Хорошая девочка

      Пенни просыпается совершенно разбитой. Ей снова снились кошмары, и несколько раз за ночь она подрывалась с кровати и подолгу не могла заснуть снова, но даже когда сон снова одолевал ее, она продолжала блуждать среди своих страхов. К сожалению, с пробуждением утром легче не стало. Пенни умывается, думая о том, что ей делать. Уэйд снова писал ночью, что все у них в порядке, но Паркер не может перестать испытывать вину за то, что она застряла в Нью-Йорке. У нее были обязательства: Мандарин оставался в первую очередь ее проблемой, а еще ее жрала совесть за то, что она пропустила выступление Гвен. Тревога росла, и Пенни хотелось сорваться в Кембридж прямо сейчас, чтобы как можно скорее поговорить с подругой с глазу на глаз. Нужно было вывести Гвен на откровенный разговор и узнать, что у них там с Тэеном, пока не случилось непоправимого.       И конечно, Пенни не терпелось поговорить с Гвен обо всем, что произошло между ней и Старком за последние дни.       Настоящее безумие. И он отвлекал ее — это было плохо. Когда он находился рядом, Паркер забывала обо всем и обо всех. Был только он, все остальное переставало иметь хоть какое-то значение.       Пенни вытерла лицо полотенцем, тихо завыв в ладони. Что же это такое? На мгновение стало обидно за себя: почему ей все время приходится выбирать? Либо то, либо это. Разве она не заслуживала хоть какой-то справедливости в собственной жизни?       Она просто надеялась, что Наташе и Стиву хотя бы удалось выйти на след Морлана. Однако хватило одного взгляда на хмурого Тони, который цедил свой кофе на кухне, чтобы понять, что ничего не изменилось с прошлого вечера.       — Доброе утро, — Пенни пригладила волосы, зевая, и сразу направилась к холодильнику в поисках еды. Старк только приветственно кивнул, не отвлекаясь от своего планшета. Девушка вздохнула, заливая хлопья апельсиновым соком, и проигнорировала осуждающий взгляд наставника на не самый полезный завтрак. — Как дела с Морланом? — выдержав паузу, все-таки решилась спросить Пенни.       — Ничего нового, милая, — к удивлению Пенни, его голос прозвучал весьма мягко, и мужчина даже отвлекся на то, чтобы накрыть ее руку своей ладонью и ласково погладить кожу большим пальцем. Пенни мгновенно расслабилась от этого простого жеста. — Мне нужно будет сегодня съездить кое-куда.       — Я останусь в башне одна? — стараясь не выдавать в голосе предвкушение, осторожно уточнила Пенни. Старк скривился:       — Ненадолго, я надеюсь. Пеппер будет в компании, если тебе что-то понадобится, просто напиши ей.       — Хорошо, — послушно согласилась девушка и сразу перевела тему: — Доктор Октавиус ничего не писал?       — Он работает над нашей проблемой, — Пенни промолчала, запихивая в рот полную ложку хлопьев. В ней нарастало предвкушение, но она старалась всеми силами никак этого не выдать, в то время как сама уже складывала план побега. Она была больше чем уверена, что стоит ей появиться в городе, Морлан сам ее найдет и очень быстро. А значит, она сможет сдвинуть ситуацию с ним с мертвой точки. Вариантов развития событий было всего два: либо Пенни в костюме будет под силу его одолеть самостоятельно, либо она докажет свою теорию о том, что ей стоит выступить приманкой. Старк так или иначе будет в бешенстве, но Пенни просто не могла больше бесполезно торчать в башне.       Думая о том, насколько злым будет Тони, Пенни просто уставилась в свою почти опустевшую тарелку, по дну которой гоняла уже размокшие хлопья в лужице сока. Да, он определенно будет в ярости.       — Эй, Паркер, все будет в порядке, — истолковал ее реакцию по-своему мужчина. Он взял ее за руку, переплетая пальцы, и сжал. — Мы разберемся с этой небольшой проблемой, я тебе обещаю.       Он поднял ее руку к своему лицу и ласково коснулся губами костяшек. Пенни чувствовала стыд.       Она должна была быть счастлива в этот момент, должна была испытывать благодарность и ощущение безопасности. Она ведь была под защитой сильнейшего из людей, он заботился о ее безопасности и комфорте как только мог. Он также делал все, чтобы как можно скорее избавить ее от преследователя в лице существа, напоминающего вампира. И все же Пенни чувствовала совсем другое. Все это бы работало, будь она просто обычной девушкой. Просто его протеже, с которой у Старка завязались какие-то близкие отношения. Но все ведь было не так. Пенни была героем, по крайней мере, очень старалась им быть. Она не могла себе позволить просто так наслаждаться чей-то защитой в то время, когда сама должна была защищать других.       Иногда ей казалось, что она и его должна суметь защитить.       Он ведь был просто человеком. Пенни не могла бы забыть об этом ни на мгновение, даже если бы очень постаралась.       — Я должен ехать, — наконец произнес тихо Тони, но так и остался сидеть на месте, продолжая держать ее руку в своей. Пенни в ответ сжала пальцы сильнее, стараясь выразить в этом жесте все свои противоречивые чувства.       Старк неохотно поднялся и пошел переодеваться. Пенни доела, помыла за собой посуду и подошла к окну. Внизу раскинулся Манхэттен: такой прекрасный и суетливый, озаренный лучами солнца. C каждым днем погода становилась все лучше и лучше, а Пенни была заперта в четырех стенах. В Кембридже, сейчас, наверное, совсем красота. Еще немного, и появятся первые зеленые листья на деревьях, а там уже и закончится ее первый учебный год в МИТ. Пенни грустно улыбнулась: время летело неумолимо. Сколько всего произошло за довольно короткий срок. Интересно, успеет ли она разобраться с Мандарином до экзаменов? Хотелось бы в это верить.       Девушка услышала шаги из коридора и обернулась. Старк, как и всегда, выглядел прекрасно. Он договаривался с кем-то о подаче вертолета, держа телефон плечом у уха. Значит, собирался куда-то далеко.       Пенни почувствовала себя преступницей. Она нервно переступила с ноги на ногу, сражаясь со своей совестью. Нет, она не должна поддаваться этим угрызениям. Она просто выполняет свой долг, как Девушка-Паук. Старк знал, с кем связывается.       — Я ухожу, будь умницей, Паркер, — мужчина махнул ей рукой и направился к выходу на вертолетную площадку. Не давая себе времени на то, чтобы передумать, Пенни быстро догнала его и остановила, взяв за предплечье. — Что такое?       — Вы жалеете, что стали моим наставником? — выпалила Паркер, продолжая его крепко держать, словно боялась, что Старк сбежит.       — Что за вопросы. Разумеется, нет, — Тони повернулся к ней всем телом и сделал крошечный шаг навстречу. Пенни не дала себе времени на то, чтобы передумать: просто подалась вперед, и, приподнявшись на носочки, прижалась своими губами к его. Сердце паучихи радостно затрепетало, едва она почувствовала, как сильные руки сцепляются на ее талии и притягивают ближе. В этом поцелуе не было голода, не было жара и страсти, только щемящая нежность, от которой Пенни хотелось расплакаться. Она гладила его колючие скулы пальцами, стараясь вложить в простые прикосновения все сложные чувства, которые плескались в ней. Она бы ни за что не сказала ему все прямо, и этот поцелуй — большее, что могла себе позволить.       «Прости меня».       «Я такая ужасная подопечная. Я совсем не слушаюсь. Но я чувствую так много, и мне так сложно с этим справиться. Я просто должна делать что-то. Ты поступил бы так же».       — Ну чего ты, Паркер, я скоро вернусь, — Тони с нежностью погладил ее по голове, когда она наконец отстранилась. Пенни тяжело дышала, но не из-за волнения, которое вызывал в ее теле поцелуй, а из-за удушающих чувств. Снова этот ужасный выбор. Что ей было дороже: это спокойствие между ними или ее долг? Ответа у нее не было. И как бы Пенни не хотелось забыть обо всем и просто закрыться с ним в башне, возможно, навсегда, она должна была вернуться в Кембридж как можно скорее.       Девушка грустно улыбнулась. Старк еще раз клюнул ее в уголок губ и ушел, несколько раз обернувшись. Пенни провожала его, как преданная жена, глядя ему вслед до тех пор, пока он не скрылся за дверью, ведущей на крышу. Затем снаружи зашумел вертолет, и вскоре все стихло. Пенни выдохнула и пошла в свою комнату.       — Карен, нам нужно немного обезвредить Пятницу, — натягивая маску, распорядилась Пенни. — Она не должна сообщить мистеру Старку о том, что я покинула башню. Сама справишься?       — Попробую договориться, — заговорчески отозвалась ИИ. Через несколько минут все было готово. Натягивая спандекс, Пенни снова чувствовала себя преступницей.       К черту сомнения. Она делает это во благо.       С другой «нянькой» в лице Пеппер Пенни справилась легко: ничего не стоило уйти незамеченной мимо мисс Поттс, занимающейся делами компании в своем кабинете на одном из верхних этажей. Через несколько минут Пенни уже скользила по воздуху между небоскребов, обдуваемая весенним ветром, и наслаждалась свободой.       Быть Девушкой-Пауком в Манхэттене было совсем не тем же самым, что быть Девушкой-Пауком в Бостоне или Кембридже. От полета между высоток захватывало дух, при взгляде на оживленные магистрали внизу кружилась голова. Пенни то и дело ловила свое отражение в застекленных зданиях и восхищалась. Черт, она и правда была крутой. Такая супергероиня с легкостью справится с Морланом и с Мандарином тоже.       Это был редкий момент радости. Пенни ликовала, чувствовала себя сильной, как никогда. Как будто впервые.       Когда разломала раковину в квартире тети. Или когда отобрала щит у капитана Роджерса. Это одновременно пугало и вызывало восторг. Большую часть времени Пенни просто мучилась, не понимая, что ей делать с этой силой и ответственностью, которые пришли вместе с укусом паука. Порой ее одолевала тоска, а сила казалась тяжким бременем, с которым она не справлялась. Но иногда — как сейчас — она понимала, насколько ей повезло.       Был это дар или все-таки проклятье?       Пенни до сих пор не понимала.       Она остановилась, устроившись на одном из рекламных билбордов, на котором весьма иронично красовался Старк. Пенни уселась сверху, свесив ноги на голову своему наставнику, и осмотрелась по сторонам. По правде говоря, у нее совсем не было четкого плана, она просто была уверена, что стоит ей показать нос, Морлан появится сам. И лучше бы ему показаться, так как она в любом случае получит нагоняй от Старка, хорошо бы, чтоб хоть было, за что.       Паркер вздохнула тяжело, глядя на панораму города. Его не могли найти Черная Вдова и Капитан Америка, с чего она вообще взяла, что ей это под силу? Пенни почесала затылок. Морлан охотится за ней. Все очень просто.       Девушка летала по городу еще около часа, наслаждаясь его дыханием и видами, стараясь хотя бы так унять тревогу из-за своих поступков. Старк мог вернуться в башню в любой момент и заметить ее отсутствие, или Пеппер вполне себе могла решить проверить ее и не обнаружить в башне. Пенни не могла позволить себе слоняться по городу еще дольше, поэтому, решив возвращаться назад, она спустилась вниз, чтобы перекусить. Паучиха заглянула в первый попавшийся магазинчик, где продавали горячие хот-доги, и терпеливо встала в очередь. Люди в магазине настороженно смотрели на нее, явно узнавая, но заговорить никто не решался. Расплатившись за еду, Пенни вышла на улицу и растерянно огляделась.       От поясницы до затылка пробежала тревожная волна мурашек.       Первым желанием было просто сбежать, но Пенни заставила себя застыть на месте. Если Морлан поблизости и заметил ее, нужно оставаться здесь, пока он не попадет в ее поле зрения. Паркер сделала вид, что очень увлечена своей едой, закатав немного маску, как делал Уэйд, а сама осматривалась по сторонам. Внезапно ее всю словно ледяной водой окатило, и она услышала совсем рядом знакомый глубокий голос:       — Вышли на прогулку, мисс паук? — Морлан расплылся в улыбке. Он выглядел вполне обычно, точно так, как на приеме, только смокинг сменил на длинный плащ. Но весь его вид все равно вызывал у Пенни чудовищную тревогу. Она сглотнула и выбросила обертку от хот-дога в стоящую поблизости урну, натягивая маску обратно. Нельзя показать ему свой страх. Теперь, когда вампир был прямо перед ней, план сам собой нарисовался в голове Пенни: она заманит его в место, где поменьше людей, и свяжет, чтобы доставить в башню. А там пусть с ним уже разбираются, как хотят, ее дело — маленькое. — Не рады меня видеть?       — Очень рада, — почти не соврала Пенни, подыгрывая. — Вы так некрасиво сбежали.       — Ваши друзья помешали, — закатил глаза Морлан, намекая на то, как Роджерс со Старком наваляли ему на вечеринке. — Прогуляемся?       — О, обязательно. Как насчет вон той крыши?       Морлан опасно сощурился.       — Вы играете со мной? Мне казалось, я ясно дал понять, что не стоит этого делать.       Черты его лица заострились, глаза опасно блеснули синим, хотя никаких огней днем в Манхеттене, которые могли бы вызвать этот эффект, не наблюдалось. По телу Пенни снова пробежал холодок. Чутье кричало, что нужно бежать как можно скорее, но она словно приросла ногами к асфальту.       — Вы напали на протеже Тони Старка, — хмурясь, ответила Пенни. Ей казалось, что она звучит уверенно, но голос все равно немного дрогнул. — А сейчас угрожаете Девушке-Пауку. Если с первой у вас и были шансы, то со второй — вряд ли.       — Вот как, — Морлан сделал шаг навстречу, сверля Пенни взглядом. С каждой секундой он все меньше походил на человека и все больше — на какое-то человекоподобное существо. — Раз от прогулки вы отказываетесь, предлагаете поиграть в догонялки?       Ей было страшно. Но Пенни все равно решилась бросить ему вызов: если он нападет, то пусть лучше сделает это в месте, где меньше людей. Она выпустила паутину повыше и прыгнула вверх, прилипнув к зеркальным окнам. Быстро перебирая ногами и руками, Пенни поползла к крыше небоскреба. Внизу раздался шум, и по всему зданию прошла дрожь, которую Пенни ощутила под ладонями. Волоски на затылке приподнялись, когда она обернулась и посмотрела вниз.       Она ожидала, что Морлан воспользуется пожарной лестницей на торце здания, но он, цепляясь когтями, быстро полз наверх. Там, где он хватался руками, стекла трескались, и окна высотки быстро покрывались паутиной от его когтей. Лицо Морлана совсем изменилось. Теперь Пенни ясно видела клыки и острые когти, и откровенно говоря, не имела ни малейшего понятия, как с ним сражаться. Морлан быстро полз следом за ней, и полы его плаща развевались, как крылья летучей мыши.       Через несколько секунд они оказались на крыше.       — Будете драться со мной? — с усмешкой поинтересовался вампир. — Уверены, что справитесь? Маленькой героине совсем не дают возможности практиковаться, а в мире есть кое-кто страшнее воришек еды из супермаркетов.       