Драбблы с Юнги

— Я тебя ненавижу, — выпаливаешь громко, отступая назад. — Знаю, — парень отвечает хрипло, делая шаг навстречу. — Ты самый худший, — бросаешь ещё резче, чувствуя, как задыхаешься под мужским взглядом, он вливается прямо в вены, устраивая в теле пожар. — Конечно, — ещё шаг навстречу, позади стена. — Эгоистичный придурок, думающий только о себе, ни во что меня не ставящий, у которого на уме чёрт пойми что, умеющий лишь болтать, да всё без дела, — плюёшься обвинениями, сжимаешь край рабочей бирюзовой блузки и стараешься выглядеть уверенной, хотя просто боишься, как обычно. Чего? Наверное того, что в этот раз он тебя не переубедит, и все подозрения окажутся справедливыми. — Всё верно. — Ненормальный, — Мин кивает на очередное твоё ядовитое высказывание, чувствуешь, как по щекам сбегают слезы, мешаясь с тоналкой, размазывают тушь. — Видеть тебя не хочу! — Тогда закрой глаза, — Юнги подходит вплотную и уже шепчет, морщась из-за девичьих всхлипов. — Лучше бы мы никогда не встречались! — покорно прикладываешь ладони к лицу, пряча в них все чувства и разочарования, надеясь, что, как в детстве, монстр исчезнет, если закрыть ладошками глазки и посчитать до десяти. — Хуйню-то не говори, — его рука, наконец, оказывается у мокрых волос, которые парень заправляет за ухо, обжигая своим дыханием женские пальцы, трясёшься, сжимая зубы. Прикосновение у него нежное и трепетное, но ты знаешь наверняка — фальшивое, ведь между вами одна фальшь да обман. Неприятно, слишком неприятно, когда хочется эти пальцы на своих губах и щеках, а они выжигают предательски на душе раны. — Я всё равно всего лишь очередная твоя шлюшка, не могу больше, — рыдания прорываются так, будто кто-то внутри повернул краник с ними, и вместо тонкой струйки, что была раньше, они полились водопадом и реками, сметая на пути благоразумие с силами. Очередная шлюшка, потому что до этого у Мина их было достаточно, и менял парень «шлюшек» минимум раз в месяц, а ты вот задержалась на шесть и страшишься того, как всё окончится. Может, Юн просто обманывает, может, давно уже сменил тебя на кого-то другого и не говорит? Потому всё начиналось несерьёзно, знала о его репутации и обещала не задерживаться рядом с юношей дольше, чем на три недели. А потом? А потом всё пошло куда-то не туда. — Идиотка, — выдох у Юнги получается немного злым, больше, конечно, усталым. Он не спал последние два дня нормально, а когда вернулся домой, обнаружил разбитую и плачущую вдрызг тебя, что из-за очередной глупой фотографии или ещё чего-то уже готова была собрать вещички и уйти, оставив его с недосказанностями наедине, а ему ведь до зуда в кончиках пальцев хочется просто провести рукой по голове, погладить по спине, прижать к себе и успокоить. Ты волосы не отжала, сидишь с мокрой головой и хлюпаешь носом, а после будешь валяться с температурой. Если о себе не думаешь, могла бы подумать о Мине, что будет переживать и бегать за лекарствами, даже если опять решила, что любимый изменяет, даже если нашлись какие-то тупые доказательства, нахуй так над собой издеваться? Юнги не понимает. Видимо, кто-то очень сильно желает вас поссорить, не скупясь на грязные и жестокие меры, а ты введешься, его такой твой выбор обижает. Потому что Мин Юнги не врёт, и Мин Юнги никогда не изменяет собственным словам. — Вот видишь! — вскрикиваешь, относя руки от лица, монстр так и не исчез, стоит и высасывает силы из души, словно дементор, смотрит обречённо, одними своими чёрными глазами доказывая — ты опять ошиблась. Однако в этот раз слишком очевидно всё, ты больше ни за что ему не поверишь… Как бы ты желала, чтобы это была ошибка! — Дура, — сжимаешь губы в тонкую ниточку, а парень проводит рукой по сырой шее и цокает. — Заболеть решила или как? — злость пока понемногу только капает с опущенных ресниц напротив, но ты уже чувствуешь её приближение, она скоро захлестнёт вас обоих штормом. — Ты издеваешься? — немного выпадаешь с того, в какое русло повернулся разговор, и прямо изнутри вырастает сумасшедший смех, туманная пелена ложится в мысли густым киселём, её оттуда не выскрести ни за что уже. Она связывает руки, опускает их