануне вечером они ушли на службу и не вернулись домой. В церкви их не видели. Погибшая госпожа Т. имела множество ножевых ранений на животе и груди, а ее спутница была в буквальном смысле изрублена на куски. Предположительно, убийца воспользовался тесаком или топором, но это вполне мог быть и средних размеров меч. Орудия, как и в прежние случаи, найдено не было. Полиция Риверры на данный момент в тупике из-за отсутствия улик. Пандора уже сделала заявление, что берет происходящие убийства под свою компетенцию, и обязалась работать сообща со столичными правоохранителями. Мы надеемся, что им будет сопутствовать скорейший успех в этом нелегком деле. Любое промедление чревато новыми убийствами». «Телеграф. Ежедневная городская газета. № 1984. Потрошитель вырвал сердце мистера О.! Имевший неосторожность пройтись по улице в темное время, мистер О. оказался жертвой орудующего в столице маньяка. Он был клерком в местном банке, недалеко от которого и нашли его тело. Все-таки полезно помнить, что жизнь дороже денег! Убийца, следуя своему обычаю, изуродовал тело ножевыми ударами и вырезал сердце своей жертвы. Куда бы оно ни пропало, на месте преступления данный орган обнаружен не был. Это происходит уже не в первый раз. Подражает ли убийца тем случаям, что происходили несколько лет ранее, использует ли тот же метод или просто является психопатом — пока неизвестно. МЫ НАСТОЯТЕЛЬНО ПРИЗЫВАЕМ ВСЕХ ЖИТЕЛЕЙ НЕ ВЫХОДИТЬ НА УЛИЦУ С НАСТУПЛЕНИЕМ ТЕМНОТЫ! ВСЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ СОВЕРШАЮТСЯ ПОСЛЕ ЗАХОДА СОЛНЦА!» «Телеграф. Ежедневная городская газета. № 1995. Зверские убийства в округе У. продолжаются! Этой ночью совершено очередное жестокое злодеяние. Сегодня утром, незадолго до долгожданного рассвета, под железной дорогой были найдены сразу три новые жертвы. Подобный случай повторяется в округе У. в девятый раз. Это уже двадцать первая жертва неизвестного убийцы». Но вот что больше всего изумило штаб. «Дэйли Рэкорд. Ежедневная городская газета. № 3563. УЖАСНАЯ НОВОСТЬ ПОТРЯСЛА ЖИТЕЛЕЙ ОКРУГА Б.! Недалеко от речных доков на пересечении улиц находится старый паб. Чем он не угодил негодяю, так что он устроил там ночную резню, совершенно непостижимо. Все посетители прошлой ночью погибли от руки Риверрского убийцы. Он устроил настоящую кровавую баню. Четырнадцать жертв за раз — просто уму непостижимо! Полицейские и Пандора никого не пускают на место преступления — зрелище не для слабонервных! Приносим соболезнования семьям и близким». (Далее следует множество вклеенных в дневник статей следующего содержания): «Ночная резня в Риверре продолжается!» «Новая жертва местного потрошителя!» «Убийца все еще на свободе!» «Полсотни – не предел для одного серийного убийцы?» «Ужасный безнаказанный преступник и душегуб разгуливает по Риверре! Почему он настолько неуловим? Стражи порядка не скрывают своей растерянности и отчаяния перед хитростью и силой убийцы. И хоть бы появился один единственный намек! Первый министр сказал, что доклады о преступлениях были «действительно ужасающими» и что он остается в курсе ситуации. "Наши служащие присутствуют на местах происшествий, чтобы предоставить всю необходимую поддержку и проверку. Пожалуйста, предоставьте нашим коллегам пространство для выполнения своей работы. Если у вас имеется какая-либо информация, немедленно сообщите. Дальнейшие новости будут предоставлены, когда мы сможем сделать собрать все детали воедино". Он также призвал горожан следовать советам полиции и избегать безлюдных мест». «Этому нет конца! Это пятьдесят третья жертва за последние два месяца. На улицах разгуливает настоящий серийный маньяк, не жалеющий никого на своем пути. Жители Риверры глубоко шокированы, напуганы и возмущены творящимся беспределом. У здания столичного полицейского управления собираются забастовщики, чтобы выразить свое недовольство работой местной власти и ее неспособностью защитить жизни налогоплательщиков. Многие горожане боятся выходить из своих домов, некоторые предприятия вынуждены закрыться. До сих пор в столице не случалось ничего подобного!» «В Риверре уже давно объявлен комендантский час, но некоторые индивидуумы до сих пор не придают ему должного внимания. Не выходите на улицу без особой надобности! Жертвой убийцы может стать каждый! Не думайте, что вам