Хорошая девочка

      Уэйд полулежал на заправленной кровати и ел чипсы, уставившись в монитор. Он задрал маску совсем немного и прятался за крышкой ноутбука, перед этим десять раз удостоверившись в том, что Пенни не будет на него смотреть и не планирует есть. И все равно периодически поглядывал на нее, проверяя, не шпионит ли за ним паучиха. Под боком у него лежала подушка Пенни, и девушка уже заранее вспоминала, есть ли у нее чистая наволочка. Не то чтобы костюм Дэдпула выглядел грязным, но стоило Пенни вспомнить о его работе, как брезгливость сама собой затмевала все остальные чувства, заставляя делать влажную уборку в комнате после каждого визита наемника. Сейчас он выглядел даже миролюбиво, если не брать в расчет то, что он по-прежнему был увешан оружием с ног до головы.       Совсем не смотреть на него Пенни не могла. Ей все еще было сложно вообразить, чтобы такими ранами было покрыто все человеческое лицо и тем более, тело, но и двух пожеванных кусков мяса вместо губ ей хватало вполне, чтобы как следует впечатлиться. Не то чтобы она чувствовала отвращение, скорее вполне обычный человеческий страх перед неизвестным, ведь никогда прежде ей не доводилось сталкиваться с теми, кто мог жить с такими повреждениями. Уэйду, впрочем, жилось неплохо. Он завалился к ней вечером на следующий день после того, как она вернулась из Токио, и, не уломав ее пойти на патрулирование, оккупировал кровать, забрал ноутбук и смотрел сериал. Пенни сидела в кресле и пыталась готовиться к завтрашнему семинару, чувствуя себя совершенно осоловелой после поездки. Гарри звал прогуляться, Гвен — выпить кофе, но Пенни не хотела выходить из комнаты, будучи совершенно не готовой с кем-либо общаться. Компании Уэйда хватало с лихвой: наемник комментировал чуть ли не каждое действие героев на экране, и Паркер уже жалела, что не выкинула его из окна, едва он в нем появился.       Вообще, ее немного беспокоили визиты Дэдпула, но не потому, что он ей мешал или пугал ее, а потому, что его могли заметить другие студенты. Ладно еще когда он заваливался через главный вход — мало ли к кому друг-косплеер пришел; но когда мужчина лез через окно… Это могло вызвать вопросы. Пенни парилась и грызла ноготь: ее все бесило.       Мартин так и не написал, и она не пересекалась с ним даже случайно. Ее грыз стыд за те выходные, когда она сходила с ума от взглядов и прикосновений своего наставника, совершенно забыв о предмете своей сильной симпатии. Наказывая себя за неподобающее поведение, Пенни занималась самоанализом в заключении. Конечно, затворничество не было полным, ведь с ней крутился Уэйд, но какая в сущности разница.       — Ну ладно тебе, конфетка, идем погуляем по городу! Я уже все бока отлежал, не могу уже этого Доктора Секси смотреть, — наемник встал с кровати, рассыпая по смятому покрывалу крошки от чипсов, и подошел к Пенни. Мужчина забрал у нее из рук книгу, привлекая к себе внимание. — Я понимаю, что ты в печали и все такое, но и ты должна понимать, что если ты можешь игнорировать своих друзей, то преступность не получится.       — Уэйд, какая преступность? — Пенни закатила глаза, вспоминая, чем обычно занималась, охраняя покой жителей Кембриджа, и попыталась забрать книгу обратно. Уилсон покачал головой и поднял зажатую в руке книгу над головой. Больше пытаться отобрать ее Пенни не стала: закатила глаза и откинула голову на спинку кресла.       — Давай, влезай в свой костюмчик, я подожду тебя на крыше.       Наемник подмигнул и вышел через дверь. Пенни заставила себя подавить приступ паники, поднялась и натянула маску. Что ж, все же предложение Уэйда было заманчивым. Патрулирование с Дэдпулом было не только интереснее, но и продуктивнее. Он был для Пенни едва ли не идеальным соперником в тренировках. Она не могла нанести ему непоправимый ущерб, а потому не приходилось контролировать себя, следовательно, Пенни спокойно била в полную силу и не боялась случайно убить своего партнера по спаррингу. Они устраивали стычки на крышах, в парках и в подворотнях, и для Пенни драки с Уэйдом были лучшей тренировкой. Хоть он и не был мастером рукопашного боя, предпочитая кулакам оружие, кое-что все же знал, а главное, не стеснялся быть боксерской грушей. Он все настаивал на том, чтобы научить Пенни обращаться хотя бы с пистолетом, но она упрямо отпиралась, повторяя, что использование оружия ведет к большему риску кого-нибудь убить. Ей было с ним хорошо. Не только тренироваться, но и общаться. Уэйд рассказывал всякие байки и рассуждал вслух о каком-нибудь фильме, сериале или услышанном на улице разговоре. Пенни все еще не знала даже, где он живет, но знала, что он любит, и почему-то этого оказывалось достаточно, чтобы ему доверять хотя бы немного.       Пенни поморгала, регулируя линзы, загорелся интерфейс. Паркер неохотно сняла спортивные штаны и футболку и влезла в костюм.       — Карен, новых сообщений от мистера Старка нет?       — Никаких новых сообщений, мисс.       Пенни фыркнула, осторожно выбралась через окно на улицу и, не позволяя себе размышлять, сразу со стены перекинула паутину на ближайшее здание. Уэйд, заметив ее полет, возмущенно крикнул на всю округу ей вслед какие-то ругательства и поплелся следом.       — Нам в другую сторону, разве нет?       Гарри вопросительно изогнул бровь и указал большим пальцем себе за спину, на виднеющуюся из-за деревьев и крыш домов блестящую губку. Они только что вышли из главного корпуса, где отсидели все пары, и теперь Пенни пошла в противоположном от общежития направлении. Услышав недоумение в голосе однокурсника, она развернулась на каблуках и виновато пожала плечами:       — Я забыла тебе сказать: Майк, это парень из фотоклуба, показал мои снимки редактору университетской газеты. Он сказал, что редактор не в восторге, но им нужен фотограф, а это неплохой способ получить репутацию активистки, поэтому я решила сходить.       — Ну ничего себе. Это же ответственность, а ты даже на пары почти не ходишь, — Гарри присвистнул, но ограничился одной репликой, не став читать нотаций или подстебывать. Махнув на прощание рукой, он развернулся и пошел в сторону общежития один: — Что ж, удачи тебе. Увидимся.       — Увидимся!       Пенни пару секунд смотрела на обтянутую клетчатой тканью пиджака спину Озборна, потом повесила рюкзак на оба плеча и поплелась искать адрес, который ей дал Майк. Было немного обидно, что не удалось задержаться в фотоклубе, но университетская газета — недурный профессиональный рост. Гарри прав, работа фотокорреспондентом требовала определенной дисциплины, но Пенни это не пугало: она наоборот надеялась, что жесткие дедлайны и работа в команде помогут ей быть организованнее. Пока она только учится быть супергероем и у нее есть возможность заниматься чем-то, кроме спасения людей, этой возможностью стоит воспользоваться.       Нужный ей дом находился на Пятой улице. В этом районе Кембриджа Пенни бывала редко, но здесь ей нравилось: улицы казались по-особенному уютными из-за своих двухэтажных разноцветных домиков, в которых жили студенты. Впрочем, здание по указанному адресу было трехэтажным, с мансардой, и в отличие от других домов, выделялось своей серостью. Крашеный коричневой краской кирпич, темно-желтые рамы на окнах, запущенный садик перед домом и неработающий, как выяснилось, звонок. Пенни потопталась на крыльце, постучала, но никто не ответил. Ничего другого не оставалось, и она решилась таки дернуть ручку и обнаружила, что входная дверь не заперта. Внутри было тихо: только из арки справа доносилась тихая музыка и голоса. Пенни догадалась, что там общая гостиная, и неуверенно сунула нос в арку.       