Пенни заскрипела зубами от злости. Она выпустила паутину, надеясь обездвижить Морлана, но он без проблем увернулся. Более того, он уверенно направился к ней. Пенни инстинктивно начала отступать. Она еще несколько раз выпустила паутину, но никакого результата это не принесло, а Морлан тем временем подошел совсем близко.       Он ударил первым. Пенни пришлось защищаться.       Они завозились в драке. Никто уступать не собирался. Паркер все еще была напугана, и потому все больше блокировала удары мужчины, чем нападала сама. Девушка отступала, пока не почувствовала под своей пяткой край крыши. Черт возьми!       Морлан загнал ее в ловушку. Пенни растерялась на мгновение, а затем шагнула назад, стараясь не смотреть вниз. Вампир только вскинул брови недоуменно, прежде чем оторвать кусок парапета и швырнуть в Пенни. Она едва успела увернуться, и поймала тяжелый бетон паутиной, чтобы снова бросить на крышу. Паучиха не то чтобы целилась в Морлана, но и он без труда наклонился в сторону, избежав возможного удара. Он злился с каждой секундой все больше.       — Ну хватит, мне это надоело, — прорычал он, ринувшись вниз. Пенни такого поворота не ожидала, и успела только тихо охнуть, прежде чем тяжелое тело потянуло ее вниз.       — Неконтролируемое падение, — констатировала факт Карен. — Рекомендую избавиться от балласта.       — Да я бы с радостью, — прошипела Пенни, пытаясь отлепить от себя Морлана. Под ними были рельсы наземной линии метро, еще немного, и…       Они с грохотом рухнули на крышу поезда. Металл прогнулся, но не сломался. Пенни первой вскочила на ноги, не обращая внимания на боль в теле, и воспользовалась секундным преимуществом — пульнула в Морлана паутину. Он увернулся. Поезд проехал под мостом, и противники едва успели пригнуться. Паркер начинала паниковать: такого она вообще не планировала. Разъяренный Морлан на крыше движущегося состава, внутри которого — обычные люди, едущие по своим делам. Как же увести его отсюда?       Морлан времени на раздумья не оставлял — он снова напал, Пенни снова пришлось блокировать его удары до тех пор, пока он не полоснул когтями по крыше поезда настолько сильно, что не разрезал ее. Видимо, не успев понять, что он сделал, вампир сам провалился внутрь вагона. Пенни нырнула за ним.       — Сохраняйте спокойствие, — это было все, что она могла сказать испуганным пассажирам. Какая-то женщина заверещала, заплакал ребенок. Снова послышался скрежет металла — Морлан, который был уже вне себя от ярости, крушил вагон. Пенни накрыла собой кого-то из пассажиров, когда Морлан разбил окно и стекла полетели во все стороны. Пассажиры, сообразив, что лучше убираться, в спешке направились к концу вагона. Образовалась давка. Пенни попыталась выбраться через разбитое окно на воздух, чтобы увести Морлана, но он схватил ее за ногу и затащил обратно. Поваленной на пол Пенни оставалось только брыкаться и пускать паутину в стороны, надеясь попасть в вампира. Он вцепился одной рукой в ее шею, вжимая в пол, в то время как второй рукой пытался разодрать на ней маску. Наконец, Пенни удалось попасть паутиной ему в лицо и, пока он пытался ее снять, девушка поднялась и поспешила к головной части вагона.       Морлан помчался за ней.       Они пробежали несколько вагонов, пугая пассажиров. Морлан крушил все на своем пути, окончательно потеряв человеческий облик, а Пенни уповала только на то, чтобы добраться до машиниста, остановить поезд и эвакуировать людей. Какая-то часть ее сознания тревожно напоминала, что она снова делает что-то неправильно, но Пенни впервые сталкивалась с такой ситуацией, и она просто не могла придумать, как еще можно поступить, кроме того, ее постоянно отвлекал Морлан, который то швырял в стороны пассажиров, которых Пенни ловила, то выламывал металлические конструкции внутри вагона и бросал их. Пенни как-будто играла в какую-то идиотскую игру, и ее задачей было просто ловить людей и предметы в попытке уберечь пассажиров от разъяренного существа.       — Остановите состав! — оказавшись в достаточной близости от кабины машиниста, закричала Пенни. Она принялась молотить руками в стекло, пожилой мужчина заметил ее, услышал и потянулся к своему пульту, чтобы сделать то, о чем просила паучиха.       Морлан разбил стекло, ударив по нему когтями. Машинист испуганно пригнулся, закрывая голову от осколков.       — Хочешь остановить поезд? Давай-ка я помогу, — прорычал Морлан, врываясь в кабину. Машинист испуганно отпрянул в сторону, и как раз вовремя: пульт управления оказался разбит одним точным движением когтей, в стороны полетели куски пластика. — Не прощаюсь, — он сузил глаза, последний раз взглянув на Пенни, и выскочил из поезда.       — Что же делать? — схватился за голову машинист снова. Хороший вопрос, Пенни и сама хотела бы знать на него ответ. Поезд, совершенно неуправляемый, неся вперед, увеличивая скорость с каждой секундой. — Эй, ты же Девушка-Паук? — машинист с надеждой посмотрел на Пенни. — Сделай что-нибудь!       Вот бы она еще знала, что делать.       — Так, ладно, как остановить поезд на полном ходу, — пробурчала Пенни себе под нос. За ее спиной начали собираться пассажиры, со страхом смотрящие вперед и с ожиданием — на нее. Паркер начинала одолевать паника. Черт, черт, черт! — Карен, просчитай самые крепкие точки на зданиях вдоль железнодорожных путей, — наконец распорядилась Пенни. Перед ее глазами замелькали полупрозрачные цифры расчетов, а затем она увидела, как ИИ подсвечивает некоторые участки на проносящихся мимо зданиях зеленым. Пенни выбралась на носовую часть поезда. Сердце бешено колотилось, ей казалось, что ее вот-вот накроет паническая атака.       Она выпустила паутину один раз, два, пять. Сбилась со счета. Впереди показался Манхэттенский мост. Пенни продолжала цепляться за здания, ее вжимало в нос поезда, все мышцы в теле напряглись, заныли предплечья, в уголках глаз выступили слезы. Мост приближался, но и поезд, к счастью Пенни, начал медленно, но верно замедляться.       — Мы тормозим! — радостно закричал кто-то из пассажиров, и остальные подхватили ликование. Поезд заехал на мост, пропахал еще примерно половину и, наконец, остановился. Пассажиры и машинист закричали. Пенни слышала, как за ее спиной люди плачут от радости, счастливые, что избежали весьма глупой и жестокой смерти.       — Поздравляю, отличная работа. Успешность — девяносто восемь процентов, — раздался знакомый голос Карен в ушах.       — Что? Почему девяносто восемь? Это ведь ничего страшного? — Пенни испуганно обернулась. Пассажиры скандировали «Девушка-Паук!», автомобили на мосту остановились, люди выглядывали из окон машин, чтобы посмотреть на происходящее, кто-то снимал на камеру.       Оторвалась сначала одна паутина. Пенни видела, как она блеснула тонкой нитью на солнце и опала вниз.       Затем еще одна.       И еще одна.       Что ж, это не критично, правда ведь?       Сначала Пенни услышала крики пассажиров, которые из ликующих снова стали испуганными. Затем почувствовала, как поезд накренился на бок.       А потом она начала медленно, как во сне, падать вниз.       — Неконтролируемое падение, — холодно сообщила Карен, — Приготовьтесь задержать дыхание перед погружением. Температура воды в Ист-Ривер — сорок один градус по фаренгейту. Включаю обогрев.       — Я создала чудовище, — иронично произнесла негромко Пенни, думая о том, что порой Карен не помогала, а только отпускала саркастичные замечания. Поезд падал за ней, один за другим вагоны наклонялись, как домино. И никто уже не мог помочь этим людям. И самой Пенни Паркер тоже.       Воды Ист-Ривер приняли ее успокаивающими объятиями. Пенни расслабилась и позволила толще воды накрыть ее одеялом. Она была прекрасной пловчихой, но сейчас ни одна мышца в ее теле не могла работать.       Она в очередной раз облажалась. Погибнут сотни людей сейчас, погибнут еще тысячи от рук Мандарина, потому что никто его не остановит, если Пенни сейчас утонет. Тетя Мэй будет плакать, и, пожалуй, Уэйд. И Гвен. Сердце болезненно сжалось при воспоминании о блондинке. Они так и не успели помириться, Пенни не успела приехать, не успела поговорить, ничего не успела. Не рассказала ей свои самые темные секреты, не доверилась.       Ну и пусть. Так будет лучше.       Если ее не станет — не станет нелепой героини, которая никого не может спасти, даже саму себя. От этого всем будет легче. И ей самой в первую очередь. Не будет больше силы, не будет ответственности, которую она взвалила на свои плечи, не будет боли, страха, ошибок; ничего не будет.       Кто-то дернул Пенни наверх, и через пару секунд она зажмурилась от яркого солнца, которое слепило ее бликами на поверхности воды. Спаситель, впрочем, не оставил ее болтаться в реке, а потащил еще выше и в сторону, к Бруклину.       Пенни обернулась на мост. Несколько МАРКов слаженно работали, гудя реакторами, и уже поставили поезд обратно на рельсы. Пассажиры снова ликовали, на этот раз восхваляя Железного Человека.       Он снова всех спас. А она снова облажалась.       Ее поставили на крышу здания, и Пенни сразу обессиленно рухнула на бетон. Тело совершенно не слушалось. Все мышцы ныли от перенапряжения, и от спандекса шел пар из-за того, что костюм активно пытался просушиться и согреть Пенни после купания в холодной реке. Светящиеся глазницы шлема Старка безразлично смотрели на нее.       — Мистер Старк, я не понимаю, как это случилось, — забормотала она, совершенно не зная, есть ли у нее вообще какие-нибудь оправдания.       — Лучше молчи, Паркер. Ты сбежала из башни, стоило мне отлучиться, подралась с Морланом и подвергла смертельной опасности тех людей, так что лучше заткнись, — холодно произнес он. Его голос казался далеким и механическим, и так сильно отличался от того мягкого, ласкового тона, которым он говорил с ней сегодня утром, всего несколько часов назад. Пенни могла только представить, насколько он был зол. — Мне казалось, ты учишься и делаешь выводы. Видно, я ошибся.       — Сэр, я… — попыталась вставить слово Пенни.       — Не оправдывайся! — рявкнул он, и Пенни инстинктивно вжала голову в плечи.       — Я бы успела всплыть и поймала бы поезд, никто бы не пострадал, — все-таки перебила его Паркер, хмурясь и стягивая с лица маску. Воздуха не хватало, грудь сдавило. Она сама не знала, говорит ли правду или просто пытается отстоять свою самостоятельность, ведь в тот момент, когда ее тело погрузилось в воду, больше всего она хотела просто остаться на дне реки. Она не хотела и не могла никого больше спасти. Но все равно подалась вперед, сминая в руках маску.       — Ты отключилась! — Старк продолжал парить в нескольких сантиметрах от крыши, и его двигатели не громко рычали. — Ты бы не спасла даже саму себя! Простите, да, одну минуту. Я говорю с… с подростком, — последнюю фразу он произнес совсем другим тоном. Пенни нахмурилась сильнее, подозревая, что что-то тут не так. — Так вот, Паркер, отправляйся в башню немедленно и жди меня там. И если ты попробуешь снова сбежать, то я знаю способы, как заставить тебя не двинуться с места.       Пенни попыталась подняться, но ноги снова подкосились. Ей хотелось прервать этот жесткий разговор, обиженно уйти, закрыться в своей комнате в башне и не выходить оттуда, пока Старк не придет извиняться. Она была виновата, с этим было бы глупо спорить. Но и он не имел никакого права кричать на нее. И он назвал ее подростком.       — Отлично, я отправлюсь в башню, — пробурчала она. — Я не ребенок, я могу справиться со всем сама, вы понятия не имеете, через что мне приходится проходить каждый день, я бы уж как-нибудь смогла остановить чертов поезд, — горячо выругалась она, перестав предпринимать попытки встать на ноги, чтобы не казаться еще более жалкой. Слезы подступили к глазам. — А вам было вовсе не обязательно прилетать сюда и…       — Меня здесь и нет, — отрезал он. Забрало его шлема поднялось, и Пенни увидела, что костюм совершенно пуст.       — …и спасать меня в очередной раз, — закончила Пенни тише.       — Мистер Старк больше не на связи, — оповестил ее отстраненный голос Пятницы. Забрало шлема опустилось, и костюм улетел в сторону Манхэттенского моста.       Пенни осталась одна.       Она рухнула на бетон, успев выставить вперед ладонь, чтобы не проехаться лицом по шершавой твердой поверхности. Между ребер болело. Могла ли она наглотаться воды через костюм? Сердце билось так, что казалось, могло сломать кости изнутри, а дыхание сперло.       Он оставил ее одну.       Горячие слезы наконец сорвались с ресниц и покатились солеными дорожками по щекам, но у Пенни даже не оставалось сил на то, чтобы их стереть. Она пыталась дышать, но воздух словно застревал в горле, не проходя дальше.       — Карен, что со мной? — прошептала Пенни еле слышно.       — У вас паническая атака.       — Супер, — усмехнулась из последних сил Пенни, задыхаясь снова. Она закашлялась, и не могла перестать кашлять до тех пор, пока не выкашляла весь оставшийся воздух из легких. Она сжалась до размера атома, она исчезла, перестала существовать, она не чувствовала больше своего тела, не чувствовала никаких сил, перед глазами все поплыло, и Паркер, сдавшись, коснулась щекой бетона.       Это продолжалось, наверное, целую вечность. Девушка лежала на крыше и смотрела на город вокруг, который плыл куда-то, пока голова не перестала кружиться, и первый нормальный вдох не наполнил ее легкие кислородом. Силы постепенно возвращались, Пенни слушала биение своего сердца сквозь стоящий в ушах шум, и медленно приходила в себя.       Лучше бы она правда умерла на этой чертовой крыше.       Пенни не помнила, как добралась до башни. Старка там не было — Пятница сообщила, что он все еще занят делами и ориентировочно вернется вечером. Паркер приняла душ, прекрасно зная, что это позволит почувствовать себя хоть немного лучше, и рухнула на постель, не расправляя ее. Все тело ныло.       Все пошло не так, как она хотела.       Он назвал ее ребенком. Она это заслужила.       Пенни провалилась в черноту. Изнеможенный стрессом мозг просто отключился, чтобы восстановить силы.       Когда Пенни проснулась, солнце уже садилось. Гостиная сейчас наверняка была красиво освещена золотыми лучами, но в ее спальне стоял сумеречный полумрак. Нужно было задернуть шторы и включить свет, но Пенни продолжала лежать, притворяясь спящей, и смотрела на серый город за окном. Может ли она хоть что-то сделать, как надо? У нее никогда не получалось справиться с проблемой в одиночку. Все получилось только если кто-то был рядом или если ее направляли, как слепого котенка. Если она оказывалась один на один с опасностью, она неизбежно проигрывала. Ей недоставало многого: опыта, смелости, мужества, ума, судя по всему. Она каждый раз думала, что сделала выводы и чему-то научилась, но затем жизнь снова била ее мордой об асфальт.       