Драбблы с Юнги

— Пришла глаза мне мозолить? — цедит Юнги, смотря на тебя своим стеклянным взглядом, от которого как можно скорее скрыться хочется, убежать куда-нибудь далеко, лишь бы не вновь не встречаться с этими глазами. — Чего тебе надо? — Правды, Юн, — отвечаешь ты, смотря на сидящего на скамье парня, — ты, блять, всё это время скрывал от меня явно родство? Ты знал, что у нас одна мать, ты, блять, знал, что мы брат и сестра, и всё равно продолжал каждую ночь трахать меня, скрывать правду, что мои родители — вовсе не родители, а приёмная семья, чужие мне люди! — Знаешь, на твоём бы месте я не стал называть людей, которые вырастили тебя, чужими, — Юнги встаёт, подходит к тебе практически вплотную и в глаза заглядывает. Ты понимаешь, что сейчас было неправильно к ним так отнестись, почему даже они не могли рассказать тебе это? — Т\И, дорогая, если бы умела ценить то добро, что дают тебе, то не задавала бы тупых вопросов. Я пытался тебя удержать рядом с собой, потому что, узнав ты правду раньше, попыталась бы отыскать мать и отца, который ровно также недавно умер. Тебя бы тоже убили, поэтому мне было легче сдерживать тебя у себя в постели. — Можно было рассказать в спокойной обстановке, я не просила резких заявлений, а ты, как и всегда, думаешь только о том, где бы найти дырку, чтобы присунуть. — Я любил тебя, идиотка! — кричит Юнги, чем пугает тебя, заставляет замереть и смотреть только и только на него, не отводя взгляда. Мин прав, он правда любил тебя не как сестру, а как девушку. Никто не виноват в том, что твоя судьба так печально сложилась, Юнги сам не знал, что он ровно также приёмный сын, пусть у того и были догадки. Смотришь на него долго, словно ожидая чего-то ещё, но тот тоже не понимает, что делать дальше. Никто из вас не помнит даже имени матери, не помнит её лица, голоса. Вы сразу были оторваны от самой родной вам женщины. Она сделала намного больше, чем просто отдала жизнь за вас. Юн думал, что она просто испугалась ответственности перед младенцем и годовалым ребёнком, решила предотвратить вашу встречу в будущем, раскидав по разным городам. Именно это объясняет то, что ты всю жизнь прожила в Аньяне, а Юнги в Тэгу, но вы оба переехали в Сеул, чтобы поступить в хороший университет после школы. Как же мир тесен. — Думаю, познакомившись мы раньше, поняли всю суть, что мы родственники, а не просто родственные души, — вздыхает тяжело Юнги, — а я ведь думал, что ты правда моя судьба… Только не говори, что между нами правда всё кончено только из-за того, что мы связаны общей мамой… — Ты прав, между нами всё кончено, я не смогу принять тот факт, что ты мой старший брат, — говоришь ты с болью на сердце, ведь как бы тебе сейчас хотелось услышать, что это просто неудачный розыгрыш, вышедший из-под контроля пранк, однако нет, Юнги правда является твоим старшим братом. — Пусть у нас и одна мать, но отцы-то разные, это не делает нас кровными, — старается уговорить тебя оставить всё как есть Юнги, цепляется за плечо, чуть прижимая к себе, но ты отталкиваешь, не хочешь даже думать теперь о нём, как о парне. — Нет! У нас одна мама, это гораздо ближе, чем один отец на двоих, Юн! Ты просто понимаешь, что бы было, не заглянув я вчера в твой стол, если бы я не нашла те паршивые документы на удочерение и усыновление? Мы планировали семью, детей, как ты себе представлял бы это? Это отвратительно, Мин Юнги! Не приближайся ко мне, я тебя ненавижу! — Т\И, постой! — Отвали от меня, братец, — кидаешь ты напоследок, прежде чем уйти. В тот день ты собрала вещи и уехала. Уехала обратно в Аньян, где осталась твоя «бабушка», что с радостью предоставила жильё у себя в доме. Там тебе спокойнее, там остались твои друзья, одноклассники, которые не уехали в ведущие города учиться, а нашли университеты и колледжи рядом, в этом городе. Ты старалась забыть Юнги, а тот не мог смириться с тем, что ты просто так решила забыть его, бросить и оставить одного в Сеуле с этой жестокой правдой. Ты много советовалась с бабушкой, а та словно не слушает тебя, только и твердит, что Юнги правда хотел тебе добра, вряд ли бы