Она оказалась права: в большой комнате место нашлось и длинному столу, и огромному дивану с новой обивкой, и неработающему камину, в котором, видимо, для антуража, лежали несколько поленьев. В гостиной сидели студенты, некоторые общались, но в основном каждый был занят своим делом. На столе стояла открытая бутылка с янтарной жидкостью и несколько стаканов для виски, почти пустых. Пенни знала, что у МИТ студенты, как и любом другом университете, любили вечеринки и выпивку, но в губке не сталкивалась со столь явным употреблением алкоголя. Наверное, дело тут было в большем контроле: в губке не было собственной кухни, только столовая, а Пенни слышала, что в других общежитиях студенты готовят сами. Кроме того, в губке постоянно находилось большое количество сотрудников, а здесь вообще взрослых не наблюдалось, но и студенты выглядели как-то иначе. Более независимыми что ли.       — Простите, я ищу редакцию, — несколько пар глаз обратились на нее, но большинство проигнорировало и вопрос, и незваную гостью. Пенни уже было подумала, что Майк ошибся или она неверно прочитала адрес на фасаде дома, но одна из девушек, сидящая за столом, нервно поправила хвостик на голове и, смерив Пенни не особо заинтересованным взглядом, сообщила:       — Мансардный этаж.       Паркер благодарно кивнула и двинулась к лестнице. Пара пролетов и дверь, из-за которой доносились голоса и невнятное бормотание телевизора. Пенни постучала, и из-за тяжелой двери тут же раздался недовольный женский голос:       — Кого там черти принесли?! Заходите!       Пенни тут же бросило в жар от грубого обращения. Она толкнула дверь и переступила порог. Подобного она еще не видела. Сперва ей было сложно увидеть вообще что-либо, потому что комната была настолько прокурена, что из-за завесы дыма проблематичным представлялось рассмотреть хоть что-то. Когда глаза привыкли, Пенни осмотрелась: в центре стоял диван, обтянутый тканью цвета фуксии, рядом с ним — два кресла, совершенно разных, очевидно, утянутые то ли со свалки, то ли из чьих-то комнат. Одно с высокой спинкой, другое квадратное. На диване и креслах сидели студенты, видимо, сотрудники редакции. Перед ними стоял низкий кофейный столик, заваленный бумагами, журналами и газетами. Вдоль стены с окнами расположились столы с офисными креслами и компьютерами, а вдоль остальных стен — стеллажи, забитые папками, бумагами и книгами. На одной из полок, расчищенных от бумаг, рядом с завядшим цветком в керамическом горшке стоял маленький радиоприемник. Это его болтовню Пенни приняла за телевизор.       Сотрудники редакции были не менее колоритными, чем сама редакция, но рассмотреть их Пенни не успела: ее внимание к себе привлекла рыжая девушка, которая раздраженно сказала:       — У нас планерка, сядь куда-нибудь и подожди.       Пенни кивнула, но девушка уже не обращала на нее внимания, а Пенни обошла диван и присела на стоящий рядом с одним из столов стул. Теперь Пенни видела стену с входной дверью, и она производила определенное впечатление, обклеенная обложками номеров газеты от пола до потолка. Наверное, она села рядом с местом главного редактора, и на этом стуле сидели сотрудники, которых он ругал или хвалил. Мэй учила, что нельзя лезть к незнакомым людям в душу, но Пенни сгорала от любопытства, и поэтому позволила себе рассмотреть стол редактора, а посмотреть было на что. Захламленный, с несколькими кружками, в одной из которых явно было что-то алкогольное, пахнущее одновременно спиртом и травяным сиропом от кашля. Среди мусора, бумаг, газет, канцелярских принадлежностей было расчищено место для пепельницы, похожей на ежа из-за количества бычков в ней. Никаких сентиментальных рамок с фотографиями на столе не наблюдалось, зато Пенни заметила помаду. Значит, главный редактор — девушка?       — Маргарет, последний материал это просто ахуй, если такая еботень еще раз будет, я дам тебе пинка с этой лестницы и карьера журналиста для тебя на этом закончится, — у Пенни едва уши в трубочки не свернулись. У рыжей была приятная внешность и голос, но разговаривала она ужасно грубо. К тому же, ее угрозы… Пенни слышала, что университетская газета МИТ довольно известна в Штатах, как лучшая студенческая газета, но сомневалась, будто бы у редактора действительно были такие связи, чтобы закрыть двери других редакций для Маргарет. Впрочем, сама Маргарет в словах рыжей не сомневалась: блондинка с кукольным личиком побледнела и закивала, как болванчик.       В дверь постучали, и рыжая закатила глаза.       — Прости, Джесс, я опоздал, — на пороге появился ЭмДжей, состроивший виноватое лицо. В ту же секунду он изменился в лице, заметив Пенни: сначала все эмоции стерлись, словно он был поражен и напуган, а потом он взял себя в руки и кивнул в знак приветствия, сдержанно улыбнувшись.       — Бог простит, — отмахнулась рыжая, — Не называй меня «Джесс», дебила кусок. Лучше скажи, как у тебя продвигаются поиски паучихи?       Теперь настала очередь Пенни бледнеть. Она вцепилась пальцами в ремешок своей сумки и услышала, как тот жалобно заскрипел. Мартин, естественно, ничего не заметил: он примостился на диван рядом с другим парнем и ответил неохотно:       — Пока никак, это вообще-то довольно сложно.       — Не говорите мне, что вам что-то сложно, это ваша работа и ее надо делать. Мартин, я жду результатов, хотя бы каких-нибудь. У нас нет главного материала для следующего номера.       — Хэллоуин? — предложил парень, сидящий в кресле, на подлокотнике которого пристроилась Маргарет. Он был симпатичным, но совсем не во вкусе Пенни, к тому же, его рука недвусмысленно устроилась на бедре у Маргарет. Но главной причиной, по которой он не интересовал Паркер, был Мартин, сидящий поблизости, потому что все мысли сейчас кружили вокруг него.       — Через один, — рыжая вздохнула. — Ладно, мне нужно подумать, завтра пришлю задание Эдди.       — Маргарет наказана, — хмыкнул парень, сидящий рядом с Мартином, и блондинка пнула его по колену, надув щеки от обиды.       — Эд, ты придурок!       Парни рассмеялись.       — Тогда все свободны, пташки. — Рыжая поднялась со своего места и двинулась к Пенни, которая вжалась в стул. Один за другим студенты покинули редакцию: Пенни слышала, как спускаясь по лестнице, Маргарет продолжает переругиваться с Эдди. — Ну привет, Паркер, да? Меня зовут Джессика Джеймсон, но лучше зови меня Джей. Я главный редактор «Дейли Бьюгл МИТ». Майк показал мне твои фотки, они говно конечно, но ты принята, добро пожаловать в коллектив и все такое.       Она села в свое кресло и закурила. Что ж, Джессика определенно была… впечатляющей. Раньше Пенни доводилось встречать эксцентричных людей, но Джей отчего-то производила эффект разорвавшегося снаряда: вокруг нее словно бы все горело. Пенни чувствовала, как в редакции работа кипит постоянно, и синяки под глазами у рыжей указывали на то, что она уделяет своему делу довольно много сил и времени.       — Я буду фотокорреспондентом? — неуверенно уточнила Пенни, глядя на то, как Джей выпускает бесцветный дым и стряхивает пепел в одну из кружек, игнорируя забитую пепельницу. Похоже, дело было вовсе не в лени или неряшливости: скорее всего, у редактора просто не было времени делать уборку. Она кивнула и заправила волосы за ухо:       — Ага, и вот тебе первое задание: мне нужны фото Девушки-Паука. Качественные. Сможешь сделать?       