Драбблы с Чонгуком.

— Нет, ну нахер, — ты резко возвращаешься к друзьям, которые расстроенно закачали головами. — Ну, Т/И, один раз-то можно, — Тэхён улыбается, толкая тебя в плечо. — Давай, он же тебе давно нравится… — Идите вы в пизду с такими предложениями, — пыхтишь от нарастающей злости. Вы с друзьями, а точнее с Тэхёном и Чимином, часто проводили время вместе. Выпивали, гуляли, иногда просто могли собраться в доме одного из вас и смотреть фильм, а потом долго смеяться, когда не можете нормально уснуть, хотя вставать вам пиздец рано. Однако, кого это волнует, да? К вам в колледж недавно перевёлся новенький. На вид он скромный и добрый. Тебе так казалось, но как только к нему подходили особи женского пола, он отлетал от них, как от огня. Ты сначала думала, что он вообще не той ориентации, но позже отбросила эти тупые предрассудки, когда начала замечать, как он пялится на физре на довольно большой бюст вашей молодой учительницы. Имя парня — Чон Чонгук, он на курс младше тебя, что вам не мешало пересекаться на некоторых парах, чему ты была несказанно рада. Чонгук умён и смекалист. У него многое получалось с первого раза на отлично, а учителя ставили его в пример даже выпускникам. Тебя привлекало в нем то, что он умеет сосредоточится на одном деле и не бегает за каждой юбкой, хотя с его внешностью и физическими данными он мог бы стать ещё тем ловеласом в вашем учреждении. Сама того не осознавая, ты медленно, но верно влюблялась в пай-мальчика. Но на взаимность даже не рассчитывала. Вряд ли ты его типаж. Ким Тэхён и Пак Чимин узнали о твоей тайной влюбленности и постоянно тебя подкалывают насчёт новенького. Поэтому ты сейчас стоишь перед домом Чон Чонгука, молясь всем богам, чтобы его сейчас не было дома. Идиоты друзья, ты стоишь в костюме чёрного кролика. Голова уже кругом идёт. Но все твои надежды пали, когда дверь открылась, а на пороге стоял парень в одних домашних штанах, на голове птичий причесон, а глаза вопросительно смотрели в твою сторону. — Т/И? — ты удивлена, что он имя твоё помнит, может, есть какая-то надежда хоть на дружбу. — Что-то случилось? Откуда ты узнала мой адрес? И почему ты так одета? — он пропускает тебя внутрь, а ты закрываешь за собой дверь. — А я… Я тут тебе книги принесла, которые ты забыл в библиотеке…— неловко улыбаешься, протягивая ему весомый пакет. — Вот… — Книги? Но я… — не даёшь ему договорить, перебивая. — Просто возьми и все. — проговариваешь быстро, даже не понимая собственных слов. Тут на лице Чонгука резко появляется ухмылка, которая не предвещает ничего хорошего. Знаете, почему? Потому что ты ни разу не видела на его лице эту ухмылку! — Взять… Книги? Или же… — становишься прижатой к прохладной стене, а в глазах напротив чертики бегают. Что за херня? Это тот Чонгук, которого ты знаешь? — Тебя? — Что?.. — вжимаешь голову в плечи, просто вылетая за пределы трезвого рассудка. — Чонгук…ты чёй то удумал? — Думаешь, что я не знаю, как ты по мне слюни пускаешь на совместных парах, особенно, если это физра… — его горячая ладонь ложиться на твою открытую талию, пуская разряд в хуеву тысячу вольт. — Если бы ты знала, как я давно мечтал, чтобы ты была вместо тех девчонок, что пытались меня затащить в постель… — Чонгук, я, — дыхание задерживаешь, когда губы юноши становятся в опасной близости от твоих. — Ты… — его веки уже прикрыты, а носом он водит по твоей щеке. — Я… — не соображаешь, что происходит, чувствуя себя, как под гипнозом. — Тебя… — Что… — Чон медленно целует, точно пробуя новый сорт горного мёда. Пошли к черту те слова, вам сейчас и так понятно, что обоим надо. Руки парня гуляют по твоим бёдрам, прижимая к себе, ощущаешь нарастающее возбуждение Гука сквозь свои тонкие шорты. Язык парня горячий, юркий, обводит каждый контур рта, не позволяя продохнуть. Чон подхватывает тебя, а ты обвиваешь его тонкую талию своими ногами, вцепляясь ногтями в его плечи, отчего он недовольно шипит. Быстро добираетесь до комнаты парня. Чонгук аккуратно кладёт тебя на белоснежное одеяло, нависая сверху, снова припадая к твоим губам. Однако, вас прерывает неожиданный звук открывающейся двери. — Черт, — Чон ругается, прислушиваясь к голосам. — Родители… И что, блять, вам теперь делать?