такой парень стал скрывать просто так эту тайну. Она помнит до сих пор, как ты в слезах рассказывала ей о его первом признании в любви, помнит вашу первую ссору, когда ты ровно также собрала вещи и уехала сюда, а потом Мин сам приезжал и просил прощения с огромным букетом цветов и просьбой выйти за него замуж. Тогда ты сказала, что в следующий раз обязательно согласишься. Это должен был быть следующий день, Юнги планировал подарить тебе самое шикарное кольцо, которое только нашёл в ювелирном салоне и отдал последние деньги, однако всё разрушилось в самый неподходящий момент. Хотелось бы вам обоим начать всё сначала, сделать вид, что вы чужие друг другу и ни сколько не родственники, вот только реальность жестока, разлучает любящих людей по щелчку пальцев и по самым тупым и глупым причинам, однако весьма весомым, как, например, ваша ситуация. Юнги даже спустя месяца не мог найти себе успокоение, он всё ещё любит и ждёт, когда ты вернёшься или хотя бы ответишь на звонок, вот только ни того, ни другого не происходит. А у тебя в Аньяне новая жизнь, работа, брошенный университет. Вот только одно осталось всё ещё — любовь к Юнги. Нет, разъезд не помогает забыть его. Ты не можешь принять тот факт, что он твой брат, а ещё, что вам нельзя быть вместе. Так больно в груди только от этого факта. Но надо, надо принять это. Спустя год ваша жизнь координально поменялась. Пусть вы и не завели семью, но выросли в плане образования и карьеры. Через год после той ситуации ты всё же вернулась в Сеул, чтобы доучиться последний курс, а Юнги удалось открыть собственный бизнес, который даёт неплохие плоды. Ты надеялась, что твоя жизнь не будет похожа на жизнь героин дорам, но, видимо, судьба тебя совсем не любит. Ты бежишь на получение диплома, сегодня последний, решающий день, прежде чем тебе предоставят возможность стать квалифицированным специалистом. Пробегаешь на последние секунды светофора, перепрыгиваешь ступеньки у входа в университет и бежишь в актовый зал, где уже почти все собрались, чтобы начать церемонию, как и везде. С улыбкой вспоминаешь, как опоздала на выпускной в школе и как на тебя все смотрели, когда ты вбежала посреди речи директора. Несёшься в сторону зала, но стопорит тебя за углом кто-то, когда заворачиваешь почти сразу и сталкиваешься с парнем. Падаешь на пол и спустя пару секунд слышишь до боли в сердце знакомый голос и видишь это растерянное и такое родное лицо. Юнги. Мин Юнги. Откуда он узнал, что ты вернулась? — Юнги? — Т\И? Боже, прости, поднимайся, — парень встаёт и сам протягивает тебе руку, помогая встать с пола, — церемония ещё не началась, её перенесли на полчаса, поскольку кто-то там в пробке у них застрял, — цедит он. — Что ты… погоди, что ты здесь делаешь? — Узнал, что ты здесь продолжила обучение, пришёл поздравить сегодня с окончанием университета, — улыбается Мин, — целый год прошёл с того момента, как я тебя в последний раз видел, ты изменилась… — Ты тоже, — слегка улыбаешься, опираясь спиной о стену, — кхм… Я скучала, Юнги. — А я уж думал, что совсем забылся для тебя, — ты видишь его улыбку, его тёплую улыбку, эти губы, которые давно поцеловать хочется, но лишь кидаешься в объятия, не можешь сдержать слёзы, сжимаешь его рубашку в руке и плачешь в плечо. Юнги рукой гладит тебя по шелковистым волосам, целует в макушку, сам не осознавая того, что прямо сейчас поцеловать хочет, утереть слёзки и в глаза заглянуть. — Я всё равно не могу без тебя, даже с мыслью, что ты мой брат, я не могу спокойно жить, зная, что ты где-то рядом, — говоришь ты, поднимая на него взгляд мокрых глаз, с которых капельки солёных слёз скатываются по щекам. Юнги утирает их большими пальцами и чмокает в губы, вновь оживляя твоих бабочек в животе. — И не надо. Я люблю тебя, и мне срать на то, что мы родные, мамы давно нет в живых, да и отцов тоже, однако это не отменяет того факта, что мы брат и сестра, но и это не позволит мне запрещать любить тебя, как девушку, а не как младшую сестру. Так что моё предложение по поводу того, чтобы ты вышла за меня, остаётся в силе. — Я давно уже согласилась, Юнги.