Пенни задумалась, прикидывая, как ей поступить. Идея стать первым фотографом, снявшим Паука, была более чем заманчивой: это было достижение, которое останется с ней на всю жизнь. К тому же, это поднимет рейтинги Дейли Бьюгл, и Пенни завоюет расположение редактора и уважение коллег. С другой стороны, она ведь будет снимать сама себя. Звучит ужасно. Но все же лучше, чем если за ней во время патрулирования начнет охотиться какой-нибудь корреспондент с фотоаппаратом. Если она сама станет этим корреспондентом, то вполне сможет контролировать содержание снимков. Меньше всего хотелось, чтобы ее фото в компании Дэдпула оказались на первых полосах студенческой прессы.       — Да, без проблем.       Джессика моргнула пару раз и вытянула лицо:       — Вот это уверенность. Что ж, тогда проваливай, паучиха тебя дожидаться и позировать не будет.       Паркер распрощалась с редактором и поплелась вниз. Ступеньки на первый этаж показались ей бесконечными. Наверное, мистер Старк будет не в восторге от такой новости. Впрочем, ему ведь можно и не говорить ничего? Интересно, увидит ли он газету? Наверняка будет в ярости. Пенни вспомнила, как вздувается у него на виске венка, когда он злится, и как он сжимает челюсти, и по спине пробежал холодок. Задумавшись о реакции наставника, она споткнулась об порог и едва не приземлилась на лицо, отбив об ступеньки крыльца последние мозги, но ее поймали.       — Быстро ты, — Пенни вздрогнула от знакомого голоса. Погруженная в мысли о фотографиях, она забыла, что Мартин сбежал после планерки вместе со всеми, но как оказалось, он ждал ее. Она выпрямилась, благодарно кивнула и почувствовала, как розовеют щеки. — Добро пожаловать в Дейли Бьюгл.       — Не знала, что ты журналист, — вместо благодарности выпалила Пенни. Она шарила взглядом по его лицу, пытаясь понять, зол он на нее или обижен, но ЭмДжей выглядел совершенно спокойным и улыбался своей солнечной улыбкой, старательно делая вид, что все нормально.       — Я не журналист, просто веду социальные сети газеты. И страницу о Пауке на фейсбуке, это наш спецпроект этого года, — охотно пояснил Мартин.       — Вау, — Пенни пыталась уложить в голове новую информацию, но она никак не желала восприниматься. Что если Мартин все же знает, кто скрывается под маской? Господи, нет. Ничего он не знает.       — Эм, да, — он усмехнулся, растерявшись от ее реакции. — Ну, идем в общежитие?       Пенни кивнула рассеяно и потащилась за ЭмДжеем в сторону губки. Ее терзали разные мысли и догадки, но она просто молчала, не имея ни малейшего понятия, с чего вообще начать разговор. К счастью, Мартин спас ее и начал сам:       — Ты не обижайся на Джесс, она на самом деле добрая. Просто знаешь, Бьюгл это вся ее жизнь. Невозможно руководить такой газетой и оставаться лапочкой.       Паркер не очень понимала, какой «такой» газетой, но уточнять не стала. Было очевидно, что Джей очень любит свое детище и очень старается сделать его еще лучше, но у Пенни все равно голова шла кругом от воспоминания о грубой речи редактора и ее замечания о том, что снимки «говно».       — Да ничего, порядок. — Они помолчали, довольно быстро шагая по улице. Пенни набралась смелости и выпалила: — Прости, что я сбежала и что испортила тот вечер. Мне правда жаль.       — Все нормально, ты что, — Мартин рассмеялся и посмотрел на нее. Под его взглядом Пенни не сходила с ума от мысли, что не знает, куда себя деть. Напротив, было очень даже уютно, и чувство восторга, накрывшее ее, когда она впервые увидела его улыбку, снова зашевелилось в груди. — Но, раз ты хочешь загладить вину, то я буду рад, если ты согласишься сходить со мной на концерт в субботу. В «Талии» играет группа Уилла, ты видела его сегодня, парень Маргарет, которой взбучку устроили.       Пенни вспомнила того смазливого красавчика и его девушку, похожую на куклу, и невольно поморщилась, но Мартин истолковал ее реакцию по-своему:       — Точно, я забыл, у тебя же стажировка у Старка. Прости.       — Я… да. Извини, не выйдет.       Остаток пути они шли молча. Пенни чувствовала себя ужасно неловко. Это было правильно. В смысле, ее отказ. Он был правильным. У нее слишком большая ответственность, чтобы позволять себе прохлаждаться на концертах вместо того, чтобы посвятить это время разработке чего-нибудь для костюма или тренировкам. ЭмДжей не в курсе — и это к лучшему — но у Пенни было гораздо больше обязанностей, чем просто ходить на пары и вести активную студенческую жизнь.       Костюм в рюкзаке казался ужасно тяжелым, а желудок некстати завыл, напоминая, что в него давно ничего не попадало.       Пенни чувствовала себя растрепанной и растерянной. Они с Мартином попрощались в холле, и она уговаривала себя не думать, будто это выглядит так, словно он ее проводил — ведь им было по пути. И все же думать так было страшно приятно. Поужинав, она поболтала с Мэй, а после Гарри позвал их с Гвен на последний сеанс в кинотеатр, и Пенни, стремясь отвлечься от тяжелых мыслей, пошла в кино. Гарри заснул на середине фильма — крутили «Лунный свет» Вуди Аллена, и он действительно усыплял настолько, что Пенни не осуждала Гарри и сама зевала, но упрямо продолжала лопать попкорн и смотреть. Больше всех фильм заинтересовал Гвен, которая даже на попкорн не отвлекалась — так внимательно смотрела. Потом, когда они вместе медленно плелись к общежитию и обменивались впечатлениями о фильме, Пенни вдруг поняла, как все-таки счастлива.       Желтый свет фонарей бликами скакал по лицам Гвен и Гарри, делая их похожими на персонажей картин абстракционистов, и Пенни думала о том, как будет здорово вместе получить дипломы об окончании МИТ, подбросить вверх свои шапочки выпускников. Пройти этот путь вместе, сохраняя и преумножая те приятельские отношения, которые у них установились. Она думала о том, что будет счастлива назвать их однажды своими друзьями. Милую Гвен, смешного Гарри. Было бы здорово, если бы они всегда были рядом с ней.       Внезапно она вспомнила, что может вообще не закончить университет. Ее могут убить или ее личность могут раскрыть, и тогда ей придется переехать. Случиться могло что угодно, но сейчас у нее был вечер, в котором не было мыслей ни о геройстве, ни о Мартине, ни о Старке. Только Озборн и Стейси.       Утром в столовой она увидела Уилла. Наверное, они пересекались и раньше, раз живут в одном общежитии, но Пенни только теперь узнала его в толпе студентов. Он вынырнул из очереди и подошел к ней, не обращая внимания на возмущенные оклики тех, кого он в очереди обогнал.       — Привет, Пенни, верно?       — Да, верно. Доброе утро, — она попыталась состроить приветливую улыбку, но вышло кисло. Уилл и сам улыбнулся натянуто, но бодро сообщил:       — В субботу моя группа играет в «Талии». Раз уж мы теперь коллеги, то приходи послушать, там все наши будут. И подружку приводи, — он подмигнул, и Пенни недоуменно нахмурилась. «Подружка» у нее была только одна — Гвен. Уилл, впрочем, уже обогнул ее и ставил на свой поднос тарелки. — Добро пожаловать в Бьюгл, кстати!       Он улыбнулся на прощание, уже более искренне, и пошел к свободному столику. Пенни взяла еды и присела за столик, где ее уже ждали скучающий Гарри и бледная Гвен, голос которой звенел то ли от напряжения, то ли от волнения:       — Это был Уильям Видоу?       — Уилл? Наверное, — Пенни покосилась на блондинку, которая сжала в пальцах салфетку, и принялась за салат. Гвен не успокоилась и продолжила допрос:       — Откуда ты его знаешь?       — Он работает в Дейли Бьюгл. В чем дело, Гвен?       — Да ни в чем, — Стейси уткнулась в свою тарелку, и Гарри, вынырнув из смартфона, пояснил:       — Гвен по нему сохнет.       — Я не сохну! — тут же ощетинилась Гвен, покраснев от злости и метнув разгневанный взгляд на Озборна. Он засмеялся в кулак.       — Он пригласил нас на концерт его группы в субботу.       — Боже, Пенни! — блондинка аж подпрыгнула на стуле, будучи не в силах сдерживать эмоции. — Что он тебе сказал, расскажи подробно!       — Боже, Гвен, — передразнил ее Гарри, — Расслабься ты. Очевидно же, что никуда вы не пойдете. Пенни поедет к своему Старку, а ты одна туда не сунешься, потому что трусиха.       — Он не мой, — фыркнула Пенни, которая из всей его фразы уловила едва ли не одно только «Старк». — Но вообще-то да, я поеду к нему. Ты можешь сходить с Гарри.       — Что? Ну нет, я к этим панкам не сунусь. Я слышал, они пьют…       — Гарольд! Мы едим! — возмутилась Гвен, не дав парню закончить фразу, и он снова засмеялся, но уже открыто. Стейси махнула на него рукой и повернулась к Пенни: — Ты совсем-совсем не можешь пропустить стажировку? Ни одного денечка?       — Ну… я не знаю, — Пенни растерялась от напора соседки. Та выглядела такой взволнованной, что Паркер едва ли могла бы найти в себе силы отказать. Похоже, для нее это правда важно. С одной стороны на Пенни давили страшным грузом обязательства, с другой — оленьи глаза Гвен. — Слушай, я не могу. Мистер Старк рассердится.       — Мистер Старк рассердится, — Озборн закатил глаза. — Кончай дурить, Паркер, ничего тебе твой железный папочка не сделает, если ты один раз пропустишь ваше свидание. Зато поможешь Гвен личную жизнь устроить.       — Эй, не говори так, — блондинка слегка покраснела, но и то скорее от злости, тогда как у Пенни уже едва ли пар из ушей не валил. — У Пенни с мистером Старком исключительно рабочие отношения. Но я согласна с Гарри, не думаю, что он будет сильно зол, если ты пропустишь одни выходные. Всего одни!       — Так, — Пенни перебила поток фраз, но замолчала сама, толком не зная, что хотела сказать. — Хорошо, я спрошу у него. Но ничего не обещаю.       — Ты знаешь, что ты просто самая лучшая?       Гвен обняла ее за шею и потерлась носом о плечо. Пенни было ужасно стыдно, притом одновременно и перед Старком, и перед Гвен. Умом она понимала, что не может просто забить на стажировку и пойти развлекаться, но сердце ныло при одном только взгляде на счастливую Стейси. Это был невыносимый выбор, и все же до субботы оставалось не так много времени, а значит, его предстояло сделать. Пенни решила отложить его максимально на попозже и отправилась на пары.       Пятница наступила незаметно. Пенни тренировалась одна, тренировалась с Уэйдом, пропускала пары и ходила на них, игнорировала сообщения Джей, которая интересовалась, как продвигаются поиски удачного ракурса для паучихи. Нужно было сесть и крепко подумать, но Паркер откладывала решение проблем, вместо того, чтобы подключить логику и здравый смысл, просто игнорировала. Она больше не видела Мартина, но он писал ей на фейсбуке — скидывал смешные картинки и видео с толстыми котами. Проснувшись пятничным утром, Пенни приняла стратегическое решение не идти на пары: вместо них она планировала встретиться с Уэйдом и смотаться в Бостон. И если она надеялась заняться там патрулированием улиц, то наемник воодушевился, вспомнив про ресторанчик мексиканской кухни.       Пенни откладывала звонок Старку как только могла, и сидела у себя в комнате, устроившись за столом и маялась над новой формулой паутины — хотела увеличить ее грузоподъемность, но мыслями она была далеко от химических уравнений. Некстати вспомнился Токио и те странные выходные. На конференции она выступила достойно, это ее не беспокоило. Зато весьма волновала напыщенность Пеппер, которая обращалась с ней, как будто она ее подчиненная. В какой-то степени так и было, но похоже, Поттс просто не была в курсе, что Пенни носит красно-синий спандекс, иначе бы точно не позволяла себе этих снисходительных улыбок. Больше, чем мисс Поттс, ее волновал мистер Старк. Пенни очень бы хотела списать его странное поведение на общее настроение поездки, но никак не получалось. Она постоянно вспоминала тот разговор в его номере ночью, когда она призналась, что боится, а он назвал ее по имени.       Он сказал, что понимает. И Пенни почему-то верила. Но все равно, что бы там между ними не произошло, она боялась говорить ему, что пропустит стажировку из-за ерунды по сути. Но ведь и поступить иначе не могла? Она тренировалась каждый день, и Гвен права — от пропуска одних выходных ничего непоправимого не произойдет. Разве что она подорвет доверие Старка и испортит впечатление о себе.       — Карен, ты можешь связаться с Пятницей и узнать, что делает мистер Старк?       — Я думаю, мистер Старк тут же будет об этом проинформирован, — откликнулась ИИ, но Пенни все равно потянулась к клавиатуре, планируя взломать, например, парочку камер в башне. Она нервно трясла коленкой и вообще, ее всю трясло: меньше всего хотелось навлечь на себя гнев наставника из-за такой мелочи. Стоило ей забраться в систему, как Карен оповестила: — Входящий звонок от мистера Старка. Вывести звонок на монитор?       — Надо было написать смс-ку, — буркнула Пенни и потянулась за смартфоном. Пришлось ответить. В горле тут же стало суше, чем в пустыне, а все тело напряглось, словно должно было случиться что-то плохое. — Мистер Старк, доброе утро!       Получилось слишком наигранно бодро. Старк на экране, похоже, куда-то шел, но определить, где он находится, Пенни затруднялась. Впрочем, галстук на шее, рубашка и пиджак намекали, что занят он явно не отдыхом. Вместо приветствия он тут же поинтересовался:       — Ну и зачем ты пытаешься влезть в мою систему безопасности? Хочешь Марков украсть?       — Конечно нет! — он, наконец, посмотрел на нее, опустив глаза на экран, и вопросительно поднял брови. — Я просто… не важно. Хотела сказать, что не приеду на этих выходных.       — Вот как, — только и ответил мужчина, но трубку класть не спешил.       — У меня знаете… домашки много. Семинары, ну, вы понимаете.       — Паркер, ты уже использовала эту отмазку, и тогда она не сработала, помнишь? — он улыбнулся и остановился, внимательно глядя на нее. — Ну как хочешь, я тебя не заставляю. Студенческие вечеринки, мальчики, я все понимаю, предавайся греху, молодость все простит как говорится. Не пей много и предохраняйся.       — Да я же…       Он бросил трубку. Пенни еще несколько секунд тупо пялилась на экран, где отображалась автоматически поставленная Карен фотография Старка и время длительности вызова, а потом бросила смартфон на кровать. От удара об матрас он подпрыгнул, перевернулся и упал на покрывало экраном вверх, где тут же зажглось сообщение от Уэйда. Пенни почувствовала, как от бессильной злобы и раздражения наливаются свинцом руки — кулаки зачесались что-нибудь ударить или сломать, но она сдерживалась, только закрыла лицо ладонями и замычала, стиснув зубы. В уголках глаз навернулись обидные слезы.       Одно дело, когда подобные вещи говорит тетя Мэй. Мэй знала ее с пеленок, Мэй воспитывала ее. Она могла позволить себе шутить с племянницей на такие темы, могла вместо обстоятельного разговора отшутиться фразой в духе «покупай презервативы в аптеке, а не на кассе на заправке», могла бы снисходительно улыбнуться на слова о вечеринке. Но мистер Старк такого права, естественно, не имел. У него не было никакого понятия о том, как Пенни была воспитана, и уж конечно, в отличие от Мэй, он сказал это с совсем другим посылом и настроением. И отношением. Если у него была бурная молодость, это вовсе не значит, что она у всех такая.       