Он назвал ее ребенком.       Теперь все произошедшее между ними в последние дни казалось просто сном. Может, ей это действительно просто приснилось? Просто ее мозг, перегруженный стрессом, придумал эту магию между ними, чтобы Пенни было легче со всем справляться? Все эти взгляды, слова и прикосновения — были ли они на самом деле? Сейчас ей казалось, что нет.       Пенни сжала покрывало в кулаке. Снова хотелось расплакаться, но она должна была оставаться сильной. Как больно бы не было. Ей еще столько нужно сделать.       — Мистер Старк прибыл в башню, — раздался механический голос Пятницы. Пенни казалось, что она хоть как-то морально приготовилась к возвращению наставника, но теперь, когда у нее в груди все похолодело от слов ИИ, стало понятно, что к разговору с Тони она совсем не готова.       Он снова будет кричать? Или запрет ее в башне, как грозился? Паркер устало закрыла глаза. Какой-то части ее — очень значительной — было совершенно плевать. Ей просто хотелось закрыться в четырех стенах настолько надолго, насколько вообще возможно. Сколько времени она протянет без еды с ее ускоренным метаболизмом? Пора бы и проверить, чтобы знать свои возможности. Вот она и проверит. С каждой минутой в комнате становилось темнее и темнее, а в квартире было все также тихо. Наверное, Старк пошел сразу спать или работать в мастерской, и явно не спешил воспитывать свою подопечную. Может, ему тоже нужно было собраться с мыслями перед разговором. Пенни не заметила, как задремала, прокручивая в голове самые разные сценарии их не самой приятной беседы.       Сон вовсе не был крепким: Пенни прекрасно слышала малейшее колебание воздуха на всех верхних этажах башни, и постоянно дергалась от любого шума. Ей казалось, что она больше притворяется, чем на самом деле дремлет. И она, конечно, отчетливо услышала тяжелые шаги, направляющиеся по коридору к ее спальне. Шаги остановились у двери, словно Старк все еще не был уверен в том, что ему стоит идти к ней, но затем дверь тихо открылась. Пенни распахнула глаза и вздрогнула всем телом, а затем сразу сжалась, стараясь даже не дышать. Ей хотелось зажмуриться, как в детстве, когда ее пугали силуэты в полумраке комнаты, и казалось, что призраки точно к ней не подберутся, если она крепко-крепко закроет глаза и не будет дышать так оглушительно громко.       Кто был более опасен — монстр из шкафа или Тони Старк?       Сейчас Пенни предпочла бы иметь дело с первым. Но мужчина осторожно прошел в комнату и опустился на край кровати позади паучихи — она почувствовала, как прогнулся матрас под его весом. Тони тяжело вздохнул.       — Не прикидывайся спящей, Пенни.       Его голос звучал холодно, и в этот момент Пенни поняла, что может быть хуже злого Старка. Безразличный Старк. Уж лучше бы он орал на нее. Лучше бы ударил. Сделал что угодно, но показал бы свои эмоции, а не прятал их за ледяной маской. А может, он вовсе не пытался их скрыть, а на самом деле больше ничего уже не чувствовал? Фитиль может гореть очень ярко, но рано или поздно перегорит. Вот и в нем вполне не могло больше не остаться ни одной эмоции. Она слишком долго трепала ему нервы.       Пенни сжала челюсти, чтобы не плакать. Она не будет, не покажет свою слабость при нем больше никогда. Она больше не даст ему ни одного повода считать ее ребенком. У ребенка не может быть такой силы. Она не маленькая. Она повзрослела уже давно. Когда погибли родители, и ей пришлось провести полгода в интернате, пока дядя Бен и тетя Мэй готовили документы. Пенни почти не помнила того времени, но понимала, что подобный опыт в юном возрасте очень влияет на характер и взросление ребенка. Когда погиб дядя Бен, и ей пришлось быть сильной, как и Мэй, потому что теперь только они остались друг у друга, и не могли расклеиться. Им нужно было двигаться дальше. И когда ее укусил тот чертов паук. И когда она уехала учиться в Кембридж. Она никогда не позволяла себе капризов, никогда не шла на поводу у своих желаний, обдумывала каждый шаг.       Каждый ли?.. А хорошо ли она подумала, прежде чем позволить самому завидному и закоренелому холостяку Америки залезть к ней в трусы?       Ее легко жалеть. Сиротка, получившая возможности, с которыми не могла справляться. Две части ее жизни сжигали друг друга, не оставляя даже шанса на успехи хотя бы в одной из них. Наверное, и Старк жалел ее.       А она чем лучше?       Ей ведь тоже было так болезненно жаль его.       — Я не притворяюсь, вы разбудили меня, — огрызнулась Пенни, не поворачиваясь. Позади раздался тяжелый и усталый вздох. Раз она его так бесит, зачем пришел? — Да, я облажалась в очередной раз, спасибо, что примчались, ой, вернее, отправили свои костюмы, и все исправили. Но завтра я стану приманкой для Морлана и вечером вернусь в университет. Я не могу просто так пропускать занятия.       — Все сказала?       Пенни повернулась к Тони. Ей хотелось бы выглядеть уверенной в себе и холодной, но она загнанно дышала и винила себя за то, что не смогла сказать все это ему в глаза. Неужели она действительно вела себя, как подросток?.. Девушка пристыженно отвела взгляд, будучи совершенно не в силах смотреть на мужчину дольше пары секунд.       — Я был в Малибу. Не прилетел бы вовремя, даже если бы очень постарался, — зачем-то пояснил Старк. — Поэтому просто отправил МАРКов. Главное, что все целы.       Он поджал губы и отвернулся в сторону, разглядывая беспорядок на кресле у шкафа. Пенни стало стыдно. За все сразу: и за кучу одежды, и за все произошедшее сегодня, и за свою грубость. Она так привыкла, что он был груб с ней после ее провалов, что напала первой. Как не будет новый хозяин ласков с уличной шавкой, она будет кусать его пальцы, помня жестокость прежнего, который вышвырнул ее из конуры.       Пенни действительно чувствовала себя бродячей собакой. Ей мучительно хотелось положить голову на колени своему человеку, почувствовать, как он гладит ее, услышать ласковые слова, похвалу и утешение; хотелось ощутить тепло и безопасность. Но он столько раз отталкивал ее, кричал и наказывал, что теперь она боялась прильнуть к нему. Стоит ей расслабиться — он ударит снова. Будет больнее, чем раньше. Пенни не знала, сможет ли справиться с этим. Только не после того, как он принял ее, был откровенен и удивительно нежен.       Лучше бы она и не узнавала, каким ласковым и внимательным, каким открытым он может быть. Сейчас ей хотелось просто понять, насколько сильно он в ней разочарован.       — Ты будешь в башне до тех пор, пока Морлана не закроют на базе ЩИТа, — наконец снова заговорил Старк. — Потом вернешься в Кембридж. Сосредоточься на учебе пока что. Костюм пока побудет у меня.       Что?       Пенни резко села, не поверив своим ушам. В каком смысле?       — Я не наказываю тебя. Я просто хочу, чтобы ты жила нормальную жизнь. Ходи на вечеринки, занимайся учебой, подготовь какой-нибудь проект к «Старк ЭКСПО». Приезжай ко мне на выходные.       Он говорил отрывисто и тихо, и у Пенни перед глазами поплыла комната. Ее как будто ударили чем-то тяжелым по голове. Неужели это все?       — Я не говорю тебе делать вид, будто ты не обладаешь особенными талантами. Не могу запретить тебе тренироваться, но настоятельно прошу не лезть больше в пекло. Закончи университет, потом возвращайся к амплуа дружелюбной соседки с новыми силами и опытом. Пенни, я… — он замолчал и опустил голову, собираясь с силами. — Черт, я не могу тебя потерять.       Паркер показалось, что она сейчас либо потеряет сознание, либо ее снова накроет паническая атака. Грудь сдавило от противоречивых чувств, пока мозг судорожно пытался обработать новую информацию.       Старк признался, что она ему очень дорога. И попросил, нет, потребовал отойти от геройских обязанностей. Снять с себя на время ответственность и спандекс. Который он оставит у себя.       Он был в этот момент одновременно спасителем и палачом. Все ведь на самом деле так просто: если не получается жить двойную жизнь, нужно всего лишь отказаться от одной из ее частей. Тони хотел, чтобы она выбрала Пенни Паркер, а не Девушку-Паука. Он хотел, чтобы она на какое-то время стала просто студенткой, стажирующейся в компании мечты и крутящей роман с ее владельцем.       Пенни очень ясно представила себе такую жизнь. Было похоже на сказку. Вот она прилежно посещает лекции и семинары, участвует во всех мероприятиях и ходит на все вечеринки. Каждый день зависает с Гвен и Гарри в Старбаксе у пристани. Между ними больше нет никаких тайн, потому что скрывать ей больше нечего. Она занимается фотографией, делает хорошие снимки для студенческой газеты — с каждым разом лучше и лучше. Приезжает в Нью-Йорк на выходные, видится с тетей, работает в лаборатории вместе с доктором Октавиусом и с Тони в его мастерской, а по ночам они… они могли бы… Делать то, что захотят, о чем Пенни было стыдно думать; больше не оглядываясь на свои роли наставника и протеже.       А еще потерялась бы ее связь с Уэйдом. Эта дружба, которую они так трепетно берегли. Она бы меньше общалась с Эдди и Питером. Каждый день на улицах ее городка совершались бы мелкие преступления, а она бы даже не знала о них. И не смогла бы предотвратить ни кражу в магазине, ни угон велика, ни чью-нибудь смерть. И Мандарин бы никуда не исчез, а Пенни каждый день боролась с грузом вины за все, что не предотвратила. Она бы ни секунды не могла наслаждаться всем, что имела, думая обо всем, что не сделала и что потеряла.       Пенни почувствовала, что глаза снова щиплет от подступивших слез. Если она согласится, это ведь не значит, что обязана будет сдержать обещание? Ну и что, если Старк заберет костюм, она справится и без него. Придумает что-нибудь. Она сможет делать при нем вид, что все в порядке, просто начнет скрывать от мужчины гораздо больше, чем сейчас. Такое решение казалось самым правильным.       Их отношения строились на одной сплошной лжи.       Пенни так ненавидела себя в этот момент. Она слабо кивнула и уронила лицо в свои ладони, а всего через секунду теплые руки обняли ее за плечи и притянули к груди, в которой вопреки всему билось горячее сердце.       Девушка задержала дыхание, чтобы не заплакать, и чтобы не поддаться своим чувствам. Не ощутить его запах, дарящий спокойствие и защиту. Не сдаться.       Она врала всем вокруг с того момента, как ее укусил паук. Она скрывала огромную часть себя, и скрывала от Тони Мандарина. Она уже привыкла, ведь так? Нет ничего сложного продолжать молчать и врать, если уже начала. И пусть ложь растет, как снежный ком, и однажды раздавит ее лавиной. И пусть в мире не останется ни одного человека, которому она могла бы рассказать все.       Грудь сдавило. Пенни думала об отце и о том, как-то, что он сделал, превращало ее жизнь в настоящий ад. Она хотела бы возненавидеть Ричарда, но не могла. Он не знал, что все сложится так, и это не его вина, что его дочь не справляется. Они с мамой всегда были сильными личностями, так почему Пенни просто не могла быть такой же?..       Больше всего Пенни боялась того, что однажды потеряет абсолютно все.       Девушка тихо и позорно заскулила, чувствуя, как теплые ладони гладят ее спину.       — Вы назвали меня подростком, — прошептала она. Тони замер на мгновение, но затем прижал ее к себе ближе:       — Я злился. Я не вижу в тебе ребенка большую часть времени. Не думай об этом.       — Я не могу не думать об этом, — задушено прохрипела Пенни, отстраняясь и упираясь руками ему в грудь. — «Большую часть времени»? А когда целуете меня? Когда делаете все те вещи? — она думала, что покраснеет, говоря об этом, но жар так и не тронул щеки. Если бы она сейчас не была, как оголенный нерв, то точно бы гордилась собой.       — Нет, — быстрый ответ.       Их взгляды столкнулись. Пенни снова почувствовала страх. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!       — Пусть это не будет чем-то неправильным, пожалуйста, — прошептала она.       — В этом нет ничего неправильного, — успокаивающе совсем тихо сказал мужчина, не отпуская ее. Она сжала пальцами его рубашку. — Я не самый хороший человек, но склонность к педофилии не входит в список моих грехов. Ты видишь во мне отца? — Пенни отрицательно покачала головой. — Думаешь, что я старик? — она снова помотала головой. — Вот и не грузи себя больше никогда этим. Ты для меня Пенни Паркер. Молодая женщина, которую укусил генномодифицированный паук, благодаря чему мне посчастливилось встретить тебя. Так было и будет всегда. Я лишь вижу некоторые твои поступки детскими. Но все иногда ведут себя, как маленькие.       Она снова прижалась к нему, закрыла глаза и выдохнула.       Да пошло все к черту.       Утром все новостные сайты пестрели сообщениями о том, что Железный Человек вместе с Девушкой-Пауком спасли пассажиров поезда от нападения неизвестного злодея, который ранее напал на протеже Тони Старка. «Остается загадкой, по какому принципу новый злодей, терроризирующий Нью-Йорк, выбирает себе жертв, но мы можем быть уверены в том, что герои объединились для защиты жителей мегаполиса».       Пенни раздраженно закрыла вкладку статьи, которую ей скинул Уэйд. Его обеспокоенный голос продолжал трещать в наушнике.       — Давай я приеду, что за хрень? Конфетка, так не может продолжаться, его нужно убрать.       — Уэйд, лучше не надо, правда. Я серьезно прошу тебя не вмешиваться, — поспешила она отговорить наемника. — Я найду способ разобраться с ним.       — Какого черта? Раз его пытаются найти Мстители, лучше бы им покончить с этим поскорее! — разозлился Уилсон. — Чем они вообще занимаются? Не могут выследить одного придурка в кожаном плаще, серьезно? Хорошо, — резко сменив тон на более миролюбивый, продолжал мужчина, — если не хочешь, чтобы я убрал его сам, давай вместе.       — Эм, есть сложности, — Пенни тут же пожалела, что сказала это, потому что на другом конце провода повисла настороженная пауза.       — Что случилось?       — Ничего такого, — пытаясь судорожно придумать, как сменить тему, пробурчала Паркер. Уэйд снова завелся с пол-оборота:       — Нет уж, говори! Твой железный дед что-то сделал? Я приеду и надеру зад сначала одному вампиру, а потом другому!       — Он забрал костюм, — понимая, что скрывать это все равно не имеет смысла, поделилась Пенни. Она воровато огляделась по сторонам, словно Старк мог прятаться в углу ее спальни и подслушивать. Может, так и было. Пятница ведь следила за всем, что происходило в башне.       — Вот мудак! — выругался Уэйд. — Не беда. Я помогу тебе с новым. Я вообще-то крутой портной, ты мой костюмчик видела?       — Видела, — не сдержала улыбку Пенни. Вот поэтому ей стоило продолжать беречь их с Уэйдом дружбу. Он не пытался выяснить подробности, не лез без надобности и разрешения к ней в душу, но был готов не просто поддержать, но и помочь найти варианты решения проблемы. — Спасибо, Уэйд.       — Херня вопрос. Давай сделаем так, — тон Уилсона резко стал серьезным. Он говорил о работе. — Я приеду в Манхэттен завтра вечером, встретимся и обсудим, как поймать этого ряженого гада.       — Уэйд… — начала было Пенни, но он перебил ее:       — Скажу честно: мне не нравится, что Старк запер тебя в своей башне, как будто ты хрустальная. Этот козел охотится на тебя, значит, никто, кроме тебя и не сможет дать ему отпор. И его не найдут другие, только ты. Сколько можно прятаться, если можешь просто устранить? Я тоже волнуюсь за тебя, но также знаю, какая ты храбрая и сильная. Я помогу. Подстрахую. Тебе не нужно справляться с проблемами одной, помнишь? У тебя есть друзья, — затараторил он. — Знаешь сама ведь, что трудно дереву вырасти, если его засунули в крошечную теплицу.       — Уэйд.       — М?       — Я тебя очень люблю.       Наемник молчал, явно смутившись. Пенни и сама зарделась, поняв, что сморозила. Прежде она говорила эти слова только тете Мэй и — давно — дяде Бену. Но сейчас это показалось ей правильным.       Уэйд был для нее больше, чем просто другом. Не в том смысле, что она чувствовала к нему что-то романтическое. А в том смысле, что он стал для нее родным человеком. Пенни жалела, что так редко говорила эти важные слова Бену. Не помнила, говорила ли родителям. Когда смущение отступило, она вдруг ясно поняла, что больше не позволит себе жалеть о том, что чего-то не сказала. В этом нет ничего постыдного. Ее чувства теплые и чистые.       — Я тоже люблю тебя, — наконец отозвался Уэйд, хотя Пенни не ждала ответных слов. — Ты мой единственный друг. — Он глубоко вздохнул, набираясь смелости, и выпалил: — Когда со мной случилось то, что сделало меня таким, я думал, что проклят навсегда, и лучше бы сдох. Я тебе благодарен. И знаешь, — он снова вздохнул. — Может, учитывая мои, эм, особенности, это не имеет большой ценности, но я бы умер, если бы это спасло тебе жизнь.       — Я бы тоже. Ради тебя, — пробормотала Пенни, чувствуя, как свербит в носу. Хотеть расплакаться от счастья было приятно.       — Пенни, ну хорош заливать! Ты бы откинулась ради спасения ебучего голубя, — рассмеялся наемник, привычно скрывая за шутками свои чувства. После того, как он выстрелил себе в голову на мосту, он старался быть с ней искренним всегда, так как их дружба действительно обрела особенную важность, но сейчас для одиночки-Уэйда, который слишком долго был уверен, что никого больше к себе не подпустит, это было слишком. — Все, до завтра.       — До завтра.       Он отключился. Пенни вытащила наушник и отбросила телефон на кровать. После разговора с Уилсоном ей было легче. Она почти не спала ночью, придумывая, как снова сбежать из башни и на сей раз разделаться с Морланом, затем ее мысли возвращались к Старку, она злилась, жалела себя, жалела его, их обоих, и так по кругу, как на бесконечной безумной карусели. Постепенно спальня сводила ее с ума, и ей начало казаться, что она просто разобьет стекло и выпрыгнет из окна к чертовой матери. Постель сбилась, стала влажной от пота, Пенни было то жарко, то холодно, она крутилась и так, и сяк. Потом за окном забрезжил рассвет, и она, наконец, успокоилась и заснула ненадолго. Результатом бессонной ночи стали круги под глазами и серый цвет лица, но Пенни было плевать на это с высокой колокольни.       Старк ушел по делам. За Пенни следила Наташа, которая сейчас смотрела телевизор в гостиной. Капитан Роджерс искал Морлана один, что значительно замедляло поиски, хотя и так было понятно, что это дело совершенно бессмысленное. Морлан снова как сквозь землю провалился.       Сегодня должен был приехать доктор Октавиус, и Пенни надеялась, что сможет поговорить с ним наедине, и он натолкнет ее на мысли о том, как поймать Морлана. А завтра приедет Уэйд, и они с ним разберутся.       План надежный, как швейцарские часы. Пенни потерла лицо руками, стараясь приободриться, затем поднялась, переоделась, чтобы выглядеть приличнее — надела джинсы и футболку с длинным рукавом. Вышла из комнаты, прошла по коридору, проскользнула мимо Наташи в кухню, чтобы сделать себе свежевыжатый сок. Все равно делать нечего, пока ждет Отто, занять руки — лучший вариант.       — Как ты? — услышала она голос шпионки сквозь шум соковыжималки.       — Нормально, — отозвалась Пенни, не поднимая головы. Тело уже не болело, несколько ссадин, которые она получила, почти затянулись. С ней действительно все в порядке. Она разлила апельсиновый сок по двум стаканам, выбросила остатки фруктов и сунула соковыжималку в посудомоечную машину. Взяв стаканы, она вышла в гостиную и отдала один из них рыжей, устраиваясь рядом с ней на диван и бездумно уставившись в экран телевизора. Наташа смотрела какой-то ромком.       — Ты круто тормознула поезд, — сказала вдруг Наташа, повернувшись к паучихе. Женщина протянула руку и погладила Пенни по голове с какой-то материнской нежностью. — Я бы так не смогла. Стив… не знаю, — она пожала плечами. — Думаю, вряд ли. Ты сильнее него.       — Спасибо, — поджав губы, поблагодарила Пенни за похвалу.       — Страшно не было?       — Немного, — не стала врать девушка, продолжая смотреть на экран и даже не пытаясь уловить суть происходящего в фильме. Ее мысли были очень далеко. — Что толку об этом говорить, если я все равно не справилась.       — Не говори так, — Наташа поставила свой стакан на кофейный столик и повернулась к Пенни всем корпусом, складывая руки на коленях. — У всех случаются промашки. Ты прекрасно знаешь, что каждый из нас виновен в случайных смертях невинных людей. Не будь это так, тебе бы не пришлось ехать в Берлин. Почти год прошел, и знаешь, что я поняла? — Пенни повернулась на шпионку, внимательно слушая. — Каждый из нас может быть очень сильным в одиночку, но непобедимы мы, только если работаем в команде. Подстраховываем друг друга. Вы со Старком отличная команда, осталось только дождаться, пока это дойдет до него.       — У меня уже есть команда, — неожиданно для самой себя довольно грубо ответила Пенни, снова отворачиваясь к телевизору. — Я — не Мститель.       Наташа поджала губы, поняв, что приятного поднимающего боевой дух разговора не сложится. Какое-то время она молчала, обдумывая, что ответить на это, а потом вдруг широко улыбнулась:       — Эдди? И тот мутант, Питер, вроде бы? Они — твои друзья, твоя команда?       Губы Пенни дрогнули неуверенно. Шпионка истолковала эту улыбку по-своему.       — Так даже лучше. Миру давно нужны новые Мстители.       — Нам не за что мстить, — Пенни внимательно посмотрела на Наташу, и с удивлением для себя нашла в ее ответном взгляде понимание и радость. — Мистер Старк забрал мой костюм.       Брови Романофф стремительно взлетели вверх, затем она снова переменилась в лице, нахмурившись. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но не успела. Пятница прервала их разговор:       — Доктор Октавиус поднимается.       — Я должна идти, — виновато улыбнувшись, Пенни забрала свой опустевший стакан и поднялась с дивана. Она ополоснула посуду как раз вовремя — лифт тихо звякнул, оповещая о том, что Отто прибыл на этаж. Паркер поспешила встретить его в коридоре.       Они обменялись приветствиями, и Пенни проводила его в мастерскую, где они могли поговорить наедине. Наташа за ними не последовала. Доктор Октавиус достал свой ноутбук и устроился за столом, за которым обычно работала Пенни.       — Сложную же задачу вы мне подкинули, — покачал он головой. — Но я нашел несколько способов. — Пенни села рядом, внимательно слушая ученого. — Должен вас предупредить, мисс Паркер, что существует способ блокировать ваши силы. Потребуется создать препарат, который вам нужно будет пить регулярно. Он будет воздействовать на ваш организм таким образом, чтобы притуплять приобретенные от укуса паука способности. Вы сможете жить обычной жизнью и, само собой, больше не будете представлять интерес для Морлана и ему подобных.       Дыхание Пенни перехватило. Она уставилась в экран ноутбука, где были написаны длинные формулы и вычисления. Значит, есть средство, которое может ее победить? Которое может сделать ее обычной. Вернуть, как было. Это лекарство или оружие?       — Я вычислил дозировку, которая будет оптимальной для того, чтобы жить полноценную жизнь обычного человека, — доктор Окставиус показал на одно из уравнений. — Потребуется еще время, чтобы просчитать, есть ли дозировка, которая лишит вас способностей навсегда. До этого я пока не добрался.       — Это не подходит, — хмыкнула Пенни и почесала нос. — Если я лишусь силы, то не смогу поймать Морлана.       — Знал, что вы так скажете, — улыбнулся Отто как будто удовлетворенно. — Я хотел бы найти способ подавить охотника в Морлане, но так как у нас нет никаких данных о его природе, приходится работать от обратного.       — Что насчет образцов его крови, которые нашли в ресторане? — напомнила Пенни. Доктор Октавиус с интересом пояснил:       — Никогда не видел ничего подобного. Я, наверное, поддался стереотипам о вампирах и ожидал, что его геном может быть схож с семейством рукокрылых, но, — он поджал губы. — Трудно сказать что-то определенное.       — В смысле?       — В нем есть черты не только рукокрылых, но и многих других, — Октавиус повернулся к ноутбуку, ища что-то в файлах. Пенни задумалась. Если он поглощает чужие силы, то это звучит вполне логично.       — Вы могли бы попробовать отравить его, — прервав паузу, сказал Отто. Он отодвинулся немного, сложил руки на животе, сцепив пальцы в замок, и задумчиво посмотрел куда-то в сторону. — Я просчитал безопасную для вас дозу радиации.       Последнюю фразу он сказал почти шепотом. Пенни почувствовала, как по ее телу пробегает холодок. Доктор Октавиус достал из кармана своего пальто, которое так и не снял, блокнот и ручку. Написал что-то, вырвал листок и отдал Пенни.       — Позвольте ему напиться. Этой дозы хватит, чтобы убить его, а для вас она будет безопасна настолько, насколько возможно. После — постельный режим пару дней. Ешьте побольше круп, овощей, сухофруктов и орехов, пейте молоко. Быстро отойдете.       Отто говорил почти на грани слышимости, и Пенни снова поймала себя на том, что у Старка в башне повсюду уши. Словно доктор Октавиус догадывался об этом, и по каким-то неясным девушке причинам хотел, чтобы этот разговор остался между ними. Наверное, он видел новости, а еще видел Пенни вместе с Тони, и прекрасно понимал, что Старк чрезмерно опекает свою протеже, в то время как та рвалась в бой. Было ли это глупо с его стороны, поступал ли он, как безответственный взрослый? Пенни думала об этом, и чем дольше она пыталась понять мотивы Октавиуса, тем сильнее ее грела мысль о том, что кроме Уэйда есть еще взрослые люди, которые вовсе не считают ее беспомощным ребенком, за которым нужен глаз да глаз.       — Зачем вы?.. — начала было она, но ученый перебил ее:       — Я верю в Девушку-Паука. Морлан пришел по ее душу, и она сумеет с ним разобраться. Мое дело маленькое. Если я могу дать подсказку, я ее дам.       — Что мы скажем мистеру Старку?       — Передам ему результаты моих изысканий. Пока он думает, как их применить, вы уже все решите, — уверенно ответил доктор Октавиус и печально, но ободряюще, улыбнулся.       Наверное, он отчасти сумасшедший.       У Пенни в соратниках одни безумцы.       Пенни проводила Октавиуса из мастерской, они остановились, дожидаясь лифта. В ее голове уже зрел план, и оставалось надеяться только на то, что Старк не решит действовать прежде, чем Уэйд явится в город. Если она ни с чем не может справиться самостоятельно, то больше и не будет пытаться. Пока есть, на кого положиться, ей нет необходимости геройствовать в одиночку. Эта мысль дарила ей невероятную надежду. Старк забрал костюм? Пусть так. Она уже решила, что не сможет жить жизнью обычной студентки.       Проще нести ответственность за то, что не смогла предотвратить, если хотя бы попыталась. Иначе Пенни сожрет себя.       Ей не нужны крутые примочки и высокотехнологичный костюм Старка, если у нее есть те, кто прикроет спину. А Старку она скажет, что это был ее последний выкрутас, после которого она якобы «уйдет на каникулы». Он будет спокоен, а она продолжит следить за Мандарином. И может быть, со временем Тони поймет, что ему не обязательно держать ее в ходунках в геройской деятельности. Он ведь нужен ей теперь совсем для другого.       — Доктор Октавиус, могу я попросить вас не говорить мистеру Старку о возможности блокировать мои способности? — вполголоса, чтобы сидящая в гостиной Наташа случайно не услышала, попросила Пенни. Отто посмотрел на нее с беспокойством, но сразу понятливо кивнул. — Спасибо вам за помощь.       — Всегда рад, — улыбнулся мужчина на прощание, заходя в лифт. — Будьте осторожны, мисс Паркер. Надеюсь, скоро увидимся в моей лаборатории в «Оскорп».       Они махнули друг другу на прощание рукой, и двери лифта сомкнулись.       Пенни почувствовала волнение и возбуждение. Она снова собиралась нарушить все возможные правила, но что-то подсказывало, что она все делает правильно.       Она всему научится. Со всем справится, все исправит, не позволит никому пострадать. Она сильная.       Она сильней всех.       Они с Наташей заказали пиццу и посмотрели вместе несколько серий «Отчаянных домохозяек». Пенни не могла перестать думать о том, что завтрашним вечером вся эта история с Морланом и ее заточение закончатся, и даже сериал не справлялся с тем, чтобы хоть немного отвлечь ее. Хотя она все равно немного расслабилась. Эти посиделки со шпионкой напоминали ей о школьных годах, когда они с Мэй регулярно устраивали вечера кино. Когда Пенни была просто девочкой. Теперь все иначе. После трех часов дня Пенни ушла в свою спальню, сославшись на то, что ей нужно сделать задания к семинарам на следующей неделе.       — Вернусь я к тому времени в университет или нет, отставать от программы не хочу, — аргументировала она это. На самом деле никакие задания она делать не собиралась: в ее планах было справиться с тревожностью касательно слежки в башне Старка. Поэтому Пенни, сварив себе кофе, уже около часа рылась во взломанной Пятнице.       Пятница была сложнейшей системой, но не потому, что Старк оказался гением программирования. Просто Пятница из изначально довольно простой программы превратилась в целую сеть. Как бусины, год за годом Старк нанизывал на нее новые и новые задачи, прописывал новые ветки, на них еще одни и еще, делая Пятницу умнее и расширяя ее функционал. Работа эта была неаккуратной и непродуманной. У Пенни руки чесались навести в коде Пятницы порядок, но сейчас было не до этого.       