Драбблы с Чонгуком.

Чонгук лежит у тебя на коленях и мерно сопит. Утомился на работе, бедняжка, даже половину фильма не осилил — убавила звук, чтоб не мешал. Медленно перебираешь смоляные отросшие волосы, смотря на уставшее, но спокойное во сне лицо с чуть приоткрытым ртом, гладишь мощную шею, сильные бицепсы, стальной пресс и натренированные ноги, шлепаешь слегка по упругой попке. Он твой, полностью, принадлежит только тебе и больше никому. Осознание этого факта греет душу и, улыбаясь, возвращаешь руку к лицу, осторожно обводя все линии и изгибы Чона. Что чувствуешь, глядя на него? Покой, в первую очередь. С Гуком просто расслабиться и легко посмеяться, можно рассказать о наболевшем и быть уверенной, что тебя выслушают, поддержат, успокоят и точно никому ничего не расскажут. Обнимут конечно. Доверие. Можешь запросто, стоя на крыше небоскрёба, закрыть глаза и, раскинув руки, упасть назад в свободном полете не боясь, потому что сильные руки рядом стоящего Чона точно подхватят. Защищённость. Банально, но когда какой-то хам начал наезжать на вас в поезде, Чонгук, не повышая голоса, показал, где его место, отчего тот быстро заткнулся. Или твоя маман, которая в очередной раз стала отчитывать, когда приезжали знакомиться: он спокойно, но твёрдо сказал ей, что не позволит оскорблять любимую женщину кому бы то ни было, даже если этот кто-то — её родная мать. Впервые встречала такого парня, и в тот момент поняла, что всегда, пока вы вместе, будешь чувствовать себя как за каменной стеной. Нежность. Только Гук дарил тебе столько ласки и любви — не было ни дня, чтоб не прижал к себе, не чмокнул в макушку и не сказал: «Люблю тебя, моя принцесса». Как же об этом мечтала! Гордость. Твой парень — красавец, каких поискать, такой вокалист и танцор, что глядя на его выступления забываешь, как нужно дышать. Кроме того, когда прибивает гвоздь для очередной твоей картины, бьёт себе по пальцу и матерится, сунув его себе в рот, заливисто хохочешь, осознавая, что Чонгук-и будет отличным мужем. И, конечно же, невероятную, всеобъемлющую, неиссякаемую любовь. Ради того, чтобы смотреть в его обсидиановые глаза, согласна прыгнуть с парашютом, хотя до смерти боишься высоты. Ради того, чтобы спасти его, готова нырнуть в раскаленную лаву. Ради того, чтобы он не страдал, готова поделить пополам свое сердце — половинку ему, половинку себе. Ты так сильно любишь, что готова родить от него ребёнка хотя всегда была закоренелой чайлдфри; бросить курить, хотя никто, ни один до него человек на свете не смог заставить тебя это сделать. Рядом с ним становишься такой покладистой и палкой на заботу, словно котенок, ластишься к Чонгуку и впервые не боишься, что оттолкнет. Любовь к Чону похожа на бескрайний, бездонный океан в розово-золотых тонах, нежно-сладковатый на вкус и как бархат на ощупь. Его обитатели — ласка, нежность, женственность, гибкость, мягкость, доброта, надежда на светлое будущее — да ты никогда и не знала, что внутри все это сидит. Так странно… С парнем больше не болит сердце, которое топтали и били все, кому не лень, на мириады осколков, а потом, обливаясь слезами и режа подушечки пальцев в кровь, пыталась собрать воедино. Но только он сумел скрепить его клеем своей любви и вдохнуть новую жизнь, отчего радостно застучало, будто только вчера появилось на свет. Чон сумел задеть все твои прежде молчавшие струны души и сыграть на них музыку вашего единения, раскрыть как девушку, заставив добровольно отказаться от маски «всесильной Маргарет Тэтчер» и капитулировать, каждый раз признавая свое поражение в спальне, содрогаясь в оргазме под ним. А потому готова разорваться от любви к своей единственной в жизни слабости — Чон Чонгуку. Фильм закончился, экран погас и, прикрыв парня пледом, сама пристраиваешься рядом, утыкаешься в широкую спину и мгновенно засыпаешь, убаюканная теплом родного тела. Только с ним можешь забыть о бессоннице.