Пенни закрыла ноутбук и упала на кровать, едва не раздавив смартфон. А было бы лучше, если бы он знал, что у нее вообще не было даже поцелуев? Нет уж, ладно, пусть думает, что Паркер по известному стереотипу о студентах, только и делает, что придается разврату. Может, это и опускало ее в его глазах как паука, но он хотя бы мог такую мотивацию понять. Сам ведь так делал. И не объяснишь же ему, что Гвен, кажется, нравится парнишка из группы, который знаком с самой Пенни и позвал ее на концерт — Паркер сама путалась.       — Чертов Старк.       Она выругалась и покраснела, но стало легче. Паркер рывком поднялась и кинулась к шкафу, чтобы достать костюм и, как планировала, отправиться с Уэйдом в Бостон.       Жители Бостона и Кембриджа знали Девушку-Паука, и ее фото периодически появлялись в СМИ, и нередко она была замечена в компании Уэйда, но к счастью, по-настоящему крупные издания еще не интересовались ни Пенни, ни тем, с кем она проводила время, когда надевала паучий костюм. Откровенно говоря, ей не очень-то хотелось, чтобы на первых полосах газет и в «горячем» в лентах новостей появлялось ее фото с Дэдпулом, обвешанным оружием. Это бы не то чтобы очернило образ Паука, но уж точно бросило бы на него тень. Всем ясно, что какие бы у Девушки-Паука ни были высокие идеалы и моральные принципы, раз она проводит время с кем-то, больше напоминающим оружейный склад, чем человека, то не так уж она и невинна. И наверняка что-то скрывает. Поэтому обычно они сидели рядом или на крышах, или убедившись, что вокруг точно никого нет.       Пенни понимала, что стоит ее снимкам появиться на первой полосе Дейли Бьюгл, на нее обратят внимание и другие крупные газеты. А значит, за паучихой и следить будут пристальней. Пенни понятия не имела, как будет справляться с репортерами и фанатами — ее смущала даже та страница, которую вел ЭмДжей, что уж говорить о большем. Да, ее и так обсуждали, но обычно не лезли к ней на улице, а Паркер отлично помнила, как поклонники окружают Старка, стоит ему сделать шаг в сторону автомобиля или башни. Все это давило, оно еще не началось, но Паркер паниковала уже заранее.       Они перекусили в той самой забегаловке — Уэйд взял еду на вынос и они пообедали на крыше одного из небоскребов. Пенни послушно ела тако, активно запивая колой и про себя проклиная мексиканскую кухню, но наемник упрямо твердил, что и ко всему можно привыкнуть, а ничего сытнее все равно нет. После трапезы они остановили грабителей, напавших на возвращающуюся домой студентку. Пенни чувствовала себя в короткой стычке с ними гораздо увереннее, чем, например, при первой встрече с Дэдпулом. Впрочем, ей даже не пришлось с ними драться — наемник пригрозил им пушкой и они кинулись бежать, а Пенни — за ними. Догнала она их уже к концу квартала и прилепила паутиной к стене дома. Уэйд, пририсовав к ее записке для полиции кривую рожицу, изображающую ее маску, первый ушел, вприпрыжку скрывшись в подворотне. Вызвав полицию, Пенни пустила паутину и взлетела над дорогой. Все внутри замерло: наверное, она никогда не привыкнет к полетам.       Вернулась в губку она уже далеко за полночь, поэтому в субботу проспала завтрак, и если бы не воющий желудок, Пенни не вылезала бы из кровати до обеда. Впрочем, помимо жаждущего пищи желудка, была еще Гвен, которая стучала в ее дверь, едва Паркер выползла из ванной, где провела почти час. Блондинка была определенно взволнованна предстоящим вечерним мероприятием, а когда узнала, что там будет ЭмДжей, то забегала по комнате с двойной скоростью.       — Так, Пенни, мы должны выглядеть достойно! В «Талии» собирается вся эта тусовка, там будет много поклонниц группы, мы должны выделяться, но все же не казаться такими же легкодоступными, как они, — рассуждала Гвен, перебирая вешалки с одеждой Пенни. Сама Пенни сушила волосы, свесив голову с кровати и закинув ноги на стену, и переписывалась с Уэйдом. Волнение Стейси и ее суетливость не раздражали, и все же Пенни была бы благодарна, если бы блондинка немного расслабилась. А еще было немного некомфортно от того, что выходные она проводит в Кембридже. — Ты меня не слушаешь, Пенни.       — Прости, Гвен, знакомый пишет. Я… я не знаю, что надеть, давай ты выберешь? — Пенни умоляюще посмотрела на Гвен и та, театрально вздохнув, вернулась к шкафу. — Тебе не стоит так переживать. К тому же, у Уилла есть девушка?       — Маргарет? Она спит с капитаном команды по теннису, все это знают.       — Что? Ты серьезно сейчас? — пораженная, Пенни села ровно и нахмурилась, совершенно не веря в услышанное. Она видела их вместе всего раз, и Уилл с Маргарет выглядели как обычная милая пара, Пенни даже подумать не могла, что у них могут быть на самом деле такие отношения.       — Разумеется я серьезно, — Гвен достала черную футболку и покрутила в руках.       — А Уилл? Он знает? — говорить об этом было одновременно неприятно и любопытно. Пенни не любила сплетни в школе, не любила обсуждать кого-то у него за спиной, но сейчас дело касалось любовного интереса Гвен.       — Конечно знает. Он не из тех, кто разрывает долгие отношения из-за трудностей.       — Гвен. Это не трудности. Это ужасно!       Стейси опустила руки, в которых сжимала зеленое платье Пенни, которое Старк купил ей в Токио. От одного взгляда на него у Пенни сжалось сердце. Блондинка вздохнула и села в кресло:       — Послушай, Пенни. Я знаю, что у тебя еще не было отношений и твое представление о них основывается на фильмах восьмидесятых. Но в реальном мире люди ради комфорта и выгоды терпят порой даже такие вещи, как измены. И если Уилл решил, что Маргарет для него — хорошая пара, значит, попытается сохранить отношения с ней.       — А о том, что ты в него влюблена, он знает?       — Нет, и не узнает никогда, потому что я не влюблена в него, Пенни. — Гвен подперла кулаком подбородок. — Он просто нравится мне. Я бы хотела… общаться. Не знаю.       На этом разговор сошел на нет. Пенни все еще испытывала неловкость, но все равно, выпроводив Гвен, принялась собираться. Не долго думая, надела черную короткую юбку, футболку с беседующими электронами — она понятия не имела, оценят ли панк-рокеры ее научный юмор, но в футболке хотя бы было удобно. Плотные колготки и макияж: Пенни металась, но все же нарисовала стрелки чуть толще, чем обычно, и подкрасила губы. В семь, как условились, она зашла за Гвен — только накинула кожанку и натянула конверсы. Едва Стейси показалась на пороге, Пенни почувствовала, как у нее сердце болит.       Блондинка была не совсем блондинкой — в ее волосах, завитых в локоны, кое-где виднелись розовые пряди. Глаза жирно подведены, на губах — блеск. Под кожаной курткой на ней было надето облегающее черное мини-платье, от длины которого у Пенни глаза лезли на лоб. Что ж, Гвен хотя бы изменила своей привычке носить каблуки и обула мартинсы.       — Как я выгляжу?       — Э… Отлично, Гвен.       Стейси просияла, и они вместе покинули губку и двинулись к клубу «Талия». Пенни слышала, что этот клуб — любимое место отдыха для музыкантов Кембриджа, но само собой, никогда там не была. Откровенно говоря, она вообще не бывала в клубах, но в этот раз она все же шла на концерт, а это многое меняло. У «Талии» стояла толпа молодежи, большинство из них курили и громко разговаривали, смеясь. Гвен взяла Пенни за руку и проскочила мимо толпы внутрь, получив себе вслед несколько одобрительных присвистов от парней.       