к земле, говорит: «Сдайся, вы обречены!» — Это ты издеваешься, сколько раз просил так не делать, — мужчина качает головой, напоминая о том, что волосы не высушила, хотя, не маленькая ведь, и тебя окончательно прорывает. Отпихиваешь его рукой, чтобы, громко топая, направиться к входной двери. — Я устала, серьёзно, — подготавливаешь ещё пару ругательств в голове, гори оно синим пламенем. Внутри вспыхивает что-то такое, что требует, чтобы ты здесь и сейчас испортила всё настолько, дабы не было никакой возможности восстановить, садистское влечение, желание почувствовать полное ничто и много боли. — А я не устал?! — Юнги дёргает за руку, скрипя зубами. Выдыхает пару раз, старается успокоиться, но ты видишь, как парень дошёл до точки кипения, прикусываешь губу, ощущая, что ярость, жгучая обида и непонимание понемногу отступают перед страхом. Ты не этого добивалась вообще-то. — Какого хрена ты веришь всему, что болтает любой незнакомый тебе прохожий, а мне нет?! Какого хрена, блять, я не заслуживаю твоего доверия? Каждый раз одно и тоже, каждый раз я доказываю, всё — бредни, но мы опять вступаем в этот круг, Т/и! Я тоже устал! — мужчина ударяет кулаком по стене, внутренне и внешне сжимаешься, однако потом вспоминаешь, из-за чего сегодня всё началось. — Мне прислали видео, — скатываешься по стене, дрожащей рукой протягиваешь телефон и затыкаешь уши. Только не слышать это снова. Чужие стоны, крики удовольствия девушки под твоим парнем, падающая на пол кружка, что разбивается, встречаясь с твёрдой поверхностью. Юнги скатывается следом, у него рябит перед глазами, а на экране действительно он с кем-то кувыркается. Юноша всматривается внимательно, отбрасывает гаджет, и тот с грустным стуком заскакивает под шкафчик с обувью. Мужчина набирает в лёгкие воздуха, в мысли свежести и спокойствия, которое ворует с морды кошки, нарисованной на твоих кедах. — Вот ты дурочка или да? — Мин не придвигается, взъерошивает свои волосы и почти готов завыть, как волк, ибо мир абсолютный тлен. — А ты прямо умный, да?! — Умный. Вот скажи мне, ты не подумала о том, что видео может быть сделано давно? Год назад? Два? — не поднимаешь головы от колен, а сердце сначала ухает вниз, образуя колокол внутри, и после взбирается вверх с огромной скоростью, позволяя дыханию выровняться. — На меня посмотри, — от парня рядом веет холодом, он одёргивает твои руки и поднимает высоко голову. — Почему ты сначала не попросила меня объяснить, что это, прежде чем закатывать истерику? — громко сглатываешь, набираясь смелости. — Почему я должна тебе верить? — хватка слабеет, на лице юноши пролегает разочарование и горькая улыбка, из-за которой тут же начинает ныть под ложечкой. Вновь сказала что-то такое, что его задело и осталось рубцом на внутренней стороне кожи. — Потому что я обещал, Т/и. Я же говорил, что люблю тебя, врать не умею, так почему ты мне не веришь? — Юнги произносит всё, отвернувшись, а к твоему горлу подступает ком. Легко сомнения растворяются, опять он парой слов всего лишь уверил в том, что всё неправда, что он есть и будет рядом, а ещё в том, что ты полная идиотка. Полная. Этого ведь и ждала, ждала когда мужчина скажет что-то такое, из-за чего потом не будет возможности ему не верить, но зачем-то довела себя и его, превратила в огромный скандал то, что можно было решить полюбовно. Возможно, хотела всё разрешить, чтобы больше не страдать? Звучит, как бред. Однако по-другому собственные действия не обосновываются, словно ты специально стараешься расстаться с ним, потому что скучаешь, не можешь полностью поверить, ревнуешь. И, скорее всего, сходишь по парню с ума. — Чего ревёшь-то? — спрашивает спустя какое-то время, его глаза всё ещё прикованы к мокрым волосам и блузке. — Почему я не могу тебя ненавидеть? Было бы легче, — мужчина и сам не знает, зачем вы продолжаете это всё, постоянно выматывая друг другу нервы, однако уйти не может и не хочет. Мин поднимает тебя на руки и несёт в спальню, чтобы переодеть, усмехается, когда вытираешь сопли о его футболку, и садит на кровать, стягивая мокрую одежду с озябшего тела. В тишине мужчина выискивает в комоде что-то подходящее, но