повезет! Между тем, была обнаружена еще одна растерзанная жертва на Кросс-стрит… Один человек, который видел момент нападения, описал увиденное, как «аномально большую тень, из хватки которой жертва не могла вырваться». Никаких показаний касательно убийцы он дать не смог, поскольку не видел его. Однако нет сомнений в том, что во всех несчастьях, как всегда, замешаны проделки Бездны. Если вы не верите в ее существование — сейчас самое время, чтобы начать. Напомним, что убийца уже больше двух месяцев терроризирует северную часть Риверры. Как ему удается избежать ловких рук полиции и Пандоры, когда в северных районах патрулируется большая часть улиц, остается загадкой». В самом деле мы ничего не знали о его личности несмотря на то, что задержали с десяток подозреваемых. Наконец-то кто-то упомянул имя Кевина Регнарда. И то было случайностью. Вспомнили о нем лишь тогда, когда папка по делу Синклеров соскользнула со стола начальника полиции и рассыпалась у его ног. Показания Регнарда давно потерялись под массивными собраниями отчетов о вскрытии трупов, виновником смерти которых он, собственно, и являлся. Резня дома никого больше не интересовала; все и думать забыли о том происшествии. Что о нем было известно? Ничего важного – по большому счету. Юноша двадцати четырех лет отроду. Происходит из старинного рыцарского рода (последний представитель). С детства проживал в Клэр-Холле в качестве слуги лорда Синклера. Специфическая внешность. Отличительные черты – белые волосы и красная радужная оболочка глаз. Мастерски владеет навыками фехтования и холодным оружием в целом (по заверениям некоторых лиц), а также другими видами оружия. На его счету запротоколировано одно убийство, которое оправдано, как самооборона. Единственный уцелевший жилец Клэр-Холла наряду с младшей дочерью дома Эмили Синклер. Не присутствовали в поместье во время нападения неизвестных. Дальнейшие рассуждения предположил я на имеющихся основаниях. Из вышесказанного я сделал вывод, что он способен на радикальные действия в случае опасности. Возможно, в его характере имеет место некоторая скрытая импульсивность. Полисмены, допросившие его ранее, составили о нем неоднозначное впечатление. Прежде он перенес большое потрясение (на месте преступления разговорить его не смогли), однако спустя некоторое время он явился на допрос добровольно и изложил свою историю. У него хорошее самообладание и отличная зрительная память. Он вербально описал тела, которые были им обнаружены, не запинался и не задумывался, если знал ответ. Во время рассказа оставался холоден и рассудителен. Маска? Несомненно. Мне сообщили, что заданный тон его монолога не вязался с его застывшим выражением лица. Я уверен, что это был несчастный человек, не желавший показаться таковым, однако это его никак не оправдывает. Когда предположение о нем было затронуто (мы все-таки знаем, по каким причинам появляются контракторы), я серьезно задумался. Ему определенно соответствовал почерк убийцы, оставленный им самолично, а не силой цепи. Кто еще мог так искусно убивать стражей порядка и членов Пандоры собственной рукой, как не специально обученный человек? "Мог бы он стать контрактором?" – подумал я тогда. Учитывая обстоятельства – да. Мог бы удерживать долгосрочный контроль над цепью? Вероятнее, да. Справился бы он с полисменом или членом Пандоры? Однозначно способен на это как морально, так и физически. Достаточно нестабилен психически, чтобы совершить массовое убийство без колебаний? Несмотря на его желание скрыть свой психологический шок, ответ утвердительный. Все вдруг стало очевидно настолько, что я даже устыдился собственной недальновидности. Безупречная картина наконец сложилась, но ей все еще не хватало твердого фундамента доказательств. Когда полисмены пришли по его адресу, то обнаружили давно пустующую квартиру. У нас не было ни одного основания, чтобы открыто обвинить Кевина Регнарда. Мы не знали, где его искать. Но с каждой жертвой штаб все больше уверялся, что он и есть убийца. Все было так, пока к нам не стали приходить разные свидетели с громкими и, казалось бы, абсурдными заявлениями: – Они светятся в темноте! Красные глаза дьявола! Как в аду! – Это не человек, говорю я вам! Это чудовище! Сама Бездна! – Я видел два красных глаза. Тень и человека. Это одержимый Бездной! Бредни