Внутри царил приятный полумрак, все стулья у бара и за столиками были заняты, но прибывающих посетителей это не останавливало: они покупали себе выпивку и вставали поближе к сцене. Гвен не растерялась в новом месте, сразу подошла к бару и заказала им по пиву, и через минуту Пенни держала в руке мгновенно запотевшую бутылочку крафтового пива, а еще через минуту заметила в толпе Джей. Редактор, одетая в огромную джинсовую куртку и малиново-розовые брюки сильно выбивалась в толпе студентов в кожанках и черной одежде — не заметить ее было сложно. Рыжая повернулась, заметила в толпе Пенни и махнула ей рукой, растянув ярко накрашенные губы в улыбке. Пенни вздрогнула — Джессика ее пугала, но завораживала.       — Знаешь ее?       — Редактор Бьюгл, — пришлось повысить голос: в клубе играла музыка. Рядом с Джессикой Пенни узнала репортера, Эдди, кажется, и незнакомого парня: высокого курчавого араба в очках. Они стояли сбоку сцены, на которой незнакомые Пенни парни расставляли инструменты. Наверное, это и была группа Уилла, но ни его самого, ни его девушки поблизости не наблюдалось.       Пенни кто-то тронул за плечо, и она дернулась от неожиданности.       — Привет, ты все-таки пришла, — ЭмДжей улыбался так широко и солнечно, что Пенни не смогла не ответить ему тем же. Парень кивнул Гвен и, придерживая Пенни за предплечье, сказал: — Идем, поздороваемся со всеми.       Паркер замотала головой, но Мартин уже потащил ее к стоящим у сцены сотрудникам редакции, и Пенни, не растерявшись, ухватила за руку Гвен.       — Эй, привет, Паркер! — вне редакции Джессика оказалась куда более дружелюбной и чмокнула Пенни в щеку. Для этого ей пришлось наклониться. — Это Нэд, он мой заместитель, вы не успели еще познакомиться, кажется.       — Очень приятно, — араб пожал Пенни руку и вежливо улыбнулся. В отличие от своей дерганой начальницы он внешне казался более чем спокойным, и Пенни все пыталась придумать, что могло бы вывести из себя такого человека. Он обменялся рукопожатием с ЭмДжеем и обратился к Гвен: — Представишь нас?       — Это Гвен, моя подруга, — Гвен тоже со всеми поздоровалась, и Джессика начала ворчать, что начало задерживают. Наконец, на сцене появился Уилл, и почти полностью забитый зал клуба взорвался одобрительными возгласами и аплодисментами. Пенни растерялась: в ушах загудело от шума, и, когда гитарист ударил по струнам и из колонок раздался рев гитары, а потолок задрожал от шума ударной установки. Паркер дернулась назад, желая просто вывалиться на улицу и дождаться Гвен снаружи, но ее за плечи поймали чьи-то руки, а спиной она оказалась прижата к широкой груди. В нос ударил свежий запах, а возле уха раздался голос ЭмДжея:       — Все нормально, это я.       Пенни замерла. Пока она пыталась привыкнуть к уровню шума, Уилл подошел к стойке микрофона и запел. У него оказался удивительно чистый голос, с такими данными ему бы играть песни про любовь в мальчиковой группе, а не панк-рок, но для Пенни мягкий приятный вокал оказался спасительным потоком в музыкальном грохоте, ухватившись за который, она смогла успокоиться.       — Ну что, ребята, это «Твоя третья половина» и сегодня мы взорвем тут все! — закончив первую песню, сообщил Уилл в микрофон, и толпа отозвалась улюлюканьем.       Как оказалось, большинство песен «Твоей третьей половины» все же были про любовь. Текста понятные и простые, без сложных рифм, метафор и аллегорий, и все же почему-то цепляли. Пенни так и стояла рядом с ЭмДжеем, который так и держал ее плечи, иногда поглаживая предплечья, а сама она разглядывала сцену и людей вокруг. Она впервые была в такой компании и на подобном мероприятии, и ей действительно нравилось здесь находиться. Пиво было вкусным, хоть никакого опьянения она не чувствовала, гормоны счастья вырабатывались от атмосферы вокруг и все равно ударяли в голову. Гвен пробилась в первый ряд, и Пенни не могла не замечать, что Уилл то и дело смотрел на нее, а она жадно ловила каждое слово. Поблизости танцевали Джессика со своим заместителем Нэдом и Эдди. У дверей клуба кто-то толкался, наверное, выпив лишнего, но возле сцены все были полностью увлечены музыкой.       В какой-то момент заиграла медленная мелодия, и Уилл объявил, что эта песня для всех влюбленных. Толпа вокруг тут же распалась на парочки, кто-то медленно качался в такт мелодии, но большинство целовались, воспользовавшись поводом. Пенни успела заметить краем глаза Гвен, которая так и осталась стоять у сцены, и взгляд Уилла, направленный на нее. Внутри что-то дрогнуло, но подумать об этом Паркер не успела: ЭмДжей развернул ее к себе и спросил:       — Ты потанцуешь со мной?       Пенни с ужасом обернулась через плечо и наткнулась на ближайшую парочку: парень положил ладони девушке на бедра, а та то ли кусала, то ли облизывала его шею. Сглотнув, Пенни кивнула, и не пожалела о своем согласии. Мартин вел себя, как джентльмен. Он осторожно положил руки ей на талию и притянул к себе, оставив между ними небольшое расстояние. Пенни было не очень удобно задирать голову, чтобы смотреть парню в глаза, поэтому она просто уперлась взглядом в его шею. Под курткой на нем была надета футболка с широким горлом, и поэтому отлично виднелись ключицы и ровная смуглая кожа. Ей не хотелось этого отмечать, но она невольно вспомнила, что у мистера Старка тоже смуглая кожа, но все же Мартин определенно не был «белым» американцем, и на контрасте с ним белые ладони Пенни выглядели совсем фарфоровыми.       Они медленно двигались в такт музыке, а Уилл на сцене пел о том, что не хочет, чтобы эта ночь заканчивалась, и он предлагает отправиться в путешествие на его «Тардис», чтобы вернуться через сто лет следующим утром. Пенни чувствовала теплые широкие ладони на своей талии, и приятную уверенность, которая ощущалась в прикосновениях Мартина. Она радовалась, что он не зол на нее за испорченное свидание, и ей было хорошо находиться здесь и сейчас, однако она не чувствовала, чтобы взгляды и прикосновения ЭмДжея заставляли кровь бурлить, а тело покрываться гусиной кожей. Ей было спокойно. Не было никакого волнения, ничто не будоражило ее, но тот покой, который охватил ее, был действительно удивительным.       Уилл тянул последний припев, и Пенни, подавшись вперед, коснулась лбом плеча Мартина. Он улыбнулся и провел ладонью по ее спине.       После концерта они стояли на улице у входа и ждали Уилла. Нэд предложил всем вместе отметить удачный концерт в каком-нибудь кабаке, работающем до утра, так как «Талия» закрывалась. Никто против не был. Гвен стояла рядом и сияла, довольная отличным вечером, Джессика с Эдди курили, а ЭмДжей стоял рядом с Пенни, как бы случайно задевая ее руку своей. Дверь клуба открылась, и в проеме возникла Маргарет. Выглядела она разгневанной: волосы растрепаны, щеки пылали, а на лбу вздулась венка. Она сделала шаг к Пенни, но смотрела на Гвен, и прошипела:       — Ты! Сраная шлюха! Думаешь, можно пялиться на моего парня и ничего за это не будет?       — Было бы, на что пялиться, — у Пенни глаза на лоб полезли: она еще не видела, чтобы Гвен кому-то дерзила, тем более, так. Стейси приняла уверенную позу: скрестила руки на груди и выпрямила спину, глядя Маргарет в глаза.       — Ах ты грязь! — зарычала Маргарет и толкнула Гвен в плечо. Все притихли, наблюдая за развернувшейся сценой. Мартин не постеснялся найти ладонь Пенни и сжать в своей, а Эдди затушил сигарету, словно готовился в любой момент кинуться разнимать девушек. Гвен сделала шаг назад, но взгляд не отвела, продолжая с вызовом смотреть на Маргарет. — Думаешь, если дочурка капитана, то можно на чужих парней вешаться?       — Я хотя бы не изменяю своему парню с другим, — Гвен улыбнулась. У Пенни, не успела она закончить фразу, уже волосы на затылке зашевелились. Чутье сработало, предупреждая об опасности, но Паркер точно не ожидала, что Маргарет вцепится в волосы Гвен и потянет вниз. Джессика с любопытством наблюдала за начавшейся дракой, спрятавшись на всякий случай за Нэда. Пенни почувствовала, как Мартин тянет ее назад, но для нее время потянулось, как жвачка. Словно в замедленной съемке, Гвен согнулась пополам, а ее лицо исказилось в гримасе боли. Она ухватилась одной рукой за свои волосы, пытаясь отодрать руку Маргарет, а другой зарылась в волосы Маргарет у самой кожи, сильно сжимая. Пенни находилась в шоке, не зная, что предпринять: оттащить Гвен или отойти в сторону и не рисковать случайностью продемонстрировать способности при таком скоплении знакомых. Меньше всего она ожидала, что Стейси может ввязаться в драку, но тем не менее, это происходило прямо у нее на глазах. Блондинки не дрались в привычном для Пенни понимании. В смысле, даже близко не похоже на те драки, которые Пенни устраивали с Уэйдом. Они толкались, сцепившись друг с другом, и ни одна не собиралась отступать и отпускать соперницу. В дверях возник бледный Уилл, но Пенни его не было жаль: что за отношение?! Она видела, что он весь концерт взгляд с Гвен не сводил. Ничего удивительного, если Маргарет изменяет ему в ответ на его измены. Сработала ли женская солидарность или что-то еще, но Пенни тут же воспылала раздражением к Уиллу.       — Да разнимите вы их уже! — крикнула Джессика, и для Пенни это стало сигналом. Она сама не поняла, как ухватив за шкирку Гвен, отбросила ее в сторону так, что та, не удержавшись на ногах, упала на асфальт. Маргарет повезло меньше: Пенни толкнула ее в грудь, и блондинка, охнув, впечаталась в стену клуба, и Паркер услышала, как хрустнули ее кости, надеясь лишь на то, что ничего не сломала девушке.       Ее саму тут же бросило в холод, а мир вокруг ожил и наполнился звуками. Джессика первой пришла в себя и помогла Гвен подняться. Пенни так и стояла напротив Маргарет, которая, тяжело дыша, смотрела на нее с неверием во взгляде. Еще бы: хрупкая на вид низкая девочка с легкостью впечатала в стену высокую девушку.       — Ты…       — Я спортом занимаюсь. Извини, — Пенни протянула ей руку. Маргарет, заколебавшись, приняла помощь и поднялась. — Разберись лучше со своим парнем, а мою подругу не трогай.       Маргарет кивнула, но Пенни чувствовала, что ничего она не поняла и продолжит свои глупые интриги вместо того, чтобы на чистоту поговорить с Уиллом и разобраться в себе. Остальные невольные свидетели этой сцены растерянно молчали. Голос подал Нэд:       — Похоже, девчата без нас разобрались, — парни неловко усмехнулись. — Что ж, если все целы, пойдемте в бар?       — Мы, наверное, вернемся в губку, — Пенни повернулась и взяла Гвен под руку.       — Я провожу, — тут же кинулся Мартин следом, но Пенни его остановила:       — Не стоит, здесь недалеко. Спасибо за вечер и еще раз извините.       Мартин тут же поник. Наверное, не на такое завершение вечера он рассчитывал. Гвен ничего не сказала, остальные недружно крикнули вслед «пока». Полпути они прошли молча, потом Пенни решилась начать неприятный, но ожидаемый разговор:       — Зачем ты полезла, Гвен? Ты же знала, что у них сложные отношения.       — Эй, я ничего не делала, — начала оправдываться блондинка. — Ты сама видела, что он смотрел на меня, а ее даже поблизости не было. Я просто… не знаю. Не знаю, что на меня нашло. Не стоило ввязываться с ней в драку. Прости. Выставила тебя в таком свете перед всей редакцией.       — Гвен, — Пенни остановилась и положила ладони блондинке на плечи, заставляя остановиться тоже и посмотреть на себя, — я переживаю не потому, что ты выставила меня в плохом свете. Это вообще не важно. Если они хорошие люди, то все поймут, а если нет, значит, так даже лучше, зачем мне связи с непорядочными людьми? Я беспокоюсь о тебе.       — У тебя нет повода, — Гвен отвернулась, упрямо выпятив нижнюю губу.       — Нет, есть. Ты влюблена.       — Ты тоже.       — Я не влюблена в Мартина.       — Я и не про Мартина.       Стейси с вызовом посмотрела на нее, скинула ее руки и зашагала к общежитию. Пенни чувствовала, что между ними образовалась какая-то трещина, и она расползалась и расползалась шире с каждой секундой и с каждым шагом Гвен. Проглотив обиду, Пенни догнала соседку:       — Нет ничего плохого в том, что тебе кто-то нравится, но по-моему, Уилл не тот человек, который достоин твоей симпатии.       — Да ты что? Пенни, ты совсем его не знаешь!       — А ты знаешь? Вы хоть раз разговаривали?       — Не это важно!       Пенни была готова волосы на себе рвать. Разговор не клеился, что бы она ни сказала, Гвен отвечала так, что их беседа скатывалась в ругань. Меньше всего Паркер хотела ругаться с единственной девушкой в университете, которую могла бы назвать своей подругой. Тем более, ругаться из-за парня. Конечно, Гвен была в чем-то права: Пенни не понимала многих вещей о «взрослых» и их отношениях, Пенни мало знала Уилла. Но ей хватало того, что она видела. Его реакции на драку, его взглядов на Гвен, того факта, что он продолжал держаться за отношения, в которых ему изменяли — все это характеризовало его как неприятного, определенно запутавшегося человека. Совсем не тот, кто был достоин быть рядом с Гвен. Пенни знала, что влюбленность слепа и что влюбленные склонны придумывать образ и мечтать о нем, но столкновение с реальностью — вернее, с Маргарет — произошло слишком быстро.       — Он мне просто понравился, понятно? Я не собиралась его отбивать у этой Маргарет или что еще. Я просто разозлилась, когда она так поперла на меня. А вот ты чего полезла? Она бы тебе глаза выцарапала и не заметила.       Они поднялись по крыльцу, вошли в холл губки. Пенни недоуменно нахмурилась: похоже, Гвен под адреналином от стычки не заметила, что Паркер толкнула ее соперницу и ее саму отбросила так, что та не удержалась на ногах. Что ж, так даже лучше. Они молча поднялись на седьмой этаж, и Пенни сказала:       — Я просто не хочу, чтобы он причинил тебе боль.       — И что же ты можешь мне посоветовать, эксперт в отношениях с мужчинами Пенни Паркер?       Пенни застыла, глядя на Гвен. Ей казалось, что она достаточно знала ее, и была уверена, что та не была способна на такие злые слова. Может, другой бы на месте Пенни ответил с таким же ядом, но какая-то часть Пенни не собиралась верить в то, что Гвен сказала это со зла. Она просто возбуждена после потасовки и раздражена, а на эмоциях люди часто говорят друг другу совсем не то, что на самом деле имеют в виду. Гвен, кажется, и сама быстро поняла свою ошибку, но извинения застряли на языке. Она только буркнула, перед тем, как хлопнуть дверью:       — Пенни, беспокоиться не о чем, ясно? Иди спать.       Пенни замешкалась и тоже зашла к себе. Настроение было ни к черту. Меньше всего ей хотелось бы сейчас обнаружить у себя в комнате Уэйда, но к счастью, внутри было пусто. Она, не раздеваясь, упала на кровать и достала из кармана куртки смартфон, о котором совсем забыла, выключив перед концертом за ненадобностью звук. И чуть не завыла, обнаружив пропущенные звонки от Старка и сухое сообщение:       «Перезвони»       Не оставляя себе времени на раздумья, Пенни набрала аудио звонок и прижала смартфон к уху. Спустя несколько долгих гудков, в которых Паркер постепенно растворялась, мечтая, чтобы они унесли ее подальше от этого вечера и этой ночи, в трубке раздался голос Старка:       — Слушаю.       — Мистер Старк?       — Почему не отвечала? — он говорил спокойно, и Пенни не понимала, спокойствие это напускное или ему действительно в общем-то все равно. Ответила она дрогнувшим голосом:       — Я была… на концерте. Не слышала.       — Ага, а потом дралась возле клуба, наверное, некогда было ответить на звонок.       — Откуда вы?.. — она приподнялась на локтях, судорожно осматривая себя в попытке обнаружить жучок или что-то похожее. — Хотя не важно. Даже знать не хочу, лучше скажите, зачем вы за мной следите?       — Затем что не следить за тобой невозможно. Включил «Ходунки». Твоя Карен очень сговорчивая, ты в курсе? Поколдовала бы над ее протоколом безопасности. И шутеры хоть иногда бы снимала, увидят же.       — Я сказала, что это такой фитнес-браслет.       Старк усмехнулся совсем тихо. Пенни не столько услышала, сколько почувствовала его усмешку. Что ж, над протоколами безопасности действительно стоит поработать. Мысль о том, что мистер Старк снова запустил «Ходунки» выводила ее из себя, но сейчас спорить и доказывать ему что-то не хотелось, лучше сделать это с глазу на глаз, а не по телефону.       — Не доводи меня, Паркер. Я позволил тебе остаться на выходные в Кембридже, чтобы ты провела время со своим мулатом, а не демонстрировала способности пьяным друзьям, — голос его, сухой и уверенный, ядом проникал в голову, заставляя Пенни сжимать челюсти от раздражения. Последнее время Старк доводил ее, а никак не наоборот. С того момента, как они вернулись из Токио, только и делали, что либо игнорировали друг друга, либо собачились по телефону. Пенни, разумеется, не собиралась дерзить мужчине, но и слышать это снисхождение в голосе Старка — даже, блин, не злость — было ужасно неприятно. Вот и сейчас он говорил снисходительно-спокойно, так, что у Пенни все внутри сжималось от бессильной злобы.       — Вы не вправе говорить мне, что делать, вы мне не отец и не хозяин.       Пенни чувствовала, что крепко пожалеет, но выпалив это, бросила трубку. Обида бурлила в голове, превращая мозги в жидкий суп. Одна ее часть желала набрать Старка или хотя бы написать ему сообщение с извинениями, а другая — отправить по почте костюм и больше никогда не вспоминать о том, что они вообще были знакомы. Все эти его фразы, поведение, интонации — все это раздражало. Она знала, что он такой, но она видела его другого. Того мистера Старка, который предложил ей сбежать со скучного мероприятия, который назвал ее своей надеждой на прекрасное будущее, который слушал, как она поет в караоке с малознакомыми японцами, который гладил ее щиколотку, принимая ее страх и не осуждая. Тот мистер Старк с легкостью мог стать ей хорошим наставником, другом и в каком-то смысле заменить отца.       А этот Старк отравлял ей мозги своими словами и отношением.       Она словно была на качелях, которые раскачивались то вверх, то вниз, и каждый раз ее подбрасывало. Его голос, его запах, его слова, его руки — все это уже проникло ей в голову. И нельзя было допустить, чтобы этот яд разнесло по организму, чтобы он попал в сердце.       Гвен сказала, что Пенни влюблена, но в кого-то другого, не в ЭмДжея. Уж не Старка ли она имела в виду? Пенни знала, что это не так. То чувство комфорта, спокойствия и легкости, которое она испытывала рядом с Мартином, определенно и было влюбленностью. Те бурлящие эмоции диапазоном от самых темных до самых светлых, которые вызывал Старк — точно ею не были. Он был хаосом. Он перевернул ее уютный мир вверх дном, он рылся в ее белье и не спрашивал разрешения, контролировал едва ли не каждый шаг. Диктаторские замашки, стремление сделать своей девочкой на побегушках. «Давай, Пенни, переводить бабушек через дорогу и снимать с деревьев котов — твое призвание!». Супер, спасибо!       Паркер уткнулась лбом в стену и прокусила губу с такой силой, чтобы почувствовать во рту железный привкус. Боль одновременно отрезвляла и вызывала странные ассоциации.       Пенни вздрогнула от внезапной картинки, возникшей в голове — откуда она вообще там? Мистер Старк стоял перед ней на коленях и, оттянув резинку чулок, звонко щелкнул ей по белой нежной коже, оставляя красную полоску. Этого не было в реальности. Может, ей однажды снилось что-то подобное? Но Пенни считала, что период полового созревания, когда ее преследовали эротические сны с участием, в основном, выдуманных персонажей, уже давно прошел.       «Не доводи меня, Паркер».       — Не доводите меня, мистер Старк, — Пенни зажмурилась, чувствуя, как щиплет глаза от подступивших слез. Она просто устала. Перенапряглась. Слишком много всего происходит. Он слишком на нее давит. Слишком. Давит. Ей хотелось оказаться в Куинсе. Почувствовать ласковые прикосновения Мэй, которая бы погладила ее по волосам и утешила. Но подумав об этом, Пенни вспомнила совсем не Мэй, а Старка, который однажды тоже позволил себе гладить ее по голове. Ее передернуло.       Она понятия не имела, как себя с ним вести. Учителя не прикасались к ней. Мистер Долмар из магазинчика, где делали лучшие в Куинсе сендвичи, не смотрел на нее так. Дядя Бэн не заставлял ее быть сильнее, чем она была на самом деле. Верил в нее — да, но не требовал невозможного. Может, дело в том, что она давно не ребенок?       Это было невыносимо. Мисс Поттс права — мистер Старк не умеет обращаться с детьми. И хоть Пенни выросла, все равно оставалась незрелой во многих вопросах. Ее повергали в шок и вызвали непонимание отношения Уилла и Маргарет, ужасали перемены в поведении Гвен. Обычно такая спокойная, встретив парня, она стала стервозной, и Пенни понятия не имела, что делать и как себя вести. Ей не хотелось, чтобы Гвен страдала, и интуиция подсказывала, что Стейси эта влюбленность не принесет ничего хорошего.       Если это яд, то его нужно выгнать, пока он не проник в сердце.       Но Гвен ее и слушать не желала. Может, утром все станет проще? Они поговорят с Гвен, Пенни извинится перед мистером Старком. Мысли, сделав круг, снова вернулись к исходной точке, к корню всех перемен и проблем. Злиться долго на него было просто невозможно. Паркер подняла валяющийся экраном вниз смартфон и открыла ленту новостей по тегу «ТониСтарк». В основном статьи пестрели слухами о его романе с какой-то незнакомой Пенни девушкой, но пролистав чуть ниже, она нашла новости с токийской конференции. На снимке под заголовком одной из статей Старк стоял рядом с ней и Пеппер на крыльце университета, где проводили конференцию. Пенни помнила, как они позировали, как фотографы попросили поставить Пенни посередине. Мисс Поттс широко улыбалась на этом кадре и стояла от Пенни на некотором расстоянии, а Старк, напротив, едва приподнял уголки губ, зато придвинулся к девочке близко, обняв ее рукой за плечи. Пенни увеличила фото, чтобы рассмотреть лучше его глаза.       Они были все такими же грустными, но светились где-то в глубине. Словно он обрел новую надежду искупить все свои прошлые грехи. Словно нашел тот свет, который ищет каждый человек всю свою жизнь.       Пенни закрыла глаза и почувствовала, как судорожно сжимается горло. Она не хотела с ним ругаться. Она хотела, чтобы они доверяли друг другу, потому что она почти задыхалась от жалости к нему, эта жалость стала такой сильной, что затопила все вокруг, и Пенни тонула в ней, не в силах сделать вдох. Он был ядовит, и он уже был в ней, и она наивно думала, что может его спасти. Действительно хотелось постараться и сделать все, что он попросит. Подчиниться во всем. Но он то ли злился на нее за что-то, то ли просто разочаровался после ее признания в собственной трусости, и теперь своей грубостью отталкивал. Живот протяжно заурчал, но Пенни не сдвинулась с места, чувствуя себя слишком несчастной, чтобы есть.       Она не собиралась плакать, но прежде чем уснула, сжимая смартфон в руке, из глаз все же выкатилось несколько слезинок.