ИИ действительно прослушивала почти все комнаты. Прослушка была отключена в спальне Пенни, и активировалась только своим же именем. Пенни проверила это, внимательно следя за внутренним состоянием ИИ, когда попросила ту заказать свежий хлеб в башню. Старк действительно позаботился о личном пространстве Пенни, и это было даже удивительно, учитывая его гиперопеку. Все-таки, он не был конченным козлом. Пенни знала это, но убедиться лишний раз оказалось приятно. Такая же точно ситуация была в мастерской. Это облегчило Пенни жизнь, учитывая, что с Октавиусом они беседовали именно там, и к Пятнице не обращались, а значит, никакой кусочек их разговора на запись не попал. Но девушка все равно прослушала последние дорожки, чтобы успокоиться окончательно.       Все было чисто.       Пенни задумчиво полистала архив данных Пятницы — аудио и видеозаписи за многие многие годы. Отдельной веткой в самом конце шли записи с немного другим адресом. Пенни с интересом отмотала к ним и наугад открыла одну из записей с камер.       Это была гостиная в прежнем доме Старка в Малибу, догадалась Пенни. На видео Тони разговаривал с Пеппер и мужчиной в военной форме. Пенни не видела его лично, но безошибочно узнала полковника Роудса. Он был другом Старка, и сейчас все еще восстанавливался после стычки перед Берлином. Они обсуждали какую-то вечеринку, и Старк беспечно интересовался, будут ли там симпатичные журналистки. Пенни закатила глаза и, немного перемотав список записей, открыла другую.       Новая запись велась из помещения, больше похожего на гараж, в том же доме в Малибу. Повсюду — мусор и какие-то приборы, позади — автомобили. Пенни узнала Дубину.       — День одиннадцатый, тест тридцать семь, конфигурация — два ноль, — Тони повернулся к камере. На нем были некоторые части костюма, отдаленно напоминающие его нынешний. — За неимением выбора Дубина остается за пожарного. Если огонь не появится, а ты меня снова зальешь, подарю какому-нибудь колледжу, — глянув на Дубину, растерянно качающего зажатым в клешне огнетушителем, сказал Старк. — Для начала, один процент стартовой мощности.       Реакторы заурчали, появилось синее пламя, и Старк поднялся над полом.       — Класс, — прошептал он, выглядя одновременно очень серьезно и в то же время не сдерживая восторга. Пенни наблюдала за тем, как Тони Старк впервые облетает свой гараж, переоборудованный в мастерскую. Она усмехнулась, но почувствовала непонятно откуда взявшуюся грусть.       Момент на видео был важным. Почти историческим. Радостным. И все же, почему-то вызывал у Пенни какое-то щемящее чувство.       Она никогда всерьез не думала о том, что он сам избрал этот путь. Сам решил стать героем, создал свой костюм — свою суперсилу. Совершенствовал его постоянно, даже сейчас, спустя столько лет. И всегда старался брать ответственность за свои поступки и решения. Пенни вспомнила того Старка, которого видела на первом видео, и ей подумалось, что это два совершенно разных человека. Что-то в нем изменилось — неуловимо на первый взгляд, но это сделало его совсем другим. Каким он был сейчас. Усталым. Разочарованным. Жалким? Это был результат его выборов.       Пенни выключила видео и на автомате подчистила за собой следы, чтобы мужчина не догадался, что она посягала на святую святых и рылась в коде Пятницы. Девушка закрыла ноутбук и откинулась на спинку кресла.       Она никогда на него не ориентировалась. Ей больше нравился Капитан Америка, когда Пенни была ребенком и подростком. Стив казался ей воплощением чести, мужества и справедливости. А потом она дралась с ним в Берлине. Не задумываясь, она встала на сторону его противника, потому что понимала, что Старк прав.       Все это было слишком сложно. Мысли путались, и Паркер сама за ними не поспевала. Она как будто поняла что-то важное, но никак не могла ухватиться за это, чтобы осознать как следует. На периферии сознания скользило нечто ценное. Пенни закрыла глаза.       Как он, черт возьми, может просить ее отказаться от личности Девушки-Паука, если с того самого момента, как ее укусил паук — а может, и до — две части жизни были связаны неразрывно? Пенни никогда не задумывалась о том, что такое судьба, и действительно ли она работает, но впервые ей показалось, что некоторые вещи просто должны случиться. Все ли случайности случайны? Оглядываясь назад, она четко видела, как одно незначительное событие приводило к другим, более важным, катастрофическим, непоправимым. Она поступала определенным образом, выбирала лучший из вариантов, доступных на тот момент, выбирала по совести; она старалась быть честной с самой собой, раз не могла с другими.       Если бы отец не занимался исследованиями, если бы не использовал свой геном, паука бы не существовало. Он бы не укусил Пенни, и она бы не получила способности, если бы не была дочерью Ричарда Паркера. Тони Старк бы не нашел ее. Не явился бы в ее дом, не подарил бы ей костюм и другую личность, она бы не познакомилась со столькими людьми и не наделала бы столько ошибок.       Она бы никогда не влюбилась в Тони Старка, потому что не узнала бы о том, какой он человек. Он так и остался бы для нее лицом из телевизора и высокомерным героем, спасающим одни жизни и виноватым в том, что погубил другие.       Чувства затопили ее, вытеснив все мысли.       Если бы Ричард не создал паука, а тот не укусил бы Пенни, Тони Старк так и остался бы для кого-то другого просто наставником. Его никто бы не пожалел и никто не попытался бы понять.       Они были разными, но в чем-то такими похожими. Он просто пытался уберечь ее, не допустить того, чтобы она через годы стала такой же, как он сейчас. Чтобы она никогда не жалела о том, что сделала и чего не сделала.       Пенни потерла лицо ладонями, тихо завыв.       Влюбилась?..       Сердце забилось быстрее, ладони стали влажными. Пенни почувствовала, что краснеет. Она просто привыкла к нему. И не могла не оценить того, как он медленно раскрывался ей со всех сторон. Как сбрасывал маску строгого наставника или кругом виноватого супергероя, и был просто Тони Старком рядом с ней. У Девушки-Паука были сложные отношения с Железным Человеком, но у Пенни Паркер с Тони Старком все было прекрасно. Они дарили друг другу покой, необходимое тепло и поддержку. Черт, да, они были влюблены. Пенни еще не верила в это, но она же не была идиоткой.       Они были крепко связаны. С того дня, когда он заявился в Куинс, и до сих пор.       Ее укусил паук, и ему посчастливилось встретить ее благодаря этому.       Он попал в плен банды Мандарина десять лет назад, стал Железным Человеком, однажды пришел за помощью к девушке, которую укусил паук, и благодаря этому она встретила его.       Пенни сжала руки на подлокотниках кресла так сильно, что обивка отчаянно затрещала, грозясь вот-вот порваться. Если она сумеет распутать эту паутину, смогут ли они оба жить без сожалений?       Паркер, у которой уже мозги кипели от всех этих размышлений, решительно поднялась и отправилась на кухню. И с каких пор возня здесь стала ее хобби, помогающим отвлечься? Не тянула она на прилежную домохозяйку. Пенни готовила пасту. Наташа в это время делала вид, что помогает, но на самом деле просто сидела на барном стуле и цедила вино, которое паучиха достала к ужину. Они говорили ни о чем. В гостиной тихо играла музыка.       Тони вернулся как раз вовремя. Он остановился, решаясь сесть за стол, и пару минут молча наблюдал за тем, как Пенни расставляет тарелки и раскладывает приборы. Наташа разлила вино по бокалам, Пенни разложила пасту с грибами.       — Паркер, у тебя температура? — наконец подал голос мужчина, бросая пиджак на спинку одного из свободных стульев и усаживаясь на другой, напротив которого стояла его порция. — Мне придется жениться на тебе, если будешь так себя вести.       Уши Пенни отчаянно покраснели. Наташа рассмеялась.       — Я ничего не умею готовить, кроме макарон, — закатила глаза Пенни, стараясь спрятать неловкость.       — Тогда я готов питаться только ими до конца жизни.       Пенни не понимала, почему Романофф не замечает такой очевидный флирт между ними, но возможно, та просто профессионально делала вид, что ничего не видит и не слышит. Шпионка первой расправилась со своей порцией и покинула башню, оставив их наедине. Паркер все еще чувствовала неловкость, пока убирала со стола и затем загружала посудомойку. Тони допивал неспешно свое вино, наблюдая за тем, как она суетится.       — Посмотрим фильм? — предложил вдруг он. Пенни замерла, растерянно застыв посреди кухни.       — Мы сегодня полдня с Наташей смотрели телевизор, — зачем-то сказала она. На самом деле, она вовсе не собиралась отказываться. Может быть, ей просто хотелось, чтобы он совсем немного поуговаривал ее. Чтобы показал, как ему важно провести время вместе.       — Я ведь не Наташа.       Девушка только закатила глаза, но улыбка выдала ее с потрохами. Через некоторое время они устроились на диване и смотрели какую-то часть про приключения Джеймса Бонда. Пенни сюжет увлекал не особо, а погони и драки на экране только наводили скуку. Но она наслаждалась спокойствием и тем, как Тони гладил ее плечи и голову, которую Пенни почти сразу после начала фильма устроила у него на коленях.       Это казалось таким привычным, словно они делали это тысячу раз. Как будто каждый вечер он вот так приходил с работы домой, где она ждала его с ужином, а после еды они вместе смотрели фильмы, и она лежала у него на коленях, пока он гладил ее ласково, убаюкивая своими прикосновениями.       Пенни не заметила, как провалилась в спокойный сон без сновидений.       Пенни Паркер очень старалась быть хорошей девочкой, и после обеда Пеппер милостиво позволила ей спуститься в лаборатории Старк Индрастрис. Пенни в лабораторном халате усердно делала вид, что очень увлечена работой сотрудников компании, а сама все ждала, когда появится Уэйд. Она понятия не имела, как скроется от мисс Поттс, которая коршуном кружила вокруг, но Уилсон заверил ее, что у него есть план.       — Извините, мы нигде раньше не встречались?       Девушка уже хотела отмахнуться от мужчины, который подкрался к ней сзади, пока она рассматривала устройство новой нано-технологии в микроскоп, но обернулась и сразу узнала хитрый взгляд, спрятанный за стеклами очков, бликующих в ярком свете ламп. Уэйда она бы ни за что не узнала, не будь знакома с ним лично. В медицинской маске, очках, шапочке и халате — при полном параде — он полностью сливался с толпой сотрудников в одинаковой одежде.       — Ты напугал меня, — прошипела она. Наемник наклонился ближе, делая вид, что показывает ей что-то на экране. Они говорили тихо, чтобы никто не услышал.       — Сейчас поднимется небольшой переполох, и мы свалим, — прошептал Уэйд.       — Какой переполох? — растерялась Пенни.       До ее слуха донесся странный шум, совсем не характерный для лаборатории. Что-то шелестело в вентиляционной шахте.       — У нас не так много времени, просто следуй за мной.       Все произошло довольно быстро и неожиданно. Чутье Пенни заставило волосы на затылке приподняться за мгновение до того, как через решетки вентиляции в разных концах лаборатории посыпалось что-то. Сотрудники закричали и бросились врассыпную, пытаясь стряхнуть с себя нечто темное, люди кричали и паниковали. В этот момент Уэйд схватил Пенни за руку и потащил к лестнице, которая уже заполнялась другими людьми, стремящимися покинуть помещение. Они слились с общим потоком сотрудников лаборатории, и Пенни пришлось перескакивать через ступеньки, чтобы поспеть за наемником. Он расталкивал ученых, а Пенни все еще испытывала неприятное чувство. Не потому, что делала это, за прошедший день она уже успела договориться со своей совестью, а из-за…       — Это муравьи! Муравьи!!! — закричал кто-то сзади.       — Уэйд, черт возьми! — все волоски на ее теле встали дыбом. Наконец, они вылетели на воздух, и Пенни, довольно легко одетую, обдало вечерней прохладой. Она ожидала, что они сядут в машину, но Уилсон резко остановился у довольно не примечательного байка. Он бросил Пенни кожаную куртку с мехом, и она быстро рассталась с лабораторным халатом. Через мгновение мотор заурчал.       — Садись скорее и держись получше, — скомандовал Уэйд, натягивая свою маску. Пенни неловко вскарабкалась на байк, стараясь усесться поудобнее, но в итоге ей просто пришлось вцепиться в Уилсона, потому что он сразу же сорвался с места.       — Я думала, мы поедем на машине, — стараясь перекричать ветер, сказала Паркер, вцепляясь в наемника до побелевших костяшек.       — Так будет быстрее, — ответил он, выезжая на более оживленную дорогу и проворно лавируя между автомобилями.       — Откуда муравьи? — никак не могла успокоиться Пенни после встречи с заклятыми врагами всех пауков.       — Есть один знакомый, — уклончиво отозвался Уэйд и добавил поспешно: — Прижмись лбом к моей спине.       Пенни послушалась. Так действительно было спокойнее, ветер не бил в лицо, но все еще свистел в ушах. Очень скоро они выехали за город и направились к заброшенной атомной электростанции Ойстер-Крик. Она подходила идеально для их плана: там не могло оказаться посторонних, сохранялись необходимые остатки урана и она находилась ближе всех к Манхэттену.       Примерно на середине дороги Пенни начала привыкать к скорости и шуму ветра. Она осторожно вставила в ухо наушник, чтобы Карен могла ей помочь. Старк забрал у нее костюм, но не мог забрать эту программу. ИИ очень быстро уведомила их о том, что за ними из города следует синий «Бьюик». Наконец, на горизонте показалась станция. Пенни почувствовала, как в ней нарастает волнение. Ее телефон разрывался от звонков Старка последние полтора часа, но она попросила Карен перевести его вызовы на автоответчик. Вибрация больше не отвлекала ее.       Уэйд аккуратно притормозил возле здания хранилища ядерных отходов и перевел дыхание. У них было немного времени до того, как «Бьюик» пребудет следом.       — Ты как? — поинтересовался наемник, снимая лабораторный халат, свитер с высоким горлом и брюки, под которыми оказался его привычный красно-черный костюм. Он достал из багажника байка свое оружие и аккуратно вернул катаны на место — себе за спину. Пенни пыталась прийти в себя. Ноги тряслись, а зад болел от долгой езды.       — Нормально. Нужно поспешить.       — Проверь, нет ли здесь людей. Станцию реконструируют, могут быть рабочие, — посоветовал Уэйд, направляясь к дверям хранилища и, не раздумывая долго и не обращая на предупреждающий знак, сбил увесистый замок.       — Территория чиста, — отозвалась Карен. Что ж, это хорошо. Пока что все шло по плану, но Пенни все равно испытывала волнение и тревогу. Если хоть что-то пойдет не так, то они здорово вляпаются, и Паркер успокаивала себя тем, что вдвоем с Уэйдом они справятся. Все получится. Она получит свою дозу радиации, отравит Морлана, сделает все правильно и быстро. И когда все закончится, она отправится отдыхать и есть овсянку, чтобы как можно скорее вернуться в Кембридж.       Делов-то.       Они вошли в хранилище. Уэйд впереди, Пенни — сразу следом.       — Дозиметр взял? — негромко спросила Пенни. Уэйд только кивнул. На территории станции и внутри хранилища стояла гробовая тишина, нарушаемая только свистом ветра. Пенни включила фонарик на телефоне, освещая просторное помещение, заполненное стальными конструкциями. Паучиха подошла к ближайшей и резво по лесенке забралась наверх. — Как его открыть?       Бак, разумеется, был запаян.       — Попробуй просто открыть, ты же суперсильная, — предложил наемник, топчась внизу. Он достал дозиметр и теперь пытался настроить перебор.       — Не уверена, что получится, — проворчала Пенни, хватаясь за ручку на крышке контейнера.       — Ты остановила гребанный поезд, — услышала она снизу и, выдохнув, потянула за ручку.       Ничего не произошло.       Пенни залезла на крышу бака и тянула изо всех сил, но кончилось все тем, что ручка осталась в ее руках, в то время как швы сварки совсем не изменили своего вида. Уэйд вышел из хранилища. Пока Паркер нарезала круги по крыше контейнера, пытаясь сообразить, как его открыть, снаружи доносился какой-то шум. Уилсон вернулся через несколько минут и залез следом за ней наверх, таща за собой лом.       — Давай.       С ним дела пошли лучше. Пенни вся вспотела, но вскоре небольшое углубление превратилось в отверстие. На мгновение у нее внутри все похолодело. Какого черта она делает? Она разгерметизировала контейнер с ядерными отходами, теперь произойдет утечка, а сроки перезапуска старейшей в штатах атомной электростанции отодвинутся еще на много лет. Пенни Паркер — просто катастрофа.       Уэйд посветил фонариком в отверстие. В контейнере было совершенно темно, но где-то внизу — было трудно определить, на какой именно глубине — блеснула жидкость.       — Отработавшее топливо, — с азартом прошептал наемник.       — Давно стал экспертом-ядерщиком? — устало отбросив лом в сторону, усмехнулась Пенни. Она вся вспотела, пот заливал глаза, но зато теперь они добились того, чего хотели и получали свою дозу облучения.       — Вчера утром, — уже без энтузиазма отозвался Уэйд.       — Тебе самому-то ничего? — осторожно спросила Паркер, все еще пытаясь отдышаться. Мужчина пожал плечами:       — Хуже все равно уже некуда. Но костюмчик придется новый шить.       Следующие десять минут они провели, заходя в хранилище и выходя на воздух. Уэйд каждый раз измерял дозиметром уровень облучения Пенни, и каждый раз они возвращались обратно, потому что показатели все еще не достигали нужных значений. Это было, пожалуй, даже комично. Пенни чувствовала себя по-идиотски, как будто они занимались какой-то ерундой. Наемник не позволял ей слишком долго находиться в хранилище, опасаясь, что доза облучения превысит допустимые для Пенни значения, и поэтому они бегали туда-сюда.       — Достаточно, если верить твоему доктору, — наконец произнес Уэйд, показывая Пенни дозиметр. Она сверилась с запиской доктора Окставиуса и удовлетворенно кивнула. — Хорошо. Иди к административному зданию и жди вампира. Я буду поблизости.       Пенни кивнула.       Уэйд быстро обнял ее и ушел, вскоре скрывшись в темноте.       Девушка поплелась к корпусу управления станцией. Она чувствовала себя вполне нормально, если не считать волнения, которое с каждой минутой становилось все сильнее. Пенни остановилась на крыльце здания и прислушалась. Было тихо. Подумав немного, она сбила замок с дверей и вошла внутрь.       Минуты в ожидании тянулись. Пенни обошла все этажи и позаглядывала в открытые кабинеты, не обнаружив там ничего интересного. Когда она по лестнице спускалась обратно на первый этаж, чутье защекотало ее затылок, затем волоски на теле приподнялись, а потом она услышала шелест шин.       «Бьюик» подъехал к станции. Хлопнула дверь машины, и по гравию зашуршали тяжелые шаги. Морлан принюхался, втягивая в себя ночной воздух, и хищно улыбнулся. Он был уверен, что все играло ему на руку. Глупая Паркер не выдержала контроля своего наставника и сбежала с дружком. Последний мало волновал Морлана. Его рассудок слегка плыл от предвкушения пиршества. Он планировал насытится, как никогда. Выпить ее всю, до последней капли, возможно, убить, но получить каждую крупицу ее силы.       Взволнованный, он шел на тонкий шлейф ее запаха, не уловимый для людей, но такой манящий и четкий для него. Следуя этому зову, Морлан неслышно открыл дверь административного корпуса и проник внутрь.       Пенни прислушивалась к приближающимся шагам, но все равно вздрогнула, когда в другом конце коридора показалась высокая фигура в плаще. Морлан хищно оскалился. Инстинкты говорили ей бежать, но Пенни застыла на месте, ожидая, пока вампир не приблизится к ней.       — Обычно дети сбегают от строгих родителей на вечеринки, а не на атомные станции, — промурлыкал Морлан, останавливаясь в шаге от Пенни. — Но вы ведь не обычный ребенок, мисс Паркер?       Он облизнулся, и Пенни передернуло.       — Вы напуганы? Вам нечего бояться, это будет почти не больно, — продолжал он, сокращая между ними расстояние. Его ладонь легла Пенни на шею, запуская по спине волну холодных мурашек. Паркер скривилась. — Вы словно прелестный олененок перед светом фар, трусливое, глупое и прекрасное создание, бессильное перед погибелью.       Морлан был старомоден, но все равно пугал Пенни до чертиков в любом из своих обличий. Сейчас он выглядел, как человек, но это ничуть не прибавляло ему привлекательности. Его холодные и влажные ладони гладили шею Пенни, и она чувствовала, как постепенно слабеет.       — Иногда нужно слушаться взрослых, — шептал он, то сжимая ее горло, то едва касаясь. — Видите, к чему привело вас ваше непослушание.       Пенни терпела. Она не знала, сколько времени это длилось, но по мере того, как ее тело слабело, приближалась и победа. В какой-то момент она запаниковала, испугавшись, что доктор Октавиус ее обманул, и вообще зря она ему доверилась, но затем сквозь пелену перед глазами она увидела, как меняется Морлан.       Глаза впали, щеки втянулись. Он отпрянул от Пенни и растерянно посмотрел на девушку, не понимая еще, что не так.       — Что за?.. Что ты со мной сделала?! — закричал он, отшатнувшись. Пенни собрала всю свою оставшуюся волю в кулак и шагнула ему навстречу. — Ты, грязная девка! — злобно выплюнул вампир ей в лицо.       — А ты слишком самоуверенный, — негромко ответила Пенни, потому что на то, чтобы говорить в полный голос, у нее уже не было сил. Она перехватила его руку и сжала посильнее, и этого хватило для того, чтобы Морлан упал на колени и потерял сознание.       В этот момент в коридоре показался Уэйд.       — Отвернись, — только и сказал он. Пенни спорить не стала и отвернулась, достав телефон из кармана. Стараясь не обращать внимание на количество пропущенных от Старка, она торопливо нашла в телефонной книжке нужный номер и нажала на вызов. Сквозь гудки она услышала, как дважды катаны полоснули по плоти. Когда она обернулась, колени Морлана были надрезаны с обратной стороны, и по грязному полу растекалась его темная кровь, кажущаяся черной. Чтобы не смог сбежать, пока за ним не приедут.       — Агент Колсон? Простите за поздний звонок, — восстанавливая дыхание, как можно спокойнее произнесла Пенни. — Приезжайте с отрядом на атомную станцию Ойстер-Крик. Наденьте защиту. Тут есть кое-что для вас.       — Мисс Паркер? — голос Колсона прозвучал немного удивленно, но он быстро взял себя в руки и заверил ее: — Будем через полчаса.       Уэйд выволок Морлана на улицу и бросил на крошащийся асфальт перед крыльцом. Паучиха и наемник устало опустились на ступеньки, и Пенни сразу оперлась плечом об Уэйда. Он протянул ей открытую бутылку молока. Паркер с благодарностью сделала несколько глотков и прикрыла глаза.       Она чувствовала себя измотанной, но счастливой. В голове не было абсолютно никаких мыслей, только благодатная пустота.       Они так и сидели на крыльце, глядя на ночное небо и слушая ветер, тревожащий покойную тишину станции, пока не послышались голоса и шум колес. Первым, кого Пенни увидела, был агент Колсон в защитном костюме. Он пожал ей руку, едва подошел к крыльцу.       — Рад новой встрече, — его голос звучал чуть иначе из-за специального противогаза.       — Взаимно, — слабо улыбнулась Пенни.       — Им займутся, — кивнул агент Колсон на Морлана, который все еще был в отключке. — Мистер Старк ждет вас в машине.       — Спасибо, — коротко поблагодарила Пенни, поднимаясь на ноги. Уэйд встал следом, подавая ей руку. — Пошли.       Позади агент Колсон отдавал распоряжения, а его подчиненные возились с Морланом, но это уже мало интересовало Пенни. Она не спеша направилась к автомобилям, выстроившимся вдоль дороги. Когда она приблизилась, двери одного из них открылись, и на улицу высунулся человек в таком же защитном костюме, как у Колсона. Хватило одного взгляда на нахмуренные брови, виднеющиеся через прозрачную защиту, чтобы узнать Старка. Он распахнул дверь в машину шире и махнул рукой:       — Садись в машину, Паркер.       Пенни послушно ступила на подножку, чтобы залезть в салон, как вдруг Старк грубо отпихнул держащего ее до этого за руку Уэйда.       — Только она.       — Он поедет с нами, — девушка обернулась, глядя на своего наставника настолько сурово, насколько могла.       — Выблядок не поедет, — отрезал Старк.       — Он мой друг.       Повисла пауза. Пенни поражалась тому, как Уэйд все это время сохранял молчание. Видимо, его болтливость оказалась слабее желания позаботиться о Пенни. Тони, словно не веря ее словам, еще раз бросил взгляд на Уэйда.       — Он?       Паркер кивнула, начиная раздражаться. Она смертельно устала и хотела просто уже быстрее сесть в машину, а не тратить время на выяснение отношений и препирательства. Какой в этом был смысл, если она все равно не уедет отсюда без Уилсона, неужели Тони этого не понимал?       — Я Дэдпул, — подал голос Уэйд, снова беря руку паучихи в свою.       — Катись нахуй, — рявнул Старк, залезая в машину вперед Пенни.       Вот и познакомились.       Сейчас ее совершенно не пугала его злость, она казалась ей бессильной. Он потерял контроль, и поэтому злился, но это никак не помогало ему вернуть авторитет в этой ситуации. Но если ему так легче, пусть бесится.       — Садись, — потянув Уэйда в салон, коротко сказала Пенни. Наконец, они рухнули на сидение рядом, оказавшись напротив Старка. — А твой байк? — вдруг вспомнила она и потянулась за телефоном. — Я скажу агенту Колсону, чтобы его забрали.       — Черт с ним, — махнул рукой Уилсон. — Лучше скажи им, какой из контейнеров открыт.       Дорога в Манхэттен могла бы быть напряженной, если бы Пенни не выключилась сразу, едва колонна автомобилей тронулась с места. Большая часть машин ЩИТа отправилась на базу с Морланом на борту, кто-то остался на станции, чтобы запечатать бак с отходами. Паркер устроила голову на плече Уэйда и заснула, проспав всю дорогу. Затем они довольно долго проходили обработку, и только покончив со всеми процедурами, уже переодетые в чистую одежду, возобновили разговор, на который у Пенни совсем не было сил. Уэйд сидел на кухне рядом с ней и молча пил молоко, пока Пенни и Старк сверлили друг друга взглядами.       — Что это за урод? — наконец спросил Тони, показывая пальцем на Уэйда. Тот совершенно не обращал на хозяина дома внимания, разглядывая люстру.       — Хватит его оскорблять, я же сказала, что он мой друг.       — А я слышал, что он — наемный убийца, — нахмурился Старк, продолжая строго смотреть на девушку и говоря об Уэйде так, словно его в комнате не было. Пенни тяжело вздохнула:       — Он больше не убивает.       — Он похитил тебя у меня из-под носа, заставил тебя облучиться и отдал прямо в лапы Морлану, — теряя терпение, повысил голос мужчина. Уэйд вскинул брови, слушая их разговор, и снова спрятался за своим стаканом.       — Все было не так. Это я попросила его забрать меня из башни и отвезти туда, и моей идеей было получить облучение, чтобы Морлан отравился, — спокойно ответила Паркер, качая головой. — Не обвиняй его в том, чего он не делал. Дэдпул — мой друг, — повторила Пенни настойчиво, от усталости даже позабыв про уважительное обращение, которое почти всегда использовала в разговоре со Старком. — Он хороший человек и заботится обо мне.       Она пока решила опустить ту часть, в которой Уэйд следил за ней по заказу Нормана Озборна, а также период становления их крепких отношений. Эта история вряд ли бы вызвала сейчас у Старка восторг.       — Ты говоришь, как девчонка из того мультика про Стича, — Старк драматично прижал ладонь ко лбу, окончательно истратив все аргументы. — Он — не ангел, он сущий дьявол, ты посмотри на него! Почему ты вообще такой? — мужчина бросил очередной взгляд на Уэйда и впервые с того момента, как послал его, обратился к наемнику.       — Я заболел раком, мне предложили экспериментальное лечение, ну и вот, — охотно рассказал Уилсон, пожав плечами.       Тони тяжело вздохнул и закатил глаза. Вся эта сцена казалась Пенни комичной. Все равно их разговор ничего не изменит, и Старку придется смириться. Она не перестанет общаться с Уэйдом, даже если наставник запретит ей. В конце концов, разве сейчас не важнее то, что они поймали Морлана? С одной стороны, ее радовало, что Тони отвлекся на Уэйда, и не третировал ее по поводу всего остального, с другой, хотелось, чтобы это поскорее закончилось.       — Сначала Питер, — Тони начал загибать пальцы, — потом Эдди с Веномом, теперь — вот это. Паркер, честное слово, ты хуже ребенка, который тащит в дом каждую блохастую псину.       — У меня нет блох, — нахмурился Уилсон.       — Вот помолчи сейчас лучше, — рявкнул на него Старк. Он посмотрел на Пенни устало и наконец сказал спокойно: — Пусть он уходит из моего дома.       — Он тоже получил облучение, как и я, ему нужен отдых, — поспорила Паркер. Уэйд осторожно накрыл ее ладонь своей и заглянул в глаза, поймав ее взгляд:       — Железяка прав, я лучше пойду. Вам нужно поговорить наедине, — Уэйд поджал губы. — Увидимся в Кембридже.       