сумасшедших, скажете вы. Человеческие эмоции, скажу я вам в ответ. Он стал безрассуден, отчаян и опрометчив. Он хотел завершить все как можно быстрее и оттого оказался в спешке. Ни у кого не осталось сомнений, когда в полицейское управление пришла молодая мать, утверждавшая, что ей удалось сбежать от убийцы. Она-то и подтвердила его личность, когда мы показали его фотографию». Кевин мотался по городским трущобам уже несколько дней. Прежде он не подозревал, что в Риверре существуют улицы, по которым бегают крысы и текут сточные воды. Но и в таких условиях жили люди — пренебрегающие, к слову заметить, авторитетом полиции. Нормальные горожане, в том числе стражи порядка, носа сюда лишний раз не совали, а это как раз то, что ему было нужно. Свой дом он покинул давно без надежды на возвращение. Кевин не был до того уж брезглив или требователен к изыскам жизни — он воин, а не аристократишка. Но все же, проведя большую часть жизни в графском поместье, местная картина время от времени заставляла его поморщиться и осознать, насколько все было хорошо. До определенного дня. «Не нужно было отпускать ту женщину с ребенком», — думал он, бродя по вечерним улицам. Он впервые дал слабину в своем деле, и теперь наверняка последствия не заставят себя ждать. Возможно, что-то в его душе не принимало того, что он делает; что-то похожее на человеческое чувство еще покоилось в глубине его естества. Один только разум, находящийся на грани отчаяния, понимал его мотивы и призывал идти до конца. Убить, убить, убить. Как же низко он пал. Как бы в нем разочаровались хозяева… Это дорога идет криво или у него расплывается в глазах? — Ты потерялся? — послышался вдруг недробожелательный голос какого-то крупного пьяницы, проходившего мимо. Чужак был выше Кевина головы на две и посчитал момент отличным, чтобы схватить его за одежду. — Мальчик из барского дома... Что ты разодетый в свои дорогие тряпки шатаешься здесь? У нас в таком не ходят. Вали в свой замок, откуда пришел. А потом, как по накатанной, появился Альбус. — Так э-это ты... Шаг назад, и снова брызги, хруст, вопли и тишина. Не доставало, чтобы его всякие проходимцы хватали своими грязными лапами... «Это совсем не то, что вы от меня ожидали, миледи? Это не вяжется с вашими высокими иллюзиями обо мне? Ты видишь, каков я? Я несу только смерть». Вот его истинное лицо. Рыцарь смерти. Он потерял свой человеческий облик — сам от него избавился. И все ради эфемерного шанса, которого может и не быть? Который в конце с большой вероятностью окажется обманом?.. Нет, нельзя сомневаться сейчас. Он зашел слишком далеко, чтобы сомнения могли сломить его волю. «И тебе я ее тоже принес». Нужно спешить. Убить, убить, убить. Он сходит с ума? Теряет свой разум? Кто шепчет ему эти мысли — цепь или он сам? Его стрелка уже на середине. Мучительно, невыносимо медленно она поворачивалась. Он так и не понял ее принципа. Столько людей убито, а жертв все еще недостаточно, чтобы попасть в Бездну... — Воле Бездны нужно больше, — постоянно повторял Белый Рыцарь. — Ей нужно больше! Кевин теперь редко валился с ног, когда его одолевала боль стрелки, но порой это все же случалось. Если скрежет ногтей по стене не помогал отвлечься, если схватиться за нее было мало, он оказывался на четвереньках в снегу. Ему не хотелось выглядеть слабаком даже перед Альбусом, и, хотя все чувствовалось уже не так остро, как в первый раз, с болью бороться было все еще сложно. Цепь между тем стала чаще помалкивать, довольная, по всей видимости, деяниями своего контрактора. Убить, убить, убить. Капли крови на снегу. Его или чужая?.. Почему она капает с неба? Как прекрасно Белый Рыцарь расправился с отребьем в том затхлом заведеньице! Как сильно раздражали Кевина звуки пьяного пианино — это богохульство, не имеющее ничего общего с теми мелодиями, что играла она; и какое прекрасное умиротворение, чувство, близкое к блаженству, настало, когда все они замолкли под клинком Белого Рыцаря. Будто тот определенный голос из прошлого, снова прозвучав наяву, утешил его. А для других время смеха закончилось. И он подумал… слышал ли кто-то, как эти возгласы веселья в одно мгновение стали отчаянными криками беспомощных, молящих о пощаде? Кевин уже не считал жертв. Потерял счет на… да он и не помнил, когда. Из-за него по всей Риверре установили