Хорошая девочка

      С утра голова гудела. Не то чтобы боль была сильной, но она никак не отступала и раздражала. Пенни хотела выпить обезболивающее, но было так тошно от мыслей, что даже мучение от головной боли не казалось таким уж ужасным. Наверное, это даже не был мазохизм — Паркер чувствовала, что заслужила эту боль, и потому начала лениво собираться на завтрак. Желудок выл, но Пенни игнорировала его жалобную песню, продолжая медленно одеваться. Не имея никакого желания краситься, Пенни натянула на себя толстовку и спортивные штаны, обулась и, прихватив смартфон, пошла в столовую. Гвен там не оказалось, зато за их привычным столиком сидел Гарри. Организм требовал взять еды побольше, но Паркер ограничилась морковными ломтиками и хлопьями со стаканом сока — Старк определенно будет доволен этим пунктом в дневнике питания.       — Где Гвен? — вместо приветствия поинтересовался Гарри, откладывая смартфон и возвращаясь к своим тостам с сыром. Пенни пожала плечами и молча начала хрустеть морковными палочками. Озборн поморщился. Через несколько минут в столовой появилась Гвен: блондинка взяла завтрак и демонстративно прошла мимо Пенни и Гарри, крикнув приветствие своим однокурсницам так, чтобы Пенни услышала. Стейси, улыбаясь какой-то фальшивой улыбкой, села к однокурсницам. — Вы что, поссорились?       — Вроде того, — неохотно отозвалась Пенни. Есть хотелось ужасно, но она продолжала гонять в молоке хлопья туда-сюда, так и не проглотив ни ложки.       — Из-за парня? — предположил Гарри. Паркер скрипнула зубами и разблокировала смартфон, всем своим видом показывая, что продолжать разговор не намерена. — Как хочешь, мне все равно плевать.       Озборн замолк, с хрустом вгрызаясь в тост. У Пенни от гула в столовой голова болела еще сильнее, но она отлично понимала, что это — последствие вчерашней истерики и она его заслуживает. Она бездумно листала ленту новостей, наткнулась на последние записи фан-страницы Девушки-Паука, но не стала даже читать. Зато на странице Дейли Бьюгл появилась новая запись. Под черно-белой фотографией Пенни, сделанной в первый день в МИТ, где она испуганно смотрела в камеру, выпучив глаза, значилась подпись:       «Протеже Тони Старка становится журналистом! ДБ рады приветствовать нового фотокорреспондента Пенни Паркер».       Вот так теперь ее позиционируют даже студенческие СМИ. Протеже Тони Старка. Пенни смотрела на свою дурацкую фотку и вспоминала тот не менее дурацкий день, когда Старк повез ее в ресторан. Не самая лучшая встреча после лета, но другой у них не было. Она сама не заметила, как с нее прошло уже почти два месяца, которые только все усложнили — теперь происходящее едва ли можно было считать понятным. Она наряжается в красно-синий костюм, помогает жителям Кембриджа, пытается бороться с мелкой преступностью с помощью наемника Уэйда Уилсона. А еще стажируется у Тони Старка, официально является его подопечной и прочее, прочее, прочее. Однако сейчас Пенни куда больше волновал не мистер Старк, с которым она умудрилась накануне вечером поцапацаться, а Гвен, которая так показательно ее игнорировала. Из головы все не выходил их разговор, и чем чаще Пенни прокручивала его, тем больнее слова Стейси впивались под кожу иголками.       Она была права, как ни крути. Едва ли Пенни могла дать дельный совет, и скорее всего, действительно не понимала эту ситуацию верно. Так что ничего не остается, кроме как немного подождать, пока Гвен остынет, и тогда можно будет извиниться.       — Слышал, что вчера случилось. Ты ту девчонку с одного удара вырубила, так?       — Я ее не вырубала, просто не рассчитала силу, — Пенни поморщилась, вспомнив, как едва не раздробила бедной Маргарет все кости. Приложи она чуть больше сил, девушка точно лежала бы сейчас в больнице, если бы вообще выжила. Думать о таком исходе не хотелось: Пенни и без того было слишком тошно, а раз все закончилось хорошо, зачем думать о худших вариантах?       — Ага, значит, слухи преувеличивают, — усмехнулся Гарри, и Пенни рявкнула:       — Гарри, это не смешно. Мне меньше всего хочется, чтобы в университете думали, что я могу вырубить кого-то одним ударом. Думаешь, я не догадываюсь, что про меня разные слухи ходят? Еще этого не хватало, — она замолчала, под конец фразы понизив голос, и, подперев голову ладонью, опустила взгляд в тарелку с размокшими хлопьями. Озборн покачал головой. — Что про меня говорят?       — Ничего из того, что ты не могла бы ожидать, — вздохнул Гарри, доедая тост и выдержав паузу, чтобы прожевать и проглотить. — Что ты спишь со Старком, что ты его дочь, что ты дружишь со мной и Гвен чтобы пробиться повыше. Пока слухов о том, что ты надеваешь по ночам трико и бегаешь по крышам, к счастью, нет, так что расслабься.       — Но они могут появиться.       — Конечно, если ты продолжишь драться со всеми подряд.       Пенни ничего не ответила. Гарри был прав, что тут возразить. Стоило сдерживать себя и позволить парням разнять сцепившихся блондинок. Но Пенни помнила, как болезненно сжалось сердце, когда Маргарет вцепилась в волосы Гвен. Вряд ли она могла бы просто стоять и смотреть, как Стейси получает ни за что. Желудок сжался, а голова загудела от усилившейся головной боли. Пенни прекрасно знала, что Старк в курсе ее состояния — веб-шутер, как и всегда, был на ее запястье, а значит, послушно передавал данные о самочувствии своей владелицы мужчине. Однако он либо был занят, либо злился, но в любом случае, проявлять заботу не спешил.       Паркер со скрипом доела хлопья, превратившиеся в кашу. Она все думала: поработать над безопасностью Карен, усилить протоколы и полностью перекрыть доступ мистеру Старку или же оставить все как есть. Первый вариант определенно был жестким. Он означал сопротивление, агрессивный вызов «вы мне не указ» и все такое. Пенни хотелось не этого. Ей хотелось, чтобы Старк доверял ей, и не хотелось его подводить. Получалось, впрочем, совсем наоборот, но она ведь чуть больше месяца носит костюм, разве можно требовать от нее чего-то большего?.. Она открыла диалог с ним, набрала короткое «Простите», но стерла и убрала смартфон в карман.       До обеда они с Гарри просидели в библиотеке, готовясь к семинару. Пенни никогда не чувствовала себя тупой: даже в школе, хоть она лучше разбиралась в точных и естественных науках, для нее не было проблемой понять глубинный смысл романа или пьесы — она многим интересовалась, и именно благодаря широкому кругозору входила в школьную команду по декатлону. Однако в это воскресенье, занимаясь с Гарри, она вообще не соображала, что они делают. Мысли витали где-то далеко от книг и распечаток, и Пенни постоянно отвлекалась на смартфон, проверяя, нет ли новых сообщений от мистера Старка. Мужчина молчал.       Во время обеда Пенни решила перестать морить себя голодом и наконец плотно поела. Голова прошла, но вместе с ней прошло все желание заняться учебой. Пенни не видела Гвен на обеде, но не могла перестать думать о ней и об их разговоре прошлым вечером. Остаток дня Паркер провалялась в своей комнате, изучая функции костюма и бездумно просматривая страницы в Интернете. На ужин она отправилась в ближайшую пиццерию, никого с собой не позвав — хотелось побыть одной. Поев, она еще долго сидела на жестком диванчике и цедила молочный коктейль, открывая и закрывая диалог с мистером Старком снова и снова. Вернувшись в Губку, Паркер включила новый мини-сериал на нетфликсе и посмотрела его полностью, заснув только к утру.       Вполне предсказуемо она проспала завтрак, но не расстроилась — лишний повод не пересекаться с Гвен. И все же начиналась новая учебная неделя, от одной мысли о которой Пенни становилось тошно. Проснувшись, она едва не лишилась чувств, когда увидела новое сообщение, но все волнение угасло, когда она его открыла. Всего лишь Джессика напоминала о фото.       Пенни думала о снимках все пары и даже радовалась, что насущные проблемы вытеснили из головы Старка и Гвен. В конце концов, рано или поздно фотографии Паука появятся в прессе, с этим ничего нельзя сделать, и действительно будет лучше, если она сама этим займется. Ей не нужен журналист, который будет таскаться за ней и случайно однажды увидит ее с Дэдпулом. Но ведь и об этом рано или поздно узнают. Пенни хотелось выть, когда она об этом думала, поэтому она решила, что будет справляться с проблемами по мере их поступления. И сейчас нужно было сделать фотографии Девушки-Паука.       После ужина Паркер вместо бассейна или спортзала положила костюм в рюкзак и вышла из общежития. Она прогулялась немного по Кембриджу — вечером уже было довольно холодно, так скоро и первые холода начнутся. Пенни некстати вспомнила, что у нее нет пальто: то, в котором она ходила последние годы в школе, довольно сильно поизносилось и требовало либо ремонта, либо замены. Наверняка Мэй об этом знала лучше самой Пенни и что-нибудь придумает. Паркер остановилась в переулке за рестораном вьетнамской кухни, достала из рюкзака костюм и быстро переоделась, полагаясь на свое чутье. Ее немного напрягало, что чутье подводило ее в ситуации с Уэйдом. Видимо, ее паучья часть полагала, что Уилсон никакой опасности не представляет, а потому о его приближении Пенни узнавала обычно, когда наемник уже начинал болтать, подкравшись к ней поближе. Сейчас чутье тоже молчало, и Паркер, достав фотоаппарат, прицепила рюкзак паутиной к стене.       Камеру пришлось закрепить с помощью паутины к стене на уровень своего лица и включить серийную съемку на таймер. Она понятия не имела, какие фотографии ей нужно сделать, поэтому просто встала напротив фотоаппарата и, кисло улыбнувшись, дождалась щелчка затвора. За ним последовал еще один, после которого Пенни догадалась, что скорее всего, ее улыбку видно все равно не будет.       — Эй, конфетка! Делаешь селфи? Странный способ, но не мне тебя осуждать!       Уэйд хлопнул ее по плечу и, заметив фотоаппарат, пристроился рядом, обнял одной рукой за плечи, щипая Пенни за щеку, а на второй поднял указательный и средний палец, показывая букву V. Щекой он прижался к щеке Пенни — для этого ему пришлось наклониться. Щелкнул затвор, и Паркер толком не успела понять, почему даже сквозь два слоя ткани Уэйд горячий, как батарея, как наемник уже отскочил в сторону.       — Уэйд! Ты мне кадр испортил, — Пенни вздрогнула, когда камера щелкнула последний раз, и пошла снимать технику со стены.       — Я принес чуррос, — вместо извинений сообщил Уэйд. Пенни только вздохнула. Повесив фотоаппарат на шею, она спросила:       — Можно тебя поснимать? Это никуда не пойдет, просто… для себя. Я давно никого не фотографировала.       Уэйд нахмурился — у Пенни даже холодок по позвоночнику пробежал, но наемник тут же смягчился и заулыбался. Паркер пустила паутину вверх и кивнула мужчине. Он тут же издал радостный клич и, едва ли не хлопая в ладоши от радости, успел обхватить руками колени Пенни прежде, чем она улетела слишком высоко.       Они шатались по городу почти всю ночь. Ели чуррос на крыше одного из учебных корпусов, слушали музыку со старенького телефона Уэйда с экраном в сетке мелких трещин, обсуждали сериал, который Пенни посмотрела накануне. Уэйд его не видел, но это не мешало ему высказывать свое мнение. В Кембридже было тихо, но Пенни все равно попросила Карен сканировать местность каждые полчаса. Ничего не происходило — даже преступникам было слишком лень что-то делать ночью после понедельника. После встречи с Уэйдом стало немного легче, но когда они расстались, Пенни обнаружила, что ее рюкзак сперли.       Паркер, взвыв от досады, поплелась к общежитию. В рюкзаке, конечно, ничего особо ценного не было: ее одежда и любимые конверсы, смартфон, наушники и, кажется, какие-то батончики. Рюкзак было жалко, но гораздо сильнее сердце болело по смартфону и конверсам — к ним Пенни была особенно привязана. Придется, похоже, сказать Мэй. Пенни представила, как сообщает тете о том, что где-то посеяла новенький смартфон, и тут же захотелось выплюнуть свои внутренности от стыда. Оставалось только радоваться, что самое ценное — фотоаппарат и костюм — были при ней.       Вернувшись в общежитие, Пенни предсказуемо не смогла уснуть. Карен сообщила, что смартфон можно попробовать отследить, но это займет время. Пенни решила, что попытаться стоит. Лучше так, чем расстраивать тетю. Перекусив чипсами, она скинула фотографии на компьютер. С улыбкой пролистала снимки Уэйда — он кривлялся на всех и выглядел скорее как аниматор на детском празднике, чем наемник, только скрещенные за спиной катаны напоминали о том, кто он на самом деле. Пенни долго смотрела на ту фотографию, где они были вместе, когда он только подбежал к ней, и боролась с желанием распечатать ее и повесить где-нибудь над столом или кроватью. Это вызвало бы вопросы. Она могла бы напечатать маленький размер и сунуть под чехол, но теперь у нее вообще не было смартфона, хоть Пенни и решила, что вернет его.       Фотографии Паука вообще были ужасны. Все, кроме последней, когда Пенни, испугавшись щелчка затвора, посмотрела прямо в объектив. Она стояла ровно, повернувшись на три четверти к камере, пальцы на руках нелепо растопырены, а под маской угадывается выражение озадаченности. Пенни открыла фотошоп и принялась обрабатывать снимок — его можно было отнести Джей.       Ложиться спать уже было бессмысленно, поэтому Пенни, приняв душ, оделась — пришлось надевать юбку и лоферы — и, прихватив флеш-карту и шутеры, пошла на завтрак. В столовой еще совсем не было людей, потому, наспех позавтракав, она вышла из Губки и направилась в сторону общежития, где на мансардном этаже находилась редакция. Улицы постепенно наполнялись людьми, и Пенни периодически забегала за угол какого-нибудь дома, чтобы открыть голографический интерфейс на своем «фитнес-браслете» и проверить, как дела с поиском ее смартфона и нет ли пропущенных звонков или сообщений. Было тихо.       В уже знакомом ей общежитии тихо совсем не было: в общей гостиной кто-то ругался на повышенных тонах, и от отборного мата у Пенни аж зубы заскрипели. Как она поняла, в основном здесь жили студенты факультета маркетинга — люди весьма тонкой душевной организации. Пока она поднималась по лестнице наверх, ей вслед неслись возмущения о том, что кому-то «не могут скинуть ебучий макет уже неделю, а там еще нужно проверить переносы и завтра сдать в печать». Пенни была весьма далека от всего этого, и по большей части разговоры в этом здании оставались для нее непонятными, но одно она осознавала довольно четко: вряд ли кто-то непричастный понимал, сколько времени и нервов отнимает работа медийщика. Из-за двери в редакцию доносились звуки радио, по которому передавали бодрую утреннюю передачу. Пенни постучала и, дождавшись только ругани, вошла.       — А, это ты, мелочь. Заходи, — Джей благосклонно кивнула. Она сидела на своем месте, сложив ноги на столе, и курила, стряхивая пепел в чистую пепельницу. В руках она держала какие-то бумаги, разлинованные на прямоугольники, в которых были начирканы красной ручкой зигзаги и кресты. — Принесла фотки?       Пенни кивнула. К ней подошла симпатичная девочка, которую Пенни раньше не видела — у нее была вполне обычная внешность, но запоминалась прическа в стиле Жаклин Кеннеди. Кроме нее и Джессики никого в редакции больше не было. Она улыбнулась и представилась:       — Я Бетти Брант, занимаюсь версткой. Проходи, давай носитель, я напечатаю фото. Джей не любит смотреть на снимки с экрана.       — Разумеется, читатель же не будет смотреть на них с экрана, — прокомментировала Джессика ее фразу, не отрываясь от листов. Пенни отдала Бетти флеш-карту, и через минуту из одного из принтеров вылез листок с напечатанной фотографией. Бетти сама достала его и поднесла Джессике. Та, к удивлению Пенни, благодарно кивнула и забрала фотографию. Кто бы мог подумать, что грубая в общении Джей может быть вежливой в подобных мелочах.       Минуту, показавшейся Пенни бесконечно долгой, редактор просто изучала снимок, потом затушила сигарету и подняла глаза на Пенни:       — Это действительно она?       Пенни кивнула. Джей нахмурилась, посмотрела на фотографию, потом на Пенни, потом снова на Пенни. Паркер бросило в пот, но чутье молчало. Джессика не могла по одной фигуре, сейчас скрытой под свободной рубашкой и объемным пиджаком узнать в Пенни паучиху. Наконец, Джей кивнула:       — Ладно, Паркер. Фотка дерьмо, это и ежу понятно. Поэтому ты сделаешь еще, получше. Постарайся поймать ее днем. Но эту мы возьмем в номер, нам нужен эксклюзивный материал. ЭмДжей уже сделал текст, думаю, будет пушка.       Бетти сдерживалась, чтобы не начать улыбаться во весь рот, Джессика бросила фотографию сверху на кипу бумаг и, порывшись в ящике стола, достала белый почтовый конверт и протянула Пенни.       — Гонорар. Не распизди всем, что я плачу вам, ясно? Бетти, давай фотку Паркер на первую полосу и макет мне на стол, внесу последние правки и в печать. — Пенни растерянно сжала в пальцах белый конверт. — Ты тут еще? Дуй отсюда, мелкая.       Паркер кивнула, на прощание махнула Бетти и вылетела из редакции. Сердце учащенно билось в горле одновременно и от облегчения, и от страха, что ее могли раскрыть. Если все пойдет так и за ней закрепят статус фотографа Девушки-Паука, то с прессой станет проще хотя бы на начальном этапе, пока не появятся папарацци и всякие энтузиасты. Пенни понятия не имела, что будет дальше, но жалеть о том, что сделала, было уже в любом случае поздно. Выйдя из общежития маркетологов, Пенни первым делом проверила данные Карен и обнаружила, что ее смартфон уплывает на корабле из порта в Бостоне.       — Боюсь, его уже не вернуть, — сообщила Карен.       — Я уже поняла, — Пенни хотелось выть, но она заставила себя успокоиться и взять себя в руки. Нужно было забрать рюкзак раньше, сама виновата, но теперь уже ничего не поделать, сокрушаться поздно. Придется сказать Мэй, что потеряла смартфон. Паркер вспомнила о конверте, который ей дала Джей, и заглянула внутрь: сумма небольшая, ей Мэй высылала меньше на неделю, но все же, это были только ее деньги, заработанные каким-никаким, но трудом. Пенни улыбнулась: что ж, их можно отложить и начать копить на новый смартфон.       — Пятница, что у нас сегодня?       Старк, потягиваясь, спустился в гостиную. Пройдя мимо дивана и барной стойки, он остановился у кухонного стола и поставил вариться кофе. Настроение с утра было ни к черту: позавчера паучиха то ли сбежала с континента, то ли просто посеяла свой смартфон. Тони склонялся ко второму, потому что шутеры и костюм все еще были в МИТ, уж с ними-то Пенни вряд ли бы рассталась, но все равно немного беспокоился. Он ожидал, что после их последнего разговора Паркер поставит от него заглушки везде, где только можно, но ничего не изменилось. Она, кажется, даже не пыталась, и мужчина не понимал: то ли ей было настолько плевать, то ли это было знаком о готовности к перемирию. Впрочем, она молчала, а звонить первым он больше не собирался. Раз девчонка сказала не лезть к ней, то он и не будет. Пропустив всю болтовню Пятницы мимо ушей, Старк ухватил только конец:       — …свежая пресса, которая вас заинтересует, на обеденном столе.       — Пятница, ты же знаешь, что я не читаю газеты, — недоуменно напомнил Тони. Сбоит что ли?       — Думаю, вам стоит взглянуть, сэр.       Тони закатил глаза и кинулся снимать турку с плиты — зазевался и чуть не упустил кофе. Перелив варево в большую кружку, он не спеша двинулся к столу. Не сказать, что мысли о непутевой паучихе не давали ему есть и спать, но он определенно волновался после их последнего разговора и надеялся, что она в порядке. Ее жизненные показатели скакали, но не значительно: похоже, она не ела какое-то время и у нее опять начались перебои со сном, но днем Паркер бодро бегала по городу и признаков каких-то проблем не подавала, словно ей совсем все равно.       Он все прокручивал их разговор — и в голове, и на записи, — и ловил себя на том, что то, как она произносит эту ядовитую последнюю фразу, вызывает в нем не только ярость. Паркер говорит «хозяин», и у Тони волосы шевелятся на затылке. Паркер плюется ядом, и Тони иррационально хочется сделать что-то глупое. Положить ее поперек колен, чтобы… чтобы что? Наверное, отшлепать, да так, чтобы синяки не сходили минимум сутки, даже с ее регенерацией. Раньше он бы, наверное, совсем не смутился такому желанию и с удовольствием бы потакал ему. Но теперь Старк нахмурился, опускаясь на стул и ставя перед собой кружку с горячим кофе. Не то чтобы он видел в ней ребенка — очевидно, что нет, раз у него возникают такие мысли и желания. Просто Паркер была слишком милой. Слишком невинной. Маленькой и очень сильной девочкой, которая всего боялась, которую он должен был защитить и направить на нужный путь. Только у него отношения с ней никак не клеились, а хотя бы поэтому подобные мысли оставались неуместными. Да, девчонка выводила из себя порой так, что хотелось ее как следует проучить, но не таким способом ведь. И к тому же он для нее был почти стариком — во всяком случае, Тони сам так считал бы, будь он девятнадцатилетней девочкой. Он горько усмехнулся. Докатился, пытается поставить себя на место подростка, чтобы понять, что между ними происходит.       Тони потянулся к кофе, чтобы наконец сделать глоток, но его взгляд упал на свернутую пополам газету, которую прежде не видел. «Дейли Бьюгл МИТ», и на первой полосе — очень уж знакомый костюм. Рука не дрогнула, хотя Старк был уверен, что его затрясло от подступающей злости. Он развернул газету, чтобы убедиться: на первой полосе было помещено фото Паркер в костюме Паука. Огромный заголовок, едва ли не больше названия газеты, был лаконичен: «Кто она?», а под фото разместился небольшой текстовый блок, очевидно, кусочек главного материала. В его начале стояла подпись автора, и только увидев ее, Старк почувствовал, как закипает.       «Мартин Джейсон»       Тот гребаный мулат, что все это время крутился вокруг Пенни и вел свой идиотский блог на фейсбуке. Тони нашел на Мартина всю информацию, как только узнал, что тот трется возле Паркер. Приехал из Атланты, получил стипендию в МИТ за спортивные достижения — парнишка занимался легкой атлетикой. Родители самые обычные, только вот биологический отец умер от передоза, когда Мартину не было и года, а в остальном все благополучно. Нравился девчонкам, спортсмен, красавец, работает в университетской газете, фанатеет от Паучихи, черт возьми. Тони предполагал, что мулат если и не знает наверняка и не догадывается, то хотя бы подсознательно чувствует, что Пенни связана с Пауком куда сильнее, чем может показаться, но теперь в нем все просто бурлило от злости.       Он чувствовал, что его тащило куда-то совсем не в ту сторону, куда надо бы. Тони одернул себя, когда первым делом подорвался со стула, чтобы кинуться в Кембридж и посмотреть в глаза Паркер. Тяжело дыша, он сел обратно и прижал ладони к щекам. Он не должен так волноваться, не должен быть таким импульсивным. Старк отлично помнил тот раз, когда Дэдпул задел Пенни пулей, и он примчался в университет как только смог. Помнил ее перепуганные глаза, похожие на две стекляшки — такие светлые. Как она смотрела, когда увидела его в столовой.       Снизу вверх.       С трепетом.       Вот как.       Мужчина вздохнул и потер глаза.       — Пятница, сделаем вот что…       — С ума сошла?       На парту перед Пенни упал свернутый пополам свежий номер «Дейли Бьюгл» с ее фотографией и статьей ЭмДжея. Паркер только закатила глаза и снова уткнулась в учебник, который держала в руках и судорожно пыталась вычитать там хоть что-то за десять минут до пары. Гарри, не церемонясь, плюхнулся на стул рядом и, порывшись в сумке, достал ручку.       — Пенни, Кембридж маленький. Не помогай им, не привлекай к себе внимание. Тебя вычислят раньше, чем ты успеешь пожаловаться Старку, — наклонившись и понизив голос, поделился опасениями Озборн. Пенни отмахнулась и сморщила нос. — Что с тобой происходит? Почему ты все еще не помирилась с Гвен?       — Она спрашивала про меня? — отвлекшись от книги, девушка с надеждой посмотрела на однокурсника. Гарри поджал губы и покачал головой:       — Она со мной тоже не разговаривает. Так что с тобой такое? — он смягчился, но лежащая между ними газета не помогала забыть о том, что парень сказал минуту назад.       — Повздорили с Гвен.       — Я заметил, — Пенни захлопнула учебник, смирившись с тем, что ей уже не удастся подготовиться к паре:       — С мистером Старком тоже.       Гарри присвистнул:       — Ты чего, Паркер? Нашла с кем ругаться. И что вы не поделили?       — Это не твоего ума дело, — Пенни завелась с пол-оборота, вспыхивая, как спичка. Шутер под рукавом рубашки завибрировал, но Паркер не обратила на это внимания, вцепившись взглядом в Озборна. — Он порой ведет себя, как полный козел, а я слишком завишу от него, чтобы послать, вот и все.       — Ты назвала его козлом и покраснела, ты в курсе? — Гарри засмеялся. Пенни шлепнула его по руке, но Озборн не остановился: — Ты выглядишь как очень злая морская свинка, пожалуйста, не надо.       Он снова расхохотался, и в этот момент в аудиторию вошла молодая преподавательница. Она не вела у их группы ничего, но Пенни знала ее, потому что часто видела в коридорах университета. Девушка поправила блузку и взволнованно сообщила:       — Мисс Паркер, вас ждут.       Пенни вздрогнула, услышав свою фамилию, и резко повернулась к преподавательнице. Та приподняла брови, как бы спрашивая: «ну и чего ты ждешь?», и вышла из аудитории. Повинуясь интуиции, Пенни забрала учебник — в сумку он не помещался, а новым рюкзаком она не обзавелась, поэтому приходилось таскать книги в руках — и, кивнув Гарри, вышла в коридор. Началась пара, и теперь он стремительно пустел, но Пенни бы и в толпе заметила Хэппи, который ждал ее, озираясь по сторонам и сжимая и разжимая кулаки. Она сама не заметила, как проглотила вздох разочарования: и откуда вообще взялась надежда, что это мистер Старк?       — Хэппи?       Она подошла к мужчине, недоуменно нахмурив брови.       — Привет. Тебе нужно взять вещи?       — В смысле? — Хоган закатил глаза:       — Ну в смысле, Тони тебе разве не написал? Не тормози, пожалуйста, у меня еще куча работы, кроме как быть твоим водителем.       — Хэппи, у меня учеба, — Пенни понизила голос, втолковывая мужчине эту очевидную вещь, но он скривил губы, как будто пары это самое меньшее, что вообще могло его заинтересовать. — Я не могу среди недели взять и приехать в башню.       — Нет, можешь. Пенни, просто идем в машину, я объясню все по дороге, сейчас на это нет времени.       Пенни вздохнула и поплелась за Хэппи. Она планировала переодеться и положить в спортивную сумку сменную одежду и личные вещи, но оказавшись в своей комнате, почувствовала очередной прилив раздражения. Что за наглость — выдергивать ее среди учебной недели, прямо с пары? Вероятнее всего, это из-за газеты. А еще вероятно, что…       — Тони в ярости, — Пенни только поджала губы. Хэппи с сомнением посмотрел на нее, когда она вышла из комнаты без сумки и в том же, в чем была, но ничего не сказал. Они сели в машину, и Хоган поехал к аэропорту. Паркер не волновалась: она злилась. А услышав, что мистер Старк тоже рассержен, она почувствовала некоторое удовлетворение. Он и должен быть рассержен, разве нет? До аэропорта они почти летели, обгоняя машины и пару раз проскочив на красный, поэтому Пенни была занята тем, что испуганно смотрела на дорогу, вцепившись в сидение. На взлетной полосе их уже ждал знакомый самолет. Пенни не хотела, но хлопнула дверью машины. Хэппи поднимался по трапу за ней и вещал:       — Ты постарайся быть с ним мягче, он ведь волнуется о тебе. Что, кстати, с твоим телефоном?       — Рюкзак потеряла, — отмахнулась Паркер.       — Я так и думал. — Хоган закатил глаза. — И все же: не доводи его. Он никогда не был ответственен за кого-то в таком смысле. Ему непросто, понимаешь? — Он открыл дверь, но Пенни остановилась на пороге и повернулась к мужчине, и, едва она начала говорить, как голос дрогнул и сорвался на хрип:       — Хэппи, будь ему хоть немного не плевать, он был бы здесь, а не выдергивал меня посреди пары просто потому, что ему так захотелось.       — Пенни…       — Не защищай его! — сказала она гораздо тверже. — Я прекрасно понимаю, что я для него не более чем способ продемонстрировать, что он может быть хорошим человеком и помогать таким, как я. И это, знаешь, очень неприятно, быть для кого-то просто средством удовлетворения потребностей своего эго. Он игнорирует мои отчеты с патрулирования, звонит только чтобы отчитать меня за то, что я защищала свою подругу. Это не забота, Хэппи.       — Я его не защищаю, просто забыл тебя предупредить кое о чем.       В салоне кто-то кашлянул, и Пенни, побледнев, повернулась к источнику шума. Мистер Старк сидел в кресле и строго смотрел на нее. Хоган, решив им не мешать, пошел в кабину пилота. Как только за ним закрылась дверь, Пенни физически ощутила, как сгустился в салоне воздух. Дышать стало трудно: она опустила глаза, будучи совершенно не в состоянии смотреть на Старка. Он вздохнул:       — Как видишь, я все-таки здесь.       Она промолчала. Голос его звучал спокойно, но Пенни чувствовала, что спокойствие это напускное — мистер Старк был хорошим актером, когда хотел того. И зная, что за этим ровным тоном скрывается злость на нее, наверняка усугубленная тем, что он только что услышал, Пенни все равно не могла справиться с тем, как разгонял по коже дрожь бархат его голоса. Это было что-то новенькое и несколько пугало. Она и раньше замечала, как на нее действует его голос — как беспрекословно подчинялась любой просьбе и шла на зов, но теперь это ощущалось как-то иначе.       — Садись, мы взлетаем, пассажиры должны быть пристегнуты.       Пенни молча повиновалась. Села в кресло напротив мужчины, пристегнулась и неловко сложила ладони на коленях. К щекам тут же прилила кровь: юбка, в которой она была на парах, конечно, была вполне приличной, но все ж таки достаточно короткой. Она неловко сжала подол и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Нужно извиниться, он ведь этого ждет.       — Мистер Старк…       — Замолчи, я услышал достаточно.       Самолет набрал высоту, и Старк отстегнулся. Хэппи так и не появился, зато к ним подошла стюардесса и принесла мужчине виски, спросила у Пенни, не хочет ли она есть, и, хоть желудок предательски урчал, что, к счастью, было почти не слышно из-за шума двигателей, Пенни отказалась, сказав, что не голодна. Мистер Старк только вскинул брови на ее отказ от еды, и, когда стюардесса ушла, все-таки не удержался и прокомментировал:       — Ты, конечно, можешь думать, что мне совсем все равно, но я видел твои показатели последних дней и дневник питания. Ты на диете?       — Хочу пару фунтов скинуть перед Хэллоуином, — она резко замолчала, прикусив губу. Да как остановить этот поток яда? Она не хотела грубить ему, не хотела говорить подобное, но слова вырывались сами, Паркер даже не успевала подумать, а горькие слова уже слетали с языка.       — Да ты, оказывается, язва. Палец в рот положу — откусишь?       Пенни так и не подняла глаз, а теперь еще и отвернулась, стремительно краснея. Она сдержалась от того, чтобы ответить что-то в таком же духе: в горле пересохло от напряжения. В груди разгорался стыд за свое поведение: она никогда раньше не позволяла себе быть настолько грубой со старшими. Тем более с теми старшими, от которых так или иначе зависела. Тони смотрел на нее, прикладывая все силы, чтобы просто не наорать и тем более не представлять, как ее губы обхватывают его палец, когда он погружает его на две фаланги в горячий рот. Глупая маленькая Паркер наверняка бы прикусила его и потом смотрела на него точно, как сейчас — виновато.       Он летел, но не в Нью-Йорк, а куда-то к Солнцу. Солнцу горячему, светящему так ослепительно, что болели глаза, если задержать на нем взгляд, а Тони смотрел и смотрел, жадно ловил каждое волнение на его поверхности и запоминал. Он знал, что ослепнет, но не мог оторваться. Прежде такого не случалось, а сейчас он словно потерял управление над тем кораблем, в котором находился. Вопрос времени, когда он сгорит на ее поверхности.       С женщинами ему было просто: одни ложились в кровать и ничего не требовали, другие чего-то просили, третьим было нужно гораздо больше, чем то, что он мог дать. Пеппер хотела слишком многого, но однако почему же все то многое, чего определенно захочет Паркер, его не пугало так, как желания Поттс? Может, оттого, что Пеппер на самом деле никогда его по-настоящему не понимала, а лишь делала вид? Отличная помощница, прекрасный директор, хороший друг, но в роли женщины — так неправильно, а ведь он думал, что любит ее, путая любовь с привязанностью и уважением. И все же, Пеппер сильная. Она спокойно перешагнула через него и пошла дальше. Выбросить Пенни, когда надоест или все зайдет слишком далеко, не получится, а просто переспать с ней — неправильно. Она захочет, чтобы он был рядом. Чтобы перебирал ее волосы, целовал в висок, чтобы они просыпались и засыпали вместе, чтобы «первый раз» был особенным, чтобы все последующие — запоминающимися. Познакомит с Мэй, представит друзьям — совсем в другом качестве. Он не знал, нужны ли ей будут кольцо и дети, но знал, что нужен будет он, потому что такие, как Паркер, упадут в любовь и захлебнутся, и если их не держать, то утонут.       Старк не был готов к такому. Хватало того, что на нем лежала ответственность за ее геройскую деятельность, в которой, кстати, одна проблема следовала за другой. Мужчина боялся, что если не найдет общий язык с Пенни, то рано или поздно ее косяк станет куда крупнее, чем просто драка с девчонкой возле клуба, а ее доверие к нему исчезнет совсем. Его и так мало, и он был рад, что она призналась ему в своем страхе. Теперь он хотя бы знал причину ее импульсивных решений.       Пенни ни о чем не думала. Она весь полет сидела, не двигаясь, и сгорала со стыда. Выслуживаться перед Старком не позволяла гордость, но и открывать рот и говорить хотя бы слово против тоже никак нельзя было. Естественно, о том, что она уехала, никто не знал, но и сообщить кому-нибудь об этом она не могла — без смартфона Пенни осталась без средства связи с Озборном. Конечно, можно было бы отправить ему сообщение с шутера, но Паркер этого не делала, будучи не в состоянии пошевелиться и тем более переписываться с Гарри, когда Старк сидит напротив и сверлит ее взглядом.       Когда они прилетели в Манхэттен, уже стемнело. Паркер, выбираясь из самолета, поежилась, но, к счастью, машина ждала их почти возле трапа. Хэппи сел за руль. Пенни отвернулась к окну, Старк болтал с кем-то по гарнитуре, но она не слушала. Ей хотелось есть, в душ и спать, оставив выяснение отношений на утро, но она так же понимала, что если мужчина начнет разговор сейчас, то не сможет просто уйти в гостевую спальню, тем самым снова ведя себя по отношению к нему столь отвратительно. Думая о предстоящем разговоре, она не заметила, как заснула в машине, пока они стояли в пробке. Слишком измотали ее эти мысли и ругань, особенно когда она не могла ни с кем поделиться своими переживаниями. К тому же, сказывался голод — организм просто отключился, будучи больше не в состоянии справляться с переживаниями и недоеданием. Хэппи сделал музыку, играющую в салоне, тише. Старк едва справился с желанием накинуть свой пиджак на нее — это было совершенно точно лишним. В машине тепло, они скоро будут в башне. И все же глядя на то, как паучиха, скрестив на груди руки, съежилась и сопела, Тони не мог не поймать себя на мысли, что забота об этой девочке — едва ли не лучшее, что с ним случалось за всю его чертову жизнь.       Хоган заехал на подземную парковку и заглушил двигатель.       — Отнести ее наверх?       — Не надо. Все равно будить, ей нужно поесть. Закажи лучше еды, что-нибудь калорийное.       Хэппи кивнул, вышел из авто и двинулся к лифту, набирая номер доставки. Старк легонько тронул Пенни за плечо:       — Паркер, вставай, приехали.       Она пробормотала что-то неразборчивое, и Тони поджал губы. Вся злость на нее, которая в нем кипела на протяжении дня, куда-то делась, уступив место спокойствию и какой-то странной и даже не уместной ласковости. Он не мог злиться долго — только не на Пенни. Старк еще раз потряс ее плечо, позвав по фамилии, но не получил никакой реакции. Господи, неужели ее так измотал перелет, раз она отрубилась, так что не добудишься? Девчонка тихо сопела, и во сне ее лицо выглядело совсем детским. Тони вдруг очень хорошо понял героиню фильма «Лило и Ститч», только он никого не просил, а ему все равно послали ангела. Поддавшись порыву, мужчина наклонился к ней и сказал тихо:       — Мы приехали, Пенни.       Она вздрогнула и взбрыкнула, едва не заехав рукой Старку в челюсть. Он тут же отпрянул, увернувшись от возможности остаться без зубов, и нахмурился:       — Паркер, твою мать, просто выходи из машины.       — Вы назвали меня по имени? — Пенни смотрела недоверчиво, словно сомневалась в том, что слышала, голос ее после сна немного дрожал и звучал хрипло, а густые брови смешно съехали к переносице. Если она и хотела выглядеть хотя бы немного опасной, то ей это определенно не удавалось.       — Какая разница, вылезай, — мужчина отвернулся и открыл свою дверь. Ему не хотелось, чтобы паучиха заметила то, как он позволил себе лишнее, неуместное. У них не те отношения, чтобы обращаться друг к другу по имени.       — Нет, погодите, — она успела схватить его за запястье прежде, чем мужчина выбрался из автомобиля. Старк, дернувшись, как неваляшка, поморщился, и Пенни испуганно одернула руку, осознав, что не рассчитала силы и сжала слишком сильно. Он повернулся к ней, всем видом показывая, что слушает, но надолго терпения не хватит. — Я хочу вам кое-что сказать.       — Вот как мы поступим, — он вздохнул. — Сейчас ты поешь и ляжешь спать. А утром я буду готов тебя выслушать, если ты еще будешь хотеть донести до меня свою мысль. Идет?       Пенни кивнула и грустно улыбнулась. Они молча поднялись в башню, так же, не сказав ни слова, поужинали — Паркер никак не могла заставить себя посмотреть на мистера Старка, хоть чувствовала на себе его взгляд. Ей было ужасно стыдно за свое поведение. За необдуманные поступки и грубость в адрес мужчины, и сейчас она действительно ощущала себя совершенно разбитой. Хорошо, что он забрал ее в башню — в МИТ она бы к концу недели с ума сошла, терзая себя от невозможности помириться с Гвен и нормально поговорить со Старком. Ситуация со Стейси совсем выводила ее из себя: блондинка вела себя, как настоящая стерва, но Пенни все равно не жалела, что защитила ее и тем самым вызвала гнев у Старка. Она поступила правильно, что бы ей ни сказал наставник.       Приняв ванну, Пенни поболтала с Гарри по видеосвязи, сообщив, что срочно пришлось уехать в Нью-Йорк и она не знает, когда вернется. Парень закатил глаза и выдал:       — Похоже, на этой неделе уже не увидимся.       — Почему? Я вернусь максимум через пару дней.       — Я поеду к родителям на выходные. Будет вечеринка в нашем доме. Я хотел остаться в Кембридже, но отец сказал, что традицию нарушать нельзя и что ему важно, чтобы мои друзья — дети его партнеров — повеселились у нас.       — Вечеринка? А какой повод?       — Господи, Паркер, ты вообще соображаешь? Хэллоуин. В воскресенье, — Пенни только охнула: она совсем забыла. Озборн понизил голос: — Кстати, отец твоему Старку отправил приглашение для тебя, но он сразу послал нас в задницу.       — Боюсь, мне сейчас не до светских раутов, а мистеру Старку не до расшаркиваний. Передай мистеру Озборну мои извинения, — Пенни понятия не имела, как ведут себя богатые и знатные в таких ситуациях, но сказала то, что сказала бы героиня фильма про барышень девятнадцатого века. Гарри кивнул и поджал губы. Похоже, он не очень-то был рад, что ему придется торчать на этой вечеринке и наверняка надеялся хотя бы увидеть там Пенни. Они поболтали еще немного, обсудив проект, который нужно было сдать до Рождества и за который они, естественно, еще не брались, и распрощались.       — Карен, отправь Уэйду сообщение. Скажи, что я у Старка, напишу, как вернусь, пусть не теряет. И разбуди меня завтра в восемь.       — Да, мисс.       Голографический интерфейс потух, Пенни сняла шутер и положила на прикроватный столик.       В груди осталась сосущая чернота. Она слишком устала, чтобы что-то решать прямо сейчас, но еще больше устала от конфликтов. Желание увидеть тетю стало таким непреодолимым, что Пенни села на кровати, скинув одеяло, ведомая одной только целью: выбраться через окно и добраться до Куинса. Она даже открыла шутер, проверяя заряд паутины — должно было хватить на дорогу туда, а обратно… попросит Хэппи забрать ее. Или возьмет у Мэй мелочи на проезд. У тети, конечно, возникнут вопросы, но разве она не поймет, что сейчас совсем не время для расспросов, а нужно просто быть рядом?..       — Мисс Паркер, я буду вынуждена сообщить мистеру Старку о ваших передвижениях, — голос Пятницы прозвучал набатом в тишине, когда Пенни соскользнула с кровати и подошла к окну.       — Не говори ему, — не очень-то рационально пытаться договориться с ИИ, и все же именно этим Пенни занималась, ковыряясь с оконной рамой и силясь понять, как она открывается.       — К сожалению, мне придется сказать.       — Пятница, я не видела Мэй два месяца, сейчас лучший момент, чтобы с ней встретиться.       — Ваше психо-эмоциональное состояние не стабильно, в данный момент для вас лучшим вариантом является здоровый восьмичасовой сон, занятия спортом и прогулки на свежем воздухе, а раздражители лучше исключить, — бодро посоветовала Пятница. Пенни продолжала ковыряться с рамой, которая, разумеется, не поддавалась.       — Это в Манхэттене-то воздух свежий? — проворчала она, уже твердо решившая сбежать к тете. Пенни сама себе не нравилась, если уж на чистоту. Дерганная, капризная, грубая, готовая разреветься в любой момент. Она чувствовала, что не справляется буквально ни с чем, что делает неправильно совершенно все, и не оставалось никаких сил и мотивации для того, чтобы быть сильной и стойкой. Сбежать из башни, где Старк так хочет ее заточить. И побежать подальше от всего, что так давило. От университета, от Уэйда, от ЭмДжея, от редакции, от мистера Старка, от этой паутины, которая, кажется, вилась петлей вокруг ее шеи и душила с каждым днем все сильнее. Это было несправедливо и нелепо. Почему у нее не было выбора?       — Мисс Паркер…       — Заткнись. Ты просто компьютер, ты просто выполняешь приказы, — рявкнула Пенни, в отчаянии дергая раму вверх. Она не поддалась, зато треснул ноготь, Пенни зашипела от злости, оторвала его под корень. Руки стали ватные. Она знала, что стоит приложить усилия, и рама вылетит вместе со стеной, но ее словно что-то удерживало. Она была такой слабой. Такой чертовски слабой. Здесь, в этой башне, в этом городе, рядом с этим мужчиной.       — Мистер Старк уведомлен.       Пятница замолчала, видимо, обидевшись, если ИИ вообще имел такую прописанную в коде функцию. Пенни ударила ладонью по стеклу, по нему вверх побежала трещина. Почему у нее не было выбора? Почему она должна жить с этой силой, не зная, куда ее деть? Не понимая даже, кто она. Совершая одну ошибку за другой. Уши заложило: Пенни не слышала, как за ее спиной открылась дверь, как вошел Старк, и как разбилось оконное стекло. Пол вокруг нее оказался усыпан крошкой осколков.       — Что ты творишь, Паркер?       Он хватал ее запястья, пытался сдержать. Пенни знала, что сильнее него, но все равно подчинялась. Она не видела ничего из-за стоящих в глазах слез, что все еще не пролились, но различала его темную фигуру. Он стоял на коленях рядом с ней, не заботясь о рассыпанном вокруг стекле, держал ее лицо в своих ладонях, гладил большими пальцами ее щеки, вытирая злые слезы. Ее взгляд метался, Паркер, будучи совершенно не в состоянии смотреть на что-то дольше доли секунды, бегала глазами по лицу мужчины и рассыпанной на полу стеклянной крошке. Она блестела, словно звездная пыль. Пенни и сама себя ощущала пылью: такая же легкая, неприкаянная, совершенно не цельная. Ее, Пенни, не было, были только тысячи сияющих осколков на полу. В комнате стало холодно почти мгновенно, но Пенни бил озноб не от этого.       — Почему ты бежишь? Что я делаю не так? — его голос звенел, и не нужно быть психологом, чтобы понять, что Тони испугался. Он смотрел, как она дрожит. Сердце билось учащенно и сжималось болезненно от того, какой беззащитной она казалась. Она хваталась тонкими пальцами за его запястья, открывала и закрывала рот, продолжая беззвучно рыдать, и смотрела на него слепо, как загнанная лань. Он уже ее поймал. Бежать некуда, и все же она рвалась, отчаянно искала выход. Рот Пенни скривился, и она прошипела:       — Это я. Я все делаю не так. Я ничего не могу. Мистер Старк. Я трусиха. Я слабая.       Она говорила короткими фразами, задыхаясь к концу каждого слова. И Тони видел, как истерика, накрывшая ее, отступает тем скорее, чем больше слов она выплевывала. Паркер, наконец, выпустила из глотки короткий хрип, который не давал ей дышать, и, рвано вдохнув, заплакала в полную силу. Кончик ее носа задрожал, по щекам хлынули новые слезы. Мужчина пытался было придумать, что сказать, как поддержать ее, как доказать, что вовсе она не слабая и все ее ошибки — это нормально, но Пенни избавила его от потребности что-то говорить. Дернувшись вперед, Паркер упала лицом ему на грудь.       Как хотела спрятаться от всего мира в объятьях Мэй, в своем отчаянии и истерике она спряталась в нем. В его руках.       