Пенни виновато сжала его пальцы, стараясь выразить без слов свою благодарность и поддержку. Он, пожалуй, был прав. Старку нужно немного остыть, а Пенни — отдохнуть. Они обязательно вернутся к этому разговору и она устроит им вторую попытку познакомиться, когда подготовит почву. Все закончилось. Пенни восстановится немного и в ближайшее время вернется в Кембридж, и первым же делом встретится с наемником.       Уилсон тоже сжал ее руку сильнее, прежде чем отпустить и подняться из-за стола. Он забрал свои любимые катаны, с которыми не захотел расставаться даже после облучения, и ушел. Зашуршал лифт, и вскоре все стихло.       — Какого черта, Пенни? Тебе не противно, что он прикасается к тебе?       — Я не хочу ругаться, мистер Старк, — Пенни тоже поднялась из-за стола. Она чувствовала себя немного лучше после сна по дороге в башню, сытного ужина и еще пары бутылок молока, но тело все равно отчаянно требовало тишины и покоя. — Он мой друг, — повторила она в который раз, как мантру, как будто если озвучит это достаточное количество раз, то Тони это примет. — И я не откажусь от него.       — Он убийца, Пенни, — холодно напомнил мужчина, сцепляя руки в замок и опуская глаза. Он сдался.       Пенни ничего не ответила, с сожалением взглянув на поникшего Тони. Его плечи, наконец, расслабились и опустились. Он не имел права говорить об этом, и они оба — и Пенни, и Старк, — это понимали, просто не озвучивали. Девушка поджала губы и ушла.       Закрыв за собой дверь в спальню, Пенни расстелила постель и легла. Простынь обожгла холодом, но ей было все равно. Она чувствовала себя такой измотанной, что сил не осталось даже проанализировать события этого безумного дня. Телефон тихо звякнул.       «Все окей, конфетка. Я снял комнату в отеле неподалеку, утром поеду в Кембридж. Это было супер приключение. Люблю тебя!»       Пенни улыбнулась.       «Отдохни как следует. Без тебя я бы не справилась. Люблю тоже», — немного стесняясь, напечатала ответ она и отправила прежде, чем передумать. Пусть это будет традицией.       Если теперь они герои, если теперь они — команда, им действительно следует чаще говорить друг другу важные слова. Пенни уже знала, что любой из них может пострадать когда угодно.       Она больше не собиралась сожалеть.       Девушка убрала телефон подальше и заснула, едва ее голова коснулась подушки.       Пенни проспала почти сутки. Она просыпалась ненадолго в течение дня, чтобы поесть и выпить молока. Написала короткое сообщение доктору Октавиусу с благодарностью, когда обнаружила совершенно новенький смартфон на прикроватной тумбочке со всеми перенесенными на него данными. Старк позаботился, чтобы она не таскала с собой облученный гаджет. Вечером следующего дня к ней приходил врач. Он измерил уровень радиации и с тревогой сказал, что тот немного превышает нижнюю границу. Пенни цифры на приборах радовали — в сравнении с тем, что было на станции, радиация почти покинула ее организм. Доктор Октавиус действительно оказался прав. Вцелом после такого продолжительного сна она чувствовала себя гораздо лучше. После прихода медика Пенни приняла душ и выползла из норы.       Старк торчал в мастерской. Девушка не стала его беспокоить, оттягивая момент очередного очень серьезного разговора. Она выпила очередной стакан молока — холодильник оказался заполнен им едва ли не половину — и вернулась к себе. Покрутила в руках новый телефон, не чувствуя совершенно ничего. Пусть делает, что может. Выражает свою заботу, как умеет. Она будет просто благодарна за любой жест.       Тони Старку никто не сказал, как надо.       Пенни тоже не знала.       За окном окончательно стемнело, но Пенни даже не заметила, как Пятница закрыла шторы, смотря на ноутбуке «Отчаянных домохозяек». Она едва ли следила за сюжетом, думая о вчерашнем, но сериал все равно немного отвлекал.       В дверь постучали. Паркер резко села на кровати, поняв, что даже не услышала шагов, слишком глубоко погрузившись в свои мысли. Она поставила сериал на паузу и убрала ноутбук в сторону. Дверь приоткрылась, и Старк неуверенно заглянул внутрь.       — С каких пор вы стучитесь? — усмехнулась Пенни. Мужчина закатил глаза и вошел в комнату, закрывая за собой дверь. Судя по чистой одежде и запаху шампуня, он здорово испачкался в мастерской и уже сходил в душ. Наверное, ковырялся с одним из автомобилей: чуткое обоняние Пенни улавливало еле слышный запах машинного масла.       — Что делаешь? — вместо ответа спросил он, останавливаясь возле кровати. Пенни кивнула в сторону ноутбука, на экране которого сериал стоял на паузе. — Ясно. Что ж, хорошо, что ты отдыхаешь.       — Говорите уже, — не выдержав этой неловкости, попросила Пенни, подтягивая колени к груди. Тони так и остался стоять возле кровати, не решаясь присесть. У него было достаточно времени, чтобы придумать, что именно он хочет донести до своей протеже, но похоже, он так и не решил, с чего начать непростой разговор. Что он мог ей сказать? В тысячный раз повторить, что она должна быть осторожной, должна делать, как он скажет, и не лезть на рожон. Ничего нового. Эти разговоры больше не имели на Пенни никакого эффекта. Наконец, мужчина вздохнул и, скрестив руки на груди, спросил:       — Почему не взяла костюм?       — Вы запретили, — Пенни вопросительно приподняла одну бровь. Она чувствовала себя в этот момент скорее нападающей, чем защищающейся, несмотря на то, что это Старк пришел к ней. Паучиха сама поражалась тому, как спокойно и уверенно звучал ее голос. Может, это радиация так на нее повлияла?       — Верно, — мужчина поджал губы и отвернулся, блуждая взглядом по комнате, в которой царил полумрак.       Повисла пауза. Пенни ожидала, что он скажет что-нибудь еще, но слов явно больше не находилось. Последний раз скользнув взглядом по обстановке, Старк остановился на Пенни. Он смотрел на нее с нежностью и казалось, уже простил ее за самоволку и тот переполох, который они с Уэйдом устроили. Мужчина со вздохом опустился на край кровати и снова поджал губы. Еще какое-то время он молчал, а потом снова заговорил:       — Скажу правду. Я рад, что тебе есть, на кого положиться, но уверена ли ты, что Дэдпулу можно доверять? Это странный кандидат на роль твоего друга.       Так вот, что его беспокоит сейчас больше всего. Пенни подобралась к мужчине ближе и заглянула ему в лицо:       — Между нами нет секретов. Я верю ему, а он — мне.       — Тебе его жалко? — предположил Тони. Пенни устало вздохнула:       — Мне многих жалко. Мистер Старк, вы ведь не об этом хотите поговорить? — она еще раз попыталась подтолкнуть его начать говорить о более важных вещах как можно скорее, пропустив уже всю эту нравоучительную часть.       — Я просто пытаюсь сберечь тебя, — понизив голос, признался Тони.       Пенни села к нему вплотную и нашла его руку, чтобы переплести их пальцы в замок. В этот момент она чувствовала себя как никогда взрослой. Словно радиация выжгла в ней всю детскую наивность, которая еще оставалась, и прибавила пару лет возрасту ее души. Она могла только догадываться о том, почему этот мужчина вел себя так, но все же ей казалось, что она понимает его мотивы — хотя бы отчасти. Он сжал ее руку в ответ, не поднимая глаз. Пенни захотелось утешить его, заставить его верить в то, что она способна не только наломать дров, но и исправить свои ошибки.       — Мистер Старк, я — не часть вас, — произнесла она наконец тихо и вкрадчиво. Ей показалось, что они поменялись местами. Обычно он утешал ее, он был рассудительным и умным взрослым, но сейчас все было иначе. Они оба казались потерянными и печальными, словно даже толком не начав строить что-то, осознали, что замок из песка разрушится слишком быстро. Им это не сберечь. — У меня свой путь, и я делаю все, что могу, и я должна пообещать вам и себе, что не буду ни о чем жалеть.       Она думала об этом последние дни, и твердо решила, что будет придерживаться этой позиции. Хватит жалеть обо всем, что не смогла предотвратить, обо всех поступках, которые совершала; хватит корить себя за каждый шаг, чувство и эмоцию. Если так продолжится, то Пенни просто сожрет себя сама гораздо раньше, чем станет по-настоящему сильной.       Тони грустно улыбнулся, поднимая на нее глаза. Стоило их взглядам столкнуться, как она снова попала в плен темно-карих омутов, в которых было столько эмоций. И столько нежности, что Пенни могла бы захлебнуться.       — Не обещай, если не уверена, что выполнишь, Пенни, — покачал он головой. Мужчина гладил ее руку большим пальцем, продолжая держать этот крепкий замок, связывающий их. — Позволь мне позаботиться о тебе.       Это звучало так соблазнительно. Часть Пенни была готова с радостью согласиться, тем более теперь, когда она точно знала, что такой вариант возможен. Она могла бы пить блокаторы, которые бы они вместе с доктором Октавиусом создали бы, могла бы жить обычную жизнь, во всем полагаться на Старка и больше никогда не жалеть ни о чем, кроме одного — того, что выбрала такой путь. Она уже достаточно обдумала такой сценарий, и пришла к тому, что каким бы привлекательным он не казался, все-таки ей не нравился. Если она станет просто Пенни Паркер, отказавшись от личины супергероини, то перестанет быть собой.       — Запереть меня в башне — это не забота.       Старк виновато улыбнулся. Наклонился к рукам Пенни и поцеловал костяшки, задержавшись чуть дольше, чем следовало бы.       — Мы можем найти компромисс? — миролюбиво начал он. — Решение, которое устроит нас обоих? Скажем, мое первое условие — ты возьмешь небольшой перерыв. Пусть не до выпуска, но хотя бы до лета.       — Что еще? — поморщившись, все-таки согласилась Пенни. Они смотрели друг другу в глаза, все еще не размыкая рук, и Паркер чувствовала неясное волнение. Возможно, оно было вызвано чувством безопасности рядом с этим мужчиной и тем, каким спокойным он сейчас казался. Компромисс, да? Какой компромисс они могут найти, если она все равно постоянно ему врет. Ему следовало бы попросить ее быть честной, и это значительно облегчило бы им обоим жизнь. Она бы рассказала про Мандарина, они бы вместе что-нибудь придумали. Но он не знал о ее вранье, либо просто предпочитал делать вид, что ничего не чувствует и не замечает по этому поводу. Старк же не был идиотом, а значит, осознанно игнорировал то, насколько на самом деле Пенни была с ним неискренней.       — Попробуешь доверять мне.       Ну вот и приехали. Но ведь доверять не значит ничего не скрывать?       — А вы — мне, — быстро отбила эту атаку Пенни. Она в долгу оставаться не собиралась. Раз он просит невозможного, она тоже имеет на это право. Тони скривился и отвернулся, разорвав зрительный контакт:       — Все не так просто.       — Тогда никакой сделки, — Пенни отпустила его руку и поднялась с кровати, вставая рядом и глядя на мужчину сверху вниз. Неосознанно пыталась показать, что вовсе не он владеет ситуацией.       — Ты торгуешься со мной? — сощурился Тони. Он потер ладонями лицо, и сдался: — Ладно, хорошо. Я попробую тоже.       — И вы познакомитесь с Уэйдом. Один мой друг, очень близкий, — продолжала продавливать его Пенни. Старк огрызнулся, не желая сдаваться:       — Ты хочешь, чтобы я его прибил?       — Нет, просто познакомитесь, — спокойно заверила его Пенни, скрещивая руки на груди. Как будто защищала свое сердце от его пронзительного взгляда. — Он важен для меня, вы важны для меня, я хочу, чтобы вы поладили, — ее голос немного дрогнул, но Старк этого не заметил, или сделал вид, что не заметил. Как Пенни уже догадалась, это было его привычкой: смотреть сквозь пальцы на поступки своей протеже.       — Хорошо. Он нравится тебе? — спросил он холодно. Пенни усмехнулась:       — Так вы ревнуете.       Она ожидала, что Старк отшутится или сведет тему на нет, но он произнес неожиданно серьезно:       — Боюсь, что кто-нибудь заберет тебя у меня.       Мужчина, не отводя от нее взгляда, нашел ее руки и прижал их ладони друг к другу. Пенни почувствовала знакомое тепло, распространяющееся по всему телу. Его слова поджигали что-то внутри, заставляя щеки полыхать без видимой на то причины, его прикосновения согревали, она чувствовала приятное волнение и безопасность. У Пенни не было никаких проблем с доверием к Старку, вот и все. Она верила ему слепо, безоглядно; в то время как он никак не мог смириться тем, что она в состоянии самостоятельно позаботиться о себе.       А может, так он и выражал свою привязанность. Желанием спрятать от любой возможной беды, оберегать и не позволять даже шага сделать без него. Немного больная форма выражения чувств, но Пенни была готова позволить ему контролировать ее хотя бы немного. Пусть бережет ее.       Пенни сделала шаг навстречу, упершись своими коленями в его. Наклонилась ниже, отчаянно краснея, когда его ладони опустились ей на талию. Он обнял ее крепко и прижал ближе. Она уткнулась ему носом в макушку, вдыхая ментоловый запах шампуня.       — Есть еще кое-что, — пробормотала она, чувствуя, как щеки пылают с каждой секундой сильнее. — Давайте… ну… дойдем до хоум-рана, — все-таки закончила она свою мысль. Тони содрогнулся от нервного смешка:       — Так мне еще секс не предлагали.       — Я не предлагаю, — Пенни почувствовала стыд за свои глупые слова. Наверное, стоило сделать все иначе, в более подходящей и романтической обстановке. — Я просто хочу, чтобы это случилось сейчас. Сегодня, — настойчиво оправдалась она. Тони отстранился и положил ладонь ей на лоб, проверяя температуру.       — Ты, похоже, еще не отошла от облучения. Давай я вызову врача.       — Я в порядке, — разозлилась Пенни, выпутываясь из его рук и отходя в сторону. — Нет так нет.       Он поднялся, мгновенно становясь выше Пенни. Теперь он привычно смотрел на нее сверху вниз. Его горячий взгляд вызвал очередной табун приятных мурашек. Паркер отступила на шаг назад, неосознанно желая спрятаться, и нахмурилась. Она чувствовала стыд за свой порыв. Была ли эта просьба обдуманной? Она и сама не знала. Ей просто хотелось убедиться в том, что между ними действительно все нормально. Почувствовать его прикосновения, поцелуи, услышать жаркий шепот и сбитое от возбуждения дыхание, и не останавливаться, не думать ни о чем, просто наслаждаться друг другом так долго, как только возможно. Чтобы он не одергивал и не контролировал себя. И чтобы она наконец узнала, каково это.       Когда тот, кто так сильно нравится, видит в ней желанную женщину.       — Хорошо. Идем ко мне.       Его тихий голос прозвучал громом в тишине комнаты. Пенни не успела поверить своим ушам, но Тони уже взял ее за руку и потянул в коридор. Она на ватных ногах следовала за ним к двери в его спальню, сердце безумно стучало, грозясь сломать ребра, перед глазами потемнело.       — Насколько это безопасно, учитывая, что еще не вся радиация ушла? — спросила она осторожно, одновременно переживая об этом и волнуясь, что он сейчас просто сведет все в шутку. Старк пожал плечами.       — Если честно, мне все равно, — ответил он, запирая дверь. В комнате горели только лампы на прикроватных тумбочках, создающие ощущение уюта и интимной обстановки. Пенни растерянно осмотрелась, зацепилась взглядом за электронные часы рядом с кроватью, за брошенный на стул пиджак. Волнение и нерешительность нарастали. — Ну? Иди сюда.       Он привлек ее к себе и повел к кровати. Пенни почувствовала, как потеют и холодеют ее ладони от волнения. Он правда готов это сделать? А она?       — Ложись.       Пенни послушалась, улегшись на спину и сложив руки на животе, вытянувшись, как солдатик в коробке с игрушками. Тони тихо рассмеялся, глядя на нее, и Пенни почувствовала, как краснеют ее уши. Она неловко поерзала, согнув одну ногу в колене и уставившись в потолок. Было некомфортно и стыдно, она казалась самой себе глупой и смешной.       — Паркер, ты же делаешь это не потому, что хочешь доказать мне, что тебе не нравится другой мужчина? — Старк опустился на кровать рядом и повернулся на бок, подпирая щеку рукой и глядя на Пенни. Она замотала головой. Как ему вообще такое в мысли пришло. — Тебе придется говорить со мной.       — Все время? — уточнила девушка тихо, все еще смотря в потолок. Как понять, где проходит граница между обычным для такой ситуации волнением и неловкостью и знаками того, что на самом деле она не готова? Нужно было поговорить сначала с Гвен, она бы помогла советом и расставила бы все по полочкам. Но Пенни не могла оттягивать и ждать. Кто знает, что случится с ней завтра? Она ведь не собиралась больше ни о чем жалеть, и в этом списке одним из первых пунктов был Старк. Близость с ним. Она не собиралась жалеть о том, что так ни разу этого и не попробовала.       Они ведь уже делали некоторые вещи.       Будет почти так же, только приятнее.       Пенни глубоко вздохнула.       — Все время, Пенни. Я не хочу причинить тебе боль или сделать что-то, что тебе не понравится или будет некомфортно. У меня не столь богатый опыт с девственницами, чтобы я мог полагаться только на себя. Так что ты нужна мне, — его пальцы осторожно коснулись ее руки. — Этот корабль не полетит без второго пилота.       — Значит, я — штурман? — хихикнула Пенни нервно, тоже поворачиваясь на бок лицом к мужчине. Он усмехнулся и кивнул:       — Будешь направлять меня. Справишься?       — Да, — с уже большей уверенностью отозвалась девушка. Она прокручивала его слова в голове, обдумывая, и решилась уточнить: — А вы? Вы делаете это не только потому, что я попросила? Раз вы не… не… — она едва не подавилась воздухом. Он успокаивающе погладил ее по плечу.       — Паркер, ты слишком много думаешь.       — Простите, — виновато отвела она взгляд.       — Не за что извиняться.       Тони успокаивающе коснулся пальцами ее подбородка, мягко заставляя поднять голову, и, наклонившись ближе сам, вовлек ее в поцелуй. Сердце Пенни отзывчиво затрепетало, она охотно подалась навстречу и ответила на осторожное прикосновение губ, сама углубляя этот поцелуй. Он продолжал гладить ее волосы, шею и плечи, иногда пробегаясь пальцами по предплечью, запястью и пальцам. Его прикосновения были легкими, и вызвали мгновенный отклик ее чувствительной кожи. По телу девушки пробежала одна волна дрожи, затем еще. Она даже не заметила, как постепенно расслабилась и успокоилась. Мысли сами таяли в ее голове, когда Старк оказывался так близко и прикасался к ней таким образом.       Но она снова напрягалась невольно, когда горячая ладонь нырнула под футболку, поглаживая голую кожу на пояснице.       — Все в порядке?       — Да, просто не ожидала.       Чего она не ожидала? Пенни хотелось хлопнуть себя по лбу за такую глупость. Она же думала, что они будут заниматься вот всем этим в одежде? Идиотка.       Старк потянул футболку наверх, и Пенни поддалась, позволяя избавить себя от этого предмета одежды, но едва верхняя часть ее тела оказалась обнаженной, девушка неосознанно прикрылась руками. Она ожидала, что мужчина закатит глаза или как-то пошутит, но он промолчал, долгую минуту просто любуясь тем, как теплый свет ламп облизывал ее светлую кожу без единого изъяна. Гладкую и мягкую, как шелк, чуть прохладную, с россыпью редких темных родинок тут и там, и с некоторыми незначительными шрамами, оставшимися после сражений за добро и справедливость. Пенни под его ласкающим взглядом стало еще более неловко.       Он бы не насмотрелся на нее и за весь остаток своей жизни, но все равно заставил себя вернуться к ее губам, чтобы помочь расслабиться и отвлечь от возможных переживаний. Его руки снова осторожно и нежно прикоснулись к ней, и теперь ощущения немного отличались.       Пенни задрожала, чувствуя, как нарастает комок боли внизу живота и между ног. Уже знакомое ей возбуждение постепенно зрело, становясь с каждым касанием пальцев к ее телу только сильнее.       Когда он стянул с нее шорты вместе с бельем, Пенни только тихо охнула и сжала колени сильнее, почувствовав себя слишком беззащитной. И это чувство было ужасно приятным. Она стеснялась этой ситуации, стеснялась смотреть на мужчину, который продолжал со всей возможностей нежностью гладить ее кожу, но не могла не позволить удовольствию проникнуть в каждую клеточку тела. Она плавилась, уплывала куда-то далеко. Голова немного кружилась, дыхание сбилось.       — Давай выключим свет, если ты стесняешься, — шепотом предложил Тони, разрывая очередной влажный и тягучий поцелуй. — Пятница, туши свет.       Комната погрузилась во мрак, который накрыл Пенни, как тонкое одеяло. Она выдохнула. Ей было немного неловко за себя и за свою стеснительность, но так действительно было проще расслабиться. Чувства обострились до предела. Она уловила громкое и быстрое биение сердца мужчины, его тяжелое неровное дыхание и ставший более резким и насыщенным запах его тела. И подалась навстречу, прижимаясь ближе, позволяя себе насладиться тем эффектом, который она на него оказывала. Пенни прижалась вплотную, чувствуя его твердость, и обнаружила, что это возбуждает ее еще сильнее. Знание того, что он сходит с ума точно так же, как она.       — Все хорошо?       — Да, — она выдыхает ему в губы, тут же сама целуя мужчину с гораздо большим напором и страстью, чем раньше. Горячие руки обвивают ее талию, чтобы прижать еще ближе, хотя ближе уже просто некуда. Ее сознание плывет. Он толкает ее, заставляя повалиться на простынь спиной, но не нависает сверху, как она ожидала, а снова устраивается рядом, в успокаивающем жесте касаясь губами ее виска. Теплая ладонь гладит ее бедро, поднимаясь то выше, то снова опускаясь к коленям, и он просит тихо:       — Раздвинь ножки.       У Пенни кружится голова от его рокочущего шепота и запаха. Она послушно размыкает колени, сводя с ума от всего происходящего. Ее тело словно живет своей жизнью, никак не советуясь с разумом. В голове так пусто.       — Шире, — слышит она словно откуда-то издалека жаркий шепот прямо на ухо. Она цепляется за него, сжимая до треска ткань футболки, чтобы снова заставить Старка поцеловать ее. И позорно скулит, когда его пальцы опускаются между ее ног, которые сами разъезжаются в стороны. — Господи.       Тони целует ее шею, прикусывая кожу и сразу же зализывая место укуса.       — Ты обещала говорить со мной, Пенни.       Он произносит это, продолжая с осторожностью ласкать ее между ног, и Пенни тихо скулит. Как можно разговаривать, когда ее мозг совершенно не работает, язык не слушается, а в горле пересохло?       — Да, — срывается еле слышно с ее губ. Он только перестал терзать ее рот, а губы уже обветрились от влаги.       — Что «да», Пенни? — продолжает он мучать ее. — Что мне сделать дальше?       — Вы же знаете, что делать, — бормочет Пенни раздраженно, поднимая голову и пытаясь разглядеть Тони в темноте, но видит только его силуэт, нависающий над ней. Она уже жалеет, что они выключили свет. Ей хочется видеть, как блестят от желания его глаза, как красиво изгибаются в улыбке губы. В следующий раз они сделают это при свете, обязательно. И она вдоволь насмотрится на мужчину, который заставлял ее сердце так бешено колотиться, а тело — слабеть.       Она приподнимает бедра навстречу его пальцам, молча умоляя о большем. Он терзает ее, издевается шутливо, наслаждается тем, как она в нем нуждается. Наслаждается тем, как они оба сходят друг от друга с ума.       Все чувства Пенни сосредотачиваются в одной точке. Она больше не может думать ни о чем, кроме его пальцев, его тепла, его поверхностного, рваного дыхания, обжигающего шею.       — Пожалуйста, — умоляет она на грани слышимости.       — Что «пожалуйста»?       Это была уловка. Лучше бы она не соглашалась говорить с ним, лучше бы они делали это молча, слушая только биение сердец друг друга, потому что все происходящее срывало Пенни крышу. Она прежде всерьез не думала о том, что именно ее возбуждает. Достаточно было того, что с половым созреванием она точно знала, что ничего, выходящего за рамки закона, не заводит ее тело и не отключает разум. Она никогда не думала о том, как может сносить крышу от чьего-то голоса, обсуждающего с ней все действия.       — Пожалуйста, — Пенни врезается губами в его щеку, тянется к уху, чтобы не пришлось произносить эти постыдные вещи слишком громко, и шепчет сбивчиво: — Пальцы. Внутрь.       Ее щеки пылают от стыда. Но Паркер не успевает подумать о том, какой грязной и распутной он ее делает, потому что новая волна удовольствия накрывает ее с головой. Пусть делает, что хочет, лишь бы эта истома никогда не отступала. Пенни не знает, хочет ли она разрядки, потому что процесс кажется гораздо более приятным, чем окончание. Она снова подается навстречу, самостоятельно насаживаясь до упора, и отдаленно слышит тихий хрип.       И то, как внизу хлюпает влага.       Темнота вокруг наполняется звуками, становясь густой и вязкой. Пенни совсем теряет голову от смущения и удовольствия, и не сразу понимает, что теперь в ней уже не один палец.       Это вызывает новую волну дрожи. И новый прилив краски к лицу — слова Старка:       — Ты слишком узкая.       — Ничего не получится? — шепчет она громко, испугавшись, что это может стать непреодолимой проблемой. Ей вовсе не хотелось драконить Тони. Ей хотелось, чтобы они оба получили удовольствие, чтобы они были сегодня вместе в самом прямом и полном смысле этого слова. Если бы можно было слиться в одного человека, Пенни сейчас согласилась бы и на это, так сильно ей хотелось быть ближе.       — Получится, милая, просто не нужно спешить, — он снова коснулся губами ее виска и опустился к шее. Пенни не чувствовала никакого дискомфорта. Она была совершенно обнаженной во всех смыслах, она открылась ему, была сейчас как никогда искренней и доверяла мужчине полностью. Твердое убеждение — он не сделает ничего плохого — придавало ей уверенности. И поэтому она тянулась к нему, поэтому послушно делала все, что он скажет, и старалась не обращать внимания на собственную неопытность и неловкость.       С первого раза она не смогла бы дотянуть до уровня раскованности женщин, с которыми он делал постель прежде. Пенни краешком сознания переживала об этом, но что-то подсказывало, что сейчас ему это и не было нужно.       Если бы он хотел видеть здесь девушку, громко кричащую от удовольствия, опытную и не стесняющуюся своей сексуальности, то она была бы здесь, а не Пенни.       Пенни понятия не имела, сколько времени прошло. Может, несколько минут, а может, часов. Они целовались, его пальцы терзали ее, тугой ком боли внизу живота развязался, растекаясь удовольствием и влагой.       — Ты можешь закончить, если хочется, не нужно сдерживать себя, — прошептал он, убирая ее волосы с влажного лба. Пенни замотала головой:       — Нет, пожалуйста, я хочу, чтобы вы… — она сбилась, задохнувшись, и вздрогнула от непривычной теперь пустоты. Тони отстранился.       — Ты действительно готова?       — Это вы должны мне сказать, — пробурчала Пенни, чувствующая себя неуютно без горячего тела рядом. Холодок пробежал по ее коже. Она услышала шорох одежды, и наконец ее одиночество на горячих сбитых простынях закончилось. Эта минута казалась невыносимой, но вот он снова был рядом, снова целовал ее лицо, успокаивая и обещая быть осторожным.       — Я не могу забраться тебе в голову, девочка моя, — прошептал он ей в подбородок. Пенни, не растерявшись, нашла его губы и снова припала к ним в поцелуе. Неловкость вернулась. Она снова застеснялась напрямую сказать о своих чувствах, но постаралась выразить это через поцелуй. Пенни глубоко вздохнула, чуть отстраняясь, чтобы дать себе секунду на то, чтобы решиться. Положив ладонь мужчине на плечо, она потянула его на себя, заставляя оказаться сверху.       Пенни хотела бы, чтобы все происходящее дальше слилось в одно яркое пятно удовольствия, но помнила все досконально. То, как обвила ногами его бедра, как подалась навстречу робко, позволяя взять себя. Ей не было больно — ни разу за все то время, что они были в постели. Все, что она почувствовала — непривычное и немного странное ощущение, когда он вошел в нее. Эмоции оказались слишком сильными. Пенни не верила, что это происходит на самом деле, она даже не позволяла себе фантазировать о таком, предполагая, что они никогда не зайдут так далеко.       Теперь она думала о следующем разе. И следующим за ним. Может быть, о сотне или тысяче раз еще.       Она задыхалась, теряясь в пространстве, уже совсем не понимания, где находится. В этом не было ничего особенного. Самая скучная поза в мире, самые осторожные движения; но эмоции делали происходящее невероятным. Пенни сгорала.       — Моя, моя.       Она потерялась. Растворилась в этой вязкой темноте, в медленных осторожных движениях.       Наверное, это был самый скучный секс в жизни Тони Старка. Но он даже не думал вспоминать о всех, кто был до нее, и тем более — сравнивать. Он растворился тоже. В густом жаре, наполненном ее робкими стонами. Звучащими лучше, чем самая прекрасная музыка. В этот момент вообще не существовало никого и ничего, только она.       Пенни взорвалась первой. Перед глазами расцвели фейерверки, напряжение рассеялась, все тело обмякло. Сквозь шум в ушах она слышала только сбивчивый шепот Тони. Она не различала слов, но сердце счастливо отзывалось на его голос. Он толкнулся последний раз и тяжело рухнул на кровать рядом, восстанавливая дыхание. Паркер почувствовала, как слипаются глаза, и прежде, чем провалиться в сон, услышала, как застучал по стеклам окон дождь.       Старк накрыл ее одеялом, и Пенни прижалась щекой к его плечу.       Утром Пенни вернулась в Кембридж.