Драбблы с Чонгуком.

Вздыхаешь грустно, смотря на дождь за окном. Планы на день пришлось отменить – погода испортилась ужасно. И всё, что остаётся — валяться в постели. Парень твой вздох копирует и рукой подбородок подпирает. — Весь уикенд просидим дома, — Чон на живот ложится и хныкает, — а я так хотел побывать в парке аттракционов. — Я тоже хотела, — губу нижнюю выпячиваешь, шмыгая носом, — особенно хотелось попробовать тот симулятор езды на быке. Молчание царит ближайшие пять минут, а после, Чонгук на спину переворачивается, зыркая в твою сторону. — Я могу тебе с этим помочь, — парень бровями играет, звонко ладонь на бедро опуская, — оседлай меня, торо. — Очень интересное продолжение, — смеёшься с выражения лица юноши, и перекинув ногу, садишься на его бёдра,— а какой приз будет в конце? — Крышесносный оргазм, — Гук ухмыляется, губы довольно облизывая. — Хм, очень-очень интересно, — пальчиком по груди мужской водишь, делая задумчивый вид, — я принимаю ваше предложение. — Отлично, — парень шире улыбается, в ладонях сжимая твои бёдра, заставляя мурашки по телу пробежать, — плата за аттракцион — один поцелуй. — А ты не промах, плата немаленькая, — наклоняешься корпусом вперёд, заправляя прядку волос за ушко. — Ну, так приз тоже немаленький, — Чон щеку изнутри прикусывает, в глаза смотрит, не моргая, — концовка того стоит. — Я тебе, конечно, верю, — едва касаешься чоновых губ, опаляя те горячим шёпотом, — но хочу убедиться сама. Поцелуй получается тягучим, граничащий между нежностью и страстью, а мужские руки вовсю ягодицы твои сжимают. Возбуждение накрывает с головой, а масла в огонь добавляет твердеющий бугорок, упирающийся во внутреннюю сторону бедра. Скользишь бёдрами вниз, прижимаясь ими к паху юноши, а Чонгук от таких манипуляций звёздочки ловит. Хорошо, очень хорошо. Губы ползут на щеку, а от неё ведут мокрую дорожку к шее. Твой фетиш. Шея у Чонгука мощная, с мягкой и шелковистой кожей, красиво выпирающим кадыком и с россыпью родинок, которые так и хочется зацеловать. Чем ты и занимаешься. Оставляешь на каждой из них поцелуй, а после жёстче кожу прикусываешь, наслаждаясь поскуливанием сверху. Поднимаешь голову, любуясь проделанной работой. Багровые отметины, будто цветы на шее юноши, расцветают, смотрятся невероятно красиво и эстетично, а сам Гук выглядит затраханно, хотя вы ещё не приступили к самому главному. Руки на ширинку Чона опускаешь, дёргая собачку вниз. Парень стонет на это громко, ты совсем его не жалеешь, пальцами член через ткань трусов трогаешь, мнешь колом стоящий орган и довольно облизываешься. Опускаешься пониже, ложась между ног юноши, губами причмокиваешь и пальчиками по стволу ведёшь. Гук стонет красиво, даже можно сказать изящно, выгибается в спине и глаза приоткрывает, смотря на тебя. Показушно язык вытаскиваешь, по всей длине им проходясь, а тот на это воет. Звонок в дверь. Хмуришься недовольно и в сторону двери взгляд бросаешь. Кого могло принести в такую грозу к вам? Фыркаешь и, наклонившись, чмокаешь головку члена, с кровати сползая. — Я пойду проверю, а ты лежи смирно, — поправляешь одежду на себе и, прикусив губу, взгляд с Чонгука отвести не можешь. Такой сексуально-красивый сейчас, — не смей трогать себя. Грозишь ему пальцем и идёшь к двери, а в звонок продолжают названивать. Пыхтишь недовольно, шаркая домашними тапочками по полу и открыв дверь, застываешь на месте. На пороге, дружненько улыбаясь, стоят Тэхён с Чимином и ручками так махают. — Привет, Т/И! А мы тут мимо проходили, решили к вам заскочить, — парни в квартиру проходят, с них вода течёт, промокли все до нитки, ботинками грязными по чистому полу шлёпают, и глазками хлопают. Издевательство. — Раздевайтесь, горе-гуляки, — вздыхаешь тяжело, понимая, что отменяются ваши с Гуком «аттракционы», — Чонгук-и, тут Тэхён с Чимином пришли, поднимайся и прячь своего быка, потом поиграем. Кричишь с коридора, а из вашей спальни лохматый и не менее недовольный Гук вылезает, поправляя штаны с футболкой. — Ну твою ж мать.