комендантский час. И вот в очередной беспросветный день в каком-то переулке он заметил плакат… со свои портретом! «Остерегайтесь КРАСНОГЛАЗОГО ПРИЗРАКА! Вы видели этого человека? Любые сведения могут оказаться полезны! За поимку или местонахождение назначена рекордная сумма…» — Красноглазый призрак... — повторил Кевин. Так вот какое ему дали прозвище? Теперь у него, как у серийного убийцы, имелось собственное имя. И это совсем не то, чем гордился бы его род. С другой стороны, по тому, как точно художник передал его черты лица, Кевин предположил, что срисовали его с какой-нибудь фотографии, а не с показаний свидетелей. Если полиции и Пандоре известна его личность, почему они не стали афишировать публично его настоящее имя? Из уважения к почившим Синклерам? Глупости, в этом городе никто никого не уважает. Какова же причина? Должно быть, они не уверены до конца. Если нет веских улик, никто не может открыто обвинить его в убийствах. Даже на основании показаний. Они располагают одними лишь догадками. Ах, да. Им нужно поймать его с поличным или узреть печать на его груди, чтобы предъявить обвинения. Иначе придется помалкивать. Он разорвал лист пополам. — Они боятся, — подметил Альбус. — Но прозвище в самый раз. Ты хорошо поработал. — Только вот этого все еще недостаточно. И не очень-то ты старался убивать, как человек. Всем уже ясен наш почерк. — По-другому не получается. Давай поищем людное место. — Этим мы займемся позже. Больше нет смысла пытаться заметать следы. — Куда пойдем сегодня? — Я хотел кое-куда зайти. В эту часть города мы больше не вернемся. Слишком много здесь патруля. Когда опустилась ночь, Кевин вернулся к «Мемориальным садам». Он остановился на углу улицы и тщательно скрыл присутствие своей цепи, потому что у ворот стоял человек из Пандоры. «Здесь мне не пройти», — подумал он и решил найти обходной путь. Во что бы то ни стало он посетит это вместо в последний раз. А потом… больше он здесь никогда не появится. Он подошел к металлическому забору с другой улицы. Ему пришлось потрудиться, чтобы пролезть по столбу и преодолеть решетку. Любой вор позавидовал бы его ловкости. Однако изнеможение сказывалось на его теле. Он уже давно нормально не ел, так что, спрыгнув с забора, он не устоял и повалился на землю. «Сегодня снегопад». Черное небо взирало на него с безразличием. И не небо даже это было, а бездонная черная пропасть. Там ли Бездна? Или она внизу? Как быстрее туда попасть? Здесь холодно, тоскливо и тихо. Он уже готов к тому, что его ждет впереди. Возможно, жизнь его закончится напрасно, он так и не загладит свою вину, а мир будет неизменным и спустя тысячелетия. Пропадет в пустоте его короткая история. Нет ничего холоднее его сердца, ничто и наполовину так мертво, как оно. Ничто в этом мире не важно — ни небо, ни звезды, если не с кем их разделить. Снежные хлопья — черный пепел, оседающий у него на лице. Он будет терпелив, выдержит посланные ему испытания. Он помнит эти тела, ледяные и неподвижные, как мрамор, и видит, как сам превращается в полуживой труп. Ее присутствие совсем близко, и это успокаивает его неприкаянную душу. Как найти в себе силы остаться честным с самим собой, как не потерять остатки человечности? «Я еще здесь. Я еще не умер. Я не смирюсь». Нужно скорее их навестить. Времени очень мало — патрульный может появиться в любой момент, и тогда его придется убить. Все осталось таким, как и прежде, только зима укрыла белым полотном надгробные камни. Снегом занесло могилы Синклеров, но Кевин смахнул снег только с одной. — Я пришел, — сказал Кевин, опустившись рядом с памятником. Да, пришел, сильно рискуя. Но он уже давно не разговаривал с живым человеком… и человеком вообще. — Миледи? Он точно начинает терять рассудок. Как всегда, ответом ему послужила тишина; даже падающий пепел не нарушил здешнего покоя. Не было больше ласковой руки, чтобы его успокоить. Но та, чья жизнь так внезапно оборвалась, как ему казалось, все еще внимательно его слушала, хотя пропасть смерти навсегда разделила их. Почему он все еще слышит мелодию, рожденную из лунного света, и голос, шепчущий поблизости? Это и есть безумие? Тогда нужно поддаться. Но что ему сказать, этому голосу? Что еще не было сказано, какие мысли терзали его во сне? Есть ли смысл просить прощения? «Вот и увиделись. Я вижу тебя, ты видишь