Драбблы с Чонгуком.

— Гук, я войду? — спрашиваешь тихо, смотря на приоткрытую дверь. Слышишь шум, тяжёлый вздох и откашливание. — Да, — голос у парня поникший, немного осипший под вечер. Он грустными глазами смотрит на тебя, а затем переводит взгляд на свои ноги, точнее на одну, ту, что поранил. Поджимаешь губы и садишься рядом на мягкую кровать. Гук расстроен до слез, весь концерт просидел на стуле, ему дышать от боли и обиды трудно. Весь поник, говорить не хочет, да и жалости слышать тоже. — Если ты пришла жалеть меня, то… — Вот ещё, я пришла посмотреть фильм, — хмыкаешь и тянешься к ноутбуку парня, сделав вид, что тебя не заботит его нога. Врешь нагло, даже не краснеешь. Ты пришла просто побыть рядом с Чоном, чтобы тот один не оставался и не грыз самого себя изнутри. Ему поддержка нужна и забота, сам он этого не поймет никогда, наверное, поэтому у него есть ты. — Хорошо, — Чон кивает и шмыгает носом. Лезет под одеяло аккуратно, не беспокоя ногу. Тебе выть хочется в голос, обнять Чонгука, расцеловать в мягкие щёчки и сказать, что все будет хорошо, что он большой молодец, что Арми любят его всем сердцем, что бы он не делал. Но Чонгуку этого не надо. Вы с ним ссоритесь из-за этого раз за разом. Тебе тяжело очень, плачешь в ванной, включив воду, чтобы парень не слышал. Выдают только опухшие глаза и красные пятна от слез. Чону больно смотреть на тебя такую, он отталкивает всю заботу, путая ее с жалостью. Вам обоим тяжело. Ставишь ноутбук на тумбочку, чтобы экран было видно и тебе, и ему. Не лезешь с ним под одеяло, остаёшься сидеть, где сидела, на краю, подогнув ноги. Чонгук смотрит на тебя, ему не интересно, что на экране творится. Парень нервно кусает губы, когда видит твои исцарапанные руки, исхудавшие щеки и мешки под глазами. Ты ведь у него в стаффе находишься, всегда рядом, всегда за работой. Любые туры тяжело даются не только парням, но и всему составу. Устаешь не меньше, но виду не показываешь, как и он. Улыбаешься ярко, широко. Заботишься о парнях, думаешь, что они не видят этого, но те все замечают. Чонгуку стыдно и тошно. Он видит, как тебя ломает сейчас. Знает, что пришла не фильм смотреть, а побыть с ним, потому что вам обоим это необходимо. Парень прекрасно понимает, что ему лучше тебя не найти, а он не ценит, не бережет. Так думает он, но не ты. Его забота самая невероятная вещь в мире для тебя. Гук по утрам оставляет для тебя любимый кофе и записку, каждый день, ни разу не пропустил ещё, даже когда ссоритесь. Он на руках уносит тебя в номер, когда валишься с ног без сил. Кутает в плед, обнимает и засыпает рядом. На перерывах к тебе бегает, крадет поцелуи и объятия. Чонгук вдруг осознает, что настроение у него стало лучше, плохие мысли развеялись и он расслабился. Потому что ты рядом. Успокоила одним присутствием, напомнила, что любишь всем сердцем. — Т/И, — тихо тянет Чонгук. Ставишь фильм на паузу и смотришь на парня. — Ложись рядом. Не хочу спать без тебя, — устало улыбаешься и киваешь. Обходишь кровать, чтобы не перелазить через парня и ногу не задеть. Ложишься рядом и сразу попадаешь в самые любимые объятия на всей планете. Утыкаешься носом в мужскую грудь и прикрываешь глаза. Чонгук целует тебя в лоб, гладит по волосам и прижимает к себе. — Прости, я знаю, что тебе тяжело со мной, — мотаешь головой отрицательно. — Все хорошо, Гук, правда, — прижимаешься сильнее, словно пытаешься слова доказать. Брюнет улыбается и спускается по подушке, чтобы лица были на одном уровне. Тихо смеёшься, ведь его очаровательные щёчки выглядят забавно сейчас. — Спасибо тебе за терпение, — он целует тебя в ладонь и прикладывает ее к своей щеке, прикрывая глаза. — Я бы не справился без тебя. — Гуки, ты сильнее, чем думаешь, — поглаживаешь большим пальцем по его щеке, не скрывая улыбки. — У тебя за спиной две семьи. Та, что Чон и та, что бантан-арми. И они обе всегда будут рядом с тобой, — вы говорите тихо, словно боитесь спугнуть момент близости. — Я хочу, чтобы ты входила и в первую семью, — Чонгук открывает глаза и улыбается тебе. Искренне. — Хочу, чтобы ты была Чон Т/И. — Это ты так предложение решил сделать? — глупо хихикаешь, сердце бьётся быстро, тебе не то, чтобы волнительно, тебе странно и уютно. — Да. Ты же все равно романтику не любишь, — Гук смеётся. Вообще-то, он бы хотел тебе сделать романтическое предложение, которое бы ты запомнила на всю жизнь. Только вот ты у него с любовью ассоциируешься, с уютом и заботой. Он всю жизнь готов с тобой вот так лежать на кровати. — Если так, то я согласна. Мне идёт твоя фамилия.