в руки попадаются только лёгкие футболочки, и вдруг чувствует, как холодная кожа прижимается к нему сзади, парень чувствует, как неприятно скользят волосы, как щекочешь носом, и даже чересчур приятно ему чувствовать женские руки на воём торсе и грудь чуть ниже лопаток. — Что ты делаешь? — слова звучат устало, тебе стыдно до жути за очередную истерику, поэтому жмёшься ближе, стараясь передать тактильно, как тебе жаль. — Извиняюсь и греюсь, — произносишь осипшим голос, но хватает сил ответить не сразу. Мин поворачивается и смотрит внимательно, заглядывает внутрь, а держать на расстоянии не в состоянии. — Лучшим извинением будет, если ты больше никогда не посмеешь не верить мне. Я не обману тебя, поэтому, прошу, можешь доверять мне? Пожалуйста, — сжимаешься, а эти иглы вины пронзают по всем нервным окончанием, глаза слезятся слишком быстро, хотя, кажется, за три последних часа истерики слёз должно было не остаться. Виновата, правда виновата перед ним, видишь, как мужчина страдает из-за того, что ты не можешь поверить в него так долго, не можешь действительно понять — вы перешли на другой уровень, это уже не просто секс без обязательств, и Юнги от тебя отказываться не намерен. Вместо извинений поднимаешь голову и мокро мажешь по губам собеседника, а он перехватывает за талию, прижимая ещё ближе. Мин умеет читать по действиям, Мин знает, что, когда ты так ластишься, конфликт исчерпан, стараешься извиниться и соглашаешься на всё, что он не предложит, а ещё видит по твоим аккуратным движениям, что в этот раз, похоже, ты поняла его. Или мужчине хочется в это верить. Он вообще-то не хотел так быстро поддаваться, а всё равно не удержался, когда ты залезла к нему в штаны, продолжая вылизывать рот. Это в вашем стиле, от ссор к сексу и наоборот, парень хочет остановиться, отодвигая тебя в сторону, однако просто спускаешь с себя штаны вместе с бельём и опять его притягиваешь к себе. — Это ты так извиняешься? — спрашивает, уже улыбаясь глазами, оттаивая понемногу. Не отвечаешь, выцеловываешь мужскую светлую кожу, и парень вообще без понятия, когда это вы успели оказаться на кровати, да ещё и ты сверху него. От ссор к сексу, ему нравится такой расклад, можно больно укусить тебя под рёбрами, говоря — ещё обижен, можно сильно сжать кожу на ягодицах, объясняя — он такого больше не потерпит, можно потянуть за волосы, показывая — ты перешла границу. А после нежно гладить по лопаткам и стонать тихо, только чтобы ты услышала, когда будешь самостоятельно насаживаться на его член, рвано выдыхая, а потом припадая остервенело к мужским губам. До крови потрескавшиеся губы грызть, размазывать по языкам железный привкус и выть, потому что хочется быстрее и сильнее, но отдавать Юну лидирующую позицию ты сегодня не намерена. Он под тобой — отдельное произведение искусства, которое спустя некоторое время целуешь уже совсем по-другому. Заботливо чмокаешь ранки, что сама и оставила, заботливо ускоряешь темп, дабы мужчина выгибался и открывал рот, закатывая глаза от блаженства. А ещё эти ахуенные мужские пальцы на твоей талии особенно сводят с ума, их глотаешь и посасываешь, Мину определённо нравится такой расклад. Он сам уже бёдрами подмахивает, потому что не может терпеть подобный разврат, нужно куда-то скрыться, однако перед этим ещё необходимо сделать с его стояком и желанием кончить. Так, блять, не извиняются, Юнги уверен, а ему всё равно нравится, потому что, когда после лежишь рядом и ластишься, — понимает ещё лучше все те чувства, что разрывают изнутри маленькое тельце, по сжатым кулакам и тому, как заглядываешь в глаза, понимает. Это в вашем стиле, и он правда любит ссоры, переходящие в секс, но вообще-то мужчина бы желал, чтобы первых вообще не осталось, чтобы ты не изводила себя и чтобы, наконец, больше не велась на чужие провокации. Завистников много, а вы друг у друга одни. Юнги укрывает тебя одеялом и ложится так, чтобы ваши лица были на одном уровне. Молча умоляет тебя, бога, дьявола, чтобы он в последний раз наблюдал за тем, как ты ломаешься по частям. Умоляет и прижимается всем телом, по уравнявшему дыханию, осознавая — ты просишь почти о том же.