меня, какое прекрасное это чувство. Теперь я точно знаю только одно: я никогда не смирюсь с твоей смертью». — Я только хотел, чтобы никто не причинил тебе зла, — только и сказал он вслух. — И меня не было рядом в самый ответственный момент. Если бы я повел себя тогда по-другому, возможно, все сложилось бы иначе. Но сейчас поздно думать об этом… Хоть раз спросил он о том, что ее тревожит? Что за вопрос читался в ее глазах, но он никак его не замечал? Может, она хотела сказать что-то важное, но боялась? Вдруг это было связано с резней, ей кто-то угрожал, или она узнала что-то важное, но не знала, кому сообщить?.. Столько разных предположений приходило ему в голову. Кевин пытался проанализировать каждую встречу с ней, но никак не мог понять, что же он упустил. Ведь это всегда был его выбор — уйти. А теперь ничего не узнать. — Это я ничего не понял, миледи. Мне кажется, ты хотела мне что-то сказать. Я обязательно тебя выслушаю, если мы встретимся еще раз. Мне тоже нужно многое тебе сказать. Просто… Я еще не умер. Вот и все. Плащ его на прощанье скользнул по холодному камню. Теперь ему приходилось преодолевать хитросплетения городской канализации. Занятие это оказалось малоприятным, но ему нужно было быстро и незаметно добраться в ту часть города, где он еще не убивал. Наверное, правду говорят, что человек ко всему привыкает. Настало время со всем покончить. Когда он отошел достаточно далеко, вглубь труб, Кевин призвал цепь и спросил: — Альбус… Воля Бездны, о которой ты все время говоришь… кто это? — Она повелевает Бездной… тем измерением и этим тоже. Я хочу встретиться с ней. «Видимо, эта Воля Бездны какая-то особенная для него. Неужели цепи могут испытывать привязанность?» — Она тоже цепь? — спросил Кевин. — Я не знаю ее обличья. — Значит, ты используешь меня для этого? — Да. А ты думал, я заберу твою жизнь? Она мне не нужна. — Стало быть, мы используем друг друга. — Как скажешь… — Я хочу все поскорее закончить, — решительно произнес Кевин. Шаги его глухо разносились по сырому тоннелю. — Продолжай убивать. — Мне нужно быстрее. Пандоры в городе становится все больше, избегать ее уже сложно. Я убил нескольких, и то потому, что ты сильнее их примитивных цепей. Но долго ли удача будет на нашей стороне? По крайней мере здесь они не догадались никого поставить… Скажи, есть ли причина тому, что моя стрелка так медленно поворачивается? — Не знаю. Наверное, это твоя особенность. Мало того, что Альбус был не сильно разговорчив, так и добиться от него важных сведений было крайне сложно. Кевин узнал парочку фактов, но никакого конкретного представления о сказочной Бездне у него так и не сложилось. И если Белый Рыцарь — цепь относительно умная, страшно вообразить, какие глупые, необузданные чудовища могли достаться другим контаркторам. И как совладать ими сокрушенным горем людям? Приструнивать Альбуса было тоже занятием не из легких, однако Кевин понимал, когда можно ослабить поводок, а когда этого лучше не делать. — Странный ответ для существа из другого измерения. Ты, похоже, знаешь о своем мире не намного больше людей. Хотя неважно. Я думаю, что часть твоих… «чувств» передается и мне. — Когда стрелка преодолевает половину, мы становимся связаны. Если ранят тебя, то же будет и со мной. Как и наоборот. — Вот в чем дело. Тебе стоило сказать это раньше. «Теперь-то я понял, — подумал Кевин, — почему люди не выдерживают контракта. Я и цепь — одно целое. Я отчетливо ощущаю присутствие Бездны. Сложно объяснить… Эта энергия поглощает жизненные силы. Она будто в моих венах. Может ли это быть началом безумия? Если так, то я не должен потерять себя. Мне нужно помнить о главном. Эмили… Она ждет». Где же он оказался, когда ему удалось выбраться из зловонных лабиринтов столичных подземельных каналов? Поднявшись по лестнице и откинув люк, Кевин Регнард хотя и очутился в очередном городском тупике, но был уже недалеко от центра Риверры. Вся дрянь стекала из богатого центра в более бедные и отдаленные районы. Как же иначе? Но плакать должны не только бедняки… На улице все еще ночь, и тут есть чем поживиться Альбусу. Центральный район, должно быть, думал, что он оторван от ужасов периферии. Но ведь нельзя быть такими наивными людьми, неправда ли? Убить, убить, убить… Но не потерять себя. Красноглазый призрак снова вышел на охоту.