Старк, не медля ни секунды, обнял ее с такой готовностью, что его самого передернуло от того, как естественно этот жест у него получился. И Пенни, все еще дрожа, зацепилась руками за его футболку где-то ниже ребер, сжала пальцами ткань с такой силой, что та заскрипела. Притягивая ближе. Чтобы нырнуть в его теплый омут, где она могла позволить себе быть слабой. Позволить себе не стыдиться этого. Пенни и сама не понимала, как такое возможно: она одновременно хотела сбежать от него за то, что он заставляет ее чувствовать себя так, и в нем же от этого спасалась. Она хотела бы, возможно, ударить его. За то, что не предоставил выбора. За то, что давил. Говорил, что так лучше. Но лучше для кого? Она хотела бы вылететь в разбитое окно, зацепиться паутиной за ближайшую высотку и больше никогда не возвращаться сюда, забыть его имя и то, как он выглядит.       Но притягивала ближе. Пачкала слезами ткань. Случайно мазала губами кожу в вырезе футболки. Горячая волна истерики отступала, как после прилива море возвращается в свою колыбель, оставляя мокрый песок. Он разгонял ее боль и страх, скользя ладонью между ее лопаток. Горячий, живой. Она почувствовала, как он касается губами ее виска, и глаза наполнились новыми слезами. Пенни успокаивалась, как успокаиваются взорвавшиеся люди в объятиях любимых, остывала, дышала рвано и захлебываясь, но слезы, которые текли еще по ее щекам, были слезами спокойствия. От резкой смены эмоций сердце билось безумно, а руки и губы подрагивали.       Она не чувствовала сонливости, видимо, перевозбудившись. Но не стала возражать, когда мужчина помог ей подняться и молча отвел в другую спальню, всю дорогу не выпуская ее ладонь из своей. У Пенни даже не осталось сил возразить, когда он принялся обрабатывать ее порезы от стекол, которые уже начали затягиваться, только бормотала постоянно, что у него у самого спортивные брюки на коленях красные. Старк не замечал, или делал вид, что не замечает. Пенни не было стыдно за разбитое окно и свою истерику, единственное, что она чувствовала — это опустошение. Тони тихо говорил что-то ласковым, успокаивающим тоном. Покончив с ее царапинами, ушел куда-то и вернулся через пару минут в чистых брюках. Пенни не помнила, как попросила его остаться, но помнила, как засыпала, обняв часть толстого пухового одеяла вместо привычной игрушки. Помнила его темные силуэт и бархатный голос.       — Ты самая смелая девочка, Пенни Паркер.       Пенни заснула с улыбкой, чувствуя, как нежным теплом перекатывается у него на языке ее имя.       — Вырубай, Карен.       Пенни проснулась от будильника — легкой мелодии, которая постепенно становилась громче. Обычно она не валялась в постели, вставала сразу, но сейчас она перевернулась на другой бок и зарылась носом в одеяло, которое скомкала и обняла, закинув на свою импровизированную гигантскую подушку ногу. В комнате было совсем светло: Пятница уже подняла шторы, и Пенни отлично видела серое неприветливое небо над проливом и подпирающие его дома. Похоже, будет дождь. Пенни лежала, не двигаясь, и постепенно возвращалась из мира сонной неги в реальность. В реальности все было совсем не радужно: предстоял сложный разговор со Старком, а еще в ближайшие дни стоило позвонить тете Мэй и рассказать про потерянный смартфон и кеды. Неприятно. Не хотелось взваливать свои проблемы на Мэй. Она не знала, сколько времени проведет в башне, скорее всего, уедет уже сегодня — в конце концов, она даже сменную одежду не взяла. А вернется в Кембридж и снова будет видеть Гвен, которая ходит мимо, задрав нос. Нужно было придумать, как помириться с блондинкой, но Пенни даже не могла найти в себе для этого сил. Чувствовала себя совершенно опустошенной. Но этим утром опустошение было каким-то приятным.       Как будто снесли жесткий диск и теперь можно начать новую страницу. И все ошибки прошлого дня с легкостью исправить. Думать об истерике вовсе не хотелось: лицо пылало от стыда, стоило мысли о разбитом окне и том, как она отчаянно цеплялась за своего наставника лишь промелькнуть в голове. Хотелось бы сделать вид, будто она ничего не помнит, но Паркер помнила все отлично, особенно те эмоции, потому что они никуда не делись, отступив, впрочем, куда-то глубже. Пенни села на кровати. Она находилась точно не в спальне, которую уже мысленно называла своей, и это было логично, ведь в той комнате теперь нет окна. Но и на очередную гостевую та спальня, в которой она проснулась, тоже совсем не была похожа. Гораздо более просторная, кроме кровати вмещала некую зону отдыха с диваном, креслами и кофейным столиком. Книжные шкафы, две двери — похоже, одна вела в ванную, а другая, как догадалась Пенни, в гардеробную. На кофейном столике брошенная гарнитура и какие-то папки, на одной из которых виднелась, кажется, эмблема ЩИТа. Оформленная в теплых оттенках, спальня резко контрастировала с холодным интерьером в других комнатах Башни.       Потребовалось пара секунд, прежде чем Пенни поняла, где именно провела ночь. Она скинула с себя одеяло (пуховое, мягкое, в приятном на ощупь шелковом пододеяльнике темно-шоколадного цвета) и вскочила с постели, глядя на нее перепугано. Кровать мистера Старка, боже. А где он спал? Не здесь же?       — Мистер Старк велел разбудить вас — совершенно механическим голосом отозвалась Пятница. Ну конечно, какая еще Карен: шутер остался в гостевой спальне. А вот тон Пятницы непрозрачно намекал, что ИИ прекрасно помнит злые слова, которые ей вчера сказала Пенни. И зачем только было прописывать программу, у которой такой вредный характер?!       Пенни замотала головой, словно мысль о проведенной бок о бок с мужчиной ночи могла от туда просто так вылететь. Лицо пылало, а щеки, похоже, напоминали по цвету спелую клубнику. Нужно было срочно убираться. Паркер осторожно приоткрыла дверь и, обнаружив пустой коридор, пулей прошмыгнула в свою спальню.       Приняв душ и почистив зубы, она открыла шкаф и закатила глаза: он был забит одеждой, при том явно ориентированной на ее вкус. Это было странно, приятно и неловко. Щеки порозовели: Тони Старку наверняка ничего не стоит заполнить новой одеждой целый шкаф, а Пенни этот жест вгонял в краску. Разумеется, она не собиралась этим пользоваться. Она выбрала простую футболку и спортивные брюки, которые на ней болтались, затянула шнурок в поясе потуже и для надежности завязала на бантик. Надела на запястье шутер и, распушив пальцами еще мокрые после душа волосы, вышла из комнаты и пошла на кухню, не оглядываясь на зияющую дыру в стене, где раньше было стекло.       Она ожидала, что мистер Старк уже весь в делах, а не сидит за столом и дожидается ее появления. Мужчина в знак приветствия только кивнул ей, не отрываясь от проекции перед собой:       — Твой завтрак на столе.       Другая девушка бы удивилась изобилию блюд, но точно не Пенни. Желудок заурчал, напоминая, что он не против вернуться к частым и обильным приемам пищи. Старк, услышав, даже улыбнулся краешком губ, но ничего не сказал. Пенни устроилась напротив него и принялась за еду, справедливо рассудив, что сначала — завтрак, а потом уже разговоры. Пока жевала, она украдкой смотрела на мужчину, погруженного в работу. В футболке с Led Zeppelin он выглядел как вполне обычный человек. Пенни бы не удивилась, если бы такой мужчина жил по соседству, чинил тостеры и флиртовал с ее тетей. Он отвлек ее от размышлений, подняв глаза и встретившись с ней взглядом.       — Все хорошо?       — Да. Спасибо за завтрак. — Паркер неловко кашлянула. Кому будет приятным пойманным за разглядыванием другого человека? — Нам ведь… нужно поговорить, так?       — Вроде того. — Старк свернул проекции и посмотрел на нее внимательным, долгим взглядом. Пенни стало не по себе, и она, не выдержав пристального взгляда наставника, отвела глаза, уставившись в свою тарелку с цезарем с креветками. Ну вот, теперь он ее рассматривал. Пауза затягивалась, похоже, они оба понятия не имели, с чего вообще начать разговор. Обсуждать вчерашнюю истерику совершенно точно не хотелось никому. Мужчина набрал в легкие воздуха, и Пенни затаила дыхание.       — Знаешь, Паркер, у тебя поразительные глаза. Ты точно не носишь линзы?       — Вы бы об этом знали, — с облегчением вздохнула она, ощущая себя неловко от его последней фразы. Он усмехнулся на ее ответ и покачал головой:       — Действительно, знал бы. Ладно, я вот о чем… Я хотел тебя отругать. Я был в бешенстве, что уж тут говорить. Но ты должна понимать, из-за чего я злился. — Старк говорил мягко, все так же глядя на нее, и Пенни чувствовала себя едва ли не хуже, чем если бы он орал на нее. Мэй всегда говорила с ней спокойно, когда была расстроена ее поведением, и Пенни не нужно было быть психологом, чтобы понимать, что и мистер Старк тоже был расстроен и разочарован. — Я злился потому, что ты подвергла себя опасности и только поэтому. Это здорово, что ты защитила свою подругу. Что там у нее случилось? Не поделила какого-нибудь пустоголового кретина?       Пенни поджала губы и промолчала. От этого спокойного тона Старка у нее сжималось сердце.       — Эй, Паркер. Ты можешь рассказать мне. Что-то произошло?       — Это мелочи. Я справлюсь, правда. Вашего внимания не стоит.       — Паркер.       Она подняла на него глаза. Лучше бы не поднимала.       — Все, что тебя касается… Не заканчивал бы он фразу. Не заканчивал. Пенни прикусила губу, чтобы почувствовать боль и не услышать то, что мужчина собирался сказать. Он смотрел на нее своими печальными усталыми глазами, и говорил о своей заботе. Но дело было даже не в словах, а в том, что она эту заботу чувствовала. Чувствовала в каждой его вспышке злости в ее адрес, в каждом его жесте, действии, в том, как он называл ее по имени. В нем самом. Мисс Поттс говорила, что мистер Старк не может быть ответственен за кого-то и не умеет быть заботливым и внимательным. Пенни ей больше не верила.       — … все это стоит моего внимания.       Потому что она его подопечная.       Пенни почувствовала вкус крови во рту и торопливо облизала прокушенную губу. Старк вздохнул, достал из пачки, присланной с доставкой, салфетку и, наклонившись через стол, прижал ее ко рту своей протеже.       Она не понимала, почему так происходит. Стоит ей оказаться далеко и не видеть его долго, как все катится к чертям: она совершает ошибки, он злится, делает что-то необдуманное. А потом они рядом и все хорошо. Пенни придержала салфетку пальцами, неуклюже размазала выступившую кровь, и, дав себе несколько секунд на раздумье, сказала:       — Простите. Этого больше не повторится.       — Разумеется не повторится. И насчет газеты. Я не против, чтобы ты там работала. И даже можешь отправлять им свои селфи, мне все равно. Но этот мулат больше не будет писать тексты к твоим фотографиям, это ясно?       — Но… — Пенни растерялась от новых вопросов, которые рождались в ее голове каждую секунду, и просто открывала и закрывала рот, пока Старк, подняв брови, терпеливо ждал. — Почему вы так резко поменяли свое мнение? И причем тут Мартин?       — Притом, что у него нездоровый интерес к тебе и к Пауку. Это исчерпывающий ответ?       — Мистер Старк, я не эксперт, — небо кольнуло, и голос дрогнул, но она все равно выдавила из себя: — не эксперт в парнях. Но мне кажется, я просто ему нравлюсь.       — Паркер, если вы начнете трахаться, он рано или поздно — скорее рано — узнает, что ты и есть супер-девочка в трико. Что мы будем с этим делать, а? — Старк нахмурился и чуть наклонил голову вбок, все так же не сводя с нее взгляда, а Пенни судорожно пыталась подобрать слова и безбожно краснела от слова «трахаться». От грубой формулировки внутри все горело и зудело: было стыдно и неприятно, хоть она еще ничего не сделала и пока не собиралась, все равно чувствовала себя так, словно наставник уже застал ее в компрометирующей позе.       — Ну, а почему вы теперь не против моих снимков? — пробормотала она, возвращаясь к еде и делая вид, что разговор вообще только что начался. Мужчина пожал плечами:       — Это случится однажды, пожалуй, будет неплохо, если вначале ты будешь контролировать ситуацию. Только давай договоримся, что будешь отправлять фотки мне, прежде чем отнесешь редактору. — Пенни кивнула. — Отлично. И еще насчет мулата. Я не шучу, Паркер. Если ты раскроешь личность ему, это может быть действительно опасно. Он фанат. С фанатами можно провести одну ночь, а не строить отношения.       — Я не собираюсь с ним спать, мистер Старк, — она ответила резче, чем собиралась, но разговор о Мартине настолько смущал и раздражал ее, что по-другому не получалось.       — Это хорошо. Не доводи отношения до близких, и все будет нормально. Держи его на расстоянии. А я позабочусь о том, чтобы он не писал больше ни слова под твоими фотографиями.       Пенни только кивнула. Спорить не хотелось и сил на это не было: все равно он уже все решил. От разговора остался неприятный осадок. Старк первым покончил с завтраком, залпом допив свой кофе, и, оставив пустую кружку возле раковины, удалился в мастерскую, бросив на прощание, что ждет Пенни там. Впрочем, он прав: порефлексировали и хватит, пора браться за работу. Она смотрела ему вслед, на напряженные плечи, и поверить не могла, что этот же человек прошлой ночью шептал ей ласковые слова, чтобы успокоить после срыва. Быть может, мисс Поттс была права? Все-таки, рыжая знала его куда дольше, чем Пенни, и, хоть Паркер не хотелось в это верить, порой люди только притворяются хорошими.       Когда она пришла в мастерскую, мистер Старк уже был занят: полностью погруженный в голубые голограммы ее же костюма, менял местами какие-то детали и крутил его так и сяк — похоже, работал над улучшением. Пенни не стала пялиться, вместо этого включила свободный компьютер и занялась проработкой алгоритмов Карен. Спускаться в лабораторию не было никакого желания: хоть между ей и Старком оставалось чудовищное напряжение и недосказанность, ей все равно куда комфортнее было с ним, а не в одиночестве в пустой лаборатории. Ближе к обеду Карен оповестила о входящем звонке от Озборна. Пенни пришлось выйти в коридор, чтобы вывести проекцию с камеры на смартфоне Гарри и чтобы парень сам мог ее увидеть. Выглядел он хмуро: насупив брови, недовольно смотрел больше на мастерскую Старка позади Пенни, виднеющуюся через стеклянные двери, чем на саму Паркер.       — Что случилось, Гарри? Я работаю, — Пенни каким-то образом передалось настроение Озборна, и она тоже нахмурилась, недовольно глядя на юношу. Он сидел в машине, которая куда-то ехала, одетый в тонкий свитер с высоким горлом и пальто цвета кэмэл: Пенни невольно вспомнила о своих проблемах и прикинула, как долго еще сможет щеголять в кожаной куртке.       — Вообще-то я звоню по делу, — все в том же тоне ответил Гарри. — Прости, что отвлекаю, хотел показать тебе кое-что.       Изображение дернулось, выхватывая передние кресла авто и серьезного водителя в темных очках и костюме-двойке, а затем в кадре появилась собака, сидящая на заднем сидении рядом с Гарри.       — Пропуская мою вечеринку ты упускаешь возможность познакомиться с Баксом, поэтому я решил устроить вам виртуальное свидание. Бакс, поздоровайся с Пенни.       Пес породы корги завилял хвостом, раскрыл пасть и высунул язык, и этого было более чем достаточно, чтобы Пенни улыбнулась и тихо рассмеялась.       — Я так огорчен, что наставник-тиран не пускает Пенни веселиться, — Гарри изобразил гнусавый высокий голос, явно показывая, что хотел бы сказать Бакс, если бы умел говорить. Пенни снова засмеялась, но уже уверенней.       — Гарри, ты же знаешь, что у него есть на это причины. Скоро День Благодарения, Рождество. У нас еще будет возможность повеселиться вместе, — она знала, что для Озборна была важна ее компания не столько из нежных дружеских чувств, сколько от желания сбежать от тех обязанностей, которые на него возлагал отец.       — Да я понял, — голос Озборна снова посерьезнел, а камера перевернулась, вернув в кадр его лицо. Теперь Бакс лез к нему на колени. — Забей, все круто. Просто подумал, что ты какая-то угрюмая, а теперь еще и Старк тебя среди недели выдергивает судя по всему, э… чтобы работать.       — Порядок, — перебила его Пенни. — Мне пора.       — Увидимся в универе, — коротко попрощался Гарри, обняв Бакса и удерживая пса от попыток облизать смартфон. — Похоже, ты ему понравилась.       Пенни засмеялась, но ответить не успела — Гарри завершил звонок. За спиной стеклянные двери мастерской с тихим шипением открылись, и Паркер, обернувшись, столкнулась взглядом со Старком.       — С милым воркуешь?       — Это Гарри, — зачем-то оправдалась она.       — А почему не по телефону? — мужчина вопросительно вскинул брови, и по его хитрой полуулыбке Пенни догадалась, что он уже обо всем осведомлен.       — Потеряла рюкзак. В нем был телефон, одежда и обувь.       — Ага, поэтому ты внезапно стала леди и сменила кеды на лоферы, — сделал вывод Старк, продолжая стоять рядом с ней. Он чуть наклонил голову вбок, заглядывая в ее лицо. Пенни упорно отводила глаза.       — Я уже начала откладывать на новый. Конечно, первостепенно купить смартфон, а без кед как-нибудь обойдусь, — Пенни покраснела. На самом деле, без кед было туго: раньше она постоянно бегала в них, в том числе, надевала на тренировки. Возможно, не самая подходящая для занятий спортом обувь, но Пенни придерживалась простой философии: главное, чтобы было удобно, а в конверсах ей было удобно. Конечно, иметь одну пару обуви и в пир, и в мир — так себе, но Паркер не жаловалась. К тому же, у нее были лоферы. Все нормально, она же не звезда какая-нибудь, чтобы иметь десять пар на каждый сезон.       — Вот как, — Старк больше ничего не сказал по этому поводу. Обошел Пенни и поинтересовался: — Как насчет пообедать?       Вопреки ожиданиям Пенни, мистер Старк пошел не на кухню, а к лифту, и ей ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Ходить по жилому этажу Башни в тренировочных штанах и лоферах было вполне нормально, но вот выбираться в таком виде куда-то дальше лифта Пенни не то чтобы была готова. Начав паниковать, она взволнованно посмотрела в глаза мужчины, поймав его взгляд, пока они неслись на лифте вниз.       — Все в порядке, паучок, не беспокойся ни о чем.       Лифт остановился не на парковке. Пенни с ужасом смотрела на заполненную людьми лабораторию: стройная сотрудница в безупречном костюме рассказывала что-то группе старшеклассников, пришедших на экскурсию. Пенни была в курсе, что в Башню Старка на экскурсии приходят не только студенты, но и школьники, и теперь не знала, благодарить ей высшие силы за то, что это были именно школьники, а не какие-нибудь первокурсники, среди которых могли оказаться ее бывшие одноклассники. В другом конце лаборатории появился Хэппи. Сразу стало понятно, зачем они здесь, но Пенни все равно недоумевала, почему нельзя было пересечься с Хоганом на парковке. Хуже всего было то, что рядом с ним шагала торопливо Пеппер, стараясь успеть за широким шагом мужчины. В руках он держал какие-то пакеты и смотрел на Старка, только кивая на слова рыжей. Впрочем, на Старка смотрели все, а он делал вид, словно такое внимание к его персоне нисколько не беспокоит.       Обогнув стайку школьников, он встретился с Хэппи и, забрав у него пакеты, принялся поспешно что-то ему объяснять. Его лица Пенни не видела, но видела, как меняется лицо Хогана: оно сперва вытянулось, а потом мужчина согласно закивал и, кажется, даже сказал что-то в знак согласия. Пеппер хмурилась и хмурилась, а потом перевела взгляд на Пенни, и у Паркер едва не перехватило дыхание.       Ее глаза были холодными и пустыми. Она не смотрела на нее с ненавистью, раздражением или злостью. Она смотрела на нее, как на пустое место, которому почему-то уделяется слишком много внимания. Пенни понятия не имела, что там обсуждали Хэппи с мистером Старком, но что-то ей подсказывало, что тема их разговора напрямую касалась ее, и Пеппер это не нравилось. В голове снова всплыли ее слова о том, что Старк не может ни о ком заботиться. А она? Есть ли в ней хоть капля сострадания? Она ведь в курсе нелегкой судьбы Пенни, и при этом, видимо, испытывает к ней… презрение? Неужели мистер Старк не рассказал ей об укусе паука? В таком случае, мисс Поттс наверняка считает Пенни кем-то вроде малолетней содержанки, которая тянет из Старка деньги и с его помощью выгрызает себе место под солнцем.       Но ведь это было не так. Пенни от него ничего не нужно было. По крайней мере, ничего материального. Даже костюм — черт с ним, Паркер бы как-нибудь и без него справилась. Все эти подарки, поездки, общежитие, рестораны, выходные в Башне — все это, по большому счету, ей не было нужно. Ей куда важнее было знать, что он ее понимает и действительно хочет помочь. Вряд ли Пеппер могла это осознать и принять. Людям сложно испытывать эмпатию к человеку, если они сами не оказывались в похожей ситуации. Была ли Пеппер когда-то настолько нужна миру и настолько чувствовала себя им отвергнутой, Пенни, само собой, не знала, и лишь поэтому не могла думать о рыжей плохо. Пенни старалась не судить о людях и их поступках, пока не узнает мотивов. Никогда не знаешь, какая трагедия скрывается за озлобленностью или высокомерием.       Пеппер смотрела на нее долго, не отводя взгляд, и наверное, смотрела бы и дольше, но Старк отвлек ее, тронув за плечо. Она улыбнулась ему, кивнула, и они с Хэппи ушли, а мистер Старк, развернувшись на пятках, пошел обратно к Пенни.       — Это она? Пенни Паркер, его протеже?       — Ага, наверное. На фотках казалась выше.       — И симпатичнее.       Пенни обернулась на двух девочек из экскурсионной группы, которые, не стесняясь, обсуждали ее, стоя в паре метров. Поняв, что она их услышала, они захихикали и отвернулись. Как-то отреагировать не успела: Старк, перекинув пакеты в другую руку, аккуратно взял ее под локоть и подтолкнул к лифту.       На этот раз они спустились на парковку. Старк выбрал серебристую ауди, но не открыл дверь для Пенни, вместо этого обреченно вздохнул и протянул ей два больших пакета, оставив себе третий, значительно меньше.       — Что это? — тупо спросила она, глядя на белые пакеты из плотной бумаги без каких-либо опознавательных знаков.       — Обновки. Доставай и надевай.       Пенни нахмурилась, не зная, как реагировать. Приняла неуверенно пакеты, пристроила их на капоте. В первом оказалась коробка, в которой, аккуратно упакованные, лежали кроссовки фила, беленькие и новенькие. На вес они оказались довольно тяжелыми, а на вид — массивными, однако размер был подобран точно. Паркер влезла в кроссовки, покачалась с пятки на носок и пожала плечами. Во втором пакете оказалась простая нежно-голубая куртка-пуховик длинной до тазовой кости, больше напоминающая одеяло. Пенни, едва накинув куртку, тут же почувствовала, как ей уютно в ней и тепло.       — Мистер Старк…       — Прежде чем ты начнешь возмущаться, возьми еще это. И не теряй больше.       Разумеется, в последнем пакете оказалась коробочка с новеньким смартфоном яблочной компании, о котором Пенни могла только мечтать и вообще никогда не рассматривала в качестве возможной покупки. Она покачала головой и принялась стягивать куртку.       Старк, оставив коробку на капоте, дернулся и рывком надел куртку обратно.       — Хватит выпендриваться, Паркер. Считай это стипендией.       — Мистер Старк, вы и так слишком много для меня делаете. Макбук, общежитие, костюм. Я не могу принять все это! — возразила Пенни, все еще пытаясь выпутаться из куртки, но мужчина крепко держал ее на уровне живота, не давая стянуть.       — Паркер, завязывай, поняла? Единственное, на чем ты сейчас должна сосредоточиться, это тренировки и имидж Девушки-Паука. Не кажется ли тебе, что это будет трудно, если тебе не в чем будет ходить и не с чего звонить твоей тетушке? — он раздраженно зашипел на нее и натянул ей на голову капюшон. Пенни не сдержалась и прыснула от этого жеста. Старк безапелляционно сунул ей в руки коробку с айфоном и пошел к водительскому месту. Пенни, опомнившись, засеменила за ним, прихватив брошенные пакеты и закинув их на заднее сидение. Раунд, похоже, был проигран.       — А почему нас не повез Хэппи? — спросила она, когда Старк вывел машину на улицу. Водил он агрессивно, порой его манера управления авто пугала Пенни.       — У него других дел полно, — уклончиво объяснил мистер Старк, проскакивая на красный.       — А у вас разве нет? — брякнула и тут же прикусила язык от своей наглости. Старк, нацепивший было солнечные очки, чуть приспустил их и повернулся к ней, чтобы посмотреть в ее глаза:       — Мое главное дело — это ты.       Пенни проглотила заготовленную реплику и уставилась на дорогу перед собой, выпучив глаза. Конечно, она действительно была приоритетным проектом, но слышать подобное все равно было приятно. Пару минут они ехали молча, застряв в пробке, а потом Старк выдал:       — Напиши список и отправь Хэппи.       — Какой список? — Пенни недоуменно посмотрела на мужчину, но он от дороги не отвлекался.       — Список вещей, которые тебе нужны. Зимнее пальто, например, или тренировочные кроссовки, или что там еще может быть, я не знаю.       — Мистер Старк, я вообще-то хотела вас попросить кое о чем, — неуверенно начала она, и Тони приподнял брови, показывая, что внимательно ее слушает. — Чтобы вы больше не покупали мне одежду. Для этого у меня есть тетя, к тому же, я теперь сама зарабатываю. Мне платят в газете.       — Брось, я знаю, сколько платят студентам, на кофе хватает и хорошо. Я уже обсуждал твою стипендию в «Старк Индастриз» с твоей тетушкой, тебе не о чем беспокоиться.       — Стипендия и полное обеспечение это немного разные вещи, — Пенни стало неуютно. Она не привыкла принимать подарки от чужих людей, тем более так часто и такие дорогие. Но мистера Старка это, похоже, вообще не смущало. Интересно, всегда ли он так щедр? А если нет, то чем она заслужила подобное отношение? Мужчина так на нее и не взглянул, полностью сосредоточившись на дороге, и, закрыв тему, сказал:       — Это меньшее, что я могу для тебя сделать, поэтому будь добра, не мешай мне.       Пенни поджала губы и ничего не ответила. Она скрестила руки на груди, тем самым показывая, что таким исходом разговора недовольна, и тоже уставилась в окно. В окно, за которым начались слишком знакомые ландшафты.       — Мистер Старк? — Ее голос задрожал от подступающей паники и раздражения. — Мы что, едем к моей тете?       Мужчина закатил глаза и ничего не ответил, сделав вид, что очень сосредоточен на дороге. Пенни беззвучно несколько раз открыла и закрыла рот, не зная, что сказать. Ее поражало то, как легко такой занятой человек, как мистер Старк, откладывал свои дела и был с ней, когда она приезжала. Так делала Мэй — по максимуму старалась уделить внимание племяннице. Быть рядом всегда, когда было нужно. Внезапно Пенни осенило:       — Сегодня будний день! Она на работе, мистер Старк!       — Паркер! — он резко затормозил, и мимо них промчался форд, истошно сигналящий. Остальные водители тоже поспешили выразить свое возмущение, а Пенни покраснела до кончиков ушей, чувствуя вину за то, что стала причиной транспортного коллапса. — Почему бы тебе просто не прикрыть свой ротик и принимать то добро, которое я для тебя делаю? Я не идиот, я позаботился о том, чтобы твоя милая тетя была дома и ждала тебя с рататуем и этим ее ужасным финиковым пирогом. Ты весьма ясно дала понять, что хочешь увидеться с тетей, а я, тиран такой, мало того, что держу тебя в Башне все выходные, как какую-нибудь принцессу, так теперь и среди недели выдергиваю, как ты жаловалась своему дружку Озборну. Так вот я даю тебе возможность повидаться с тетей, и если тебе это не нужно, то можешь выходить из машины прямо сейчас.       Закончив, мужчина перегнулся через колени Пенни и открыл ее дверь.       — Давай, выметайся.       — Мистер Старк…       — Да? Хочешь что-то сказать в свое оправдание, Паркер? — он очень театрально изобразил удивленное лицо, и Пенни засмеялась бы над тем, как смешно приподнимал брови Старк, если бы была сторонним наблюдателем.       — Я не жаловалась Гарри на вас. И он мне не дружок.       — Да, я так и понял.       — Пожалуйста, давайте просто поедем к Мэй. И я пообещаю больше не задавать глупых вопросов.       — Это решительно невозможно, — Пенни поникла. Щеки горели от стыда. Похоже, она слишком быстро нащупала границу терпения своего наставника. — Имею в виду твое обещание. Не обещай того, что не выполнишь. Закрой чертову дверь и помолчи хотя бы до конца поездки.       Он включил музыку, и салон тут же заполнил агрессивный хард-рок. Пенни едва успела хлопнуть дверью, прежде чем машина сорвалась с места и вновь влилась в поток других авто. Остаток пути до дома тети Мэй прошел действительно в тишине, только гремела музыка — вскоре хард сменился RHCP, более мелодичными и спокойными, но Старк продолжал хмуриться. Пенни одергивала себя, но все равно постоянно смотрела на мужчину, на его руки на руле и напряженные плечи. Им стоит поучиться найти общий язык, ведь ей совсем не хотелось выводить его из себя.       Старк остановился возле дома Мэй, отстегнулся и, повернувшись к Пенни, сказал:       — Ну вот, можешь же молча ехать, прямо как хорошая девочка, молодец, Паркер. Ладно, напиши, как закончишь, и если захочешь остаться на ночь, тоже предупреди. Хэппи приедет за тобой.       — Разве вы не зайдете? — Пенни почувствовала, как снова краснеет, когда поняла, что опять задала глупый вопрос.       Ответить мужчина не успел: на крыльце появилась Мэй, и Пенни, отстегнув ремень, вывалилась из машины, споткнувшись о бордюр, вплотную к которому припарковался мистер Старк. Пара шагов — и она крепко обнимает свою тетю, которая что-то счастливо щебечет. Мэй, сжимая плечи Пенни, отодвинула племянницу от себя:       — Дай я на тебя посмотрю. Ох, какая ты стала! Самостоятельная жизнь тебя быстро меняет, детка. Действительно, новая стрижка в жизни еще лучше. Тебе так идет, дорогая.       — Мэй, — вместо ответа на все слова тети, Паркер просто обняла ее покрепче, получив такое же теплое объятие.       — Мистер Старк пообедает с нами?       Пенни оторвалась от тети и обернулась: мужчина вышел из машины и теперь смотрел на нее, нацепив на нос темные очки и облокотившись о капот. Она смотрела на него, жалея, что из-за очков не может видеть его глаз. Старк кивнул, сжал губы и сел обратно в машину.       — У него дела.       В столовой, совмещенной с кухней, действительно уже был накрыт стол, и у Пенни заурчал живот, едва она почувствовала запахи домашней еды. Как бы вкусно ни готовили в столовой Губки и ресторанах, откуда заказывал еду мистер Старк, с Мэй не сравнится ни один шеф-повар. Мэй отправила Пенни мыть руки и снять верхнюю одежду, и уже через минуту Пенни уплетала рис с овощами и мясом, а Мэй, устроившаяся во главе стола, с ласковым обожанием смотрела на свою племянницу.       — Как успехи на стажировке?       — Ну… — Паркер не переставала жевать, успевая отвечать на вопросы. — Сейчас я занимаюсь улучшением собственной разработки. Высокопрочные нити.       — Это действительно отнимает столько времени, милая? — Мэй нахмурилась и вопросительно посмотрела на Пенни, ища в ее лице ответа на свой не озвученный вопрос «он тебя не обижает?».       — Я стараюсь выкладываться на полную, — не отвлекаясь от еды, отвечает Паркер. — Мистер Старк помогает мне.       Ей не показалось — Мэй облегченно вздохнула. Обед прошел спокойно: Пенни взяла на себя роль оратора, и, не дожидаясь вопросов тетушки, завалила ее потоком информации. Рассказала про Гарри и Гвен, про редакцию Дейли Бьюгл, про то, как ей нравится заниматься спортом и вообще как в Кембридже здорово и как у нее все хорошо. В начале обеда Паркер чувствовала напряжение, но оно рассеивалось постепенно, уступив место тому обычному спокойствию, которое ощущает оторванный от дома человек, когда возвращается туда, где его ждут.       Когда они доели, на улице уже совсем стемнело, и единственное, чего хотелось Пенни — остаться дома до утра. Отправив Хэппи короткое сообщение с предупреждением, что останется у тети, Пенни помогала Мэй с посудой, вытирая вафельным полотенцем чистые тарелки.       — У тебя с ним точно все в порядке?       — Что? — Пенни вздрогнула, и щеки ее тут же заалели. — Да, все хорошо.       — Пенни, если он сделает что-то… — начала тетя назидательным тоном, но Пенни ее перебила:       — Если он сделает что-то плохое или неправильное, или доставляющее мне дискомфорт, я тут же сообщу тебе.       — Хорошо. Я просто волнуюсь о тебе. Тебя не было всего пару месяцев, а ты изменилась до неузнаваемости, — Мэй передала ей очередную тарелку, и Пенни отставила ту, которую, задумавшись, терла последние пару минут. — Я же вижу, что с тобой что-то происходит. Я не вмешиваюсь, Пенни. Но если захочешь поделиться или понадобится моя помощь — звони, приезжай. В любое время.       Тетушка ополоснула последнюю тарелку и вытерла сама, а затем оперлась бедрами о раковину, внимательно глядя в лицо своей племяннице. Она вздохнула:       — Он так смотрит на тебя.       — Как?       Пенни проглотила вставший в горле ком. Как он смотрит на нее? Обыкновенно. Как на всех. Мэй, конечно, отлично разбирается в людях и всегда первой видит, какие чувства на самом деле испытывают люди друг к другу — это касалось не только любовных отношений. Мэй снова вздохнула и взяла Пенни за руку:       — Как будто ждет от тебя чего-то. Возможно, слишком многого. Пенни, не позволяй ему взвалить на тебя то, что тебе не по силам. Ты умная и талантливая девочка, но ты еще совсем ребенок. Окей?       — Окей, — Пенни улыбнулась и, подавшись вперед, обняла Мэй.       Вечер они провели в гостиной, беседуя ни о чем. Пенни краем глаза смотрела в телевизор, где в светской хронике крутили сюжет про нее. В основном, конечно, на экране мелькали кадры с мистером Старком, но периодически его сменяли фотографии с приема у Озборнов и Токийской конференции. Ведущая противным высоким голосом рассуждала о том, кто такая на самом деле Пенни Паркер и какие ее связывают отношения с самым завидным холостяком страны. Мэй убавила звук на минимум и прокомментировала:       — Не смотри ты этот бред. Еще не хватало, чтобы ты начала переживать из-за каких-то идиотов, которым нечего больше обсуждать.       Пенни согласно кивнула.       Было странно спать в своей старой комнате, и она долго не могла заснуть, ворочалась, листала ленту новостей, то и дело натыкаясь то на фотографии Старка, то на смазанные снимки Паука. Спокойное опустошение, наступившее после истерики, постепенно снова угасало: забыть о том, что с ней происходит, слишком трудно, и даже визит к тете не сможет ее отвлечь. Уже завтра Пенни проснется с головой, полной тяжелых мыслей, и такая перспектива ее не радовала.       Проснулась Пенни от разговоров в гостиной. Проверила смартфон: время уже перевалило за десять, висели два непрочитанных сообщения от Хэппи.       «Ты проснулась?»       «Я выехал»       Последнее сообщение пришло больше часа назад, и судя по всему, он уже должен был добраться до них. Она села, скидывая с себя одеяло, и прислушалась. Хэппи то ли оправдывался, то ли что-то объяснял — скорее всего, Мэй предложила ему остаться на завтрак, и теперь мужчина пытался втолковать ей, что времени у них нет и Пенни лучше бы разбудить. Паркер быстро влезла в свою одежду, не без неловкости натянув кроссовки и прихватив куртку, и, споткнувшись об порог, вышла из комнаты. В арку тут же выглянул Хоган и облегченно выдохнул:       — Миссис Паркер, она уже проснулась. Давай, Пенни, собирайся и поехали, поедим по дороге. Тони тебя ждет.       — В машине? — тупо уточнила Пенни. Хеппи закатил глаза:       — В Башне.       — Дорогая, умойся.       Мэй все же сунула им с собой бумажный пакет с сэндвичами — поесть Пенни не успела, Хэппи торопил ее. Но и сэндвичам была рада: домашнюю еду тетушки она еще не скоро попробует. Потом они долго обнимались, и Мэй все давала наставления, неустанно напоминая о том, чтобы Пенни сразу же сообщила ей, если что-то пойдет не так. Пенни кивала и молча проглатывала каждую фразу тети. Наконец, распрощавшись с ней, она нырнула в машину, устроившись на заднем сидении — Хэппи не любил, когда она ездила впереди — и мужчина тут же сорвался с места.       Всю дорогу Пенни переписывалась с Гарри. Он готовился к вечеринке, до которой оставался всего день, и высказывал свое огорчение по поводу того, что Пенни все-таки проигнорировала его приглашение. Она снова извинялась, Хэппи неодобрительно закатывал глаза, глядя на нее в зеркало заднего вида. Наверное, в Кембридже тоже будет вечеринка по случаю Хэллоуина, и скорее всего, не одна, но Пенни даже идти было не с кем. Гарри в Нью-Йорке, с Гвен они все еще в ссоре. Мартин не писал ей последние дни. Было неприятно, но вряд ли она могла что-то сделать.       Вопреки словам Хэппи, мистер Старк ее совсем не ждал: Пятница все еще оскорбленным сухим тоном сообщила, что он уехал по делам. Пенни проглотила обиду, и терпеливо дождалась, пока вертолет приготовят ко взлету и разрешат ей занять место в салоне. Когда они уже подъезжали к Губке, ей пришло сообщение от Старка.       «Хватит киснуть, паучок. Оторвись с друзьями. Жду тебя на следующих выходных готовой к работе».       Она невольно улыбнулась. Оторваться с друзьями? Так сделал бы Тони Старк в ее возрасте. И хоть она хотела бы быть на него похожей, сомневалась, что именно в этой области.       Воскресенье подобралось незаметно. Утром Пенни получила приглашение на «лучшую закрытую вечеринку в честь Хэллоуина», которую проводила редакция «Дейли Бьюгл». Адрес значился другой, не принадлежащий общежитию маркетологов и редакции. Пенни пришлось просить Карен посмотреть — по адресу находился коттедж, в котором, как оказалось, тоже жили маркетологи, только он был куда больше, чем уже знакомое ей общежитие. С пометкой «специальные гости» в приглашении значились «Твоя третья половина». Пенни фыркнула: значит, Уилл и Маргарет там, скорее всего, тоже будут. А значит, и Гвен каким-то образом попытается добыть себе приглашение. В приглашении Пенни было обозначено, что она может взять с собой одного друга. Но кроме этого главным условием было наличие костюма, которого у Пенни не было.       Они с Карен как раз серфили интернет в поисках максимально бюджетного костюма на Хэллоуин — это, кстати, здорово помогало отвлечься — когда в дверь постучали. Пенни перестала кидать в стену мячик для пинг-понга, который ей дали в магазине из-за отсутствия сдачи в кассе, села на кровати и спросила:       — Кто там?       — Это я. — После продолжительной паузы раздался голос Гвен. Пенни вскинула брови, скорчив удивленное лицо, но все же открыла. Блондинка смотрела ей куда-то в область шеи, сунув руки в карманы светлых брюк со стрелками. — Здравствуй.       — Привет. — Паркер отошла, пропуская соседку в комнату. Гвен неуверенно вошла. По тому, как неровно она дышала, становилось понятно, что блондинка взволнована, но похоже, у нее была достаточно веская причина для того, чтобы прийти к перемирию первой. Пенни догадывалась, что эту причину зовут Уилл.       — Сразу к делу: я понимаю, что в ссоре и все такое, но мне нужна твоя помощь. В долгу не останусь, — Гвен скрестила руки на груди, делая вид, что она контролирует ситуацию и может диктовать условия, что было весьма странно, учитывая то, что пришла она за помощью.       — Что случилось?       — Сегодня «Дейли Бьюгл» устраивает закрытую вечеринку, попасть туда можно только по приглашению, либо с другом, у которого есть приглашение. Я навела справки, старшекурсники говорят, что внутрь действительно тяжело пройти, если тебя нет в списке. А тебя сто процентов позвали, ты же теперь там работаешь. Вот я и подумала, что если ты еще никого не пригласила, то не откажешь мне в том, чтобы взять с собой меня.       Она выдохнула и закусила губу. Весь налет пафосной стервы, с которым она ходила последнее время после концерта, куда-то спал. Может, ей не очень-то хотелось ругаться и тем более вести себя так отвратительно потом? Пенни хотелось бы так думать. Неприятно предполагать, что приятельница считает твое мнение невесомым, а тебя саму — некомпетентной в важных для нее вопросах.       — Пожалуйста.       — Ладно, — Паркер пожала плечами и кивнула.       — Ладно?       — Да, я не против, если ты пойдешь со мной, — Пенни почесала голову. — Только там нужен костюм, у тебя есть?       Гвен кивнула.       — Хорошо. Тогда встретимся в восемь, в холле? Спасибо.       — Карен, покажи ближайший магазин с головными уборами и проложи маршрут, — Пенни натянула кроссовки, подаренные Старком, едва за Гвен закрылась дверь. Ее внезапно осенила идея для костюма, которому почти ничего не потребуется.       Полдня она провела, шатаясь по торговому центру в Бостоне. Купила панаму и желтые очки-авиаторы, которые, как надеялась, еще не раз наденет после вечеринки, хотя защита от яркого солнца у них была сомнительная. Перекусив в макдаке, Пенни еще немного погуляла, наслаждаясь тем, что в новой куртке ей было не холодно от ветра, и лишь потом вернулась в Кембридж и направилась к Губке. Поужинав, она приняла душ, высушила волосы, надела свободные летние льняные шорты, которые пришлось достать с верхней полки. Там же откопала рубашку с принтом в виде листьев монстеры — она купила ее пару лет назад в секонд-хенде, огромную, явно с мужского плеча, и обожала носить в жару. Сейчас пришлось надеть под нее простую белую футболку, а рубашку расстегнуть. Высокие носки, кроссовки, купленные днем панама и очки дополнили образ. Пенни покрутилась перед зеркалом и, оставшись довольной, накинула сверху свою куртку и спустилась в холл, дожидаться Гвен. Внизу студенты суетились: кто-то уже направлялся на вечеринку, полностью облаченный в костюм, кто-то спешил закончить грим. Вампиры, зомби, призраки, ведьмы, персонажи мультфильмов и кино — фантазии у студентов МИТ было хоть отбавляй. В толпе пару раз мелькнул красно-синий костюм, и Пенни надеялась, что ей просто показалось. Наконец, когда она уже собиралась идти одна, появилась запыхавшаяся Гвен.       — Прости, что так долго.       — Ты не замерзнешь? — Пенни скептически оглядела блондинку, на что та парировала, махнув рукой на голые ноги Пенни:       — А ты? — Паркер закатила глаза, и они, натянуто рассмеявшись, вышли из общежития.       — И кем ты нарядилась? — усмехнулась Пенни, все еще осматривая странный вид Гвен. — Сейлор Мун, серьезно?       — Обожала ее в детстве.       Гвен засмеялась и застегнула пальто, чтобы не было видно ее формы «луны в матроске». Волосы, собранные в два пучка и украшенные крупными круглыми красными заколками — для полноты образа не хватало только двух длиннющих хвостов, но Гвен и без того была… скорее очаровательной, чем сексуальной. Весь ее вид настолько контрастировал с тем, что Пенни видела в прошлый раз, на концерте, что она всю дорогу украдкой смотрела на блондинку, которая взволнованно кусала губы и съела с них весь блеск. Коттедж, украшенный снаружи тыквами, вибрировал от музыки. Из открытых окон доносился смех, на фоне разноцветных огоньков мелькали силуэты, искаженные из-за костюмов. На входе стоял охранник в костюме смерти, хмуро попросивший у Пенни приглашение.       — Паркер плюс один, — уточнил он, отмечая в своем списке галочкой. Похоже, Джессика действительно была озабочена репутацией вечеринок газеты и прикладывала много усилий, чтобы создать вокруг них атмосферу загадочности и престижа: при том, что тусовка совсем не выглядела пафосной, было ясно, что чтобы сюда попасть, необходимо быть в университете кем-то. — Веселитесь до смерти.       Они натянуто улыбнулись ему и вошли внутрь. Гвен сняла пальто и обняла себя за плечи, поежившись.       — Раз надела такой костюм, держись, как ты это умеешь, — посоветовала Пенни, и когда в ответ Гвен кивнула, подарив ей благодарную улыбку, почувствовала, как между ними тает лед. Блондинка расправила плечи и осведомилась:       — А ты вообще кто? Выглядишь, как мой папа на отдыхе, если честно.       — Рауль Дюк, — Пенни закатила глаза, поправляя панаму, и они вместе вошли в большую комнату на первом этаже, куда вела арка из холла. Похоже, основное действие вечеринки планировалось развернуть здесь: у дальней стены стояла ударная установка и пара гитар, а из колонок орала музыка: какой-то приятный инди-поп. Пенни нравилось. Здесь царил полумрак, только горели лавовые лампы на столиках и мерцали гирлянды, растянутые на стенах и под потолком. Гости болтали и пили что-то из пластиковых стаканчиков, некоторые танцевали.       — Принести тебе чего-нибудь выпить?       — Да, пожалуйста. Возьми то же, что и себе, — Пенни кивнула. Едва Гвен ушла, к ней подлетела Джей. Узнать ее не составляло труда: в отличие от многих других гостей, на лице у девушки не было никакого грима, а одета она была в симпатичную короткую форму девушки-полицейского, которая на ней смотрелась вполне прилично. Рядом с ней крутился некто в костюме привидения.       — Мы рады, что ты пришла, — Джей улыбалась, и, судя по ее блестящим глазам, уже успела выпить, хоть пьяной и не выглядела.       — Я с подругой. Спасибо, что пригласили, — Пенни вернула ей улыбку, с опаской глядя на призрака за спиной у рыжей.       — Веселись, ягодка.       Джей подмигнула и, ухватив призрака за плечо, удалилась.       Вечеринка шла своим чередом — Джей каким-то образом удавалось направлять этот хаос в нужное русло. Пенни постепенно привыкла к громкой музыке и мерцающему свету. Время ползло к десяти, студенты напивались быстро, и в большой комнате, где сидела Пенни, все больше людей танцевали, в том числе и Гвен, которая успела спеться с Джессикой — вдвоем они отрывались в центре толпы, Пенни иногда видела их мельком среди остальных. Рядом с ними был Эдди Брок в костюме ковбоя, а под мантией призрака, как Пенни догадалась, скрывался Нэд Лидс. После десяти появился Уилл с группой, и веселье запустилось, кажется, по новой. Уилл в черном смокинге, длинном плаще и со шляпой-цилиндром слишком напоминал Такседо Маска, но Пенни не была уверена. Маргарет поблизости не было, зато в толпе очень скоро Пенни заметила ЭмДжея и едва сдержала улыбку: на нем тоже была цветастая рубашка, шорты, панама и очки.       — Выглядишь трезвой, принести тебе чего-нибудь? — мулат сел рядом и наклонился, чтобы она смогла его расслышать сквозь громкую музыку. Пенни кивнула, чувствуя, как невольно перехватывает дыхание от его близости. Они давно не виделись, и она уже успела позабыть, как сильно ее волнует присутствие парня. Мартин вернулся через минуту со стаканчиком, полным газировки, разведенной с чем-то крепким, что, конечно же, Пенни не брало, но ведь не расскажешь же об этом в университете. К счастью, большинство людей на вечеринке были слишком пьяны, чтобы заметить, как много она пьет и какой трезвой при этом остается. — Крутой костюм, Пенни Паркер.       — У тебя тоже, — она рассмеялась, чувствуя, что вечер обещает быть не таким уж скучным.       Вечер действительно набирал обороты: танцы становились еще ритмичнее и резче, а музыку из колонок сменила музыка «Твоей третьей половины». От панк-рока стекла дрожали, а в груди вибрировало, но Пенни наслаждалась. До поступления в МИТ она особо такую музыку не слушала, но Уилл с группой каким-то образом заставил ее проникнуться тем легкомысленным драйвом, который несли его текста и мелодии. Она стала пить больше и быстрее, и вскоре захмелела настолько, чтобы принять приглашение ЭмДжея и оказаться с ним в танцующей толпе. Они протанцевали две песни, когда группа заиграла особенно разрывную песню, и в комнату внесли новый ящик с алкоголем.       Пенни прыгала вместе со всеми, совсем расслабившись. Рядом Гвен и ЭмДжей, чутье молчало, шутер на запястье, все еще настроенный на прием входящих сообщений и звонков — тоже молчал, а значит, мистер Старк не беспокоился о том, что веселье может пойти не по плану. Был ли Старк таким, как все вокруг, в молодости? Тоже пил крепкий алкоголь прямо из бутылки, как Джессика, тоже танцевал, не думая о том, как выглядит со стороны? Так же уверенно обнимал красотку, танцующую рядом, чтобы в какой-то момент слиться с ней в пьяном поцелуе? Наверное, да. Пенни слышала, что Тони Старк был заядлым тусовщиком с университетских лет и вплоть до того, как стал Железным Человеком. Может, он даже отрывался в этом самом коттедже, ведь заканчивал тот же университет, где теперь училась она.       Толпа скандировала припев, Пенни качалась в танце вместе с остальными.       — У него костюм Такседо Маска? — услышала она вопрос Гвен. Джессика закивала, закрыв глаза. Пенни потребовалось только сделать шаг, чтобы нарушить личное пространство девушек и задать вопрос, волнующий ее с начала вечеринки:       — А ты кто?       Джессика повернулась к ней, нахмурилась, а потом сказала:       — Я — киссограмма, это же очевидно.       — Прости, кто? — настала очередь Паркер хмуриться. Джей закатила глаза:       — Киссограмма. Я доставляю поцелуи.       — Чего?       Снова начался припев, голос Уилла вибрировал в груди, ревущая гитара, кажется, неслась по венам. У Пенни внутри все кипело, и это было по ощущениям слишком похоже на полеты, только она стояла твердо на ногах, пытаясь поймать блуждающий взгляд редактора. Рыжая, несмотря на то, что покачивалась от выпитого алкоголя, каким-то образом умудрялась сохранять сознательность во взгляде, а может, причиной тому был тот факт, что она всегда была немного пьяной. Джессика улыбнулась, поймала руками плечи Пенни и наклонилась к ней:       — Это тебе от парня в панаме, Паркер!       Рядом кто-то восторженно завопил, а потом толпа вокруг взорвалась криками одобрения. Все произошло слишком быстро — Пенни даже не успела понять, что именно случилось, а Джей уже оторвалась от ее губ и продолжила танцевать, словно ничего и не было. Пенни хлопала глазами, оставшись в растерянности. Заметила, что Гвен улыбается. Откуда-то возник Нэд и похлопал ее по плечу:       — Не бери в голову, Пенни. Еще выпить хочешь?       Она рассеянно кивнула. Нэд засмеялся и удалился, видимо, действительно пошел за напитками. Заиграла красивая медленная мелодия, и Гвен, не сильно церемонясь, повисла у Пенни на шее, что было достаточно трудно: блондинке пришлось нагнуться из-за разницы в росте, возникшей по вине ее совершенно безумных каблуков. Стейси прижалась своей щекой к щеке Пенни:       — Ты в норме? — Паркер мгновенно покраснела, смущенная сложившейся ситуацией. Девушки ее никогда не привлекали, и она даже подумать не могла, что ее первый поцелуй украдет именно девушка. К тому же такая, как Джей. Рыжая и не думала принимать ничье приглашение: она, кажется, подстраивалась под любой ритм музыки, и сейчас двигалась изящно и красиво, даже несмотря на свое нетрезвое состояние. Длинные волосы переливались от бликов гирлянд, глаза закрыты. Пенни моргнула пару раз, все еще пытаясь осознать случившееся.       — Да, — Гвен развернулась так, что Пенни оказалась спиной к сцене, и Пенни почувствовала, что та улыбается. Теперь она видела Нэда, который разводил руками с двумя стаканчиками в них и ЭмДжея рядом, посмеивающегося над тем, как блондинка взяла Пенни в капкан своих рук. — Она сказала, что это мне от парня в панаме. Она имела в виду ЭмДжея?       — Наверное. Боже, Пенни, он так смотрит на меня, ты бы видела! — Стейси совершенно счастливо улыбалась, а тон ее говорил о том, что девушка с реальностью имела уже мало связей, улетев в мир своих грез.       — Как?       — Как будто я самая вкусная конфета в целом магазине сладостей.       Пенни закатила глаза, но все равно улыбнулась и обняла Гвен крепче. Та обмякла, ткнулась носом ей в висок, не переставая качаться в ритм мелодии, и прошептала:       — Пенни, прости меня.       — Все нормально, забей.       — Нет, правда. Я ужасные вещи сказала. Я так не думаю. Я думаю, что ты самая замечательная, добрая, светлая и чистая из всех, кого я знаю, — Уилл тянул куплет, Пенни держала Стейси и надеялась, что та не напьется настолько, что свалится на ровном месте. От ее слов становилось теплее в груди, и все же Паркер напомнила:       — Ты пьяна, Гвен.       — Как будто это мешает мне говорить правду, — надулась она. — Не знаю, кто станет твоим мужчиной, но надеюсь, что он тебя не испортит. Он мне подмигнул!       — Будь осторожна.       Песня закончилась, группа ушла на перерыв, из колонок снова зазвучало что-то бодрое. Гвен ускользнула куда-то, и Пенни ничего не оставалось, кроме как присоединиться к Нэду и ЭмДжею, которые устроились на свободном диванчике и лениво обсуждали газету, цедя свои напитки. Нэд определенно был куда сильнее пьян и пытался доказать Мартину, что после Рождества маркетинговую политику придется обновлять, вечеринок и продюсерских проектов совместно с активистами не хватает, и он уже активно разрабатывает новую стратегию. ЭмДжей кивал и улыбался снисходительно. Пенни присела рядом с ним и позволила себе рассмотреть Лидса: он снял свою простынь и накинул на плечи. Паркер еще давно заметила, что в МИТ довольно мало несимпатичных людей, и сейчас жалела, что не прихватила с собой на вечеринку камеру. У Нэда был прямой нос, прямоугольное лицо с сильной щетиной и выразительные, добрые глаза с ироничным прищуром, красивый изгиб улыбки. И все же рядом с ЭмДжеем, каким бы симпатичным он не был, казался… обычным. Мартин светился. Светились его глаза, светилась его улыбка. Он сам был словно весь соткан из солнца, и Пенни рядом с ним было тепло.       Они сидели близко, и у Пенни слегка сохло в горле, когда ЭмДжей, дергая ногой, случайно касался своим бедром ее колена. Она все пыталась разглядеть Гвен среди гостей вечеринки, но быстро эту затею оставила: блондинки нигде не было видно, наверное, она ушла куда-то, возможно даже вместе с Уиллом. Пенни пыталась даже влиться в разговор, но она понимала в теме еще меньше, чем Мартин, а вот Нэда несло: он принялся обсуждать литературу и место гонзо-журналистики в ней, оттолкнувшись от костюма Рауля Дюка — одного на двоих у Пенни и ЭмДжея. В какой-то момент сердце Паркер сделало сальто и рухнуло в желудок.       ЭмДжей, в очередной раз дернув ногой, коснулся ее бедра своим коленом и так и замер. Пенни чувствовала, как его сердце бьется быстрее, хоть он даже не смотрел на нее, внешне полностью поглощенный разговором с Нэдом. Выдавало его и дыхание: юноша был напряжен и определенно ждал от нее какой-то реакции. Пенни понятия не имела, что делать в таких ситуациях. Не то чтобы ей было неприятно — даже совсем наоборот — но она меньше часа назад впервые поцеловалась, да и то с девушкой, было смазано и ничего не понятно. Ей хотелось прижаться в ответ, сделать что-нибудь решительное, но Мэй всегда учила, что девушка должна быть сдержана в проявлении своих чувств. А чувства у Пенни плескались через край.       Она отвернулась, делая вид, что заинтересована чем-то другим, и едва заметно дернула ногой, прижимаясь ближе.       ЭмДжей отреагировал мгновенно: он снова дернул ногой, при этом не переставая говорить с Нэдом, подвинулся на диване совсем незаметно, словно устраивался поудобнее, и уже через секунду его бедро оказалось прижато к бедру Пенни.       Она почувствовала, как краснеет, и что сдержать улыбку совсем не может — уголки губ сами поползли наверх, вынуждая ее прикрыть непослушный рот ладонью. Ее словно накрыли пуховым одеялом, но жарко под ним не было. А было удивительно хорошо. Пенни сидела, совершенно не в состоянии пошевелиться, и только напрягала бедро, не веря, что к ней проявляет внимание такой парень.       Они сидели так еще, наверное, минут десять — успели смениться три песни. Паркер времени не ощущала, она совершенно плыла от своих чувств и больше всего мечтала просидеть так до утра. Но все закончилось слишком быстро: Нэд сообщил, что ему не очень хорошо, и удалился, оставив свой пустой стакан на полу возле дивана. Пенни ожидала, что ЭмДжей сразу же отодвинется от нее и скажет какую-нибудь глупость типа «Без Нэда сразу места достаточно», но он молчал долгую минуту, все так же крепко прижимаясь к ней, а потом, чуть наклонившись, чтобы она его точно услышала, спросил:       — Не хочешь пойти в место потише? У меня уже голова начинает болеть.       Пенни кивнула.       Мартин даже не выглядел пьяным, да и весь вечер, сколько Пенни за ним наблюдала, не расставался с одним стаканом. Похоже, он был настолько предан своему увлечению спортом, что даже на вечеринках не позволял себе расслабиться. Паркер это совсем не огорчало, напротив, было здорово не оставаться самым трезвым человеком на вечеринке. Вместе они поднялись на второй этаж и после неудачной попытки (наткнулись на парочку в одной из комнат: Пенни порадовалась, что они застали студентов только за поцелуями) обнаружили свободную. Музыка здесь была едва слышна, а из открытого окна тянуло ночной прохладой. Пенни закрыла его и, не зная, куда себя деть, осмотрелась: комната оказалась небольшой библиотекой: шкафы, стол с компьютером, принтер, офисный стул, диван и несколько кресел. Пальмы в горшках. Гораздо более насыщенный цветами интерьер, чем в Губке, хоть из освещения в комнате и горела одна только настольная лампа.       — Как тебе вечеринка?       — Джесс постаралась. Здорово, — Пенни вздрогнула от голоса Мартина. Он присел на диван, Паркер, заколебавшись, все же села на офисный стул, выкатив его из-за стола. Сняла панаму, парень последовал ее примеру. Они неловко рассмеялись, но теперь между ними присутствовало некоторое напряжение. Пенни пыталась убедить себя в том, что все нормально, они приятели, ее подруга куда-то запропастилась, громкая музыка их утомила, но покидать вечеринку никому не хотелось: вполне логично, что они ушли поболтать и немного отдохнуть.       — Да, Джесс молодец. Ты как после ее выходки, порядок? — ЭмДжей улыбнулся, и Пенни от этой улыбки сразу стала не в порядке. Колени делались ватными, голосовые связки слабели, и ее голос становился выше.       — Это было весьма неожиданно. В общем-то, — Паркер выдохнула и ляпнула: — это был мой первый поцелуй, я его себе представляла немного иначе.       Она полагала, что парень посмеется над ней или просто уйдет, но Мартин только улыбнулся и прикусил нижнюю губу, понимающе кивая:       — А как представляла?       — Ну… — она растерялась. — Ну, я предполагала, что это будет парень. И что он будет более… учтив.       Мартин продолжал улыбаться, глядя на нее, а Пенни, густо покраснев, отвернулась. Зря она ему рассказала. Не та информация, которой следует делиться с тем, кто симпатичен. Во всяком случае, так сказала бы Гвен, у Пенни по этому поводу собственного мнения не было — она старалась не судить о том, в чем совершенно не разбиралась. Поэтому сейчас она жевала свою щеку изнутри и гипнотизировала свои кроссовки. ЭмДжей поднялся с дивана. Пенни взволнованно подняла голову, показалось, что теперь он точно уйдет.       — Ладно.       Он подошел к ней на расстояние полушага — стоило кому-нибудь из них податься вперед, они бы сразу соприкоснулись грудью. Пенни старалась не дышать и не смотреть, но усилившиеся после укуса чувства все равно уведомляли ее о том, как быстро бьется сердце Мартина при всем его напускном спокойствии. И как он пахнет каким-то ментоловым запахом, и какой у него изгиб черных ресниц. Голова кружилась.       — Пенни Паркер, могу я тебя поцеловать?       Его голос немного дрогнул — и у Пенни дрогнуло все внутри. Мир вокруг поплыл, стал смазанным и неинтересным. Она не поняла, как кивнула, потому что все ее внимание и все ее существо было направлено только на юношу, стоящего перед ней. На его глаза, в которых мерцал огонь, на улыбку, от которой было тепло. Он положил ладонь ей на талию, сминая огромную рубашку, и ее обожгло теплом. Она должна была почувствовать опасность. Она его почти не знала, она пропускала несколько последних тренировок и уже забыла, когда последний раз надевала спандекс, хоть и прошло меньше недели. Чутье должно было вопить: потенциально опасный незнакомец в личном пространстве. Но оно молчало. И Пенни без тени сомнений опустила свои ладони на его плечи. Он был солнцем и мог ее обжечь, но она с готовностью кинулась к нему, доверилась слепо, может потому, что была ослеплена его светом.       — Закрой глаза.       И она закрыла.       Другая его ладонь — на ее шею, чтобы зарыться пальцами в волосы и погладить большим пальцем щеку за секунду до того, как коснуться губ.       Пенни почувствовала, что внутри нее, наверное, взрывалась новая вселенная. Он был горячим и ласковым, напористым еще по-мальчишески, но осторожным, аккуратным. Притянул ее за талию к себе — она не возражала. Поцелуй короткий, почти невинный, он прервался так же мягко, как и начался, и Пенни так и стояла, зажмурившись от безумных эмоций, бурлящих в ней, растерянная. И наверное бы, свалилась на пол, если бы Мартин не держал ее крепко, все еще прижимая к себе.       — Входящее сообщение от Уэйди. Воспроизвести аудиофайл?       Паркер едва не подпрыгнула, тут же выскальзывая из кольца рук Мартина и виновато глядя на него.       — Прости, забыла поправить настройки. Это Карен, что-то вроде моего голосового ассистента, я ее сама разработала. Мистер Старк помогал, конечно, — она бормотала и с каждым словом ненавидела себя сильнее и все больше злилась на Уилсона. Ну конечно, как она могла забыть. Обещала ведь написать наемнику, как только вернется в Кембридж, и так и не написала. Хуже всего: спалила перед ЭмДжеем свою разработку, о которой вообще никто знать не должен был. И что за бред, какой еще голосовой ассистент? Никому не следует знать, что Карен управляет прежде всего костюмом, но тогда будет трудно объяснить, чем она отличается от той же Сири. Она заставила себя успокоиться и постаралась соврать как можно более правдоподобно: — Можешь никому не говорить? Я планирую представить ее на «Старк Экспо».       Кончики ушей все равно заалели, и Пенни надеялась, что парень не заметит этого в полумраке. Он сдержанно кивнул и виновато опустил голову. Едва она достала смартфон из кармана шорт, прилетело новое сообщение от Дэдпула, на сей раз текстовое:       «Тут чуваки в масках Мстителей грабят банк, присоединишься? ;)»       Следом новым сообщением прилетела геолокация — хорошо, что совсем недалеко. Пенни выдохнула, судорожно вспоминая, сколько в ее шутере заряда паутины и прикидывая, сколько ей понадобится времени, чтобы добраться до Губки, надеть костюм и оказаться в банке, чтобы помочь Уэйду обезвредить и задержать грабителей.       — Ты так хмуришься. Что-то случилось?       Пенни едва не хлопнула себя по лбу — думая о том, как ей предстоит задерживать грабителей, она вообще забыла, что рядом с ней Мартин. Парень виновато улыбался, словно это из-за него ей сейчас придется сбежать. Ограбления никогда не происходят вовремя, но ему этого точно не объяснишь. Пенни вспомнила слова мистера Старка о том, что ЭмДжей — фанат, и ей стало не по себе. Может, мистер Старк прав? И сколько тогда понадобится Мартину, чтобы понять, что его девушка и Паук — один и тот же человек?       — Да, мне… мне нужно срочно уйти. Прости.       — Ничего, порядок. Я уже привыкаю, что ты постоянно занята и вечно сбегаешь.       — Спасибо, что понимаешь, — она улыбнулась, не замечая обиды в его голосе. Мартин тоже натянуто улыбнулся.       — Ох уж эта стажировка у Старка, да? — подсказал он. Пенни кивнула.       — Что ж, мне пора, — она сделала мимо него шаг к двери, но парень остановил ее:       — Слушай, Пенни. Ты мне нравишься. Очень нравишься, я бы сказал. Но я боюсь писать тебе, звать на свидания и все такое. Ты постоянно занята, постоянно сбегаешь куда-то. Не знаю, может, тебе просто не нужны сейчас отношения, — он виновато смотрел на нее, и у Пенни от этого виноватого взгляда сжималось сердце. — Может, нам лучше быть друзьями?       — Мартин, я… — она замолчала на середине фразы, не зная, что вообще говорить. Стояла, держась за дверную ручку, считая драгоценные секунды, утекающие сквозь пальцы. Кто знает, может, пока она тут разговаривает с парнем, Уэйд уже покрошил грабителей на шаурму? — Мне правда нужно бежать, прямо сейчас. Мы можем поговорить позже?       — Разумеется, — он улыбнулся: заставил себя улыбнуться, но Пенни не заметила разницы. Она кивнула ему и вылетела в коридор, а уже через пару секунд, выбравшись через окно, неслась в сторону общежития.       Еще на подлете к банку Пенни увидела четверых мужчин в масках Мстителей, которые потрошили банкоматы — их было отлично видно через большие окна в холле банка. Уэйд ждал ее на крыше соседнего ресторанчика, и едва она приземлилась рядом, кинулся ее обнимать. Паркер закряхтела в медвежьей хватке наемника:       — Уэйд, сейчас не время! Отпусти меня!       — Ты права, конфетка. Зададим им жару?       Пенни закатила глаза: постепенно она привыкала к кровожадности своего знакомого, и конечно, ей не могло не льстить то, что Уилсон вел себя куда мягче, стоило ей попросить. Все это значительно облегчало ей жизнь, хоть и не было никаких гарантий от того, чтобы после каждого их расставания Дэдпул не шел шинковать жителей Кембриджа и Бостона — об этом Паучиха старалась не думать — все же, степень ее влияния на наемника оставалась крайне маленькой. Она все еще не знала, как он выглядит без маски, и единственный козырь, который у нее был — его имя. У Уэйда были все карты: и имя, и лицо, и место, где она спала.       — Мы никого не убиваем, помнишь? Обезвредим и вызовем полицию, окей? — напомнила она, стараясь придать голосу как можно больше твердости.       — Окей! — Уэйд шутливо отдал честь, и даже под маской Пенни видела, как он улыбается. Они спрыгнули с крыши — Уэйду для этого не понадобилась подстраховка от Пенни, а сама Паркер уже отлично научилась приземляться с высоты до пяти этажей, не травмируя себе ноги или что-нибудь еще: при ежедневной практике подобные перемещения по городу получались все проще. Впрочем, не все всегда шло гладко: Пенни, не рассчитав силы, прыгнула слишком далеко и врезалась в мусорный бак, который повалился на бок и покатился по тротуару, оставляя за собой след из мусора и гремя на всю улицу жестяными боками. Бесшумно подкрасться не удалось. Грабители обернулись на шум, застыв с полупустыми сумками с деньгами в руках.       — Бле-ать, ну ты можешь хоть раз нормально? — завыл Уэйд, театрально вскидывая руки к небу. Пенни только закатила глаза, отряхнув костюм от попавшего на него мусора. Грабители, наблюдая эту сцену, растерялись: наверное, были наслышаны и о Девушке-Пауке, и о Дэдпуле, и совсем не ожидали увидеть их вместе. — Ладно, парни, вы арестованы и бла-бла-бла. Бросайте деньги и руки за голову.       «Парни» слушаться не спешили. Пока двое из них, в масках Халка и Черной Вдовы, спешно набивали сумки, двое других — Железный Человек и Капитан Америка — достали из-за пояса пистолеты.       — Это правда пушки или вы просто рады нас видеть? — пропел довольный Уэйд, вприпрыжку направляясь к банку. Один из грабителей выстрелил, разбилось окно, пуля прошла насквозь, оставив в плече наемника дыру, но он не остановился, только сменил походку на обычную и потянулся за своим оружием. — Как жаль что не второй вариант!       — Ты же помнишь правило? — снова напомнила Пенни, заставляя наемника цокнуть и достать вместо огнестрела катаны. Явно не ожидая такого поворота, грабитель в маске Железного Человека выстрелил в сторону Пенни, но она с легкостью увернулась — спасибо паучьему чутью. — Эй, я думала, вы за мной присматриваете, мистер Старк! — возмутилась она, и лучшей наградой был смешок Уэйда.       — Сваливаем!       — Куда вы, мы же только пришли, — Уэйд развел руками, но грабители не стали дожидаться, пока они с Пенни перейдут на их сторону улицы, и пустились наутек.       — Чего стоишь?!       Паркер среагировала первой и пустила вслед преступникам паутину. Она зацепилась за ногу одного из них, и мужчина упал, пропахав лицом асфальт и выронив пистолет, который сжимал в руке. Остальные не остановились — побежали дальше. Наспех прилепив паутиной руки и ноги грабителя к асфальту, Пенни кинулась за остальными, догонять Уэйда. И если для Пенни каждое такое происшествие было серьезным заданием и испытанием, то Уилсон во всю веселился: бежал за преступниками, размахивая катанами и хохоча, как маньяк из фильмов ужасов, отлично вписываясь в атмосферу Хэллоуинской ночи. Паркер обогнала его с легкостью, пролетев над головой наемника на паутине — он обиженно что-то крикнул ей вслед. В полете Пенни обезоружила второго вооруженного грабителя и приземлилась ему на шею, повалив мужчину на живот. Он крякнул, выпустил из рук сумку с деньгами, и Пенни поспешно связала его:       — Не упусти еще двоих!       Уэйд не упустил: догнал через секунду, поймал обоих сразу, скрутив и завалив на землю. Вокруг кружились доллары — наемник задел катаной сумку и распорол ткань. Пенни закатила глаза и связала оставшихся грабителей.       — Отлично сработали, заслужили тако, — оценил работу наемник, вызывая полицию: в диспетчерской почему-то не отвечали.       — Ага, я совсем не против, — Пенни оставила записку для копов, и, оставив заявку и не дожидаясь их приезда, они пошли к закусочной.       — У тебя получается все лучше, — не слишком красноречиво похвалил ее Уэйд, когда они уже устроились на крыше музея с тако. Пенни ела через силу, все еще морщась от остроты, и каждый укус запивала колой, прихваченной в том же ресторанчике. Уилсон тоже ел, неохотно задрав маску до переносицы и повернувшись к Пенни затылком, но она и не смотрела: раз ему так комфортнее, она не будет настаивать и лезть не в свое дело. У всех есть личное пространство, даже у болтливых наемников. — Я тебя с вечеринки выдернул?       — Типа того. Забей, там было скучно, — Пенни вспомнила поцелуй с ЭмДжеем, который теперь в памяти казался таким же смазанным, как и недо-поцелуй с Джессикой. — К тому же, как я могу прохлаждаться на вечеринке, когда преступность не дремлет?       Наемник улыбнулся:       — Было бы еще веселее, если бы я мог выпустить им кишки.       — Уэйд!       Пенни толкнула его в плечо и рассмеялась. С Уэйдом было легко, и то, что он постоянно нес чушь, вообще-то не мешало. Наверное, они и правда могли бы быть хорошей командой, будь Уилсон… не Уилсоном. Не наемником. Паркер перестала смеяться — смотрела на мужчину, и мысль о том, что она совсем ничего про него не знает, только крепла.       — Чем ты… — в горле пересохло. Пенни сглотнула и заставила себя закончить вопрос: — чем занимался до того, как стал наемником?       Уэйд нахмурился, недоуменно глядя на нее. Возникла неловкая пауза, и Пенни пожалела, что в ее способности не входит возможность управлять временем — с удовольствием бы отмотала назад на пару минут и не стала задавать свой дурацкий вопрос.       — Извини. Я не хочу лезть к тебе и все такое. Просто подумала… Не важно. Если не хочешь, то можешь не говорить и вообще давай забудем об этом вопросе, мне на самом деле не важно, кем ты был в прошлом.       — Я был военным, — спокойно перебил ее Уэйд, тут же отворачиваясь и возвращаясь к тако.       — Ого, — Пенни едва заставила себя захлопнуть рот и больше ничего не спрашивать, но атмосфера теперь определенно изменилась, став куда более неловкой. Ситуацию спас отчего-то воодушевленный голос ИИ:       — Входящий звонок от мистера Старка, вывести на головной экран? — оповестила Карен, и Пенни, виновато посмотрев на наемника, поднесла шутер на уровень глаз.       — Прими вызов, Карен, выведи на шутер.       В воздухе появилось изображение Старка, чуть дрожащее по краям. Мужчина, несмотря на поздний час, явно и не собирался спать: за спиной у него в воздухе висела проекция последней модели МАРКа и громоздилась куча какого-то металла, в котором пока что было затруднительно угадать что-либо. Он поднес к губам кружку и, отхлебнув, видимо, кофе, наконец посмотрел на Пенни внимательно и спросил:       — Ну, как прошло?       — Немного не по плану, — уклончиво ответила она, улыбаясь краешком губ.       — Я заметил по твоим показателям, — мужчина усмехнулся. Пенни устало вздохнула. Лучше, наверное, ему не знать, что показатели скакали не только от адреналина во время стычки с грабителями. А ей — привыкнуть к тому, что он постоянно за ней наблюдает. — Всех плохих парней поймала?       Она кивнула. Старк посмотрел на нее снова, поймал ее взгляд, и она заметила, что он выглядит непривычно спокойным. Она знала уже этот взгляд, знала этого Тони Старка — с ним она могла делиться своими проблемами и страхами, он принимал ее и заранее прощал все косяки. Этот Старк уводил ее со скучных вечеринок, этот Старк обнимал ее, когда она плакала, и гладил по волосам, когда ей была нужна поддержка. Она почти не думала о нем с возвращения в Кембридж, после последней встречи их прощание вышло смазанным, а написать или позвонить повода не было, но один его взгляд тут же отбросил ее назад, в ту ночь, когда ее трясло в его руках от истерики и страха.       — Вот и хорошо. Доброй ночи.       Ответить Пенни не успела — мужчина сбросил звонок. Она вздохнула и натянула на лицо маску. Уэйд подозрительно молчал, не пытаясь влезть в разговор.       — Все в порядке? Прости, если что-то не так, — она шутливо толкнула наемника плечом, и он слегка качнулся.       — Все супер, конфетка. Тебя проводить?       — Спасибо, сама быстрее доберусь, — она попыталась улыбнуться, но вышло как-то грустно. Может, под маской он и не заметит. — Спасибо за ужин и за помощь! — Пенни шутливо отдала честь и встала на ноги, готовясь пустить паутину на соседнее здание. Почему-то думала, что Уэйд остановит ее, но мужчина промолчал, только махнул ей рукой, когда она уже сорвалась с крыши.       Оказавшись в общежитии, Пенни прежде всего приняла душ. В Губке было тихо — все либо еще веселились на вечеринках, либо уже спали. Паркер вышла из ванной, выпуская в комнату облако пара. Осмотрела разбросанные вещи: когда час назад она ворвалась сюда за костюмом, раскидала все, что могла. Подняла костюм, который стянула и бросила у входа, аккуратно повесила поглубже в шкаф. Убрала валяющуюся одежду, сняла шутер, переоделась в футболку и шорты, в которых спала, и рухнула на кровать. День выдался странным, настроение — тоже. Сначала Гвен, идущая к перемирию, как бронепоезд, потом эта вечеринка, первый поцелуй — смазанный в воспоминаниях, Пенни вообще ничего не запомнила, кроме того, как в свете мерцающих огоньков блестели рыжие волосы редактора. Наверное, о нем ничего и не надо помнить — было и было, ни для кого он ничего не значит, и даже сама Паркер в глубине души радовалась, что ее первый поцелуй случился именно таким. Может, так даже лучше. Не испытывать трепет, страх облажаться, волнение от неизвестности, от реакции на свою неопытность. Просто случилось и все. Хотя она, конечно, выросшая на фильмах, представляла себе все это иначе. И тот, второй поцелуй, с Мартином, тоже был… не таким.       Пенни закрыла глаза и попыталась вспомнить свои ощущения. Она не дрожала, была спокойна, поддавалась ему, внимательному, ласковому. А он вел себя даже как-то осторожно. Она вспомнила, как бережно он держал ее талию, и внутри разлилось приятное тепло. С ЭмДжеем было хорошо в самом лучшем смысле: тепло, уютно, не страшно. Не разрывало от чувства неправильности, напротив — все казалось понятным. Они молоды, разгорячены вечеринкой, очевидно нравятся друг другу. Нет никаких препятствий, чтобы целоваться сколько душе угодно.       Точно, нравятся. Мартин ведь признался, а потом предложил быть друзьями. Пенни не совсем понимала такую логику. Может, его все же оттолкнула ее неопытность? Или настолько задела ее стажировка у Старка? А как он отреагирует, когда узнает, что она и есть Девушка-Паук? Пенни не хотелось думать, что ЭмДжей из тех, кто заставит ее выбирать между геройской деятельностью и отношениями с ним.       Стоп. С каких пор она стала думать не «если», а «когда»? Мартин не должен узнать о том, кто она. Мистер Старк прав, ей следует продолжать оберегать тайну своей личности, это единственный способ защитить своих друзей и семью.       Ее разбудил звонок. Смартфон вибрировал, ползая по полу возле кровати, Тейлор Свифт продолжала петь о том, что ее любимый оказался ее проблемой, а Пенни никак не могла заставить себя открыть глаза. На ощупь найдя смартфон, девушка, не глядя, приняла вызов и приложила его к уху:       — Да?       — Пенни! Ты не поверишь, что со мной произошло. Давай позавтракаем в старбаксе возле пристани, только пожалуйста, скорее!       — Ты в порядке? — Пенни рывком села, мгновенно просыпаясь. Голос Гвен дрожал, то ли от возбуждения, то ли от страха. Блондинка на другом конце провода недовольно ответила:       — Относительно. Давай скорее приходи, мне не терпится тебе рассказать.